скачать книгу бесплатно
– Много кто так думает.
– И что таинственный наниматель хочет, чтобы я сделал? – спросил Берни, заливая в себя бурбон. – Предоставил комнату для съема?
Лейтенант Стайн рассмеялся. Было в его смехе что-то металлическое, от чего уши у меня заболели.
– Не совсем, – сказал он. – По правде говоря, не то чтобы речь шла именно о тебе – он, скорее всего, о тебе никогда и не слышал – но ему нужен кто-то вроде тебя.
– Зачем?
Лейтенант заговорил еще тише.
– Для охраны.
– Не-а.
– Не-а? Вот так просто?
– Мы не нанимаемся в телохранители.
– А как же дело о Рамирезе-младшем?
– После этого и не нанимаемся.
– Тут все по-другому. Во-первых, тебе заплатят две штуки в день. Во-вторых, по сравнению с психованным идиотом Рамирезом этот клиент – просто прогулка в парке, – лейтенант Стайн снова рассмеялся своим металлическим смехом. – Причем в буквальном смысле.
– Две штуки? – переспросил Берни.
– И премия, если не возникнет никаких сложностей.
– Кто клиент? – и, несмотря на то, что я прекрасно помнил, каково было сторожить Рамиреза-младшего – и особенно хорошо я помнил инцидент с мороженым и бритвой – я был рад. С финансами у нас было туго, а две штуки это две штуки, а целая неделя, когда тебе платят две штуки, это… ну, в общем, сами посчитайте.
Лейтенант Стайн достал из кармана куртку фотографию.
– Это еще что? – спросил Берни.
– Это ее длиннющее имя, написанное на обороте, – сказал лейтенант. – Белл, первая Леди Кингсберри. Но обычно ее зовут просто принцессой.
– Клиентка что, собака?
Я сел. Берни глазел на фото, и я тоже смог бросить на него взгляд. Что, кто-то из моего рода был на этой фотографии? Да где? Наконец, я ее заметил: крохотный пушистый шар с огромными темными глазами, возлежащий на атласной подушке. С атласными подушками я был знаком: у Леды была такая. Потом, правда, я ее сжевал в каком-то припадке безумия, но о подробностях даже не просите – помню я это смутно. Но вкус шелка я запомнил: странный, интригующе-необычный, он ярко отпечатался на подкорке моей памяти.
Я оглядел бар. Никаких признаков атласа.
– Не просто собака, – поправил лейтенант Стайн. – Принцесса – одна из лучших собак страны. Она выиграла первое место на выставке в Балморале.
– Где?
– Ты не знаешь про Балморал? Его по телевизору каждый год крутят – это крупнейшая собачья выставка в стране.
– Никогда не слышал, – покачал головой Берни, и лейтенант Стейн косо на него посмотрел. Я нередко видел, как другие друзья Берни кидают на него тот же взгляд – и сержант Торренс из отдела розыска пропавших людей, и Отис ДеВейн, у которого мы покупали оружие – но никогда не знал, что этот взгляд должен значить.
– Значит, ты работу не хочешь? – спросил лейтенант.
Работу? Какую работу? Убедиться, что никто не обидит пушистый шар на атласной подушке? Это не работа, это халявные деньги. Не глупи, Берни.
– А кто хозяйка собаки? – спросил он.
– Женщина по имени Аделина Боргезе.
– Откуда она?
– Из Италии, по-моему. У нее есть несколько предприятий в Рио Локо.
– Рио Локо? – переспросил Берни. – Я с ней поговорю.
Лейтенант кивнул.
– Знал, что ты не сможешь отказать такому количеству деньжищ.
Мужик в гавайской рубашке снова заинтересованно на нас взглянул, а брови Берни слегка опустились к переносице.
– Просто поговорю с ней, и все. Может, я и не соглашусь.
Лейтенант Стайн ушел. Я доел мясные обрезки и вытянулся на прохладных плитах пола. Что за жизнь! Я с наслаждением вспоминал недавно пережитую погоню. И еще раз. И еще.
Через какое-то время я заметил, что парень в гавайской рубашке пересел поближе к Берни и завел разговор – сначала о гавайских рубашках, потом переключился на что-то еще.
– Я управляю, можно сказать, хеджевым фондом для самых маленьких.
– Для самых маленьких? – не понял Берни.
– Не в смысле умственных способностей и всякого, – быстро поправился парень в гавайской рубашке. – Я имею в виду, для умелых людей, которые по той или иной причине не стали инсайдерами Уолл-Стрит. В последнее время я неплохо поднялся на сырьевых товарах. Вы знакомы с основами фьючерсных сделок на олово?
Бри потянулся за стаканом, по пути свалив солонку с перечницей.
– Вряд ли это так сложно, – сказал он.
– Именно, – подтвердил парень в гавайской рубашке. А когда бармен протянул Берни бурбон, добавил, – я сам заплачу.
Дальше они принялись обсуждать олово, подъем и падение акций, Боливию и прочие загадочные вещи. Веки у меня стали тяжелыми, слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми. Я позволил им закрыться и отключился. Это ведь всего лишь безобидный разговор. Пока чековая книжка Берни покоится в его кармане, мы в порядке.
Некоторое время спустя я проснулся, чувствуя себя просто превосходно. Я встал, как следует отряхнулся и огляделся. В баре не осталось никого кроме меня, бармена, парня в гавайской рубашке и Берни. Единственным абсолютно трезвым существом был я. Потом в списке шел бармен, за ним парень в гавайской рубашке, и только затем – мертвецки пьяный Берни.
И он уже достал чековую книжку.
Глава вторая
В старые времена, когда с нами еще жила Леда, я спал в коридоре, привалившись спиной к двери – Леда отчего-то совершенно не желала видеть меня в спальне. Теперь же я сплю на кровати в ногах у Берни, устроившись на том старом комковатом одеяле, что мы с ним купили на распродаже. Его комковатая набивка вызывает у меня очень приятные ощущения, которые очень сложно объяснить. Однако в те ночи, когда Берни начинает храпеть – например, когда перед этим мы наслаждались вечером в «Сухом ущелье» – я возвращаюсь к своему привычному месту у входной двери. Именно поэтому я и услышал, как неподалеку остановилась машина.
Еще толком даже не рассвело. Я встал, подошел к высокому и узкому окну рядом с входной дверью, и выглянул наружу. Водитель, одетый весь в черное, вышел из машины и распахнул заднюю дверь. Наружу показалась некая блондинка – тоже вся в черном. Очень уж много черного без всякого предупреждения. Я тут же начал лаять, толком не понимая, почему. Из соседнего дома тут же послышалось визгливое: «Тяв! Тяв! Тяв!» – это проснулся Игги. Я залаял громче, и Игги не отставал. Он вообще был замечательным другом. Мы провели вместе множество замечательных дней – о, я с удовольствием бы рассказал вам пару историй. Потом, правда, к дому Игги завернул торговец электроошейниками. К новому ошейнику Игги так и не привык, поэтому большую часть времени оставался взаперти.
У нас с Берни, конечно, никаких электроошейников не было и быть не могло. Берни тогда взял у торговца ошейник, бодрым шагом вышел за пределы ограды, и его тут же сильно тряхнуло током. Ошалело качая головой, Берни отправил торговца вместе с его электрическими ошейниками восвояси. Зачем вообще эти штуки нужны? Лично я не склонен убегать – за исключением, конечно, тех случаев, когда ведущая к каньону калитка остается открытой; или когда до моих ноздрей доносится притягательный аромат лисы; или когда по улице едет странная машина; или когда я вдруг слышу…
Женщина в черном быстрым шагом зашагала по тротуару. Ее украшения сияли в лучах показавшегося из-за крыш солнца. Я пригляделся: кольцо на ее пальце сверкало особенно ярко. У Леды было похожее, но гораздо меньше. Точнее, стоило бы сказать, когда-то у Леды было похожее, потому что совсем незадолго до того, как они с Берни расстались, произошла очень неприятная история, где меня обвинили в пропаже кольца. Зачем, спрашивается, мне понадобилось бы зарывать чужое кольцо? Есть ли у меня хотя бы обрывочное воспоминание о том, как я занимался хоть чем-нибудь отдаленно схожим? Конечно, нет. Так что я себя виноватым совершенно не чувствую.
Женщина наклонилась к двери и нажала на кнопку звонка, но тот уже давным-давно не работал, а Берни все никак не мог найти время, чтобы его починить – как и уйму других сломавшихся вещей. Время от времени он все же доставал ящик с инструментами и предпринимал попытку сократить список неотложных ремонтных дел. О, какие потрясающе интересные это были дни! В прошлый раз он взорвал тостер, а еще как-то раз туалет…
Тук-тук. Женщина в черном сообразила, что звонок не работает – и надо сказать, сделала она это быстрее, чем большинство других посетителей. Мне этот звук почему-то ужасно не понравился, и я снова начал лаять. Ко мне тут же подключился Игги. Женщина застучала еще пуще – не в смысле сильнее или громче, скорее с таким быстрым, раскатистым звуком: тра-та-та-та. Похоже на стук каблуков по гладкому полу.
– Есть здесь кто? – в ее голосе чувствовалась сталь. – Откройте.
Я помчался по коридору – мимо пустующей комнаты Чарли (что означало, что сейчас не каждые вторые выходные и не День благодарения, или о чем там Берни и Леда в итоге договорились), прямиком в комнату Берни. Он лежал на спине, распростершись на перекрученных простынях и прикрыв рукой глаза. В воздухе чувствовался запах бурбона и сигарет – и еще запах Берни, которому не мешало бы помыться.
Я гавкнул – не слишком громко, все-таки, мне было его жалко. Я знал, что ему сейчас нужно, потому что видел его в такой ситуации неоднократно: поспать, выпить обезболивающее, заварить кофе, потом полежать с холодным мокрым полотенцем на лбу.
Тук-тук-тук.
Словом, время эта женщина выбрала крайне неподходящее. Я гавкнул еще раз, теперь громче.
– Ух, – слабым голосом произнес Берни. – Кха.
Я подошел к краю кровати и потянул за угол свисающего одеяла. Берни потянул назад. Вообще он был большим и сильным мужчиной, но прямо сейчас был слаб, как ребенок. Я выдернул из-под него простынь.
– Чет, какого черта? – простонал Берни, все еще прикрывая глаза рукой.
Я тем временем каким-то образом запутался в простыне с ног до головы. Теперь я ровным счетом ничего не видел – и это всегда меня жутко бесило. Я заметался из стороны в сторону, пытаясь сорвать с головы ткань, катался по полу – и судя по звуку, свалил что-то с тумбочки – и в конце концов смог вырваться на свободу. Берни уже сидел на краю кровати, приоткрыв один красный глаз.
– Поспать, – прохрипел он. – Мне нужно еще…
Тук-тук-тук.
Берни открыл второй глаз – каким-то образом еще более красный, чем первый.
– Что? – сказал он. – Кто?
Я гавкнул.
– Кто-то у двери? – Берни потянулся к будильнику, стоящему у кровати. Судя по всему, это было плохой идеей, потому что он тут же сморщился. – Ай, – сощурившись на будильник, Берни протер глаза, посмотрел на цифры повнимательнее. – Сейчас ведь только…
Тук-тук-тук-тук-тук! Этот грохот сводил меня с ума – и возможно, не только меня одного. Берни приложил к голове ладонь, встал, покачиваясь, словно комната перед ним вертелась из стороны в сторону, и поплелся в ванную. Вскоре оттуда послышалось журчание, и я живо вспомнил, что мне тоже не помешало бы в туалет. Затем зашумела вода в кране, щелкнула крышка флакончика с таблетками – этот звук мне всегда нравился.
Стук тем временем продолжался, а Игги не прекращал неистово тявкать. Довольно скоро Берни вышел из ванной. Он успел побриться, причесать волосы – правда, сбоку все равно торчала выбившаяся прядка, но это было не очень заметно – и надеть халат в горошек. Затем, придерживая халат одной рукой – я припомнил, что пояс от него в прошлый визит Чарли мы использовали для игры в перетягивание халата, и в итоге мы всей кучей рухнули на пол (но пояс остался у меня, а значит, я выиграл, верно? В этом же смысл игры?) – так вот, затем… о чем это я… Ах да, точно: Берни двинулся к входной двери.
Тук-тук-тук.
– Господь всемогущий, – сказал Берни. – Да иду я, иду.
Он повернул дверную ручку и потянул дверь на себя – кажется, куда сильнее, чем собирался – широко распахнув дверь. Рука Берни соскользнула, и дверь с грохотом ударилась о стену. Вторая рука Берни, придерживающая халат в горошек, тоже соскользнула, и полы его разошлись.
Взгляд блондинки – глаза у нее светло-зеленые, как мне показалось, но не верьте мне на слово, Берни всегда говорил, что с цветами у меня не очень – опустился вниз. Глаза у нее расширились. Затем она перевела взгляд на лицо Берни, недовольно прищурившись.
– Похоже, я ошиблась, – сказала она. Однажды мы с Берни смотрели по Дискавери передачу про полярных медведей – классные же они! – и там был один такой кадр с длинной острой льдинкой – с нее еще медленно капала вода. В Долине никаких льдов, конечно, отродясь не было, но по какой-то причине голос женщины прочно ассоциировался именно с этим кадром. Подумать только, как забавно работает наш мозг.
Берни тем временем только растерянно моргал.
– Гм, – сказал он.
– Я искала частного детектива по имени Берни Литтл, – сказала женщина.
– Бинго, – подтвердил Берни.
– Прошу прощения?
– Вы его нашли, вот что я имел в виду. Я Берни Литтл. А это, – он повернулся и махнул рукой в мою сторону, и полы его халата на мгновение разошлись вновь, – это Чет.
Женщина перевела на меня настороженный взгляд. Мой хвост сам собой заходил из стороны в сторону.
– Чем могу помочь? – продолжил Берни.
– Меня зовут Аделина Боргезе, – сказала женщина.
– Приятно познакомиться, – Берни протянул ей ладонь. Аделина Боргезе на это никак не отреагировала.
– Тот полицейский ничего вам не сказал? – спросила она. – Я думала, все уже улажено.
– А, – вспомнил Берни. – Клиент с нелеп… – он резко замолчал. – Проходите, пожалуйста. Кабинет там, – он махнул рукой в сторону коридора. Взгляд Аделины последовал вслед за движением его руки, после чего остановился на лежащих на полу трусах. Берни это тоже заметил. – Э-э, она в отпуске, – сказал он. – Горничная.
У нас что, горничная есть? Мне столько всего нравится в Берни – например, с ним каждый день узнаешь что-то новое! Но сейчас было не время об этом думать. Я пулей вылетел на улицу, домчался до булыжника в конце подъездной дорожки и задрал заднюю лапу. Тут же я услышал знакомое «тяв-тяв-тяв», и, все еще с задранной лапой, обернулся на звук – я могу голову почти на сто восемьдесят градусов повернуть, если понадобится – и увидел в окне соседнего дома Игги. Его, конечно, всегда приятно увидеть, но… Ой. Знаете что? Он тоже задрал заднюю лапу.
Вскоре после этого мы уже сидели в кабинете – Аделина Боргезе на стуле для посетителей, Берни – за своим столом, я – неподалеку. Берни успел переодеться – теперь на нем были штаны цвета хаки, рубашка была заправлена, а на ногах красовались туфли, и выглядел он куда как лучше. Еще он сварил кофе. Я запах кофе обожал, хотя на вкус он мне не особенно нравился. Я из всех напитков выбирал воду, хотя однажды, когда я оказался посреди пустыни вместе с группой байкеров, то провел веселенькую ночь с пивом. Но сейчас не об этом. Берни замечательно расспрашивает людей о сути дела. Его умение вести расспросы и мой нос – вот что, я считаю, так возвышало детективное агентство Литтла над всеми прочими.
Я устроился поудобнее и принялся смотреть, как Берни работает.
– Сливки? Сахар? – спросил он, наливая кофе.
– Черный, – ответила Аделина Боргезе.
– Я тоже пью черный, – заметил Берни. – У нас есть что-то общее.
Видите, о чем я? Просто блестяще. Правда, эта женщина оказалась твердым орешком, потому что в ответ на эту фразу она только поджала губы.
– Мечтайте.
Берни отхлебнул кофе, и руки у него подрагивали.
– Ах, – сказал он. – Кофе что надо.
Аделина Боргезе отпила из своей чашки, не сказала ни слова и больше ни разу к ней не притронулась.
