скачать книгу бесплатно
Какой знакомый голос! И совсем не Варварин… Нет! Только не это! Этого не должно быть!
Чтобы окончательно увериться, обогнул шатёр и осторожно выглянул.
Так и есть. У входа стоял урядник Фрол: как всегда в темных одеждах, лысая голова на белом воротнике-гармошке, как на блюде, лицо высокомерно кривится.
Перед урядником стоял Стоян, а Фрол отчитывал его, как провинившегося ученика.
– Это что такое?! – яростно кричит урядник. – Вам доверили ценность, вы оставили её без присмотра!
Стоян нахмурился.
– Я первый наставник, меня назначил на эту должность князь московский Александр, я сам буду решать, как мне поступить.
– А меня назначил наблюдателем. И я вижу, как тут у вас поставлена безопасность. Куда пропал Костяй? Разве он не должен присматривать за этой частью Запредельного леса?
– Костяй присматривает за Мокеевкой. Он даже не входит в команду организаторов испытаний.
– И где же он?
– Через деревню шли странные люди, он отправился в Запредельный лес, чтобы проверить… – Стоян запнулся.
– Коли он отвечает за деревню, какое дело ему до леса? – прищурился Фрол.
– Костяй – не мой подчинённый, и я не вправе оценивать его действия. Если тебя что-то смущает, обращайся к Буслаю – первому богатырю.
– В данный момент меня смущает безопасность тягателей. А отвечаешь за неё именно ты!
– Безопасности тягателей ничто не угрожает. Все уже собрались в этом лагере. Сегодня подведём итоги, завтра двинемся дальше в…
– Запредельный лес, – закончил за него Фрол. – Место, где только что пропал старший богатырь.
«Что? Пропал старший богатырь?» – Любимка навострил уши.
– Я думаю, что он скоро вернётся. Костяй – не молодой богатырь, за ним не водится легкомысленности и разгильдяйства.
– Вот именно, что Костяй – не молодой богатырь. Он очень ревниво относится к своему уровню на фоне талантливой молодёжи. На этом его можно подловить и спровоцировать на глупости.
– Кому это надо? Запредельный лес безопасен и…
– Хм, дай подумать, – картинно задумался урядник. – Может быть, это те двое, за кем он пошёл? Или, может, быть это… Вий!
Глаза его сверкнули. Стоян нахмурился.
– Мне сказали, что Вий потерял силу и не может быть опасен.
– Ага, я тоже слышал эти сказочки, – каркнул Фрол язвительно. – Неужели ты в них веришь? Как можно не опасаться одержимника, который, даже утратив большинство сил, способен так отвести глаза богатырям, что они напрочь его не замечают?
Было видно, что Стоян озаботился. Он нахмурил брови и запустил руку в бороду. Волоски захрустели под ногтями. Урядник скривился, как от зубной боли, но терпел, не мешал наставнику мыслить. Стоян хмурился все больше.
– Безопасность леса обеспечивает достаточное число богатырей. Они ушли туда заблаговременно и должны были устранить все возможные препятствия.
– Они ждали опасность из леса, Вий пришёл из княжества, – Фрол сменял тон на деловой. – Коли обмишуримся – князь нас обоих по головке не погладит.
– Что предлагаешь? – голос Стояна тоже поменялся. Теперь перед Любимом было два служилых человека, которых объединяли общие интересы.
– Болта от себя отпустить не могу, – проговорил урядник с едва заметной улыбкой. – А вот побыть здесь, пока ты разыщешь Костяя, мы готовы. Правда, Болт?
Любимка вздрогнул. Со своего места не видел воронёного, а тот никак не обнаруживал себя все это время. Не ответил он и теперь, но у Любима возникло стойкое ощущение, что за ним кто-то наблюдает.
Стоян хмурился, скребя бороду ногтями. Фрол кривился, но терпел. Даже у Любима от этого звука разнылись зубы.
– Хорошо, – проговорил Стоян. – Я разыщу Костяя. Все равно не собирался двигаться дальше раньше завтрашнего утра. – Фрол заулыбался. – Тем более что я уже отправил следом любимца, – добавил Стоян.
Улыбка застыла на губах урядника.
– Э-э. И что же он видел? – осторожно спросил он.
– Ничего, – ответил богатырь, думая о чем-то своём. – Расстояние слишком велико. Я не могу поддерживать в нем высокую скорость.
Любимке показалось, что Фрол облегчённо выдохнул. Урядник смотрел на первого наставника и добродушно улыбался. Прям сама душка. Совсем не похоже на того Фрола, который гневался и ругался минуту назад. Подозрения Любимки усилились.
– Добро, – сказал Стоян. – Я проверю лес, если твой Болт приглядит за тягателями. Что бы ни случилось, они не должны покидать лагерь.
– А вот это сам им скажи. Мы не вправе командовать тягателями. Сам знаешь – большинство из них даже не из нашего княжества. Я для них просто злобный дядька…
Урядник противно хихикнул – после согласия Стояна у него явно улучшилось настроение.
– Добро, объявлю. Так и правда будет лучше.
Любимка торопливо выбрался из кустов и кинулся назад в тягательский лагерь.
Стоян уже был там.
– Внимание, тягатели! Подойдите сюда!..
Со всех сторон стали собираться ребята. Болтя и Конопат вернулись из леса, остальным достаточно было выйти из шалашей.
– …Ага, и Любим здесь, – сказал Стоян, глянув на отрока. – Объявляю перерыв до завтрашнего утра. Отдыхайте, тренируйтесь, собирайтесь с мыслями. Завтра мы вступаем в Запредельный лес, а это потребует от вас полного напряжения сил и дум. – Он обвёл их пристальным взглядом. Любимка едва удержался, чтобы не показать, что он знает, о чем думает дядька Стоян. – Сегодня я отлучусь из лагеря. За вами присмотрит урядник московского о княжества Фрол и его охрана. Правило одно: от лагеря далеко и надолго не отлучаться. Кто ослушается, вылетит из тягателей раньше, чем скажет слово «цапля». – Тягатели переглянулись и зашумели, но наставник их уже не слушал. – Всем ясно? Приступаем к выполнению.
В последний раз глянув на тягателей – пуф! – он исчез. На его месте остался сидеть Глиняша. Он взобрался на шест самого высокого шалаша, который стоял в центре – Шестерён уже надстроил ему второй этаж – и демонстративно уселся там, зыркая на них рубиновыми глазками.
Любимка не мог найти себе места. Отправился прямиком к Науму с Настенькой и сходу начал рассказывать им свои подозрения. Травница испуганно глядела распахнутыми глазами, а Наум рассудительно заметил:
– Первый наставник на то и первый, чтобы его так просто провести нельзя было.
– А если он не ждёт подвоха от своих? Помнишь, как вышло у Сойки с Лексием?
– Наставник – мастер с любимцами управляться. Невозможно его подловить, – сказала Настенька.
Любимка поглядел на Глиняшу, зорко следившего за тягателями, и вынужден был согласиться. И все равно на душе было неспокойно.
– И чего он сюда припёрся, – бормотал он, глядя на расшитый шатёр. Урядник, впрочем, тягателям не докучал. Никакого дополнительного надзора не устраивал. Он даже не показывался, словно чего-то ждал. – Ёшки-матрёшки! – тревога постепенно переплавилась в другое чувство. – Ску-учно! – Какое-то время он глядел, как Настенька рассказывает Науму о травах, наконец, не выдержал: – Настя, пойдём, покажешь нам, как следы читать. Очень уж здорово у тебя выходит…
Травницу не пришлось долго уговаривать. Чтобы лишний раз не попадаться Фролу на глаза, пошли на юг. Глиняша приподнялся на задних лапках, Любимке показалось, что начнёт возражать.
– Тренироваться мы, – сказал. – Недалече!
Любимец поглядел на восток, куда ушёл Стоян, потом в том направлении, куда собирались тягатели.
– Кха, – он махнул лапкой и уселся назад.
Какое-то время шли по лесу молча, потом Настенька остановилась.
– Вот. Глядите. Кто здесь, по-вашему, прошёл?
Любимка вытянул шею, считая, что так больше разглядит. Рядом упорно потел Наум: ему казалось, что усердие – в поту. Оба ничего не разглядели.
Настенька рассмеялась. Ребята заслушались, у девушки был очень звонкий и задорный голос, хотя обычно она не позволяла себе громких звуков.
– Вот, смотрите. Сюда он копытом ступил, а вот здесь клок шерсти оставил. Здесь рогами кору сбил, а вот тут листья объел.
Она показывала все больше и больше признаков, вскоре даже Любимка стал примечать. Наум кивал и что-то бормотал. Толстые пальцы шевелились, шаря по поясу. Любимке показалось, что сейчас он достанет книжицу и начнёт записывать. Настеньке явно нравилось их учить, Любимка залюбовался блеском её глаз и светом улыбки. Такой травницу он ещё ни разу не видел, а потом…
– Что это? – Как ни странно, первым спохватился Наум. Настенька все ещё улыбалась, посмотрела на него. – Гул какой-то… – проговорил Наум. – И земля как будто подрагивает…
– Молодец, толстяк, – с ближайшего самого густого дерева соскочила гибкая фигура. Сверкнули загорелые коленки, синие волосы разом сделали чащу ярче.
– Сойка, ёшки-матрёшки! Ну ты тихо подобралась! Я ничего не услышал!
– А я слышал звуки, но думал… – Наум смутился, – белка.
Сойка фыркнула. Любимка тоже хотел что-нибудь сказануть, но через подошву сапог ощутил странную дрожь. С громким криком с ближайшего дерева сорвалась стайка птах. Уже помянутые белки целым выводком поспешили убраться подальше.
– Не к добру это, – проговорила Сойка.
Настенька перестала улыбаться и нахмурилась.
– Ни разу такого не слышала…
Лес притих. Тягатели напряжённо вслушивались. Звук нарастал. Земля дрожала все сильнее. Потом раздался ужасный хруст и скрип – это падали деревья.
«А ведь сосны здесь – будь здоров! Дальние родственницы стальных деревьев, – подумал Любим. – Кто может так просто их ронять?»
Они с Сойкой всматривались в лес. Сквозь зелень мелькнуло что-то бурое. Отрок не сразу понял, что видит. Когда голова обработала то, что посылают ей глаза, эти самые глаза расширились до предела: по лесу двигалась чудовищно огромная туша. От каждого шага огромной лапы содрогалась земля. Гигантская лобастая голова таранила деревья, словно хворостинки. Они обламывались с жутким треском.
Тягатели переглянулись.
– Бер! – неверяще воскликнула Сойка. – Да какой огромадный!
– Одержимый зверь, – пропыхтел Наум. Толстоватого парня била непрекращающаяся дрожь. – Откуда он здесь?! Стоян говорил, что весь лес прочёсан, как мелким гребнем.
– Шагает с другой стороны, не оттуда, куда дядька Стоян утопал. Не удивительно, что даже любимцы его не видели.
– Коли бы мы за олешкой не пошли, – сказала Настенька, – и мы бы его не услышали. Медведко тихо идёт, прячется.
– Мечи-калачи! Так это он ещё и скрывается?! – разинул рот Любимка.
– Надобно вернуться, – проговорил Наум дрожащим голосом, – без наставника нам с таким не управиться.
Сойка поглядела на него и захохотала:
– Ха-ха! Вот так парень! Чудо-юдо увидел и портки обмочил?!
Её синие волосы ярко блистали в пробивавшихся сквозь листву лучах солнца. Они с Любимом переглянулись, одинаково блестя глазами.
– Мечи-калачи! – воскликнул отрок. – Ты думаешь о том же, о чем и я?
– Точно! – Сойка буквально лучилась счастьем. – Идём, завалим этого здоровяка!
Девица легко запорхала по лесу в сторону медведя. Её волосы яркой полосой выделялись на тёмном фоне леса.
– За ней! – скомандовал Любимка и кинулся следом. Далеко уйти не получилось, почти вбежал в резко остановившуюся Сойку.
– Тихо ты! Не пихайся! – зашипела она и так его пихнула, что отрок едва не упал. Краем глаза увидел Наума, который опасливо держался в десяти шагах, чуть ближе мелькнула пахнущая травами сума Настеньки. Стало быть, травница тоже не усидела на месте.
Хруст и дрожь земли прекратились. Бер остановился и бросил в их сторону тяжёлый взгляд. Крохотные для такой огромной морды глазки тускло мерцали из-под массивных надбровных дуг, словно два зверька в норках. Пасть, в которую Любимка поместился бы целиком, приоткрылась. Внутри мохнатой горы заклокотало, завибрировало. От утробного рыка дрожало сердце, и шевелились волосы на загривке.
– Отлично! Ты – мой! – проговорила Сойка и сунула два пальца в рот. – Фи-у, фи-у, фи-и-у-фьють!
Свист нарастал постепенно, но вот уже от него гнутся деревья и летит листва. Любимка зажал уши и присел. Хоть и стоит за спиной тягательши, но все равно ощущает мощь её посвиста. Каково же тогда там, впереди.
Свист изменился, теперь он был звонкий и режущий. Режущий не только слух. У Любимки глаза полезли наружу. Стволы деревьев дрожали и рассыпались на поленья, разрезанные сразу в нескольких местах. Это же какая силища в этой девчонке?! Неужели она и Лексия таким же макаром резала?! Как же он сдюжил?!
Медведя почти не было видно. Запорошило листвой и трухой, забросало брёвнами и ветвями. Свист длился и длился. Сойка явно выдавала лучшую свою атаку. Когда звук резко стих, Любимка был полностью уверен, что медведю пришёл конец.
– Так то! – весело выкрикнула девица.
В лесу повисла тишина, лишь шуршала, оседая, листва и стукали, падая, чурбачки.
– Не может быть! – разинула рот Сойка. – От этой атаки ещё никто…
– Все когда-нибудь случается в первый раз, – проговорил Наум, вставая рядом. Весь лес слышал, как он дрожит.
Любимка не верил собственным глазам: впереди среди изломанных изрезанных стволов лежал огромный ком меха. По крайне мере Любимке он показался именно таким. Ком шевельнулся. Из него показалась медвежья морда и лапы. Шерсть по всему телу бера вздыбилась и уже не выглядела мягкой и пушистой – стала словно проволока, из которой гнут кольца для кольчуг.
– Не может быть, – повторила Сойка. Голос её дрожал, на глазах выступили слезы. – Он должен был упасть!
– Это одержимый зверь, – голосом зануды сообщил Наум, – а демон способен изменять зверя. Он усилил его шерсть – она прочная, как сталь. Видишь отметины от твоих ударов? Они не сумели пробиться даже наполовину.
