скачать книгу бесплатно
Бац-бац-бац! Ярополк продолжал теснить Глиняшу. Любимка сомкнул руку на печати и вдруг понял, что больше не слышит грохота. В гриднице повисла звенящая тишина.
Отрок втянул голову в плечи и обернулся. Тягатель и чучелко глядели на него, очень похоже вытаращив глаза.
– Кажется, дождь собирается, – проговорил Любимка и выразительно глянул под потолок. На столь глупый маневр отвлекся только Глиняша – задрал голову и округлил глаза – откуда взяться дождю под крышей?
Ярополк скакнул к Любимке, тот рванул в сторону двери. Совсем было ускользнул, но под ногу попался осколок лежака, скырк – нога пробуксовала, и соперник его настиг.
Бабах! Они покатились по полу, поднимая тучи пыли и считая ребрами острые выступы и обломки досок.
– Печать у меня! – торжествуя, вскричал Ярополк.
Любимка хотел крикнуть, но слова застряли в горле. За спиной сына воеводы вздыбилось нечто огромное. На сей раз Глиняша собрал новое тело из лежаков и сундука.
– Трепещи, смерд! – воскликнул Ярополк, не видя опасности. – Я победил!
Гигантская фигура с грохотом надвинулась. Сын воеводы только и успел, что развернуться и жалобно пикнуть. На него обрушился сундук, который заменял чудищу пасть. Клац-клац, пасть заглотила парня и захлопнулась.
– Бедный Ярик, – пробормотал Любимка. – Туда тебе и дорога! Не берись, коли не дюж…
Он застыл.
– Мечи-калачи! Вот дурило! Позволил сожрать себя вместе с печатью, – отрок отступил, озираясь. На полу черенок от метлы. Ухватил его, подскочил к гигантскому монстру и ткнул в страшную сундучью морду.
– Ей! Отдавай печать! Мы так не договаривались!
Монстр загрохотал, затопал. Сундук захлопал, заклацал, намекая, что внутри достаточно места и на второго отрока.
Он навис над бедным пареньком и обрушился на него всем своим весом. Любимка сделал единственное, что мог в тот миг – согнулся в три погибели и скакнул прямо между ног-лежаков чудища. Клацающая пасть преследовала его по пятам.
Любимка вскочил и отбежал подальше, пасть тянулась за ним и застряла. Чудище замерло в весьма неприглядной позе. Увидав положение Глиняши, Любимка вскочил на него и запрыгал, как безумный гусенок.
– Отдавай Ярика! Верни печать!
Сперва прыгал, словно по монолитному камню, потом доски под ногами стали прогибаться, Любимка услышал хруст и странные звуки.
– Ага! Сдаешься!
Бабах! Сундук, в котором сидел Ярополк, разорвало на куски. Любим узрел шелковые портки сына воеводы, его оскаленное лицо с плывущими по воздуху волосами. Кольнула завистливая мысль: "Ярик щеголяет своим умением пробуждать тягу!" Но тут из месива деревяшек выкатилась печать, и отрок разом обо всем позабыл.
Кубарем скатился вниз, по пути цапнул печать. Ноги уже вовсю месили грязь и щепки. Сзади пахнуло физически ощутимой опасностью. Надвинулось что-то огромное и грозное. Коли настигнет – кончится история приютского отрока, не успев толком и начаться.
Наддал так, что едва жилы не полопались. Кожа на спине подрагивала в ожидании удара. Летел, как обезумевший стриж. В голове стучала единственная мысль – не медлить! Ни секунды задержки!
Впереди дверь. Отворяется внутрь. Коли остановлюсь – пропал. Преследователи врежутся со всей дури и размажут по стене. Рядом окно. Стекла нет, но оно слишком узкое. Коли ошибусь хоть на волосок…
Мысли еще не успели погаснуть в голове, а тело уже скакнуло вперед, вытянув руки с зажатой печатью.
Плечо словно плетью ожгло, но удар пришелся вскользь, лишь ободрал кожу. Лицом ощутил свежесть улицы. Сгруппировался, кувырок, не прекращая движения, помчал дальше.
Грабызь! Бах! Ш-ш-ш-ш! Едва не накрыв его, наземь шлепнулась дверь. Вылетела вместе с косяком. Любимку обогнала волна пыли, он наддал еще, выжимая остатки сил. Что-то огромное топало и громыхало следом.
Любимка наискось пересек двор, по скорости почти не уступая Олегу, когда тот нынче утром напал на дядьку Стояна. Наставник стоит, задрал голову к небу, аж борода выше подбородка.
Любимка замер перед ним, протягивая печать. Рядом сипло дышит Ярополк, отстал на какой-нибудь волосок. Сзади – отрок, наконец, позволил себе оглянуться – ковыляет Глиняша, с грохотом теряя деревянные части.
Из гигантского монстра он превратился в паука на длинных ходулях, потом в человечка в деревянных доспехах. За ним тянулся шлейф из щепок и досок.
На подставленную руку Стояна забралось уже глиняное чучелко, каким оно и было в самом начале.
– Что скажешь? Каковы новые тягатели? – серьезно спросил наставник.
– Кха-кхе-кхы-кху! – принялся скрипеть Глиняша, вращая красными глазками. Любимка приосанился, небось, хвалит меня. Вона я как ловко печать увел. Прям из-под носу!
– Что? – переспросил Стоян. – Говоришь, устал поддаваться? Ну не суди их строго. Они первый день в школе…
Наставник с чучелком одновременно глянули на ребят. Те разом сдулись. Любимке стало жаль Ярополка. Ладно я, печать добыл. А он, не смотря на свою тягу…
– Но к делу, – собрался Стоян. – Испытание завершено. Победитель у нас Любим, а стало быть…
– Стойте! – прервал его голос. От ворот к ним шагал калика Олег. – Результат надо отменить. Любим не может быть тягателем.
Сказ 4 – Любимка и князь
– Как это не могу? – растерялся Любимка.
Калика протянул руку:
– Верни печать наставнику, мы уходим.
Во дворе повисла тишина. Любимке показалось, что он ослышался.
– Что значит вернуть печать? Куда уходим?! – отрок недоуменно крутил головой. – Мечи-калачи! Никуда я не пойду.
– Любим, – нахмурился Олег. – Не надо усложнять. Я твой калика, ты обязан подчиняться.
– Я так и знал, – Ярополк не скрывал радости. – Нельзя холопам в богатыри. Ха, значит печать будет моя…
Шлеп! Оплеуха была столь неожиданной, что бедный парень едва устоял на ногах.
– Наставниче, за что?! – он тер больное место.
– Сам не добыл, нечего рта разевать!
Любимке было не до злорадства. Калика шел на него, протягивая руку. Паренек отступил и замотал головой еще быстрее.
– Я не могу ее вернуть. Я заслужил печать!
– Не отдаешь добром – заберу силой, – бухнул Олег.
– А вот это вряд ли, – тихо сказал Стоян, заслоняя Любима. – Не ты дал, не тебе и забирать.
– Стоян, не лезь, – калика нахмурился еще больше и попытался обойти друга. – Не твое это дело…
– Отрок Любим явился в школу богатырей и предъявил медальон, – чеканя каждое слово, произнес первый наставник. – С того момента он сделался моим подопечным, а значит – это мое дело.
Калика тяжело вздохнул.
– Хорошо. Я заберу медальон, и он перестанет быть твоим подопечным. Доволен?
– Не пойдет, – недобро усмехнулся Стоян. – Отрок Любим успел заработать печать тягателя. А я свои знаки отличия просто так не раздаю.
Олег вспыхнул.
– А я, значит, раздаю?!..
– Выходит так, – пожал плечами Стоян. – Я не знаком ни с одним случаем, когда медальон забрали по прошествии нескольких часов после вручения. Нужен очень серьезный проступок, чтобы поднялся вопрос о лишении медальона.
Любимка переводил взгляд с одного богатыря на другого. Надежда сменялась на отчаяние и обратно.
– Ты ничего не знаешь. Не вмешивайся, – калика начинал злиться.
– Не говоришь, значит, серьезной причины нет, – Стоян усмехнулся.
Пух! Волосы калики расплескались в воздухе. Пух! Первый наставник перешел в режим земной тяги мгновением позже.
– Ешки-матрешки! Вы чего творите? – заволновался Любимка.
Ярополк втянул голову в плечи и поспешно отступил к терему тягателей. Стоян потянулся к ножнам, Олег сунул руку в переметную суму. Оба выглядели очень решительно.
Вжух! Сверкнул кинжал. Шурх! Калика выхватил из сумы уже знакомый Любимке камушек.
– Стойте! – закричал отрок и бросился между богатырями.
С грохотом по земле легла трещина, которая только чудом обогнула Любима. Одновременно мимо его уха просвистело что-то стремительное.
Бах! Стена из стального дуба выдержала, но удар был такой мощи, что стоявшего рядом Ярополка выбросило в середку двора. Он распластался, подняв тучу пыли.
– Куда прешь?! – закричал Стоян. – Мы тебя зашибить могли!
Отрок словно не слышал. Он побледнел, но выглядел очень решительно.
– На! – шагнул он к калике и протянул печать. – Лучше я сам отдам, чем из-за меня богатыри русские друг с дружкой биться станут!
Как всегда не вовремя засвербело в носу. Любимка шмыгнул и утерся. Богатыри переглянулись.
– Наш постреленок не прост, – проговорил Олег, потирая затылок.
– А я о чем? – Стоян запустил пятерню в бороду и захрустел волосками. – Ты его куда вести собирался?
– К князю, – вздохнул калика. – Тут дело такое…
Он замялся и махнул рукой.
– Не просто все.
– А вот чего скажу. Поведем его вместе. Как не крути теперь он и мой подопечный тоже. Успел.
– Да уж – успел, – Любимка не мог понять осуждает его калика или одобряет. – Все было бы проще, коли он после бессонной ночи отдыхать побег.
– А печать пока у себя придержи, – сказал отроку первый наставник. – Князю покажешь, чай не игруха какая – серьезный знак отличия.
– Эй! Как так?! Холопа, да к князю! – Ярополк не мог промолчать.
– А, хорошо, что напомнил, – поглядел на него Стоян. – Пока мы ходим, ты времени зря не теряй. Двор и гридницу прибери, лежаки с сундуками, те, что не сломаны, по местам расставь. И Борю с Долей позови, плотники они наши. Пущай дверь на место повесят и поправят там, что надо, они привыкшие…
Ярополк побледнел, словно ему предложили сброситься с колокольни.
– Наставниче! Убираться?! Мне?!
– А чего ты хотел? – поднял брови Стоян. – Отлынивать от работы позволяет лишь печать. Печать у тебя есть? Нет. Приступай. Вернусь – проверю.
И ухватив ошалелого Любимку, он толкнул его к выходу. За ними потянулся калика. Ярополк в сердцах пнул деревяшку.
Любимка не заметил, как пересекли Соборную площадь, шагал, как во сне. Слишком много на него свалилось удивительных событий. Тут тебе и одержимник, и сбывшаяся мечта. А теперь вот и вовсе идет не куда-нибудь, а ко князю московскому Александру.
Едва миновали ворота в княжеский двор, как игнорировать внешний мир стало невозможно.
– Ага! Попался! Куда вы его?! Велено же – в монастырь!
Прямо на них выскочил высокий тощий тип в черном одеянии с воротником гармошкой. Желтоватая кожа плотно обтягивает узкий череп, вокруг тонких губ кружок жиденькой бледной растительности.
Урядник Фрол, узнал Любимка. И чего ему от меня надобно? Так и тянет свои руки, длинные пальцы скрючены, как когти страшной птицы.
Богатыри переглянулись.
– Да, Фрол. Мы сами хотели тебя просить, – сказал Олег.
– Насилу дотащили его сюда, – подхватил Стоян. – Ужасть просто, два богатыря с единым отроком едва управились.
– Да! Вдарил мне – во, гляди, синяк какой!
Калика задрал рубашку. На его груди отпечатался след от страшного удара. Любимка догадывался, что это тот удар одержимника, который проломил стену терема и вмазал калику в сыру землю.
Фрол побледнел еще больше и отскочил от Любимки.
– Э-э, доставляли, так и доставляйте. А я прослежу.
И он с важным видом отступил в сторону. Так и пошли. Впереди шествовал Любимка, за ним на почтительном отдалении калика и наставник. Когда Любимка оглядывался, оба делали круглые глаза и пятились. Отрок то и дело слышал шепот: "Не зли его! Кинется – от терема бревнышка целого не останется!" Урядник ковылял следом, так, чтобы между ним и Любимкой всегда оставались богатыри.
