скачать книгу бесплатно
рассказывал, что незадолго до трагедии отец не мог открыть замок и обращался за помощью. Да и у Алёны были проблемы, замок заедал, поэтому и пришлось врезать ещё один.
Во время этих размышлений Алёна сидела в маленькой парикмахерской, где ей делали укладку. Женщина осталась довольна результатом. Волосы сделали излишне кудрявыми, если уж придираться, но всё равно прическа стала гораздо лучше.
Вечером добрая Нина Петровна накапала Алёне успокоительные капли, они помогли бороться с бессонницей, преследовавшей последнее время женщину. Она выспалась и выглядела с утра вполне удовлетворительно. По крайней мере, Максим точно не напугается. Вот если бы ещё была косметичка… Алёна зашла в ближайший магазин и купила себе тушь и какую-то помаду.
Рассмотрев поближе помаду, она подумала, что этот розовый цвет – просто чудовищный и до какого состояния нужно дойти, чтобы такое купить. «Я совсем задвинулась, думая про то, что случилось с папой, – пришло ей в голову. – Эта история с найденными на кухне медалями окончательно меня доконала. Я вообще ничего не понимаю. И нервы совсем никуда не годятся».
Алёна подошла к большому зеркалу в магазине. Оттуда на неё смотрела весьма привлекательная стройная молодая женщина. Русые волосы, длинные и шелковистые, нежный овал лица, красивые серо-зеленые глаза с темными ресницами, изящная шея. Уж сколько Алёна в своё время выслушала всякой критики от мамы и бабушки. И высокая-то она слишком, и худая, и сутулая. Бедная девочка, наслушавшись подобных реплик, сутулилась ещё больше и нажила себе ужасные комплексы. В подростковом возрасте и маленький прыщик кажется вселенской трагедией. А тут она всё время слышала: «ну что поделаешь, ты же похожа на отца». Вот то ли дело мать, невысокая полная яркая брюнетка. Алёна очень страдала, ведь её внешность не одобряли самые близкие люди, а она верила, что близкие люди говорят чистую правду.
Но вот ребенок вырос и всё изменилось. Первой комплимент сказала портниха: «Какая у тебя прекрасная фигура, замечательные параметры. Может, попробуешь себя в модельном бизнесе?». Потом мамина подруга вдруг удивилась: «Алёнка-то у вас похорошела, такая красивая стала». Комплиментов становилось всё больше, причём не только от мужчин, но и от женщин и даже от маленьких детей. Постепенно Алёна обрела уверенность в себе. Она стала себе нравиться, научилась со вкусом одеваться и краситься.
Под воздействием общественного мнения уже и мать вынуждена была признать, что дочка сильно похорошела. Сначала это вызывало раздражение. Как такое могло случиться? Ведь не в нашу породу, слишком похожа на отца, да и внутри какая-то другая. Но через некоторое время, привыкнув к новой ситуации, мать решила, что это не так уж плохо. В конце концов, что ужасного, когда дочерью восхищаются. Это даже льстит. Например, у приятельницы дочь совсем несимпатичная, очкастая и нос длинный.
Вот только понять Алёну матери по-прежнему не получалось, они были слишком разными и постоянно ссорились. И это несмотря на то, что бабушка к тому времени уже умерла, и близкие родственники отсутствовали. Про себя Алёна решила, что если у неё когда-нибудь родиться дочь, то она никогда не станет критиковать её внешность, а наоборот, будет всегда хвалить.
Впрочем, мать по-своему любила Алёну. Вот и деньги на пальто ей дала, получив премию. Чёрное кожаное пальто с большим пушистым воротником сидело на женщине, как перчатка, подчеркивало тонкую талию и очень ей шло. Еще раз посмотрев на себя в зеркало, Алёна отметила, что выражение лица напряженное, вид хмурый, под глазами образовались чёрные круги. Что там говорить, нелегко ей пришлось в этом маленьком тихом городе Бресте.
Вечерело. Подполковник Максим Воскресенский, он же муж Алёны, торопливо подходил к пятиэтажному серому панельному дому по улице Янки Купалы. В Бресте он раньше никогда не бывал, но любоваться милым провициальным городом было некогда. Безумная тревога за жизнь жены заставила его, бросив дела, вылететь в Белоруссию. Ситуация, в которой оказалась Алёна, была драматической и приводила его в ужас. Можно себе представить, каково приходится его жене, этой с виду нежной и утонченной женщине.
Мало того, что она расстроена смертью отца и в одиночку вынуждена была заниматься организацией похорон, так теперь ещё ужасные подозрения, что смерть была насильственной. А, вполне возможно, и сама Алёна находится под угрозой. Воскресенский в своё время закончил в Санкт-Петербурге военную академию. За несколько лет учебы в этом городе он неоднократно слышал леденящие душу истории про убийства одиноких людей из-за их квартир. В Питере орудовали банды чёрных риэлтеров, часто имеющих связи с правоохранительными органами, нотариусами, жэками. Поэтому к рассказу Алёны муж отнесся со всей серьезностью.
Конечно, то, что происходит в обеих Российских столицах, трудно даже представить в тихом, спокойном и сонном Бресте. В это не хотелось верить. «Сколько может стоить двухкомнатная в этом старом панельном доме? – размышлял Максим. – Неужели этого достаточно, чтобы лишить человека жизни? С другой стороны, возможно, для местных жителей это приличные деньги. Какая молодец Алёна, что не осталась жить в квартире отца. Надо отдать должное её коммуникабельности. Успела познакомиться со всеми соседями и теперь кочует из одной квартиры в другую. А, может быть, здесь люди добрые, старой закалки. У нас вряд ли бы кто-то приютил чужого человека».
Максим зашёл в подъезд и позвонил в нужную квартиру. Дверь открыла полноватая светловолосая женщина приятной наружности.
– Ой, а Вы – муж Алёны? – обрадовалась она. – Проходите, пожалуйста. А меня зовут Лена.
В прихожую вышла бледная осунувшаяся Алёна. Она довольно вяло обняла мужа.
«Она совсем на себя не похожа, – подумал Максим. – Наверное, это стресс так на неё действует».
Квартира у Лены была небольшая, обставлена скромно, недорогой мебелью, но чистенькая и довольно уютная. Хозяйка пригласила Максима на кухню и накормила ужином.
После ужина Алёна и Лена наперебой, довольно сбивчиво, начали рассказывать, как обстоят дела. Максима крайне удивили последние новости, то, что жена внезапно нашла медали отца. Медали пропали ещё 9 мая. Алёна рассказывала ему по телефону эту довольно мутную историю.
– Я не понимаю, зачем подкинули медали, – спросил Максим, наморщив лоб. – А вы в этом уверены? Может, вы их просто не сразу заметили?
Алёна ужасно рассердилась:
– Ты-то хоть мне веришь? Мы с Леной вдвоём обыскали всю кухню, а там всего-то 5 метров! И ничего там не нашли. А медали я вчера обнаружила на холодильнике, на видном месте. Мы, конечно, их сразу бы увидели.
Лена согласно закивала.
– Ну, хорошо, хорошо, не горячитесь так. Я же не вник ещё во всякие подробности. Может, стоит пройти в квартиру отца, и вы на месте мне расскажите, что случилось.
– Сейчас, только возьму ключи, – согласилась Алёна.
Квартира отца Алёны показалась Максиму очень захламленной. Ремонта не было уже давно. Обои в гостиной были новые, но наклеены вкривь и вкось. Книжный шкаф забит книгами и бумагами, сервант заставлен посудой и какими-то коробками. На стенах развешены работы самого художника. В глаза бросается большая репродукция Джоконды. «В контексте данной квартиры вид у этой Джоконды какой-то зловещий. Такое впечатление, что она знает какую-то страшную тайну – то, что происходило в квартире в день смерти» – подумал Максим.
Компания прошла в мастерскую. В маленькой комнатке на полу, на шифоньере, на столе – везде стояли картины, а также висели на стенах. Несмотря на то, что Алёна недавно отправила в Новосибирск множество работ маслом, оставалось ещё огромное количество акварелей. «А Александр Черных замечательно пишет, – отметил про себя Максим. – Я, конечно, не какой-то знаток живописи, но отличить хорошую работу от плохой могу. По крайней мере мне эта живопись по душе».
Алёна, следуя женской логике, начала рассказывать с конца. Она отвела мужа на кухню.
– Вот здесь я нашла медали, – показала Алёна на холодильник, находящийся напротив входной двери. – Они лежали на самом видном месте.
Воскресенский внимательно осмотрел помещение. Кухонька была крошечная, напротив входной двери стоял холодильник. Все, что теоретически могло лежать на холодильнике, сразу же бросалось в глаза. Алёна права, не заметить там чего-то просто невозможно. Получается, медали, действительно, подкинули недавно. Но кто это сделал? И, главное, зачем? На первый взгляд связи между подозрительной смертью отца Алёны и пропажей этих медалей ещё 9 мая, более полугода назад, никакой нет. Но похоже, что эти два события что-то связывает.
Между тем Алёна показала мужу отпечатки посторонних следов в гостиной. Отчетливо был виден след от мужских кроссовок большого размера, второй отпечаток был немного поменьше, больше походил на след, оставленный ботинком.
– Мы с Ниной Петровной, чудесной женщиной, у которой я сейчас ночую, приходим с утра в эту квартиру, чтобы прибраться. И что мы видим? Следы чужих мужских ботинок по всей квартире! Между прочим, всю ночь шёл дождь, и грязь была свежая!
– Наверное, ночью приходили, – предположила Лена. – Днём никто не осмелится. У нас столько пожилых людей в подъезде, сразу бы заметили чужих. Лосевы, например, или дома сидят и в глазок всё видят или около подъезда на лавочке. Тяпочка у них сильно лает, когда кто-то подходит к квартире. Странно, что собачка ночью не лает, спит что-ли?
– А отца Алёны где нашли? – спросил Максим.
– Его вот тут нашли, на пороге туалета. – ответила Лена, – рядом веничек лежал, типа подметал пол, стало плохо с сердцем, упал и умер, вот только не всё так просто. Соседка снизу слышала шум в третьем часу ночи, когда предположительно Александр Васильевич умер. Стены в доме тонкие. С чего бы Александр Васильевич подметал пол в полтретьего ночи? Да и одет он был почему-то в брюки.
Я вот думаю, что пришли к нему в квартиру, да и убили, а документы на квартиру забрали. А на следующий день у него с утра свет горел и целый день тоже, и Александра Васильевича больше живым никто не видел. На кафедре он тоже не появился, потом и квартиру вскрыли, нашли его.
Максим, слушая рассказ, зашёл в туалет. От его внимательного взгляда не укрылось, что по плинтусу и под ободком унитаза были какие-то ржавые пятна, очень похожие на засохшие пятна крови. Максим решил ничего пока не говорить жене, она и так была сильно расстроена и не хотела переезжать в квартиру отца.
– У него на диване валялась пижамная куртка, – продолжила рассказ Алёна. – Мы с Леной хотели рассмотреть её поближе, но она, представь себе, исчезла! Как сквозь землю провалилась! И это в закрытой квартире. Чудеса, да и только. Кому она нужна?
– Никому, кроме преступников, – сказала Лена. – Похоже, что они уничтожают улики.
– А что, документы на квартиру так и не нашлись? – поинтересовался Максим
– Нет, конечно, – фыркнула Алёна. – Я заказала дубликаты, благо у меня с собой свидетельство о рождении. Копии документов на квартиру, которая приватизирована, находятся здесь у нотариуса в здании районной администрации. Только мне там были совсем не рады, там я встретила яростный отпор.
Меня вот что удивляет, злоумышленники заметают следы, подкидывают медали и крадут пижаму, а я бы на их месте подкинула документы на квартиру. Документы для них сейчас бесполезны, а именно исчезновение документов больше всего убеждает меня, что дело очень нечисто.
– А что говорят в прокуратуре? – поинтересовался Максим.
– В прокуратуре, извините за тавтологию, продолжают продолжать не обращать никакого внимания на меня и мои подозрения. То есть они включили полный игнор. Я сходила и к прокурору на приём и к зам.прокурора и к следователю. По моему, они терпеливо ждут, когда я, наконец, уеду, – пожаловалась Алёна.
– Ничего, мы ещё раз туда сходим, – утешил её муж.
– Знаешь, это только в книгах все сразу бросаются разбираться, строить версии, искать улики, ночами просто не спят. Я уже начинаю подозревать, что в жизни это совсем не так. Как мне заставить их хоть что-то делать?
– Давай завтра обсудим, – предложил муж.
– Да, Вы лучше отдохните с дороги, – сказала Лена.
Алёна понимала, что с приездом мужа придётся покинуть гостеприимное жилище Нины Петровны. Неудобно будет обременять хозяев ещё и взрослым мужчиной. Но сама мысль, что теперь придётся переезжать, спать в квартире, где, возможно, убили отца, приводила её в ужас. И зачем только Максим приехал? Конечно, Алёна рада, что муж о ней беспокоиться. Только теперь придётся остаться на неопределенное время, а толку от хождения в прокуратуру вряд ли будет много. Зато Алёна уже в ближайшее время могла бы уехать домой и чувствовать себя в безопасности, а тут она как на иголках, не знаешь, чего ещё можно ожидать. Алёна нехотя отправилась за своими вещами к Нине Петровне.
– Ты привез засов, я тебя об этом просила? – спросила она мужа, когда вернулась.
–Да, – сказал он, вытащив железяку, оказавшуюся здоровым засовом для садовой калитки.
Алёна невольно засмеялась при виде такого внушительного предмета.
– Я ничего другого не нашёл, не было времени ходить по магазинам, – принялся оправдываться Максим.
– Ты, конечно, не взял ни мою косметику, ни фен, – с неожиданной сварливость сказала Алёна, прекрасно знавшая, что сама забыла об этом попросить.
– Но ты меня ни о чём подобном не просила, – спокойно возразил Максим. – Я, когда узнал что здесь твориться, чуть с ума не сошёл от беспокойства. Мне коллега в нашем отделе дал телефон одного десантника, который раньше у нас служил в подконтрольной части. Он уволился в запас и теперь живет в Бресте. К нему можно будет обратиться за помощью, если понадобиться.
– Не знаю, чем он может помочь. Если только на нас напрямую кто-то будет наезжать. Лена считает, что открыто проявлять себя злоумышленники побоятся, слишком опасно.
– Надеюсь, что так и будет. Через полгода, если какой-нибудь неизвестный наследник вдруг не объявится, ты вступишь во владение этой квартирой. Тогда её придётся продавать. Нам ведь не нужна квартира в Бресте? А это довольно опасно в данной ситуации. Тогда нам и может понадобиться помощь сослуживца.
– Ты всё-таки думаешь, что вдруг объявится ещё какой-то наследник? Я про это думала. Зачем украли документы? Как они хотят их использовать? Может, где-то существует поддельное завещание. В один прекрасный момент придёт такой вот накаченный молодой человек и скажет, что он наследник. А сам ещё при этом участвовал в убийстве отца!
– Надеюсь, что до такой наглости дело не дойдет. Но опасный момент – это продажа квартиры. Мы же в чужом городе, на виду. А кто злоумышленники, мы не знаем. Дождутся теперь, когда мы продадим квартиру и поедем домой с деньгами. Почему бы нас не убрать, а деньги присвоить? Такие мысли легко могут появиться, раз уж у них не получается унаследовать квартиру.
– Я тебе уже рассказывала, в день похорон приходил один парень, он мне показался очень подозрительным. Молодой такой, студент. Он вёл себя так странно! Долго не уходил, хотя все темы для разговора были уже исчерпаны. Напросился зайти в квартиру под надуманным предлогом. Вошёл в прихожую и так начал зыркать глазами направо и налево, что я очень удивилась. Лосев его видел во дворе ещё до похорон, парень там крутился без всякого дела.
– Тебе нужно было расспросить этого студента, где он конкретно учиться, как его зовут.
– Я не догадалась. Была ужасно расстроена похоронами, к тому же ещё напилась таблеток с валерианкой и из-за этого, к сожалению, была заторможенной. На тот момент у меня не было явных подозрений. Они появились на следующий день, когда мы с Леной обыскали весь дом, но так и не нашли документов на квартиру. И тут я посмотрела на смерть отца другими глазами. Кстати, у меня такое ощущение, что Лосевы чего-то не договаривают. Как будто знают несколько больше…
Между прочим здоровенный засов, который ты привез из Новосибирска, его нужно срочно приделать, а то я не смогу спокойно спать в квартире отца. Туда неизвестно кто ходит как к себе домой!
Максим достал засов. Поискав, он легко нашёл ящик с инструментами, принадлежащий отцу Алёны. Художник Черных был абсолютно не хозяйственный, но вынуждён был лично оформлять в багет свои работы. Максим принялся сверлить дверь.
– Этот предмет предназначен для садовой калитки или амбара, – сердилась Алёна, – почему ты не нашёл что-нибудь более подходящее?
– У меня совсем не было времени что-то искать. Купил первое, что попалось. Ты точно хочешь, чтобы я его поставил?
– Да, да, – нетерпеливо сказала Алёна, – устанавливай скорее и не отвлекайся.
Странная, на первый взгляд, идея с засовом была навеяна опытом семьи Алёны. Женщина критиковала привычку бабушки и дедушки запираться на ночь, считая её дурацкой, но теперь казалось, что это было правильно. Если бы отец так делал, это могло спасти ему жизнь.
Привлеченные непонятным шумом появились соседи по площадке – Марина и супруги Лосевы, недолго их пришлось ждать. Они зацокали языками от удивления. Всякие засовы, железные двери, решетки на окнах и сложные замки – это было диво дивное для Бреста, где жили в большом благодушии, как в добрые советские времена.
В подъезде у всех были простенькие двери, которые можно вышибить ногой, примитивные замки, их можно, наверное, открыть шпилькой. Решеток на окнах Алёна не видела вообще нигде. Наверное, подозрения по поводу вероломного убийства отца здесь кажутся дикими и безосновательными. Брест выглядет таким уютным и спокойным. Но, как говорится, в тихом омуте…
Муж закончил, наконец, прилаживать засов, несмотря на насмешки несознательных соседей.
– Без этого я здесь уснуть не смогу, – извиняющимся голосом сказала Алёна. – Два простеньких замка в этой квартире не закрываются изнутри. А ведь папа, предположительно, спал, когда злоумышленники прокрались ночью в квартиру, открыв дверь дубликатом ключа.
Когда соседи ушли, Максим попросил жену показать ему письмо от участкового. Алёна пригласила супруга на кухню. Она достала из старенького серванта коробку с корреспонденцией. Поискав немного, женщина нашла нужное письмо. Максим изучил послание.
– Да уж, с выражениями участковый не заморачивался. Отказ даже вежливым не назовёшь. Приходится с тобой согласиться, – констатировал Максим.
– Этот хамский тон меня и возмутил. К тому же очень жалко стало папу. Это же ужасно, что с него 9 мая содрали медали. О чём только думают гады, которые такое творят! Вот ради таких потомков отец всю молодость провёл на войне. Лежал в окопах, рисковал жизнью… Почему он мне не написал о краже медалей? Всегда одно и тоже в письмах – преподаю в институте, пишу картины, хожу на выставки. Ах, да – ещё гуляю по Брестской крепости. Все хорошо. Никогда никаких жалоб.
– Он просто не хотел грузить тебя своими проблемами. Привык сам их решать.
– Наверное, ужасно так жить. Не с кем поделиться какими-то мыслями, некому пожаловаться… Он мог бы ещё раз женится. Странно, что он этого не сделал.
Максим пожал плечами.
– Он привык к одиночеству. По моему, он целиком посвятил себя искусству. Жил этими картинами. Обучал молодежь живописи.
– Один из этих учеников, возможно, причастен к его смерти. До чего некоторые люди подлы неблагодарны!
Максим достал из коробки несколько потрепанных книжечек.
– Вот удостоверения к этим медалям. Если верить удостоверениям, большинство медалей – юбилейные, боевых не так уж много. Зачем вообще нужно было красть медали. Дорого их не продашь.
– Наверное, от жадности. Все сгодиться, лишь бы имело какую-то цену. А может, просто не разобрались, – пожала плечами Алёна.
– Давай уже ляжем спать, – предложил Максим, – я с ног валюсь от усталости.
Алёна постелила на тахте около окна. На отцовский диван-кровать она смотрела с предубеждением, поэтому ложиться туда не захотела. Максим быстро уснул, сказывалась усталость с дороги. Алёна же не могла сомкнуть глаз, прислушиваясь к каждому шороху. В голову лезли разные дурные мысли. В этой квартире убили её отца, и стены пропитаны незримой информацией об этом. Пропитаны ужасом застигнутого врасплох человека, его стонами и страданиями. Как будто чёрный сгусток витал в комнате, и Алёна физически чувствовала его тяжесть.
«Где, интересно, сейчас папина душа, – размышляла Алёна, раньше ни при каких обстоятельствах не любившая думать на подобные темы, – может эта душа где-то здесь, недалеко, и наблюдает за дочерью. Хотел бы папа что-то ей рассказать, возможно, предостеречь? Может, Алёна увидит вещий сон? « Я постараюсь, папа, правильно распорядиться твоим наследством, в том числе и картинами. Я постараюсь найти, кто тебя убил» – мысленно обращаясь к отцу, пообещала Алёна. Заснула она только под утро, при первых звуках начавших ходить троллейбусов.
Проснулась женщина от каких-то звуков на кухне. Оказалось, Максим уже сходил с утра в магазин и сделал бутерброды, в кастрюльке булькал кофе. Приятный запах витал на кухне и приятно щекотал ноздри. Хитрая Алёна несколько раз похвалила мужа, и теперь Максим с радостью взял на себя обязанность варить утренний кофе и постоянно совершенствовался в мастерстве. Недавно, например, он стал добавлять в напиток немного корицы и мускатного ореха.
– Конечно, не такой, как дома, свежемолотый и сваренный в турке, – извинился муж, ловко разливая кофе из кастрюльки в две щербатые чашки.
– Всё равно спасибо, – сказала Алёна, – ты же знаешь, я законченная кофеманка, и жизнь без этого напитка мне не мила. Сейчас позавтракаем и нужно сходить к районному нотариусу, забрать документы. В Бресте дубликаты документов на приватизацию хранятся у районного государственного нотариуса.
– Ты про этого нотариуса мне рассказывала, что она нелюбезно с тобой разговаривала, отказывалась сообщить приватизирована ли квартира, есть завещание?
– Да, это очень странно, она же нотариус, а я предоставила документы – своё свидетельство о рождении и свидетельство о смерти отца. Всё это доказывало, что я его дочь.
– Но потом она согласилась предоставить тебе эти сведения.
– Да, когда я догадалась принести запрос от нотариуса, который у них занимается правами наследования.
– Как всё запутано. Непросто тебе пришлось, – посочувствовал Максим.
– Все потому, что документы украли. Но теперь эта странная нотариус довольно любезна, даже вежливо улыбается. Хотя взгляд при этом какой-то неприятный, колючий.
На приёме у нотариуса народу было мало, и Алёна довольно быстро получила дубликаты украденных документов. Теперь было абсолютно ясно, что документы на данный момент оформлены на отца Алёны, Александра Васильевича Черных, каких-то иных владельцев не появилось.
– Слава богу, что квартиру не перепродали задним числом, а то и такое бывает, например по поддельной доверенности, – прокомментировал Максим.
– Если ты про преступников, убивших папу и укравших документы
, то они, скорее всего, побоятся заявить о каких-то правах. Хотя кто его знает. Нотариус районной администрации сказала, правда, под нажимом, что завещания нет. Но ведь есть ещё частные нотариусы и у любого может быть завещание, например, кем-то сфабрикованное.
– Давай немного пройдемся и обсудим ситуацию, – предложил Максим, – можно доехать до центра города и там погулять. Предлагаю мозговой штурм. Заодно покажешь мне Брест, я же здесь ни разу не был.
Супруги заскочили в уходящий троллейбус. Один из мужчин на задней площадке показался Алёне знакомым. Женщина встретилась с ним взглядом. «О, да это же следователь Спотына» – вспомнила этого неприятного человека Алёна. Следователь, судя по всему, чувствовал себя далеко не так уверенно, как тогда, когда наорал на Алёну в своём кабинете. Его бело-розовое лицо начало покрываться красными пятнами. «Чего ты так занервничал, – ехидно подумала Алёна, – а ещё говорил, что совесть у тебя давно потеряна. Может, тебя поругал прокурор? А может, есть ещё какая-то причина?».
