Огненная тень

Но теперь я была не ребёнком.

Каэль Арден.

– Нашлась, – сказал он тихо. Не с угрозой. С удовлетворением.

– Нет, – я шагнула ближе. – Я пришла.

Он склонил голову чуть набок, как зверь, почуявший добычу. В его глазах не было страха. Только интерес.

– Я знал, что ты выживешь. Ты была там, на площади.

– И ты стоял у костра. – Слова вышли холоднее, чем дождь. – Улыбался, пока она горела.

Каэль не моргнул. – Я исполнял приказ.

– А я исполняю свой.

Пламя вспыхнуло вокруг нас. Мокрая трава шипела, пар поднимался вверх. Дождь не мог задушить огонь – не мой.

Я метнула жар прямо в его сторону. Взрыв был мощный, ослепляющий. Но Каэль не отступил.

Он шагнул в пламя.

Тени с его перчаток сорвались, как живые, и сомкнулись, гася жар. Арканитовые цепи вспыхнули холодным светом, не треснув ни на миллиметр.

– Ты стала сильнее, – сказал он, перехватив меч. – Хорошо.

Я скользнула в сторону, пламя выстрелило дугой. Он блокировал удар так, будто знал, куда я ударю. Каждое моё движение – отражённое. Как будто он танцевал со мной.

– Ты тренировалась, – сказал он между ударами.

– Я жила, чтобы убить тебя.

Он усмехнулся. – Тогда тебе придётся быть быстрее.

Я ударила сильнее. Пламя обрушилось лавиной. Земля под ногами вспыхнула, как от молнии. Он едва не ушёл с линии, тени сорвались, но я уже была у него за спиной. Ладонь вспыхнула, жар лег на его доспехи. Он дёрнулся – не от боли. От неожиданности.

– Ты не ребёнок, – прошептал он. – Уже нет.

– Нет. – Я врезала пламенем по аркану на его запястье. Металл застонал. Треснул.

Он резко перехватил мой запястье, скрутил. Его сила ударила в тело, как камень. Секунда – и я прижата к стене старого моста. Дождь стекал по его лицу. Близко. Слишком.

– Если бы я хотел убить тебя, – произнёс он тихо, – ты бы уже горела.

– Если бы я хотела убить тебя, – я ощутила, как жар под кожей нарастает, – ты бы не говорил.

Наши взгляды столкнулись. Ни один не дрогнул. Ни один не отступил.

В этот момент я поняла – он не просто враг. Он охотник, который видит во мне не добычу. Равного.

Я вырвалась. Пламя взорвалось между нами, разметав воздух. Он отступил на шаг, и впервые за бой на его лице мелькнуло нечто похожее на азарт.

– Ты не как остальные, – сказал он, отряхивая руку.

– Да. Я та, кого вы не смогли сломать.

Каэль провёл кончиками пальцев по треснувшему аркану. Голос стал ниже:

– Это будет интересно.

Я отступила в туман, позволив пламени закрыть меня стеной.

– Это будет война.

И исчезла в темноте.

Дождь продолжал идти. Но воздух был горячим, будто сам лес запомнил, что здесь пылал огонь.

Я шла сквозь мокрую траву, не чувствуя холода. В груди билось ровно одно:

Он жив.

Я тоже.

И теперь – игра началась.

Глава 5

Глава 5. Приказ

3 года назад Каэль

Я никогда не любил рассвет.

Он был слишком чистым, слишком тихим. Словно мир на секунду притворялся, что не знает, что будет дальше.

Но я знал.

Двор крепости пах мокрым камнем и гарью. Ночь была дождливой, и стражи оставили на брусчатке следы сапог. Всё как всегда – уставшие лица, наточенные клинки, привычное ожидание приказа.

Моего.

Я поднялся на балкон командного зала. Внизу уже ждали пять отрядов. Люди, которых я знал по именам, по походке, по тому, как они держат меч. Мы ходили в рейды вместе, хоронили вместе. Умирали тоже вместе.

Они не задавали лишних вопросов.

Я – не давал лишних ответов.

– Командир, – шагнул вперёд лейтенант Хейл. – Совет собрался.

Я кивнул. На совете не тянули время. Если собирали всех – значит, речь о ведьме. Об очередной. Или об опасной.

Зал Совета был холодным. Стены – из серого камня, старше самой Империи. На столе – только карта восточного сектора и одна запечатанная папка.

Высокие стояли в тени. Я – напротив них.

– Каэль Арден, – заговорил один из старших магистров. Голос ровный, без эмоций. – Сегодня ты получаешь особый приказ.

– Какой район? – спросил я.

Он склонил голову. – Латерн. Южный сектор.

Я почувствовал, как что-то внутри меня едва дрогнуло. Латерн. Пыльный городок у подножия гор. Там не должно было быть ни одной сильной ведьмы. Только полукровки, беглецы и усталые бродяги.

– Ведьма, – продолжил магистр, – не зарегистрирована. Следов крови – много. Она сожгла три патруля.

– Одиночка?

– Нет. Она с ребёнком.

Тишина в зале загустела.

Ребёнок. Это всегда усложняет. Ведьмы с детьми отчаяннее. Они не прячутся. Они сражаются до последнего.

Я опустил взгляд на карту. Район отмечен красным кругом. Точнее – переулок у старой кузницы. Укрытие.

– Когда она в последний раз выходила из тени? – спросил я.

– Вчера на рассвете.

Я кивнул.

– Я возьму “Серых”. Пятёрка достаточно.

– Ты не понял, Арден, – голос магистра стал холодным. – Это не поимка. Это очищение.

Я смотрел на него, не отводя взгляда.

“Очищение” – слово, которое звучит иначе, чем “задание”. Оно не оставляет живых. Ни свидетелей. Ни следов.

И уж точно – не детей.

– Разрешение на аркан, – сухо сказал я.

Он кивнул. – Разрешено всё. Приказ прямой. Ликвидировать.

Я взял папку со стола. Внутри – тонкое досье. Имя: Алана Рейн, 34 года. Беженка из Северных земель. Сильная. Обнаружена в Латерне.

Последняя строка: с ребёнком женского пола, предположительно 14–15 лет.

Рука невольно сжалась.

Я не задавал вопросов. Приказы не обсуждаются.

Утром “Серые” собрались у ворот. Пять человек. Все – мои.

– Обычное очищение? – спросил Хейл, подтягивая перчатки.

– Да, – ответил я.

– С детьми?

Я посмотрел на него. Он сразу замолчал. В “Серых” не задают дважды.

Мы выехали до рассвета. Дождь снова начинался, как будто небо знало, что ему придётся смывать.

Латерн встретил нас запахом хлеба и гарью печных труб. Обычный город. Слишком тихий, чтобы быть невиновным. Ведьмы всегда умели прятаться среди повседневности.

Мы обошли северную улицу, не поднимая шума. Следы были свежие. Арканит реагировал на магию в воздухе.

Я чувствовал её – мягкое, едва уловимое тепло. У ведьм с детьми аура другая. Теплее.

Она ждала.

Женщина с огненными глазами. Взгляд – прямой. Без страха. Я видел таких раньше. Но не таких сильных.

– Командир Стражей, – произнесла она. Голос у неё был ровный, почти спокойный. – Значит, пришли.

– Ты нарушила закон, – сказал я. – Сопротивление бессмысленно.

Она усмехнулась. – Сопротивление – всё, что у нас осталось.

В тот миг я понял – она не боится смерти.

Но боится, что её ребёнок попадётся.

Она подняла ладонь, и пламя вспыхнуло в воздухе. Не угрожающе – гордо. Как знамя. Как знак, что ведьмы не склоняют головы.

Огненная магия – не самая коварная, но самая прямая. Когда горит всё вокруг, укрытий не остаётся.

Но арканит холоден. Он не чувствует жалости. Цепи захлестнули её запястья, пламя угасло.

Она не закричала, когда мы надели клеймо. Только посмотрела мне в глаза.

Взгляд – прямой. Пронзающий. Как лезвие.

– Ты не найдёшь её, – сказала она тихо. – Она – огонь.

– Кого? – спросил Хейл за моей спиной.

Но я уже знал. Ребёнка. Девочку.

К рассвету площадь уже была заполнена. Толпа – жадная, громкая, пахнущая страхом и хлебом. Люди всегда собираются на казни заранее. Им нравится смотреть, как горят те, кого им велели ненавидеть.

Платформа из арканита стояла в центре. К ней привязали ведьму. Алана Рейн стояла прямо. Голова высоко. Пламя ещё не касалось её, а глаза уже горели.

Я стоял у подножия эшафота. В руках – свиток с приговором. Моя обязанность – зачитать. Голос должен быть ровным. Без дрожи.

– Алана Рейн. Обвиняется в колдовстве, измене Империи, сокрытии магии. Приговор – очищение огнём.

Толпа загудела. Кто-то плеснул камешком в сторону эшафота. Стражник с факелом сделал шаг вперёд.