Басни

Лиса-строитель

Какой-то Лев большой охотник был до кур;     Однако ж у него они водились худо:          Да это и не чудо!     К ним доступ был свободен чересчур.               Так их то крали,          То сами куры пропадали.Чтоб этому помочь убытку и печали,Построить вздумал Лев большой курятный двор,     И так его ухитить и уладить,     Чтобы воров совсем отвадить,А курам было б в нём довольство и простор.          Вот Льву доносят, что Лисица          Большая строить мастерица –          И дело ей поручено,С успехом начато и кончено оно:          Лисой к нему приложено          Всё, и старанье и уменье.Смотрели, видели: строенье – загляденье!А сверх того всё есть, чего ни спросишь тут:Корм под носом, везде натыкано насесток,     От холоду и жару есть приют,И укромонные местечки для наседок.          Вся слава Лисаньке и честь!     Богатое дано ей награжденье,          И тотчас повеленье:На новоселье кур немедля перевестъ.          Но есть ли польза в перемене?          Нет: кажется, и крепок двор,          И плотен и высок забор –          А кур час от часу всё мене.     Отколь беда, придумать не могли.Но Лев велел стеречь. Кого ж подстерегли?          Тое ж Лису-злодейку.Хоть правда, что она свела строенье так,Чтобы не ворвался в него никто, никак,Да только для себя оставила лазейку.

Волк и Кот

Волк из лесу в деревню забежал,     Не в гости, но живот[80] спасая;     За шкуру он свою дрожал:Охотники за ним гнались и гончих стая.Он рад бы в первые тут шмыгнуть ворота,               Да то лишь горе,          Что все ворота на запоре.          Вот видит Волк мой на заборе                    КотаИ молвит: «Васенька, мой друг! Скажи скорее,          Кто здесь из мужичков добрее,Чтобы укрыть меня от злых моих врагов?Ты слышишь лай собак и звук рогов![81]Всё это ведь за мной». – «Проси скорей Степана;Мужик предобрый он», Кот-Васька говорит.«То так; да у него я ободрал барана». —          «Ну, попытайся ж у Демьяна». —          «Боюсь, что на меня и он сердит:          Я у него унёс козлёнка».          «Беги ж, вон там живёт Трофим». —«К Трофиму? Нет, боюсь и встретиться я с ним:На меня с весны грозится за ягнёнка!» –«Ну, плохо ж! – Но авось тебя укроет Клим!» –«Ох, Вася, у него зарезал я телёнка!» –«Что вижу, кум! Ты всем в деревне насолил»,          Сказал тут Васька Волку:Какую ж ты себе защиту здесь сулил?[82]Нет, в наших мужиках не столько мало толку,Чтоб на свою беду тебя спасли они.     И правы, – сам себя вини:     Что ты посеял – то и жни».

Волк и Пастухи

Волк, близко обходя пастуший двор     И видя, сквозь забор,Что́, выбрав лучшего себе барана в стаде,Спокойно Пастухи барашка потрошат,     А псы смирнёхонько лежат,Сам молвил про себя, прочь уходя в досаде:«Какой бы шум вы все здесь подняли, друзья,Когда бы это сделал я!»

Кукушка и Горлинка

Кукушка на суку печально куковала.     «Что, кумушка, ты так грустна?»Ей с ветки ласково Голубка ворковала:     «Или о том, что миновала          У нас веснаИ с ней любовь, спустилось солнце ниже,     И что к зиме мы стали ближе?» –     «Как, бедной, мне не горевать?»Кукушка говорит: «Будь ты сама судьёю:Любила счастливо я нынешней весною,     И, наконец, я стала мать;Но дети не хотят совсем меня и знать:     Такой ли чаяла от них я платы!И не завидно ли, когда я погляжу,Как увиваются вкруг матери утяты,Как сыплют к курице дождём по зву цыпляты:А я, как сирота, одним-одна сижу,И что́ есть детская приветливость – не знаю». —«Бедняжка! о тебе сердечно я страдаю;Меня бы нелюбовь детей могла убить,     Хотя пример такой не редок;Скажи ж – так-стало, ты уж вывела и деток?     Когда же ты гнездо успела свить?          Я этого и не видала:          Ты всё порхала, да летала». —     «Вот вздор, чтоб столько красных дней     В гнезде я, сидя, растеряла:     Уж это было бы всего глупей!Я яйца всегда в чужие гнёзды клала». —«Какой же хочешь ты и ласки от детей?»     Ей Горлинка на то сказала.Отцы и матери! вам басни сей урок.Я рассказал её не детям в извиненье:     К родителям в них непочтенье     И нелюбовь – всегда порок;Но если выросли они в разлуке с вами,И вы их вверили наёмничьим рукам:     Не вы ли виноваты сами,Что в старости от них утехи мало вам?

Гребень

Дитяти маменька расчёсывать головку     Купила частый Гребешок.Не выпускает вон дитя из рук обновку:Играет иль твердит из азбуки урок;          Свои всё кудри золотые,     Волнистые, барашком завитые          И мягкие, как тонкий лён,Любуясь, Гребешком расчесывает он.И что́ за Гребешок? Не только не теребит,          Нигде он даже не зацепит:          Так плавен, гладок в волосах.Нет Гребню и цены у мальчика в глазах.Случись, однако же, что Гребень затерялся.          Зарезвился мой мальчик, заигрался,          Всклокотил волосы копной.Лишь няня к волосам, дитя подымет вой:               «Где Гребень мой?»               И Гребень отыскался,Да только в голове ни взад он, ни вперёд:          Лишь волосы до слёз дерёт.          «Какой ты злой, Гребнишка!»               Кричит мальчишка.А Гребень говорит: «Мой друг, всё тот же я;          Да голова всклокочена твоя».Однако ж мальчик мой, от злости и досады,     Закинул Гребень свой в реку:     Теперь им чешутся Наяды[83].     Видал я на своём веку,     Что так же с правдой поступают.     Поколе совесть в нас чиста,То правда нам мила и правда нам свята,     Её и слушают, и принимают:     Но только стал кривить душей,     То правду дале от ушей.И всякий, как дитя, чесать волос не хочет,          Когда их склочет.

Скупой и Курица

Скупой теряет всё, желая всё достать.     Чтоб долго мне примеров не искать,     Хоть есть и много их, я в том уверен;     Да рыться лень: так я намерен     Вам басню старую сказать.Вот что́ в ребячестве читал я про Скупого.     Был человек, который никакого     Не знал ни промысла, ни ремесла,Но сундуки его полнели очевидно.Он Курицу имел (как это не завидно!),          Котора яица несла,               Но не простые,               А золотые.          Иной бы и тому был рад,Что понемногу он становится богат;     Но этого Скупому мало,          Ему на мысли вспало,Что, взрезав Курицу, он в ней достанет клад.И так, забыв её к себе благодеянье,Неблагодарности не побоясь греха,Её зарезал он. И что же? В воздаяньеОн вынул из неё простые потроха.

Две бочки

     Две Бочки ехали; одна с вином,               Другая               Пустая.Вот первая – себе без шуму и шажком               Плетётся,          Другая вскачь несётся;От ней по мостовой и стукотня, и гром,               И пыль столбом;Прохожий к стороне скорей от страху жмётся,          Её заслышавши издалека.          Но как та Бочка ни громка,А польза в ней не так, как в первой, велика.Кто про свои дела кричит всем без умо́лку,     В том, верно, мало толку,Кто де́лов истинно, – тих часто на словах.Великий человек лишь громок на делах,     И думает свою он крепку думу          Без шуму.

Мальчик и Змея

Мальчишка, думая поймать угря,Схватил Змею и, во́ззрившись, от страхаСтал бледен, как его рубаха.Змея, на Мальчика спокойно посмотря,«Послушай», говорит: «коль ты умней не будешь,То дерзость не всегда легко тебе пройдёт.На сей раз бог простит; но берегись вперёд,          И знай, с кем шутишь!»

Пловец и Море

На берег выброшен кипящею волной,Пловец с усталости в сон крепкий погрузился;Потом, проснувшися, он Море клясть пустился.     «Ты», говорит: «всему виной!     Своей лукавой тишиной.     Маня к себе, ты нас прельщаешьИ, заманя, нас в безднах поглощаешь».Тут Море, на себя взяв Амфитриды[84] вид,     Пловцу, явяся, говорит:     «На что винишь меня напрасно!Плыть по водам моим ни страшно, ни опасно;Когда ж свирепствуют, морские глубины,Виной тому одни Эоловы сыны[85]:          Они мне не дают покою.Когда не веришь мне, то испытай собою:Как ветры будут спать, отправь ты корабли,          Я неподвижнее тогда земли».И я скажу совет хорош, не ложно;Да плыть на парусах без ветру невозможно.

Осёл и Мужик

          Мужик на лето в огород          Наняв Осла, приставилВорон и воробьёв гонять нахальный род.     Осёл был самых честных правил:Ни с хищностью, ни с кражей незнаком:Не поживился он хозяйским ни листком,И птицам, грех сказать, чтобы давал потачку;Но Мужику барыш был с огорода плох.Осёл, гоняя птиц, со всех ослиных ног,     По всем грядам и вдоль и поперёк,          Такую поднял скачку,Что в огороде всё примял и притоптал.     Увидя тут, что труд его пропал,          Крестьянин на спине ослиной          Убыток выместил дубиной.«И ништо!» все кричат: «скотине поделом!               С его ль умом          За это дело браться?»А я скажу, не с тем, чтоб за Осла вступаться;Он, точно, виноват (с ним сделан и расчёт),          Но, кажется, не прав и тот,Кто поручил Ослу стеречь свой огород.

Волк и Журавль

     Что волки жадны, всякий знает:          Волк, евши, никогда          Костей не разбирает.За то на одного из них пришла беда:          Он костью чуть не подавился.     Не может Волк ни охнуть, ни вздохнуть;          Пришло хоть ноги протянуть!     По счастью, близко тут Журавль случился.Вот, кой-как знаками стал Волк его манить          И просит горю пособить.          Журавль свой нос по шеюЗасунул к Волку в пасть и с трудностью большею     Кость вытащил и стал за труд просить.     «Ты шутишь!» зверь вскричал коварный:     «Тебе за труд? Ах, ты, неблагодарный!А это ничего, что свой ты долгий носИ с глупой головой из горла цел унёс!          Поди ж, приятель, убирайся,Да берегись: вперёд ты мне не попадайся».

Пчела и Мухи

Две Мухи собрались лететь в чужие кра́и,И стали подзывать с собой туда Пчелу:     Им насказали попугаиО дальних сторонах большую похвалу.Притом же им самим казалося обидно,     Что их, на родине своей,     Везде гоняют из гостей;И даже до чего (как людям то не стыдно,     И что они за чудаки!):Чтоб поживиться им не дать сластями     За пышными столами,Придумали от них стеклянны колпаки;А в хижинах на них злодеи пауки.«Путь добрый вам», Пчела на это отвечала:               «А мне     И на моей приятно стороне.От всех за соты я любовь себе сыскала –     От поселян и до вельмож.          Но вы летите,          Куда хотите!     Везде вам будет счастье то ж:Не будете, друзья, нигде, не быв полезны,     Вы ни почтенны, ни любезны,     А рады пауки лишь будут вам               И там».Кто с пользою отечеству трудится,     Тот с ним легко не разлучится;А кто полезным быть способности лишён,Чужая сторона тому всегда приятна:Не бывши гражданин, там мене презрен он,И никому его там праздность не досадна.

Муравей

Какой-то Муравей был силы непомерной,Какой не слыхано ни в древни времена;Он даже (говорит его историк верной)Мог поднимать больших ячменных два                                     зерна!Притом и в храбрости за чудо почитался:          Где б ни завидел червяка,               Тотчас в него впивалсяИ даже хаживал один на паука.          А тем вошёл в такую славу          Он в муравейнике своём,Что только и речей там было, что о нём.Я лишние хвалы считаю за отраву;Но этот Муравей был не такого нраву:               Он их любил,          Своим их чванством мерил               И всем им верил:А ими, наконец, так голову набил,     Что вздумал в город показаться,     Чтоб силой там повеличаться.     На самый крупный с сеном воз     Он к мужику спесиво всполз     И въехал в город очень пышно;     Но, ах, какой для гордости удар!Он думал, на него сбежится весь базар,               Как на пожар;     А про него совсем не слышно:     У всякого забота там своя.Мой Муравей, то взяв листок, потянет,     То припадёт он, то привстанет:     Никто не видит Муравья.Уставши, наконец, тянуться, выправляться,     С досадою Барбосу он сказал,Который у воза хозяйского лежал:     «Не правда ль, надобно признаться,          Что в городе у вас     Народ без толку и без глаз?Возможно ль, что меня никто не примечает,     Как ни тянусь я целый час?          А, кажется, у нас     Меня весь муравейник знает».И со стыдом отправился домой.          Так думает иной               Затейник,Что он в подсолнечной гремит[86].               А он – дивит     Свой только муравейник.

Пастух и море

Пастух в Нептуновом соседстве[87] близко жил:На взморье, хижины уютной обитатель,Он стада малого был мирный обладатель     И век спокойно проводил.Не знал он пышности, зато не знал и горя,     И долго участью своейДовольней, может быть, он многих был царей.     Но, видя всякий раз, как с МоряСокровища несут горами корабли,Как выгружаются богатые товары     И ломятся от них анбары,И как хозяева их в пышности цвели,     Пастух на то прельстился;Распродал стадо, дом, товаров накупил,     Сел на корабль – и за Море пустился.Однако же поход его не долог был;     Обманчивость, Морям природну,Он скоро испытал: лишь берег вон из глаз,     Как буря поднялась;Корабль разбит, пошли товары ко́ дну,     И он насилу спасся сам.     Теперь опять, благодаря Морям,Пошёл он в пастухи, лишь с разницею тою,     Что прежде пас овец своих,     Теперь пасёт овец чужихИз платы. С нуждою, однако ж, хоть большою,Чего не сделаешь терпеньем и трудом?     Не спив того, не съев другова,Скопил деньжонок он, завёлся стадом снова,И стал опять своих овечек пастухом.     Вот, некогда, на берегу морском,          При стаде он своём          В день ясный сидя               И видя,Что на Море едва колышется вода           (Так Море присмирело),И плавно с пристани бегут по ней суда:«Мой друг!» сказал: «опять ты денег захотело,     Но ежели моих – пустое дело!     Ищи кого иного ты провесть,     От нас тебе была уж честь.     Посмотрим, как других заманишь,А от меня вперёд копейки не достанешь».Баснь эту лишним я почёл бы толковать;     Но ка́к здесь к слову не сказать,     Что лучше верного держаться,Чем за обманчивой надеждою гоняться?Найдётся тысячу несчастных от неё     На одного, кто не был ей обманут,          А мне, что́ говорить ни станут,          Я буду всё твердить своё:Что́ впереди – бог весть; а что моё – моё!

Крестьянин и Змея

          К Крестьянину вползла Змея     И говорит: «Сосед! начнём жить дружно!Теперь меня тебе стеречься уж не нужно;Ты видишь, что совсем другая стала яИ кожу нынешней весной переменила».Однако ж Мужика Змея не убедила.     Мужик схватил обухИ говорит: «Хоть ты и в новой коже,     Да сердце у тебя всё то же».     И вышиб из соседки дух.Когда извериться в себе ты дашь причину,     Как хочешь, ты меняй личину:     Себя под нею не спасешь,И что́ с Змеёй, с тобой случиться может то ж.

Лисица и виноград

Голодная кума Лиса залезла в сад;     В нём винограду кисти рделись.     У кумушки глаза и зубы разгорелись;А кисти сочные, как яхонты горят;     Лишь то беда, висят они высоко:     Отколь и как она к ним ни зайдёт,          Хоть видит око,          Да зуб неймёт.     Пробившись попусту час целой,Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж!          На взгляд-то он хорош,     Да зелен – ягодки нет зрелой:     Тотчас оскомину набьёшь».

Овцы и Собаки

     В каком-то стаде у Овец,Чтоб Волки не могли их более тревожить,     Положено число Собак умножить.     Что́ ж? Развелось их столько наконец,Что Овцы от Волков, то правда, уцелели,     Но и Собакам надо ж есть;     Сперва с Овечек сняли шерсть,А там, по жеребью, с них шкурки полетели,А там осталося всего Овец пять-шесть,          И тех Собаки съели.

Колос

На ниве, зыблемый погодой, Колосок,           Увидя за стеклом в теплицеИ в неге, и в добре взлелеянный цветок,      Меж тем, как он и мошек веренице,И бурям, и жарам, и холоду открыт,      Хозяину с досадой говорит:«За что́ вы, люди, так всегда несправедливы,Что кто умеет ваш утешить вкус иль глаз,     Тому ни в чём отказа нет у вас, А кто полезен вам, к тому вы нерадивы?      Не главный ли доход твой с нивы:А посмотри, в какой небрежности она! С тех пор, как бросил ты здесь в землю семена, Укрыл ли под стеклом когда нас от ненастья?     Велел ли нас полоть иль согреватьИ приходил ли нас в засуху поливать?Нет: мы совсем расти оставлены на счастье,     Тогда как у тебя цветы,Которыми ни сыт, ни богатеешь ты,Не так, как мы, закинуты здесь в поле, —За стёклами растут в приюте, в неге, в холе.Что́ если бы о нас ты столько клал забот?          Ведь в будущий бы год          Ты собрал бы сам-сот,И с хлебом караван отправил бы в столицу.Подумай, выстрой-ка пошире нам теплицу». —          «Мой друг, – хозяин отвечал, —Я вижу, ты моих трудов не примечал.Поверь, что главные мои о вас заботы.Когда б ты знал, какой мне стоило работы     Расчистить лес, удобрить землю вам:     И не было конца моим трудам.Но толковать теперь ни время, ни охоты,          Ни пользы нет.Дождя ж и ветру ты проси себе у неба;А если б умный твой исполнил я совет,То был бы без цветов и был бы я без хлеба».          Так часто добрый селянин,          Простой солдат иль гражданин,     Кой с кем своё сличая состоянье,          Приходят иногда в роптанье.Им можно то ж почти сказать и в оправданье.

Похороны

В Египте встарину велось обыкновенье,Когда кого хотят пышнее хоронить,Наёмных плакальщиц пускать за гробом выть.Вот, некогда, на знатном погребенье,     Толпа сих плакальщиц, поднявши вой,     Покойника от жизни скоротечной          В дом провожала вечной               На упокой.Тут странник, думая, что в горести сердечнойТо рвётся вся покойника родня,«Скажите», говорит: «не рады ли б вы были,Когда б его вам воскресили?Я Маг; на это есть возможность у меня:Мы заклинания с собой такие носим –     Покойник оживёт сейчас». —«Отец! вскричали все: «обрадуй бедных нас!     Одной лишь милости притом мы просим,          Чтоб суток через пять          Он умер бы опять.В живом в нём не было здесь проку никакова,          Да вряд ли будет и вперёд;               А как умрёт,То выть по нём наймут нас, верно, снова».Есть много богачей, которых смерть одна          К чему-нибудь годна.

Трудолюбивый медведь

Увидя, что мужик, трудяся над дугами,     Их прибыльно сбывает с рук      (А дуги гнут с терпеньем и не вдруг),Медведь задумал жить такими же трудами.     Пошёл по лесу треск и стук,     И слышно за версту проказу.Орешника, березняка и вязуМой Мишка погубил несметное число,          А не даётся ремесло.Вот и́дет к мужику он попросить советаИ говорит: «Сосед, что за причина эта?     Деревья-таки я ломать могу,     А не согнул ни одного в дугу.Скажи, в чём есть тут главное уменье?» –     «В том», отвечал сосед:     «Чего в тебе, кум, вовсе нет:               В терпенье».

Два мальчика

«Сенюша, знаешь ли, покамест, как баранов,          Опять нас не погнали в класс,Пойдём-ка да нарвём в саду себе каштанов!» –     «Нет, Федя, те каштаны не про нас!     Ты знаешь ведь, ка́к дерево высоко:          Тебе, ни мне туда не влезть,          И нам каштанов тех не есть!» –          «И, милый, да на что́ ж догадка!Где силой взять нельзя, там надобна ухватка.          Я всё придумал: погоди!     На ближний сук меня лишь подсади.          А там мы сами умудримся –     И до́сыта каштанов наедимся».Вот к дереву друзья со всех несутся ног.Тут Сеня помогать товарищу принялся,          Пыхтел, весь потом обливался,И Феде, наконец, вскарабкаться помог.          Взобрался Федя на приволье:Как мышке в закроме, вверху ему раздолье!     Каштанов там не только всех не съесть, —               Не перечесть!          Найдётся чем и поживиться,          И с другом поделиться.Что́ ж! Сене от того прибыток вышел мал:Он, бедный, на низу облизывал лишь губки;Федюша сам вверху каштаны убирал,А другу с дерева бросал одни скорлупки.          Видал Федюш на свете я, —               Которым их друзьяВскарабкаться наверх усердно помогали,А после уж от них – скорлупки не видали!

Совет Мышей

Когда-то вздумалось Мышам себя прославить     И, несмотря на кошек и котов,     Свести с ума всех ключниц, поваров,И славу о своих делах трубить заставить     От погребов до чердаков;А для того Совет назначено составить,В котором заседать лишь тем, у коих хвост          Длиной во весь их рост:Примета у Мышей, что тот, чей хвост длиннее,               Всегда, умнее          И расторопнее везде.Умно ли то, теперь мы спрашивать не будем;Притом же об уме мы сами часто судим     По платью, иль по бороде.Лишь нужно знать, что с общего сужденьяВсё длиннохвостых брать назначено в Совет;     У коих же хвоста к несчастью нет,Хотя б лишились их они среди сраженья,Но так как это знак иль неуменья,          Иль нераденья,     Таких в Совет не принимать,Чтоб из-за них своих хвостов не растерять.Всё дело слажено; повещено собранье,     Как ночь настанет на дворе;     И, наконец, в мушном ларе          Открыто заседанье.     Но лишь позаняли места,Ан, глядь, сидит тут крыса без хвоста.Приметя то, седую Мышь толкает          Мышонок молодой     И говорит: «Какой судьбой     Бесхвостая здесь с нами заседает?     И где же делся наш закон?Дай голос, чтоб её скорее выслать вон.Ты знаешь, как народ бесхвостых наш не любит;И можно ль, чтоб она полезна нам была,Когда и своего хвоста не сберегла?Она не только нас, подполицу всю губит».А Мышь в ответ: «Молчи! всё знаю я сама;     Да эта крыса мне кума».

Пастух

У Саввы, Пастуха (он барских пас овец),          Вдруг убывать овечки стали.               Наш молодец     В кручине и печали:Всем плачется и распускает толк,     Что страшный показался волк,Что начал он овец таскать из стада          И беспощадно их дерёт.          «И не диковина», твердит народ:     «Какая от волков овцам пощада!»          Вот волка стали стеречи.     Но отчего ж у Саввушки в печиТо щи с бараниной, то бок бараний с кашей?          (Из поварёнок, за грехи,В деревню он был сослан в пастухи:Так кухня у него немножко схожа с нашей.)За волком поиски; клянёт его весь свет;Обшарили весь лес – а волка следу нет.Друзья! Пустой ваш труд: на волка только слава,          А ест овец-то – Савва.

Мельник

У Мельника вода плотину прососала;     Беда б не велика сначала,     Когда бы руки приложить;Но кстати ль? Мельник мой не думает тужить;А течь день-ото-дня сильнее становится:     Вода так бьёт, как из ведра.     «Эй, Мельник, не зевай! Пора,     Пора тебе за ум хватиться!»А Мельник говорит: «Далёко до беды,     Не море надо мне воды,И ею мельница по весь мой век богата».          Он спит, а между тем     Вода бежит, как из ушата.     И вот беда пришла совсем:     Стал жернов, мельница не служит.Хватился Мельник мой: и охает, и тужит,     И думает, как воду уберечь.Вот у плотины он, осматривая течь,Увидел, что к реке пришли напиться куры.     «Негодные!» кричит: «хохлатки, дуры!Я и без вас воды не знаю где достать;А вы пришли её здесь вдосталь допивать».          И в них поленом хвать.Какое ж сделал тем себе подспорье?Без кур и без воды пошёл в своё подворье.          Видал я иногда,     Что есть такие господа(И эта басенка им сделана в подарок),Которым тысячей не жаль на вздор сорить,     А думают хозяйству подспорить,          Коль свечки сберегут огарок,И рады за него с людьми поднять содом[88].С такою бережью диковинка ль, что дом          Скорёшенько пойдёт вверх дном?

Булыжник и Алмаз

Потерянный Алмаз валялся на пути;Случилось, наконец, купцу его найти.               Он от купца          Царю представлен,     Им куплен, в золоте оправлен,И украшением стал царского венца.     Узнав про то, Булыжник развозился,Блестящею судьбой Алмаза он прельстилсяИ, видя мужика, его он просит так:          «Пожалуйста, земляк,     Возьми меня в столицу ты с собою!За что́ здесь под дождём и в слякоти я ною?     А наш Алмаз в чести, как говорят.Не понимаю я, за что́ он в знать попался?Со мною сколько лет здесь рядом он валялся;Такой же камень он, и мне набитый брат.Возьми ж меня. Как знать? Коль там я покажуся,То также, может быть, на дело пригожуся».Взял камень мужичок на свой тяжёлый воз,     И в город он его привёз.Ввалился камень мой и думает, что разом     Засядет рядом он с Алмазом;Но вышел для него случа́й совсем иной:Он точно в дело взят, но взят для мостовой.

Мальчик и Червяк

Не льстись предательством ты счастие сыскать!У самых тех всегда в глазах предатель низок,Кто при нужде его не ставит в грех ласкать;И первый завсегда к беде предатель близок.Крестьянина Червяк просил его пустить          В свой сад на лето погостить.     Он обещал вести себя там честно,Не трогая плодов, листочки лишь глодать,И то, которые уж станут увядать.Крестьянин судит: «Как пристанища не дать?Ужли от Червяка в саду мне будет тесно?     Пускай его себе живёт.Притом же важного убытку быть не может,     Коль он листочка два-три сгложет».Позволил: и Червяк на дерево ползёт;Нашёл под веточкой приют от непогод:          Живёт без нужды, хоть не пышно,          И про него совсем не слышно.Меж тем уж золотит плоды лучистый Царь,Вот в самом том саду, где также спеть всё стало,     Наливное, сквозное, как янтарь,При солнце яблоко на ветке дозревало.Мальчишка был давно тем яблоком пленён:Из тысячи других его заметил он:          Да доступ к яблоку мудрён.     На яблоню Мальчишка лезть не смеет,     Её тряхнуть он силы не имеетИ, словом, яблоко достать не знает как.Кто ж в краже Мальчику помочь взялся? Червяк.     «Послушай», говорит: «я знаю это, точно     Хозяин яблоки велел снимать;Так это яблоко обоим нам непрочно;     Однако ж я берусь его достать,Лишь поделись со мной. Себе ты можешь взятьПротиву моего хоть вдесятеро боле;     А мне и самой малой доли     На целый станет век глодать».Условье сделано: Мальчишка согласился;Червяк на яблоню – и работа́ть пустился;     Он яблоко в минуту подточил.     Но что ж в награду получил?     Лишь только яблоко упало,И с семечками съел его Мальчишка мой;     А как за долей сполз Червяк долой,То Мальчик Червяка расплющил под пятой:И так ни Червяка, ни яблока не стало.