Легенды Этриуса: Все печали из-за орков

Судя по всему, поначалу бог Этриуса Сатир не испытывал особого доверия к переселенцам с Земли, раз не посчитал нужным сразу познакомиться хотя бы с их королем. Промедлил, а зря. Чуть позже ларги вступили в кровопролитное противостояние с орками, благодаря чему он точно не был готов еще и к встрече с богом Этриуса, а затем и вовсе захворал, что, скорее всего, послужило новой причиной отложить свой визит к нему. Возможно, Сатир и сам был не совсем настроен на какие-либо светские рауты и беседы, так как жизнь тоже оказалась к нему неблагосклонна, хоть он и бог.

Совсем не так давно, создатель Этриуса веселился на праздниках в Зеленом городе вместе с эльбами и своей женой Габриэль, но даже боги не властны над временем и зачастую не имеют привычки менять какие-либо события себе в угоду, даже если встает вопрос жизни и смерти тех, кто смертны. Жена Сатира рано умерла, что совершенно не свойственно представителям лесного народа, но все же, прежде чем покинула этот мир, успела выкормить сына Кузоллу, родившегося с уродствами и слабым здоровьем. Он вырос и абсолютно перестал прислушиваться не только к мнениям окружающих, но и советам Сатира, проявляя чрезмерное свободолюбие и непримиримость ко всем, кто встает у него на пути.

Хотелось бы надеяться, что у него на пути не окажутся ларги, но проницательный бог Этриуса в этом очень сомневался, превосходно зная, что его сын всегда оказывается там, где случаются неприятности, а если их там нет, то он обязательно их устроит. Однако следует заметить, что Кузолла пока что тоже, как и его отец, не испытывал особого доверия к переселенцам с Земли. Объясняется это тем, что чуть позже после того, как на Этриус прибыли ларги, он поссорился с вождем орков Руш Крушгаром и отправился не к ним, а в Ледяной город к краглам, где его душевно приняли и там же он гостит и в настоящее время.

Благо, когда он шел на север, на его пути еще не было ни Бардрена, ни Гилбадна. Неизвестно, как бы повернулась тогда история Этриуса.

Глава 1. Обычный семьянин Семен

В большинстве своем ларги очень предприимчивые личности. Для них предпочтительнее карьеризм, нежели безделье. Вот, допустим, эльбам свойственно трудиться размеренно, без суеты и спешки, с перерывами на отдых, орки наоборот не любители созидательного труда и нехотя принимаются за какую-либо работу, кроме сноса зданий, разведения костров или разделки туш к ужину, а ларги любят все под настроение. Порой трудно догадаться, к чему их влечет в тот или иной момент – то им поработать хочется, то побездельничать они не прочь, а условия труда могут быть абсолютно любые – и рутина устроит, и суета, и интриги во время работы, чтоб не заскучать приветствуются. Особенно ларгам нравится получать лучшие должности, если есть возможность выбирать. Если кто-то дорос до руководителя, то это совершенно не значит, что у него получится надолго закрепиться на этом посту, ведь никто из остальных участников коллектива не оставит надежд занять его место. Ох, на такой работе не заскучаешь! Придется держать своих коллег в узде и не давать им спуску, а если конкуренция окажется жесткая, то тут уж придется держать ухо востро, собрать волю в кулак и работать не покладая рук. Самым настырным и предприимчивым карьеристам достается вся слава, власть и деньги. И плохо будет тому, кто сражался за место под солнцем и он, в конце концов, не выдержит конкуренцию и сдаст позиции – такому подчиненному придется не сладко, победитель, заняв желанную должность, не прекратит прессинг и выживет из коллектива того, кто с ним прежде соревновался за нее. Иными словами, у ларгов касаемо работы в инстинктах сохранился фактически тот же естественный отбор, какой неизменно практикуется у животных. Все же в этом вопросе эльбы и орки определенно цивилизованнее своих соседей, прибывших на Этриус с Земли, и заслуживают большей похвалы, но зато не будь ларги ларгами, закоренелыми карьеристами, выживальщиками и приспособленцами, врятли им удалось бы закрепиться в тех условиях, какие им изначально предоставила чужеродная планета.

Семен никогда не позиционировал себя мастером своего дела и не имел склонности к карьеризму. Если выражаться образно, то он просто плыл по течению на своем маленьком плоту, который, собственно, являлся имуществом, принадлежащим не совсем ему, а его отцу, который научил сына всему, что тот уже умел, и не переставал учить его всему тому, что ему следовало еще постичь.

Будучи уже женатым и имеющим двух детей ларгом средних лет Семен трудолюбиво помогает отцу в его пошивочной мастерской на окраине Рединфорта, столицы Ларгиндии. Семейный подряд занимается изготовлением неброской разноплановой и практичной одежды, которая применима как для облачения в нее на работе, где легко можно испачкаться, так и для прогулок по городу или походов в гости. Товары пошивочной мастерской отца и сына пользуются спросом. Нельзя утверждать, что их дела идут в гору и они успешны, но в целом они на жизнь не жалуются. Работы много, расхолаживаться особо некогда, но если днем хорошенько потрудиться, то ближе к вечеру каждого дня Семен совершенно свободен и может позволить себе заслуженный отдых. Вобщем-то какие-либо изысканные, как это расценивается в его понимании, развлечения, ему осуществить затруднительно по причине того, что у него буквально нет денег, так как он до сих пор живет с родителями в их небольшом, но уютном доме, и семейным бюджетом в нем заведует мама Семена. Она занимается стиркой, глажкой, походами по магазинам и готовкой на кухне, немного подрабатывая рукоделием. Не удивительно, что у ее сына попросту в карманах нет ни одного медяка, да и они ему и не нужны, ведь он в целом ни в чем не нуждается. Следовательно, если от Семена потребуется реализовать поход с женой в театр на новую постановку или устроить встречу с друзьями в трактире, это окажется не то что бы дорогим удовольствием, а крайне трудноосуществимой задачей.

Впрочем, так обстоят дела у Семена только если рассматривать их с финансовой стороны, но основная проблема отсутствия всяческих изысков в его отдыхе не в затратах, а в том что он вот уже несколько лет не живет со своей женой Гертрудой и столько же времени не виделся со своими детьми.

Нет, он с ней не разводился. На Этриусе не практикуется разрыв семейных отношений как таковой и даже не ведется никакой учет семей ни у одной из рас, особенно у орков. Это абсурд. Конечно же, когда ларги обживутся и разрешат все спорные вопросы с кровожадными соседями, они не только обязательно усложнят всевозможными подсчетами чего-либо или кого-либо свой общественный быт, но и попытаются усовершенствовать его пенсиями и пособиями для населения. Как бы ни было досадно, но на данный период времени ларги еще очень далеки до начала совершенствования своих социальных условий жизни на Этриусе.

Что же касается Семена, то он сам виновник всех своих злоключений. Ах, если бы он был карьеристом, то возможно еще жизнь торжественно засияла бы новыми красками, вернулась бы жена, а вечера он проводил бы за играми со своими детьми. Но Семен не из числа тех, кто готов предать своего отца и перестать помогать ему в его пошивочной мастерской. Любящий сын не способен обхитрить мать и отложить себе пару монет на поход в трактир с друзьями или на букет цветов для Гертруды, чтобы растрогать ее сердце и убедить ее, чтобы она как в старые времена, когда они были молоды, согласилась бы прогуляться с ним по улицам ночного Рединфорта. Впрочем, Семена почти все вышеперечисленное не расстраивает, кроме отсутствия в доме детей и возможности поиграть с ними вечером, ведь с родителями ему живется очень даже неплохо, Гертруда сама приняла решение уйти от мужа, он с ней даже никогда не ссорился, а настоящих друзей у него никогда и не было.

Жена Семена родилась в такой же простой сельской семье. С малых лет ее приучали к труду, и денег она вообще ни разу не видела в своей жизни, пока ей самой не пришлось идти в столицу, неподалеку от которой и располагалась ее сельское поселение. Именно в тот день она и познакомилась с Семеном, когда пришла в пошивочную мастерскую его отца, чтобы купить себе пару платьев, да косынок на голову для работы в поле. Они друг другу сразу же понравились, разговорились, и между ними завязалась дружба, которая быстро переросла в нежные романтические отношения с продолжительными ухаживаниями со стороны Семена.

Когда молодая влюбленная пара обвенчалась, как водится, они начали жить в доме мужа. Годы совместной жизни скрепили их семейных союз. Гертруда оказалась заботливой и покладистой женой, незаменимой помощницей по дому матери Семена и замечательной мамой, не смотря на то, что при любой возможности спешила поработать в поле и очень сильно уставала от массы дел, которую так отважно взвалила на себя. Все же она совсем справлялась и ее усталость никоим образом не отражалась на семейных взаимоотношениях. Даже родители ее мужа прониклись к ней добрыми чувствами и души в ней не чаяли, все в их доме жили дружно и своему счастью не могли не нарадоваться, даже сама Гертруда.

Однажды какая-то подружка пригласила молодую жену поработать на одной из мануфактур возле Рединфорта, и она согласилась и не пожалела. После нескольких месяцев тяжелых трудовых испытаний в новом коллективе упорная Гертруда втянулась в процесс работы, спустя полгода ее повысили, а уже через год она заняла небольшую руководящую должность, где у нее в подчинение оказалось несколько разнорабочих. Вот тогда-то жена Семена и почувствовала вкус власти и денег. Она начала хорошо зарабатывать и много времени проводить на работе. Теперь большую часть времени с маленькими детьми приходилось возиться Семену, но это было не сложно, ведь пошивочная мастерская его отца расположена возле дома, старшая дочь в то время уже ходила в школу, а иногда детей можно было оставить с их бабушкой. Ничего, справились.

Однако вскоре Гертруда неожиданно и без каких-либо объяснений просто забрала детей и ушла. Семен приходил к ней на мануфактуру и пытался выяснить причины ее жестокого поступка, сравнимого по болезненности ощущений с ударом ножом в спину, но толком поговорить не получилось. Помешали коллеги жены, поначалу устроив совершенно неуместный конфликт, такое своеобразное театрализовано-шутовское представление, а потом и вовсе высмеяв визитера так, что даже самой Гертруде стало стыдно перед ним. Впоследствии, когда раздосадованный Семен ушел, никто ничего уже не выяснял. Предположительно, кто-то из коллег хотел поддержать молодую жену, ведь когда ей сообщили о появлении на мануфактуре ее мужа, то она зарыдала, а затем, как обычно это бывает, кто-то не разобрался в том, что происходит, вмешался и наломал еще больше дров.

Позже Семен и Гертруда время от времени виделись, и то ради того, чтобы он хоть немного общался со своими детьми, но выяснять отношения при них было неловко, а потом и вовсе стало ни к чему. Однако сейчас спустя годы у Семена вновь возникли некоторые важные вопросы, касающиеся семейных взаимоотношений, которые следовало бы обсудить со свободолюбивой Гертрудой в срочном порядке. Рано утром отпросившись у отца, он нехотя отправился к жене на ненавистную ему мануфактуру.

Глава 2. Конфликтная женщина

Переборов свое неприязненное отношение к коллективу мануфактуры, на которой работает его жена, Семен прогулочным шагом добрался до дверей нужного ему двухэтажного здания, расположенного с наружной стороны чуть поодаль от высокой белокаменной стены Рединфорт. Между ней и пшеничным полем, тянущимся вплоть до самого горизонта до крыльца этой самой мануфактуры, струится тщательно вытоптанная до голой земли дорожка. По ней-то все и ходят, и Семен не стал исключением.

Уже на подходе к зданию, Семен продышался, готовясь к словесной перепалке. Здесь на улице у входа в мануфактуру он встретился с двумя женщинами, которые о чем-то умиротворенно разговаривали. Одна из них была уже знакома ему со времен предыдущего визита сюда и являлась участницей незабвенного и злосчастного конфликта, так же признавшая и Семена, судя по оживлению на ее лице.

– А, снова вы! – воскликнула она, приветствуя милой невинной улыбкой гостя, – Что на этот раз у вас стряслось?

– У меня и в прошлый раз ничего не тряслось. Это вы трясете всем чем можете, вместо того чтобы работать, – сухо ответил Семен и хотел, было, пройти мимо, но женщина решительно опередила его и грудью преградила ему дорогу к дверям мануфактуры, – Что вы ко мне пристали? Уйдите с моей дороги!

– Ну, уж нет! Не я к вам пришла. Позвольте отчитаться предо мной, а то я охрану позову, – не унималась женщина.

– Между прочим, у нас перерыв, – поравнялась с ней подруга, – Мы законно отдыхаем, а вы нам портите настроение перед работой.

– Что? Я просто шел по своим делам! – Семен хотел было отодвинуть живую преграду, но передумал, не испытывая особого желания встречаться с охраной мануфактуры, будучи уже наученным по прошлому визиту сюда.

– Я здесь работаю. А что вам здесь нужно? – выпалила конфликтная женщина.

– Я вам не грубила! Извинитесь, – согласно кивнула ее подруга.

– И не подумаю. Зовите охрану. Вы знаете, что я пришел к жене, – ответил Семен.

– Если вы снова хотите довести ее до слез, то вам здесь делать нечего, – предупредила его конфликтная женщина.

– Ах, вы еще и семейный тиран! В таком случае, вы не извинитесь передо мной, то вам здесь тем более делать нечего. Таких мужей, как вы, надо учить. Еще хоть одно лишнее слово и я пойду за охраной, – добавила ее подруга.

– Вы себя-то послушайте? Вы набросились на меня без какой-либо причины, что-то требуете, хотя я просто шел мимо! – возмутился Семен, – Дайте мне пройти!

– И все же! Куда вы идете и зачем? Отвечайте, – настаивала конфликтная женщина.

– Действительно. Вот наглец! Быстро отвечайте, – согласилась с ней подруга.

– Как посмотрю, вам нравится цепляться к прохожим, клеймить их нелепыми обвинениями, собирать толпу и устраивать массовое издевательство над одиночкой. Я все равно не уйду пока не повидаюсь с женой. Зовите охрану! – нахмурился Семен.

Конфликтная женщина отшатнулась от него, но все же взяла себя в руки, и хоть у нее не нашлось слов, многозначительно топнула ногой.

– Так. Ничего не понимаю. Просто схожу за охраной, – строго сказала ее подруга, подозрительно смерила гостя и торопливо зашагала к зданию.

– Довольны? И зачем все это? Вы снова устроили клоунаду, а я ведь просто хочу повидаться с моей Гертрудой! – пристыдил конфликтную женщину Семен.

– С вашей? Да она ушла от вас давным-давно! – усмехнулась та.

– Какое вам дело? Это наша с ней жизнь. Не вмешивайтесь.

– Подождите-подождите, – судя по всему, услышав упоминание знакомого ей имени, вернулась другая женщина, – Так вы муж Гертруды? Нашей героини труда! Она здесь больше не работает.

Семен хотел что-то сказать, но осекся.

– Ну, и что! Это не меняет ситуацию. Не надо ему ничего говорить. Он доводил Гертруду до слез. Пусть объяснится, что ему нужно от нее, – насторожила ее конфликтная женщина.

– Прекратите! Зачем вы лезете в чужую жизнь, если ничего не знаете? Я никогда не ссорился со своей женой, мы никогда не устраивали друг другу сцен. Я смирился с ее решением и готов все вернуть назад. Просто нам срочно нужно поговорить о нашей старшей дочери, – не выдержал Семен и наконец-то решил объясниться, почувствовав в поведении одной из женщин, что ей предпочтительнее придерживаться нейтральной стороны в конфликте, возникшем между ним и ее подругой.

– Ага, а ведь Гертруда забрала детей, значит, с вами и старшая дочь не желает встречаться! – обрадовалась конфликтная женщина.

– Что происходит? Почему? – растерянно произнесла ее подруга.

Семен хотел что-то скачать, но не успел.

– Почему? Да как можно жить с таким мужчиной, ведь он ни копейки в дом не принес, никуда ее не приглашал, цветы не дарил, все, на что этого мужа хватало – присматривать за детьми, и то, пока она на работе была, вот Гертруда от него и ушла. Ни рыба, ни мясо – вот почему! – вынесла свой вердикт конфликтная женщина.

– Нет! Так нельзя. Почему вы сразу не сказали нам, зачем пришли? – спросила Семена ее подруга.

– Так я узнаю, где Гертруда или нет? – подался назад оскорбившийся визитер.

– Никто вам здесь не скажет, где ее искать, пока вы не извинитесь перед нами и сами не сообщите нам, что у вас стряслось! Или уходите отсюда! – многозначительно поводила перед самым его носом указательным пальцем конфликтная женщина.

– Ах, вот вы как! Пользуетесь своим минутным положением! Думаете, я вас тоже проучить не могу? Сейчас же повышу цены в пошивочной мастерской и сделаю вывеску, что в этом вина бессовестных и самодовольных работников вашей мануфактуры. Пусть у меня больше заказчиков не будет, но зато все узнают о том, как вы с людьми обходитесь, когда они пытаются мимо вас пройти! Не было денег и не надо, обойдусь, зато вас проучу, как следует. Не меня, а таких кусачих гусынь, как вы, надо учить, – высказался Семен и пошел прочь.

Конфликтная женщина засмеялась и махнула рукой.

– Постойте! – рассерженного визитера окрикнула ее подруга, догнала его и пошла рядом с ним, – Я Пилла, пришла год назад на место Гертруды. Я вас отведу к ней.

– Ведите. Буду очень признателен вам за помощь, – с ноткой позитива отозвался Семен, хотя, судя по всему, особой радости он не испытал, что объяснялось лишь психологической усталостью, возникшей от конфликта, не только пережитого сейчас перед входом в мануфактуру, но и каких-то душевных переживаний, терзающих ларга более длительное время и с большей силой.

Женщина жестом указала направление, в котором предстояло идти. Она и Семен пошли вровень по тщательно вытоптанной до голой земли дорожке в сторону городских ворот, откуда к мануфактуре и пришел муж Гертруды. Мимоходом Пилла начала рассказывать все, что ей было известно о его жене, и он окончательно уверился в том, что встреча с ней состоится уже сегодня.

Глава 3. Выбивание подушек

Пробудившееся ото сна солнце ярко сияло над лесом, заливая нежным светом своих ласковых лучей просторы колосящихся пшеничных полей Ларгиндии. Посреди них в окружении белокаменных крепостных стен величественно раскинулся Рединфорт. Башенные шпили его королевского дворца гладят голубые небеса своими реющими на ветру флагами, будто бы напоминая всем вокруг о том, как безграничен и невероятен мир, окружающий нас, о том, откуда когда-то давно прибыли на Этриус ларги, и о том, как жизненно важно действовать, а не бездельничать. Созерцание всего этого величия непременно должно вызывать гордость за свой народ и подвигать на новые благородные свершения, и не только, а так же на терпеливое выполнение обычных повседневных забот и бытовых хлопот.

В целом, что у Гертруды все хорошо и что она в целом ни в чем не нуждается, Семен знал из писем старшей дочери, которая регулярно писала ему из Бардрена, куда уехала, как только почувствовала себя взрослой. Конечно же, никакой информации о матери, тем более о том, что она сменила место работы, в письмах не сообщалось.

Со слов Пиллы выяснилось, что Гертруда на мануфактуре быстро доросла до помощника управляющего мануфактурой, проработала на этой должности некоторое время, а потом ее пригласили на более доходную вакансию и она, недолго думая, согласилась. Сейчас она является экономкой в частном доме какого-то высокопоставленного жителя Рединфорта, а там же по совместительству – гувернантка двоих детей. Помимо высокого дохода новый работодатель предоставил ей и просторную комнату для проживания, расположенной на первом этаже. Делит ее Гертруда только со своей младшей дочерью. Двуспальная кровать, бельевой шкаф, комод для вещей, трельяж, окна с видом на дворцовую площадь с тенистой каштановой аллеей и резными деревянными скамейками – в общем, роскошная комната, а вот уборная расположена в крыле для прислуги – возле ее двери иногда по утрам возникают споры и конфликты между желающими привести себя в порядок. Условия проживания очень комфортные, так как у владельца дома, кроме Гертруды имеется довольно-таки большой штат прислуги – есть повар, садовник-ремонтник, две горничные-прачки и посыльный. Так что жена Семена фактически ни в чем не нуждается, в особенности у нее больше нет необходимости ходить по магазинам, готовить, убираться и стирать белье – в этом плане работать в таком доме было бы за счастье. Однако управлять таким штатом прислуги не просто, волнительно, на Гертруду возложена высокая ответственность, поэтому нужно оправдывать доверие, возложенное на нее новым работодателем.

Семен снова заволновался, и не мудрено. Узнав о том, как замечательно устроилась его жена, что она успешна и хорошо зарабатывает, ему стало перед ней очень неловко, ведь он не был способен предоставить и малой части всей этой роскоши, что она сейчас имела, будучи скромным ремесленником, живущим в доме своих родителей. Причина ухода Гертруды от своего мужа очевидна – ей попросту стало стыдно перед новым работодателем, если бы она привела в его дом Семена. Возможно, тот и вовсе отказал ей в постое для всей ее семьи, что способно было бы вызвать стыд перед любящим мужем, ведь она сделала выбор не в его пользу, а в пользу роскошной жизни. Возможно, жена совершенно растерялась, не зная, как об этом сказать Семену, и промолчала из опасений, что он устроит грандиозный скандал, способный стать причиной отказа работодателя в предоставлении ей желанной вакансии. Впрочем, в любом случае, поступок Гертруды являлся не подсудным – как бы на ее месте поступила другая жена, окажись она тоже претенденткой на место экономки в таком роскошном доме? Даже к гадалке идти нет нужды, чтобы понять ответ на этот вопрос, ведь он так же очевиден, как и всевозможные причины ухода Гертруды от Семена. Одно только не мог понять опечалившийся муж – любит ли она его по-прежнему, или ее чувства прошли? Узнать об этом, ему хотелось не меньше чем о том, по какой причине вот уже как пару недель он не получал письма от их старшей с Гертрудой дочери и известно ли матери о том, как у нее дела.

Будучи наученным горьким жизненным опытом, особенно многозначительным предательством со стороны жены, а ее уход из дома по факту нельзя расценивать как-то иначе, Семен крайне не желал лишиться и дочери. Именно поэтому он считал, что вопросы, касающиеся взаимоотношений в семье, не терпят никаких отлагательств, а обиды, если таковые имеются, тем более не стоит замалчивать – нужно обязательно объясняться, мириться, стараться понять своих родных и быть им полезными в их жизнях. Уж если с Гертрудой муж не успел во время найти взаимопонимание и вместе принять решение, по поводу ее карьерного роста, то уж наверняка еще не поздно поговорить с дочерью, помочь ей советом и узнать, где она живет, с кем и куда она трудоустроилась. В противном случае, если сидеть и ждать у моря погоды, Семен рискует оказаться ненужным не только жене, но и дочерям.

Пилла оказалась очень приятным, открытым и проницательным собеседником. Семен никогда в жизни ни с кем не говорит по душам, но с ней он охотно поделился своими переживаниями. Женщина поддержала его, и ему стало чуточку легче.

Они неспешно шли по улицам Рединфорта и болтали обо всем, как старые друзья. Вскоре Пилла привела Семена к дому, в котором работала его жена. У крыльца, выложенного из белого камня, незваных гостей встретила горничная, возвращавшаяся из сада с парой подушек, держа их подмышками.

– Доброе утро! Вы к кому? – поинтересовалась девушка и комично чихнула, – Извините. У меня нос очень чувствителен к пыли, на дух ее не переношу. Как известно, она очень быстро скапливается в домах – летит и в окна с улицы, и с верхней одежды. Лучше ежедневно легонько отбивать пуховые подушки от пыли, чтоб она в них не скапливалась.

– Это верно, но нам, простым людям, некогда этим заниматься. Мы привыкшие к пыли, – отшутился Семен, – Могу ли я повидаться с Гертрудой?

– Могу ли я поинтересоваться, кто ее спрашивает? – уточнила общительная горничная, – А то у нас однажды случай неприятный был. В дом зашел делового вида ларг, хорошо одетый, не представился. Мы все подумали, что это друг нашего хозяина, никто не отважился расспросить его о причине визита в наш дом. Так он украл статуэтку из бронзы и ушел, как ни в чем не бывало. Нас всех очень сильно отругали, а Гертруду даже оштрафовали. Так подождите! Я разве сказала Гертруду. Нет, я ничего подобного не говорила, мало ли кто что говорит. Сказать все что угодно можно, так что, прошу простить меня, но я обязана знать все обо всех – кто приходит, зачем и когда собирается уйти.

– Я давний знакомый Гертруды. Она работает у вас экономкой, – ответил Семен, – Мне очень нужно переговорить с ней.

– Прошу простить меня, но нужно ли это ей? – насторожилась горничная, – Если рассуждать правильно, мне следует заботиться о комфорте и хозяев, и прислуги в этом доме. Мы все – одна большая семья. Если я отвлеку от работы экономку, то ее подменить будет некому. Например, если она присматривает за детьми, то с ними может случиться все, что угодно за время ее отсутствия в комнате. Тем более, всегда есть вероятность, что кто-то из ее подчиненных нуждается в совете и помощи, или она отдыхает. А если встреча с вами огорчит ее, то я этого не переживу, даже если меня не отругают. Поймите меня правильно, отвлекать от работы экономку – это большая ответственность, и брать на себя ее нужно с полной уверенностью, что все будет хорошо. Вовсе не важно, как зовут ее – Гертруда, Франциска, Валентина или же Светлана. Имя сейчас не важно. Если вы мне гарантируете, что встреча и беседа с вами не огорчит ее, то нам остается определиться только со временем, которое вы отвлечете ее от дел по дому.