История одной любви. Сборник рассказов

– Светлана Викторовна, я сделаю все, чтобы она пришла в себя, а если этому не бывать, то просижу рядом с ней до старости, либо до того, как не кончатся средства. Но последнему точно не бывать.

– Дурак.

– Так что?

Она взяла телефон и вышла в коридор.

Сашка с Настей молчали и виновато смотрели на меня. Это был, наверно, последний раз, когда я их видел и тем более без мамаши.

– Ребята, ну хватит уже. В жизни всякое бывает, молодость она такая. Жаль только, что на свадьбу не пригласили. Андрей с Женькой рассказывали, как было весело.

– Мама ска…

Сашка осекся, так как вернулась Светлана Викторовна.

То, что она взяла этих двоих в оборот было понятно давно, но Сашка так и не понял, за что я злился на него. Но тогда, да и сейчас мне всё равно до их семейства.

– Триста, – выдала Светлана Викторовна.

Я удивился, но она, не обращая на меня внимания, прошла к своему столу.

– Все будет готово завтра не позже шести, штампы и регистрации в реестре. Кстати, каким числом регистрировать?

Я все еще был в небольшом недоумении, как все просто.

– Не сегодняшним.

– Делаю по старой дружбе. Деньги пополам уйдут двоим, кто не посредственно будет этим заниматься.

Она словно оправдывалась, но мне было все равно, как они их поделят.

Я попрощался, ударив Сашку еще раз по плечу. Жать ему руку всё также не хотелось. Видел краем глаза, как Настя пытается поймать мой взгляд, но не удостоил ее вниманием.

– Мой человек приедет завтра к шести с деньгами или нужно отдать их раньше?

– Устроит.

Я уже собирался выходить из мрачного кабинета, как раздался звонок с телефона Светланы Викторовны. Разговор длился несколько секунд.

– Готово будет уже к десяти утра.

– Понял, – ответил я и удалился.

В такси написал СМС Чирику, чтобы в девять утра был у меня. Ехать сюда снова мне не хотелось.

Ровно в девять раздался звонок в дверь, выдернувший меня из сна. Чирик не заставил себя ждать, ответственный парень.

– Что хотел? – спросил он с порога.

Я мотнул головой, предлагая зайти. Чирик сделал несколько неуверенных шагов, словно, предполагая подвох. Я налил нам кофе, достал пачку эклеров, что купил накануне вечером и, наконец-то, сделал глоток своего любимого напитка по утрам.

– Нужна помощь. Ничего криминального, почти. Ты сегодня не работаешь?

Чирик замотал головой.

– Отлично. Тогда слушай сюда.

Через полчаса Чирик сел в такси, а через час уже снова стоял на пороге моей квартиры с небольшим конвертом.

– Спасибо.

Я понимал, что он, возможно, ждет списания долга, но сейчас это было невозможно.

– Извини Чирик, возможно теперь, мне придется продать даже квартиру. Дело очень серьёзное, – сказал я и потряс конвертом.

Он, возможно, догадывался в чем дело, но реакция удивила меня.

– У меня же двушка, так что всегда рад гостям, а таким тем более.

– Спасибо Чирик. Увидимся.

– Всегда пожалуйста и звони, если что понадобится. Всегда рад помочь, – кричал он, пролетая уже, наверно, второй этаж.

Я открыл конверт и ощутил слабый, но резкий запах чернил. Открыл паспорта где-то в конце и понял, что назад пути нет. Открыл папку с изображение двух свадебных колец. Все как положено. Я, она, теперь муж и жена, да и фамилия теперь одна.

Правильно ли я делаю? Что скажет она, если когда-то придет в себя? Правда, мы всегда сможем расторгнуть этот фиктивный брак.

Итак, пришло время действий. Я собрался, взял документы и почти всю наличку, что была. Вызвал такси. Снова услышал заикающийся голос, после озвучивания адреса и через двадцать пять минут стоял на пороге клиники. Сегодня всё изменится, а точнее уже изменилось. Теперь предстоит рассказать вам как это было и, самое главное, о последствиях.

Я прибыл в клинику в начале первого. Вся природа, а это был очень пасмурный день с мелким моросящим дождем, так и была против меня. Женька уже ждал у палаты. Я смотрел на Кристал и мечтал лишь об одном, снова увидеть ее улыбку.

– С кем мне поговорить по поводу операции?

– Я же вчера объяснил, только родственники или близ…

Он оборвал свою речь, как только я махнул двумя корочками перед его глазами.

– Ты?! Вы?! Как?! Когда?!…, – и еще десяток вопросов сорвались с его рта.

– С кем поговорить?

Он указал на дверь в конце коридора. Я сразу же двинулся в том направлении, оставив Женьку недоумевать.

Главный врач Андрей Викторович, фамилия ни к чему, гласила табличка, висевшая на двери, похоже, из красного дерева. Я постучался и, услышав "войдите", потянул ручку вниз. Полный мужчина лет сорока с роскошной шевелюрой, большими глазами и тонкой полоска рта, не сказал, пропищал:

– Чем могу помочь?

Я, не сказав ни слова, положил два паспорта перед ним. Первым он явно открыл не мой, потому что почти сразу сказал:

– Вы наверно меня разыгрываете. Уже вчера выяснили, что у нее нет....

Я был готов к такому, а потому, также молча, положил перед ним свидетельство, которое покоилось в твердой папке. Он открыл ее, пробежал глазами и как-то недоверчиво посмотрел в мою сторону и сразу же открыл второй, уже мой, паспорт. После этого взял телефон и кому-то позвонил, продолжая смотреть на меня с недоверием.

– Светик? Привет родная, помоги мне с одним вопросом.

Он стал диктовать серию и номер свидетельства, но оборвался на половине.

– Ты уверена?

Я на секунду завис, а потом понял с какой Светой он разговаривает.

– Да парень. Около тридцати, немного…

На той стороне, видимо, Светлана Викторовна бросила трубку, возможно, проклиная меня. Подставил ли я её?

– Операция значит?

– Да.

– Вы должны понимать, что это может не помочь, а только всё усугубить.

– Я в курсе. Мой друг, – здесь доктор вскинул брови вверх, – я про Женьку.

– Друг?

– Да. Мы давно знакомы, и я называю это судьбой. Он наговорил мне кучу ваших медицинских терминов, но я понял лишь одно, что после операции, есть хоть какие-то шансы.

Доктор что-то пробурчал.

– Вы не переживайте, деньги у меня есть.

– Операция бесплатная, входит в страховку. Деньги приберегите, возможно, понадобятся после, но, как говорится, дай бог, чтобы все обошлось.

Я хотел спросить, когда, но доктор опередил меня.

– Рома, операционная готова? – спросил он по телефону.

– Тогда готовимся. Пациентка с одиннадцатой на одиннадцатом.

На другом конце провода, видимо, сильно удивились.

– Сколько надо времени? И где он?

Как рассказали мне позже, это была очень серьезная операция. Пуля попала между позвонками, зажав нервы, вроде так. В момент ее удаления шансы будут ровно пятьдесят на пятьдесят. Рассказали много чего, употребляя термины, так что я понял одно – к вечеру все будет ясно.

Я подписал десятка два различных бумаг, даже приходил юрист клиники и объяснял мне некоторые моменты.

– Операция начнется в три и дай бог вам нервов.

– А по времени?

– От четырех часов, и это минимум.

Я никогда не понимал, как такая операция может длится так долго. Разрезал, достал, зашил, и снова услышал лекцию. Оказалось, что все не так просто.

Я вышел из кабинета в смешанных чувствах. Правильно ли я делаю и зачем мне это? Тогда, да и сейчас, ответ один – правильно.

Женя выдернул меня из размышлений.

– Ну что там?

– А?

– Как разговор с врачом?

– В три операция.

Я удивлял Женьку за последние сутки уже который раз.

– То-то я смотрю к ней одна за одной стали приходить медсестры. Ну ты крепись.

Тогда я задал Женьке один вопрос и попросил ответить честно. Он уже до этого малость на меня обиделся, но, учитывая ситуацию, никогда об этом не вспоминал.

– Что скажешь ты?

За все время я ни разу не спросил его. Он не был на тот момент высококвалифицированным специалистом, но все же что-то, да знал.

– Хирург очень опытный человек. Тебе просто не сказали одного.

Я удивленно посмотрел на него.

– Пуля вошла со стороны шеи, чуть в стороне от того места, где у мужика кадык. Разрезать будут сбоку, где находится важная артерия. Так что понимаешь, что будет, если у врача дрогнет рука?

– Не дрогнет. Не будем о плохом.

Теперь, откинув все медицинские термины, я понял в чем проблема, но отступать не собирался.

Мне разрешили присутствовать на операции.

Я стоял в соседней комнате с большим стеклом, рядом стоял монитор, такой же, как над хирургическим столом. На него выдавалась картинка с мини-камеры, которую использовал хирург, чтобы видеть пулю и не задеть артерию. Хирург, мужчина лет пятидесяти под два метра, крепко сложенный прочертил черную линию на шее Кристал. Зашел Женька.

– Ну как ты?

– Да вот, наблюдаю. Врачей это не напрягает?

– Они не видят тебя, а потому не отвлекаются. Сейчас он прочертил линию разреза. Теперь надо будет сверить с рентгенами и, если все верно, то можно приступать.

Женька комментировал каждое движение хирурга, который, если откинуть стереотипы, был похож на дирижера.

– Ну вот и самое главное.

По сути, ничего еще не было сделано, а прошло полтора часа.

– Полтора! – крикнул хирург.

– На полтора сантиметра вошла пуля, – пояснил Женька.

Я увидел испарину на лбу хирурга, которую очень быстро убрала медсестра, использовав ватный тампон. Камеру вводили в разрез сантиметр за сантиметром, пока не показалась пуля. После, хирург сделал еще один разрез, после чего пуля виделась отчетливо с камеры. На этом все затихло. Аппараты мерно гудели, что говорило о стабильном состоянии. Я посмотрел на Женьку.

– Видишь, как застряла пуля?

Даже без медицинского образования сказать насколько все плохо было просто. Пуля вошла сверху вниз, остановившись между третьим и четвертым позвонками.

– О чем я и говорил, убрать-то ее не сложно, но вот последствия. Она, возможно, тут же очнется.

Я вскинул брови.

– Вот та медсестра, что держит маску, будет наготове.

В операционную вошли двое мужчин, да что там, два старика. Одного даже немного трясло. Я вновь, не без удивления, посмотрел на Женьку.

– Два консультанта клиники, заслуженные профессора в хирургии и ее областях.

Они склонились над разрезом и, после минутного осмотра, отошли в сторону с хирургом, активно жестикулируя и рассматривая снимки.

– Я все равно не понимаю в чем сложность? Аккуратно взял и вытащил.

Женька усмехнулся.

Хирург махнул рукой. Медсестра с маской очнулась и встала рядом с Кристал. Он взял пинцет и ухватил пулю. Самое удивительное было то, что руки хирурга не дрожали, учитывая ситуацию. Он мягко, едва заметно, крутанул рукой, как бы продолжая движение пули и, через пару секунд, та упала в железный лоток, что держала медсестра с дрожащими руками. Аппаратура запищала и на миг, всего на долю секунды, Кристал открыла глаза и снова отрубилась. Медсестра даже не успела поднести маску к ее лицу.

– Ты видел?

Женька кивнул, но как-то не радостно.

– Это нормальное явление при такой операции. Различные импульсы вновь подают сигнал в мозг, а инстинкты берут свое, особенно тот, что за выживание.

Женька не утешил, но для меня это значило многое. Тот секундный приход Кристал в себя дал мне надежду на многое…до ее последнего вздоха…искусственного.

Три дня прошли, как секунда. Я крепко выпивал, но все мои мысли были только о Кристал. Как понимаете, операция не увенчалась успехом, но и ухудшения не последовало.

На четвертое утро, на кухне, сидел Алекс. Он был бодр, похоже, пришел позаботиться.

– Я не собираюсь тебя жалеть! – резко ответил он, словно прочитал мои мысли.

Не сказать, что я удивился, но поразился.

– Что происходит? Что за девушка тогда была? С ней что-то случилось? -

Я попытался вспомнить сколько знаю Алекса, но головная боль не давала сосредоточиться. Лет пять-шесть, может больше или меньше. Я поднял руку, сжав кулак и выставив указательный палец.

– Хорошо, подожду. Пока сделаю тебе кофе.

Я принял душ. Боль начала медленно отступать, мыслить стало проще.

Через десять минут я уже сидел на кухне и рассказывал Алексу свою историю. Его лицо оставалось каменным, чем был похож на ректора, который принимал у нас экзамены в институте. Что-то вроде, я и так всё знаю, но вас, идиотов, послушаю.

– Сколько нужно? – спросил Алекс, когда я закончил свой рассказ.

– Ты не понимаешь....

Я встал, хватаясь руками за голову.

Раздался звонок в дверь. На пороге стояли Андрей с Женькой. Весёлые и немного под шафе.

– Что за повод?

– Ну ты даёшь! Сегодня же 13 июля.

– И?

– Что и? День рождения у тебя, вообще, что ли тронулся?

А ведь и правда. Вся ситуация с Кристал выбила меня из жизни настолько, что я забыл о своём Дне рождении.

Мы прошли на кухню, столкнувшись с Алексом.

– Я пойду. Поздравляю. Подарок позже, не хочу вам мешать.

Алекс бы и не мешал, но я хотел побыть со своими друзьями. Мы знали друг друга всего несколько лет, но сдружились настолько, что могли рассказать друг другу всё. Только Сашка стал для меня никем, и друзья это прекрасно понимали. Что же он такого сделал? Да в принципе ничего, отчего порой становилось смешно. В какой-то момент, наши с Настей отношения зашли в тупик, а Сашка, влез, куда его не просили. Да ещё и властная Светлана Викторовна. Нет, нет, я и правда был рад за него, но поступил он не по-дружески.

Мы просидели до поздней ночи. Друзья слушали о моих переживаниях и старались приободрить. И я был очень им благодарен. Но, всё хорошее быстро заканчивается.

Утром, выпив кофе и съев пару бутербродов, я снова отправился в клинику. Прежде, чем достигнуть палаты Кристал, я столкнулся с той девушкой, что хотела со мной познакомиться. Среднего роста, красивой фигурой, очень выразительным взглядом и, по воле судьбы, её звали Настя. Меня всегда мучил один вопрос, как такие девушки до сих пор одни? Мы перекинулись парой слов, а где-то глубоко внутри сердце предательски пропустило удар. Если бы не Кристал…

Я снова и снова приезжал каждое утро и сидел до ночи у кровати Кристал. Я ухаживал за ней, протирал кожу, смачивал губы, нос. Рассказывал ей о жизни, своём детстве, строил планы на будущее, наше будущее. Я надеялся лишь, что в один день она придёт в себя и все мои мечты исполнятся, но, у судьбы свои планы. Спустя пару месяцев, мне разрешили оставаться на ночь – спасибо Женьке и его маме, которая была директором и основателем данной клиники.

Наступила осень. За окном моросил дождь, а ветер нещадно завывал, стараясь вогнать меня в ещё большую тоску. В один из дней пришел тот самый врач, с которым я разговаривал на счёт операции и добил меня.

– Мозг пациентки умирает. Не думаю, что стоит продолжать её мучить. Даже, если случится чудо, то это будет совсем другой человек.

Я заплакал, как мальчишка. Перед глазами пронёсся тот единственный день, проведённый вместе. Арбат, ресторан, Третьяковка и ночь…

Я позвонил Радику и пытаясь, хоть как-то собрать себя, объяснил ситуацию.

На следующее утро случился инцидент, что никогда не происходил в клинике. Около полудня подъехали машины с полусотней отборных бойцов. Правила клиники запрещали посещения в любом случае, кроме разрешённого и, причем одного. Это была та самая загвоздка, почему мне и пришлось жениться на Кристал. Она подписала бумаги в ведомстве, но клиника была, словно, отдельная страна со своими законами. И только близкие родственники могли решать за пациентов, что не могли сделать этого сами.

Вышла мама Жени, пытаясь объяснить и разрядить ситуацию. Но Радик, а теперь он был за главного, сказал всё относительно спокойно и утвердительно и до простого, банально.

– Если нас не пустят попрощаться со своим начальником, мы возьмём здание штурмом. У нас есть для этого опыт и возможность, а последствия – нам всё равно.

Екатерине Сергеевне пришлось сдаться и нарушить правила.

На одиннадцатом этаже, снова вышел из двери тот мужчина, чтобы успокоить расшумевшихся, но увидев группу бойцов, быстро скрылся за дверью.

Бойцы зашли в палату, встав вокруг кровати. Главный врач, который разговаривал со мной в этот момент, хотел было что-то сказать, но увидел Екатерину Сергеевну за стеклом, которая мотала головой.

Первым подошёл Радик. Он взял Кристал за правую руку и сказал:

– Майор…, – и заплакал.

Все бойцы чуть ли не хором всхлипнули. Каждый, подходя к кровати, пытался что-то сказать, но кроме "Майор", я так ничего и не услышал. За стеклом я видел Женьку, едва державшегося, и Настю. Попрощавшись, все бойцы взяли себя в руки и стояли с волевыми лицами. Я продолжал сидеть, сжимая руку Кристал. Я понимал, что вот и конец. Надо прощаться. Я встал и, произнеся лишь её имя, поцеловал в губы. На миг все приборы громко запищали, но лишь на миг, и сразу же затихли. Возможно, так Кристал попрощалась с нами. Раздался протяжный писк прибора, после чего, бойцы стали покидать палату.

Похороны прошли тихо и мирно. Были только близкие люди. Со стороны Кристал, все её сослуживцы, а с моей Андрей, Женька и Настя.

Когда было сорок дней со дня смерти Кристал, в моей квартире было не протолкнуться. Приехал Радик с парой десятков бойцов, которые были не на задании. Это был единственный раз, когда мы так собрались. С самых похорон, Настя осталась у меня. И сейчас она вовсю хозяйничала. Я видел взгляды бойцов, но не злые, а печальные. Каждый хотел видеть на её месте Кристал. Не важно с кем, главное, чтобы она жила, но…

Я услышал много историй о Кристал. Как она пришла в отдел и делала свою работу. Каждый из бойцов вспоминал её и плакал. Мы сидели до поздней ночи, а на утро, жизнь изменилась. Ночью мы стояли с Радиком на балконе и молчали. Каждый думал о своём. Я был уверен, что всё это моя вина, но Радик…

– Ты не виноват. Я говорил с врачом. Без операции она бы долго не протянула, а так был шанс. Во всём виноват я, – сказал он и заплакал.

После, он пытался объяснить, но сквозь всхлипывания было сложно что-то разобрать. Я понял лишь, что на том задании, Радик отвлекся буквально на секунду.

Позже я узнал, что Радик, спустя пару месяцев, после нашего разговора на балконе, покончил с собой. Видимо, чувство вины слишком давило на него. По стечению обстоятельств, Андрей занял его место, а мне от этого стало и вовсе не по себе. Услышу ли я своего друга завтра?

Настя была со мной всё это время и ждала, когда я наконец приду в себя. Потребовался год. Я видел, как она страдает, понимая, что Кристал останется в моём сердце навсегда. Но она оказалась на удивление стойкой женщиной. Мы уехали отдыхать, а ещё через три года Настя родила девочку. Я знаю, что это можно назвать паранойей, но она очень напомнила Кристал. По инициативе Насти, мы её так и назвали, за что ей огромное спасибо. После этого, моё сердце полностью успокоилось.

За три недели до моего дня рождения умерла жена Алекса. А через две у нас состоялся душевный разговор на моей кухне. А за два дня до, Алекс умер, сердце…

В день рождения приехали Андрей с Женькой, но праздника не получилось.

В обед раздался звонок в дверь. Молодой человек в строгом костюме представился Сергеем и сказал, что представляет страховую фирму. На мой ответ, что не интересует, он замотал головой и сказал:

– Вы меня не так поняли. Я пришёл, чтобы прочитать завещание.

Моему удивлению не было предела.

Завещание было от Алекса. Его квартира на третьем этаже и еще несколько по всей нашей необъятной Родине, пару вилл в Испании и одно ранчо, на два гектара, в Техасе. И вот тут я был в полном шоке. После, страховой агент удалился, оставив мне письмо с гербовой печатью и сказав, что в наследство я могу вступить через полгода. Но квартира на третьем была в двух шагах, а ключи Алекс мне оставил неделю назад.

Обычная трешка с обшарпанными обоями, отслоившейся местами штукатуркой и стертыми углами стен. В кладовке, что была в спальне, я нашел пачки денег, упакованные в полиэтиленовые мешки. Сумма была не исчисляемой. Что за бизнес вёл Алекс, я так и не узнал.

Недавно мы выбрались в центр. Прошлись по Арбату и посидели в том самом ресторанчике "У Карла". Воспоминания захлестнули волной. Настя понимала моё состояние, но ничего не сказала. Была мысль съездить в Третьяковку, но я от неё отказался.

У нас с Настей всё хорошо. Сначала я воспринимал её как должное, но со временем влюбился, просто не представляю свою жизнь без неё. Чувства Насти были взаимны.

И вот ещё пара парадоксов судьбы. Оказывается, Настя училась в том же институте, что и я, но боялась подойти поздороваться. Возможно, сделай тогда она шаг, я бы никогда не узнал Кристал.

На днях мне исполнилось пятьдесят. Собрались все знакомые, а дочь познакомила со своим женихом, которого постоянно прятала от нас. Почему? Он работал в том же отделе, в котором я когда-то познакомился с Кристал. Я хочу для своей дочери только счастья и знаю, что этот парень завтра может не вернуться с работы, но видя блеск в её глазах, отступил. Ведь, если судьба начинает свою игру, то уже никто не в силах это остановить.

©Galer

21/11/2016-16/06/2020

Перипетии судьбы

Судьба – это не дело случая, а результат выбора.

Судьбу не ожидают, её создают.

Лето – самое прекрасное время года, когда природа радует нас своей красотой. В это время отдыхают, обычно, на год вперед. А если проводить лето в деревне, вдали от мегаполиса, то море эмоций и впечатлений вам обеспечены.

Лето 1999 года я провёл в деревне, что в Тверской области. Найти деревню на карте не представлялось возможным, так как это были участки, розданные различными фабриками и предприятиями ещё в советское время. Деревня была небольшая, не больше двух десятков домов и добраться до неё было целым путешествием. Сначала автобус из столицы приехал на местный автовокзал, представлявший собой деревянный сруб с окошком для продажи билетов. Затем надо было сесть на местный автобус, что ходил два раза в день. В тот год он сломался и мне пришлось идти пешком. Пройдя километров семь, я свернул у столба с отметкой 12 и прошел через поле пару километров. Затем, пройдя небольшой пролесок, я оказался в той самой деревне, где проводила своё время моя бабушка. Я был любимым внуком, а потому, бабушка меня ничем не утруждала, хотя я с большой радостью помогал ей в хозяйстве: полол грядки, окучивал картошку, рубил дрова, а после сжигал их, чтобы получить золу, которая после использовалась при посадке картошки в огороде. Но это было в первую неделю, а после я был освобождён от всего этого и проводил время по своему усмотрению. И единственное, чем я занимался почти целый день – ловил рыбу.

За домом было небольшое поле, после которого сразу начинался лес, а слева была небольшая речка. В одном месте был небольшой пригорок, под которым я и проводил своё время. Тень, прохлада от реки, удочка в руках – это было незабываемо. Ловить рыбу днём было абсурдом, но речка была притоком большой реки и потому течение было сильным. Один раз была миграция огромного косяка рыб. Это было настолько впечатляющим, что я даже на минуту забыл, зачем я здесь вообще. А потом схватил ведро и зачерпнул воды вместе с рыбой – улов был потрясающим. В самой реке, кроме бычков, которые были не больше тридцати сантиметров, никто и не водился. Но всё равно, я получал большое удовольствие от рыбалки. Позже, я стал брать с собой книгу, и порой забывался, зачитываясь до такой степени, что просто не слышал, что происходило вокруг. На обед я обычно возвращался, а после, немного отдохнув, снова шёл на рыбалку. Я также ходил в лес, искал грибы и ягоды. Июнь и июль пролетели в мгновение ока, и начался жаркий август. Дожди были редкостью, но даже в такие дни, я всё равно ходил на речку – у бабушки нашлась старая палатка. На пятый день августа, я проснулся в районе девяти, солнце уже жарило вовсю, но в доме было прохладно. Завтрак…Господи, я никогда в жизни больше так не завтракал: яичница, блины, пирожки, соленья, варенья – бабушка меня очень любила.

Расставив удочки, я снова начал читать. У бабушки было немного книг и в основном, это были детективы Агаты Кристи и приключения Жюля Верна. Последним я просто зачитывался, переносясь в те миры и представляя себя на месте главного героя. Когда солнце поднялось в зенит, я решил, что пора возвращаться, тем более, что живот постоянно урчал, как мотор старой шестёрки.

– Привет, – раздался девичий голос, когда я всё же решил остаться ещё ненадолго.

Голос выдернул меня из мира приключений, заставив потерять дар речи. Рядом со мной стояла девушка лет пятнадцати с глазами цвета неба и волосами, завязанными в хвост. На миг показалось, что с неба спустился ангел, спросить о моих делах. Конечно, в таком возрасте, мы – парни, всех девушек представляем в таком свете, но эта девушка была просто неземной красоты. Юношеское сердце задало такой такт, что спёрло дыхание.