Во власти счастья

– Если вы начнёте убивать девушек, приближённых к королеве, она точно насторожится. А сейчас ещё пятьдесят на пятьдесят.

– Зачем убивать? Существует множество других способов избавиться от неугодных слуг. Например, подставить и уволить. Хотя проще, конечно, убить, обыграв всё, как побег. Вон, у одной уже и повод имеется…

– Ой, делайте что хотите. Только не мешайте. Я и так устал как собака. А у меня ещё полрайона не осмотрено. Или мне прекратить поиски?

– Ни в коем случае! Вдруг у меня что-то пойдёт не по плану. Мне нужно знать, насколько обоснованы мои подозрения и чего опасаться в будущем.

– Могу посмотреть.

– Не надо! Предпочитаю счастливое неведение.

***

Я понимала: король не отступится. И не простит мне поражения, даже если я ни в чём не виновата. Найдёт как отомстить. Например, будет придираться по каждой мелочи. И всё же, несмотря ни на что, остаток вечера я провела в приподнятом настроении и даже рискнула выбраться с соседкой в город, где мы слегка задержались в поисках нужной лавчонки, из-за чего обратно возвращались уже в сумерках. Но моя спутница беспокойства не выказывала, да и я не особо боялась.

Пустынные улицы мы старались избегать, а на основных имелось вполне сносное освещение, в лучах которого неспешно прогуливались люди разных сословий, периодически расступаясь, чтобы пропустить карету или отдельного всадника. Однако даже наличие свидетелей не помешало одному из них вдруг огреть меня чем-то тяжёлым по голове, перекинуть через седло и скрыться в узком тёмном проулке. Последнее, что я увидела, прежде чем окончательно потерять сознание, был его товарищ, направивший лошадь на бросившуюся за мной подругу…

Первый раз я очнулась, когда меня сняли с седла и куда-то понесли. Висеть на чужом плече было немногим удобнее, чем на лошади: руки с ногами мне предусмотрительно зафиксировали, зато голова свободно болталась из стороны в сторону, усиливая и без того невыносимую тошноту. Поэтому, когда меня грубо сгрузили прямо на пол, не озаботившись даже что-нибудь подстелить, я провалилась обратно в беспамятство, так ничего и не разглядев.

Второй раз оказался удачнее. На улице было ещё темно, но, судя по ощущениям, прошло не меньше четырёх часов. Голова по-прежнему раскалывалась, перед глазами всё плыло, зато тошнота отступила, и после некоторых усилий я смогла кое-как оглядеться. Впрочем, особо это не помогло.

В комнате тоже царил полумрак, едва разгоняемый единственной свечой. Она стояла на столе, и в её скудном свете двое моих похитителей увлечённо шлёпали замызганными картами, изредка перебрасываясь короткими репликами. Я же лежала у противоположной стены, связанная по рукам и ногам. Для полноты картины мне только кляпа не хватало, но я и без него не планировала шуметь.

Тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания, попыталась высвободиться, однако надо мной явно поработал профессионал: сколько я ни старалась, верёвка не поддавалась, а как будто наоборот, лишь сильнее затягивалась. К тому же, как выяснилось, одним витком она плотно обхватывала шею и после очередного рывка так сильно сдавила мне горло, что я с трудом сдержала рвущийся наружу кашель, чудом не задохнувшись в процессе.

Пришлось взять паузу на раздумья.

А мужчины тем временем завершили очередную партию, и проигравший, выдав несколько крепких словечек, вдруг решительно отодвинул стул.

– Пойду проверю нашу пленницу. Может, очнулась уже.

Я торопливо притворилась спящей.

– А тебе-то какая разница? – лениво осведомился победитель. Судя по звуку – собрав брошенную колоду и принявшись ловко её тасовать. – Она всё равно никуда не денется. Вот пущай и валяется себе в углу до утра. А мы пока ещё поиграем.

– Надоело.

– Ну давай на деньги.

– Нет, – отрезал склонившийся надо мной похититель. – Ты всё равно выиграешь.

И начал неспешно меня развязывать.

– Эй-эй-эй! Ты что делаешь?! – мигом насторожится второй.

– А сам не видишь? Развлечься хочу. Что она тут без дела лежит?

– Верни путы на место. Нам было велено только продержать её до рассвета и отпустить. Ничего больше.

– Но и трогать её нам никто не запрещал. Так почему бы не провести это время с пользой? С неё не убудет. Заодно научим её правильно телом торговать. Пригодится.

– Оставь её в покое.

– Ты её защищаешь? Сам на неё глаз положил? Так я поделюсь.

– Меня полутрупы не интересуют.

– Зато меня её состояние полностью устраивает. Меньше сопротивляться будет. А там, может, и очнётся в процессе. Тогда ты и присоединишься. Так что вместо споров лучше освободи стол. А то в этой халупе даже кровати нормальной нет.

Перспективы вырисовывались безрадужные. И пускай как такового насилия я не боялась – в какие только ролевые игры мы с покойным мужем ни практиковали! – сдаваться без боя не собиралась. Покорно дождалась, пока похититель развяжет последний узел, и обеими ногами со всей дури врезала ему в куда-то в корпус. Вслепую, потому что прицелиться не было возможности, но мужчина отлетел примерно на метр, с грохотом упав на спину. А я вскочила и бросилась к выходу. Но на полпути другой похититель схватил меня за подол, резко дёрнув назад. Ткань затрещала по швам, шнуровка спереди разошлась, грудь вывалилась, прикрытая тонкой исподней рубашкой… Однако я стыдливостью не отличалась и, вместо того чтобы испуганно прикрыться, вытащила руки из рукавов, подавшись ещё сильнее вперёд. Мужчина при этом продолжил тянуть на себя, и мы повалились. Я на это не рассчитывала, но быстро сориентировалась и змеёй выползла из платья с нижними юбками, вновь припустив к двери. Впрочем, далеко снова не убежала.

К этому моменту первый похититель уже оправился от шока и внезапно вырос у меня на пути, широко расставив руки. Будто паук. Я затормозила, не угодив в его сети, и заозиралась в поисках спасения.

Единственным доступным вариантом было окно. Но оно располагалось слишком далеко, а мои шансы до него добраться, и без того небольшие, таяли с каждой секундой. Я решила рискнуть и, чтобы выиграть время, повернулась к первому похитителю. Якобы сдавшись, а на деле, стоило мужчине, на миг потеряв бдительность, радостно подступить ближе, с размаху заехала ему кулаком в нос. Дралась я впервые, поэтому громкий хруст ломающихся под рукой костей неприятно резанул по ушам, вогнав меня в ступор. Правда, следом до мозга добралась отрезвляющая боль, но было уже поздно. Второй похититель подскочил ко мне сзади и обхватил поперёк туловища, лишив возможности к сопротивлению. Я, конечно, попыталась лягнуть его пяткой сначала в пах, потом в колено, но не дотянулась. А бить головой было чревато больше для меня, чем для него.

От всей этой суеты ко мне и так тошнота вернулась, особенно противная из-за осознания бессмысленности всех предпринятых действий. И я вынужденно затихла. Зато пострадавший мужчина отрывался за двоих: метался по комнате, натыкаясь на всё подряд, и ревел белугой, разбрызгивая вокруг капельки крови. Немного даже на меня попало, украсив сорочку затейливым узором в самом интересном месте чуть выше подола.

– Довольно! – не выдержал мой пленитель. – Ты сейчас всех соседей разбудишь.

– Эта мерзавка мне нос сломала!

– И что? Впервой, что ли?

– Не поверишь – да! И кровь не останавливается.

– Успокойся. Сядь. Заткни чем-нибудь впитывающим ноздри и не дёргайся.

– Чем?!

– Да чем угодно, хоть носовым платком. Если своего нет, мой возьми. В кармане куртки лежит.

Мужчина – или, вернее, молодой парень – послушался. И буквально через несколько минут ему полегчало. Притом настолько, что он вспомнил о том, с чего всё началось. То есть обо мне и своём желании мной овладеть.

– Давай её на стол, – приказал, переставив свечу на полочку повыше.

В этот раз его товарищ спорить не стал.

Вдвоём они кое-как меня усадили, но на этом их успехи закончились.

Чуть оклемавшись, я принялась вырываться с новой силой. Махала ногами, не позволяя себя зафиксировать, раскидывала стулья, стучала туфельками по полу и ножкам стола – в общем, не давала противникам ни секунды передышки. Понятно, что долго так продолжаться не могло, и вскоре мужчины со мной всё-таки сладили. Но стоило одному из них пристроиться, а мне – расслабиться, старательно представляя происходящее тщательно спланированной постановкой, как в избушку постучали.

– Что за пьянку вы тут устроили? – раздался грубый голос. – Шумите, добрым людям спать мешаете! Угомонитесь уже.

Мужчины испуганно замерли. Тот, что постарше, предусмотрительно зажал мне рот, чтобы я не вздумала ничего выкинуть. Но у меня словно открылось второе дыхание – и в сторону полетел последний уцелевший стул, разбив стоящий в углу глиняный кувшин.

– Эй! Я кому говорю? Прекратите буянить!

Меня схватили за волосы, рассчитывая напомнить, в чьей власти я нахожусь… Но капельку перестарались – и на глазах выступили слёзы, а с губ сорвалось жалобное мычание.

За дверью насторожились:

– Что у вас там происходит? Откройте немедля!

– Не твоё дело, – всё-таки соизволил откликнуться похититель помладше. – Лучше иди отсюда подобру-поздорову!

– Ты мне ещё поугрожай тут! – вместо испуга возмутились снаружи. – Сейчас как войду – мало не покажется!

Отпора похитители явно не ожидали, озадаченно переглянулись и синхронно покосились на оружие, когда-то аккуратно уложенное на стуле, чтобы не мешало, а теперь, благодаря мне – разбросанное практически по всей комнате. Я же, воспользовавшись их замешательством, укусила зазевавшегося мужчину за ладонь, вывернулась и, плевав на риск остаться без волос, закричала:

– Помогите! На помощь! Убивают!

– Заткнись, тварь! – мне влепили пощёчину.

Комната дёрнулась, перед глазами снова всё поплыло, а следом входная дверь слетела с петель, выбитая вместе с засовом – и у меня пропал дар речи.

На пороге стоял богатырь во всех смыслах этого слова – огромный, бородатый, в свободной светлой рубахе и широченных серых штанах. Ростом он был, наверное, больше двух метров – до потолка почти доставал, плечи – с дверной проём, мышцы – бодибилдеры обзавидуются, а кулаки – брёвна в землю забивать можно. Голыми руками. Машина для убийств, не иначе! На его фоне суетящиеся возле меня похитители – тоже люди не мелкие – выглядели безобидными хиляками. А я так и вовсе крошечной и хрупкой Дюймовочкой. Хотя особой худобой не отличалась. Даже наоборот, обладала вполне себе приятными формами. Неудивительно, что несостоявшиеся насильники тотчас всё бросили, схватили свои вещи и друг за другом выпрыгнули в окно, кинувшись наутёк. Даже не обернулись ни разу. А вскоре по земле застучали лошадиные копыта, унося мужчин прочь. Впрочем, гнаться за ними мужик не собирался.

Исподлобья оглядел учинённое нами безобразие, переключился на меня, внимательно изучил лицо с горящей от удара щекой, затем приблизился, молча одёрнул заданную выше пупа нижнюю рубашку, неодобрительно поцокал, заметив кровавые разводы, и отступил, деликатно отвернувшись.

– Знахарку позвать? – осведомился он.

Как и полагается – хриплым, пронизывающим до костей басом, пугающим похлеще его внушительных размеров.

– Н-не н-надо, спасибо…

– Это твоя изба?

– Н-нет.

– Тогда пойдём ко мне, покуда хозяева, или кто там над тобой измывался, с подмогой не вернулись. Я тута недалече живу. Через три двора. Соседи разбудили, попросили дебоширов успокоить. Мол, буянят, мочи никакой нет. А так-то я и не слышал ничего…

– Спасибо, но я лучше сразу к себе.

– Да ты не бойся. Я тебе зла не желаю. Приведёшь себя в порядок и пойдёшь по своим делам.

– Нет времени. Меня ждут. Если на работу опоздаю, выгонят.

– А где ты служишь?

– Во дворце.

Мужик озадаченно поскрёб русую макушку.

– Эк тебя занесло. На другой конец города, считай. Как добираться-то будешь?

– Пешком, – вздохнула.

– А дойдёшь?

– Куда я денусь. Придётся.

– А куда идти, знаешь?

– Примерно.

– Ладно. Провожу тебя. А то кабы чего не случилось с тобой по дороге.

– Не стоит. Просто укажите мне направление – этого будет достаточно.

– Не спорь. На телеге поедем. Сейчас коня запрягу и отвезу. Пошли. Нечего тебе здесь торчать.

Звучало заманчиво. И я покорно поплелась на улицу, с каждым шагом всё больше убеждаясь, как же сильно мне повезло встретить столь отзывчивого человека. Потому что на своих двоих добралась бы до дворца хорошо если к вечеру – ноги вообще не слушались. А дорога так и норовила куда-то сбежать. Я чувствовала себя вусмерть пьяной, с трудом успевая за её выкрутасами. Хромая собака и та быстрее меня ковыляла. Ещё и покосилась так презрительно… Хотя это мне, скорее, почудилось. По голове-то меня тоже нехило приложили. Весь затылок в крови был. Даже шишка налилась. Большая. Впрочем, щупать её не стоило – от вспыхнувшей боли перед глазами опять всё поплыло, а земля вдруг стремительно понеслась навстречу. Я только руку вперёд выставить успела. И наступила тьма. А когда пришла в себя, мы уже ехали. Медленно и осторожно, но тело всё равно неприятно отозвалось на тряску, вынудив меня застонать и открыть глаза.

– За что тебя так? – заметив, что я очнулась, спросил мужик, ловко управляясь телегой.

Как и когда он успел меня в неё посадить, прошло мимо моего внимания. Но судя по пыли на сорочке, поймать он меня не сумел, с земли поднял. А значит, без лишних травм не обошлось…

Жаль.

– Понятия не имею! – почти искренне откликнулась я. – Но непременно выясню.

– А надо ли? – резонно возразил мужик. – Кабы хуже не стало.

– Не станет. Хуже просто некуда. Если уже и на улице от врагов покоя нет…

– А может, это случайность? И твои недоброжелатели тут ни при чём?

– Я буду очень этому рада! Но вряд ли это было простым нападением. Ребятам явно на меня указали. И я даже догадываюсь, кто… Слишком много совпадений.

Мужик вздохнул:

– Не лезла бы ты в чужие разборки, а? Ещё беду накличешь.

Я вспомнила про короля и печально рассмеялась:

– О, во дворце с этим проблем нет! Нарваться там на что-нибудь – раз плюнуть.

– Тогда зачем ты туда спешишь? Пущай прогоняют. Новое место найдёшь, поспокойнее.

И я внезапно подумала, что он прав.

Ведь действительно – что мне до королевы и её судьбы? Своя жизнь дороже. Другое дело, что тогда о родном мире можно будет забыть. А значит, придётся навсегда остаться служанкой. И как-то себя обеспечивать. Гнуть спину до самой смерти – либо копить на скромную пенсию. Но для этого нужна высокооплачиваемая работа. А куда выше, чем во дворце? К тому же без рекомендаций меня вряд ли примут в хороший дом. Да и до этого придётся оббить немало порогов. А может, и поскитаться…

– Тогда уж проще совсем не возвращаться, – хмыкнула я.

– Так не возвращайся.

Очевидно, мужик не знал, что такое сарказм, и принял мои слова за чистую монету. Даже поводья натянул, остановив лошадь. И я торопливо поправилась:

– Нет-нет, я вовсе не это имела в виду! А наоборот. Что мне не хочется помереть где-нибудь под забором во цвете лет.

– А почему ты должна помереть? – обернувшись, удивился мужик. – С виду вроде здоровая…

– Да я не в этом смысле! – воскликнула, отчаявшись достучаться до собеседника. – Мне просто податься некуда. А милостыню просить гордость не позволит.

– Ах вот оно что… – протянул мужик, заставив лошадь снова тронуться в путь. – А тебя совсем некому приютить?

– Совсем.

– Тогда выходи за меня замуж.

Я опешила.

– Да ты не подумай, я ничего худого не замышляю, – чувствуя, что неловкая пауза как-то чересчур затянулась, добавил мужик. – Понравилась ты мне сильно. Рассуждаешь здраво, руки при трудностях не опускаешь. Упряма, правда. Но это порой и неплохо… А ежели эти уроды с тобой чего сотворить успели, не переживай – видел я, что ты против была. И никогда тебя ни в чём не упрекну. Где тебе было с двумя справиться… Что же касаемо слухов – до свадьбы отдельно жить будем. Без обмана. Я тебя в амбаре поселю. Там сейчас пусто. А что печки нет – так летом и без неё обойтись можно. Будешь по дому помогать, готовить, стирать, убирать, а в качестве оплаты – есть с общего стола. Потом, как обвенчаемся, переедешь. И заживём как муж и жена.

Пока он рассуждал, я немного пришла в себя. И поняла, что не могу вот так сразу ему отказать. Не имею права. Неловко это будет. Неправильно.

Зачем обижать хорошего человека? Он ведь искренне хотел мне помочь. И помог! Спас меня от насильников, предложил подвезти. Хотя мог и соседей лесом послать, и мой крик проигнорировать… К тому же мы ещё не доехали до дворца. Поэтому я решила пойти известной дорожкой и потянуть время:

– А вы что, до сих пор не женаты?

– Вдовец я. Жена моя в родах скончалась. Только доченьку мне на радость оставила.

– Давно?

– Уж три года как.

– И почему же вы не женились снова?

– Тосковал долго. Всё любимую свою забыть не мог. Да и дочку жалко было. А то как мачеха её не полюбит? Шпынять начнёт, придираться почём зря. Особенно когда свои детки появятся. Вот и взял вместо этого няньку. Соседку престарелую. Чтобы она мелкую воспитывала и растила да сама под присмотром была. А то тяжко ей одной. Одиноко. Сын помер, других детей боги не дали, внуками тоже не одарили. А сноха в деревню уехала и замуж там вышла. Не захотела со свекровью век доживать. Да та и не настаивала… А ты детей любишь?

– Очень. У нас большая семья была. Я, как старшая, всегда с малышнёй возилась. И мне никогда не было это в тягость.

И неважно, что на деле я была единственным ребёнком в семье. Главное, что мне действительно нравилось проводить время с детьми. Да и с внуками я тоже всегда играла с удовольствием, несмотря на проблемы со здоровьем. Даже в активные игры… В прошлой жизни.

– Что же ты тогда к родне за помощью не обратишься? – заинтересовался мужик.

– Далеко они. Королева же меня с собой привезла. А они дома остались.

– Вот оно что… То-то я смотрю, внешность у тебя какая-то непривычная. Чуждая нашему глазу… Печально. Ну, хоть живы они у тебя, уже хорошо. А мои родители умерли давно. Пока отец был, мы каждый год собирались, семьями. На именины его. С мамой и того чаще – все праздники старались у них встретить. А теперь уже скоро два года будет, как я никого из старших братьев не видел. Да и последний раз мы не все вместе сидели. Они поодиночке в столицу наведывались. По делам.

Мы немного промолчали, размышляя каждый о своём.

А небо между тем начало потихоньку светлеть, город – оживать. Где-то хлопнули ставни, вдалеке залаяла собака, а впереди уже показались шпили дворца… И мужик внезапно спохватился, что так и не получил от меня ответа.

– Ну, что скажешь? – он немного придержал лошадь. – Пойдёшь за меня замуж – или дальше поедешь? Если вещи забирать не хочешь, можем сразу обратно повернуть.

Звучало очень заманчиво.

Сбежать, не поставив никого в известность… Пожалуй, это было идеальным выходом из сложившейся ситуации.

Если я не вернусь, король решит, что избавился от меня. Тем или иным способом. Опасность разоблачения для него исчезнет, и он быстро забудет о моём существовании. Преследовать, по крайней мере, точно перестанет… Но выходить ради этого замуж за первого встречного я была как-то не готова.

Пришлось выкручиваться:

– Я бы с радостью, но королевской прислуге нужно прежде получить разрешение на брак.

– Так попроси. А я у ворот подожду. Как договоришься – выходи. Домой поедем.

– Не всё так просто. Абы за кого меня не отдадут. Его кандидатуру сначала одобрить должны. В моём случае – королева. Лично. Она же меня из дома забрала, от семьи. Родителей заменила. А к ней не всегда обратиться можно.

Боже, какую чушь я несла!.. А мужик ничего, верил.

– Стало быть, тебе теперь до самой старости в девках ходить?

– Необязательно. У короля ведь тоже слуги есть. Возможно, за одного из них меня и посватают.

– Да, невесело как-то… – мы притормозили у ворот. – Ну, удачи тебе, коли так. Если что, ты знаешь, где меня найти.

Я не знала. Не запомнила. Не до того как-то было. Но согласно кивнула.

Всё равно не пригодится.

3

Несмотря на очевидное разочарование от отказа, сразу мужик не уехал. Выдал мне кусок мешковины, чтобы я могла хоть как-то прикрыться, и проехал немного вперёд, припарковавшись параллельно забору. Его пристальный взгляд жёг мне спину, дерюга нещадно кололась сквозь тонкую ткань, но я упрямо игнорировала все неудобства. Потому что не была уверена, что стража на воротах вообще меня пропустит. Особенно в одной рубашке. А так имелся мизерный шанс их на это уговорить… И путь к отступлению, если план всё-таки не удастся воплотить в жизнь.

– Явилась, не запылилась! – навстречу выступил один из стражников, недвусмысленно преградив мне дорогу.

Второй согласно пристроился рядом.

Я остановилась, не дойдя до них буквально пару метров.

– Пустите, а, – произнесла, не дожидаясь, пока они меня прогонят. – Я опаздываю.

– Ты совсем обнаглела? Возвращаешься под утро, да ещё и в таком виде. Твой любовник что, не смог тебе какое-нибудь платье выделить, коли прошлое не устояло перед его напором?

Отреагировать можно было по-разному: смутиться, начать оправдываться или ругаться… Но я видела, что стражник придирается не всерьёз. Просто забавляется.

Скучно же стоять круглые сутки без дела. А тут такое развлечение. Грех его упускать. И в другой ситуации я бы непременно ему подыграла. Вот только после бессонной ночи, насыщенной не самыми приятными событиями, у меня не было ни сил, ни желания притворяться.

Не проколоться днём было гораздо важнее. А пока можно побыть собой.

– А обойтись без грязных намёков никак нельзя? – устало осведомилась я. – У меня не то настроение, чтобы упражняться в колкостях.

– А что так? После бурной ночи у тебя на лице должна улыбка сиять, а ты какая-то понурая. Что, оплошала? Или он удовлетворить не смог? Так давай я тебя уважу – у меня с этим проблем нет!

– А у меня нет времени.

– Да ладно тебе! Самое большее – завтрак пропустишь. Зато мигом повеселеешь, обещаю.

– Послушайте. Мне сейчас правда не до шуток. Честно. Просто пустите и всё.

Тут второй стражник, во время нашей перепалки внимательно за мной наблюдавший, без лишних слов отстранился, открыв мне вход на территорию дворца. Однако первый отступать не собирался и тотчас занял его место:

– А что нам за это будет?.. Я не прочь провести с тобой пару сладких ночей… Может, подумаешь на досуге?

– Хватит, – внезапно вмешался второй стражник. – Оставь её в покое. Беда с ней приключилась, не видишь, что ли?

Первый проследил за взглядом товарища, увидел бурые пятна на сорочке и сразу поменялся в лице, подтвердив мои предположения касательно истинной причины задержки.

– Что с тобой произошло? – совсем другим, обеспокоенным и участливым тоном спросил он. – Тебя кто-то обидел?

– Да подкараулили двое в переулке, оглушили и ограбили. Даже платье забрали, – соврала я.

– Кто? Ты успела их разглядеть?

Я покачала головой:

– Оборванцы какие-то.

– А этот? – стражник кивнул на телегу с мужиком.

– Нет, он тут ни при чём. Он всего лишь меня подвёз. Если бы не он, я б, наверное, так в канаве и померла… Вы только не говорите никому, ладно? Не хочу, чтобы обо мне по углам шептались.

– Ладно. Иди, пока тебя не хватились, – понимающе вздохнул второй стражник.

– Спасибо! Спасибо огромное! – я коротко поклонилась и поспешила шмыгнуть во двор, пока стражники не передумали.

– Но о моём предложении всё-таки подумай! – полетело мне в спину.

Затем послышался приглушённый вскрик, словно мужчину неожиданно ткнули локтем в бок, и виноватое:

– Не, ну а что такого-то? Я же не силком её в постель тащить собираюсь.

Что ответил ему второй стражник, мне разобрать не удалось. Но бормотание вышло довольно нравоучительным. А под конец его и вовсе перекрыл стук подков по мостовой – это мужик, убедившись, что в его присутствии больше нет необходимости, тронул лошадь и отправился домой в сопровождении жуткого скрипа и дребезга. Причём раньше его телега вроде не издавала столь противных звуков… Или я просто не обращала на них внимание, списав на фоновый шум. Впрочем, в тот миг меня мало интересовали всякие странности. Мне требовалось как можно скорее добраться до своей каморки, не попавшись при этом никому на глаза. И я, отложив разборки на потом, торопливо засеменила к северному чёрному ходу – единственной двери, которая могла оказаться открытой ночью… И её действительно не заперли!

Судьба явно мне благоволила. Потому что дальше тоже обошлось без приключений. И в каморку я ввалилась незадолго до побудки.

Соседка ещё спала и на моё появление не отреагировала, но когда я подошла поближе – убедиться, что она вообще дышит – тотчас распахнула глаза и бросилась мне на шею: