скачать книгу бесплатно
А Вова сходил к другу, они выпили пива, и он со спокойной душой пошёл домой. Дома уже были родители. Его мама рассказала, как ей одна знакомая поведала сегодня, что её одноклассница погибла вчера ночью под колёсами автомобиля. То ли пьяная была, то ли ещё чего. Водитель скрылся, и его так и не нашли, и вряд ли уже найдут. Ещё у неё сын пропал! У неё четверо детей, и это был самый младший, совсем поздний. А ещё магазинчик ночной обнесли подчистую, причём сам продавец это и сделал, похоже. Сбежал, вместе с кассой, а магазин оставил открытым. Хотя там денег всего чуть-чуть было. И что самое интересное, именно этот продавец и вызвал милицию, и скорую, когда пропавший мальчик пришёл к нему, и сообщил о том, что видел, как его маму сбила машина. В общем, по словам матери Владимира, путаница ужасная. Не понятно, куда пропали водитель, продавец и маленький мальчик! Всех ищут! Как страшно жить!
Для Владимира это было громом среди ясного неба. Спать он ложился со странными мыслями в голове. Ворочался почти до самого утра, но уснул от усталости.
Второй раз за два последних дня далёкой осени одна тысяча девятьсот девяносто девятого года, Владимир очнулся в безжизненном поле.
На этот раз он резко вскочил, сбросил с шеи удавку, рассмотрел вдалеке фигуру странного инопланетянина и того самого молодого человека, который стоял почти голый, и бросился наутёк, подальше от этой парочки.
Он бежал, что было сил, оглядываясь до тех пор, пока парень с мерзким существом не скрылись из виду. Никто его не преследовал, а впереди было бескрайнее поле. Изредка в траве он перескакивал через трупов, которые ещё сильнее пугали его в сложившихся обстоятельствах. Наконец, он очень устал и упал в траву. Лежал долго, тяжело дышал. Отдышался. Потом, обессиленный, кое-как поднялся, и увидел перед собой глубокий овраг. Он обернулся. За его спиной молча смотрели на него пришелец и молодой человек, который искренне улыбался. Человекоподобное существо не подавало никаких эмоций.
– Я всё отдам! – простонал Вова. Он упал на колени, но не знал, что ещё сказать, поэтому повторял эту фразу.
Демон поднял правую руку вверх. Из травы поднялись два чудовища. Их кожа была такой же серой, как и у всех остальных, но одежда была ещё крепкой и относительно чистой. Их лица были обезображены. Кожа была закручена узлом по часовой стрелке, два глаза были расположены в хаотичном порядке по краям узла. Один труп был высокого роста, другой низкого. Он был ребёнком. Мальчиком. Лет десяти.
Улыбающийся молодой человек стал злым. Он чуть ли не кричал:
– Знаешь, как это не просто было? Мне пришлось придти и сделать это и с мальчиком и с продавцом. И надо было очень поторопиться. Думаешь, легко было резко проснуться, сесть в машину, приехать на окраину города и превратить двух людей в дехмов? Причём второго совершенно бесплатно? Было проще пустить мальчика на корм, благо в подсобке было достаточно большое зеркало! Но нет, я сделал это, потому что я молодец!
Последняя фраза звучала смешно и нелепо. Но Вове было не до смеха. Он весь дрожал.
А парень закончил свою речь, успокоился, и вновь стал улыбаться. Демон немного провёл рукой по воздуху и один из трупов, тот, что был когда-то при жизни продавцом, набросился на маленького мальчика. Маленького мёртвого мальчика с изуродованным лицом. Узел взрослого дехма развязался, обнажая на мгновение огромную пасть с множеством мелких зубов. Он вцепился в маленького дехма, поглотив полностью его голову. Тот пытался сопротивляться, но безуспешно. Немного пропищав, едва слышно, он перестал шевелиться. А взрослый дехм жевал его, его тошнило, но он опять принимался за трапезу. Казалось, он мучился, но всё равно ел. Даже то, чем его тошнило…
Так он съел больше половины тела, долго и мучительно засовывая в себя остатки. Демон одним движением костлявой руки остановил этот процесс. Парень, имя которого Вове было неизвестно, посчитал нужным объяснить:
– Дехмам тяжело есть друг друга, но одного взрослого человека они съедают буквально за пять минут. И требуют добавки, – он засмеялся.
– Хочешь проверить? – спросил демон.
Владимир не сразу понял, что съесть предлагают именно его, но когда пришёл в себя, то усиленно замотал головой в отрицании. Больше никогда в жизни ему не было так страшно. Дехм смотрел на Вову своим слепым взглядом.
– А теперь погладь его по голове! – сказал парень.
Но его перебил демон:
– Это будет твоим новым желанием?
– Нет! Не гладь! Моё желание будет… помнишь цифры, что я написал на бумажке? – парень обратился к Владимиру.
– Помню, – ответил он. Он безмерно обрадовался тому, что платить ему придётся не своей жизнью. А сумма на бумажке, хоть и была крупная, но её можно было отдать. Со временем, правда.
– Умножь эту сумму на пять. Сколько будет? – спросил парень. Вова ответил. Парень подтвердил и сказал, что теперь он должен будет именно столько.
Владимир очнулся посреди ночи и снова долго не мог уснуть.
Утром ему нужно было идти в университет, куда он поступил сразу после армии. У подъезда его встретил тот самый молодой человек из сна. Было очень холодно, но он был одет в строгий костюм и элегантное лёгкое пальто. Молодой человек передал Владимиру бумажку, на этот раз с реквизитами счёта, куда нужно будет отправлять деньги.
– Если мне что-то не понравится, я снова появлюсь в твоей жизни. И не один, как ты понимаешь. Считай, что ты вернул свою жизнь в кредит. И, не забывай, что помимо моего долга, тебе ещё когда-нибудь придётся отдавать долг тому милому бессмертному человечку высшей расы. И, да, не забывай про здоровый сон, а то выглядишь неважно! Ну, и если совсем будет тяжело, то сам понимаешь, самоубийство теперь это не выход!
Он уехал на хорошем, по тем временам, автомобиле.
Спустя несколько дней парень продал свою «Ладу» и помимо учёбы стал работать. Разругался с родителями, которые сначала гордились его занятостью учёбой и работой, но расстроились, так и не увидев ни разу тех денег, которые он зарабатывает.
Ему пришлось переехать в общежитие. А работал он всегда много. И на всю жизнь эта привычка так и осталась. Несколько долгих лет он выплачивал ту сумму денег, экономя на всём.
Но его жизнь не проходила впустую – за это время он успел получить хорошее образование, устроиться на перспективную работу. Познакомился с Тамарой. Они стали жить в её однокомнатной квартире, на самой окраине города, безумно любя друг друга. В то тяжёлое время девушка была единственной его отрадой. Жили в нищете, но жили счастливо. Быстро сыграли свадьбу, спустя год родилась Кристина. В маленькой однокомнатной квартире стало совсем тесно, но Тома ни разу не упрекнула Вову в том, что тот так много работает и так мало зарабатывает. А Вова отдавал долг. Исправно.
Спустя шесть лет он отдал всё до последнего цента. Всё это время плохие сны ему не снились. От усталости ему вообще не снилось ничего. И все эти года он не выпил ни капли спиртного. Так он держался ещё пару лет, пока не умер его отец. Тогда он выпил рюмку водки. Через два года умерла мать. Ещё одна рюмка. Он прекрасно помнил причину своих несчастий. Следующую рюмку он выпил с Толибжоном. Ещё по бокалу вина или шампанского он поднимал на каждый Новый Год и день рождения жены. Выпивал и вспоминал ту женщину с разбитой головой. А потом долго не мог уснуть. Демон, дехмы, тот противный лощёный парень…
Когда настал конец финансовому кошмару, он, поздно вечером, возвращаясь с работы домой, перевёл на счёт оставшиеся деньги. Зашёл в квартиру счастливый, поцеловал маленькую Кристинку, жену, и лёг спать. Сны ему снова не приснились. Зато утром, когда он выходил из дома, торопясь, чтобы успеть на автобус, он столкнулся у подъезда с тем самым молодым человеком, которому он отсылал деньги все эти года. Узнал его сразу. Тот выглядел просто шикарно. За это время он не потерял любви к дорогим костюмам. Его белоснежная улыбка говорила о том, что у него всё замечательно.
– Я всё отдал! – заволновался Владимир.
– Мне – да. А про нашего доброго друга не забывай никогда. Он такой затейник, кто знает, что он выдумает!
– Я помню всё прекрасно! Теперь это только наше с ним дело! – грубил Владимир.
– А ты знаешь, как сделать дехма? – спросил парень, вытащив из-за пазухи нож с коротким лезвием. Тот самый, который ему когда-то передал демон.
– Я не хочу этого знать! – Владимир искренне запаниковал.
– Надо вот этот нож человеку в лицо воткнуть. Воткнуть так аккуратно, чтобы потом узел завязался правильно, – незнакомец повертел нелепым оружием перед его лицом. На тупом, на первый взгляд, острие была засохшая кровь и ещё что-то серое.
– Не трогай мою семью. Если хочешь, делай со мной, что угодно! – Владимир был готов пожертвовать собой.
– Хочу, но не буду, – он убрал нож. – Ладно, давай прощаться. Хочешь, тебя до работы довезу?
– Нет. Пожалуйста, уходи!
Незнакомец ушёл. Владимир больше его не видел на протяжении многих лет. За это время его дела шли только в гору, он купил сначала себе, а потом и жене по автомобилю, а ещё до этого купил хорошую квартиру в центре города. Всё шло по плану, пока его не сократили на работе. Но и сейчас, в принципе, всё было достаточно не плохо.
Все эти долгие года Владимира часто мучила бессонница. Страшно уснуть ночью, и проснуться пасмурным днём посреди безжизненного поля.
* * * *
Ушедшие времена терзают душу воспоминаниями, не давая расслабиться. Как только немного замешкаешься в настоящем, так сразу накрывает волной прошлого. А пережитки прошлого совершенно не уместны в процессе построения светлого будущего. Но нередко является полезным и то, что усилия по благоустройству предстоящего, в неопределённых сроках, времени, направлены на день сегодняшний, без обозначения в нём планов на потом. Планы – это хорошо, но оставаться человеком нужно и сегодня. Ведь все живы только в настоящем времени. И, было бы совсем не плохо, если уже в сегодняшнем дне ты являешься хорошим, живым человеком. Здесь и сейчас. А так ли нужны хорошие люди? Для чего? Неужели для того, чтобы люди плохие могли ими воспользоваться для получения своей корыстной выгоды? Было бы хорошо, если бы это было не так. Если бы хорошие люди существовали для того, чтобы помогать тем, кто разуверился в том, что этот мир ещё может быть хорошим для них. Но мир, если и меняется, то со скрипом. С неимоверной тяжестью сбрасывая с себя грязь ненужности, облачаясь в актуальные, иногда и в светлые, наряды. А вот хороший человек, оказавшийся в нужную минуту рядышком, позволяет не ждать от неуклюжего мира подачек, а сам предлагает свою помощь. Своевременную, и правильную, по отношению к сложившейся ситуации. Не сочувствие, а участие.
Было бы ещё очень хорошо, просто замечательно, если бы поговорка «не делай добра – не получишь зла», потеряла бы свою актуальность.
Но Владислав Бекетов всегда старался совершать хорошие поступки. Просто так. Некоторые давались ему сложно, например, когда он около года назад проводил отпуск на даче, то по просьбе одного малознакомого молодого человека, согласился целый день быть сиделкой у сумасшедшего, слепого, парализованного старика. И это оказалось совсем не просто. Но Владислав справился. Справился, но был рад, что больше этот парень не просил его сидеть со своим больным дедом.
Другие добрые поступки давались ему легко. Например, не так давно он подал денег одному бедняку. Хоть тот и потратит их на выпивку, но это ему действительно было важно и нужно, ведь другой радости в жизни у того человека не было.
Было великое множество и других благих поступков, про которые Влад быстро забывал. Но, некоторые не забывались: несколько месяцев назад Влад взял на работу в свой цех паренька, под свою ответственность. У того не было соответствующего образования, но он долго не мог никуда устроиться на работу по своей специальности – к сожалению, плохих экономистов стало больше, чем хороших химиков или технарей. Тот парень так бы никуда и не устроился, если бы за него не попросил старый знакомый Владислава. Они не виделись несколько лет, но случайная встреча, возобновившиеся телефонные разговоры, и некоторые совпавшие взгляды на жизнь, вновь позволили товарищам на короткое время возобновить приятельские отношения. Ровно до тех пор, пока сын однокашника не вступил официально в должность, в рабочую обязанность которой входило техническое обеспечение полноценного функционирования оборудования на заводе красок и эмалей. Владислав руководил небольшой бригадой, которая помимо своей высококвалифицированной деятельности славилась и более высокой заработной платой, по отношению к остальным рабочим производства. Разница была не настолько существенной, чтобы взращивать чёрную зависть в глазах сослуживцев, но постоянно упоминалась при любом удобном случае. А уж любые мелкие рабочие недочёты превращались, благодаря стараниям злопыхателей, в настоящие катастрофы. Чужие соринки в глазах всегда будут предметом обсуждения и осуждения у тех, чей взор неполноценен ввиду наличия в их аналогичных органах зрения самых настоящих брёвен. А если продолжать аналогию с древесно-стружечным материалом, то даже у тех, кому не мешают серьёзные проблемы со зрением, взглянуть на ситуацию без огласки своего собственного негативного мнения, то у таких людей начинало преобладать перемещения из статуса «человек хороший» в, как минимум, «человек не очень хороший». Не очень хороший, но пока ещё и не плохой. Многие любят считать чужие деньги, ставя в укор руководству (да и всем высшим силам вообще), то, что кто-то другой зарабатывает больше, а работает меньше.
Но свой хлеб бригада Владислава Бекетова ела не зря. И работа спорилась, данный факт не отрицало даже само руководство предприятия. Оно и пошло навстречу заслуженному мастеру своего дела в открытии новой вакансии и должности в его цеху. Фактически, Бекетов шёл на риск, приспособив статичного работника к серьёзному производственному процессу, но этим он преследовал и благие цели, в перспективе разгрузить от рутинной работы самых передовых сотрудников, в итоге более усовершенствовать и несколько ускорить деятельность. Человека можно было обучить самым не хитрым приёмам для более успешной работы профессионалов своего дела, которые не тратили бы своё время на элементарные действия при подготовке к серьёзной работе. Владислав Евгеньевич всё рассчитал, заручился доверием руководства, и пригласил молодого человека к себе в коллектив, правда, не выпросив ему той зарплаты, которая соответствовала бы уровню оклада остальных мастеров. Но при должном желании и трудолюбии подопечного, у него был неплохой шанс приблизиться к новоиспечённым коллегам по уровню доходов.
Конечно, всех этих не простых манипуляций делать не следовало, но Влад понял это не сразу, и до конца надеялся на изменение наметившейся тенденции нового сотрудника делать свою работу плохо или не делать её вообще. Так же стоило обратить внимание и на то, сколько недовольства испытывал Вениамин тогда, когда узнал о том, что его доход будет меньше, чем у его партнёров. Но, несмотря на это, его оклад вполне соответствовал бы тому уровню доходов, если бы он продолжал свою трудовую деятельность в роли менеджера среднего звена. А если брать не особо зарекомендовавшие себя фирмы, то и значительно превышал бы возможный заработок, предлагаемый этими организациями.
Влад много думал над тем, насколько нелогичной для его мироощущения стала выглядеть та ситуация, в которую он сам себя и поставил. Он не привык рисковать, а здесь ради доброго дела пренебрёг возможными негативными последствиями и для дела, и для себя самого. Вениамин не оправдывал никаких, даже самых скромных ожиданий. А на вежливый спрос со стороны прямого руководителя, добрейшей души человека, Владислава Евгеньевича Бекетова, парень начинал хамить и огрызаться. Плохую самоотдачу на производстве оправдывал тем, что он ещё не достаточно адаптировался, и чувствует слишком серьёзное давление от руководителя, хотя на деле он просто халатно относился к своим обязанностям, в некоторых случаях вовсе не удосуживаясь приводить их в исполнение. Но, благодаря своему остроумному нраву и хорошо подвешенному языку, новичок сумел расположить к себе некоторых коллег и они, по наитию штатного шутника, стали так же грубить, а то и подсмеиваться над руководителем. Дурной пример оказался очень заразительным. Влад не мог дать им должного словесного отпора, ввиду своего характера, и предпочитал не реагировать на шутки в свой адрес. Так, с его молчаливого согласия, и с лёгкой подачи новоиспечённого сотрудника, за Бекетовым укоренилась кличка. Совсем не добрая и обидная. За спиной его начали называть жабой. На это несколько повлияла его внешность – слегка выпученные глаза, двойной подбородок, излишки жировой прослойки на туловище. Странное дело, но даже в мужском коллективе поддавались обсуждению особенности строения организма руководителя.
История с прозвищем началась тогда, когда на рабочие замечания Влада, молодой, но дерзкий подопечный вновь ответил хамством. Он обозвал мужчину жабой, когда тот ничего не смог сказать в ответ, лишь тяжело дышал, жадно пропуская воздух через рот. У мужчины в тот момент кололо в области сердца, и он растерялся от гневной тирады своего подопечного. Так он тогда ничего и не сказал, а прозвище за ним закрепилось, об этом он знал наверняка. Дисциплина в коллективе стала ухудшаться, авторитет Бекетова падал. Особенно обидным было то, что даже проверенные временем специалисты стали допускать халатность в своей работе, и поддерживать шутки в адрес начальника. Но это касалось молодёжи, а зрелые мужчины, те, кто не входил в шайку новоиспечённой юмористической компании, оказались в меньшинстве, и просто продолжали молча исполнять свои обязанности. Они свою работу любили больше. А Бекетову было просто очень обидно, но он предпочитал делать вид, что не замечает подколок в свой адрес.
Но терпение его лопнула тогда, когда он застал Вениамина с коллегой за тем, что они игрались в своих сотовых телефонах в тот самый момент, когда были ответственны за серьёзный рабочий процесс. Они должны были следить за показателями приборов. И если на более опытного сотрудника слова Владислава об ответственности возымели свой эффект, то Вениамин продолжал отпускать жёсткие остроумные шутки на каждое слово руководителя. Тот, отчаявшись призвать к ответу совесть подопечного, пригрозился оштрафовать того за грубое нарушение рабочего процесса. На это парень ответил уже более грубым негативом. Рабочий день приблизился к своему заключению. Влад несколько остыл, наполнив свой внутренний мир лишь накопившейся усталостью и единственным желанием добраться до дома и лечь спать.
Когда мужчина неспешной походкой дошёл до своего автомобиля, его вновь одолели воспоминания о том, как они всей семьёй радовались, когда приобрели новый «Рено Логан». Воспоминания давали ему хорошие эмоции, но и рвали уставшую душу на части. Знакомый привкус горечи образовался во рту. Мужчина несколько замешкался, открывая дверцу автомобиля. Сзади ему крикнули:
– Эй, жаба!
По какой-то неизвестной ему самому причине, Влад обернулся, хотя делать этого было не нужно – это возмутительно, откликаться на такое обращение. Но отступать было поздно. Влад лишь тихо спросил у оказавшегося рядом с ним Вениамина:
– Зачем ты так со мной?
– Смотри, доквакаешься! Я тебя предупреждаю! – с угрозой крикнул молодой человек. Он, убедившись, что его слова вновь оставили в замешательстве нелепого дядьку, сел в свой чёрный «Митсубиси Лансер», который не так давно поучаствовал в небольшом дорожно-транспортном происшествии по вине хозяина, и ещё не был приведён в аккуратный вид. Вениамин эффектно покинул своё парковочное место, небрежно управляя автомобилем.
Это уже не вписывалось ни в какие рамки.
В этот же вечер Василий возвращался домой в менее приподнятом настроении, чем в прошлый раз, когда встретил грустного соседа. Сегодня они так же вместе прокатились на лифте, каждый до своего этажа. Но один обошёлся без ненужных вопросов, а другой без ненужных размышлений о природе этих вопросов. Ехали молча.
История про изрисованную дверь забылась, но трудно было забыть о том нагоняе, что сегодня, в целях профилактики, Василий с коллегами, получил от руководства. Им всем припомнили серию нераскрытых убийств, что произошли в тёплое время года, когда в местном парке были обнаружены два трупа – девушки и парня, обоим было чуть больше двадцати лет. Причём оба были изнасилованы, и жестоко убиты ударами тяжёлым предметом по голове. Было совершенно не ясно, сколько человек совершило это особо тяжкое преступление. Но тем же предметом, как показала экспертиза, были нанесены аналогичные смертельные ранения лицу без определённого места жительства, труп которого был найден несколько ранее, весной, в том же самом парке. Ещё и недавнее убийство очередного бездомного, только уже с помощью колюще-режущего предмета.
Почерк разный, но у многих создавалось ощущение, что здесь орудует одна банда неизвестных убийц, или, может быть, это был вообще один и тот же человек. Самое распространённое мнение заключалось в том, что вновь активизировался местный маньяк, который молчал длительное время. Связь между всеми нераскрытыми убийствами в городе была не очевидной, кроме эпизодов в парке с бомжом и двумя молодыми людьми, но следователь Кирилл Жилов, давний товарищ Василия, так же, как и другие специалисты, предполагал, что все убийства взаимосвязаны. Но никаких зацепок не было, разве что только на одежде убитых в парке был обнаружен ворс и целые клочки ниток с белых тряпичных перчаток, которые в своей работе использовали все, кто занимался физическим трудом – дворники, дорожные рабочие, строители.
После двойного убийства жарким летним вечером, по горячим следам в городе был задержан мужчина крепкого телосложения и азиатской внешности. Тот шёл по улице в грязных, но когда-то белых, рабочих перчатках. В задержании принимал участие сам Василий. Он долго смеялся над именем задержанного в отделении, докладывая следователям о том, что был схвачен «то ли джон, то ли бжон». Толибжона допросили следователи Жилов и Кузнецов. Оказалось, что мужчина вышел с ближайшей стройки, на которой работал, в магазин за сигаретами, а перчатки снять просто не успел – настолько оперативно сработали сотрудники полиции. Позже подтвердилось и алиби задержанного гражданина соседней республики, у которого не было проблем с временной регистрацией. И только после такой тщательной проверки, Толибжон был отпущен. Других подозреваемых найдено не было.
После этого на районе наступило затишье, в котором если и случались всплески активности развития событий в виде убийств, то преступления быстро раскрывались ввиду нехитрых мотивов бытовых злодеяний на почве временной потери рассудка, ввиду потребления алкогольных напитков и даже психотропных веществ, тех, кого суд в итоге признает виновными в совершении убийств. Для кого-то это окажется не первым тюремным заключением.
Начальство негодовало – показатели за октябрь были плохими. В ушедшем месяце произошло ещё одно убийство, которое тоже пришлось перенести в разряд нераскрытых. Был убит очередной бомж в глухих дворах, скрытых от посторонних глаз. Мужчина умер от единственного ножевого ранения в шею. На орудии убийства ничьих отпечатков пальцев, кроме самого убитого, обнаружено не было. Вообще, по мнению Василия, этот эпизод можно рассматривать как своеобразное харакири в исполнении бездомного, но Жилов с ним не согласился, как и второй уважаемый в отделе следователь – Михаил Кузнецов. На счёт этой парочки приходилась основная масса раскрытых преступлений, поэтому они были в авторитете. С ними и пытался водить дружбу Василий. Они даже изредка выпивали после тяжёлых рабочих будней. Василий и сегодня предлагал провести мозговой штурм, сообразив на троих один флакон «Хлебной дороги», что лежала в сейфе у Жилова. Но мужчина отказался делиться водкой, оставив её до лучших времён. А Михаил и вовсе не желал употреблять спиртное, очередной «глухарь» не стал для него поводом для посиделок. Ещё в их команду был прислан стажёр, который, возможно, так же повлиял на отсутствие настроения к философским размышлениям. Молодой человек был шустрым, любознательным, и с некоторой хитрецой. Лейтенант Павел Зотов вселил в капитана Кузнецова уверенность в хорошие способности подрастающего поколения. Но старший следователь майор Жилов не стал торопиться с выводами. Что же касается Василия Кошкина, то у него, как всегда, было своё мнение, но его по этому поводу никто не спросил.
Все эти факторы и поспособствовали плохому настроению мужчины, когда он возвращался домой.
Немного поругавшись с женой, он ушёл пить пиво и смотреть телевизор. А братья в это время сидели в своей комнате, и каждый занимался своим делом – Рома обнимался со своей девушкой Инной, а Антон играл в какую-то стрелялку на компьютере, слушая в наушниках агрессивную музыку.
У Антона было тоже плохое настроение, ему ужасно не нравилось то, что брат водит домой свою девушку. Больше всего его злило то, что эта девушка его сокурсница, и изначально именно он хотел завязать с ней свои первые отношения. Он до сих пор питал к ней тёплые чувства. Но брат его опередил, не заставив Инну даже догадаться о том, что у самого младшего из семейства Кошкиных есть симпатии к девушке. Собственно говоря, никто об этой симпатии Антона, кроме него самого, и не знал. Вот он сидел, убивал виртуальных врагов, и надеялся на то, что влюблённая парочка за его спиной не позволит себе ничего лишнего. По этой же причине он не оставлял их в одиночестве в их общей с братом комнате, да и вообще в квартире. Антон был домосед, ему сложно было находить общий язык с людьми, да и не слишком ему этого хотелось. Его мировоззрение, взращенное в тепличных условиях, не давало никаких поводов для того, что бы начать успешную социализацию. Он искренне верил в то, что никому не нужен. Ему больше нравилось проводить время за компьютерными играми. С их помощью он впадал в некоторый транс, в состояние сна наяву, когда все его действия происходили по наитию, на интуитивной основе. Забывался он конкретно, и приходил в себя лишь после очередного успешно пройденного уровня. Его успехи были серьёзными, он мог в два счёта пройти любую игру на самом высоком уровне сложности. А когда он участвовал в онлайн состязаниях, то добивался непререкаемого авторитета в среде других участников баталий.
А Инна с Ромой на этот раз обсуждали идею знакомства подруги девушки с одиноким парнем. Им это показалось хорошей идеей, и в ближайшие выходные они все вместе договорились сходить в кафе. Антон, выйдя из своего компьютерного транса, нехотя согласился. Осталось заручиться согласием Ани, на её вероятную симпатию к худощавому молодому человеку надеяться не приходилось, но попробовать стоило.
Проводив домой свою девушку, которая жила совсем недалеко, Рома лёг спать и быстро захрапел. В комнате родителей было темно и тихо, а Антону, как всегда, не спалось. Он выключил компьютер и ушёл на кухню пить чай, заодно чего-нибудь поесть.
По дороге к холодильнику, который стоял близко к прихожей, парень услышал лёгкий шорох. Он прислушался и не сразу понял, откуда идёт звук. А слышался он из-за закрытой входной двери в квартиру. Парень на цыпочках подошёл к железной преграде, скрывающей его жилище от внешнего мира, посмотрел в глазок. Сначала ничего нового в привычном интерьере, состоящем из бело-зелёных стен, трёх дверей, лестницы и лифта, он не увидел. Всё так же территорию этажа освещала одна тусклая лампочка. Шорох прекратился, но Антон услышал чьё-то тяжёлое дыхание. Человек так дышать не мог, слишком долгими были промежутки между вдохом и выдохом. Через несколько секунд он увидел старуху. Она появилась так неожиданно, что молодой человек чуть не закричал. Вовремя сдержался, но, казалось, что старуха что-то почуяла. Она стала всматриваться в дверной глазок со своей стороны, но, разумеется, ничего увидеть она не могла. Её глаз не было видно вовсе, лишь две глубоких складки морщин в которых можно было рассмотреть лишь черноту. Это продолжалось не долго. Вскоре старуха развернулась, и пошаркала в сторону лестницы. Она ушла, с трудом преодолев несколько ступеней. Дальше была стена, которая скрыла её дальнейший путь от взора до смерти напуганного молодого человека. Старая женщина была одета во всё чёрное, чем ещё больше напоминала бабу-ягу. Парень никогда не думал, что будет так бояться мифического персонажа, живой подражатель которого только что чем-то был занят у двери его квартиры.
Очень жутко и неловко наблюдать за тем, как кто-то сходит с ума.
Наутро Антон раньше всех вышел из квартиры. Он был уверен в том, что на двери должны были появиться новые знаки, но дверь была чистой. Для него осталась загадкой цель ночного визита сумасшедшей старухи.
Вечером он всё рассказал за ужином своей семье. Мать ему не поверила, сказав, что это уже не смешно. Ей просто не хотелось связываться со старой ведьмой. Она её боялась. И отрицанием слов своего сына, она надеялась отвести беду от своей семьи. Поэтому разбираться по поводу возможных ночных визитов она не собиралась, как и отец. Он лишь отмахнулся, пригрозив вызвать психиатрическую бригаду обоим в том случае, если станет свидетелем неадекватного поведения со стороны старухи или Антона. Мужчину больше тревожили неприятности на работе – начальство предъявляло всё больше и больше претензий. До пенсии хотелось доработать без серьёзных эксцессов. Поэтому Василий был хмур. А Роман посоветовал брату написать об этом новое стихотворение. В общем, Антон снова пожалел обо всём, о чём только можно было пожалеть в сложившейся ситуации.
В этот же самый день Влад написал докладную руководству по поводу ненадлежащего отношения к своим рабочим обязанностям своего подчинённого Вениамина Матвеева. В документе он просил посодействовать руководящие органы в нормализации дисциплины сотрудника путём лишения виновного премиальных выплат за текущий месяц. Руководство завода согласилось на эти ограничительные меры, заодно сделав публичный выговор Матвееву. Не избежал выговора и сам Влад, правда, слова недовольства ему были высказаны в приватной беседе с руководителем подразделения. Большой начальник посетовал на недостаточный авторитет Бекетова, на его мягкотелость (за подобное нарушение следовало бы вообще уволить сотрудника). Так же в упрёк прозвучали слова об его инициативе по трудоустройству этого самого нерадивого сотрудника, нарушителя трудовой дисциплины. Разумеется, Влад пообещал нормализовать работу команды, и повлиять на самое слабое звено в некогда крепкой цепи трудового коллектива. Но мужчина совершенно не знал, как осуществить это влияние. Он лишь надеялся, что выговор и финансовые ограничения заставят молодого человека задуматься о лучшем исполнении своих обязанностей. Либо же это его могло заставить в очередной раз взяться за поиски новой работы.
Влад шёл по цеху, внутренне готовясь к неприятной встрече с Вениамином. Сегодня они ещё толком не виделись, и произошедшие события должны были как-то поспособствовать тому, чтобы у них состоялся разговор по существу, в ходе которого Влад хотел объяснить свою позицию по данному вопросу и предложить варианты действий для того, чтобы подобное больше не повторялось. О возможном увольнении намекать не хотелось, он всё ещё надеялся на добросовестность сына своего давнего знакомого.
Но разговора, как такового, не получилось. Веня, высокий молодой человек с модной причёской, появился внезапно, склонился вплотную над низким и полным начальником, схватил того за ворот рубашки, и высказал в глаза всё то, что он о нём думал. Его речь была не долгой, но красочной и лаконичной. Если опустить все нецензурные выражения и слова-паразиты, то смысл слов был сведён к тому, что он не уважает жабу за ябедничество и неумение руководить. Ещё он указал, куда именно нужно пойти начальнику со своими жалобами. Однако, выговорившись, парень резко удалился сам.
Влад так и остался стоять в растерянности посреди огромного цеха, которому он отдал значительную часть своей жизни. В горле застрял ком. Мужчина удивлялся наглости современной молодёжи. Была обида и на себя самого, за то, что Влад не смог ничего сказать в ответ. Может, от природной застенчивости, а может, и просто – от нежелания разговора в стиле «дурак – сам дурак». Так или иначе, в череде траурных и мрачных дум Владислава Бекетова, появилась и новая навязчивая мысль о той обиде, которую нанёс подчинённый своему добродушному руководителю. В это же время, высшее руководство завода пришло к выводу, что пора бы сместить Бекетова с заменяемой должности, раз он вконец расклеился, и не может удержать дисциплину в коллективе на должном уровне.
Но как только Влад переступил порог своей собственной квартиры, он забыл обо всех рабочих неприятностях. Ему просто стало ужасно одиноко. Не кому было пожаловаться на трудности, не кому было утешить его печаль. Хоть он и не был ранее замечен в таких вещах, но сейчас особенно хотелось кому-нибудь пожаловаться на всё. Чтобы от сердца отлегла тревога. Но ничего не изменится, не осталось близких людей в этом чужом мире. Тяжёлая депрессия обнимала его плечи, не давая расправить дряблую грудь, в которой билось больное, уставшее сердце. Скулящая тоска заставляла вечно опускать взгляд себе под ноги даже там, где дорога не предвещала никаких подвохов и неровностей. Горечь от всего прожитого, но не пережитого, отравляла воздух, пищу, воду, всё вокруг. Делала даже самые яркие краски тусклыми, не ласкающими взор. От пустоты в квартире и в самой душе становилось жутко. Очень часто именно эта жуть и мешала достать из шкафа бутылку водки. Больной желудок не смог бы справиться с большой дозой, и сердце точно отказалось бы биться после этой полулитровой порции яда.
Но Влад не спешил открывать бутылку и доставать гранёный стакан. У него ещё была какая-то надежда. Ему не хотелось размышлять о бесперспективности своих ожиданий. Ему для жизни было достаточно того, что они есть, но что конкретно они из себя представляют, ему знать не хотелось. Ожидание – робкое подобие надежды.
Несколько лет назад его жена рассказала ему, что у них в доме живёт бабушка, которая может предсказывать будущее, давать какие-то советы в трудных жизненных ситуациях, ещё она могла навести порчу и сделать приворот. Тогда они посмеялись над этим, но сейчас он в который раз вспомнил про ведьму, и ему захотелось сходить к ней и узнать… жива ли его дочь. Но нерешительность и нежелание знать страшную правду мешали этому. Да и немаловажным фактором было то, что он не верил ни в какие паранормальные явления. Но вдруг всё-таки не зря столько людей верят в бога, жизнь после смерти, порчу и предсказания? Вдруг то, что выходит за рамки логики, обыденности, нормальности, в конце концов… вдруг это и есть правда? Вдруг мир, успешно обоснованный в своём существовании великими учёными умами, допускает в себе и то, что нельзя объяснить никакими законами? Если это так, значит и в этом мире найдётся место для чуда. Или хотя бы для справедливости.
В ту ночь Владу приснился страшный сон, в котором он, обезумев от ярости, начал крушить всё вокруг. Все преграды перед ним разлетались в клочья, когда он махал своими руками во все стороны. Потом в его сне появился Вениамин. И ему тоже не поздоровилось – Влад с лёгкостью открутил ему голову. Но перед ним возникло ещё несколько Вениаминов, которые смеялись над ним. Они тоже получили по заслугам. Мужчина разрывал тела этих гадов с немыслимой лёгкостью. Разорвав последнего из сотни, он успокоился. И забылся в сладком сне.
А на утро, выходя из своей квартиры на работу, он увидел на своей двери знаки, нарисованные мелом. Узорчатый крест, обведённый тремя кругами. Испугавшись этой шалости, он попытался поскорее всё стереть. Получилось это не сразу, и Влад чуть было не опоздал на работу. Весь день он провёл в мрачных мыслях. Не хватало ещё местных хулиганов на его голову.
Отработав смену, он возвращался домой, ведя аккуратно автомобиль по обледенелой после заморозков дороге. Чернел ноябрь, зазывая ночь. Мрачнели мысли мужчины. А что если символ на его двери был каким-то особым знаком? Знаком того, что пока есть хоть какие-то возможности в жизни, их надо использовать? Даже там, где бессильна реальность, пусть чудеса решат всё исправить.
Спустя час, в квартиру старой ведьмы тихо постучался Влад Бекетов. Он жутко нервничал, и ему было стыдно за то, что он решился связаться со всем этим паранормальным сумасшествием.
Он помнил, как его жена рассказала, что странная бабка денег не берёт, и за услуги ей платят едой. И не просто едой, а свежим мясом, свининой. Но Влад купил помимо свиного мяса, ещё и других продуктов: масла, молока, яиц, хлеба, консервов. Он хотел полноценно расплатиться за оказанное ему внимание и помочь пенсионерке с продуктами. В необходимости своей помощи он убедился, увидев убогое убранство маленькой квартиры. Впрочем, старуха заинтересовалась только мясом.
– Ты слаб, да. Твоя злость взаперти. Не сразу заметно. Хочешь быть сильным? – неприятным голосом произнесла старуха, когда они прошли на кухню, в которой тускло горела лампочка, свисающая с потолка.
Если бы Влада попросили рассказать о том, какой была кухня старухи, то он бы сказал просто: тут пусто, холодно и неуютно, будто здесь живёт не человек, а лишь его унылая тень. Странные мысли пришли в голову Влада. Он не любил ни метафоры, ни лишние словообразования, но в тот момент его фантазия вовсю трудилось над определением придуманного им словосочетания – тень человека. Себе он тоже дал определение тень человека. Тот, кто пытается жить обычной жизнью, не используя все её блага. Тихо, незаметно, без удобств. И этого достаточно. Тень человека не нуждается во всём том, в чём нуждается человек.
Но здесь не пахло лекарствами и старостью. Пахло чем-то другим. Но тоже не приятным.
– Сильным? – не понял Влад. Да, он хотел бы стать сильным, но его больше интересовало совершенно другое. – Я хотел бы узнать, жива ли моя дочь и где она находится?
– Скажу, да. Но, не всё, нет. Поспишь здесь, а утром поведаю, в каком из миров твоя дочь. В этом ли слабом мире. Или ушла куда всерьёз и надолго. Где именно она, невозможно увидеть, нет.
– Хотя бы, – не верил ей Влад. – Спать пока как-то не хочется. Может, я дома посплю?
– Здесь. Или уйдёшь. Да, – сказала бабка. С её губ обильно потекли слюни, и она поспешила их вытереть рукавом.
– Ладно, извините. Я всё сделаю. Спасибо вам!
– Сиди здесь, да, – старуха вышла из кухни, прихватив пустую стеклянную банку, ёмкостью в один литр.
– Да, спасибо, постою, – Влад стеснялся и немного боялся ведьмы.
Та вскоре вернулась. В банку было налито немного тёмно-зелёной жидкости. Бабка разбавила её водой из крана. Потом она положила ёмкость перед Владом на стол.
– Пей.
– Спасибо, но не хочется, – брезговал Влад. Его продолжали смущать капающие на пол слюни старухи.
– Значит, тебе не хочется знать про свою дочь, да! – сказала ведьма и медленно протянула свою костлявую руку к банке. Но мужчина опередил её. Он залпом выпил противное зелье и вернул пустую банку на стол.
– Хочется знать! – сказал он.
