Метафоры для познания и изменения себя и других. Инструменты для бизнеса и жизни

Фундаментальной характеристикой терапевтической метафоры является то, что участники истории и события, происходящие в ней, эквивалентны – изоморфны – сказочным персонажам. Но гораздо чаще у меня на сессиях изоморфны сказочным героям не участники истории, а субличности человека. Главное, чтобы они складывались в систему общей метафоры. Затем метафора сама проведет клиента обратно к реальности жизни и его проблемам. Часто на пути к этому клиент дополняет метафору собственными чертами, делая ее более подходящей и потенциально значимой (как клиентка выше с «Золушкой» из Вуди Аллена). Мы конструируем ее вместе и вместе проживаем.

Как метафора помогает начать говорить о чувствах. «Точка входа»

Ко мне часто приходят скучные, серьезные, немного зажатые люди, которые говорят концептами и обобщениями. Их язык невозможен для описания внутренней реальности. «Я хочу знать правильные ответы и находить решения в сложных ситуациях». «Мои родители были строгими и твердо знали, что нужно детям. Но мой бунтарский дух привел к тому, что я нашел себя в иной сфере деятельности». «Для меня любовь – это когда люди находят общие интересы, могут вместе что-то планировать». Эти фразы мог бы сочинить GPT-чат. Внутри подобного языка невозможно отыскать ни индивидуальных смыслов, ни чувств. Поддерживать клиента внутри этого языка, говорить на нем – значит не только никуда не прийти, но даже не выйти из точки А, сколько бы уточняющих вопросов вы ни задали.

Значит, в поисках метафоры нужно сменить сферу общения. На помощь приходит чувственная составляющая. Клиентка долго говорит о том, как ей нравилось на прежней работе, в топовой компании. Среди скучных офисных подробностей упоминает, что много ездила и, в частности, была в Африке. Немедленно цепляюсь за эту первую живую подробность.

Я. Когда вы были в Африке, какое животное полюбили? Если бы у вас был тотем, кто это был бы – животное или птица?

Э. Я первого увидела жирафа, и это был космос. Мы едем по дороге, и реально стоит жираф.

Я. Вы тоже в своей компании были жирафом. У вас была красивая шея, вы на все смотрели немножко сверху, немножко сбоку. Все не могли вас не заметить.

Не могу не привести здесь и случай, о котором уже рассказывал в других книгах. Топ-менеджер крупной корпорации в своем первом представлении (также обобщенном и на языке концептов) упомянул, что летом ездил к бабушке в Краснодарский край. Спустя несколько минут, в поисках точки выхода из концептуального в мир метафор, я почувствовал, что меня осенило.

Я. А что вы ели сегодня на завтрак?

М. Не помню.

Я. Что вам мешает есть на завтрак то, что вы любите? Например, творог с вареньем. Абрикосовое ведь ваше любимое?

М. Как вы угадали?!

Тот нередкий случай, когда метафора сама воссоздает, достраивает реальность. Я вообразил себе утреннее южное солнце, бабушкин абрикосовый сад, блюдечко с домашним вареньем. Мы с клиентом движемся навстречу друг другу и встречаемся у бабушкиного тепла. Первый контакт с чувственным миром позволяет вести беседу дальше и углублять метафору. Официальный человек разоблачается – и является на свет человек живой.

Это один из способов выбора метафоры как точки входа: детство, воспоминания. Многие из нас хорошо помнят чувства детства, и, если спросить, когда вы испытывали самые яркие эмоции, погрузятся именно в те времена (а позже все как бы несколько засохло – но, подчеркиваю, по ощущениям, и воскрешение чувств также возможно через метафору). Погружаясь в конкретику, мы создаем маленькое трехмерное видео эмоционального момента. Этот момент и становится метафорой эмоции, которую можно привнести в настоящее, иногда через буквальное повторение вкусов: М. может купить абрикосовое варенье и напомнить себе о бабушкином тепле.

Это самое простое: строить метафору на опыте обоняния и вкуса (а также видения и слышания, но в меньшей степени), которые возвращают клиента к конкретике прошлого. Важно, чтобы и для меня тоже это был не пустой звук (запах, ощущение), чтобы у меня тоже был с ним коннект. Пусть это будет мое собственное воспоминание – но пусть оно будет.

Я скажу: праздник. И каждый из нас вспомнит свой праздник. Само по себе слово праздник пустое, это концепт. Но стоит заговорить о конкретном празднике в родительском доме – и он приобретает черты, краски, мы чувствуем запахи и вкусы, многосоставные эмоции: какие мы были тогда, чем это является для нас. Эти отдельные фрагменты опыта становятся первообразами, метафорами того, что происходит с нами сейчас. Порой они возникают неосознанно: вот шумит машина, и она шумит точно так же, как и в тот день, когда… Об этом свойстве метафоры – возвращать нас в точку чувства, организовывать время нашей жизни – писал Марсель Пруст. Часто мы не понимаем причин наших мимолетных эмоций, пока не развяжем узелок метафоры и не заглянем в ее конкретику.

Если на время обратиться к метафорике и терминологии экзистенциальной терапии, метафора помогает обнаружить аутентичность за излишней социализацией (а она излишняя у современного человека весьма часто).

Когда люди рассказывают о себе концепциями и обобщениями, они говорят в том числе глазами значимых других. Они как бы описывают себя со стороны, дают красивую картинку с большим допуском на то, как они хотели бы себя видеть и какими хотели бы выглядеть в глазах других. Это уже не сам человек, а мешанина из оценок, социальных и психологических поправок на ветер – в общем, нечто неузнаваемое и весьма далекое от внутренней реальности. В долгосрочной психотерапии можно терпеливо ждать, когда клиент сам начнет разоблачаться (в смысле снимать одежды, наслоения внешних реальностей). Метафора позволяет быстрее начать действовать там, на внутреннем плане. Почему? Еще и потому, что она безопасна, в нее легко спрятаться и так же легко из нее выглянуть в реальность. Клиент меньше рискует, когда мы переходим на метафорический уровень. Это и он сам, и вместе с тем только маленькая часть я, микродозинг аутентичности, то, что я называю дегустацией.

Именно поэтому считаю, что метафора и недирективный (эриксоновский) гипноз в принципе всегда где-то рядом. Это управляемый переход на внутренний, чувственный уровень, возможность безопасно говорить об аутентичности без необходимости постоянно иметь дело с полномасштабными стыдом или виной клиента. При этом многим удается в разговорах о метафоре безопасно регрессировать, касаться глубинных детских переживаний – и тоже совсем немного и управляемо.

Таким образом, метафоры легко переносят нас в точку чувства, стимулируют лучше понимать внутренний ландшафт этих чувств – приятный и воодушевляющий или чрезмерно стимулирующий и болезненный. Это одна из важнейших причин, по которой метафоры так глубоко эффективны в терапии и в коучинге.

Как метафора регулирует процесс коучинга

Если не сводить коучинговый процесс к механическому задаванию вопросов и прояснению сути дела, динамика разговора с клиентом имеет огромное значение. Метафоры, варьируя разные способы видения реальности, могут помочь на всех этапах разговора, от сонастройки с клиентом до подведения итогов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Notes

1

Fauconnier, Gilles, and Mark Turner. “Rethinking Metaphor.” The Cambridge Handbook of Metaphor and Thought, Cambridge University Press, 2008, pp. 53–66. ResearchGate, https://www.researchgate.net/publication/228174347_Rethinking_Metaphor.