Ворон – муж вороны. Сборник рассказов

Владимир Кривоногов

Ворон – муж вороны. Сборник рассказов

«Вовка Морковкин и каток»

Лето тысяча девятьсот семьдесят восьмого года задалось жаркое и волнительное. Июнь радовал жителей Кургана замечательной погодой и чистотой вымытых улиц. Город купался в насыщенной зелени скверов и парков – все цвело и колосилось.

Одно плохо – первая смена в пионерском лагере «Солнечный», к сожалению, закончилась и многим ребятам пришлось вернуться в раскаленный город.

– Эх! – переживал Вовка Морковкин, одиноко слоняясь по пустому двору.

Его закадычные дружки: Кирюшка, Юрка и два Димки разъехались по «югам», домам отдыха и прочим бабушкам в окрестных деревнях. Вот вроде бы время дообеденное – хорошее время: гуляй – не хочу! По заборам лазай, в лапту и чижика играй, а то и брызгалки можно соорудить из пустых пластмассовых бутылок от шампуня.

Но…

Одному же неинтересно. Самому что ли на себя воду лить? Да и зачем?

Вовка вздохнул и никуда не торопясь, пошел к четвертому подъезду – надобно проверить, открыта ли дверь в подвал – любимейшее и немного жуткое место для игр местных мальчишек. Там замечательно – можно поджигать спички и приклеивать их к низкому потолку. Там же, можно поохотиться на бродячих котов. Согласитесь – здорово?

– Закрыты двери! – констатировал неприятный факт Вовка Морковкин.

Мальчишка упер руки в боки и осмотрелся.

Короче, скука – заняться вообще нечем. И в то же время, не совсем скучно, лето ведь все-таки, но и на забор без пацанов забираться в тоже время неохота.

Глядя на разгуливающих голубей вдоль палисадника, Вовка вспомнил, как Димка из первого подъезда утверждал, что ворон это муж вороны, и он тогда вместе с дружком Юркой в том крепко засомневались, потому-что они с Юркой раньше уже видели этих птиц на картинке, и они не походили друг на друга.

Вовка почесал затылок и от таких воспоминаний даже зевнул.

А тем временем за домом рабочие зарыли новые трубы, но это еще неделю назад, а сегодня большой такой каток укатывал свежий дымящийся асфальт на любимую улицу имени пролетарского писателя Максима Горького.

Вовка пошел на шум, обошел угол дома, осторожно приблизился к строительной машине и принялся с интересом наблюдать, как дядька в заношенном синем комбинезоне нажимал на рычаги и педали тихоходного устройства.

Тяжелый каток удалялся к аптеке № 92 и возвращался обратно: отсюда – туда, оттуда – сюда. Медленно, но верно. Тоже скучновато, но все же хоть что-то происходило в этом Мире! И вдруг…

– Мальчик! – протяжно зевнул водитель катка. – Хочешь порулить?

Вовка не мог поверить своему счастью, он быстро-быстро закивал и подбежал к огромным металлическим колесам катка.

– Залазь, – добродушно разрешил рабочий, встал на заднюю монтажную площадку, и, указав на освободившееся сидение водителя, распорядился. – Садись.

Вовка с благоговением поместился на кресле водителя и принялся искать глазами руль.

– А руля тут нет! – хохотнул мужчина и задымил папиросой «Казбек». Видимо он решил сделать перерыв, а Вовка, по его мнению, между тем запросто сделал бы три или даже четыре прохода туда-сюда.

– Рычаг вперед и жми на педаль газа, – объяснил дорожный рабочий.

Каток двинулся.

– Теперь вот этим рычагом держи правее. От! Молодец! Продолжай.

Вовка быстро освоился с управлением и вполне разобрался с тонкими нюансами: рычаг вперед, рычаг назад, рычаг влево, рычаг вправо.

И пошло дело.

Вовка Морковкин даже наловчился укатывать свежую асфальтовую поверхность в сантиметре от бордюрного камня. Строительный рабочий даже поощрительно цокал языком.

Уже миновали двадцать минут, а Вовка все укатывал и укатывал асфальт на родной улице.

Все было просто отлично! Вовка даже твердо решил написать об этом замечательном событии в сочинении «Как я провел лето».

Через какое-то время дорожный рабочий зевнул и заявил:

– Ладно, пацан, хватит, молодец! Мне пора на обед.

После этих слов он подергал крышку большого металлического ящика, исполняющего роль багажника, чертыхнулся, вспомнив, что на ящике висит огромный замок.

Мужчина принялся нервно шарить по карманам. Он искал связку ключей и раздражался.

– Ты не видел мои ключи? – рявкнул дядька. – Они вот тут с краю лежали. Целая связка. У меня в ящике сумка и деньги! Как я их сейчас достану?

Вовкина физиономия растянулась от удивления и опасения, что этот, еще совсем недавно такой хороший и добрый дяденька начнет ругаться, а то и что похуже.

– Вдребезги пополам! – уже орал мужчина на всю дремлющую улицу. – Ты куда мои ключи дел? Они вот тут лежали!

Вовка потянулся в сторону ступенек трапа, чтобы слезть с катка и ретироваться на безопасное расстояние.

– Вот же чертовщина! – мужчина разглядел блеснувшую на солнышке металлическую деталь в ровном пространстве укатанной улицы. – Ты мои ключи в асфальт закатал!

Злой строитель попробовал залепить Вовке звонкий подзатыльник, но не тут-то было.

О! Вовка Морковкин в подзатыльниках толк знал, поэтому сгруппировался, и по-боксерски втянув голову в плечи, немного уведя корпус чуть вперед и одновременно влево. Конечно, своими длинными ручищами дорожный рабочий все-таки достал затылок Вовки, но больно не было.

А вот было ли обидно, спросите вы.

Вовка в тот момент еще не решил, заслужил ли он эту затрещину. Особенной обиды не было. Все-таки укатывать горячий асфальт, при этом управляя огромной строительной машиной, было невероятно. Настоящий каток – это вам не фунт изюма!

Вовка Морковкин спрыгнул с катка и вырвался на свободу!

Он отбежал на безопасное расстояние к дому № 150 и принялся с индейским спокойствием наблюдать, как бегает строитель вокруг катка.

Вовка хихикнул – вот это приключение!

Рабочий пытался отковырять пальцем замурованные в дорожное покрытие ключи и даже немного преуспел – какой-то маленький ключик ему удалось ухватить скрюченными пальцами. Но ключик тот, был надет на общее и очень суровое кольцо связки, а остальные, видимо, более крупные ключи, так и остались замурованными.

Не получалось!

Мужчина громко ругался и даже грозил Вовке кулаком.

Вовка Морковкин еще раз хихикнул и почему-то зевнул – стало неинтересно. Мальчик вздохнул и тихо подался в родной двор.

Лето же!

Да, конечно – все закадычные дружки разъехались, но в целом десятилетнему мальчишке не так уж и скучно. Каникулы ведь!

И главное – до противного первого сентября оставались еще целых два летних месяца!

«Подвиг Вовки Морковкина: "Seit bereit! Immer bereit!»

Счастливый 1980 год. 19 мая. Радостный Вовка Морковкин шел по улице Карла Маркса в городе Кургане со стороны школы № 48 по направлению к Универсаму № 1.

Белая отутюженная рубашка с шевроном на левом рукаве в виде любимого значка всех пионеров «Костер Орленка», а также развивающийся свежеотутюженный мамой красный галстук наполняли душу Вовки трепетным счастьем Мировой победы пролетариата!

День пионерии! Яркий солнечный, по-летнему теплый денек! Учиться не надо! Скоро каникулы! А самое главное! Скоро собираться в пионерский лагерь имени Героя Советского Союза Маресьего! Маме уже на арматурном заводе бесплатную путевку дали в профкоме!

Счастье! Вот оно! Такое осязаемое. Впереди только оно – счастье загорелого мальчишки.

Новые друзья, лагерная столовая с вкуснейшими котлетами и компотом, побудки и отбой под пионерский горн, речевки, Зарница и спортивные мероприятия, веселые посиделки и огромные качели! Еще много всего! День Нептуна! А чего стоит любимая всем лагерем дворняга по кличке Барбосина, приходящая к пионерам помахать лохматым хвостом и в состоянии полного собачьего счастья похрустеть юбилейным печеньем. А купание в запруде речки Утяк! Оно просто бесценно!

Каникулы!!! Они совсем скоро наступят и…

Полосатые окуньки метнутся на глубину от ног Вовки, и он с дружками из своего отряда с головой нырнет в прозрачную, янтарную, пронзенную на отмели ласковым солнцем воду рядом с развалинами старинной водяной мельницы.

Вовка размечтался. Золотое лето, такое вихрастое и веснушчатое ждало его. Неотвратимо…

– Слышь, пионер! Иди сюда!

Требовательный грубый окрик хулигана мгновенно вернул Вовку на грешную землю. Двое небритых и каких-то мерзких, по мнению Вовки Морковкина, забулдыг стояли в подворотне в непосредственной близости от винного магазина и явно промышляли. Один из них схватил замечтавшегося пионера, как котенка за шкирку и угрожающе выдохнул ему в лицо отвратительным перегаром:

– Деньги гони!

От внезапной перемены обстановки Вовка потерял дар речи.

– Чего припух? Гони рубль! Или тебе нож показать?

– Нету у меня денег! – громко крикнул Вовка и попытался вырваться. – Алексей Петрович Маресьев во время войны четыре фашистских самолета сбил, а потом ему ноги ампутировали, а вы вино пьете!

Пьяницы опешили. Один даже ослабил хватку, но Вовке пока не удалось вырваться из грязных рук взрослого мужчины.

– Деньги давай! Нам на пузырь не хватает!

– Не дам я вам денег! – крикнул Вовка. – Даже если бы и были!

– У! Скотина! – мужик грубо толкнул мальчишку в шею и Вовка в своей белой рубашке проехал по грязному асфальту, сдирая в кровь локоть и ударившись плечом.

Вовка вскочил на ноги и, развернувшись, с ненавистью посмотрел на «фашистов»:

– Бейте, бейте! Всех не перебьете! – совершенно серьезно крикнул Вовка и почему-то добавил девиз пионеров Германской Демократической Республики. – Seit bereit! Immer bereit!

– Да вали ты уже отсюдова, ленинец хренов! Задрал совсем!

Вовка отбежал на безопасное расстояние, гордо поднял подбородок и грозно помахал кулаком противным пьяницам.

Подвиг. Он простой и всегда страшный, но на него надобно решиться, друзья.

Вовка решился дать отпор пьяным хулиганам и победил в неравной схватке. Он шел домой немного ободранный, немного раненный и даже чуть не всхлипнул от обиды, но сдержался и прошептал:

– Алексей Петрович Маресьев похвалил бы наверное…

А тем временем проходящая мимо подворотни сердобольная старушка спросила Вовкиных врагов:

– Сколько вам, робяты, до «красненькой» не хватает?

– 20 копеек, бабуля…

«Юрик и бубенцы»

Эту потешную историю рассказал мне мой друг Юра, а случилось она в те далекие, совершенно дикие годы, когда, вы не поверите, не было сотовых телефонов.

Этих самых «мобильников» не было, не потому, что они закончились в магазине или на складе, а потому, что их в природе не существовало совсем, и никто о них никогда не слыхивал. Интернета, кстати, тоже не существовало!

Так вот, мой друг детства Юрка приехал из рябсковской квартиры в наш дом на улице Максима Горького по причине простой и человеческой: он прибыл к своему родному брату помыться – в поселке Рябково в те годы горячей воды отродясь не было.

Ключи от квартиры старшего брата Валеры у Юры были, поэтому он спокойно зашел в однокомнатную квартиру на третьем этаже четвертого подъезда и, набрав воды в ванну, медленно погрузился в нее, постанывая и похрюкивая от удовольствия.

Подобно римскому патрицию в термах он закрыл глаза, и даже чуть не задремал в совершенной ласковой истоме, но в тот день нирвана продолжалась недолго – в дверь настойчиво позвонили.

– Ну, ёкэлэмэнэ! – раздраженно заворчал Юра и вылез из пенного рая.

– Кто там? – спросил через закрытую дверь голый, мокрый, с ползущими по телу вниз облачками пены потревоженный «римлянин».

– Юра! Юра! – заголосил сосед по лестничной клетке дядя Митя, ветеран и орденоносец Великой Отечественной Войны, запомнившийся нам, пацанам, тем, что бегал за нашей ватагой с пассатижами в правой руке и кричал: «А, ну, давай сюда письку!», а мы понимали что, он шутит, но все равно с визгом прыскали в разные стороны, как мальки от окуня. – Там тебя Валера к телефону зовет.

Юра крикнул в ответ:

– Иду, дядя Митя!

Затем он всплеснул руками и выпалил:

– Ну, надо же а! Не раньше, не позже!

Надевать рубашку на мокрое тело совсем не хотелось, но и голым к соседям не пойдешь же, при этом решение принимать необходимо немедленно – брат ждал «на проводе» и перед дядей Митей неудобно, если долго шарахаться.

Выход из ситуации нашелся молниеносно. На крючке в ванной висел замечательный атласный халатик Татьяны – жены брата. Конечно, он больше смахивал на эротический пеньюар розового цвета, при этом всего лишь чуть-чуть прикрывал Юркину заднюю часть, да и спереди халат был явно коротковат.

Но дойти до соседней квартиры – дорога не дальняя, рассудил Юра. Он выключил воду и, положив ключи от квартиры в кружевной кармашек халатика, с чувством выполненного долга, захлопнул входную дверь.

Зайдя к дяде Мите, Юра взял лежащую на серванте рядом с телефоном тяжелую желтую трубку и, выдохнув, сказал:

– Да, Валер.

– Юрик, – сразу откликнулся брат. – Ты давно пришел?

– Да, только что. Прямо из ванны выпрыгнул.

– Ясно. Квартиру потом на нижний замок не забудь закрыть, а мы с Татьяной сейчас сразу в Введенское, к теще, в баню поедем. Так, что вернемся теперь только в понедельник утром.

– Ладно, брат, не беспокойся. Все будет нормально, – заверил брата Юра, почесал мокрый затылок и аккуратно положил трубку на старинный телефон. После этого Юра поблагодарил соседей и вышел в подъезд. Еще подумал, что повторно погружаться в горячую ванну уже не то удовольствие. Он достал связку ключей из кармана, принялся искать тот самый заветный ключик от верхнего замка английской конструкции и…

– Я так и знал, – не веря своим глазам, протяжно и эмоционально заныл Юрик. Он в недоумении держал в руках свои собственные ключи от Рябковской квартиры! – Все пропало! Что же делать!!!

Юрка принялся безуспешно дергать за ручку, но противная дверь даже не шелохнулась. Английский замок добросовестно присек любые попытки быстро вернуться в пенный рай.

Паника нарастала и противнее всего в сложившейся ситуации было то, что простое Курганское население его явно не поймет, если он попрется через весь город в женском, розовом пеньюаре на голое тело, а также в тапочках с мохнатыми помпончиками на босу ногу.

– Ну, почему всегда это происходит только со мной! – в сердцах крикнул заложник закрытой двери. Его вопль гулким эхом отразился и на первом, и на пятом этажах четвертого подъезда. – Полный идиотизм!

Вспоминая голого инженера из романа Ильфа и Петрова, Юра нервно хихикнул и осознал, что, да, так видимо в жизни и бывает – неприятности наваливаются внезапно и непредсказуемо, они ошеломляют и лишают душевных сил. Но Юрка, выживший в хулиганскую эру «швейковских», «аптекарских» и «тихоновских» противостояний, был не таков, чтобы рыдать и плакать от безысходности. Ну, постенал немного, конечно, повопил, ударил пару раз кулаком по двери, обтянутой дерматином, и наконец-то решил действовать.

Все-таки на улице не январская стужа, а теплый май и двор не какой-нибудь чужой, а родной родительский двор. Здесь же, если разобраться, нет ни одного забора или гаража, по которым в детстве не приходилось бы лазить Юрику со своими дружками. Наконец он решил, что во всем этом есть один огромный плюс – перед тем, как выйти из квартиры, ему все-таки хватило ума выключить воду!

Но был и минус – во двор выбрались все имеющиеся в наличии пенсионерки. Все до единой! Они выползли погреться на весеннем солнышке, как голодные крокодилы на пологий берег реки Лимпопо – расселись на скамейки у подъездов и дружно судачили о том, о сем.

Решив действовать, Юрик рванул наверх, на четвертый этаж. Там жил армянин с мудреным именем и не менее удивительным отчеством – Герегин Керопович с семьей и он был дома. Парень рассудил, что он легко спустится с балкона четвертого этажа на балкон третьего и… вуаля – он в квартире! Но армянин удивил. Он, конечно, пустил Юру на свой балкон посмотреть вниз, но потом схватил за розовый халат и запричитал: «Нэ пушшу! Нэт! Ты разобьешься! А я потом давай молиться за тэбя всю жизнь! Нэт и нэт!»

На этом разговор с Герегином закончился.

Снова оказавшись в подъезде, будь он не ладен, Юрка призадумался и решил, что если нельзя спуститься, то можно ведь и подняться. Да! Это сделать сложнее и труднее, но вполне выполнимо.

Юра спустился на лестничную площадку между первым и вторым этажами, уверенно открыл створки небольшого окна и быстро вылез на бетонный козырек над входной дверью подъезда. Задрав подбородок, он разглядел вожделенный балкон брата. Да, вот же он! Рукой подать.

Уже особо не раздумывая, он встал на газовую трубу, опасливо прижимаясь к шершавой стене, прошел по ней до балкона на втором этаже, встал на перила и схватился за вертикальные металлические штыри ограждения балкона брата Валеры.

Являясь молодым и крепким парнем, он рывком подтянулся и, перехватившись еще выше, уперся левой ногой в стену, а правую ему удалось задрать и крепко установить на плиту балкона. Сила, ловкость, цепкость и быстрота – вот залог успеха!

Дальше все просто. Выпрямившись, он перемахнул через перила, надеясь в глубине души, что балконная дверь открыта. Но чуда не произошло – пришлось проникать в квартиру через форточку, еще раз задирая ногу в узкий проем. При этом упавший с подоконника Танин горшок с цветком Юркой в расчет уже не брался. Ерунда это все.

Он был в квартире, а это главное!

Вот так! Он победил!

Когда Юра рассказывал мне свои злоключения, я представлял себя на его месте. И мне в юности приходилось ходить по этой газовой трубе и забираться на второй этаж. А вот подниматься на третий этаж, это уже, считай, подвиг – одно неверное движение и ты можешь сорваться вниз, на асфальтовую отмостку здания и погибнуть. Я цокал языком и с восхищенным удивлением кивал головой, а Юрка вдруг засмеялся и сказал:

– Вова, ты ничего не понял!

Я посмотрел ему в глаза, а он, хихикая и кряхтя, добавил:

– Пойми ты, я исполнял все эти кульбиты в Танькином халате! Ты представляешь, какой у меня был вид снизу? Там собрались бабки со всего нашего дома и, затаив дыхание, смотрели на меня, а когда я полез в форточку, одна из них отчетливо произнесла:

– Вот молодежь! Трясет бубенцами!

«Как Вовка Данилов гусей разводил»

Посвящается прогрессивным,

целеустремленным, решительным людям

История, которую я сейчас Вам поведаю – истинная правда! Ни одного слова не соврал! Честное-пречестное слово! Все перечисленные в повествовании люди и персонажи существуют на самом деле или существовали в действительности.

Ну, так вот…

Жил-был в селе Басковское Вовка Данилов. Парень во всех отношениях хороший, работящий и рукастый. Хоть тебе пилой пилить, хоть паяльником паять, хоть еще что – все по хозяйству умел, все-то у него ладилось. Одно плохо – маялся он в родном колхозе то монтером, то электриком, то еще кем.

Будучи человеком от природы не глупым, не ленивым и не очень пьющим, задумал он как-то большую выгоду для себя получить – деньжат заработать и мясом при этом запастись на всю зиму.

А как это сделать? В колхозе больших денег отродясь не платили. В фермеры захотелось податься, а работы Вовка Данилов никогда не боялся. Куры и утки всякие и так в огороде все изгадили, корова в стайке мыкает – все вроде бы нормально. Маманя ходит по двору: «утя-утя-утя!»

Ну, какой прок от всего этого? От петухов одна польза – суп из них вкусный, а толку никакого! Да и кукарекуют они не вовремя, а утки вообще противные – подросли и улетели! Прямо через забор – фыр! Искал потом целый день – умаялся.

Но не то все это! Не так надо! Упашешься весь за день – с утра до вечера в делах и заботах, а отдачи-то никакой. Вот и придумал Вовка гусят завести. Решил так: «Если мать их так, дело выгорит, то стадо до сотни голов доведу!»

Жаль, только, в кармане денег нет. Поэтому сразу живых гусят не купить. Решил для начала по соседям пройтись – яиц попросить. У них-то вон они какие жирные гусыни ходят по улице, постоянно яйца несут.

Га-га-га! Га-га-га! Здорово, в общем!

Сказал – сделал.

Пошел к соседям договариваться. К примеру, они ему дают двадцать яиц, а он их потом сам выпаривает, ну и пять гусят обратно хозяевам отдает. Четверть хозяевам – три четверти гусят себе! А что, вроде бы все по-честному. И главное!!! Денег-то не надо, а гусята твои! И пошел по деревне к Ухабовым, Степановым и Смирновым. И ведь насобирал! Бегом бегал через все село Басковское, что бы яйца не остудить. Довольный! Пошло дело! Закрутилось!

Одно плохо, кое-какие яйца сразу тухлыми оказались – вонь стояла несусветная, а некоторые из них просто взорвались! Жуть голимая!

Но двенадцать гусят все-таки вылупились! Вовка на них надышаться не мог. А что дальше?

Ну, что! С курей толку мало, а с этих задохликов прок будет – я вам точно говорю. Главное отсортировать всех. Ну, скажем, на одного гусака три маленьких гусыни надобно распределить. А кто их там разберет? Мальчик-девочка! Все одинаковые. Маленькие ведь, как понять, кто из них кто?

Спасибо, мужик знакомый, сосед дядя Толя научил, говорит:

– Ты подожди недельку, а то и две! Пущай подрастут малость, а потом и сортируй всех.

Сосед крякнул, закусил и продолжил:

– Вовка, ты пойми, тут наука нужна.

Так и сказал – «наука».

Вовка тоже стопарик самогона замахнул и резонно заметил:

– Я, дядя Толя, учиться-то ведь не против, просто боюсь ошибиться!

– Не боись, Вовка, – дядя Толя, скрипя сердцем, закусил длинным кислым огурцом из трехлитровой банки, поднял указательный палец правой руки вверх и с умным видом авторитетно изрек:

– Гуси, это тебе не свиньи!

Научил, в общем:

– Берешь гуся, садишься на стул, голову ему зажимаешь под ногу, чтобы не дрыгался, а потом берешь обеими руками за гузно. Раз! И прямо выворачиваешь ему задок наизнанку на себя! Если гузка «звездочкой, розочкой», то это баба, то бишь гусыня, а ежели с тоненьким таким «червячком, змеевичком», то это мужик, то бишь гусак. Тех направо, а этих налево – вот и вся сортировка.

Вовка от таких слов даже замер и живать огурец перестал. Так и сидел неподвижно с полным ртом соленых огурцов, выпучив глаза на дядю Толю и видимо что-то соображая.

Теперь птицу поить и кормить надо, но тут все просто – воды в деревне хоть пруд пруди, в смысле целое озеро и есть, а вот на счет пожрать тут тоже без особых проблем – колхоз «Басковский» комбикорма даст и заживем!

Завтра же прямо с утра к председателю и схожу, решил Вовка.

«Попрет! Попрет дело! Гусята у меня вырастут замечательные, – мечтал Вовка. – Они будут хорошо питаться и постоянно набирать вес. Добрые такие, толстые, жирные и неповоротливые! Будут переваливаться толстыми боками и гоготать. Красотища!»

Самостийный владелец суетливого птичьего хозяйства даже ладони потер от радости и удовольствия от такой вот картины.

– Завтра же утречком пойду к Позднякову, – хохотнул Вовка. – Все будет в полном ажуре! Да, дядя Толя?

– Сходи, сходи, Володимир, – закивал поддатый сосед. – Может чего и впрямь выгорит.

Дядя Толя сказать-то сказал, а сам отвернулся и смущенно потер краснеющий нос. Так и случилось…

Не выгорело!

Уже к полудню новоявленный птицевед и начинающий гусевод, понурив голову, возвращался домой – увы, ни с чем.

В который раз он прокручивал и прокручивал скомканный и совершенно нелепый разговор с председателем колхоза. Все получилось плохо и неправильно. Вовка от обиды и несправедливости даже размахивал кулаками и беззвучно ругался, в гневе он раскрывал и захлопывал рот, от злости стуча зубами. Он даже молча кричал, что бы никто не услышал.

А случилось так.

Улыбающийся от уха до уха Вовка постучался в контору и, распахнув дверь, сразу перешел к делу:

– Драсти вам, Владимир Николаевич! Корм для гусей давай?

Оппонент и ухом не повел.

– Нету! – быстро ответил похмельный председатель.

Вовка стушевался, непроизвольно посмотрел по сторонам и с нотками недоверия и подозрительности в голосе удивленно и робко спросил:

– Как это «нету»?

– Нету и все тут! – председатель обиженно выпятил вперед губы и что-то далее обсуждать видимо не собирался. Он стучал пальцами по столешнице, распугивая мух и на просителя даже не смотрел.

Вовка недоверчиво улыбнулся и уточнил:

– Как так? А как же тогда комбикорм?

Председатель нацепил на глаза сломанную оправу очков на резинке от трусов и ответственно заявил:

– Нету комбикорма и не было. Отсутствует весь!

– А как же тогда гуси? – настойчиво продолжал гнуть свою линию, непонятливый Вовка Данилов.

Председатель кашлянул в кулак и переспросил:

– Какие такие гуси?

– Разводить! – неуверенно пояснил Вовка, и добавил. – На приусадебном участке.