скачать книгу бесплатно
Все.
На этот раз она пришла в себя довольно быстро, испуганная, подавленная:
– Господи… мамочки…
Да, не каждый выдержит взгляд в лицо смерти, да еще и три раза. Молодец.
Чувствую ее эмоции и неожиданно поддаюсь импульсу: сажусь рядом, приобняв собеседницу за плечи, слегка покачивая, как ребенка:
– Тихо, тихо, не бойся, это прошлые реальности, они не вернутся.
Она всхлипнула и подняла на меня глаза:
– Точно?
Я отвел взгляд и слегка отстранился:
– Понимаешь, прошлое уже не опасно.
Сильная девочка. Минута, и она вновь в порядке:
– Выходит, ты даже во времени можешь перемещаться?
– Нет, конечно. Если не ошибаюсь, такое в принципе невозможно. Но я могу локально воздействовать на небольшой фрагмент реальности, скажем – вокруг тебя, изменять его. Кстати, это довольно энергоемкое занятие. После трех попыток я выжат, как губка.
– Бедолага. Выходит, я тебе трижды обязана?
Я отвел взгляд:
– Сейчас не об этом думать надо. Что было – прошло, но это не значит, что все кончилось.
– Ты о чем? – в ее шепоте зазвенели нотки приближающейся истерики. – Говори!
Я повысил голос:
– Успокойся! Пока я рядом, тебе ничего не грозит, а я не уйду, пока все не исправлю.
– Даешь слово?
– Клянусь. А теперь слушай внимательно. Скажу прямо, без сюсюканий. Внутри тебя, в самой сути твоей, серый знак рока. Это что-то вроде проклятья, только в тысячи раз сильнее, поскольку наведено не человеком, а высшими стихиями. Именно этот знак ломает твою судьбу, заставляя умирать. И это будет продолжаться снова и снова, сколько бы я ни пытался спасти тебя.
– Боже! – слезы градинами хлынули из глаз приговоренной. – Это все, конец? Выхода нет?
– Ты чем слушаешь? Есть, конечно. Я могу помочь, но не волен сделать это без твоего разрешения.
– Ты о чем?
– Я попробую вытянуть из тебя эту дрянь, если позволишь.
– Конечно! – ее голос сорвался, во взгляде появилась робкая надежда. – Тут и думать нечего. Я согласна.
– Раздевайся, полностью. Ложись.
Девчонка выполнила все беспрекословно (и куда подевались дамские заморочки о домогательстве?).
Я присел рядом, на краешек дивана и положил ладонь на живот, в области солнечного сплетения. Закрываю глаза, включая шестое чувство. Вот она, тварь. Крепко сидит, расползлась корнями во все стороны, как раковая опухоль. Вырывать придется с болью.
Активирую силу. Астральная тень моей руки погружается в тело «пациентки», превращаясь в бесформенный сгусток светлой энергии. Поехали. Сначала корешки. Выжигаю их нещадно, так, чтобы не осталось ни крохи. Прекрасно, с этим покончено, теперь сам знак. Охватываю его, сжимаю. Сопротивляется, гаденыш. Клацает холодной пастью. Боль! Ничего, и не такое терпели. Тяну призрачную погань на себя. Чувствую его запредельную ненависть, рожденную бессилием. Готово! Не тут-то было: осатанелая сущность плюет в меня какой-то дрянью, деструктивной, высасывающей жизнь, разъедающей саму душу… Я и так уже вымотан, а тут такое… На пределе сил тянусь в мертвенное Запределье и швыряю туда смертоносную бестию. Так, с этим покончено. На грани забытья, стряхиваю с себя жгучую субстанцию.
Все! Угрозы нет.
Мир плывет, туманится. Как за последнюю соломинку, цепляюсь взглядом за распахнутые глаза спасенной:
– Готово… теперь ты… в безопас…
Мрак.
3.
Кругом враждебная сизая мгла. Влажно, душно, как в тропиках. Густой тяжелый воздух насыщен тонкой липкой изморозью. С трудом вдыхаю эту вязкую ртутную смесь и захожусь в приступе жестокого кашля: гортань перехватывает от токсичных паров аммиака и еще чего-то сернистого.
С трудом подавляю истерический пароксизм тела и вдруг понимаю: я же во сне, здесь можно не дышать.
Горизонта не видно, все в тумане. Под ногами мертвый бесплодный каменистый грунт. Кругом, как кривые зубы титана, торчат разновеликие глыбы черного базальта, по их острым граням изредка пробегают синеватые электрические искры.
Над головой низкая довлеющая субстанция, грязно-охряная, вязкая, трепещущая, движимая своей тупой квазижизнью. Ее поверхность обильно усеяна бурыми пустулами, которые зреют, вздуваются, превращаясь в свисающие бульбы синеватых гнойников, изредка они прорываются, извергая вниз отвратительную густую белесую слизь. В местах разрыва образуются зияющие язвы-дыры, сквозь которые смотрит пугающая голодная чернота.
Мерзость!
Прочь отсюда.
Опускаю взгляд и делаю первый шаг. Через минуту понимаю, насколько трудно двигаться в этой проклятой Небесами местности. Камушки, камни, глыбы, скалы сплошь покрывают землю, смыкаясь, преграждая путь. Приходится продираться сквозь эти безжизненные минеральные завалы. Это изматывает, высасывает силы.
Мои внутренние часы шалят. Не знаю, сколько прошло времени: пять минут, или час.
Избавление приходит неожиданно. Я, изможденный, отчаявшийся, весь измаранный зловонным «небесным» гноем, спотыкаюсь об очередное каменное препятствие и падаю в неожиданно разверзшуюся бездну.
Тьма, абсолютная, всесильная, ласковая. Ей что-то надо от меня. Я продолжаю бесконечное падение и слышу Ее вкрадчивый шепот. Чего Она хочет? Не понимаю.
Удар!
Погружаюсь в ледяную воду и замираю от наслаждения: наконец-то вся тошнотворная погань смыта с тела.
Свет вдали.
Я плыву навстречу манящему сиянию, погружаясь все глубже. Вот уже крохотная звездочка превращается в слепящий поток. Это край, граница. В центре каменистой стены морского склона – окно в иной сияющий мир. Оно затянуто тонкой прозрачной мембраной. Как устранить преграду? При мне ни ножа, ни иного острого предмета. В два гребка приближаюсь вплотную оттягиваю фрагмент трепещущей перепонки на себя и рву ее зубами.
Получилось!
Меня, вместе с потоком воды выносит в страну света. Она подо мной. Я стою на устланном лишайником высоком утесе и смотрю вниз. Там, посреди непроходимых фиолетовых джунглей – шахматы. Огромное, идеально плоское пространство разграничено черными и белыми клетками, их не 64, гораздо больше. Гигантские фигуры совершенно незнакомы мне. Что-то внутри подсказывает, что эта партия идет давно, с самого начала времен. Позиция незримых игроков совершенно равна, судя по всему, дело идет к ничьей.
Но вдруг…
Одна из слабейших фигур белых трансформируется в нечто грозное, дышащее холодной мощью. Своим появлением этот новый персонаж тут же меняет соотношение сил. Он нещадно разит соперников черной армии направо и налево, сокрушая строй, прорывая оборонительные линии. Отряды белых послушно следуют за ним, нанося непоправимый урон противнику. Ситуация на доске меняется кардинально. Вижу: еще немного, и этот прорыв перерастет в кровавую рубку, избиение. Белые торжествуют. Исход партии очевиден.
И тут…
В самом сердце орды черных происходит нечто, вроде локального землетрясения. Клетчатая земля взбухает, трескается, и из зияющей бездны, окутанное серными парами, выползает на поверхность призрачное существо, напоминающее сотканного из темного дыма нетопыря. Чудище взлетает и пикирует на героя белых, охватывая его коконом бесплотных силовых полей, нейтрализуя врага. В тот же миг вдохновленная армия черных бросается в контратаку, не жалея себя, нещадно кромсая силы белых. Они стремительно теснят противника к исходным позициям, но битва продолжается.
Что будет дальше? Мне не дано узнать.
В мгновение я поскальзываюсь на влажном лишайнике и камнем падаю вниз, прямо на глянцевую твердую клетчатую поверхность.
Удар!
4.
А-а!!! – я просыпаюсь в холодном поту. Сердце колотится с частотой пулемета.
– Тихо, тихо, – теплая нежная ладонь на лбу, – это кошмар, всего лишь дурной сон, не бойся.
Открываю глаза. Надо мной узкое бледное лицо в ореоле пламенно-жгучих волос. Ярко-синие глаза высасывают остатки почти забытого страха, гарантируют покой, защищенность.
Еще секунда, и я вспоминаю все.
– Света?
– Да, это я, дурачок. Успокоился?
– Да, – еще секунда, и я полностью овладеваю собой. – Гм, выходит, я вырубился?
Девушка лукаво улыбнулась и слегка отстранилась:
– Еще бы… После того, как ты избавил меня от этой мерзости, потратил столько сил, что отключился в секунду. Я всерьез испугалась. Мало ли… вдруг ты диабетик… или еще что… была уверена, что ушел в кому. Вызвала «скорую». Врачи посмотрели тебя, послушали, пощупали, сделали кардиограмму, анализ крови (экспресс-метод, представляешь, результат за минуту), и заверили, что это здоровый глубокий сон. Ну, я успокоилась, будить не стала, разумеется, хотела раздеть тебя, но не рискнула, так и спал, в штанах. А пока ждала, саму сморило. Прямо тут, на диване.
– Рядом со мной?
– Да, представляешь. Подумай, ходок, ты сегодня провел ночь в одной постели с девушкой, – Светка сдержанно хихикнула. – Теперь обязан на мне жениться.
– Разумеется, если такая красавица даст согласие.
Хозяйка смущенно отвела глаза. На бархатных щечках полыхнул румянец. Я, как откровенный садист, приготовился наслаждаться неловкой паузой. Не тут-то было, девчонка нашлась в секунду:
– Да и ты не зауряд, согласись. Красоток в Москве хватает, а вот супермены в дефиците.
Слышу ментальный голос Белька:
– А она запала на тебя, ловелас. Осторожнее… разобьешь этой фее сердечко…
– Умолкни, соглядатай…
Хозяйка вдруг оживилась:
– Представляешь, я никогда не верила в подобную чертовщину, но после вчерашнего… короче, ты перевернул мое мировоззрение с ног на голову.
– Скорее, с головы на ноги, то есть в верное положение. Теперь ты знаешь правду о мире, точнее – маленькую часть правды.
– Хочу знать все. Расскажешь?
– Тебе – да. Повторяю: не зря же нас с тобой свело нечто.
Студентка вальяжно откинулась на спинку дивана, бесцеремонно придавив мою ногу:
– Так, у меня вопрос…
– Стоп! Извини за бестактность, но я голоден, как кот после мартовского загула. Может сначала…
– Вот я дура! – Света заполошно метнулась к холодильнику и… смущенно замерла:
– Гм, хочешь яичницу из двух яиц?
Привстав, я бросил взгляд внутрь камеры с лампочкой. Негусто. Кроме пары яиц, там наблюдался крохотный обрезок краковской колбасы, остатки сливочного масла в фольге, опустошенная банка из-под майонеза и скрюченный брусочек высохшего сыра. Вот она, наглядная иллюстрация расхожей байки о нищих студентах.
– Ладно, не суетись, скоро все будет. Только загляну в ванную… Где тут ближайший супермаркет?
– От выхода – прямо, вдоль трассы, через пару кварталов. – Погоди, деньги дам.
– Чего? – я так зыркнул на девчонку, что та смущенно притихла.
5.
От свежего апрельского воздуха слегка закружилась голова. Хороший райончик, зелени много, чисто, не пыльно.
Солнце жарило вовсю, как на светлую Пасху, озаряя всерождающее торжество весны. Асфальт давно просох от вчерашнего дождя, но в мелких выемках у тротуарных бордюров еще поблескивали крохотные продолговатые лужицы.
Растянув губы в глупой непроизвольной улыбке, я двинул в недолгий путь. Справа – парковые насаждения, слева – шумное шоссе. Три минуты моциона – пройден первый квартал.
Дежавю.
В памяти вспыхивает вчерашний вопрос моей новой знакомой: «Так ты вообще неуловим?».
Я тоже так считал, до недавнего времени.
Это случилось примерно месяц назад, в Калининграде, после того, как я зачистил там (в самом грубом смысле этого слова) местную сеть наркотрафика. В процессе операции не ел сутки. Закончив, решил наведаться в местный супермаркет (как и сегодня).
Пять минут пешком по обледенелому мартовскому тротуару.
Еще триста метров…
