Не совсем мемуары

Как раз в тот период на Мальте снимались эпизоды исторического блокбастера «Троя» с Брэдом Питтом, о чём нам с восторгом поведал разговорчивый экскурсовод, он же страстный патриот. Его предложение посетить киношную натуру нас не вдохновило, а вот культпоход по огромному храму Mosta Dome8 запомнился надолго.

Отдых протекал исключительно мирно и весело. Мы прокатились на дальнюю оконечность острова на единственный платный насыпной пляж из привезенного предприимчивыми дельцами «золотого» песка, истоптали вдоль и поперек чудесные окрестности нашей гостиницы и соседних поселочков. Поразило множество обветшавших, очень красивых, совершенно различных стилей архитектуры, но по виду, давно заброшенных вилл. Туземцы из гостиничной обслуги пояснили, что постройки разрушаются очень быстро из-за не самого комфортного климата, и хозяева просто не успевают их ремонтировать и подновлять.

Затяжные прогулки по столице островного государства Ла-Валетте сильно поспособствовали снижению приобретенного на отдыхе дополнительного веса. Нескончаемые спуски-подъемы при тридцатиградусной жаре с гандикапом в виде коляски, тем не менее, не помешали тщательно изучить множество интересных местечек по пути к Форту Святого Эльма. Правда, обратная дорога давалась существенно труднее, но заходы во множественные кофейни несколько её скрашивали.

* * *

Недалеко от нашего отеля высились два окруженных высокой металлической оградой четырехэтажных здания с крупноформатными вывесками на фасаде, гордо оповещающими о международных детско-юношеских центрах по изучению классического английского языка. Правда, выяснить программу и подробный распорядок занятий не удалось: оба наших визита пришлись на временное отсутствие руководителей учебного заведения.

Зато с их способными питомцами мы вволю пообщались во время традиционного круиза вокруг острова на прогулочном пароходике. Едва мы ступили на палубу, как услышали родную речь, причём, густо засоренную непарламентскими выражениями, из уст, в лучшем случае, четырнадцатилетних, а то и двенадцатилетних «малюток», причем, обоего пола. На чрезвычайно вежливое замечание моей супруги детишки ответили настолько непечатно и многоэтажно, что она сначала опешила и растерялась. Но быстро собралась и пообещала, что если молодняк не прекратит материться, то применит к ним меры физического воздействия. На что ей организованно предъявили известный жест со средним пальцем и пригрозили выкинуть за борт.

Только мое злобное вмешательство вынудило мелкотравчатое хулиганье с визгом забиться в салон, откуда немедленно выскочила их сопровождающая, грозя мне на хорошем английском языке всевозможными карами за притеснение невинных детишек. Именно здесь в дискуссию удачно вступила супруга на том самом классическом английском, пообещав всячески разоблачить и уничтожить в глазах широкой международной общественности миф о «выдающемся Мальтийском лингвистическом образовании», а затем, к моему немалому удивлению, перешла на родной и сильно обогатила лексикон присутствовавших даже мне ранее неизвестными образными выражениями. Результатом конфронтации стало полное разочарование в местных курсах «эталонного» английского языка.

* * *

В конечном итоге, посещение Мальты сыграло решающую роль при единогласном определении дочери в приличную, с серьезной репутацией, английскую спецшколу через три года после запомнившегося визита. Очень хотелось, чтобы при встрече с иностранными сверстниками она могла на равных общаться с ними на правильном английском языке без вкрапления непарламентских русских междометий, характерных для Мальтийской школы лингвистики.

Город ангелов9

Эта Рассказка начинает серию путевых заметок о постоянно вызывающей искренний восторг столице Таиланда и приключениях как в широко известных её туристических местах, так и неприметных укромных уголках.

Если бы в ранней юности кто-нибудь сказал, что к середине жизненного пути столица Таиланда станет моим любимым местом отдыха и обитания, то я без сомнения посчитал говорящего фантастом сродни Уэллсу. В те годы полной «заколюченности» Советского Союза даже визит в соцстраны представлялся чем-то из ряда вон выходящим. Слушая во второй половине 80-х уже прошлого 20-го века песню популярного тогда диск-жокея Сергея про опасный Бангкок10, я и представить не мог, что буду чувствовать себя в нем как рыба в замечательном и облюбованном аквариуме.

В молодости ощущение полного, всепоглощающего счастья я испытывал, находясь в приятном женском обществе в состоянии легкого подпития и в дружеском окружении на берегу хорошо знакомого ландшафта Гурзуфской бухты. Про далекие палестины и чужеземные курорты где-то за «железным занавесом» тогда даже не мечталось. И попав первый раз в Таиланд в 2000-м, я поначалу с некоторой оглядкой и робостью примеривался к «Бангкоку – городу контрастов». Но уже со второго, состоявшегося через год визита, ощущал себя в столице Сиама если не совсем местным, то вполне вжившимся в туземные реалии экспатом со всеми вытекающими.

Как правило, основным районом моего базирования служил квартал Пратунам, изученный постепенно вдоль и поперек. При помощи близкого приятеля, не без оснований прозванного «Полковником», я обычно останавливался в гостиницах «Centre Point», «Indra» или «Grand Watergate» за очень вменяемые деньги. Достаточно быстро на историческом, ныне практически снесенном, рынке Pratunam и в окружающих торговых центрах я обзавелся знакомцами, продавцами и продавщицами, что очень скрашивало и упрощало ежедневный быт в контексте покупок и не только. Присущий мне консерватизм и приверженность принципу «от добра добра не ищут!» сперва удерживали от более тщательного обследования отдаленных районов огромного города, дважды превосходящего Москву населением.

Напротив отеля «Centre Point» возвышался главный торговый центр IT товаров «Pantip Plaza», на пяти ярусах которого активно торговали всем, имеющим хоть малейшее отношение к бытовым и профессиональным электронным устройствам. На первом этаже в рядах с CD и DVD дисками я познакомился с шустрым молодчиком, вовсю предлагающим контрафактную музыкальную продукцию высочайшего «японского» качества в широчайшем ассортименте. Выяснив и запомнив предпочтения и периодичность визитов фаранга-меломана, он в каждый мой приезд выкладывал подборку аудио- и видео-носителей с любимыми исполнителями. На третьем этаже этот же культуртрегер держал тщательно замаскированный киоск с эротическими клипами и фильмами на любой, даже самый изощренный вкус, и очень удивлялся моему нежеланию приобщиться к предлагаемым шедеврам киноиндустрии «18+».

* * *

Посетив основные, как говорится, объекты культурного наследия и истоптав Пратунам вдоль и поперек, я начал расширять ареал обитания, планомерно и тщательно изучая места массового притяжения туристов. Естественно, первым и самым манящим аттракционом для каждого путешественника, алчущего взрослых приключений, становится всемирно известный «Пат-Понг», по пути куда таксисты догадливо подмигивали и предлагали пакетик травки. Сейчас в Таиланде употребление марихуаны даже легализовано. Близкий приятель Олег «Сол», прошедший «челноком» всю Юго-Восточную Азию «наскрозь» и хорошо знакомый с реалиями её «сокровенных» уголков, во время подробного инструктажа строго-настрого запретил посещать шалманы «Пат-Понга». В незапамятные времена самому Олегу, по незнанию и потому с отчаянными боями, удалось покинуть славящиеся на весь мир запредельными эротическими шоу сильно «гостеприимные» заведения, к счастью, с незначительными физическими и материальными потерями.

Район Силом, окружающий одноименную магистраль, помимо заведений сугубо эротической направленности, привлекает еще очень и очень многим. На улочке Convent Road, в полном соответствии с христианским названием, доминируют несколько католических монастырей и школ при них, но, самое главное, с раннего утра и до позднего вечера теснятся передвижные лотки со всякой вкуснятиной, готовящейся тут же.

Бангкок стремительно меняется. За последнее пятилетие центр города очистили от таких стихийных лотков, придававших Бангкоку его ни с чем не сравнимую «бангкоковость», и убрали частные дома-трущобы, за исключением некоторых сопротивленцев.

По соседству, в парке Лумпини, одновременно напоминающем ЦПКиО и ВДНХ, по выходным проходят праздники и всенародные гулянья, а в будни – полное затишье, позволяющее валяться у пруда на вечнозеленых газонах среди множества нежащихся на солнышке небольших варанов.

В первый же визит в Сиам, по сложившейся привычке, я купил в огромном книжном «Asia Books» активно рекламируемый бестселлер «Bangkok Tattoo» известного мастера детектива John Burdett. И из него почерпнул еще массу полезных и дотоле неизвестных сведений и о Пат-Понге, и еще одном, широко известном районе «красных фонарей» – «Makkasan Road». В особо продвинутых притонах возрастным клиентам предлагается дополнительная премиальная опция – за сорок минут до любовных игрищ выдается таблетка виагры, чтобы не случилось осечки, и он мог себя почувствовать неудержимым мачо. Причем, стоимость лекарства включается в цену сеанса. Правда, после возведения надземной линии метро, соединившей международный аэропорт и центр города, эта «Road» стала большой обычно-современной улицей.

На первых порах я с опаской, особенно в темное время суток, исследовал достославные кварталы злачных мест, затем вполне в них освоился и не обращал никакого внимания на подозрительных, отирающихся там персонажей. Учитывая, что в Таиланде всё заточено на потребу туриста, нужно очень постараться, чтобы вляпаться в какую-нибудь неприятность.

* * *

Впрочем, за всё время пребывания в обожаемом Бангкоке пара досадных эпизодов приключилась, но отнюдь не по моей вине. Трое совершенно диких африканцев на завтраке посягнули на мой, закупленный накануне любимый ананасовый йогурт, не входивший в ассортимент гостиничного шведского стола. После очередного похода к кофемашине я обнаружил вольготно расположившегося на моем месте негра, уже распечатывающего яркий пластиковый стаканчик. Возможно, стоило начать общение несколько вежливей, но я настолько перевозбудился увиденным, что сразу рявкнул: «Что же ты, сука, вытворяешь?! Get lost!». Два подельника захватчика моего завтрака с неприятными лицами и явно недружественными намерениями обступили меня с обеих сторон. Неожиданно громко-грозный и короткий боевой клич на славянском болгарина Юрия, шапочного приятеля по визитам в офис Полковника, мгновенно изменил соотношение сил. В прошлом известный спортсмен, а на тот момент видный функционер болгарского СпортКомитета, видимо, вспомнил боевую молодость и без предупреждения «выбил бубну» ближайшему к нему, как позже выяснилось в полиции, нигерийцу. Спасибо Полковнику и его обширным знакомствам в самых разных структурах, нам с братушкой этот инцидент сошёл с рук, в отличие от оппонентов, более в отеле не встреченных.

Плохо обтекаемым камнем преткновения стала весьма удручившая меня любовь индусов к «восточному базару». Нижние три этажа 4* отеля «Indra» занимают цивилизованные торговые ряды. Из-за названия ли, а может так сложилось исторически, но значительную часть их продавцов и покупателей составляли граждане Индии и Пакистана. Ровный несмолкаемый гомон периодически взрывается визгливыми криками, характерными для особо отчаянных любителей препираться до последнего. Еще одной сильно озлобляющей чертой индийских негоциантов является неукротимое желание ввязаться в любой, даже не касающийся их лично, процесс переговоров.

Однажды старинная знакомая попросила привезти в подарок номенклатурному папе приличествующий статусу объемный кожаный кейс-дипломат для еженедельных походов в элитную баню. Долго не встречалось ничего подходящего, но, наконец, в одном из закоулков «Индры» я наткнулся на искомый подходящий портфельчик. Полностью соответствующий требованиям и габаритами, и черной гладкой кожей, он стоил вполне разумную цену.

Продавщица, немолодая тайка, показалась мне вполне вменяемой и симпатичной, и мы приступили к непременным и легким дебатам о цене и качестве. Торговаться я совсем не люблю, но в Таиланде этот обязательный процесс, в отличие от Турции и арабских стран, почти не раздражает. Никто не хватает покупателя за руки и не переходит в угрожающую или умоляющую тональность. Практически – дань сложившейся традиции. Как результат, цену можно сломать раза в полтора, если знать некоторые хитрости.

Мы уже достигли консенсуса, когда непонятно откуда взявшийся мелкий индиец активно встрял в нашу беседу. То, что он владелец данного сумочного отсека, я понял только в администрации торгового центра, куда срочно прибывшие на место происшествия полицейские сопроводили всех участников инцидента. К этому моменту у индийца наполовину заплыл левый глаз, а у трёх набежавших ему на помощь соплеменников лица потеряли симметрию из-за свернутых в разные стороны носов. Но я тому не причинен. Точнее сказать, только глаз – моя заслуга. Парочка не совсем трезвых англичан в футболках с логотипом любимого спортивного клуба, привлеченные визгливыми выкриками на «пиджин-инглиш», решили прийти на помощь одинокому фарангу11 и моментально перевели словесный конфликт в «товарищеское недоразумение».

Местные стражи порядка, видимо, устали от непрерывных индийско-торговых разборок и сразу приняли сторону европейцев, а, возможно, вспомнили тайскую народную пословицу: «Если увидел змею и индуса, убей сначала последнего!». В общем, оставив индусов в участке, мы с веселыми британцами разошлись по своим делам. В итоге, портфель я приобрел именно по той цене, о которой мы сторговались с продавщицей, к явному ее удовольствию.

* * *

Исторический «Чайна-таун», место, откуда начинался Бангкок, простирается от берега главной водной артерии города, реки Чаопрайя, на север в направлении оптового, любимого разномастными «челноками» рынка «Bo Baе». Отечественные «мешочники» по-простому называют его «Бобик». Первые шесть этажей отеля «Prince», в котором они предпочитают селиться, занимает огромный торговый комплекс. Так что, можно закупаться, «не отходя от кассы».

В самом «Чайна-тауне» столько всего интересного, что хватит на десяток Рассказок. Чего стоит одно только главное местное торжище, протянувшееся практически от набережной до красивейшего старинного китайского храма "Wat Chaichana Songkhram». Продаётся всё: от разнообразных видов контрафактных товаров, включая якобы не подделываемые швейцарские часы «Ulysse Nardin» до таблеток Виагры и фаллоимитаторов любых типоразмеров, проходящих под кодовым названием «David». Ручки и кошельки «Montblanc» соседствуют со складными ножами и тесаками «Spiderco» и «Boker». Здесь же торгуют всевозможными разновидностями национального «фаст-фуда», чтобы перекус не отрывал от процесса покупок. Армейские магазинчики перемежаются многочисленными «Оптиками», а лавки с рюкзаками и чемоданами ларьками, торгующими всеми видами метизов и инструментов. Не поддается исчислению количество ювелирных бутиков, чередующихся с традиционными китайскими аптеками.

* * *

Нельзя не упомянуть и Khaosan Road – излюбленное обиталище и перевалочный пункт бэкпэкеров12, съезжающихся в Таиланд со всего мира. Кто только не встречался на небольшой, переполненной хостелами и дешевенькими гостиницами улочке, за употреблением пива или курящими косяк. Многоязыкий гомон не перекрывал звучащий из динамиков многочисленных кафешек тяжелый рок и рваные ритмы регги. Первый раз, в целях оптимизации маршрута, я отправился туда на рейсовом автобусе, останавливающемся прямо напротив моей гостиницы. И всё проклял. Хотя автобус шёл прямо до нужного места, отсутствие кондиционера вкупе с температурой плюс тридцать восемь, а также постоянные пробки измотали меня донельзя. И в следующий визит в яркий, запоминающийся кусочек Бангкока я взял такси, о чем ни на йоту не пожалел. Во-первых, поездка обошлась в совершенно смешные деньги, во-вторых, водитель оказался говорун – не остановишь, и, в-третьих, высадил он меня с небольшим «перелетом», так что я очутился на улочке сплошь ювелирных лавчонок с невиданным ассортиментом по запредельно низким ценам. И, неожиданно для себя самого, повелся на дешевизну и закупил впрок подарков дорогим моему сердцу дамам.

* * *

Четырехэтажный торговый комплекс «Big C», хотя и потесненный ныне более современными огромными магазинами, виден издалека. По электронному табло на его верхушке я привык сверять часы и узнавать текущую температуру воздуха. Большую часть второго и третьего ярусов занимает внушительный двухэтажный супермаркет с большим ассортиментом. А оставшаяся площадь распределена между мелкими кафешками, ювелирками и прочими лавками. Мне очень полюбилась маленькая кофейня на втором этаже, стилизованная под американское заведение 60-х годов прошлого века. К сожалению, она не пережила пожара после теракта 2014 года.

Фуд-корт на последнем ярусе изобилует всевозможными сетевыми едальнями и частными кухнями, предлагающими кулинарные изыски тайской, паназиатской и европейской кухни. Именно там я «подсел» на главный тайский десерт – сладкий рис с манго, за который ценитель «может Родину продать».

* * *

В громадном, протянувшемся на несколько кварталов, мега-универсаме «MBK» на каждом из семи этажей покупатель обязательно обнаружит что-нибудь интересное, тем более, что ассортимент постоянно обновляется. Отделы уже канувшего в лету супермаркета «Tokyu» занимали ближнюю к метро часть здания на всех ярусах. Многие годы именно там я приобретал по заказам друзей джинсы Lee, Wrangler и Levi’s, стоившие втрое дороже контрафактных, зато гарантированно настоящие.

Весь третий этаж грандиозного комплекса посвящен супер-пупер модной одежде, обуви и аксессуарам. Причем, как местных дизайнерских брендов, так и новинкам всемирно известных марок, в контрафактном, но очень качественном исполнении производителей Юго-Восточной Азии. Торг вполне уместен, несколько раз я ломал первоначальную цену в два с половиной раза, а уж на треть – просто обязательно.

* * *

Близкий друг, с моей подачи посетивший столицу Сиама, так сформулировал свои впечатления: «Заразил ты своим Таиландом и этим самым Бангкоком по самое не балуйся. Ну так захотелось, так захотелось… Эх, Бангкок, Бангкок, если уж полюбится, то навсегда!».

Гонконг и димсамы

Любовь моя и непроходящая тяга к пельменям отечественным чрезвычайны и непреодолимы. В азиатских странах встречаются всевозможные варианты мантов, вонтонов, дамплингов, гёдза и схожих кушаний с различными начинками, но их прародиной, согласно современным научным изысканиям, является Китай. Именно китайская разновидность обожаемого блюда требует отдельного внимания и, собираясь посетить Гонконг, мы твердо решили перепробовать как можно больше аутентичных национальных пельменей, на исторической Родине называемых димсамами.

К авиаперелетам продолжительностью более десяти часов мы давно привыкли за семнадцать лет странствий по Юго-Восточной Азии, так что, не обращая внимания на «jet-lag13», сразу отправились знакомиться с городом. Наш отель-небоскрёб располагался практически в центре, рядом с несколькими известными достопримечательностями и недалеко от морского вокзала. Но, взглянув на ярко освещенную улицу, мы решили побродить по соседству с отелем и дальновидно отправились в противоположном направлении. Неожиданно стемнело. Совсем. Нагулянный изрядный аппетит уже гнал к редким освещенным окнам в поисках пропитания. И наконец! Небольшое заведение в узком пространстве со столиками вдоль стен.

Плакаты и надписи на китайском перемежались с фотографиями аппетитных местных димсамов. Вот оно – счастье! Попадание 100%. Кафе еще пустовало, но радушный улыбчивый хозяин приглашал жестами зайти. В мгновенно поданном меню английского текста почему-то не оказалось. Хозяин продолжал радостно улыбаться, но по-английски только кивал головой. Ну так и что? Объяснившись на пальцах и потыкав ими же в картинки меню, мы выбрали четыре разных набора местных пельмешек. Настроение бодрое, подогревалось ожиданием: «Это я удачно зашёл!». Мы расположились за столиком в центре зала, незамедлительно сервированном двумя наборами прочной пластиковой посуды: тарелочки, чашечки, блюдечки, палочки. И один тазик непонятного назначения.

Минут через пять радушная же китаянка принесла большой чайник горячего дымящегося чая. Еще минут через десять томительного ожидания мы решили отпить чаю, пока он совсем не остыл. Темно-коричневый напиток показался совсем безвкусным. Зал постепенно заполнялся, и ускорившийся хозяин с помощницами весело смеялись, проходя мимо нас, показывая руками: «Сейчас все будет!».

Темный чаек и разглядывание местных завсегдатаев скрашивали ожидание. Соседний столик занял серьезный и щуплый юнец, студент, наверное. Он без раздумий сделал заказ и сразу получил на стол тот же набор посуды и полный чайник, что и мы. Ловкими и привычными движениями он тщательно обмыл всю принесенную посуду настоем из чайника над емким тазиком, и расставив все на столе, уткнулся в телефон в ожидании ужина.

Мы застыли в глубоком изумлении, осознав, как опростоволосились. Подоспевший с нашими димсамами хозяин был допрошен на пальцах же, на полупустом чайнике и чашках: «Можно ли это пить?». Он закивал еще более активно, и, уже гогоча в голос, ушел в сторону кухни. Первые два набора димсамов порадовали и примирили с выпитым полосканием для посуды. Спустя недолгое время за столик у дверей определился тщедушный старец, сразу же принявшийся активно употреблять принесенное с собой местное виски, даже не дожидаясь закуси. Посетители с видимым удовольствием лакомились разнообразными «пельменями», подаваемыми в круглых плетеных коробочках, кто-то обливал тарелки чайком, кто-то не заморачивался. Две последующие порции примирили нас уже со всем миром и вселенной. Уходя, вместе смеялись и жали руки хозяину. Больше нигде ни большой чайник «чая», ни тазик нам не подавали.

Совсем другие димсамы мы попробовали в бывшей когда-то рыбацкой деревушке Абердин у подножия Пика Виктория, куда мы забрели, едва не заблудившись в огромном национальном парке, спускающемся в противоположную сторону от популярной смотровой площадки с видом на весь Гонконг. Местные «пельмени» несколько отличались от дебютных и формой и размерами, но вкус имели потрясающий. Спутница с трудом отговорила от «продолжения банкета». Создавалось стойкое впечатление, что на меня гонконгские «пельмени» воздействуют как удав на кролика, вызывая наркотическую тягу.

Пару последующих дней удалось избежать приступов «димсамной лихорадки». Побродив по рынкам Коулуна в материковой части Сянгана14 на одной из центральных улиц мы зацепились взглядом за малюсенькое кафе с большой фотографией на дверях: «набор из супа-лапши и 10 пельмешек». Время обеда! Пройти мимо я уже не смог. Присев за единственный свободный столик в глубине помещения, мы оказались практически напротив открытой кухни, где три веселые поварихи на наших глазах шустро лепили эти самые димсамы, ловко заворачивая смесь мясного фарша с китайской капустой в заранее приготовленные кружки из тонко раскатанного теста.

Порция насчитывала десять слегка поджаренных продолговатых «пельмешка», вкусовое упоение от коих лишь слабо отражает похвала «язык проглотишь!». От повторения заказа удержала глубокая тарелка очень вкусного ядрёного супчика, входившего в обеденный сет15.

Но самое запоминающееся впечатление оставило посещение очень востребованного и популярного заведения, расположенного на небольшой улочке на среднем уровне16 тянущегося вверх города. В один из дней мы вознеслись на траволаторном подъемнике в район «Mid Levels», широко известный именно множеством питательных заведений. И, вволю попетляв по округе и почувствовав приступ сильного голода, поднялись по невысокой лесенке в небольшое застекленное кафе в бель-этаже старого высотного здания. В быстро сгустившихся сумерках его окна в пол издалека манили теплым, уютным светом.