скачать книгу бесплатно
Тавия медленно убрала руку Уэсли со своего запястья. Несколько мгновений он смотрел на нее. Потом равнодушно сунул руку в карман.
– Угрозы – это все равно что обещания, – произнес он. – Не кидайся угрозами, которые не в силах исполнить.
– Я не оставлю Саксони умирать вот так!
Уэсли вздохнул. Татуировка у него на шее дрогнула.
Тавия представила себе широкие линии, которые тянутся до самых кончиков его пальцев, растекаются по груди и огибают шрам на плече. Здания и улицы Крейдже, густо-синими чернилами изображенные на его коже. Фокусница вспомнила, как юноше накалывали эту татуировку – она присутствовала при этом. Они оба тогда были еще детьми. Тавия, затаив дыхание, следила, как на его спине вырастает город.
– Хорошо, будь по-твоему, – сказал Уэсли. – Мы пойдем спасать твою подружку.
Потому что, похоже, никто не был готов окончательно разорвать последнюю тонкую нить дружбы, которая все еще связывала их.
Глава 8
Уэсли
Уэсли не любил людей – многие из них постоянно пытались его убить. И юноше казалось немного странным спасать кого-то из тех, кто желал ему смерти. Быть может, Саксони и была подругой Тавии, но к поклонницам самого Уэсли девушка явно не принадлежала.
Разгорался день. Ночь соскальзывала с небес, точно шелковое покрывало с кровати. В такое время город больше всего нравился Уэсли: когда было еще недостаточно светло, чтобы озарять все злые и неправедные деяния, которые здесь вершатся. В утреннем свете Крейдже выглядел истинной обителью всех чудес и ужасов, собранных с разных концов света.
Уэсли посмотрел на мироучасток. Тот, вероятно, можно считать одним из самых унылых зданий в городе. Оно было окрашено желтой краской – когда-то, давным-давно. Сейчас эта краска осыпалась с внешних стен, шла трещинами вокруг окон и была покрыта грязными потеками ближе к пологой двускатной крыше.
Оно располагалось за мостом, разделявшим город. Здесь мечтатели резко трезвели, а небо над крышами становилось цвета застарелой ножевой раны. Сюда никогда не ходили туристы, потому что в ущельях мертвых улиц царила темнота – даже когда солнце стояло в зените. И эту темноту нарушали лишь вспышки магии и огоньки сигарет.
После наступления ночи мало кому захочется пересекать мост. Однако если вам нужно это сделать, лучше держитесь подальше от ущелий.
У входа в участок торчало несколько миростражников. Они мрачно взирали на Уэсли. Их руки уже тянулись к талисманам подавления, подвешенным к ремням. Уэсли повернулся к Тавии. Стена, за которой прятался призрак его былого «я», сейчас стала еще выше, чем когда бы то ни было.
– Стой сзади и молчи, говорить буду я, – бросил он девушке. Тавия закатила глаза и прошла мимо Уэсли, направляясь вперед – как будто и не слышала его слов.
Упаси ее Сонм Богов слушать его речи.
Когда они вошли в участок, время словно остановилось. Все миростражники, сидящие за рабочими столами, подняли головы. Те, что куда-то шли, замерли на полушаге. Они словно ощутили особого рода неприятность, которая только что вошла в здание и которую там вовсе не ждали.
– Что ты там сказал насчет «стой и молчи»? – спросила Тавия. – Если бы взгляды могли убивать…
Уэсли поправил лацканы пиджака.
– Мы не сделали ничего плохого при входе сюда.
Конечно, это являлось правдой. Однако сейчас он далеко не был в этом уверен – едва ли не все миростражники Крейдже смотрели на юношу весьма недобрыми взглядами. И все же обязанностью Уэсли как смотрящего было проследить, чтобы закон и те, кто этот закон нарушает, продолжали сосуществовать в гармонии. Парень вполне мог это обеспечить: не зря же он пополнил карманы такого количества миростражников.
Возможно, они и ненавидели его – но совесть у стражников была не так уж чиста.
– О, вы только посмотрите, – послышался чей-то голос. – Это же щедрый молодой смотрящий!
Человек, сказавший это таким мягким тоном, какой вряд ли можно ожидать в приемной мироучастка, вышел вперед и одарил Уэсли приветственной улыбкой.
Уэсли немногое способно удивить – и менее всего люди, которых можно было встретить в мироучастке. Благодаря своему легиону шпионов и доносчиков он знал почти все тайны Крейдже. И все же юношу застало врасплох появление перед ним вице-дуайена страны, за спиной которого маячил телохранитель.
– Мы ожидали вас, мистер Торнтон Уолкотт, – продолжил вице-дуайен Краузе.
– Это объясняет столь теплый прием.
– О, уверяю вас, мы все польщены тем, что наконец-то воочию узрели смотрящего Крейдже.
Уэсли поправил галстук.
– Предположительно смотрящего. Я здесь лишь затем, чтобы забрать кое-кого. Я и не знал, что окажусь в столь почтенной компании.
Краузе поправил свои очки.
– Жаль, что не могу сказать то же самое.
Несмотря на дружелюбный тон, держался он высокомерно. Это отнюдь не внушало Уэсли симпатии к вице-дуайену. Армин Краузе был политиком с головы до пят. Это заметно не только по его строгому костюму. У него был такой вид, словно ему никогда не приходилось испытывать чего-либо ужасного в жизни, и все творящееся на свете зло мужчина наблюдал лишь опосредованно – через людей, которых он не знал и знать не хотел, однако испытывал к ним искреннее сочувствие.
– Саксони работает в Кривде, – объяснил ему Уэсли. – Она моя подчиненная, и я хотел бы получить ее обратно.
– Я думал, что вы можете это сделать, – отозвался Краузе. – Но она все еще в лечебном изоляторе. Оправляется от некоего маленького заклинания.
Похоже, вице-дуайен считал это смешной шуткой.
– С ней все будет в порядке? – спросила Тавия. – Магическая болезнь не…
Краузе поднял руку.
– Она без сознания, однако с ней все будет хорошо. Воздействие было слабым. Магическая болезнь не прогрессирует, несмотря на появление отметины. Пара дней отдыха – и она поправится.
Тавия с облегчением выдохнула.
– Мне нужно увидеть Саксони.
– Боюсь, это невозможно. Я получил от дуайенны Шульце строгий приказ: при любом случае магической болезни держать больного на карантине, пока симптомы не исчезнут.
– Эта болезнь не заразна, – напомнил Уэсли, но Краузе не нуждался в напоминаниях.
– Когда речь идет о черной магии, предосторожности всегда необходимы.
Тавия шагнула вперед. Взгляд Уэсли скользнул по ее наряду – он знал, что в многочисленных карманах и неприметных разрезах этой куртки скрываются ножи.
– Я хочу увидеть свою подругу, – заявила Тавия. – И вы не остано?вите меня, несмотря на ваш красивый галстук.
Уэсли вовсе не считал галстук вице-дуайена красивым.
Телохранитель Краузе слегка отклонился в сторону. Уэсли не понравился жест, которым этот тип потянулся к своему поясу.
– Отойди назад, фокусница, – прорычал телохранитель.
Тавия бросила на него сердитый взгляд, явно намереваясь сказать что-то в ответ – вероятно, это привело бы к тому, что девушка тоже оказалась бы в камере, а столь интригующий разговор не получил бы продолжения. Но Уэсли оттеснил ее назад.
– Скажите, – обратился он к ровным швам костюма Краузе, – а дуайенна страны тоже здесь?
Хотя Уэсли еще не встречался с дуайенной Шульце лично, так сложилось отнюдь не из-за отсутствия желания. Она создала себе определенную репутацию, произнося на всех собраниях речи против черной магии и разработав программу помощи зависимым от магии, которых в просторечии именовали «маго?ликами». По всей Усхании на стенах рисовали портреты дуайенны: с торжественно воздетыми руками и подписью «Шульце за светлую страну». Она установила награду за сведения, ведущие к аресту смотрящих. Шульце основала хранилища, куда люди могли сдать свои темные амулеты – и при этом их никто ни о чем не спрашивал.
С момента своего избрания дуайенной Фенна Шульце взяла на себя задачу положить конец бизнесу Уэсли. И это делало всю ситуацию несколько более интересной.
– Дуайенна Шульце все еще находится в Йеджлате, – сообщил Краузе.
Это был один из более мелких центральных городов Усхании. Там незыблемо возвышались Палаты Правительства, и законы чаще издавались, чем нарушались. Все официальные лица работали там. Большинство из них вдобавок жили в этом городе, отчего местечко так и кишело политиками с неодобрительно поджатыми губами.
Уэсли было немного жаль Грету, смотрящую Йеджлата. Должно быть, ей приходилось тяжко скрываться в тенях, когда улицы города были так хорошо освещены.
– Дуайенна слишком занята, чтобы тратить время на осмотр всех жертв вашей магии, – продолжил Краузе.
– А вы, судя по всему, нет?
Краузе слегка прищурился. Уэсли не смог удержаться от улыбки.
– Мне странно, что она послала сюда своего заместителя ради столь тривиального случая.
Под словом «странно» Уэсли подразумевал также «меня это раздражает». Он не любил последним узнавать о чем бы то ни было. По сути, юноше не нравилось узнавать о чем-то и самым первым – особенно если это происходило в его городе.
– Вы не сможете забрать эту девушку, – отрезал Краузе. – Ее будут судить по всей строгости закона за нарушение уложений о темной магии.
– Ей плохо, – возразила Тавия. – Вы не можете держать ее взаперти.
Краузе вздернул подбородок.
– На самом деле, я могу делать все, что захочу.
Он коротко и насмешливо улыбнулся Тавии. Уэсли стиснул зубы. Но сейчас не время гневаться – время искать возможности.
– А если я предложу вам сделку? – поинтересовался Уэсли.
– У вас нет ничего, что мне бы пригодилось, смотрящий.
Уэсли придвинулся к Краузе поближе, чтобы его шепот не мог расслышать никто со стороны.
– Это не совсем так.
Телохранитель нервно сглотнул, однако не осмелился пустить в ход оружие или хотя бы притвориться, что сейчас это сделает. Пусть Краузе и являлся вице-дуайеном, но Уэсли – смотрящий, а Крейдже был его городом.
– Вы отдадите мне то, что я хочу, – спокойно и тихо продолжил Уэсли, – а я поднесу вам Данте Эшвуда на блюдечке.
* * *
Уэсли никогда прежде не бывал в комнате для допросов и слегка стыдился этого. Это считалось чем-то вроде необходимой ступени на пути к званию смотрящего, и он перескочил через эту ступень.
И все же отчасти парень был признателен за это. Помещение оказалось холодным и серым: сплошной грязный цемент, впитавший запах отвратительного кофе.
– Это действительно единственное место, где мы можем поговорить наедине? – спросил Уэсли. Он постучал по металлическому стулу. – Я мог бы потребовать хотя бы мягких сидений, учитывая мое щедрое предложение.
Тавия забросила ноги на стол.
– Я чувствую себя совсем как дома, – заявила она.
Краузе снял очки и начал протирать их безукоризненно-белым носовым платком. Быть может, он пытался тем самым избавиться от вида смотрящего и фокусницы, которые нагло сидели перед вице-дуайеном без наручников и оков. Или, возможно, он просто не желал созерцать грязь на башмаках Тавии.
– Вы сказали, что хотите потолковать без лишних глаз и ушей, – напомнил Краузе. – Прошу прощения, что не смог приготовить для вас банкет.
– Извинения приняты, – отозвался Уэсли.
Краузе резко выдохнул:
– Я был бы благодарен, если бы вы больше не оскорбляли меня, подбрасывая нам подобные загадки.
– Это не загадка, – возразил Уэсли. – У Главы действительно появилась новая магия. Именно ею и вызвана болезнь Саксони.
Тавия широко раскрыла глаза и повернулась к Уэсли. Лицо девушки стало еще бледнее обычного. Но первым заговорил Краузе:
– Да, мы это знаем. Она – не первый случай.
Это уже становилось интересным.
– Значит, Шульце послала вас в Крейдже, чтобы наблюдать за этой ситуацией, – сделал вывод Уэсли. Тавия встала и сдавленно рассмеялась.
– Послушайте, давайте вернемся немного назад. Такой вещи, как новая магия, не существует.
И она по-своему была права.
Существовала одна-единственная раса людей, которая могла изменять законы природы и создавать новую магию, сплетая слова в заклинания и вызывая бури средь ясного неба.
И предполагалось, что вся эта раса исчезла.
Ни новой магии, ни Мастеров никто не видел вот уже более пятидесяти лет по одной простой причине: Война Эпох. Кровавое восстание, после которого остались лишь жалкие крупицы прежде созданной магии, путешествующие из одной страны в другую в новых обертках.
Именно поэтому магия казалась чем-то пленительным и особенным, потому что в любой момент даже эти жалкие огрызки могли полностью исчезнуть.
– Будем рассудительны, – продолжила Тавия. – Ты хочешь сказать, что Эшвуд откопал Мастера, прятавшегося под каким-то камешком?
– Земля большая, камней в ней много, – отозвался Уэсли.
У Тавии отвисла челюсть.
– И ты знал об этом?
Уэсли почти услышал, как фокусница заскрежетала зубами.
