Хрустальные осколки

Надежда покрывалась ледяной коркой. Эни не хотел отдавать Дэвиана ненасытной Тьме. Она давно зарилась на его своевольный характер и завидную силу. Слабости близнеца обернулись против него, обезоружили перед Тьмой. И в те роковые минуты она побеждала. Но Эни был готов бороться за него каждый солнечный день и каждую лунную ночь. Он вцепился нежным словом – единственным ключом к черному сердцу – и прошептал:

– Я люблю тебя, брат. Като любит тебя. Мы очень любим тебя. Возвращайся, пожалуйста. Очень любим…

Слезы текли ручьями по щекам. Эни сосредоточил все имеющееся тепло, чистоту, дарованный Небесами свет и наполнил ими холодное тело брата.

И вскоре крепкая рука, уже оттаявшая, легла на плечо Эни.

– Эни, это ты? – раздался желанный хрип.

– Я, братец, – подтвердил Эни, улыбаясь. – Я здесь, рядом. Всегда рядом.

– Нашел меня.

– Нашел.

Дэвиан пришел в себя и обнял Эни. Земля успокоилась, притихла. Хотелось остановить время и сидеть рядом, вдыхая горный воздух.

«Расскажи мне о своей боли. Что тебя тревожит? Я ведь все пойму…» – хотел он спросить, но идиллия была слишком сладка, чтобы нарушать ее.

Но ее нарушили. В спину вонзили что-то острое. Клинок. Эни не успел осознать происходящее. Перед глазами резко поплыло. Радостная картина залилась собственной кровью, и Эни упал на землю.

Глаза небожителя расширились. Волна истерики вновь была готова окатить его с головой.

– Это непростительно! – завопил Эни.

– Ну что вы! Сегодня я вернул вам долг. Мои слуги перевязали вам раны, переодели вас – все честно.

Эни уставился в пол. Ему не хотелось признавать правоту короля.

– Но, к несчастью для вас, Кровавый недоумок сбежал из тюрьмы, натворил всякое и теперь крайне мне задолжал. И ни ваши молитвы, ни уговоры, ни слезы не избавят его от уготованной участи.

Брат-близнец провинившегося задрожал:

– Что мне сделать, чтобы вы передумали?

– А что вы можете предложить?

Эни задумался. Тысячи лет назад Дэвиана впервые приговорили к смертной казни за истребление мирных жителей Первого уровня Ада во времена Войны Первых уровней Небес и Ада. Из-за чего Эни упал к ногам Владык Межмировых судей Ансиэля и Дэминэуса, слезно моля о смягчении наказания. И, к счастью, удалось убедить Судей: ради этого Эни пожертвовал своей небесной силой. Дэвиана на тысячи лет заперли в темнице, а его серебристые волосы окрасились в цвет крови – как напоминание о невинных жертвах. Все это время Эни замаливал грехи брата, и довольно успешно, но в этот раз настроение короля кричало о неизбежном поражении.

Небесный гость вдруг вспомнил о лечебном эликсире, который однажды ему подарили богиня любви Камелия и ее прекрасные спутницы. Во времена обучения в Мире богов Эни подружился с главным богом Йоганнесом и его очаровательной супругой, и даже после ссоры с ними Первого директора Фиуса юноше удалось сохранить теплые отношения. Спутницы Камелии угощали его сочными плодами манго из Райских садов и изысканными сладостями. Сок ароматных фруктов исцелял небожителей. Эни пил тот нектар, и его совместные с братом раны заживали уже на следующий день. Он всегда носил стеклянный пузырек во внутреннем кармане мантии, но во время бегства от кровожадных тварей потерял его.

– Я могу предложить вам эликсир из райских плодов. Они очень редкие и растут только в Мире богов на Райских островах, – решил попытать удачу Эни.

Король снова рассмеялся, отчего небесный посыльный ощутил себя глупцом. Впалые щеки запылали от стыда.

– А вы забавный. Только вот спешу огорчить, меня такая плата не устраивает. А вот ваша душа и тело вполне порадуют меня.

В груди резко кольнуло.

– Нет! – возразил он.

– Да! – рявкнул король и звонко щелкнул пальцами. Хьюго молниеносно оказался за спиной Эни, скрутил ему руки и повалил на пол.

Малий Четвертый грациозно поднялся с трона и важной походкой направился к пленнику. Золотые каблуки раздражающе громко застучали по отполированной плитке.

– Я предлагаю вам три варианта развития событий. Первый – вы отказываетесь мне служить, и я пытаю вашего брата, а заодно и вас. Второй – вы становитесь моей игрушкой, пока мне не надоест. И третий – я пытаю вашего брата, а вас усыпляю на сотни, нет, тысячи лет, чтоб больно было только ему. Какой из них устраивает больше, м?

– Кто вам рассказал про связь? Кто? – Эни не верил своим ушам. Он не делился с посторонними историей о проклятии, строго храня тайну под сердцем. Но враги как-то прознали о слабостях близнецов, и теперь не спрятаться.

– Я все про вас знаю, – гордо заявил король.

– Тогда вы должны знать, что мой ответ – нет!

Малий Четвертый остановился перед Эни, демонстрируя свое могущество. Острый носок туфли уперся пленнику в горло. Хьюго продолжал удерживать его силой.

– Поймите меня правильно, Эниан. Я – дипломат, а не варвар. Сопротивляясь мне, вы лишь приближаете день казни Кровавого недоразумения. Не вынуждайте меня вновь применять прошлогодние меры.

– Вы ничего от меня не дождетесь.

– Раз вы не выбрали из предложенных мною вариантов, тогда решаю я.

Эни замер, уставившись на короля. Что бы он ни решил, страданий не избежать. Неужели нельзя придумать четвертый вариант и отпустить его?

– Пытки против вас бесполезны, Эниан. А мне нужна польза. Поэтому я выбираю второй вариант. Вы будете мне служить.

Ответ лишил Эни речи.

Эни предпочел бы умереть, чем пресмыкаться перед существом из Нижних миров, даже самым могущественным и уважаемым. Настолько низко падать грозило несмываемым позором, клеймом. Но Эни не вручил бы себя смерти, прежде не разорвав связь с братом.

Пока небесный слуга осмысливал свою нерадостную участь, пламя вокруг продолжало танцевать ярче, агрессивнее. Шанс сбежать сгорел, как и злополучное письмо. Знал бы, что попадется в огненную ловушку короля, не согласился бы стать посыльным для Совета. Но был ли у него выбор?

Королевская туфля надавила на горло больнее. Пребывание Эни в Аду затянулось. Оставалось лишь взглянуть в эти прожигающие рубиновые глаза, терпя унижение.

– Я не стану вам служить… – прохрипел Эни.

– Нет, вы будете мне служить. И это не вопрос, а утверждение!

Речь Малия Четвертого текла испепеляющей лавой. И эта же лава догонит, погребет под собой, где бы близнецы ни скрылись. Беги не беги – он добьется своего. Удача на этот раз предпочла более могущественного. Несправедливо!

Эни нехотя признал поражение, смирился, но только для того, чтобы в другой раз победить.

– Если уж вы так настаиваете…

Малий Четвертый убрал ногу от шеи пленника, явно ожидая от того согласия. Эни откашлялся и продолжил:

– Я буду вам служить, и тогда вы не тронете моего брата!

– Вот и славно! – обрадовался король.

– Но я никогда не стану вашим преданным слугой! Никогда не склонюсь в уважении! Никогда не променяю свой дом, свою семью на вашу золотую клетку! Я навсегда останусь слугой Небес! Клянусь… – начал Эни, но Малий Четвертый перебил его.

– Не стоит необдуманно давать клятвы – они имеют цену. Но я вас понял. Ваша стойкость и вправду поражает, – отметил он и приказал Хьюго отпустить уже бывшего небожителя. – Хрупкий и чистый, но твердый, как хрусталь.

Эни облегченно вздохнул: ему удалось отсрочить наказание Дэвиана.

– Что ж, тогда закрепим наш с вами контракт печатью. Хьюго, помоги гостю подняться и проводи его в зал переговоров, – приказал король и важной походкой направился к выходу.

Хьюго холодно протянул Эни руку. Пленник успел разглядеть аккуратно стриженные черные ногти. Он осторожно поднялся и в неловкой тишине последовал за ним.

Зал переговоров королевского замка напоминал кабинет для собраний Небесного совета в Департаменте. Прямоугольный стол из черного мрамора величественно располагался в центре мрачной комнаты, а его глянцевую поверхность освещали зажженные свечи. На нем лежали письменные принадлежности из обсидиана и такой же темный контракт. На плотной бумаге мерцали огненно-красные буквы – условия, прописанные каллиграфическим почерком. Эни присел и стал внимательно читать судьбоносный документ, прошитый тонкими золотыми нитями.

Эни настолько погрузился в чтение контракта, что не заметил, как вошел сам Малий Четвертый. Король заскрипел стулом и расположился напротив юноши.

– Вы безоговорочно выполняете все мои поручения, даже самые абсурдные и порочащие вашу честь и достоинство. Я же взамен предоставляю вам всевозможные блага и безопасность. Никто, кроме меня, не имеет право дотронуться до вас, причинить вред. Вы под моей защитой. Слуги непосредственно подчиняются мне, а значит, и вам. Я милостив и готов отпускать вас в Мир людей под присмотром своих стражей по истечении семидневного срока вашего пребывания на адских землях. На Небеса вы вернуться не сможете, а как только восстановите свои силы, вы обязаны спуститься в мою обитель, – разъяснил король. – Есть вопросы?

Выслушав правителя, Эни еще раз прошелся по пунктам. Один абзац не давал ему покоя.

– Ваше Темнейшество, – вежливо начал он, – в восьмом разделе настоящего контракта говорится, что вы имеете полное право расторгнуть его, если вас не удовлетворит качество служения второй стороны. Получается, мы можем выйти из договорных отношений в любое время?

– Верно. Но не стоит радоваться раньше времени, мой дорогой Эниан. Если я расторгну контракт, то сразу же перейду к карательной тактике относительно вашего брата. Поэтому постарайтесь отнестись к моим поручениям с наивысшей ответственностью, – ответил король. – Еще вопросы?

– Вопросов не имею, – отчеканил Эни.

– Я же уточню. Запомните: вы мне ни раб, ни друг, ни кто-то еще. Нас связывают исключительно нейтральные отношения. Но если я прикажу, вы обязаны стать для меня и первым, и вторым, кем угодно, – уточнил условия король. – Вам понятно?

– Да, – кивнул в ответ Эни, но про себя отметил: «Правда, сам я предпочту стать слугой, а не рабом. Для друга вы мне неприятны».

– Тогда распишитесь внизу на последней странице. Кровью, – деликатно проговорил Малий Четвертый и протянул остроконечное перо.

В ответ Эни тяжело вздохнул. Он понимал, что добровольно сковывает себя навеки золотыми цепями, но ради спасения родного брата был готов пойти на любые безумства.

Эни проколол указательный палец правой руки и вывел им свое имя внизу на последней черной странице. Подпись мгновенно вспыхнула, и горячее кольцо тут же сковало шею пленника. Он стиснул зубы, желая снять с себя обжигающий ошейник.

– Поздравляю, контракт успешно заключен! – улыбнулся Малий Четвертый. Он встал и протянул Эни руку, но тот не принял его «дружеский» жест.

– Зло пожаловать в Ад, мой дорогой Эниан! С этого дня я – ваш господин, а вы – моя собственность!

Эни предпочел скромно промолчать.

– Завтра у нас важный день. Прибудут гости со всех Трех уровней. Ваше поручение на сегодня – выучить наш кодекс и этикет. Утром же вы получите свое главное задание на ближайшие дни. Подсказкой будет ваше сегодняшнее поведение.

– Не понимаю, о чем вы.

– Скоро узнаете. А пока вам следует подготовиться к завтрашнему дню, мой дорогой Эниан. Любая комната на третьем этаже в вашем распоряжении. Но на четвертый подниматься запрещено.

– Я вас понял.

– Если будете послушным, я сохраню вам жизнь. Поэтому постарайтесь меня не разочаровывать.

Слова Малия Четвертого вселили в сердце пленника крохотную надежду на спасение.

«Если мое служение понравится господину, тогда брата освободят от наказания», – утешал себя он.

Поднявшись на третий этаж, Эни выбрал себе первую попавшуюся комнату и охнул, когда его встретили поистине роскошные для аскета условия. На шелковой двуспальной кровати лежала аккуратной стопкой новая одежда из тонкого хлопка и два махровых полотенца.

Эни прилег, не убирая вещи, и обреченно уставился в потолок. Какие испытания еще упадут на его хрупкие плечи? Какое задание готовит король?

«Я ведь всего лишь хотел исполнить свой долг перед Советом и директором…»

Ни о каком повышении теперь не могло быть и речи. Эни сменил хрустальную клетку на золотую. Променял спокойную жизнь на неизвестность.

Неугомонные мысли прервал стук в дверь. Эни неохотно поднялся с кровати и отозвался:

– Войдите.

В комнату уверенным шагом зашел Хьюго. Слуга держал в руках пару толстых книг.

– Господин приказал вам выучить это, – холодно процедил Хьюго и бросил два тома на кровать. На кожаной обложке одной из книг красовалась надпись: «Основы этикета». Название другой Эни не смог перевести – эти заостренные символы и есть местные буквы? Жгучее любопытство заставило прикоснуться к странной книге. Он раскрыл ее и похолодел: на страницах замерли незнакомые символы, изображения черепов и костей. Расширенные от ужаса глаза встретились с отрезанными конечностями и вырванными сердцами. Нарисованная кровь начала стекать по рукам. Резко запахло смертью, гнилью. Эни с отвращением захлопнул злополучный справочник и уставился на пальцы: они оставались чистыми, но дрожали. И привидится же такое!

Он подозрительно покосился на Хьюго:

– Это что? Книга местных рецептов? Что вы мне принесли?

– Простите?

– Я не знаю этот язык, – выдавил из себя Эни, скрывая подкатившую тошноту, – не понимаю, что здесь написано.

Хьюго схватил зловещую книгу. Эни заметил, как фиолетовые глаза слуги заметно округлились, как только тот раскрыл ее. Через секунду он покачал головой:

– Прошу меня извинить. Вам передали не кодекс. В течение лунной ночи вам заменят книгу.

– А что это, если не кодекс?

– Возможно, книга рецептов, подаренная Его Темнейшеству, – нахмурился Хьюго. – Я ее ранее не видел.

– Могу я задать вопрос? – полюбопытствовал Эни.

– Можете.

– Как вы здесь оказались?

– Так же, как и вы, – процедил слуга и развернулся к выходу.

Приближенный короля оказался неразговорчив. Эни стыдливо уткнулся взглядом в «Основы этикета». Хотелось ударить себя по губам за непочтительность, как вдруг Хьюго остановился у двери и пояснил:

– Я Хьюго Алойз. Я – старший слуга этого замка и правая рука Его Темнейшества. Если вас не устроит качество работы моих подчиненных, можете смело пожаловаться мне. За порядком в замке слежу именно я.

– Буду иметь в виду. И прошу простить меня за дерзость, Хьюго Алойз.

– Ужасной вам ночи, – натянуто улыбнулся Хьюго и хлопнул дверью.

Слова старшего слуги вызвали недоумение. Эни в замешательстве открыл толстенную книгу объемом более тысячи страниц. Успокоив свои мысли, пленник погрузился в чтение. Догадки насчет странного поведения слуг начали подтверждаться. В Нижних мирах запрещалось произносить слова «благо», «добро», «свет», «любовь», «истина», носить белый цвет и читать молитвы. Проявление эмоций и чувств осуждалось. Не приветствовались искренность и болтливость. Разрешалось применять различное насилие, поедать плоть пленников из других миров и устраивать публичные оргии.

«Совсем другие нравы», – помотал головой Эни, но продолжил читать дальше.

Этикет представителей Высшего общества выражался поклонами и комплиментами. Внешний вид обязательно должен соответствовать статусу. Обувь на каблуках означала возвышение над остальными, а корсет поддерживал осанку и утончал талию. Элите и слугам запрещалось оголять тело и появляться перед посторонними без косметики на лице и запаха ароматических масел на коже. Представители Высшего общества также обязывались носить в публичных местах и на официальных мероприятиях маски из драгоценных металлов.

Эни настолько увлекся чтением «Основ этикета», что напрочь забыл о сне. Погруженного в книгу пленника потревожил внезапный стук в дверь, за которым последовали незваные гостьи. Одной из них предстала уже знакомая миловидная девушка с каре. Вместе с другой брюнеткой они держали в руках большие черные сумки.

– Мы ваши личные служанки. Я Росалия, а это Присцилла, – указала девушка с каре на свою высокую напарницу. – Вы можете просить у нас что угодно. Мы в вашем распоряжении.

Эни обрадовался. Служанки показались ему разговорчивее хмурого Хьюго.

– Рад знакомству с вами, леди.

– Мы должны подготовить вас к заданию господина.

Пленник одобрительно кивнул.

– Сейчас вам следует раздеться. Не бойтесь, вы не в нашем вкусе, так что не стесняйтесь, – пояснила Присцилла.

– Мы не будем к вам приставать. Мы призваны заботиться о вас, – добавила Росалия.

Но Эни не успокоился. Оголиться перед девами не позволяло строгое небесное воспитание. Пальцы вцепились за пояс.

– Я обязательно должен раздеться перед вами?

– Обязательно. Иначе мы не приведем вас в совершенный вид. Слуга совершенен, как и его господин.

Эни оставалось только вздохнуть. Он зажмурился и скинул с себя одежду. Шелк соскользнул с перевязанной бинтами кожи.

Присцилла покачала головой:

– Вам следует сменить повязки. Присядьте, мы все сделаем.

«Эти жуткие когти», – с ужасом взглянул на руки девушек Эни, но послушно присел на край кровати.

Пленник закрыл глаза. Прикосновение чужих рук заставляло нервничать. Но, вопреки его недоверию, Присцилла и Росалия бережно обработали раны и ловко сменили повязки. Их забота настораживала. Какими бы милыми и приятными они ни казались внешне, их души с рождения осквернила Тьма, Эни знал это.

– А теперь ложитесь.

И он лег. Его тело сначала покрылось мурашками, а затем карамельной коркой. Служанки обмазали его горячей липкой пастой, остывающей довольно быстро. Эни боялся думать об их истинных намерениях. Неужели они собираются подать его к столу на черный праздник? Но мрачные мысли развеяла резкая боль. Женские руки содрали засохшую сладкую массу с чувствительной кожи. А затем еще раз, и еще. Эни невольно стиснул зубы. Что на уме у этих огненных?

– Теперь ваша кожа гладкая, вы близки к совершенству, – подбодрила Присцилла и попросила: – Оставайтесь здесь, мы принесем воды и поможем смыть оставшийся сахар.

Не дожидаясь ответа, служанки покинули комнату. Эни перевернулся на бок и обнял себя руками. Хотелось закрыть глаза и проснуться за стопкой надоедливых отчетов в Департаменте. Но Малий Четвертый сказал прямо: «На Небеса вы вернуться не сможете».

Его властный тон скользил лезвием по слуху.

А что дозволено пленнику? Пока служанки ходили за водой, в светлую голову прокрались рискованные мысли о побеге. Только воплотить их не удалось. Эни не успел вскочить с кровати, так и замер, стоило дверям распахнуться. Запыхавшиеся Росалия и Присцилла вошли с полными ведрами. Еще не почерневшая от гордыни совесть подняла Эни с кровати. Он кинулся помогать девушкам, чем вызвал только негодование.

– Не мешайте нам! – пискнула Росалия. – Мы сами справимся. Наш долг – вас обслуживать.

– Но я сам могу!

– Это нас не волнует.

Спорить со служанками Эни не отважился и остался ожидать в комнате, все еще светя бинтами и покрасневшей от сахарных процедур кожей.

Вскоре Присцилла позвала его:

– Вода нагрета, Эниан. Заходите.

Зайдя в ванную, он вспомнил наставления директора Аэлии: ни при каких обстоятельствах, даже под страхом собственной смерти, ничего не есть и не пить в Аду.

Широкую мраморную емкость заполняла черная пахучая жидкость. Эни с отвращением отшатнулся. Директор не зря предупреждал своего неразумного подчиненного.

– П-п-подождите! Ваша вода опасна для меня!

Янтарные глаза служанок удивленно расширились.

– Вода вам не навредит. Агни очищает воду, – успокоила Росалия.

– Агни? – переспросил Эни, зажимая нос рукой. Вонь шла невыносимая, будто в источнике сгнило тысячи водорослей.

– А вот озеро Печали опасно, – уточнила Присцилла. – Лучше в нем не купаться.

Эни замешкался, чем заставил девушек нервно вздыхать.

– Прошу вас, поторопитесь. У нас много работы. Господин ждать не будет, – подгоняла Росалия.

Пленник зажал нос рукой и нехотя опустился в воду. К горлу подкатила тошнота.

– Вы сам помоетесь или нам вас помыть? – спросила Присцилла.

От одной мысли, что служанки снова будут прикасаться к нему голому, стало дурно. Эни вздрогнул и помотал головой:

– Нет-нет. Я сам. Сам.

Присцилла протянула Эни тканевую мочалку и вышла с напарницей из ванной. Пленник оказался один. Льняные ворсинки помогли стереть остатки карамели, но купание оставалось пыткой. Эни с грустью вспоминал священные источники, водопады и реки, очищающие тело и душу. Интуиция звала обратно – на Небеса. Но пути домой навсегда отрезаны судьбоносным контрактом. Эни вылез из ванны и схватил лежащее на бортике полотенце. Раздался робкий стук в дверь.

– Эниан, с вами все в порядке? Я пришла помочь, – подала голос Росалия.

Пленник в спешке обмотался полотенцем и впустил служанку. Она, не мешкая, забрала прозрачный флакончик с мраморного столика, открыла его и поднесла к носу Эни. Ноздри ощутили приятные цветочные нотки, и в груди начало разливаться нежное тепло.

– Эфирное масло розы. Оно маскирует запах нашей воды и поднимает настроение. Это любимый аромат господина, – пояснила Росалия.

Следом она потянулась к баночке из темного стекла и продолжила:

– Эфирное масло в чистом виде на тело наносить нельзя, получите ожог. Поэтому вы берете немного этого масла, смешиваете с розовым. Только не переусердствуйте. Пары капель розового будет вполне достаточно. Вам помочь или?..

– Я сам.

Служанка кивнула и послушно оставила Эни одного. Он скинул полотенце и осторожно нанес масло на кожу. Тошнотворный запах постепенно сменился аппетитным кунжутным с цветочными нотками. Пленник накинул аккуратно сложенный халат и вышел из ванной.

Присцилла позвала Эни присесть на кровать. Он вернулся на мягкое покрывало, и служанка попросила:

– Посмотрите наверх, не моргайте. Мы закапаем вам капли.

– Я не ослепну от них? – обеспокоенно спросил Эни. Не хватало еще лишиться зрения в опасном мире.

– Нет. Они безвредны.

Эни пытался держать глаза открытыми, как просила Присцилла, но только с третьего раза ей удалось нанести капли, пахнущие травами. Ресницы хлопали, мешая влаге попасть из черного флакона на роговицу. И вскоре зажженные канделябры на стене начали расплываться, как и сами служанки. Закружилась голова.

– Вы можете вздремнуть, пока мы закончим.

И он закрыл глаза и провалился в сон.

Эни видел желанные кристально прозрачные священные источники. Золотистые лучи солнца нежно согревали, а бирюзовые воды освежали и утоляли жажду. Эни с трепетом собирал и вкушал медовые райские плоды. Их мякоть таяла во рту, наполняя силами и радостью. Эни гулял по ромашковым полям. Плел из белоснежных цветов венки, а Дэвиан сидел рядом. Солнечные блики играли в красных волосах брата. Эни надел на него венок и прижался к крепкому плечу. Они молчали, и только шелест травы перебивал биение сердец. Каждое мгновение казалось раем. Но идиллия рассеялась легкой дымкой. И Эни неожиданно оказался один в темноте.

– Эниан! Эниан, проснитесь! – Женские руки трясли его за плечи. – Господин ожидает!

Эни открыл глаза и посмотрел на служанок.

– Я что, уснул? Ой… – Он хотел протереть глаза, но Присцилла остановила его.

– Не трогайте, сотрете наши старания! – проворчала служанка.

Эни это озадачило.

– Ах, вы же себя еще не видели, – хихикнула Росалия и поднесла гостю зеркальце на ручке в ажурной оправе. – Теперь вы – совершенство!

Увидев себя в отражении, Эни задрожал. Трясущиеся руки выронили зеркало. Оно звоном упало на мраморный пол и треснуло пополам, подобно душе пленника, в очередной раз расколовшейся надвое.

– Ч-ч-что вы со мной сделали?! Мои волосы… Они черные! Мои глаза!.. – начал заикаться от отчаяния Эни. – Мои глаза, мое тело! Почему я в вашем платье?!

Пророческий сон начал сбываться. В отражении на него смотрела кареглазая брюнетка с темными кругами под глазами. Непослушные волосы собрали в строгий пучок. На груди зловеще мерцали соединенные буквы «М».

– Это издевательство! – сорвался голос до крика.

– Вы слишком худой. Ваша форма еще не готова, швея не успевает. И господин приказал переодеть вас в нашу форму, – начала оправдываться Присцилла. Но Эни не хотел слышать ее:

– Да лучше бы он запер меня в темнице!

Глаза защипало от хлынувших слез. Эни растолкал служанок и под их возмущения бросился наутек. Туфли на плоской подошве сдавливали большие пальцы, а затянутый корсет – ребра, но пленник не останавливался. Он бежал, задыхаясь, лишь бы скорее покинуть эту обитель безумия.

Освещенные канделябрами стены сужались, запутывая беглеца, словно в лабиринте. Эни кинулся в другую сторону, но алое пламя возникло из ниоткуда, ослепило и преградило путь. Пленник, жмурясь, попятился назад, как вдруг раздался знакомый властный голос:

– Далеко собрался?

Эни со страху бросился прочь. Злосчастное пламя сияющим хвостом последовало за ним.