Американо без сахара

– Учиться…, и кто же вас будет учить? – Вздыхает девушка, скучающим взглядом блуждая по залу.

За окном по-прежнему не прекращая льет дождь, отчего людей на улице не видно, как и посетителей в кафе.

– Диана, – как от удара током, дергается рыжеволосая, – подойди к нам, пожалуйста.

Не заставляя себя ждать, официантка тут же оказывается рядом с нашим столиком. На лице её читается легкое беспокойство.

– Готова взять под крыло новенькую?

– Конечно, – кивает девушка, а я облегченно вздыхаю полной грудью. – Уверена, мы сработаемся.

На том и было решено. Анастасия Сергеевна попросила Диану показать мне кухню, бар и раздевалку, а с завтрашнего дня меня ожидает первый день стажировки. При себе нужно иметь белую футболку, черные лосины, удобную обувь и блокнот с ручкой. Я до последнего не могу поверить, что выхожу на работу, и с интересом вникаю в каждое слово, срывающееся с уст официантки. День сегодня спокойный, все сотрудники без спешки выполняют свои обязанности. Бармен натирает бокалы, на кухне неторопливо готовят обед для персонала, посудомойщицы наводят порядки на посуде, а я с предвкушением ожидаю завтрашнего дня, когда стану частичкой их небольшой команды.

Когда все формальности соблюдены, мы с моей новой темноволосой знакомой обмениваемся контактами и прощаемся.

За дверями кафе меня обдувает прохладный октябрьский ветер, заставляя поежиться и спрятаться в теплый шерстяной шарф. Дождь все так же моросит, мелкими холодными каплями падая на короткие светлые волосы и длинные черные ресницы. Машины одна за другой проносятся мимо, ослепляя включенными фарами и мелькая дворниками на лобовом стекле. Я чувствую, как прозябла от холода и промокла от нескончаемого дождя, но продолжаю идти вдоль по улице в сторону дома, где уже представляю, какой концерт закатит отец с подачи мамы. Дура, знала же, что будет дождь, почему не взяла зонт?

Меня заставляет остановиться знакомый черный автомобиль, затормозивший рядом с тротуаром. Из-за опустившегося бокового окна показывается серьезное лицо Егора с пронзительными зелеными глазами и выраженными скулами. Я даже не успеваю проронить и слова, как он рычит:

– Быстро села в машину! Чем ты только думаешь?

И через мгновение я оказываюсь в теплом салоне авто, сидя на кожаном черном сидении.

ГЛАВА 2: ПЕРЕЕЗЖАЙ КО МНЕ

Мы молчим пару минут, слушая шум проезжающих машин и постукивания дождя по лобовому стеклу. Руки Егора со всей силы сжимают руль, обтянутый кожей, настолько сильно, что изящные узорные вены выступают наружу. Отчего-то становится очень душно, и хочется открыть окно, чтобы вдохнуть влажный свежий воздух, но тело не слушается, и я сижу как вкопанная, боясь поднять взгляд на молодого человека. Он тоже не смотрит в мою сторону, отбивая кончиками пальцев знакомую мелодию.

– Ты вся промокла, – не сводя взгляда с дороги, констатирует он факт и включает печку, раздраженно вздыхая. – Я звонил тебе неоднократно, почему не снимаешь трубку?

Я удивленно поворачиваюсь в его сторону, не понимая, как могла не слышать звонки. Нервно копошусь в сумочке и дрожащими от холода пальцами достаю телефон. Действительно, пять пропущенных. Видимо, случайно поставила на беззвучный после нашего последнего разговора.

– Не слышала, – виновато протягиваю я, стараясь не соприкоснуться с ним взглядами.

– А позвонить мне и попросить, чтобы забрал, выше твоего достоинства? – Наконец, его пристальный взгляд зеленых глаз устремляется в мою сторону, и я нехотя смотрю в них. Его глаза, точно хамелеоны, меняются в зависимости от настроения, становясь светлыми, словно летний луг, или темными, как топкое болото. Сейчас они темнее обычного, и мне страшно в них утонуть.

– Наш последний разговор… – Хочу объясниться, но меня перебивают.

– Громова! Блять, да мне плевать, будешь ты учиться дальше или нет, – он откидывается на спинку сидения и шумно вздыхает, а я могу вблизи рассмотреть профиль его лица. Небольшой прямой лоб, густые темные брови, серьезные зеленые глаза, аккуратный вытянутый нос и пухлые сжатые губы. Лицо идеально выбрито, и возникает непреодолимое желание коснуться его пальцами, но я останавливаю себя, понимая, что сейчас совершенно неподходящий момент. Егор почесывает рукой короткостриженые русые волосы и говорит, – как ты не поймешь, я не враг тебе, – его голос омрачают предательские ноты печали.

– Я знаю, – мне становится очень грустно из-за всей ситуации, потому решаюсь взять молодого человека за предплечье, он не против, – просто мне нужна твоя поддержка, а ты, как обычно, встаешь на сторону родителей.

– Я так воспитан, ты же знаешь, – он лениво поворачивается ко мне. – Но это не отменяет того факта, что безумно люблю тебя.

Легкая улыбка растягивается на моих губах. Каждый раз слышу эти слова словно впервые. Он знает, чем можно меня подкупить, и лед начинает таять между нами. Кажется, словно единственный светлый лучик солнца падает именно на нас, развеивая густой туман и тьму, что окутала наши души.

– Ты редко говоришь об этом, – с наигранной обидой, бурчу себе под нос. По салону автомобиля разливается задорный смех парня.

– Глупая, поступки говорят намного больше, обычных слов.

Сильная мужская рука с хлопком падает на мое колено, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Не дожидаясь позволения, Егор срывает нежный поцелуй с моих губ, разжигая потухший огонек внутри. Я отвечаю взаимностью, приобнимая его крепкую оголенную шею. Он касается горящими губами моей щеки, опускаясь все ниже и ниже по шее. Теплый шерстяной шарф срывается одним движением и уже лежит на моих ногах, а томные поцелуи рассыпаются по моей нежной коже. Я слышу аромат дорогого мужского парфюма, подаренного мной на нашу прошлую годовщину, и в наслаждении закидываю голову, прикрывая глаза. Еще мгновение, и мы займемся любовью прямо на переднем сидении машины, но он останавливается, успокаивая учащенное тяжелое дыхание.

– Тебя домой? – Егор вытирает остатки блеска со своих губ.

– Не хочу домой, – рука проскальзывает в карман пальто и вынимает электронную сигарету. Делаю полной грудью затяжку и выпускаю густой белый дым с ароматом сладкой вишни, заволакивающий все пространство вокруг. Жених терпеть не может, когда я курю, но ничего не говорит, лишь осуждающе качает головой.

– Родители?

– Отец, – грустно отвечаю и отвожу взгляд в окно. Дождь давно прекратился, и люди один за другим начинают выходить из своих домов.

– Переезжай ко мне? – Предложение Егора застает меня врасплох, мы никогда не говорили на тему переезда. Казалось, будто и так всех все устраивает, и усложнять друг другу жизнь ни к чему. Но сейчас эта идея кажется самым разумным решением проблемы.

– Ты уверен? – Чувствую, как счастливая улыбка растягивается на моем некогда задумчивом лице.

– Более чем, моя невеста будет делить со мной постель не пару раз в неделю, а каждый день. Это же охуенно, – лукавые зеленые глаза бегают по моей фигуре, – Какой смысл ждать свадьбы, мы ведь не в каменном веке живем.

Я лишь радостно хлопаю в ладоши и горячо целую будущего мужа, не веря тому, что жизнь вновь обретает яркие краски.

Егор заводит машину и устремляется прямиком к своему дому. Я прошу его не заезжать сегодня к моим родителям, выслушивать нравоучения папы нет сил. Вещи решаем забрать завтра ближе к вечеру, когда он освободится с работы. Внезапный переезд напрочь выталкивает из головы мысли о завтрашней стажировке в кафе, и я вспоминаю об этом поздно вечером, сидя на кухонном табурете за овальным стеклянным столом, попивая бокал красного полусладкого.

–Твою ж мать! – Внезапно вскрикиваю на всю кухню и с грохотом ставлю наполовину пустой бокал на край стола. – Как я могла забыть?

В проходе появляется высокий силуэт Егора, обнаженного выше пояса. Его волосы еще влажные, а на бедрах повязано бордовое махровое полотенце. Он с недоумением смотрит на меня.

–Что уже стряслось?

–Я тебе не рассказывала, – захожу издалека и читаю легкое негодование на лице жениха. Он не любит прелюдию, сразу переходит к сути. – В общем, я устроилась официанткой в кафе, завтра первый день.

Жду реакции, но он молчит, и не могу понять, хорошо это или же плохо. Его брови слегка изгибаются в удивлении, а я уж чувствую, как волнение накрывает с головой. Почему меня так заботит его одобрение?

–Удивлен, – подойдя ко мне, он устремляет свой взор в окно, за которым рисуется вид на вечерний оживший город, мелькают вывески заведений, переливаются фонтаны с подсветкой, проходят компании молодежи. – Ты повзрослела.

Эти слова нисколько не задевают меня, а, напротив, разливаются, словно бальзам на душу.

–Ты не против? – Все же сомнения терзают изнутри, и я заглядываю в его чистые глаза, что переливаются в теплом свету салатными оттенками, как у змея искусителя.

–Почему я должен быть против? – Его рука ложится на мою поясницу, между ними лишь тонкая ткань мужской черной футболки, которую мне любезно предложили в качестве домашней одежды. – Ты в праве решать, что делать. К тому же работа официанткой не самый плохой старт. Ведь дело не в деньгах, я могу обеспечить нас обоих, но запирать тебя дома и превращать в кухарку – не в моих интересах. Мне нужна женщина, которая способна достигать своих целей, даже самых незначительных.

Не произнося и слова, робко целую молодого человека в губы, благодаря за доверие. С самого детства мне не давали свободы в своих действиях. Будь то поход с подружкой в кино, покупка дорогой безделушки или модной вещи. Все мои решения оспаривали, принося доводы, чем это может обернуться.

До поздней ночи мы сидим на мягком угловом диване в гостиной перед широким экраном телевизора и смотрим очередную часть «Бегущего в лабиринте». Впервые за многие месяцы я вновь понимаю, зачем все еще рядом с этим человеком. Егор укрывает меня плюшевым покрывалом, когда замечает мурашки на оголенных ногах, и, крепко обнимаясь, мы засыпаем прямо на середине фильма. Не думаем о грядущем дне, а просто наслаждаемся моментом.

ГЛАВА 3: ВТОРОЙ ШАНС

Громкая мелодия телефонного звонка вырывает меня из сна и заставляет проснуться. Я, морщась от яркого солнечного света, наощупь ищу мобильный, и когда он оказывается в руке, лениво прикладываю его к уху.

– Да, – коротко отвечаю, стараясь разодрать глаза, что удается с трудом. Бледные солнечные лучи пробиваются с окон лоджии, освещая просторную гостиную, выполненную в светло-серых оттенках. Прагматичность Егора читается даже в дизайне квартиры.

– Даша, добрый день, – знакомый женский голос, мелодично разливается с того конца провода, – у вас начинается стажировка с сегодняшнего дня, вы не передумали? Это Диана.

Эти пара предложений заставляют сдернуть с себя мягкий, еще теплый, плед и вскочить с дивана, ступая босыми ногами на прохладный деревянный паркет. Стажировка, как я могла про нее забыть?

– Да, Диана, доброе утро, – бегаю по гостиной, в поиске настольных часов, чтобы узнать который сейчас час. На циферблате рисуется половина двенадцатого, а это означает, что я опаздываю уже на целых пол часа. – Я попала в жуткую пробку, ради бога, простите. Если это не проблема, я приеду в течение получаса.

– Конечно, – хихикает девушка, и я вздыхаю с облегчением. – Анастасия Сергеевна будет на рабочем месте около часа, так что об опоздании ничего не узнает.

В эти секунды я готова расцеловать Диану. И засыпая девушку благодарностями, скидываю трубку. В распоряжении каких-то несчастных тридцать минут, а я понимаю, что абсолютно не готова. Бегу в ванную и умываю лицо холодной водой, чтобы смыть остатки сна и полностью взбодриться. В отражении настенного зеркала на меня смотрит взволнованная сероглазая девушка, на плечи падают светло-русые пряди волнистых волос, светлые негустые брови, аккуратное овальное лицо, приоткрытые бледные губы. Прочесываю запутанные волосы, наношу блеск на губы, чтобы придать им здоровый вид, и вылетаю в коридор. Нахожу белую мужскую футболку в огромном шкафу-купе, что расположился в огромной светлой спальне, натягиваю черные леггинсы, в которых, к счастью, вышла вчера из дома, набрасываю на узкие плечи тяжелое укороченное пальто, и, схватив с тумбочки ключи, выхожу из пустой квартиры, захлопывая за собой дверь.

Это не первый раз, когда я остаюсь дома у жениха одна. После каждой такой ночевки он оставляет ключи у выхода, целует меня в лоб и тихо уходит на работу. Проснувшись, я неспеша собираюсь по своим делам, пью горячий заварной кофе, любуюсь видом на небольшой город из панорамного окна, принимаю душ, привожу себя в порядок и выпархиваю из его квартиры. Сегодня же что-то пошло не по плану, и я жутко зла на Егора, который не разбудил меня по уходу на работу, и на себя, так безответственно спавшую до полудня.

На удивление, погодка на улице радует, утреннее солнце подсушило вчерашние лужи и подогрело влажный асфальт. Воздух пахнет сырой листвой, застилающей дороги, словно огненный ковер, а слух ласкает щебетание птиц.

Тратить время на ходьбу пешком очень безрассудно, и я спешно вызываю такси через мобильное приложение. Мне явно улыбается удача, и через пару минут к подъезду дома подъезжает белая иномарка с нужными номерами. Распахнув переднюю дверь, я заваливаюсь в прокуренный салон автомобиля.

– Добрый день, – вежливо здороваюсь с пожилым водителем, на что тот лишь кивает, и срывается с места, оставляя за собой дым из выхлопной трубы. Едем мы быстро, настолько, что сердце вжимается в пятки, а я держусь за живот, не давая бабочкам выпорхнуть наружу.

Не проходит и десяти минут, а я уже стою у входа в кафе «Как дома», бурча себе под нос, как дорого нынче стоит поездка в такси. На часах без пяти минут двенадцать, а это значит, что я успеваю, и могу вздохнуть полной грудью, предвкушая грядущий рабочий день.

Рука по привычке лезет в карман пальто за электронной сигаретой, и сделав небольшую затяжку, облегченно выдыхаю дым. Сама не могу понять, как обычное баловство на переменах в универе, переросло в настоящую зависимость от никотина. До сих пор чувствую осуждающий взгляд мамы, которая в первый раз заметила меня за курением, стоя у дома. От отца, к счастью, эту информацию она утаила, дабы не травмировать его больное сердце, ведь «эта зараза ужасно вредит моему организму». На самом деле она просто не могла поверить, как ее прилежная дочь могла нажить вредные привычки.

– Вы проходите? – Размеренный мужской голос заставляет вздрогнуть и обернуться.

За моей спиной стоит высокий широкоплечий мужчина в черном длинном пальто, с каштановыми короткими волосами и осуждающими светло-голубыми глазами. В руках у него небольшая зеленая папка и макбук последней версии. А во взгляде ощущается надменность.

– Прошу прощения, – виновато тараторю себе под нос и заскакиваю в заведение, стараясь не оглядываться назад. Он проходит следом.

У входа нас встречает Диана, с широкой улыбкой на лице. Сегодня ее волосы собраны в тугой высокий хвост, а и без того темные глаза подведены черной подводкой, из-за чего ее облик становится стервозным, и от вчерашней миловидности не остается и следа. Девушка жестом указывает мне пройти за бар, а сама, виляя бедрами, провожает гостя за столик в центре зала. Раскладывает перед ним меню, и, оставив на пару минут, чтобы подумать, удаляется из зала.

– Привет, – сгорая от стыда, улыбаюсь темноволосой, когда подходит ко мне, – мне так неловко за опоздание.

– Не бери в голову, – лишь отмахивается девушка, падая на кожаный стул за баром, – это еще цветочки, наш прошлый стажер явился к вечеру, сваливая всю вину на простуду, а от самого штормило перегаром за километр.

Мы громко хохочем, не стесняясь гостей. Мне выдают короткий черный фартук и бейдж с моим именем. Спустя десять минут я, с дрожью в ногах от волнения, стою перед баром, наблюдая, как Диана ловко бегает от столика к столику, с легкой улыбкой на лице подавая блюда. Пока не пришла администратор, мне поручено лишь изучать меню и следить за работой других официантов.

Их сегодня двое – моя знакомая темноволосая и стройный высокий парень – Миша, так умело умещающий на одной руке до трех тарелок сразу. В обеденный час гостей становится все больше и больше, что меня сильно удивляет, ведь вчера зал был практически пуст. Все суетятся и бегают из стороны в сторону, а я же ощущаю себя немой статуей, которая в случае чего не сможет даже ничего подсказать. Мне остается лишь мило улыбаться новым гостям, надеясь, что они пройдут мимо.

В суматохе не замечаю, как утонченная женская рука ухватывается за мой локоть и заводит обратно за барную стойку. Диана взволнованна и сильно озадачена.

– Дашуль, – ее руки крепко сжимают поднос, на котором покоится белая квадратная кружка ароматного американо на блюдце, а из кармана фартука выглядывает исписанный блокнотный лист, – вынеси это за шестой стол, не успеваю, – и, не дожидаясь моей реакции, вручает пластмассовый круглый поднос.

– Но, я даже не знаю какой из этих столов шестой, – опешено смотрю в карие глаза девушки, моля о помощи, – я не уверена, что справлюсь.

– Со всем ты справишься, – выносит вердикт официантка, – там мужчина сидит в центре зала. Не ошибешься.

И только я собираюсь что-то возразить, как она ушмыгивает на кухню. Черт возьми, почему так сразу, почему я? Но ответа на мои вопросы не следует, поэтому, гордо развернувшись лицом к залу, ищу глазами нужный стол. Каково мое удивление, когда я понимаю, что должна вынести заказ тому самому надменному типу, которого не так давно встретила у входа. Наши взгляды соприкасаются, и меня окатывает волной смущения.

Набравшись смелости, и чувствуя, как трясутся руки, делаю шаг вперед, затем второй, третий, и вот, уже стою рядом с шестым столом. Его пронзительный взгляд прожигает во мне дыру, на что стараюсь никак не реагировать, и с умиротворенной улыбкой на лице, аккуратно берусь за небольшое белое блюдце, сосредоточенно не отрывая глаз от напитка. Кажется, еще секунда и поручение будет выполнено, но кружка, соскальзывая, с грохотом падает прямо на дубовый стол, проливая темно-коричневую жидкость по всей плоскости. В объятиях американо оказываются деревянная салфетница, резной спецовник и ноутбук мужчины, в котором он что-то печатал.

– О, Боже мой! – Испугано взвизгиваю на весь зал и прижимаю понос к сердцу. – Простите, простите пожалуйста. Я не знаю, как такое могло произойти…

Он ничего не говорит, молча выскакивает из-за стола и хватает запачканный макбук. Рельефные мужские руки, что выглядывают из рукавов бежевой футболки-поло, отряхивают портативный компьютер, полностью залитый американо. Мужчина раздраженно вздыхает и, стреляя парой многозначительных взглядов в меня, вырывает несколько чистых салфеток из салфетницы и удаляется в сторону уборной.

Руки опускаются, почему я такая неуклюжая? Сгорая от стыда, убегаю обратно из зала и ловлю на себе осуждающий взор темноволосой, что наблюдала происходящее, стоя с двумя полными тарелками горячего бульона с фрикадельками. Видимо на этом и закончилась моя стажировка в кафе. И дня не прошло. Уже предчувствую насмешки родителей и разочарование Егора. Лучше бы и не рассказывала ему вечером о том, что нашла работу. Кстати, о Егоре, за все утро от него ни весточки, что не может не расстраивать. Только у меня сложилось ощущение, что наши отношения начинают налаживаться, как километровая пропасть вновь разделяет нас.

Легкое похлопывание по плечу возвращает в реальность. Я рассеянно поднимаю голову в верх, сидя за барной стойкой, и встречаюсь глазами с барменом, широкоплечим молодым человеком. Его лицо сурово, а небольшой шрам над бровью лишь добавляет брутальности образу. Складывается ощущение, что он сейчас же вышвырнет меня из-за бара, прямо на глазах гостей, от чего сжимаюсь в комочек, ощущая, как душа уходит в пятки. Но на некогда серьезном лице парня появляется задорная улыбка, и он, смеясь во весь голос, подбадривает меня, хлопая по плечу.

– Я уже подумал, очередная отличница пожаловала. По стойке смирно будет ходить и вылизывать гостей с начальством. А ты забавная. Облила хозяина горячим кофе в первый же час работы, – его игривые янтарные глаза сияют ярче огней рождественской елки, – уважаю.

– Хозяина? Хозяина кафе? – Не укладывается в моей голове, как я могла так лажануться.

– Ну, не жизни же, – хмыкает бармен, – хотя, это как посмотреть.

– Какой позор, – вою себе под нос, сдерживая накатывающиеся слезы, – теперь меня точно уволят.

– Фактически, ты еще и не работаешь, – подмечает кареглазый, но замечает мои стеклянные от слез глаза и добавляет, – да брось, Динка вон, и недели не проработала, как разнесла в пух и прах стопку дорогущей посуды. Нам тогда ее только привезли на смену старой. Вычли с зарплаты, все дела. Ты-то хотя бы не разбила ничего.

– Ну да, я просто облила горячим кофе владельца заведения и его ноут, – наигранно пожимаю плечами, чувствуя вторую волну стыда. – Ничего особенного, рядовой случай.

Бармен лишь заливисто смеется, и на мгновение мне самой становится забавно от все этой ситуации.

– Тебя как зовут-то? – Он прищуривается, читая мое имя на бейджике. – Дашка значит, ну, думаю, сработаемся, если оставят.

– Хотелось бы верить, – тяжело вздыхаю без особой надежды, – а тебя? – Ищу глазами его бейдж, который оказывается прикреплен к фартуку на бедрах. Тут кто-нибудь носит его положенным образом?

– Алексей, – замечая мой взгляд на поясе, самодовольно представляется парень, – можно просто Леха. Или ты не за именем туда смотрела?

От его озабоченной улыбки мне становится не по себе, и ощущаю, как начинают краснеть бледные щеки.

– Пошляк, не смущай девочку, – из-за его широкой спины появляется миниатюрный силуэт Дианы, которая, по-видимому, наконец-то разобралась с заказами. – Насчет той ситуации, не бери в голову, Никита Сергеевич отходчивый. Да и моя вина присутствует, не нужно было бросать на произвол судьбы.

– Ужасно неловкая ситуация, – я не могу перестать прокручивать в голове произошедшее, – Если меня и оставят, не знаю, как смотреть ему в глаза. Будет считать, что приняли на работу криворучку.

– Ну, в принципе, – не унимается Леша, но дружеский толчок Дианы заставляет его замолчать.

Гости расходятся с обеденного перерыва и зал вновь становится пустым и спокойным. На кухне негромко играет шансон, включенный поваром горячего цеха – Митяем, невысоким худощавым мужичком сорока лет, с заросшей рыжеватой бородкой. Посудомойщица натирает чистую посуду до блеска, подпевая знакомые песни портативной колонке, а мы сидим вчетвером под баром с кофейными кружками в руках и слушаем забавные жизненные истории Лехи. Наконец-то я чувствую себя частью дружного коллектива, смеюсь и напрочь забываю о той нелепой ситуации. Возможно, не все так плохо.

Когда в дверях появляется администратор, голоса стихают, и все начинают создавать иллюзию работы. Мне же остается стоять в стороне, перечитывая небольшое меню, и стараться не мешаться под ногами у других работников.

– Даша, – властный женский голос подзывает к себе. Я оставляю бумагу на баре и торопливо подхожу к девушке.

– Да, Анастасия Сергеевна, – взволнованно смотрю в ее ясные голубые глаза, которые пристально осматривают мой внешний вид. Чуть помедлив, администратор жестом приглашает пройти в ее кабинет, и какой-то дикий страх сжимает мое сердце.

Мы поворачиваем за угол, оставляя позади зал и барную стойку. Впереди располагаются две дубовые двери, одну из который девушка легко распахивает перед собой и проходит внутрь небольшого светлого кабинета, я следую за ней. Владения Анастасии хоть и крошечные, но очень уютные. В центре стоит письменный стол с парой ящиков, на котором располагается монитор компьютера и рамка с фотографией. В воздухе витает аромат спелых апельсинов, а на стене висит картина с зимним пейзажем. Собирая распущенные вьющиеся волосы в высокий пучок, девушка присаживается на офисное кресло, взглядом приглашая сесть напротив.

– Значит так, – ее голос размеренно разливается по стенам помещения, – волосы собрать, не хватало нам волос в тарелках. Макияж не слишком броский, все-таки вы лицо заведения, а не голливудские звезды. На ноги советую обуть что-то полегче весенних ботинок, – девушка бросает косой взгляд на мою обувь, а я же поджимаю ноги под стул. – Так, ну что еще… Изучай меню, будут вопросы, задавай ребятам, в крайнем случае мне. С завтрашнего дня пойдешь знакомиться с кухней и подачей блюд. В конце недели проведу экзамен, а пока можешь быть свободна.

Рыжеволосая кивает в сторону двери, а у меня вертится на языке вопрос, что здесь за двойные стандарты. Диане, что больше походит на дикую кошку с сегодняшним макияжем, не сказали и слова, а меня тыкают носом в распущенные волосы. Но я, как и всегда, молча улыбаюсь и послушно направляюсь к выходу. Не в моих интересах ссориться с начальством в первый же день и качать свои права. Всему свое время.