скачать книгу бесплатно
– Что насчет остальных обитателей виллы? Они уже легли спать?
– Мадам удалилась незадолго до этого. Дениза и Леони пошли наверх одновременно со мной. Мсье все еще сидел у себя кабинете.
– Значит, если после вашего ухода кто-то открыл входную дверь, то это мог быть только сам мсье Рено?
Франсуаза пожала широкими плечами.
– Зачем бы он стал это делать? Грабители и убийцы повсюду так и шастают! Хорошенькое дело! Мсье не был идиотом. Вот, разве что, когда он выпускал ту даму…
Судья нетерпеливо прервал ее:
– Выпускал даму? О какой даме речь?
– Ну, какую-какую, ту, что приходила к нему.
– Значит, вчера вечером его посещала дама?
– Посещала, мсье, и не только вчера, она и до этого часто приходила к нему по вечерам.
– И кто она такая? Вы ее знаете?
Экономка хитро прищурилась.
– Как я могу ее знать, – проворчала она, – ежели вчера ее впускала не я.
– Ах, вот как! – рявкнул следственный судья и треснул кулаком по столу. – Вздумали водить полицию за нос? Я требую, чтобы вы немедленно сообщили мне имя женщины, которая посещала мсье Рено по вечерам.
– Полиция-молиция, – буркнула Франсуаза. – Вот уж никогда не думала, что придется якшаться с полицией. Ладно, знаю я, кто она такая. Это была мадам Добрей.
Комиссар издал удивленный возглас и подался вперед, будто был потрясен до крайности.
– Мадам Добрей – с виллы «Маргарита», что тут неподалеку?
– Так и я же о чем, мсье. Да, она красотка, эта мадам, прям куколка! – старуха презрительно тряхнула головой.
– Мадам Добрей, – пробормотал комиссар. – Невероятно.
– Поглядите-ка на них, – сварливо проворчала Франсуаза. – Вот и говори им правду после этого.
– Нет-нет, что вы, – примирительным тоном отозвался судья. – Просто мы удивились, вот и все. Значит, мадам Добрей и мсье Рено, они были… – Он деликатно замялся. – А?… Так оно и было?
– Я-то почем знаю? А если и было, чего тут удивляться? Мсье, он английский милорд – богач, а мадам Добрей – бедна, как церковная мышь, но очень шикарная дамочка, хоть они и живут с дочкой тише воды. У нее есть о чем помалкивать, тут и думать нечего! Теперь-то она уже далеко не девочка, но, ей-богу, я собственными глазами видела, как мужчины оборачиваются ей вслед, когда она идет по улице. К тому же в последнее время она стала больше тратить – у нее явно завелись деньжата, об этом весь город судачит. А прежде каждый грош считала. – И Франсуаза тряхнула головой с непоколебимой уверенностью в своей правоте.
Мсье Отэ машинально погладил бородку.
– А мадам Рено? – спросил он наконец. – Как она относилась к их… дружбе?
Франсуаза пожала плечами.
– Хозяйка всегда такая вежливая – сама любезность. Никто бы не сказал, что она подозревает мужа. Но сердце-то ведь чует. Я заметила, как мадам день ото дня все бледнеет, худеет, бедняжка. Это была уже совсем не та женщина, что приехала сюда месяц назад. Да и мсье изменился. Тоже, небось, переживал. Прям весь на нервах – того и гляди сорвется. А чего удивляться, при таких-то отношениях. Все на виду, никакой выдержки, ни капли благоразумия. Типично английская манера, скажу я вам!
Я прямо-таки подпрыгнул на стуле от негодования, но судья невозмутимо продолжил допрос и гнул свою линию.
– Так вы говорите, мсье Рено не стоило самому провожать мадам Добрей? А она вообще уходила?
– Да, мсье. Я слышала, как они вышли из кабинета и направились к выходу. Мсье сказал: «Доброй ночи!» и захлопнул за ней дверь.
– И в котором часу это было?
– Да минут двадцать-двадцать пять одиннадцатого, мсье.
– Вы знаете, когда мсье Рено пошел спать?
– Мы уже легли, а через десять минут я слышала, как он шел к себе по лестнице – она у нас скрипучая, и всем слышно, когда кто-то по ней спускается или поднимается.
– И это все? Ночью вас никакой шум не беспокоил?
– Нет, мсье, я ничего не слышала.
– А утром кто из прислуги первым спустился в холл?
– Я, мсье. И тут же заметила, что дверь настежь.
– А окна внизу? Все ли они были закрыты на шпингалеты?
– Все. И ничего подозрительного или странного в холле не было.
– Хорошо, Франсуаза, можете идти.
Старуха зашаркала к двери. На пороге она обернулась.
– Я вам кое-что скажу, мсье. Эта мадам Добрей – скверная особа. Мы, женщины, друг дружку насквозь видим. Попомните мое слово, злодейка она, – сказала Франсуаза и, покачав глубокомысленно головой, удалилась.
– Леони Улар! – вызвал следственный судья.
Явилась зареванная Леони, она вся дрожала и так и норовила удариться в истерику. Мсье Отэ виртуозно справился с нею. Ее несколько экзальтированные свидетельские показания в основном касались того, какой ужас она испытала, обнаружив связанную хозяйку с кляпом во рту. Ночью же она, как и Франсуаза, никаких посторонних звуков не слышала.
Следом за Леони пришла очередь ее сестры – Денизы. Служанка подтвердила, что хозяин в последнее время сильно изменился.
– С каждым днем он все мрачнел и мрачнел. Потерял аппетит. Все время был подавлен. – Но на этот счет у Денизы имелась собственная теория: – Это все мафия, точно вам говорю, она его выследила! Те двое в масках – кто такие, как вы думаете? Страшные люди!
– Разумеется, такое возможно, – не стал спорить судья. – А теперь, милая, скажите, не вы ли вчера вечером впустили в дом мадам Добрей?
– Вчера вечером – не я. А вот позавчера – да, впускала.
– Но Франсуаза только что сказала, что мадам Добрей была здесь вчера вечером.
– Нет, мсье. Вчера действительно приходила дама, но не мадам Добрей.
Удивленный судья попробовал поднажать, но девушка стояла на своем. Она-де прекрасно знает, как выглядит мадам Добрей. А та дама, хоть и тоже брюнетка, но ниже ростом и куда моложе. Ничто не могло поколебать уверенность юной горничной.
– А приходилось ли вам раньше встречать эту даму?
– Никогда ее не видела, мсье. – И тут девушка неуверенно добавила: – Но думаю, что она англичанка.
– Англичанка?
– Да, мсье. Она спросила, дома ли мсье Рено на весьма неплохом французском, но вот акцент – его же всегда заметно, правда? К тому же, когда они вышли из кабинета, то говорили по-английски.
– А вы слышали, о чем они разговаривали? То есть, вы поняли, о чем шла речь?
– Я очень хорошо говорю по-английски, – сообщила Дениза не без гордости. – Дама говорила слишком быстро, и я не уловила смысла, но зато я слышала последние слова, которые произнес мсье Рено, когда отпирал для нее парадную дверь. – Она сделала многообещающую паузу, а затем воспроизвела, старательно выговаривая каждое слово.
– «Да… да… но бога рради?, теперрь ступайти уже»!
– Да, да, но, бога ради, теперь ступайте уже! – повторил судья.
Он отпустил Денизу и, поразмыслив минуту-другую, решил снова вызвать Франсуазу. Он выдвинул предположение, что она перепутала, в какой именно вечер приходила мадам Добрей. Однако Франсуаза проявила неожиданное упорство. Прошлым вечером сюда приходила мадам Добрей – и все тут. Это несомненно была она. Дениза просто решила поинтересничать перед господами, так-то! Вот и состряпала сказочку о странной незнакомке. Да еще как не похвалиться умением болтать по-английски! Да мсье, может, вообще никогда не произносил ту английскую фразу, а даже если и произносил, это ничего не доказывает, потому что мадам Добрей тоже превосходно знает этот язык, и только на нем обычно и общалась с мсье и мадам Рено.
– Между прочим, мсье Жак, их сын – он часто гостит у родителей – вообще скверно говорит по-французски.
Судья не настаивал больше. Он поинтересовался местопребыванием шофера и узнал, что вчера мсье Рено отпустил его: мол, скорее всего, машиной он пользоваться не будет, и Мастерс может отдыхать.
Тут Пуаро недоуменно нахмурился – над переносицей прорезалась глубокая морщинка.
– В чем дело? – шепнул я ему.
Он нетерпеливо тряхнул головой и спросил:
– Простите, мсье Бекс, по-видимому, мсье Рено сам умел водить машину?
Комиссар вопросительно посмотрел на Франсуазу, и старуха твердо ответила:
– Нет, мсье машину не водил.
Пуаро нахмурился еще сильнее.
– Жаль, что вы не хотите сказать, что вас так встревожило, – заметил я нетерпеливо.
– Как вы не понимаете? В своем письме мсье Рено пообещал прислать автомобиль за мной в Кале.
– Может, он собирался нанять машину? – предположил я.
– Вероятно. Но к чему арендовать, если у тебя есть собственный автомобиль? С какой стати нужно было именно вчера – заметьте, внезапно, в один момент – отправлять шофера в отпуск? Если только по какой-то причине мсье Рено не хотел убрать его из поля зрения к нашему приезду?..
Глава 4. Письмо, подписанное «Белла»
Франсуаза вышла из комнаты. Следственный судья в задумчивости барабанил пальцами по столу.
– Мсье Бекс, – произнес он наконец. – Мы имеем два взаимоисключающих свидетельства. Кому следует верить – Франсуазе или Денизе?
– Денизе, – твердо сказал комиссар. – Это она впустила гостью. Франсуаза – старая упрямица и явно недолюбливает мадам Добрей. Кроме того, мы и сами располагаем сведениями, которые наводят на мысль, что у мсье Рено была связь с другой женщиной.
– Ах, да! – спохватился Отэ. – Мы забыли сообщить мсье Пуаро вот об этом. – Он порылся в бумагах на столе, отыскал нужный листок и протянул его моему другу. – Это письмо, мсье Пуаро, мы нашли у погибшего в кармане плаща.
Пуаро взял листок и развернул его. Письмо было написано по-английски, торопливым почерком. Листок выцвел и измялся.
Мой драгоценный!
Почему ты не писал мне так долго? Ты ведь по-прежнему любишь меня? Твои весточки в последнее время изменились – стали холодными и отчужденными, а теперь и вовсе такое долгое молчание. Оно меня пугает. Что, если ты разлюбил меня? Нет, это невозможно, я просто дурочка и вечно придумываю всякое. Но если ты и правда меня больше не любишь, я даже не знаю, что я сделаю – убью себя, наверное! Я не могу жить без тебя. Иногда мне кажется, что между нами стоит другая. Пусть поостережется, да и ты тоже – берегись! Я скорее убью тебя, чем позволю ей тебя заполучить! Так и знай.
Полно, что за несусветную высокопарную чушь я несу. Ты меня любишь, и я люблю тебя, люблю, люблю!
Обожающая тебя
Белла.
Там не было ни адреса, ни даты. Пуаро возвратил письмо, лицо его помрачнело.
– И каково ваше заключение, мсье судья?..
Следственный судья пожал плечами.
– Очевидно, что мсье Рено имел связь с этой англичанкой – Беллой. А приехав сюда, он встречает мадам Добрей и затевает с ней интрижку. Он охладевает к прежней возлюбленной, и та начинает что-то подозревать. В письме содержится явная угроза. На первый взгляд, мсье Пуаро, дело кажется совсем простеньким. Ревность! Недаром мсье Рено закололи в спину – это прямо указывает, что преступление совершила женщина.
Пуаро кивнул.
– Удар в спину – да, но не свежая могила! Это кропотливый, тяжкий труд – женщине не вырыть могилу в одиночку, мсье. Тут замешан мужчина.
Комиссар взволнованно воскликнул:
– Да-да, вы правы! И как мы об этом не подумали!
– Я и говорю, – продолжил мсье Отэ, – что на первый взгляд дело кажется простым, но двое в масках и письмо, полученное вами от мсье Рено, запутывают его. Таким образом перед нами совершенно иной ряд обстоятельств, не имеющий никакой связи с уже известными нам фактами. Что касается письма, отправленного вам мсье Рено, как вы думаете, возможно ли, что оно имеет хоть какое-то отношение к упомянутой Белле и ее угрозам?
– Сомневаюсь, – покачал головой Пуаро. – Человек вроде мсье Рено, чья жизнь прошла в дальних странах и была полна опасностей и приключений, вряд ли станет просить защиты от женщины.
Судья энергично кивнул.
– И я так считаю. Получается, объяснение этому письму нужно искать…
– В Сантьяго, – закончил за него комиссар. – Я немедленно отправлю каблограмму в полицейское управление Сантьяго, запросив все подробности тамошней жизни нашего покойника: его любовные связи, деловые операции, друзья, враги, которых он там нажил. Будет очень странно, если после этого мы не отыщем ключ к разгадке его убийства.
Комиссар оглядел присутствующих, ища поддержки и одобрения.
– Блестяще, – откликнулся Пуаро.
– Его супруга тоже могла бы дать нам подсказку, – прибавил судья.
