скачать книгу бесплатно
Вероника села за стол и продолжала разглядывать паспорт.
– Давай, подписывайся, – неожиданно заторопил Матвей.
Она взяла ручку и машинально расписалась, поставив на листке свою обычную подпись.
– Что и требовалось доказать, – вздохнул Матвей и констатировал, – работа предстоит большая.
– Ой, ну надо же, – разозлилась на себя Вероника, – ведь хотела эту подпись попробовать, а написала свою.
– Вот я и говорю, сиди и подписывайся этим именем до автоматизма должно дойти. Чтобы ты и думать о себе начала, не как о Веронике Галактионовой, а как о Кире Зерникиной.
– Как же я могу от имени этой Киры о себе думать, если ничего о ней не знаю.
– Ты, вот это прочитай и всё узнаешь, – Мотя протянул мелко напечатанные листы.
– Это, что ещё за писанина?
– Это не писанина, а твоя биография, от «а» до «я». Все основные события в жизни. И план действий, на ближайшее время, как мы называем план – легенда. Советую отнестись серьёзно и проштудировать документ досконально.
– Проштудирую, что мне остаётся, – вздохнула Вероника, складывая в сумку «свою новую жизнь».
– Тебе, кстати, очень идёт быть блондинкой, – сделал комплимент, провожая её Матвей.
– Да? – бросила взгляд на себя в зеркало Вероника, – лучше бы была брюнетка и осталась дома. Что-то мне кажется, зря я ввязалась в эту авантюру.
– Не поздно отказаться, – сухо сказал куратор.
– Поздно. Я не привыкла людей подставлять.
– Ты молодец, что не отказываешься. Очень нам поможешь. Мы на тебя возлагаем большие надежды.
– Я бы очень сильно на это не рассчитывала, – засмеялась Вероника, – ладно, пока, – махнула рукой и побежала вниз по ступенькам.
– Кира! – крикнул ей вслед Матвей.
Вероника обернулась:
– Проверяешь? – усмехнулась она, ещё раз махнула рукой и исчезла за лестничным поворотом.
Глава 7. Биография Киры Зерникиной
У Киры было много общего с Вероникой. Совпадали год и месяц рождения. Разнилась только дата: у Вероники день рождения был седьмого июня, а Кира была на две недели старше и отмечала праздник двадцать первого.
Родители Вероники были преподаватели. Правда мама, когда дочери только исполнилось восемнадцать, развелась с отцом, вторично вышла замуж и давно переехала в другой город, а папа так и продолжал трудиться в Москве в ВУЗе, старательно пополняя число дипломированных специалистов страны.
Папа и мама Киры, по версии биографа тоже преподавали, работали в средней школе и оба обучали детей математике.
«Математики, – усмехнулась Вероника, – а дочурка в этой науке полный ноль». Под понятием «дочурка» в данном случае, Вероника имела в виду себя.
И действительно, в школе по точным наукам, она, как принято говорить, «успевала» не слишком хорошо. По математике и физике у неё чаще всего, в четверти выходила тройка. Как училась Кира, история умалчивала, хотя, скорее всего, гораздо лучше, раз сумела окончить школу с серебряной медалью. «А, что не с золотой? – спросила Вероника невидимого биографа, – на золото поскупились что ли?».
Может, и поскупились. Но, скорее всего, решили не создавать уж совсем идеальную биографию, чтобы не было диссонансом, как такая успешная и способная девочка, выросшая в Подмосковье, ни с того ни с сего, оказалась в маленьком, как говорится «забытом Богом» провинциальном городке. Наверное, поэтому «летописцы», девушку рано лишили родителей. Родители погибли в автомобильной катастрофе, в двадцать лет Кира осталась одна, но «не сбилась с курса», окончила Педагогический институт, получив диплом по специальности «Учитель русского языка и литературы». И сразу принялась усердно работать.
Вероника тоже, в своё время, окончила институт, правда её Alma Mater был не областной педвуз, а самый, что ни на есть настоящий Московский университет – факультет журналистики.
Но совпадения в биографии были, это внушало определённый оптимизм. Вероника понимала, что, не будучи актрисой, она вряд ли сумеет органично изобразить человека из другой социальной среды. В данном случае, об этом можно было не волноваться, Кира была из интеллигентной семьи, много читала, как и Вероника углублённо занималась английским языком, и в своё время, тоже посещала секцию по фигурному катанию.
«Как серьёзно подготовились, – думала Вероника, – прямо мой портрет нарисовали. Профессионалы. Ничего не скажешь. Здорово с моей биографией поработали».
Поработали, действительно, хорошо. Не учли только один момент, в повествовании о Кире Зерникиной ничего не было сказано, каким образом девушка из Подмосковья оказалась в городе, где процветала аферистская компания, куда и должна была направиться Вероника со своим журналистским расследованием.
Этот вопрос Вероника и задала куратору «проекта», когда явилась на очередной инструктаж.
– Да, что-то наши не учли, – согласился Матвей Захарович, полистав Вероникины листочки, – а ты, что по этому поводу думаешь?
– Мне кажется я, в данном случае, ничего думать не должна. Я, насколько понимаю, должна максимально «близко к тексту» выполнять ваши директивы. По крайней мере, такая мне изначально была поставлена задача.
– Права, – кивнул Мотя, – отсебятины не должно быть. Хотя, ты всё-таки мастер слова, творческий подход может быть.
– Какой мастер слова? Я учительница русского языка и литературы.
– Молодец, учительница, урок выучен отлично, – похвалил Матвей и добавил, – всё равно, когда-то придётся самой принимать решения, но это уж оставим для экстренных случаев. А тут, давай сами подумаем, что молодую женщину может заставить бросить свой дом, работу и уехать Бог весть куда. Ты, как думаешь?
– Думаю, какие-то личные обстоятельства. Там же написано, что она недавно с возлюбленным рассталась. Переживает, наверное.
– А может, боится в своём городе оставаться?
– Боится? Кого? – удивилась Вероника.
– Своего бывшего, – фантазировал Мотя, – он мерзавец оказался, преследует её…
– Убить грозится, – подсказала Вероника.
– Ну да, – радостно закивал куратор, – если к нему не вернётся. Видишь, всё как складно выходит?
«Складно-то оно складно», – думала Вероника, возвращаясь, домой. Но, с каждым днем всё больше хотелось, чтобы вся эта история закончилась. Пусть даже, и не успев, начаться.
Глава 8. Выйти замуж, чтобы ни о чём не думать
– Вероничка, можно я к тебе приеду? Поговорить нужно, – Ванин деловой тон немного настораживал, но раз надо встретиться, значит надо. Просто так, Иван бы ни за что не стал звонить почти ночью.
– Конечно, приезжай, – откликнулась Вероника и облегчённо вздохнула, Ванин приезд давал ей некую, вполне легальную отсрочку от сборов.
Выезд был назначен на послезавтра, и нужно было подготовиться: продумать, что с собой брать, подобрать и сложить вещи, постараться, чтобы их было немного, и в то же время, суметь предусмотреть всё необходимое. Сроки командировки были «плавающими», а смена времени года, как её не жди, всегда бывает неожиданной. Вероника, всё это прекрасно понимала, но, почему-то сделать первый шаг к давно открытому чемодану не могла. Уже не первый день боролась с собой, проводила воспитательные беседы, но постоянно откладывала начало этого процесса. Вот и сейчас, благодаря Ваниному визиту, появился очередной замечательный повод отложить сборы.
Чесноков появился на пороге в костюме, что бывало крайне редко, с тортом и цветами.
– Ничего себе! – оценила Вероника, – ты прямо жених какой-то.
Иван поморщился и поинтересовался:
– А что, женихи обычно являются к ночи, с тортиком и цветочками? – потом добавил, – хотя, наверное, тебе виднее, опыта-то, побольше моего.
– Побольше, – засмеялась Вероника, – побольше на одно неудачное замужество. А правда, праздник что ли какой-то?
– Ага, праздник, – кивнул Иван, – на новую работу устроился, – и протянул букет, – это тебе.
– Спасибо. Красивые цветочки. Ну, проходи на кухню, будем чай пить, и всё подробно расскажешь.
Чесноков прошёл на кухню, устроился на своём излюбленном месте и запоздало спросил:
– Слушай, а я не очень поздно? Позвонил, и только потом сообразил, что уже по гостям ходить поздновато, – забеспокоился Иван, – но, ты вроде не спала ещё?
– Не спала, – засмеялась Вероника, – а если даже и спала, то уже бы точно проснулась.
– Ну, извини, если потревожил, – «расшаркался» гость.
– Вань, да брось ты. Лучше давай, рассказывай, как ты решил наше доблестное издание покинуть. Тебя за штат не выводили, Симков тебя ценил, твои фото всегда на обложке, да на разворотах. Всё вроде хорошо было. Или я чего-то не знаю?
– Всё было действительно нормально. Даже после того, как были «всеобщие чистки», всех поувольняли, а мне хоть бы что.
– И что же ты решил уйти, раз так всё удачно складывалось?
– Работать не с кем. Людей нормальных вообще не осталось. Я давно уйти хотел. Но, что-то не подворачивалось ничего, а тут ещё Симков зарплату прибавил. Думал, раз такое дело, потерплю ещё.
– Но всё-таки уходишь?
– Ухожу. Уж больно проект интересный подвернулся.
– Какое-то издание новое?
– Нет, не издание. Это большой социальный проект. Там не только журналисты, но и киношники, рекламщики, всякие бизнес структуры задействованы. Меня отец туда сосватал, у него лучший друг во главе этого проекта. Ну и меня позвал, я и не отказался. Теперь вот договор подписал и в Питер уезжаю.
– В Питер? – удивилась Вероника, – надолго?
– Пока на полгода, может дольше, как пойдёт.
– Ты же говорил, что без Москвы не можешь, что она тебе творческие силы даёт и на работу мотивирует.
– Ты меня прямо, как классика, цитируешь, – засмеялся Чесноков.
– Ну хорошо же сказал, даже я поверила.
– А, я от своих слов и не отказываюсь. Контракт я пока на полгода подписал, а там видно будет. Но проект интересный и дело для меня новое. Невозможно же, всё время в одном котле вариться. Или ты считаешь, что я не прав?
– Что ты, Ванечка, если интересное дело, то обязательно нужно попробовать, чтобы потом себя не корить за то, что не пошёл. – Это она сказала, скорее себе, чем Ивану. Потому что, конечно, он в подобных уговорах нуждался гораздо меньше, чем она сама. – Так что поздравляю! Желаю удачи! И чтобы всё складывалось, как запланировал.
– Вероника, я собственно приехал, чтобы с тобой поговорить ещё вот о чём… – Ваня взял мхатовскую паузу и надолго замолчал. Не дождавшись информации, о чём Иван хотел ей поведать, Вероника собралась уже задать другу наводящий вопрос, но он, видимо, собрался с мыслями и продолжил сам, – дело в том, что я уезжаю и хотел позвать тебя поехать со мной.
– Что значит поехать с тобой? – переспросила Вероника.
– Ну, – замялся Иван, – ты же сейчас нигде постоянно не работаешь, по крайней мере, занята не сильно.
– А театр? – спросила Вероника.
– Театр не в счёт, – отмахнулся Иван, – сама говорила, что это не твоё дело. И раз тебя здесь особенно ничего не держит, ты легко сможешь что-то поменять в своей жизни и поехать со мной.
– Вань, какая-то странная идея. Ты мне работу, что ли предлагаешь?
– Нет, не работу, – замотал головой Иван, – пока, по крайней мере.
– А тогда, в качестве кого, я должна с тобой ехать? Бесплатного приложения к ценному сотруднику?
– Ты сама прекрасно знаешь, – проворчал Иван, – не делай, пожалуйста, вид, что тебе что-то непонятно.
– Вань, – Вероника посмотрела на друга, – давай закончим этот разговор, тем более, мне кажется, он совершенно бессмысленным.
– Почему бессмысленным? Нормальный разговор. Я предлагаю тебе поехать со мной, если тебя волнует, в каком статусе ты поедешь, то предлагаю, в качестве моей жены. Мне кажется, в другом городе мы гораздо легче сумеем адаптироваться к новым условиям жизни и к новым отношениям.
Ванькино предложение Веронику ни сколько не удивило. Он не один раз намекал ей, что не отказался бы, связать жизнь с женщиной, как он всегда говорил: «похожей на тебя». И она понимала, что стоит ей захотеть, для них тут же зазвучит марш Мендельсона. Но она слишком ценила их доверительные, дружеские отношения, чтобы менять их на что-то другое. И о подобных изменениях даже не думала.
Сейчас впервые, пусть и только в мыслях, дрогнула и предложила сама себе: «А что, может попробовать? Согласиться на Ванькино предложение. Выйти замуж. И в статусе мадам Чесноковой отправиться в Питер. А самое главное, отказаться от „разведывательной деятельности“ и избавить себя от неоднозначной командировки».
Но, конечно, подобные мысли были мгновенно изгнаны, не таким была человеком Вероника Галактионова, чтобы совершить такой малодушный поступок. И она сказала, но совсем другое:
– Вань, понимаешь, я всегда тебя считала настоящим другом. До того момента, как мы с тобой познакомились в институте, я даже мечтать не могла, что рядом со мной будет такой верный, открытый, понимающий человек. Я, как-то сразу, это поняла. Почувствовала, что всегда смогу на тебя положиться, и уверена, что ты думаешь, обо мне точно так же. Но, это не любовь, Вань. Я уже ошиблась один раз, приняв за любовь что-то другое, даже не знаю что, точно не любовь. А, что из этого вышло ты сам знаешь. И я не хочу, чтобы мы оба совершали такие ошибки. Мы ещё достаточно молодые люди и имеем право надеяться на счастье. И оно у нас обязательно будет, Вань. Я в это верю.
В этот момент, она действительно верила в то, что говорит. И почему-то именно после этих слов ей вдруг стало как-то легче. Куда-то отступили сомнения о принятом решении и о предстоящей необычной командировке.
Но, новоиспеченный соискатель руки и сердца, видимо придерживался другого мнения. Вероникины доводы его нисколько не убедили, и он подошёл «к проблеме», как ему показалось с другой стороны.
– Если ты меня не любишь, то не решай за нас обоих.
– Ванечка, пожалуйста, давай не начинать новый раунд переговоров и выяснять, кто кого любит, а кто кого нет. Я тебя очень люблю, но как друга, а дружеского, даже партнёрского брака я не хочу. Я верю, что любовь обязательно придёт и к тебе, и ко мне. – Вдруг Вероника вспомнила про девушку, с которой Чесноков встречался уже не первый год, – Вань, ты строишь какие-то планы на свою личную жизнь, а как же твоя Юся?
– А, что Юся?
– Ну она, по-моему, очень активно, что-то планирует на твой счёт.
– Зато я не планирую, – безразлично сказал Иван, – я даже о том, что уезжаю, ей не сказал.
«Странный народ эти мужики, – подумала Вероника, – даже самый порядочный их представитель, ведёт себя, как последний дикарь, если не сказать большего…. Но, в конце концов, меня это не касается. Это пусть Юля рассуждает на тему, устраивает её или нет, такое отношение».
– Вань, а я ведь тоже на новую работу иду и тоже в длительную командировку уезжаю, – перевела разговор в более безобидное русло Вероника.
– А, что не сказала?
– Вот, говорю.
