Шолох. Витражи лесной столицы

– Очень! – кивнула студентка. – Попробуйте, раз у вас есть такая возможность. Фэнси говорит, действие длится часов двенадцать-пятнадцать, успеете к завтрашнему рабочему дню поменяться телами обратно.

Я прищурилась.

– А Фэнси – это у нас тот, кто продает пузырьки?

Мирана ойкнула и зажала себе рот.

– А вы сделаете с ним что-то плохое?

Мы пообещали, что не сделаем. И не накажем. И даже не оштрафуем.

– Но его ждет разговор с господином Вереском из Дома Внемлющих, – предупредила я.

Мирана приуныла.

– Язык мой – враг мой, – вздохнула она. – Бедный Фэнс.

– Да не беспокойтесь, – легко отмахнулся Полынь. – Не вы, так кто-нибудь другой бы в любом случае назвал сегодня нам это имя. И к тому же не съест же его Вереск. И не отчислит. Просто отчитает как следует, а это, в некотором роде, даже полезно для выработки иммунитета к конфликтам.

Я ободряюще улыбнулась:

– Можете нам вообще больше ничего не говорить, мы и так теперь этого Фэнси найдем.

– Утешили, да уж. – вздохнула Мирана.

Она подписала бумагу о том, что обязуется не рассказывать никому о своем опыте и сходит завтра к лекарю (на всякий случай), а также, помявшись, дала нам адреса Найрика и Фэнси.

Когда мы уходили, я оглянулась и не удержалась от смешка: танцовщица Мирана в мужском теле с упоением, закатывая глаза от восторга, откусывала то от одного, то от другого огромного пончика в розовой обсыпке.

Найрика не оказалось в резиденции, но по совету одного из пробегавших мимо студентов мы заглянули в спортивный зал – и да, там, одетый в легкий тренировочный костюм, в окружении панорамных окон и зеркал, кружился, прыгал и танцевал студент в крохотном женском теле, которое явно принадлежало Миране.

– Ух ты! – восклицал он, как-нибудь особенно изящно подлетая и взмахивая ногой. – Вот это да! Как так легко получается?! У нее что, воздух внутри, а не органы?!

– Кхе-кхем, – сказала я, привлекая к себе внимание, и Найрик, закрутившийся в прыжке, собирался было грохнуться от неожиданности. Но тренированность тела танцовщицы привела к тому, что он лишь по-сценически элегантно приземлился на одно колено.

Мы с Полынью объяснили ситуацию. Найрик нахохлился, но письменно подтвердил, что со здоровьем все хорошо, никаких претензий к факультету он, небо упаси, не имеет и болтать о случившемся не будет. Он выразил надежду на то, что наказание для всех окажется не слишком строгим – в конце концов, их тут в Академии только и делают, что целыми днями хвалят за любознательность или ругают за недостаток оной! А что, как не любознательность, сподвигла студентов попробовать такое зелье?

Через пару часов у нас с Полынью на руках были подписанные признания и обещания молчать от целой толпы. Факультет знал о десяти случаях обмена телами, но в реальности таких пар оказалось больше. Уже несколько раз прозвучало имя Фэнси Ливарри – судя по всему, именно он, действительно, снабжал всех зельем. Возможно, он и украл его из Башни магов.

Последний из пойманных нами студентов, в отличие от предыдущих, не назвал нам никаких новых имен.

– Что ж, значит, сейчас нам стоит сходить к этому Фэнси, – кивнул Полынь. – Не зная, сколько роздано пузырьков, мы не поймем, скольких еще экспериментаторов нужно отловить.

– Логично, – согласилась я и, открыв карту Академического городка, поискала там Лазоревую аллею.

Фэнси жил не в студенческой резиденции, а в отдельном узеньком домике, спрятавшемся между цветочной лавкой и ателье плащей-летяг. Мы постучались.

Очень долго никто не открывал, хотя за дверью слышались какие-то шаги.

Тогда мы постучались еще разок, понастойчивее, а я начала обшаривать стену в поисках, возможно, не замеченного маг-звонка.

– Отстань от меня уже, злобная тварюга! – неожиданно рявкнули из дома. – Я все равно тебя изгоню! Не надейся! Арр-р-р-р, ненавижу!..

– Э-э? – протянула я, оборачиваясь к Полыни. Он ответил мне таким же удивленным взглядом, а затем, пожав плечами, прижался к двери почти вплотную и крикнул:

– Господин Фэнс Ливарри, вас беспокоит господин Полынь из Дома Внемлющих, брат господина Вереска.

Сегодня мы не представлялись Ловчими, так как действовали неофициально.

За дверью охнули, а затем на узком окошечке отодвинулась занавеска и мы увидели пораженный взгляд зеленых глаз.

– Что вам надо? – подозрительно спросил их обладатель.

Мы с Полынью переглянулись. Огромные синяки под уставшими глазами Фэнси Ливарри были совсем не такими, как синяки под глазами некоторых других встреченных нами студентов: там они были признаками веселой ночки, тогда как здесь – следствием мучительной усталости, паники и нервной бессонницы.

Полынь быстро и прямо рассказал Фэнси о причине нашего прихода. Тот пару мгновений колебался, а затем послышался звон снимаемой с двери цепочки.

– Заходите, – студент поманил нас внутрь и повел на кухню, где мы чинно сели вокруг небольшого стола. – М-да, представляю, какое наказание придумает мне профессор Вереск, он у нас… лютый. Но ничего. Главное, избавиться от этой твари, по сравнению с ней ничего не страшно.

– О какой твари вы говорите? – нахмурилась я, и в тот же момент Фэнси неожиданно заорал:

– Пригнись!

Я безропотно послушалась – над головой у меня что-то просвистело, и, выпрямившись, я обнаружила, что это был чайник, влетевший в стену у меня за спиной. Его осколки теперь валялись на полу.

– Вот об этой твари, – траурно сообщил Фэнси. – Мерзкая штука.

– Думаю, нам нужно немного больше информации, – намекнул Полынь.

Фэнси уныло подпер щеку кулаком.

– Ну, дело в том, что мы с моим другом Совлером, который учится в Башне магов, стащили оттуда бутыль этого зелья.

– Зачем?

– Это весело, – Фэнси виновато втянул голову в плечи. – Совлер подслушал разговор профессоров о том, что это зелье отлично работает и полностью безопасно, но его решили не выводить в продажу и, возможно, даже запретить к использованию из-за того, что оно потенциально может принести слишком много проблем и неразберихи, тогда как его преимущества не являются однозначными и конкурентоспособными. Профессора высказали сожаление о том, что столько месяцев работы ушло под хвост ундине. Вот мы с Совлером и решили – чего добру пропадать? У них в хранилище штук десять бутылей с этим зельем стояло – мы всего одну прихватили, подумаешь! Никто даже не хватился. Мы специально пару недель выждали, чтобы убедиться, что шумиха не поднялась. И только после этого сами попробовали. И опять же, вернувшись обратно по своим телам, решили немножко зелья оставить себе, а остальное разлить по пузырькам и раздать моим любопытным приятелям здесь, в Академии.

– Прямо-таки раздать? – Полынь изогнул бровь. – Какая благотворительность, надо же.

– Ну, – Фэнси смущенно почесал в затылке. – Ладно-ладно, продать. Какая, в сущности, разница?

В это время из раковины вдруг вылетела вилка и на полном ходу попробовала воткнуться в руку Ливарри, которой он активно жестикулировал.

– Ай-й-й, тварюга! – заругался студент и, вскочив, стал неопределенно угрожать кому-то кулаком. – Ну, доберусь я до тебя!..

– Да-да, вот о «тварюге» поподробнее, пожалуйста, – авторитетно закивал Полынь.

– Да это дух-охранник из Башни. – Фэнси тяжело вздохнул, садясь обратно. – Он сторожил бутылки с зельем. Еще когда мы их крали, он начал чудить: предметами в нас кидать, порывами воздуха сшибать. Совлер тогда нас магическим щитом прикрыл, и мы свинтили из Башни по-быстрому, а на улице Совлер еще и как-то хитро следы запутал. Казалось, дух отстал и больше нас не побеспокоит. Но, как выяснилось позже, отстал он только в скорости – а через пару дней выследил нас. Явился сюда, мы как раз сидели и зелье по колбам разливали. И что бы вы могли подумать? Стоило нам самим попробовать зелье и поменяться телами, как мы его увидели!

– Этого духа? – уточнила я.

– Да! – Фэнси закивал. – Он немного похож на элементаля, но ухмылка – как у бандюгана из самой грязной подворотни.

Полынь заклинанием остановил очередной предмет кухонной утвари, с грохотом сорвавшийся с места и направившийся в голову Фэнси.

В тот день, поменявшись местами и поняв, что в таком состоянии они видят духа, Фэнси и Совлер решили его полноценно изгнать: иначе было неясно, как долго еще он собирается за ними таскаться и мстить за кражу. Студенты отправились в уединенную кленовую рощицу на холме Форрен-Мур, и там Совлер (находясь при этом в теле Фэнси) провел обряд изгнания. Однако то ли Совлер был не таким хорошим колдуном, то ли свою роль сыграло нахождение в теле юриста – так или иначе, духа не удалось выдворить как следует. Уже через неделю он приперся снова – прямо сюда, домой к Фэнси, на которого, видимо, теперь персонально точил зуб.

– И вот он постоянно творит какой-то беспредел, – жаловался Фэнс. – У меня в комнате уже ни одного неразбитого сувенира не осталось. И спать не могу: он хватает подушку и порывается меня придушить.

Я вскинула брови:

– А почему вы с Совлером не изгоните его еще раз?

– Совлер уехал из Шолоха на какие-то курсы на две дюжины дней, – закатил глаза Ливарри. – Я попытался нанять для этой задачи профессионального заклинателя, но мне сказали, что невидимый дух – это повышенный уровень сложности, тех, кто умеет с ними обращаться, не так много, и придется встать в очередь ожидающих клиентов. Пока они все это мне объясняли, я вдруг сообразил, что кто-нибудь может и понять, что это не просто тварь, а дух-охранник из Башни. Еще посадят меня в тюрьму за воровство, мало ли. Вот я и жду, когда Совлер вернется. Что делать-то.

Полынь задумчиво покивал в ответ на слова студента и побарабанил по подбородку пальцами.

– Господин Фэнси, у меня есть к вам предложение, – наконец сказал он. – По удачному стечению обстоятельств, я умею изгонять духов. Причем качественно. Навсегда.

– О, правда?! – так и подскочил студент.

– Да. Как вам такая сделка: уже сегодня к вечеру этот дух не будет вас беспокоить, но в ответ вы отдадите мне нераспроданные порции зелья, а также перечислите всех, кто его брал. После чего всю вашу компанию ждет уютное чаепитие с моим братом – ну, да большой толпой будет не так страшно, как поодиночке, не правда ли? Хотя конкретно у вас, конечно, будет вечеринка с продолжением.

Фэнси поморщился, очевидно, представив, сколь много чудных мгновений принесет ему эта «вечеринка».

– А вы точно изгоните духа? – вздохнул Ливарри. – Я уже мечтаю нормально выспаться!

– Точно, – пообещал Полынь.

Они пожали друг другу руки, после чего мой напарник сказал студенту выметаться.

– Что?! – в равной степени поразились мы с Фэнси.

– Это мой дом вообще-то!

– Это же его дом, Полынь!

– Да не из дома, а из кухни, – вздохнул Внемлющий, кажется, слегка оглохший от нашего кудахтанья. – Я так понимаю, Фэнси, если вы уйдете, дух покорно уплывет за вами. Ну или непокорно – как у него принято. Но нам с Тинави нужно подготовиться к изгнанию. Не мешайте, пожалуйста.

– Ла-а-а-а-адно, – с подозрением протянул студент.

Когда за ним закрылась дверь, Полынь вытащил из складок хламиды колбу с зельем и откупорил ее.

– Ну что, душа моя, – подмигнул он. – Кто из нас первый капнет туда своей крови?

– Эй-эй-эй! – я так и подскочила. – Мы что, будем меняться телами?!

– А как еще ты предлагаешь изгонять духа, если его можно увидеть только под действием зелья?

Я с укором посмотрела на своего невинно хлопающего глазами напарника. Каким бы прекрасным актером ни был Полынь, удивление он играет паршиво.

Вообще, мне следовало с самого утра понять, что этим все закончится: еще в тот момент, когда Внемлющий якобы в шутку предложил поменяться телами втроем – со мной и Вереском разом. Да, он тогда изобразил, что это всего лишь хиханьки-хаханьки, но. Знаете, если Полыни в голову придет какая-то идея – даже мельком, – он, скорее всего, однажды воплотит ее в жизнь. Рано или поздно, в том или другом виде. Просто потому, что он ужасно упертый и любопытный парень и жизни проще показать ему то, что он возжаждал увидеть, чем потом долгие годы отбрыкиваться от его фантазий.