скачать книгу бесплатно
Я обернулся, чтобы посмотреть, что происходит. Три члена Совета спускались по лестнице. Рогпер был на шаг впереди остальных.
– Варбог был осужден за мошенничество во время прохождения Тринитрона и ложь, которую он распространял о своем происхождении, – строго продолжал Рогпер.
Толпа расступилась, пропуская Совет.
– Ему назначено наказание в десять ударов плетью за обман и еще десять за ложь.
Послышалось несколько вздохов. Приглушенный шепот быстро превратился в стойкий гул, пробиваясь сквозь толпу. У меня было ощущение, что те, кто наблюдал, считали наказание довольно суровым, но никто не высказывал этого мнения, по крайней мере недостаточно громко, чтобы Верховный браман мог услышать.
– Нут, можешь начинать, – улыбаясь, сказал Рогпер.
Я посмотрел налево. Мой отец проталкивался вперед. Большинство поспешили освободить место, когда увидели, кто это был. Рядом с ним стояли моя старшая сестра Ларда и младший брат Ньорн. В глазах отца была ярость. Я покачал головой, давая ему понять, чтобы он не вмешивался. У моей сестры по обеим щекам текли слезы. Как и у нашей матери, у нее было нежное сердце. Она провела два дня в слезах в своей комнате после того, как наш отец убил одну из пещерных ящериц, которых она спасла, когда та пробежала через обеденный стол и попыталась взять кусок мяса с его тарелки. Ларде потребовалось две недели для того, чтобы наконец простить его.
Ньорн же, напротив, не проливал слез по старшему брату. И, в отличие от гнева в глазах моего отца, во взгляде брата было только презрение. Будучи самым младшим, он ничего так сильно не хотел, как выйти из моей тени. Я был тем, кто всегда казался способным на все, тем, кто получал самые высокие похвалы от наших родителей, победителем всех соревнований, бойцом, которого никогда не били. Он всегда завидовал моим способностям, и чем старше он становился, тем хуже становились наши отношения. Растущая пропасть между нами определенно была одним из худших недостатков обладания магическими способностями.
Громкий треск привлек мое внимание. Нут закончил разминку и теперь проверял свой хлыст. Он перекинул длинный хлыст через голову, а затем снова повернул его, щелкнув запястьем. Звук эхом отразился от окружающих зданий, словно раскат грома.
Люди, стоявшие ближе всех, попятились назад, едва не споткнувшись, пытаясь уйти от хлыста Нута. Никто не хотел стоять рядом с открытым концом плети.
– Похоже, будет больно, – произнес знакомый голос справа, заставив мою челюсть сжаться еще сильнее.
На этот раз я не мог игнорировать Амрода. Он протиснулся вперед, напротив моей семьи, в нескольких шагах от того места, где стоял Нут. Я надеялся, что шальная плеть попадет по нему.
Нут очень гордился распределением ударов по всей площади спины. Казалось, что он испытывает изрядное количество удовольствия, когда ему предоставляется возможность кого-то отхлыстать. Энтузиазм на его лице был отвратителен. Я старался унять вскипающую в моем теле ярость.
– Чем больше ты будешь прыгать, тем будет хуже!
Нут всегда говорил то же самое своим жертвам, прежде чем начать. Это была просто еще одна часть его ритуала.
Все мое тело сжалось. Я шагнул ближе к столбу, ухватился обеими руками за лишнюю петлю цепи и крепко сжал ее. Я сделал так, чтобы держать свой язык между зубов. Я слышал рассказы о других, которые прокусили его насквозь от боли.
Я повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Нут снова взмахнул хлыстом над головой. Я закрыл глаза и напряг каждый мускул своего тела. Хлыст ударил. Я почувствовал, как он обжег мне спину, словно раскаленное железо. Мне хотелось закричать, но я сдержался.
– Один! – крикнул Нут достаточно громко, чтобы все услышали.
И снова хлыст нашел свою цель, и я вцепился в цепи, чтобы ноги не подкосились.
– Два! – я слышал, как сестра хнычет слева от меня.
Я был рад, что моей матери там не было. Боль пронзила мое тело, и я оказался прижатым к столбу. Холодный камень на моей груди был немалым облегчением. У меня перехватило дыхание. Каждый новый удар выбивал воздух из моих легких.
– Четыре!.. Пять!.. Шесть!..
Нут продолжал раскачиваться, не проявляя милосердия. Костяшки моих пальцев побелели, а зубы заскрежетали от напряжения, с которым я держал рот закрытым. Я чувствовал, как теплая кровь бежит по моей спине. Маленькие брызги присоединились к другим бесчисленным каплям на фреске у моих ног.
– Восемь!.. Девять!.. Десять!..
Я отчаянно пытался сосредоточиться – это тактика, которой нас учили, чтобы не сломаться под пыткой, но она не сработала.
После порки наступила короткая пауза. Я попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, но почему-то моя шея не двигалась. Слезы жгли уголки моих глаз, пока я пытался сдержать их.
В толпе послышался шепот. Я подумал, не решил ли Совет проявить снисходительность, но тут над толпой прогремел голос Рогпера.
– Это было десять за мошенничество. Осталось еще десять.
У меня упало сердце. Было бы легче, если бы они никогда не останавливались. К этому времени я мог бы быть уже на полпути к финальной десятке вместо того, чтобы просто готовиться к старту. Раздался знакомый раскат грома, и у меня свело спину.
– Один!
Один? Почему один?! Он что, не мог продолжать с одиннадцати? В какой-то момент мне показалось, что они начинают все сначала. Я чуть не рассмеялся от этой абсурдной мысли.
– Два!
Боль была невыносимой. Я больше не мог этого терпеть. Я хотел сдаться. Мне хотелось молить о пощаде. Я мог бы прямо сейчас отречься и сказать им все, что они хотели услышать, если бы они захотели остановиться.
– Три!
У меня подкосились ноги. Мои руки соскользнули, и я приземлился на колени. Отец ринулся вперед, но другие в толпе схватили его и удержали. Сестра закрыла лицо руками, а брат просто смотрел на булыжники у своих ног.
– Четыре!.. Пять!
Еще один щелчок хлыста, и мой разум начал ускользать. У меня закружилась голова. Я почувствовал, как что-то холодное коснулось моего лица. Я посмотрел сквозь веки и смутно осознал, что прижат к столбу. Грубый холодный камень коснулся моей щеки.
– Шесть!.. Семь!
Счет Нута затих вдали. Я больше не чувствовал боли. На самом деле, я не мог ничего чувствовать. Это было странное эйфорическое ощущение, как когда выходишь из одного из туннелей города, чтобы прогуляться в свете наверху. Только все было наоборот. Я видел свет, но он становился все более далеким. Меня затягивало все дальше и дальше в темноту. Довольно скоро он полностью окутал меня. Я понятия не имел, закончил ли Нут свой счет. Последнее, что я помнил, был нежный голос моей матери, приказывающий мне спать.
Глава 2. Новость
Что-то выдернуло меня из темноты. Когда мой разум прояснился, я задался вопросом, почему я вообще проснулся. Выворачивающая внутренности боль хлынула на меня, как жидкий огонь, пузырящийся в самых глубоких пещерах. Я закрыл глаза и попытался вернуться обратно в темноту. Там было спокойно, не было жгучей боли, отсутствовали члены Совета, приговаривающие меня к незаслуженному наказанию, Нут, практикующий свои навыки на моей шкуре, и Амрод, насмехающийся надо мной. Я хотел остаться в этой темноте и никогда не возвращаться в реальность.
– Варбог… Ты не спишь? – нежный голос матери вернул меня.
Я, услышав любимый голос, немного приоткрыл глаза.
– Он просыпается, Фроуд… Фроуд… – мама тихонько позвала отца. – Ты мой хороший. Ты был несколько часов без сознания. Я уже начала беспокоиться.
– Да, если бы он не проснулся сегодня вечером, я бы нанес Нуту небольшой визит.
Думаю, не нужно уточнять, что имел в виду мой отец.
– Тише, Фроуд. Дети могли тебя услышать.
Отец что-то пробормотал себе под нос, но это было слишком тихо, чтобы я мог расслышать его слова.
Янтарный свет свечи, горевшей на столике возле моей кровати, отбрасывал глубокие тени на лица родителей, которые уже были измучены беспокойством обо мне.
Как и у всех остальных соноканцев, у моих родителей были темные волосы и светлая кожа. У отца была короткая стрижка, так как короткие волосы не давали противнику возможности за них ухватиться в бою. Моя мама, вероятно, предпочла бы сделать то же самое, но она знала, как сильно отец любил ее длинные кудри. Мой отец был ниже ростом, чем большинство мужчин-соноканцев, что, по его словам, было преимуществом, когда приходилось быть незаметным, выполняя свои контракты.
– А вот и он, – сказал отец, ободряюще положив руку мне на плечо. – Мой воин!
Я хотел улыбнуться, но это было больше похоже на гримасу, чем на что-либо другое.
– Еще никто так достойно не стоял перед хлыстом Нута. Я видел, как взрослые мужчины плачут и испражняются от его ударов. Но только не мой сын! – отец наклонился чуть ближе ко мне и тихонько сказал: – Ты бы видел выражение лица Рогпера. Я никогда не видел его таким разочарованным, – он рассмеялся и, потрепав меня по макушке, добавил: – Я очень горжусь тобой!
– Тебе нужно прекратить использовать свои магические способности во время тренировок, – сказала мама.
Ее слова были резкими, но по выражению лица я понял, что они были произнесены с искренней заботой.
– Использование магии может опять привлечь внимание к тебе.
Я сделал глубокий вдох, но боль от ран в спине мешала мне.
– У меня есть эти способности не просто так, – сказал я. – А если они у меня есть, значит, я могу и должен ими пользоваться.
– Возможно, это так. Но то, что должно быть, и то, что есть на самом деле, – это две совершенно разные вещи, – сказала мама.
– Твоя мать права. Тебе необходимо быть более осторожным и предусмотрительным. Если кто-то из нашего клана когда-нибудь узнает, что твое быстрое продвижение по Тринитрону было связано с магическими способностями, все будет намного хуже для всех нас.
Все знали, что происходит с теми людьми, кто владеет магией. Воины Башни Сумрака пришли бы за ними. О тех, кто был взят воинами Башни, больше никогда не было слышно, эти люди пропадали навсегда. Я попытался перекатиться на бок, но получил удар жгучей боли за свои усилия.
– Я подавлял свои магические способности во время моей порки кнутом.
Мама одобрительно кивнула.
– Твой дед часто говорил о том, как магия действует на него. Он говорил, что может включать и выключать ее по своему желанию.
Я вздохнул и поморщился. Я был единственным в своей семье, кто владел магическими способностями. Они перескочили через поколение от моего деда ко мне. Ни у кого из моих братьев и сестер этого не было, по крайней мере пока. Моя мама говорила, что у некоторых людей магия проявляется позже, чем у других. Мой дед обладал даром предвидения. Но в отличие от него у меня было две магические способности.
Я не был провидцем и не мог предсказывать события далекого будущего. Способность предвидеть события до того, как они произойдут, работала у меня только на ближайшее время. У меня были видения, каждое из которых было связано только со мной и давало мне лишь несколько секунд предупреждения.
Моя вторая способность была не менее полезной. Моя мама сказала, что я был ретранслятором. Когда я услышал данное выражение впервые, оно было для меня непонятным. Но в последующем мне объяснили, что так называли тип мышечной памяти. Это позволяло моему телу обучатся чему-либо новому гораздо быстрее, чем кому-то другому. Для большинства людей требовались годы тренировок и повторений, чтобы овладеть элементами наших боевых приемов, но с моей ретрансляторной способностью мне требовалось выполнить что-то только один раз, и мое тело могло повторить это немедленно.
Еще более необычным, чем обладание не одним, а двумя магическими способностями, было то, что я мог свободно использовать их без помощи трансферного кристалла. В наших легендах говорится, что те, кто владеет магией, могут использовать ее только при непосредственном контакте с одним из кристаллов, принесенных в эпоху, когда фэйры вторглись в наш мир. До прихода фэйров мы никогда не знали о магических способностях, но после их столетнего правления над жителями пяти королевств магия начала проникать в население. Люди стали рождаться с магическими способностями, потому как мужские особи фэйров силой совокуплялись с нашими молодыми девушками. Довольно скоро мы обнаружили, что рождаемся с различными способностями, которые в последующем помогали соперничать с нашими захватчиками и угнетателями фэйрами. А трансферные кристаллы позволяли людям, обладающим магическими способностями, в свою очередь, так же, как и фэйрам, использовать эти магические способности.
Через какое-то время из одаренных магией соноканцев был сформирован первый орден магического легиона, который противостоял фэйрам. Благодаря данному легиону фэйров получилось отправить обратно, в их собственный мир, и запечатать брешь, через которую они попали к нам. Но некоторые из принесенных ими с собой в наш мир трансфертных кристаллов случайным или не случайным образом остались здесь. Именно эти оставшиеся маленькие кусочки позволяли новорожденным с магическими способностями использовать свою силу.
Когда мои родители узнали о наличии у меня магии, они предупредили, чтобы я не использовал дар часто, без всякой необходимости. Мне нужно иногда позволять другим воспитанникам побеждать, чтобы я не так сильно выделялся. Я не видел в этом смысла. Другие ребята уже недолюбливали меня, так что я не собирался доставлять им удовольствие побеждать.
Мама нежно погладила меня по щеке:
– Отдыхай. Тебе нужно восстановится. Я загляну к тебе позже.
Мои родители встали и направились к двери. Я закрыл глаза и прислушался к тому, как за ними закрылись двери. Прошло совсем немного времени, прежде чем кромешная темнота настигла меня и я снова уплыл в мирную тишину.
Дни тянулись медленно и мучительно, когда я начал свой долгий путь к выздоровлению. Ларда проводила много времени вместе со мной, читая свои любимые рассказы и сказки, пока я дремал. Я не знаю, навещал ли меня Ньорн. Если это и случилось, то, должно быть, тогда, когда я спал.
Мама каждый день промывала мне раны, а отец смазывал мне спину специальной травяной мазью, секретный рецепт которой передавался из поколения в поколение. Родители говорили, что данная мазь ускоряла заживление различных ран.
Похоже, это сработало. К концу первой недели я встал с постели и начал ходить по дому. К концу следующей недели я уже спускался по туннелям к своему любимому месту у подножия тройного водопада. Боль все еще ощущалась, но уже не так сильно, как в первую неделю. Я чувствовал, как мое тело набирает силу. Раны почти затянулись, но зудящие струпья сводили меня с ума. Очень скоро даже они станут далеким, суровым напоминанием о том, что магические способности необходимо использовать, только когда это жизненно необходимо.
Я вышел из туннеля под оглушительный шум воды, льющейся с трех сторон двадцатиметрового гранитного выступа и образующей на дне лужи. Мелкие лужи у основания перетекали в более крупные, и, сливаясь вместе, они образовывали небольшие озера.
Я погасил факел. В любом другом месте туннеля я бы остался в полной темноте, но в этих озерах обитали водоросли, которые излучали мягкое голубоватое свечение. Вода была настолько прозрачной, что казалось, будто дно находится прямо под поверхностью воды. Складывалось впечатление, что, опустив руку в воду, можно сразу же коснуться дна. На самом деле, чтобы спуститься ко дну и вернуться назад, потребовалась бы пара сильных рук и ног.
Вода в озерах была теплой, идеально подходящей для купания. Я разделся до трусов и осторожно соскользнул с выступа в одно небольшое озеро, которое располагалось подальше от водопада. Обычно я забирался повыше и нырял в воду, но если бы я это сделал сейчас, то, вероятно, разорвал бы себе заживающие на спине раны.
Вода была чудесной. Я немного понырял, прежде чем перевернулся на спину, и поплыл.
– Вот ты где!
Я открыл глаза и повернул голову. Моя сестра шла по камням к озерцу, в котором нежилось мое тело.
Она открыла принесенный с собой фонарь и зажгла фитиль.
– Я так и думала, что найду тебя здесь.
Я расслабился, опустил голову обратно в воду и продолжал плыть.
– Здесь внизу просто превосходно. – сказала Ларда, повернувшись к бурлящему водопаду.
Она села на край у воды, приподняв подол своего сарафана выше колен и позволив ногам болтаться в воде.
Моей сестре было шестнадцать, на три года меньше, чем мне. Как и у большинства соноканцев, у нее были темные волосы и светлая кожа. Я подумал, что она очень хорошенькая для девочки, но до сих пор никто из парней не выбрал ее для МалДжин-То. У меня было чувство, что я отчасти виноват в том, что у нее не было поклонников. Казалось, она хочет проводить больше времени со мной и Ньорном, чем со своими сверстниками.
– Это было одно из самых тяжелых зрелищ, которые мне когда-либо приходилось наблюдать, – сказала Ларда.
Я повернул свое тело в воде так, чтобы видеть ее.
– Если это заставит тебя чувствовать себя лучше. Это было также трудно и для меня.
Она плеснула на меня водой.
– Эй, я говорю серьезно, – немного обидчиво произнесла она.
– Я тоже, – ответил я.
Некоторое время я плыл, не произнося ни слова. Я не мог перестать думать обо всех неприятностях, которые случались со мной за последнее время. Я задавался вопросом, может Рогпер прав, и проблема во мне. Иногда я думаю, не будет ли лучше, если я просто уйду?
– Я не могу перестать быть тем, кто я есть.
– Никто тебя об этом и не просит, – Ларда опустила взгляд.
– Мама хочет, чтобы я перестал использовать свои способности, – я ударил ладонью по поверхности воды и посмотрел, как расходится рябь.
– Я хотел сказать, что хотел бы никогда не рождаться с магией, но правда в том, что… Я не могу. Это часть меня. Я не могу просто игнорировать это и надеяться, что магические способности исчезнут.
Ларда вздохнула.
