скачать книгу бесплатно
Отпоив гостью чаем, а затем коньяком, хозяйка уложила ее спать. Наутро все конечности Влады были в порядке, на радостях она без конца шевелила пальчиками и весь новогодний праздник поднимала бокалы не только за хозяйку-кулинарку, но и за спасительницу.
Зимой – в гости? Это все-таки сто раз подумать надо!
Но сейчас-то и возраст серьезный – полвека прожито, и на улице тепло. Хотя… время морских путешествий, поэтому мало к кому можно на огонек заглянуть. Вот Арина-коза – не на шутку завела ее с гостями. И как заклинило у Влады: «Хочу в гости»!
Вселенная услышала! Позвонила Маша, тренер фитнес-центра, симпатичная остроносая дамочка с нордическим характером: раньше они вместе играли в большой теннис. Маша звала на новую дачу, но муж Влады с ней поехать не мог, так как собирался в Петербург на свою персональную выставку.
Влада познакомилась с мужем в первые библиотечные годы во время прогулки по набережной – увидела, как он работает и сразу поняла: перед ней талант. У него получалось писать реки, деревья, горизонты, наполняя их интересными сюжетами, динамикой. Картины хорошо раскупались. И сам он был под стать своим живописным порывам – рослый, стремительный, со спадающей на узкое лицо темной густой челкой.
У Влады отпуск начинался через неделю после открытия выставки, тогда она и намеревалась отправиться в Питер. А в ближайшие выходные с радостью согласилась поехать в гости на дачу, хотя лучше бы ей было отправиться вслед за мужем, не задерживаясь.
В день загородной поездки Влада надела брюки песочного цвета и нежно-зеленую тунику – очень подходящий наряд для природного созерцания. Дождалась автобуса, и на этом приятные эмоции улетучились. Сразу не сработала транспортная карта – пришлось рыться в поисках наличных, а через пятнадцать минут автобус сломался – пришлось ждать другого; затем получасовая задержка на железнодорожном переезде… В общем, приехала в растрепанных чувствах на час позже.
Однако радостная встреча с Машей – и настроение вновь пошло по восходящей. Через два часа после ароматной трапезы Влада пошла прогуляться. Дом с верандой, баня, теплица, кусты роз… Красота! Сделала шаг назад, за что-то зацепилась и рухнула. Поднялась с зажмуренными от боли глазами. Хозяйка тут же кинулась в дом – к ушибленной кисти приложили лёд, а потом перебинтовали.
Наутро Влада поехала в травмпункт.
– Если вы вчера упали, почему сегодня к нам приехали? – поинтересовался врач, рассматривая снимок перелома запястья с сильным смещением.
– Думала, просто ушиб: перевязала и как-то даже спала. А утром рука посинела и распухла, пришлось к вам на такси… – промямлила Влада.
Ее отправили на скамейку в коридор ждать своей участи, пока пройдут больные «по скорой». Выйдя из кабинета, она оглянулась в поисках свободного места и нашла его лишь в конце коридорного тоннеля: бурлящие потоки жизни закружили сюда людей от мала до велика!
– У вас рука, а у меня нога, – ободряюще улыбнулась сидевшая справа от Влады крупная шатенка. – На даче стекло несла, так оно в руках треснуло и осколком порезало ногу повыше ступни, теперь надо зашивать.
– И я жену привез с ногой, – подключился седой мужчина слева. – С растяжением голеностопа. Медсестра лангету ей накладывает. Второй раз за неделю приезжаем. Первый раз с переломом пальца на ноге – она ударилась о бордюр. Даже неловко было появляться. Врач узнал меня, подошел и тихо спросил: «Жена у вас пьет, что ли?».
Все рассмеялись. И почти без перерыва за первой веселой волной накатила вторая – от порезанной шатенки-дачницы. Она вспомнила эротический заезд к травматологу из жизни своего мужа. Еще мальчишкой он так летел с дерева, что острым концом сломанной ветки ему разрезало кожу на полголовы, а обрабатывать и зашивать рану пришлось женщине-хирургу с пышным бюстом: только она прижала его лицом к груди – про боль, как признавался, вообще забыл!
К травматологу повезли на коляске паренька со «скорой», после чего он был быстро отправлен на рентген и в процедурную. Через полчаса юноша появился в коридоре с раскинутыми, как пугало, руками, в гипсе от кистей до плеч.
– Со скутера упал, – уточнила его мама.
Через два часа подошла очередь Влады. Врач оказался щедр на «уси-пуси» и тянул ее кисть мягко. Но когда в гипсе сделали снимок, выяснилось, что смещение косточек не убрано и надо ехать в дежурную больницу. Влада вызвала такси и как в пропасть ринулась – орала от боли на всю ту больницу! Зато изверг-врач кости совместил правильно.
Уже из дома она позвонила мужу: он прилетел на следующий день.
– Козленкова ты моя! Зачем скакала по дачам? – целовал и обнимал он ее с нежностью и осторожностью. – К чему такие гости с последствиями?
– То, что на природе упала – случайность, – гладила она здоровой рукой по голове своего художника, уткнувшегося ей в колени. – Но это все же лучше, чем если бы на улице в городе, да? С дачей ярче ощущения. Гости расширили горизонты бытия.
– До медицинских порогов, – хмыкнул муж.
– А хотя бы! Это же другие острова в мире привычной суеты, другие печали и улыбки. Столько узнала…
Гипс с руки сняли – и началось: массаж, ультразвук, магнит. Дом-поликлиника – один маршрут изо дня в день. Рука еще полуживая, не разгуляешься. Через полгода Влада снова почувствовала себя одичавшей: работала лишь до обеда, а муж уехал на очередной пленэр – заказы на его пейзажи поступали регулярно. В голове опять щелкнуло: «Хочу-у-у-у в гости»!
И случилось… Ее позвали на поминки. По печальному поводу в гости Влада точно не мечтала, однако в подобных обстоятельствах не отказываются. Позвонила мама Регины, которая когда-то работала в фондах библиотеки, а потом переехала в Москву к младшему сыну. Сейчас ее мама сообщила, что дочери не стало – во сне остановилось сердце: в столице ее кремировали, а хоронить родные решили здесь, на родине. Завтра утром прилетает младший внук и будут проводы, а сегодня пусть Влада приходит к ним – старший внук Женя уже приехал и втроем они ее помянут. Влада всплакнула, собралась и вскоре переступила порог печальной квартиры.
Сын Регины, тридцатипятилетний Евгений, отучившись в военном морском училище, уже несколько лет служил в Калининградской области. Несколько дней назад он оформил отпуск, чтобы провести время с мамой в Москве, но пришлось лететь к бабушке и оформлять похоронные документы. Влада вспомнила, как пять лет назад, когда подруга с сыновьями приезжала на юбилей мамы-бабушки, она заспорила с ним за столом, где лучше жить – в провинциальных городках или в миллионниках. Она тогда сказала, что лучше там, где друзья, родные и любимая работа, независимо от статуса города. А Евгений считал, что лучше в мегаполисах, где есть возможности для досуга, больше театров, клубов, секций и тех же университетов, которые потом выбирать детям. По твердым ноткам в голосе было понятно, что он не привык слышать возражения. Тогда он Владе не понравился и продолжать спор она не стала, поняла, что мнения далеки из-за разницы в возрасте.
Люди растут быстрей, чем старятся. За годы, когда Влада не видела Евгения, он возмужал и похорошел – чернобровый и черноглазый, в белой свободной футболке, оттенявшей накачанный торс. Столько в нем появилось притягательного – в неторопливой походке, в уверенных жестах, во внимательном взгляде. Теплая волна вдруг прокатилась по ее телу… Нет, не надо! Что за неприличные ощущения? Пришла по скорбному поводу, а о чем подумала? Со своим волнением и общими воспоминаниями о Регине Влада не заметила, как они выпили с Евгением бутылку коньяка, а бабушка лишь пригубила.
Она распрощалась и ушла домой. И там закружило от души – в мыслях о Евгении: как он говорил, что показывал на телефоне, как на нее смотрел. Смотрел ли? Смотрел – чувствовала. Она откинулась на мягкую спинку кресла…
Звонок в дверь. Открыла – он стоит. «Я бабушке сказал, что пойду прогуляюсь, – произнес тихо». Вошел и обнял. Взял ее голову в руки: легкое прикосновение губ к глазам, скулам, губам…
– Сколько времени? Шесть часов. Вечера? – Влада оглядывала комнату и пыталась сориентироваться. – Сегодня в обед была у бабушки, там Евгений, пили коньяк, а потом он пришел ко мне. Или это мне приснилось? Приснилось! С ума сошла! Но как жаль… – Влада выбралась из уютных объятий кресла и устремилась в душ.
На следующий день траурное мероприятие: квартира, кладбище, кафе, поминальный обед. Много знакомых, разговоры, слезы. А за столом Евгений оказался напротив Влады. И так посмотрел на нее, что сердце зашлось. Или ей показалось? Наверное: у него горе, он смотрит, не видя ничего и никого. Вышли из кафе, потихоньку стали расходиться. Бабушка с младшим внуком пошли к машине, а Евгений на крыльце задержался и опять оказался рядом. Стоит и смотрит на нее. Его родные сели в машину, а он не двигается.
– Женя, вам с братом долго будет казаться, что с мамой все нереально, – Влада дрожащей рукой то поправляла шарф, то одергивала пуховик. – Будет тяжело, но вы сильные… – она решила укрыться за правильными словами, но хотелось-то сказать совсем другое.
Дома честно призналась себе, что переживает какое-то странное состояние. Услышала звонок. Телефон из сумки даже не доставала – столько всего навалилось. Нашла, включила экран. Сообщение от Евгения: «Еще увидимся». Значит, не ошиблась в том взгляде.
Еще два дня она ходила тихая и задумчивая. Перед глазами мелькали кадры прошедших событий, как кинопленка на ускоренной перемотке. На третий день набрала номер телефона мужа – до того просила его не тревожить звонками, ведь была в постоянном движении. А сейчас сама потянулась к телефону. Услышала родной голос и чуть не расплакалась: как же по нему соскучилась! Наваждение испарилось. И что на нее нашло?
Ох, гости-гости! Гости – это маленькая жизнь!
Диагноз по случаю
В трубке раздался голос Ксении, полный грозного величия:
– Ты зачем мне жизнь портишь?
– Что? Что случилось?
– Сейчас бы приехала к тете Клаве со шторами, – продолжала сестра, не давая вставить ни слова, – как тогда, к стоматологу со странными зубами!
Дальше Люся не слушала: уже лет двадцать прошло, а зубная история по-прежнему вызывала смех.
– Я не пойму, что вы от меня хотите? – врач частной стоматологической клиники снял очки, протер, надел и уставился на зажмурившуюся Ксению: она сжала подлокотники кресла так, что пальцы побелели.
– Лечение назначить, – приоткрыла она один глаз. – Как я без зубов?
– Какое лечение? У вас здоровые зубы.
– Нет, у меня пародонтоз, – Ксения открыла второй глаз.
– Да с чего вы взяли?
– Сестра сказала. У нее пародонтоз выявили, и она вспомнила, что у мамы был тот же диагноз, и даже зубы выпадали: она без боли и крови доставала их из десен. Маме шестидесяти лет не было, а пришлось вставные челюсти делать.
– Вам-то еще тридцать, и нет ни единого признака пародонтоза.
– Но у сестры выявили! Значит, наследственность.
– Ничего не значит, – доктор сдернул очки с носа. – Сестра ваша стоматолог? Нет. Кто она? Воспитатель детского сада. С ума сойти. Так, слушайте…
Что именно хотел сказать врач, Ксения дожидаться не стала – попятилась к дверям, извиняясь и кланяясь. Так и шла с четвертого этажа до первого, потом очнулась и за телефон – сестре мало не показалось!
Люся-Люсьена старше Ксении на пять лет. Они очень похожи: темноволосые, кареглазые, с крупными ровными носами, только старшая ростом пониже и телом плотнее. Но по характеру совсем разные: старшая – аналитик-теоретик, младшая – счетовод-прагматик. В силу своего старшинства Люся с детства заботилась о сестре, подвергая анализу все вокруг в плане здоровья – хотела быть медиком, но выяснилось, что боится крови, пошла в педагоги.
В молодости сестры к врачам практически не обращались. Правда, у Люси были два серьезных случая: когда травмировала плечо в десятом классе и когда в первый год работы поймала аллергию от ложки айвы – опухла от макушки до плеч. С тех пор перестала махать руками и есть айву. А после сорока болячек прибыло у каждой. Но если Ксения лечилась спокойно и исключительно по рецептам врачей, то Люсьена, погрузившись в доскональное изучение своих болезней, всегда спешила поделиться с сестрой ужасными последствиями. Не для сочувствия, а дабы ее уберечь! Ведь лучше бы Ксении тоже удостовериться в отсутствии подобного диагноза! И она, при всей практичности (все-таки экономист), не могла противостоять сестре с ее красноречием и даром убеждения.
Спустя пять лет после пародонтоза у Люси выявили узловой зоб – конечно, она тут же позвонила сестре:
– Срочно сдай анализы на гормоны щитовидной железы! Срочно, понятно? Раз у меня обнаружили зоб, может, и у тебя есть. Стрессов хватает. К тому же, у нас с тобой глаза немного навыкате. Чем раньше начнешь лечение, тем быстрее урегулируешь сбой щитовидки.
Ксения поспешила в платную клинику: не терять же драгоценное время в очереди в государственной, вдруг болезнь прогрессирует! Сдала анализы и предстала перед эндокринологом. Вот он удивился!
– Нормальные у вас глаза, большие, красивые, – констатировал после обследования.
– Нет, ты представляешь, мама, – кипела Ксения, – эта расхитительница моих кладовых, эта наша Лара Крофт, не только ввела меня в убыток ненужными анализами, но и в страхолюдины пучеглазые записала! Зараза! Сама она жаба!
Мама веселилась по поводу Люсиных диагнозов для сестры и утешала Ксению своей медицинской историей:
– А мне однажды врач-окулист заявила: если не буду капать в глаза ее лекарство, то проживу три года, а если буду, то семь. А я уже больше десяти лет радуюсь без всяких капель. Вот где зараза! А Люся… она просто волнуется.
После выпученных глаз Люсьена немного утихомирилась с диагнозами, но с выходом на пенсию у нее неожиданно случилась серьезная проблема. Понадобилась операция. Она отправилась за направлением в поликлинику по месту жительства – вместо ведомственной, куда обращалась во время работы. И поспешила с сестрой поделиться глобальным открытием:
– В нашей поликлинике маленькие кабинеты и узкие коридоры, но есть полный комплекс обследований. Мне сделали и пункцию щитовидки, и дуплексное сканирование сосудов шеи, и еще воз и маленькую тележку! А в поисках лучшей больницы для операции я записала столько адресов, сколько не случилось узнать за всю жизнь в городе.
– Английский пациент! – сыронизировала Ксения, услышав о таком спецобслуживании сестры. Она часто оценивала ситуации названиями фильмов или цитатами. И тут же практично добавила: – Кто знает, может, с возрастом тебе те адреса пригодятся. Тьфу три раза!
Ксения переживала за сестру, но радовалась ее оптимизму. А еще больше тому, что уж ее-то саму Люся никуда больше не посылает.
Не тут-то было! Ушли диагнозы, пришли шторы.
– Люся, когда будет Пасха? – поинтересовалась она однажды. – Тетя Клава, наставница моя, попросила приехать и шторы постирать к Пасхе. Самой под потолок в ее восемьдесят лет не забраться.
– Слышала по телевизору, что в этом году Пасха выпадает на следующие выходные. Когда ты успеешь съездить к ней?
– Придется в субботу. Собиралась отоспаться и генеральную уборку провести, а теперь поеду за шторами. Дома постираю и в следующее воскресенье обратно к ней – чистые вешать.
В субботу в голове Люси что-то щелкнуло. Решила еще раз уточнить дату Пасхи. И застонала… Как сестре сказать, что ошиблась – она ведь перепроверять не стала, поверила безоговорочно! А это Пасха католическая, православная же еще почти через месяц. А Ксения уже выехала, полчаса едет, еще пересадка… Нет, звонить не решилась. Отправила смс с извинениями и новой датой. Через секунду звонок:
– Ты что мне жизнь все время портишь?! Сейчас бы приехала, как дура, к тете Клаве, как тогда к стоматологу с выпадающими зубами. И давайте шторы стирать, да Пасху на следующей неделе праздновать.
– Извини. Не знаю, как получилось. Нашло что-то, задумалась, брякнула.
– И часто на тебя так находит? – в голосе Ксении появились вкрадчивые интонации. – Может, тебе к врачу сходить, к неврологу, голову проверить?
– Думаешь? – встревожилась сестра.
– Да я пошутила, – раздался смешок. – Отомстила! Ты ведь без конца меня посылаешь куда-то не по делу.
– Ксюша, я прошла исследование головы, – Люся появилась на пороге в итальянском платье с белыми розами на синем фоне – оно идеально подчеркивало ее крупную грудь и тонкую талию, ну а рукав в три четверти открывал изящное запястье.
– Зачем?! – Я в шутку сказала. Проходи, будем чай пить. Только подожди, переоденусь. К твоему наряду подойдет мое польское голубое платье с шитьем. Как тебе? Рукав до локтя и рука кажется не слишком длинной, да?
– Когда ты успела такую элегантность купить?
– Вчера. Сейчас отметим покупку, пока мужья ушли в бизнес, а дети внуков не подкинули. Так зачем ты голову обследовала?
– Давно, когда работала, мне рекомендовали сделать снимок головы, посмотреть «турецкое седло». Это что-то с гипофизом. Я сделала, позже еще раз – вроде все нормально. Но сейчас пошла к неврологу, а она направила для контроля. Третий снимок – есть с чем сравнивать.
– Что интересного сейчас нашли в твоей голове?
– О-о-о-о! Интрига. Врач меня спросил, надо ли писать в заключении про отклонение или нет. Я попыталась объяснить, что у меня когда-то нашли некие признаки отклонения, а чуть позже не нашли никаких признаков. А он опять – надо ли на будущее фиксировать отклонение? Я занервничала: какое ж у меня будущее? Он махнул рукой и стал что-то печатать. В итоге выдал, что объективных данных за отклонение нет, но в случае появления симптомов… отклонение может быть!
– У тебя загадочный внутренний мир! – сделала вывод Ксения, разливая заварку.
– Между прочим, тебе тоже надо снимок головы сделать.
– Люська, ты неисправима! Нет, мне надо к другому специалисту. По ушам.
– Зачем? – сестра аж подпрыгнула на стуле. Уши – это серьезно, всякое может быть.
– Чтобы не прислушиваться к разным случайным диагнозам, – Ксения улыбнулась во все свои 32 (ну или меньше) зуба. Повернувшись, взяла за ручку закипевший на подставке чайник и продолжила: – Не сердись, пожалуйста. Ох, не вставай! Осторожнее, балда, у меня кипяток.
А-а-а-а-а-а… Сестры схватились за ошпаренные руки. И получили разом один диагноз на двоих.
– Если нет диагноза, ты его сделаешь, – шипела Ксения, обрабатывая ожоги.
– Но зато есть повод купить новый наряд, – с жизнеутверждающей интонацией произнесла Люсьена, разглядывая повязку на руке. И, мечтательно прикрыв глаза, добавила: – С длинными дизайнерскими рукавами.
Ксения встрепенулась. Настроение вернулось.
Непотерянное время
Все началось с шампанского. Рита с Алисой зашли в пиццерию и решили заказать «Абрау-Дюрсо». К теплому августовскому дню «Абрау» так и просилось на столик, удачно примостившийся в полутеневой зоне веранды. Хотя солнечные лучи все равно проникали и гуляли по лицам подруг, освещая их возраст, которого они не стеснялись – по словам своих детей, выглядели ого-го: прическа Риты «лесенкой» сделала еще заметнее ее миндалевидные глаза, а утонченность лица Алисы подчеркивали белые локоны до плеч.
Но пузырьков желаемой марки не оказалось, а других они не хотели, и поэтому заказали крымское вино. Наслаждаясь пиццей, Алиса заметила, что под такое блюдо шампанское не пошло бы – вино гораздо лучше. И тут Рита поперхнулась:
– У меня такая история была с шампанским… двадцать лет назад. Тогда работала в пресс-службе милиции и на учебу в столицу ездила. Никому про это не рассказывала, неудобно было. А сейчас вспомнила…
– Маргарита Игоревна, вы хотите поехать в Москву на курсы повышения квалификации? – начальница возникла перед столом незаметно.
– Что? Я? – Рита подняла голову и уставилась на неё. Она занималась планами на полугодие всех направлений пресс-службы – и вдруг курсы. Когда сообразила, о чем речь, пожала плечами: – Как я могу сказать – хочу или нет? Я не знаю, чему меня там могут научить.
– В Москве можно услышать о проектах будущих приказов и, что важно, познакомиться с коллегами из других регионов, узнать их имиджевые и медийные наработки.
– Тогда хочу.
Когда начальница ушла, Рита вспомнила впечатление приятельницы, ездившей раньше на подобные курсы: «Там непременно образуются пары. Но на моем потоке почему-то только одна пара сложилась – я и архангельский коллега». О таком чужом опыте и упоминать перед начальницей не стоит: она строгий хранитель семейных ценностей! Как-то на новогодний корпоратив предложила прийти с мужьями-женами.
– Я против, – заявила одинокая тогда Маргарита. – С мужьями надо Новый год встречать, а корпоратив – праздник коллектива! У нас свой мирок из десяти человек, свои отношения друг с другом. Наши мужчины – интересные ребята, хорошие семьянины, но дома они другие! С появлением вторых половинок на корпоративе однозначно получится «каменное» застолье.
