На стороне зла

– И как же ты будешь собирать руду по пути? – не выдержал парень и насмешливо фыркнул.

– Руду?! Зачем мне руда?! Это слишком муторно, – отмахнулся Затворник, – дело в том, что металл будет лежать прямо на нашем пути! Здесь ведь столько деревень! А там большие запасы всякого металлолома! Будем грабить всё на своём пути, и у нас будет целая куча еды для орков и куча лома, чтобы создавать для них оружие!

– Кстати, об этом, – на платформу поднялся Чизман и грозно уставился на дворфа, – мы не будем грабить! Мы не захватчики, а освободители!

– То есть, – вспылил дворф, – мы просто пройдём по этим землям, а потом вернёмся назад?! Это ведь бессмыслица! – он топнул ногой, – мы упускаем одну возможность за другой! Я ничего не понимаю! Ты вообще на нашей стороне?!

– Я на той стороне, где есть хоть какая-то справедливость, – процедил в ответ Комаров и ткнул в сторону оппонента пальцем, – если мы начнём терроризировать эти земли, то весь народ ополчится на нас! А этого нам совсем не нужно. Или ты хочешь терять орков во всяких засадах?

– Ха-ха! – наигранно расхохотался Затворник, – эти люди, – он махнул рукой в сторону лугов, – ничего не смогут сделать оркам, что изначально были закалены тяжёлой жизнью на Пепельных Пустошах, а теперь ещё и стали превосходными воинами! Не забывай, у них сейчас лучшее оружие, что есть в этом мире! Они легко одолеют любых бойцов, а уж этих крестьян тем более уничтожат одним махом!

– Слушай, – Чизман прижал пальцы к вискам, – мне просто лень придумывать объяснение, которое тебя устроит. Так что я сразу скажу – мы не будем грабить, потому что я так решил. Ага?

– А вот и нет! – рявкнул дворф, – я протестую против этого решения! Сколько ещё ты придумаешь подобной чуши?! – он решительно зашагал в сторону Комарова, – что будет дальше? Оставим пушки в стороне, чтобы дать врагам шанс? Снимем броню с солдат, чтобы они стали слабее? Или вообще пустим их в атаку с заточенными колышками?!

– Да ты пойми – речь тут не о боевых действиях! Эти крестьяне просто живут на своей земле! Они не воют с нами! Поэтому не надо их трогать! – не унимался Чизман, – уйми свою безумную жестокость!

– Мою жестокость?! – ещё больше возмутился Затворник, – я думаю о нашей армии и о том, как её обеспечить. Больше железа – больше оружия. Больше еды – больше орков. Хочешь победить – принимай эти правила!

– У нас и так достаточно орков, а Трезубец и Цитадель уже работают над пополнением рядов…

– И ты думаешь, что этого хватит?!

– Стойте! – Валера, которой понял, что этот спор будет длиться вечно, вскочил на ноги и выставил руки вперёд, – хватить вам уже! От этого никакого толку нету! Услышьте уже друг друга и придумайте решение, которое устроит обоих! – с раздражением начал он, – я согласен, что людей трогать нельзя, это слишком жёстко. Но никто и не говорит о том, чтобы вырезать целые поселения. Заберём у них часть имущества, – принялся рассуждать парень, размахивая руками, – этакую дань, а часть оставим…

– Что, значит, оставим?! – рявкнул дворф, злобно уставившись на него, – ты чего?! Это ведь упущенный ресурс! Надо забирать всё под чистую!

– Погоди, – Валера замотал головой, – людям надо чем-то питаться! Нельзя оставлять их без припасов – иначе они не выживут!

– Они и так не выживут! – дьявольски расхохотался Затворник, потирая руки, – ведь для орков люди это тоже еда!

– Проклятье, да ты совсем уже! – воскликнул Чизман, схватившись за голову, – тебе лечиться надо!

– Так, так! – чувствуя, что вокруг снова разгорается пожар, заторопился Валера, – давайте так: будем забирать часть припасов в виде дани, а потом уходить. Если будут возмущаться, то скажем, мол, это плата за проход. И всё. Думаю, что с такой армией никто спорить не будет. В таком мире, наверное, все так делают, да? – он косо глянул на Чизмана.

– Ладно, – хмуро ответил тот, – думаю, что ты прав. Люди тут наверняка привыкли к такому, так что если не наглеть, то и проблем не будет. Но для каждой деревни будем оставлять запас, чтобы не устроить тут голодомор! А что до железа, то его тут вряд ли много наберётся. Это тебе не твои родичи, у которых всё из стали, – он бросил косой взгляд на Затворника, – так что не думаю, что в этом будем какой-то смысл!

– Будем брать всё, что есть! – махнул ладонью дворф, – на кой вообще нужна армия, если у неё нет оружия?! – он повернулся к перилам и сложил руки на груди, глядя вдаль, – допустим, без еды крестьяне сдохнут, а вот без железа точно обойдутся.

– Хорошо, хорошо, – спешно закивал Валера, – на этом и сойдёмся! Собираем часть запасов еды и всё железо, какое найдём. Отлично?!

– Самое главное – чтобы не было никаких жертв, – заявил Комаров, – жители наверняка будут прятаться в каком-нибудь месте, чтобы обороняться совместными силами. Так что пусть орки держаться от них подальше.

– Связался же я с вами, – гневно фыркнул Затворник, – какие-то сопляки! Я вот вырезал бы собственных сородичей и даже глазом бы не моргнул. Надо, значит надо! В конце концов, у нас ведь война тут идёт! – он зашагал к лестнице.

– Мы с Даниилом воюем, а не с простыми людьми, – Чизман презрительно поморщился и отошёл в сторону, чтобы пропустить его вниз, – к тому же твой босс ясно сказал – ему не нужны тут пылающие руины!

– Ладно, ладно, – донеслось снизу, – будем считать, что договорились!

– Вот и отлично, – Комаров устало утёр лоб и уселся прямо на помост, – будь моя воля, я бы вообще оставил наших орков на траве и листьях. Они ведь всеядные!

– Думаю, что так большую армию не соберёшь, – покачал головой Валера, – к тому же, если мы будем каждый раз выпускать орков пастись, словно коров каких-то, то потеряем много времени. А так будет куча упакованной еды…

– А, теперь моя очередь получать от тебя поучения, – насмешливо фыркнул Чизман, – смотрю, ты у нас прямо балансируешь на кромке лезвия…

– Я просто хочу наконец-то отомстить Даниилу и закончить этот бардак, – сердито ответил Валера, сложив руки на груди, – между прочим, – он кивнул в сторону Затворника, – ты тоже когда-то был таким же. Плевать на всё, главное выполнить задачу…

– Ну, – пожал плечами Комаров, – я пересмотрел свои взгляды, после всего пережитого дерьма. И теперь пытаюсь выбраться отсюда с хоть какими-то остатками человечности. Ну и по возможности не брать на себя вину за смерти сотен тысяч людей…

– Какая разница?! – возмутился парень, – если не остановить Даниила, то умрёт ещё больше! Тут весь мир вот-вот будет разрушен! Так что тысячей больше, тысячей меньше…

– В том-то и дело, что разница есть, – с грустью ответил Чизман, повесив голову, – особенно, когда есть выбор…

– Да нет никакого выбора! – развёл руками Валера, – с Даниилом не договоришься, это ведь очевидно!

– Дело даже не в этом выборе, – вдруг воскликнул Комаров, – просто есть же какая-то черта, которую никогда нельзя переходить?! Какой-то рубеж, когда цель не оправдывает средства?

– Что-то я не понимаю, – поморщился парень, – что за рубеж?

– Ну, вот возьмём самый банальный пример, – криво усмехнулся Чизман, – у тебя есть высокотехнологичная машина, не такая, как у этого Даниила, а машина, которая переносит во времени. И ты можешь вернуться в Германию тридцатых годов. Конечно же, как и любой уважающий себя человек, ты решишь, что это шанс исправить самую большую трагедию современного мира. И убить Гитлера.

– Наверное, – пожал плечами Валера, – только там ведь есть всякие законы времени и нарушать их нельзя…

– Об этом вообще забудь. Можешь делать всё, что захочешь. Представь, что вообще всесильный, как этот Даниил, – тут же отмахнулся Комаров, – только дело-то в другом. Не может маленькая кучка людей настолько задурить всех остальных, что те сразу же бросятся творить всякие непотребства. Чтобы сейчас не говорили, чтобы не рассказывали – это невозможно. Особенно с тем уровнем технологий. Все идеи, которые озвучил Гитлер и так уже витали в воздухе. Проигранная Первая Мировая, унижения от победителей, трудности в стране – всё это буквально толкало Германию на очередной реванш. Надо было лишь объединить народ под одной идеей. И этой идеей стала расовая теория. А уж о том, что мир ждёт ещё одна война, многие говорили ещё до прихода Гитлера к власти. Всё это банальная экономика и политика.

– То есть, – Валера прищурился, – если я убиваю Гитлера, то вместо него появится кто-то другой? Я про такое уже слышал…

– Именно. Кто-то из его шайки или вообще другой человек. Но ты, – Чизман поднял палец вверх, – тоже не лыком шит! Тебе хочется остановить эту войну, остановить страдания и несчастья. И ты убиваешь этого нового лидера. Ведь тебе всё можно – ты ведь спасаешь мир, так?!

– Ага, – кивнул парень, – и это, типа, опять не работает?

– Точно, – кивнул Комаров, – и ты убиваешь снова. Убиваешь одного, другого, третьего. Потом начинаешь валить целыми группами. А война всё неизбежна и неизбежна. Да, она откатывается на другие даты, меняются территории, битвы, но смысл один – самый ужасный период истории всё ещё остаётся в строю.

Он замолчал и уставился куда-то вдаль. Туда, где горели орочьи костры.

– Потом ты понимаешь, – снова начал Чизман и нервно сглотнул, – что для того, чтобы остановить эту войну, тебе надо убить всех немцев. И половину англичан. А ещё немного американцев, китайцев и даже пройтись по Советскому союзу. И вот на Земле осталось совсем мало народу, но зато они теперь не воюют. Потому, что причин уже никаких нет – человечество отныне волнует только собственное выживание в этом ужасном мире. Казалось бы, ты победил. Вот только самый чудовищный период истории теперь связан с тобой. И лучше бы ты вообще ничего не делал. И вот скажи мне – где тот рубеж, когда надо перестать убивать и решить оставить всё так, как есть?

– Ну, ты и спросил, – ошарашено пробормотал Валера, – даже не знаю.

– А должен, – криво усмехнулся Комаров, – я могу поверить, что ради спасения мира можно убить человека или даже нескольких. Десяток? Ну, ещё как-то терпимо. Может, сотню?! Уже не очень выглядит, но всё равно сойдёт. Тысячу? Десять тысяч?! В какой момент из спасения мира эта операция превратится в самый настоящий геноцид?

Валера попытался что-то сказать, но товарищ тут же перебил его.

– Только вот не говори что-то вроде «н» минус один, где «н» это количество погибших в войне. Это ведь просто глупо. Даже половина жертв это уже будет перебор. Для тех, кто хочет быть на стороне добра этот рубеж должен быть гораздо ниже.

– Слушай, а для тебя этот рубеж существует?! – прищурившись, спросил парень.

– Да. Но я не могу назвать число, – повесил голову Чизман, – знаю только, что оно на несколько порядков меньше, чем будет исход этой заварушки, которую мы начали. Но больше всего меня тревожит то, что будь этот мир под властью Даниила, то жертв могло бы быть меньше. Пусть они бы играли роль каких-то болванчиков в насквозь фальшивом мире, но были бы живы, – сказал он и затих.

Какое-то время Валера тоже молчал, а потом вдруг поднял голову.

– Знаешь, твой пример с Гитлером сюда не подходит, – заявил он, – во-первых, там у тебя есть история, с которой ты можешь сравнивать. А у нас только предположения. Во-вторых, – парень чуть приосанился, – здесь мы спасаем не этот мир. А наш. Это же совсем разные вещи! – у него появилась некая уверенность в своих силах, – если мы не остановим Даниила, то всё это разрушится. Вообще всё! Так что, это получается, можно вообще пожертвовать этим местом, ради спасения всего человечества! И самое главное – в том, что перед нами вообще стоит такой выбор, виноват Даниил!

– Да, я согласен, что пример неудачный, – спешно замахал руками Чизман, – но дело тут вообще не в сравнениях! Дело в том, сколько ты готов на себя взять. На какие жертвы пойти!

– Ну, не знаю, – пожал плечами Валера, – это какая-то извращённая проблема вагонетки! Помнишь, такую? – скривился он, – там вагонетка…

– Да-да, знаю, – отмахнулся Комаров, – моральная проблема. О ней я и говорю!

– Так вот, – парень нервно сглотнул, – я всегда думал, что в этой задаче что-то не так. И вот сейчас понял, – он с лёгким изумлением ухмыльнулся, – виноват не тот, кто выбирает. Виноват тот, кто вообще поставил человека перед таким выбором. Это же очевидно! – Валера встал и с гордым видом направился к лестнице.

– Я, кажется, понял, – мрачно пробормотал Чизман, – ты просто не понимаешь всех последствий, – он нервно рассмеялся, – у тебя сейчас перед глазами сравнения, выборы и абстрактные числа! Ты просто не понимаешь, к чему всё это приведёт! Какие последствия будут!

– Может, и не понимаю, – слегка раздражённо заметил Валера, – но сейчас я знаю только одно – Даниила надо остановить, – заявил он и начал спускаться вниз.

– Знаешь, – Комаров вскочил и перегнулся через перила, – мы ещё поговорим об этом, когда ты всё увидишь собственными глазами!

Но Валера ничего не ответил ему и зашагал прочь. Он прошёлся мимо горевших костров, где шумели орки. Серокожие рычали друг на друга, смеялись и хрипло переговаривались с друг другом. А вокруг поднимались многочисленные дула пушек. Солнце, тем временем, постепенно ушло за горизонт и наступила ночь.

Сам парень не знал, куда идёт. Ему просто хотелось оказаться подальше от всех этих нравоучений. Сначала Затворник со своей болтовнёй, теперь вот Чизман. Казалось, что эти двое устроили между собой какое-то соревнование, вроде перетягивания каната. И за всем этим словесным мусором даже нельзя было понять, кто из них чего хочет. Вот про себя Валера знал точно – ему просто хотелось отомстить этому Даниилу. За всё, что тот сделал. Начиная от порчи этого мира и заканчивая их личными передрягами. Собственно говоря, именно этот гад был виноват в том, что парня затянуло сюда. Так что все мысли о мести были справедливыми. Пожалуй, отомстить хотелось даже больше, чем вернуться назад. Поскольку Валера уже плохо понимал, зачем ему вообще возвращаться назад.

– Эй! Вот ты где! – из темноты вынырнула коренастая фигура. С ухмылкой поглаживая свою бороду, Затворник подошёл поближе и продолжил, – хочу сказать тебе, что твой товарищ совсем сдал. Не знаю, где вас всё это время носило, и что вы там пережили, но у него явно что-то там переклинило, – хрипло рассмеялся дворф и покрутил руками у головы.

– Может, и переклинило, – небрежно отмахнулся от него Валера.

– Да точно тебе говорю! Ходит тут, за каждого крестьянина или солдата переживает, – фыркнул бывший Великий Мастер, – только вот толку от этого никакого. Настоящие завоеватели о таком никогда не думают. Когда у тебя огромная армия, то и потери будут сопоставимыми, – самодовольно заявил он, – это ведь война!

– Так можно и всю армию растерять, – буркнул в ответ парень, надеясь отвязаться от Затворника. Но тот сразу же замахал руками.

– Нет, нет! Ты не понимаешь! Я не говорю о том, чтобы забрасывать врага трупами! – возмутился он, – а о том, что действовать надо решительно. Можешь ударить и выиграть – тогда бей! Пусть будут потери, пусть хоть всё вокруг дотла выгорит – главное это победа! – дворф резко выставил перед собой сжатый кулак, – никаких компромиссов и поддавков. Война, значит война! Мы вот против Тенерии выступили? Выступили! Так что теперь все местные наши враги. Вот и нечего их жалеть, поскольку они тебя жалеть не будут.

– Ну, в этом ты прав, – пожал плечами Валера, – наверное.

– Вот именно, что прав, – воодушевился Затворник, – я мыслю, как настоящий победитель. А вот твой друг, совсем запутался. Я даже не знаю, на чьей он стороне? – усмехнулся дворф, – ему будто бы даже не хочется побеждать этого Даниила. И хорошо, если он просто сдал. А то ведь – может и на другую сторону перейти.

– На какую другую? – с недоумением поморщился парень, – ты о чём вообще?

– А ты не понимаешь? Ему с самого начала эта затея не нравилась. Так что не удивлюсь, если он против нас пойдёт!

– Ничего он не пойдёт, – Валера аж фыркнул, – ты просто его не знаешь. Ему этот Даниил тоже не нравится, как и вся его Святая Церковь. Просто он хочет малыми силами обойтись, чтобы не вредить тем, кто с Даниилом не связан. Тут же целая куча всяких народов и стран. Они бы с радостью от святош избавились и жили бы дальше.

– Э, не, – погрозил пальцем Затворник, – так ничего не получится. Всё потому, что твой товарищ не умеет мыслить, как завоеватель. И его уже такому не научишь. Слишком он упрямый. А вот в тебе я ещё чувствую способности к обучению! – нагло заявил он.

– И чему это ты собрался меня учить?! – насмешливо спросил Валера.

– Как быть завоевателем и победителем! – развёл руками дворф, – и самое главное, что тебе нужно запомнить, это то, что все, кто не с тобой – те против тебя. Враг не дремлет и легко переманит к себе всех, кого ты оставил в покое. Скажет им, что ты сегодня одних уничтожишь, а завтра на них нападёшь. Вот так и объединится весь мир против тебя. А тут, наоборот, надо разделять и все союзы уничтожать…

– Слушай, – парень уставился на него, – ты лучше скажи, зачем мне вообще быть завоевателем?!

– Как это?! – Затворник насупил брови, – подумай сам – что будет, когда мы уничтожим Даниила? Враг повержен, а у тебя огромная армия и целая куча земель, куда можно её отправить! Или ты просто откланяешься и пойдёшь прочь?! Упустишь такие возможности?! Я вот не собираюсь останавливаться и буду двигаться дальше! – в его глазах загорелся некий огонь, – не зря же я создавал такие орудия!

– Вообще-то я… – начал, было, Валера и вдруг осёкся. Похоже, дворф действительно умудрился задеть его за живое. Ведь парень не знал, что будет делать, когда всё это закончится. Ему слабо верилось в то, что их таинственный наниматель отправит их назад. Скорее всего, хозяин Трезубца вежливо улыбнётся и скажет, что возможности вернуться домой нет и никогда не было. Кажется, единственный шанс вернуться к современности был тогда, на землях Передовицы. Впрочем, Валера не удивился бы, если и в тот раз ничего бы не вышло. Так что возвращение домой казалось практически невозможным. Да и стоило ли вообще возвращаться?! После всего пережитого-то?

– Ага! Вижу, ты засомневался! – довольно хмыкнул Затворник, – вот про это я и говорю! Присоединяйся ко мне и вместе мы захватим этот мир! А этого, – он махнул куда-то в сторону платформы, – бросим где-нибудь!

– Ну, я подумаю, – слегка озадачено пробормотал Валера и направился прочь от дворфа. Собственно говоря, смысла захватывать этот мир парень тоже не видел. Быть каким-то диктатором ему не хотелось – в этом столько мороки и проблем. Ещё и заговоры плести против тебя начнут. Но о том, что будет после всего этого, всё же следовало подумать.

Он вышел на берег речушки, что бежала возле лагеря, и уселся на один из камней. В темноте блестела бегущая вода, а вокруг разлеталось тихое журчание. Ветер трепал листья ив, раскачивал их ветки, которые то и дело тихо шлёпали по воде.

А вопрос, над которым задумался Валера, становился всё глубже и глубже. Казалось, у него вообще нет дна, зато целая куча разветвлений. Ещё недавно, в той мирной и спокойной цивилизованной жизни, с этим тоже были проблемы. Но сейчас эти проблемы казались вообще пустяковыми. Выучился, устроился на работу, приобрёл себе недвижимость и живи себе до пенсии, изредка катаясь куда-нибудь отдохнуть. А что делать, когда ты в чужом мире и даже не знаешь, как отсюда выбраться и вообще возможно ли это? А если возможно, то, как вернуться назад, когда пережил кучу приключений, а потом ещё и спас мир? Неужели после всего этого можно будет просто устроиться на работу в какой-нибудь офис и спокойно жить дальше, как обычный человек?

Потом он вдруг вспомнил про Ивори и те планы, что когда-то строил, обнимая её. Что будет, если у них получится освободить эту девушку? Немного подумав об этом, Валера пришёл к выводу, что это был бы самый лучший для него исход. Спасти свою принцессу, захватить какое-нибудь королевство и жить в своё удовольствие, как тогда в Лире. А Затворник пусть занимается завоеваниями где-нибудь подальше. Так с этими мыслями парень и задремал, прямо среди камней.

Проснулся он только под утро, когда уже вовсю голосили птицы, а лёгкий туман принёс с собой прохладу. В лагере тоже поднялась шумиха. Орки спешно собирали пожитки, готовясь выступить вперёд. Наскоро умывшись, Валера направился к своим.

– Наконец-то решили сдвинуться с места, – объяснил ему Затворник, едва завидев его, – скоро доберёмся до этого Лира, покончим с его армиями и начнём заниматься серьёзными делами!

– Так, я всё им объяснил, – откуда-то со стороны орков вышел Чизман, нервно потирая руки, – чтоб собирали припасы, лом и не трогали людей. Всё, как договорились. Основная часть будет идти вперёд, а вокруг будут бродить небольшие группы.

– Хорошо, – кивнул ему дворф и вразвалочку направился к повозке.

Похоже, на этот раз этим двум удалось договориться. Но Валера знал, что впереди будет ещё целая куча подобных споров. И кажется, с ними придётся разбираться ему самому.

Вскоре орочья армия двинулась через луга Тенерии. По дорогам катились повозки и пушки, которые тянули серокожие здоровяки, рядом шагали их соплеменники, таща на себе свои пожитки. А от основной массы то и дело отпочковывались небольшие отряды и деловито уходили в сторону крыш, появлявшихся на горизонте.

Возвращались орки с огромными мешками, набитыми всякими припасами. Причём по виду серокожих было ясно, что ни в какие сражения они не ввязывались. На платформу к командующим то и дело поднимались вожаки и докладывали об очередном набеге.

– Взыали тры мышка вот этаго, – рассказывал очередной орк, вытаскивая из сумки какие-то клубни, – патом двыа мышка вот этаго! И раз бочка такого! – продолжал он, демонстрируя добычу.

– А металл добыли?! – сразу же нахмурился Затворник, – сколько?

– Выот! – прорычал ему в ответ тот, показывая какой-то вонючий железный горшок с торчащими из него обломками лопат и вил.

– И всё?! – возмутился дворф, – мало! И еды тоже мало! Надо было вытащить всех селян и заставить их выдать свои запасы! Небось, они самое ценное утащили с собой!

– Хватит тебе и этого, – махнул на него Чизман, – я ж говорил, что у этих людей ничего нет!

– И на что нам теперь снаряжать нашу армию?! – возмутился Затворник, – пора менять стратегию и грабить в полную силу!

– Будут тебе припасы и металл, – ответил ему Комаров, – когда мы возьмём Лир, там наверняка будут большие запасы. Так что я бы предложил вообще оставить поселения в покое.

– Нет, – фыркнул дворф, – пусть продолжают, – он сложил руки на груди, – раз уж начали…

– Вот и ладно, – кивнул головой Чизман и махнул рукой, отпуская орка-докладчика, – иди!

Валера лишь облегчённо вздохнул. В последнее время его спутники немного утихли, так что споров между ними почти не было. Так, редкие склоки, которые распутывались сами по себе.

Даже когда дозорные заметили город вдалеке, то оба командира единогласно решили не тратить время на его осаду. Так что орки обошли крутые стены стороной и снова продолжили путь в сторону Лира.

В кои-то веки парень смог немного расслабиться, отогнать от себя лишние мысли и спокойно наслаждаться поездкой. Ко всяким шумам и крикам, что доносились от орочьего войска, он уже привык и почти не обращал на них внимания. Так же, как и на скрипы и скрежет многочисленных телег и орудий, что тащили серокожие.

В какой-то момент путь им преградила полноводная река, через которую пролегал слишком хлипкий для такой армии мост. Тогда Чизман с Затворником и вовсе объединили усилия, словно тогда в Трезубце. Они принялись командовать орками-инженерами, чтобы те наводили переправу, и вскоре первые телеги уже поползли к другому берегу.

Но Валера знал, что это ненадолго и скоро его спутники снова начнут яростно спорить с друг другом.

Поэтому, когда места вокруг стали смутно знакомыми, парень сразу же понял, что его спокойный отдых вот-вот закончится.

А когда впереди показалась гора, на которой многочисленными ярусами поднимался большой город, Валера и вовсе помрачнел.

В этих местах о приближении вражеской армии уже знали. Села и фермы были оставлены и сожжены. Поля были пустыми, а мосты на дорогах разрушены. Орочьи отряды обыскали многие дома в округе, но так ничего и не нашли. Видимо, все припасы заранее утащили в крепость. Генрих Лирский явно готовился к долгой осаде. Вот только с оружием Затворника спорить было бесполезно – тут и сомнений не было, что город будет взят за несколько дней.

Сидя на верху платформы, Валера разглядывал Лирские поля, где когда-то случилось целое побоище, и пытался найти в окрестных холмах ту пещерку, куда их когда-то перенесло. А внизу его спутники уже с прищуром поглядывали друг на друга. Похоже, у каждого из них были свои планы по поводу осады города. А значит, впереди снова назревал яростный спор.

И чем ближе были ярусы Лира, тем ближе было его начало. Так что Валера смотрел на то, как приближается город и истекают последние спокойные минуты перед бурей…