скачать книгу бесплатно
– Да ничего, конечно… Потом все было как надо. А «Журка» ко мне так и приклеился… Теперь даже мама так зовет.
– Тогда и я буду так тебя звать… Давай, Журка, передвинем стол. Вот сюда… Прекрасно. Ты теперь посиди немножко, а я заправлю в суп макароны…
Когда Вера Вячеславовна вернулась в комнату, Журка не сидел. Он стоял перед картиной, нагнувшись и упершись ладонями в колени.
– Ты слишком близко рассматриваешь. Надо отойти подальше.
– Я знаю, я издалека уже смотрел… А сейчас я разглядываю, как это сделано. Просто чудо такое: пятнышки краски намазаны, а издали взглянешь – как живое…
– Нравится? – обрадовалась Вера Вячеславовна. – Это Иринкиного папы работа. Он у нас художник.
– Я догадался, – откликнулся Журка и опять оглядел стены. А потом, почуяв скрытый вопрос Иринкиной мамы, сказал: – А мой папа – шофер.
«Надо же! – удивилась Вера Вячеславовна и тут же насмешливо одернула себя: – А ты думала, что он обязательно сын доктора наук или артиста оперы? Ну и представления о людях у тебя! Как в девятнадцатом веке…»
– Папа – водитель первого класса, он всегда на самых тяжелых грузовиках ездит, – объяснил Журка. – Для него, чем больше машина, тем лучше… К нему в кабину заберешься – будто на второй этаж…
– А мама твоя кем работает?
– Мама… – Журка мельком улыбнулся. – Она, пожалуй, художница… Только не по картинам, а по костюмам. Она училась на модельера, потом ей там что-то не понравилось, и она стала работать машинисткой. Только она все равно постоянно шьет, ей нравится придумывать всякие костюмы. Она для молодежного театра у нас в Картинске столько всего нашила…
– То-то я любуюсь твоей рубашечкой: она как по заказу. Мамина работа?
– Конечно. Она для меня все сама шьет, даже школьную форму. Или в крайнем случае магазинную подгоняет как надо.
Вера Вячеславовна вздохнула: – Лет семь назад я бы обязательно упросила твою маму сшить рубашку для нашего Вити. А теперь он выше меня… Сейчас покажу, какой у Иринки брат.
Она принесла фотографию, с которой смотрел тонколицый симпатичный парень в больших очках и солдатской фуражке. Журка с минуту внимательно разглядывал снимок. Потом сказал доверительно и немного жалобно:
– Хороший брат… А у меня никого нет. Тоже хочется, чтобы кто-нибудь был: хоть большой, хоть маленький…
– Ну, может быть, еще будет, – осторожно утешила Вера Вячеславовна.
Журка шевельнул плечом и опять коротко сморщил переносицу.
– Мама говорит: «Вы, мужчины, лодыри, а мне одной такие хлопоты на старости лет…» Вера Вячеславовна засмеялась:
– Да сколько же маме лет?
– Тридцать два…
– Господи, да это самая молодость! Мне бы, старухе, такие годы…
– Что вы! Вы совсем молодая, – как истинный джентльмен, заспорил Журка. Смутился и чуть порозовел.
– Ладно уж, не утешай, – усмехнулась Вера Вячеславовна. – Лучше расскажи, как вы познакомились с Иринкой.
Журка охотно поведал о встрече в парке, и его рассказ был очень похож на рассказ Иринки. Только, вспомнив про резинку, Журка признался:
– Я сначала боялся угощать. Она старая, засохшая была…
– Между прочим. Иринка терпеть не может никакую жвачку, даже самую свежую и сладкую, – улыбнулась Вера Вячеславовна.
Журка немного удивился, а потом признался с насмешливым вздохом:
– Между прочим, я тоже. Меня еще весной кто-то угостил, она и завалялась в кармане. А вчера я из-за холода влез в джинсы и наткнулся на нее… – Он подумал и вдруг проговорила. – Вот ведь какая случайность. Если бы не было резинки, мы, может, и не познакомились бы.
– Это хорошая случайность, – сказала Вера Вячеславовна. – Да и вообще здесь много счастливых совпадений. Хотя бы то, что вам обоим пришла мысль пойти в парк. Погода-то была не для прогулок.
– А я всякую погоду люблю, – откликнулся Журка. – И незнакомые места люблю. Парк от нашего дома недалеко, вот я и пошел обследовать окрестности.
– Значит, вы совсем недавно в наш город приехали?
– Три дня назад. Ира первая, с кем я тут познакомился.
– Будем надеяться, что это неплохое начало, – слегка торжественно сказала Вера Вячеславовна. – Только знаешь что, Журка… Она не выносит, как зубную боль, когда ее зовут Ирой.
– Да? А вчера сама так назвалась.
– Это от смущения… Все ее зовут Иринкой, а отец Ришкой.
– Я запомню, – просто сказал Журка. И в это время затарахтел звонок.
– Легка на помине! – воскликнула Вера Вячеславовна.
Слегка запыхавшаяся Иринка влетела и замерла. Секунду смотрела на Журку, будто не узнавая. Потом сказала с еле заметной кокетливой ноткой:
– О! Ты уже здесь.
Повернулась к матери и с изящным реверансом протянула ей зонтик. Потом словно что-то стряхнула с себя и стала обыкновенной Иринкой. Весело спросила у Журки:
– Давно пришел?
– Пришел точно, как вы договорились, – ответила за Журку Вера Вячеславовна и легонько притянула его к себе. – И мы уже успели познакомиться. Кстати, Иринушка, этого товарища зовут не Юра, а Журка. Интересное имя, правда?
Иринка удивленно шевельнула бровями.
– Вообще-то это не имя, а прозвище, – смутившись, объяснил Журка.
Иринка серьезно спросила:
– А ты не обижаешься на прозвища?
– На это нет, – сказал он так же серьезно. – Меня первый раз так Ромка назвал…
– Кто же этот Ромка? – спросила Вера Вячеславовна.
– Это друг мой… был… – сказал Журка чуть потускневшим голосом. И тут же встрепенулся: – Ой, я ведь марки принес!
Веру Вячеславовну кольнуло беспокойство: почему «был»? Неужели у этого ясного и доверчивого мальчугана такой непрочный характер? Уехал в другой город, и, значит, оставшийся на старом месте друг – уже не друг?
Но почти сразу тревога прошла. Журка притащил папку, они с Иринкой рассыпали по столу марки, о чем-то дурашливо заспорили, сортируя марочные грудки и показывая друг другу штемпеля. Будто знали друг друга с первого класса…
Стоя у кухонной плиты, Вера Вячеславовна слышала, как Журка убеждает ее дочь:
– Да забирай все! Я эту природу все равно не собираю! Я только корабли, старинное оружие и всякие приборы: глобусы, секстаны, подзорные трубы. И еще маяки… Если у тебя появятся, ты ведь мне тоже…
Потом Иринка крикнула из комнаты:
– Мама! Знаешь, что мы надумали? В «Салюте» идут «Приключения Робин Гуда», мы хотим сходить на два тридцать!
– Прекрасная идея! Главное, очень свежая… Ты смотрела это кино два раза.
– Я тоже! – сообщил Журка. – Ну и что? Можно еще.
– А дома у тебя не подымут тревогу: куда девался ненаглядный сын?
– Не-е! Я отпросился до шести часов… И у меня есть рубль, как раз на два двухсерийных билета.
Вера Вячеславовна сказала, что, если поискать, рубль найдется и для Иринки. Тогда хватит и на кино, и на мороженое. Но, для того чтобы мороженым они не объедались, она сначала покормит их обедом. Таковы ее железные условия.
– Раз такие условия, делать нечего, – сказал в комнате Журка (и Вера Вячеславовна отчетливо представила, как он опять забавно сморщил переносицу). – Но вообще-то я могу не есть целый день.
– Охотно верю. Только сегодня этот номер не пройдет…
Через полчаса она стояла у открытого окна и смотрела сквозь надутую солнечным ветерком прозрачную штору на улицу. С третьего этажа было видно далеко. Иринка и Журка шагали в конце квартала. Они топали, слегка дурачась: взялись за руки и этими сомкнутыми руками взмахивали до отказа взад и вперед – в такт шагам. Потом остановились на углу. Иринка знала, что мама смотрит вслед, и помахала рукой. А Журка… Вере Вячеславовне очень захотелось, чтобы махнул и он. И Журка сделал это. Не так решительно, как Иринка, но поднял руку и качнул в воздухе ладошкой. Вера Вячеславовна помахала в ответ, хотя они не могли ее видеть издалека сквозь надутый пузырем тюль. И тут в передней опять позвонили.
Пришел муж. Он быстро взглянул на Веру Вячеславовну, излишне внимательно посмотрел по сторонам и оживленно сказал:
– Встретил Ришку с незнакомым отроком. Очень милая пара, шли в кино. Кто этот симпатичный кавалер?
– Вчера познакомились… Ну, как твой худсовет?
– Как нельзя лучше, приняли всю работу… А мальчуган славный! Догадалась, на кого он похож?
Вера Вячеславовна слегка нахмурилась. То, что Журка чем-то похож на Витюшку, было ее собственным открытием. Не хотелось, чтобы кто-то еще говорил об этом. Даже Игорь.
Но Игорь Дмитриевич, споткнувшись, шагнул в комнату и возбужденно повторил:
– Похож! Сейчас увидишь сама… Он взял со стеллажа альбом «Портреты Третьяковской галереи», торопливо залистал.
– Вот…
Это был «Портрет сына» художника Тропинина.
– В самом деле, – согласилась Вера Вячеславовна. – Что-то есть. Разлет бровей, волосы…
– Да вообще похож! Ты вглядись!
– Может быть, – ощутив прилив досады и словно защищая Журку, сказала она. – Странно только, что это сходство так взволновало тебя… Деньги получил?
– Да-да… Все в порядке.
– И, наверное, уже успел отметить с Иннокентием…
– Ну что ты, Вера! Он звал, конечно. Но я ни в какую. Ты же знаешь мою твердокаменность…
– Покурить, однако, уже успел…
– Всего полсигареты. Могу я сделать себе маленький подарок? Все-таки удачный день: спихнул такой громоздкий заказ…
– Обедать будешь? – устало спросила она.
– Разумеется! – бодро воскликнул Игорь Дмитриевич. – Мы же там почти не ели. Куснули чуть-чуть салатику…
Вера Вячеславовна пошла на кухню. Он, вздохнув, двинулся за ней.
– Не сердись, я же вполне… Пообедаю, а потом сяду за эскизы.
– Потом тебе надо сходить в поликлинику, – сказала Вера Вячеславовна. – Заходила медсестра, тобой опять интересуется кардиолог… Куда с немытыми руками? Иди в ванную… Дитя малое, честное слово…
А Иринка и Журка в это время шагали к троллейбусной остановке.
– Может, пешком пойдем? – предложила Иринка.
– Нет, лучше на троллейбусе.
– Тут ведь недалеко, и время есть…
Журка засмеялся:
– Да не в этом дело. Просто я почти не ездил на троллейбусе. У нас в Картинске их нет. Автобусы только.
– Ну и что? Одно и то же… Ладно, давай, если хочешь.
Журка чуть виновато сказал:
– Ты привыкла, а мне интересно.
Часть первая
ИГРА И НЕ ИГРА
Наследство
Журке все было интересно. Жить интересно. Хотя, казалось бы, жизнь его была самая-самая обыкновенная.
Почти все свои одиннадцать лет он прожил на краю Картинска, в двухэтажном деревянном доме, где они с мамой и отцом занимали одну комнату. (Правда, комната была большая, разгороженная шкафом на две половины, с высоким потолком и большими окнами на солнечную сторону.) Город был маленький. В нем лишь недавно стали строить многоэтажные дома, да и то в центре и на южной окраине. А в Журкины окна была видна улица с растущими вдоль заборов лопухами, деревянные домики и огороды.
