скачать книгу бесплатно
Малышка кивнула рыжей головой.
– Угу, я хорошо слышу. И вижу тоже.
Маленький колокольчик задребезжал в голове Венды.
– Ну конечно, – она пыталась не менять тон разговора. – Ты, например, знала, что меня спасет волк, правда?
Девочка покачала головой так, что ее огненные локоны затанцевали.
– Не-е-е-е, я только знала, что это сова напугала корову. Но если бы ты зашла, то… – Она внезапно замолчала, ее глаза стали большими, и она закрыла себе рот ладонями. Со страхом она смотрела на маму, задрав голову. – То есть… – начала она, заикаясь. – Я… я не знаю, не помню.
Венда подняла глаза и встретилась с напряженным, серьезным взглядом черных глаз Вильо.
– Конечно, ты помнишь, – обратилась она снова к перепуганному ребенку. – На лесной поляне ты говорила мне, что…
– Не помню, – повторила испуганно Огонек. – Я не должна помнить такого, правда, мама?
– Все хорошо, дорогая, – Вильо наклонилась и обняла девочку.
Венда минуту ждала, переводя взгляд с мамы на дочь.
– Вы знали, – наконец, произнесла она обвинительным тоном. – Тогда почему?..
– Извини, Венда, – прервала ее женщина, и было видно, что ей действительно жаль. – Давай зайдем в дом. Я не хочу тут разговаривать.
Девушка кивнула, и через минуту они сидели уже в избе на лаве, где она любовалась соломенными пауками, развешанными для защиты от злых духов. Вильо, безусловно, была очень искусна, и потому ее ставили в пример молодым замужним женщинам как трудолюбивую и находчивую жену.
Даже вид тщательно вымытого пола вызвал у Венды комплекс неполноценности, не говоря уже о запахе готовящейся похлебки, наполняющем избу, и нескольких глиняных вазах, стоящих на полках и собственноручно расписанных хозяйкой дома коричневыми головками камыша на зеленых стеблях.
Вильо присела на табуретку с другой стороны стола и посадила дочь себе на колени. У малышки было такое выражение лица, будто она готова заплакать.
– Вы притворялись там, на поляне, – начала Венда.
Вильо вздохнула.
– Да, но, пожалуйста, никому не рассказывай об этом, – она смотрела умоляюще. – Люди не должны узнать, что Огонек не такая, как другие дети. Не хочу, чтобы она закончила так же, как Оллен.
Венда на минуту задумалась.
– Естественно, я тоже не хочу, чтобы с вами что-то случилось. И я понимаю, что это был не первый раз.
– Нет, – ответила женщина. – Она пророчествовала и раньше, но об этом знала только я. Там, в лесу, это было впервые, когда слышал кто-то еще. Даже Костьян не знает. Стыдно признаться, но я боюсь, не отдаст ли он ее на суд деревни.
Они посмотрели друг другу в глаза.
Венде не нравился отец Огонька. И Вильо знала об этом.
– Что она предсказывала?
– Прошу, не спрашивай. Хватит, что я несу это бремя. Кроме того, то, что она говорит, запутанно и малопонятно.
– Конечно, – согласилась девушка. – Что думаете делать?
Вильо пожала плечами.
– Не знаю. Буду скрывать, сколько смогу. Через несколько недель она получит взрослое имя, а потом… сама не знаю, может, когда повзрослеет, станет достаточно сильной, чтобы противостоять деревне.
Венда помрачнела. Перед глазами встала сцена из прошлых лет. Ярт держал за руку перепуганного Имира. Его жена Сталла яростно и отчаянно кричала, колотя кулаками в дверь корчмы, где ее заперли. И маленький мальчик на дороге, с глазами, полными слез, в которого тыкали пальцами.
Она смотрела на грязное, но милое личико Огонька. У девочки был такой же проницательный и разумный взгляд, как у Оллена. Слишком разумный и слишком проницательный для пятилетки.
Она вздохнула.
– Никто не в состоянии противостоять деревне в одиночку, вы хорошо об этом знаете.
Она встала. Выходя, еще раз оглянулась и, к удивлению Вильо, добавила:
– Если вам нужна будет помощь, вы знаете, где меня искать.
* * *
Сразу за деревней невысокие курганы обозначали землю мертвых, а от леса святое место отделяла низкая каменная стена. Среди могил росли несколько деревьев, затеняющих кладбище и своим шумом успокаивающих мертвых. Большинство курганов, заросших мягкой травой, были такими старыми, что дождь и снег почти сровняли их с землей. Темнели лишь несколько курганов посвежее, и из них один особенно притягивал взгляд – могила молодого парня.
Мать Винне в тишине пересекла границу святой земли. Она хотела посадить немного цветов на могиле сына, чтобы скрасить ему таким образом вечный покой.
Внезапно она остановилась.
– Ради Эллениале! Род, береги меня от детей Велеса! – произнесла она на одном дыхании.
Она быстро развернулась, приподняла край платья и в панике кинулась бежать в сторону деревни.
В кургане Винне чернела огромная дыра.
* * *
Разговор не выходил из головы Ярта. С тех пор как Имир рассказал о возвращении Сталлы в компании с каким-то вооруженным мужчиной, ему удалось все разложить в голове и подготовиться к встрече с ней.
Он был зол и болен, и это способствовало резкому тону, которым он собирался приветствовать женщину, что появится вечером в корчме. Но он не предвидел только две вещи. Во-первых, того, что, увидев жену, он почувствует угрызения совести и боль воспоминаний. А во-вторых, Сталла вернулась не для того, чтобы умолять о прощении. И точно не у него.
Она пришла сама, без сопровождения. Вошла как всегда, как к себе домой, и, похоже, внезапно притихшие голоса ее не волновали. Напротив, она привыкла к тому, что ее появление вызывает легкий шум, свидетельствующий о восхищении, какое она вызывает у мужчин.
Она была красива.
Время, что прошло с их последней встречи, не смогло этого изменить. Ее взгляд, красота и чувственные движения ужалили в сердце и пробили брешь в линии защиты Ярта.
Сталла спокойно прошла к стойке, убрала со лба непослушную темную прядь, которая вылезла из-под красной повязки на лбу. Она смотрела ему в глаза без улыбки.
– Здравствуй, муж, – сказала она не слишком громко.
– Здравствуй, Сталла, – таким же холодным тоном ответил Ярт.
Было заметно, что присутствующие в зале ловят каждое слово и следят за каждым жестом. Они стали говорить еще тише.
– Имир сказал тебе, что я хочу тут поселиться, – сказала она прямо.
Он задумчиво кивнул.
– Это и твой дом тоже, – медленно произнес он.
– Я рада, что ты это понимаешь.
– Понимаю, – согласился он. – А твой… приятель будет жить вместе с тобой?
Температура в помещении ощутимо упала, когда он закончил фразу. Но этот холод был ничем по сравнению с морозом, который вернулся к нему с ответом:
– Он будет жить в собственной комнате, – процедила она.
Между ними воцарилось молчание, наполненное только шумом разговоров в зале. Ярт начал медленно вытирать стойку. Его жена машинально следила за движениями тряпки по дубовому покрытию и играла серебряной сережкой, что заканчивалась коралловой слезой.
– Ты вернулась навсегда? – спросил он наконец. Поднял глаза, и на минуту их взгляды встретились.
– Еще не знаю. Это зависит от того, как закончится вся эта история. У меня сложилось впечатление, что всему скоро придет конец.
Ярт вернулся к полированию стойки.
– Для меня «эта история» закончилась одиннадцать лет назад, – буркнул он.
– В самом деле? – скривилась женщина. – Если так, то поздравляю, тебе повезло больше, чем мне.
– Ты мучаешь себя по собственному желанию, – рявкнул он громче, чем хотел. Несколько человек повернулось к ним с нескрываемым интересом. Однако сразу же притворились, что не делали этого.
Ярт глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, ощущая на себе разъяренный взгляд жены.
– У меня свои причины, – начала она тихо, – чтобы все еще верить, что…
– Интересно, какие? – раздраженно прервал он.
Она замолчала. Когда Ярт посмотрел на нее, то наткнулся на задумчивый взгляд. Она боролась с собой, после чего сказала:
– Ты не поймешь. Пойду за своими вещами. Я перееду сегодня, так что приготовь комнаты.
* * *
В лесу было много тайных мест. Люди иногда попадали туда случайно, иногда их приводил какой-нибудь призрак или лесной демон. Проклятые деревья, в которых жили духи, были помечены так, чтобы те, кто потерялся, знали, что их нужно остерегаться, а магические потоки обозначались так, чтобы ищущий помощи мог их опознать. А небольшие каменные холмики, фигурки и статуэтки зарастали ежевикою и мхом.
Тинне, Костьян и Ларс кружили по окрестностям около часа, прежде чем оказаться в месте, где на небольшой поляне росла высокая до пояса крапива.
– Одни дубы, – Ларс огляделся вокруг. – Может, это тут.
Они разошлись, чтобы поискать следы. Костьян лупил палкой направо и налево по крапиве, в то время как Тинне делал то же самое, направляясь в противоположную сторону. Ларс внимательно рассматривал деревья. Наконец он нашел самое старое и величественное. Дотронулся до него и сразу заметил деформацию ствола в месте, где кора затянулась от ран, оставленных топором.
Он раздвинул крапиву у основания дерева и нашел первый замшелый камень. Расчистил заросли и наткнулся на часть круга, которым был окружен священный дуб.
Подул легкий ветерок. Шум зарослей и деревьев заглушил слова его товарищей.
Ларс выпрямился.
– Что вы говорили? – растерянно спросил он.
Но Тинне и Костьян и дальше косили заросли крапивы, спиной к нему, и остановились лишь, когда он снова закричал.
– Что ты сказал? – спросил Костьян, а Ларс снова услышал, словно чей-то шепот среди ветра, в этот раз где-то за спиной.
Мурашки пробежали у него по спине.
– Идите сюда! – закричал он, вытаращив глаза. – Это то дерево!
Они быстро добрались до него и собственными глазами увидели рубец на коре и каменный круг. Ветер доносил шепот, который становился все громче, и мужчины озирались со все нарастающим страхом.
– Поспеши, ради Эллениале, – буркнул Тинне Костьян. – Иначе мы сейчас все закончим, как папаша твоего отца.
Тинне вытащил из котомки кувшин меда, головку сыра и деревянного конька, которого Винне выстругал из липы прошлой зимой. Он сложил это все у корней дерева и, сминая в руках шапку, отступил на несколько шагов.
– Мы… это… – заикался он. – Господин леший, извини моего глупого сына. Не знаю, чем он обидел тебя там, на тропинке, но если ты уже забрал его жизнь, то молю, дай ему упокоиться с миром. Умным он не был, наверное, из-за своего деда, – произнес он. – Но мы все боимся тебя и ничем не хотим оскорбить. Мы пришли только просить за покой для моего сыночка.
А поскольку шепот не прекращался, они втроем упали на колени и покорно припали к земле. Леший еще злился какое-то время, потом грозный шепот начал стихать. И наконец совсем смолк.
Однако они не знали, услышал ли он их. Несколько следующих ночей Тинне не сомкнул глаз, а потом, на рассвете, бегал на кладбище и проверял, оставалась ли могила нетронутой. Потом вздыхал, позволяя себе каплю надежды.
Вероятно, леший его услышал. Курган Винне больше уже ничто не раскапывало.
* * *
Луг перед руинами принадлежал хранителю. Венда каждый день приводила сюда корову, забивала колышек с привязанной бечевкой и возвращалась в избу со странным ощущением, что, когда вернется в полдень, луг будет пустым.
В этот день, привязав непослушное животное, она двинулась к развалинам. Она вынуждена была подниматься на холм, который когда-то был лесным пригорком, но который выкорчевали сотни лет назад, чтобы видеть приближающихся к замку путешественников и врагов. Когда-то сюда вела проторенная дорога, но она уже заросла и была едва заметна, даже если знаешь, куда смотреть.
Зелень кончалась внезапным обрывом, что уходил вертикальной стеной вниз. На краю скалы, которая словно зуб врезалась в долину, гордо высились руины небольшого замка. От строения остались только башня и часть стены со стороны луга, вместе с воротами, украшенными аркой. Ворота, удивительно низкие, но широкие, были построены так, чтобы наездник вынужден был спешиться перед вторжением в замок народа, который не нуждался в скакунах, чтобы передвигаться быстро и тихо.
Венда спокойно зашла в небольшой двор, частично засыпанный рухнувшей частью стены, частично заросший прошлогодней травой. Луг медленно, но верно захватывал замковые территории. Девушка подошла к пролому в стене, откуда открывался головокружительный вид на деревню, раскинувшуюся у подножья скалы.
На краю пропасти был насыпан могильный курган. Судя по свежим цветам, несколько человек часто его навещали. Недавно кто-то даже оставил пирожок. «Для богини Эллениале, – подумала Венда. – Видно, просили ее о помощи и хотели подкупить». А знахарка знала только одного человека, который пробовал подкупить богов пирожками. Она улыбнулась.
Венда оперлась рукой на разрушенную стену и обвела взглядом долину. Возле озера суетились люди, ведущие приготовления к русалочьему пиршеству, дети за кем-то бегали, скорее всего за котом, который вскоре сбежал от них, устав от игр с сопляками. Дальше тянулись небольшие участки у края леса, где маленькие фигурки обрабатывали свои уделы. Блестящее на солнце темно-синее озеро и узкая дорога, что петляла между избами и полями и исчезала где-то в лесу на западе. Там, где был остальной мир. Так, по крайней мере, слышала Венда и верила в это, хотя сама ничего не помнила из того мира. Но он там все же был.
Мир, в котором она родилась.
Слабый ветерок коснулся ее лица, запахло теплом и последним снегом с горных вершин. Она любила стоять на руинах и смотреть на пейзаж. Венде следовало обдумать так много, что сейчас покой ей был нужнее, чем еда или сон.
