Некро

Закончив историю, Деон закрыл рот шелковой фиолетовой повязкой, которую обычно носил и поклонился. Ивер, внимательно слушавший историю, о которой давно знал, отвернулся и начал чистить револьвер. Достав сигариллу, парень начал медленно втягивать дым.

– Получается, Ханья все еще жива? – осторожно и нерешительно спросила я, медленно отходя от оцепенения.

Грей помотал головой и спокойно произнес:

– Нет. Я убил Ханью.

Слеза, что медленно сползала по щеке и падала на песок, будто хрустальный шар, разбилась. Закрыв ладонью рот, я побежала в сторону небольшой скалы. Так больно стало от мысли о том, что человек такой кошмар пережил, при этом оставаясь спокойным снаружи, когда рассказывал. Он не показывает вида, как рана щиплет душу, заставляя молить о пощаде или о смерти. Сколько лет нужно, чтобы забыть урон, нанесенный сердцу? Сколько?!

Достав катану и разрубая все на своем пути, стала разбегаться быстрее и быстрее, пока не стукнулась лбом о камень. Точнее, о скалу, к которой бежала. Ну, и ладно! Вовсе не больно! Встав на ноги и пнув скалу, получила дополнительно еще один синяк. Несправедливость в этом мире никогда не перестанет выводить меня из себя! Бесит! Кому-то достается все, а кому-то – ничего.

Потерев ступню, я посмотрела на дымящиеся деревья и лианы, которые пострадали от меча и злости. Кстати, на острове ночь опять наступила… Даже волки завыли… Волки?! Ох, еще тут волков не хватало. А вой становится все ближе и ближе… Мерцание ненасытных глаз тоже ярче делалось. Надеюсь, что хоть волки-то не волшебные?

– Кто посмел вступить на земли духов? – плавно и мелодично раздался мужской голос на верхушке скалы. Вынырнув из-под пещерки и посмотрев в сторону источника звука, увидела мерцающий белый силуэт, размером в шесть метров. Несколько сотен едва различимых, мелких жемчужин суетились возле силуэта. Некоторые аккуратно приближались ко мне, заинтересованно подлетая к глазам.

– Простите, что потревожила…, – неуверенно начала я, медленно поклонившись. – Дело, которое не требует отлагательств, привело меня сюда. Много человеческих судеб зависит от того, что должна я найти на острове. Темная и злая сила пытается помешать процветанию и продолжению жизни…

Послышался вновь вой.

– В твоей душе много негатива. Убирайся с острова, а не то сгинешь, – резко произнес силуэт, направив жемчужины на меня.

Перламутровые сферы сплелись в единую нить, словно бусины, обхватили тело целиком (кроме лица и шеи), сделав кокон, и аккуратно потянули в сторону берега. Силуэт развернулся и стал растворяться.

– Но я не могу! Ради Джуны! – пытаясь вырваться из жемчужного плена, крикнула я, разозлившись окончательно.

Силуэт встревоженно остановился, а затем превратился в огромного снежного волка, покрытого кристальной пыльцой. Темно-красные глаза забегали, изучая меня уже вблизи.

– Повтори имя, человеческое дитя. – навострив острые и большие уши, сказал тихо волк. Жемчужины спали с тела.

– Джуна Сантери, – осторожно произнесла я, поняв, что волк странно как-то начал вести себя, когда услышал имя Джуны.

Волк тяжело вздохнул и облегченно сказал:

– Так…, ты Айли Мива? Хранительница Врат Азазеля?

Чего? Откуда силуэт узнал?

Не понимая животного, я растерянно и нервно захлопала глазами, резко кивнув. Да так, что защемила какой-то нерв на шее.

– Неужели, все стало настолько плохо, что наша встреча состоялась? – статно и грациозно сев на задние лапы, сказал грустно волк. – Видимо, пора вернуть то, что давно отняли титаны у «проклятых душ». Часы почти прошли последний круг последнего круга. Двенадцатая стрелка почти достигла двенадцати. Титаны так и не смогли простить ошибки Джуны, которую он совершает опять и опять. Как и Арн. Однако, только ты достойно смогла пройти последний круг после последней реинкарнации. Поэтому титаны в смятении: возможно, часы Мивы будут восстановлены, как и город…

Запутавшись в речи волка, я перебила собеседника и спросила:

– О чем вы? Пожалуйста, расскажите то, о чем умалчивают остальные.

– Ты и так все знаешь, просто не помнишь, – посмотрев на сияющую Луну, сказал волк, а потом продолжил. – Однако, я могу рассказать о том, что совсем потерялось в памяти. Когда Космос создавался, создавались и его подопечные: планеты, звезды и черные дыры. Тогда одновременно создавалось Добро и Зло. Создавались Боги и Люди, которые создали не только тот мир, что мы знаем сейчас, но и параллельные миры. Последнее стало причиной раздоров и воин: кто имеет власть над инородной силой, тот и правит Вселенной и Космосом. Поэтому старые и мудрые создания – титаны – решили остановить людей и богов, начав собственную войну, чтобы уничтожить параллельные миры. Разумеется, все, кроме Эдема и Чистилища. Однако, павший ангел Люцифер был сброшен с Небес и образовал могущественным телом и огромной магией новый параллельный мир – Ад или Аид. После этого все злые силы стали скапливаться в Аиде, порождая новые бунты и готовясь к еще более страшной войне. Титаны, боги и люди пришли к согласию, что нужно заточить разрушительную силу или хотя бы начать контролировать, пока не стало поздно. Первая попытка уничтожить Аид провалилась и нанесла большой урон по людским жизням. Тогда боги предложили создать сдерживающий барьер, окружающий Аид – Врата Азазеля, которые будут контролировать Ад. Но, естественно, Люцифер был против того, чтобы те, кто низверг его в темную пучину, будут его еще и контролировать. Поэтому титаны предложили альтернативу: самые грязные души, что обитают на дне Аида, будут выбраны в качестве хранителей Врат Азазеля. Им будут дарованы двенадцать жизней, за которые они должны поменять жизненные пути и не повторить предыдущих ошибок. Если все души пройдут испытание хоть однажды, то барьер навсегда останется перед Адом. Если же все двенадцать жизней будут использованы впустую, то титаны уничтожат души навсегда, не оставив ни в какой Вселенной и Мире, а также оставят в покое логово Люцифера, дав разрешение на «особые права»: порабощение душ, испитие чистой магии и кару над невиновными. В общем, перевернут основу человечности, которая создавалась веками, и демоны станут чинить свои порядки. На Верховном суде будут сидеть не только ангелы, но и демоны.

Выходит, Арн, Джуна, правитель Хигаши и я, бездарно и опрометчиво использовали целых двенадцать реинкарнаций просто так, не попытавшись исправить ошибки и очистится от грехов? Неужели, ничего не запомнив и получив новую жизнь, человек поступает так же, как и в предыдущей жизни? Это что, инстинкт такой?

– Нет, юная леди. Все просто – демоны, которые жаждут прав, просто начинали каждый раз сбивать вас с правильных путей, делая чистые и новые листы, грязными и изорванными. Вспомни, как старались Джуна и Арн, когда вернули тебе зрение, и сражались с нечистью, которой раньше являлись сами. СИРИУС был создан великим богом, который всегда помогал вам и был на стороне тех, кто старался искупить грехи и начать жить ради справедливости. Потому, что сам был когда-то таким…, – сделал паузу волк, повернув темно-красные глаза на меня. – Знаешь, не все еще потеряно. Несколько веков я ношу кое-что очень важное для Сантери. Как его отец, прошу, верни Джуне «это» и спаси сына от смерти. После новой реинкарнации, в отличие от новых родителей Айли, меня не было рядом с ребенком. Так, как маленькие дети не могут контролировать силу, приставляются временные хранители или опекуны, либо души умерших родителей, пока ребенок не достигнет возраста, когда может контролировать силу, признающую хозяина. Не думай, что в этой жизни родители, которые воспитывали тебя, были неродными. Отнюдь, чтобы сдержать сильнейшую среди четырех Хранителей Врат Азазеля, пришлось вызывать настоящих Эдме и Неила Мива-Лаин. Потомков древних богов, мать и отца Айли Мивы. Однако, силы хватило только, чтобы вызвать твоих родителей. Поэтому Арна Эйлерта приставили к семье Мива-Лаин. Джуне и Эспену пришлось быть под крылышком Сакуры, которая была предком хранителя Восточных Врат. Именно, Эспен исчез и оставил после себя слух о том, что уничтожил семью Мива. Но это был Хенг, который принял облик пропавшего принца Хигаши. К несчастью, именно расположение Эспена никто не может обнаружить до сих пор, даже титаны.

Волк закончил монолог, а затем резко подскочил к моему лицу и прикоснулся влажным носом ко лбу, где красовались огромная шишка и синяк от столкновения со скалой. Затем четкий облик стал постепенно мерцать и растворяться в воздухе.

– То, чего не хватает Джуне – запертая сущность Сантери. То есть кусок души, который был давно потерян. Одним словом – это «воля к жизни». Прошу, отдай этот необходимый элемент и спаси дорогого сына, – исчезнув совсем из поля зрения, сказал облегченно голос. – Прощай и спасибо, Айли Мива.

Глава 19

Время идет, бежит, а потом резко останавливается. Опыт, накопленный десятилетиями, запоминается, используется, а затем стирается из памяти. Сколько бы времени не было отведено людям для создания чего-то великого и нового, постижения глубин разума и великих тайн мира, жизнь быстро обрывается, унося с собой все, что копилось так долго. Это как стол, который был создан из дерева, взращённого из земли, сжигают за одно мгновение, обращая в пепел. Память – это самая главная ценность человека. Неважно, какие воспоминания хранятся там. Важно то, что это было и прошло. Можно предположить, что память – это мир, отвечающий за прошлое. Тело – это оболочка, идущая в ногу со временем. А чувства и эмоции – это сквозные отверстия, позволяющие заглянуть в будущее. Надежда– это эмоция, которая направлена на будущее. Ведь то, что будет результатом надежды, будет исполнено и сделано только там, где мы еще не бывали. Надеяться, значит, верить в будущее.

Прижав кулаки к груди, я почувствовала что-то очень теплое внутри. Возможно, душа начала согреваться. А может, это просто чувство облегчения за то, что не все еще потеряно. Что нужно выгравировать на лбу Судьбы иной конец старого сценария. Пойти на попятную – проиграть в первую очередь себе, а не Фортуне.

– Пошли искать глупого Люцифера! – почувствовав приближение взволнованных Деона и Ивера, сказала голосом начальника я. Приказав дымке найти архангела и всех остальных, последовала за голосом ягуара.

– Что возле скалы произошло? – спросил заинтересованно Ивер, стреляя в пальмы, чтобы те падали и не мешали двигаться вперед. Деон лишь устало вздохнул и покачал головой, мол, чтобы Райль не задавал ненужных вопросов.

Потупившись, Ивер поднял руку, а потом потянулся за сигариллой. Но застыл внезапно, раскрыв рот. Затем брови парня задергались, как и уголки рта, после чего предводитель Красной Звезды заржал как конь и упал в траву. Да, от такой картины я тоже чуть не засмеялась. Разумеется, мы нашли и С5, и Арна, и Эрно с Эрнестой. Только в дурацком виде: все могущественные маги висели вверх головами в коконах, слепленных из лиан. Пытаясь раскачать «клетку», Эрно врезался в Люцифера, ударившись потом лбами.

– Тупой некромант! Исчадье темноты! Отвали от меня! – верещал Акира, ерзая в коконе.

– Сам молчи, святошка! Втянул всех в это болото, а еще и вякаешь! Плюс, потеряли Айличку с тупицей Райлем! – развернувшись затылком и еще больше раскачавшись, возникал Регнер.

Заехав затылком по носу Люциферу, Эрно ехидно засмеялся. Как только парень увидел Ивера, нервно дергавшего бровью, улыбка с лица Регнера спала. Похоже, не вовремя парень про начальство стал ругаться.

– Вижу, вам тут весело, – брутальным голосом сказал Райль, наставив несколько револьверов на членов С5. Акира округлил глаза, не поняв того, что Ивер собирался просто прострелить веревки, подвязанные к деревьям. За несколько секунд послышались выстрелы, после чего все пленники упали на траву кверху одним местом.

– Ты напугал меня, болван-панк, – поседев от страха, рявкнул Акира на Ивера, но, увидев меня, сразу резко подлетел и заключил меня в теплые объятия. – Дорогая, я так рад, что все в порядке! А теперь поцелуй для бедного и несчастного Люцифера.

Сморщив нос, я стала трясти головой, что не стану делать подобного. Тогда архангел сделал щенячьи глаза и заскулил. Ох, что же поделаешь?

Встав на носочки, я крепко схватила Люцифера за шею и обняла. Окружающие раскрыли рты.

– Поцеловать не могу, но обнять – всегда пожалуйста… Только не грусти, как раньше. Не будь больше таким серьезным и грустным. Коварная, но нежная улыбка идет больше тебе, – прошептав на ухо, сказала я от всего сердца, ласково улыбнувшись.

Простояв пять минут в такой позе, отдалилась от архангела, а потом ойкнула. Акира стоял весь красный как помидор, смущенно теребя светлый локон. Глаза парня бегали как у девушки, которая собиралась признаться парню в своих чувствах. Еще не хватало движения ногой, когда смущаешься…

– Так, Акира веди уже к озеру! – прервав мысли покрасневшего архангела Эрно, похлопав парня по плечу. Люцифер сразу закрыл от раздражительности глаза и скинул руку Регнера, словно грязь с плеч.

– Как я говорил, озеро должно почувствовать, что странники достойны узреть сей прекрасный вид озера Бэйдэйю, – раздраженно сказал Акира, улыбнувшись язвительной улыбкой с закрытыми глазами.

– А как мы поймем, достойны ли? – потупившись, спросил Регнер

– Хороший вопрос, дурачок. Какие действия должны быть выполнены? Ведь, если гадать, то точно ничего и никогда не найдем, – потянувшись, сказала серьезно Эрнеста.

Только девушка расслабила тело, как архангел подлетел и схватил подбородок Эрнесты двумя пальцами и прошептал на ухо что-то так, что никто не услышал. Асдис покраснела и ударила Люцифера по лицу ладонью.

– Извращенец!!! – закрыв руками грудь, воскликнула Эрнеста и забежала за спину Эрно, спрятавшись. Акира самодовольно улыбнулся и подмигнул мне.

Интересно, что же такого сказал ангел девушке?

– Он сказал, что Эрнеста должна снять одежду и…, – прочитав будто мысли, вновь, начал Деон. Но Асдис взволнованно и суетливо прикрыла рот парню, смущенно улыбнувшись, а затем погрозила Грею кулаком и пнула под коленную чашечку.

– Слушайте, а как же магнит Арна? – почесав затылок, ни с того, ни с сего спросила я, сделав вид глупого ребенка и поднеся указательный палец к нижней губе.

В тишине прозвучали сверчки, а потом будто раскат грома от того, что все было изначально предельно ясно: нужно прислушиваться к магниту Арна, который должен чувствовать силу зова Ниши. Следовательно, озеро и есть проход к Бэйдэйю. Люцифер примерно повторил мои мысли, однако, еще кое-чем дополнил:

– Во что бы то ни стало, будьте самими собой и не думайте ни о чем.

– Вы все, конечно, хорошо придумали. Однако, магнит больше не работает…, – почесав виновато затылок, сказал устало Арн.

– Приплыли! – цокнула языком Хефина, усевшись на землю и начав протирать лук.

– Есть некая гипотеза, что магнит можно пробудить в случае необходимости с помощью сильных эмоций или чувств, – смущенно и нерешительно сказал Иэрос, который где-то все время пропадал.

– Точно! И я о таком слышал! – щелкнув пальцем, радостно произнес Ивер. – Так-так. Что же является самым сильным чувством? Возможно… любовь? Да-да!

В этот момент загоревшиеся черные глаза сверкнули, хитро сузившись и посмотрев на меня.

– Нет! Не позволю…, – перехватив взгляд Райля, начал возмущаться Люцифер, размахивая руками. Видимо, архангел прочитал мысли предводителя Красной Звезды.

– Схватите Люцифера все, кто есть. Иначе, найти ничего не получиться, – направив револьверы в членов С5 и хитро улыбнувшись, приказал Райль. Архангелы непонимающе выпучили глаза, ни на сантиметр не сдвинувшись. Закатив глаза, Ивер сел на траву и прислонил револьвер к виску, неожиданно выстрелив.

– Что?! – кинувшись к Райлю, выкрикнула от неожиданности я. Эрно подошел и оттащил меня, сказав, что парень что-то задумал.

Неожиданно на крови, вытекшей из виска стали расползаться ярко-синие узоры. Засияв почти на весь остров, узоры окутали Люцифера, а затем создали огромную клетку, состоящую из кованых узоров. Теперь архангел был как птичка в клетке.

– Отлично! Теперь можно приступать! – довольно произнес оживший Райль, теревший пробитый висок. Как такое возможно? Секунду назад тело Ивера было синим и безжизненным… А теперь с лица румянец не сходит.

– Ивер обладает волшебной рунописью. Лишь отправившись в параллельный мир, командир может заставить мозг переключиться с обычных букв или символов на руны. Проще сказать, у Райля одна половина мозга воспринимает все языки и символы мира, а вторая – лишь руны, – спокойно пояснила Эрнеста, теребя белый локон волос, заплетенный в косу.

Кивнув, что поняла, я спросила, зачем Ивер поместил Люцифера в клетку. Райль загадочно улыбнулся и толкнул меня к Арну, который еле успел поймать.

– Чтобы расшевелить магнить Эйлерта, Айли должна помочь парню, – изредка поглядывая на бешеного Акиру, трясущего клетку, сказал игриво парень. – Поцелуй Арна, Айли! Да так, чтобы мало не показалось! Со всей страстью!

– Чего?! – покраснев, воскликнула я, повисшая на шее у Эйлерта.

Руки парня, державшие меня за спину, заметно стали потеть и дрожать. Через одежду чувствовался бешеный пульс. Переведя взгляд с дурака Ивера на Арна, увидела, как друг стал таким же красным, как и Люцифер совсем недавно. Только у пепельноволосого еще и дыхание сбилось и зрачки расширились.

– Н-н-нет… Так нельзя…, – заикаясь, сказал взволнованно Арн, выронив меня из рук.

– Да! Я тоже против!!! – возмущенно сказал Эрно, потрясывая кулаками.

Райль посмотрел на Эрнесту, которая тотчас же отправила коронным ударом Регнера в воздух.

– Так, с ослами расправились…, – устало, сказал Райль. – Если не сделаете это, то я сам поцелую Арна! Больше не получиться заставить магнит заработать!

Эйлерт испуганно перевел взгляд на меня. Поднявшись из кустов, в которые упала по милости друга, подошла к Арну и кивнула. Эйлерт тоже кивнул, медленно сделав неуверенный шаг навстречу.

По коже пробежали мурашки. А в голове возник вопрос: Джуна, если бы был с нами, стал ревновать или спокойно стоял и смотрел? Скорее всего, Сантери ради дела, пошел бы на такую крайность. Надеюсь, когда спасем любимого, Джуна не убьет Арна… И меня…

Прикоснувшись аккуратно к теплой груди, из которой доносился тревожный и быстрый стук сердца, я приподнялась на носочки и обняла Арна за шею. На коже парня появились тоже мурашки, после чего горячее дыхание Эйлерта стало часто касаться моей шеи. Запустив правую ладонь в пепельные волосы парня, прикоснулась левой щекой к бархатной шее Арна, медленно поднимаясь наверх. Достигнув щеки друга, резко перескочила своими губами к губам парня. От неожиданности парень поперхнулся и забыл, как дышать. Дав сделать вздох, уже намного нежнее поцеловала Арна, заглотив вовнутрь сладкое и приятное дыхание партнера. Эйлерт обвил мою талию сильными руками, подтянув поближе к себе. Почему-то внутри стало все плавиться, предавая поцелую иной смысл, чем изначально был вложен. Не хотелось останавливаться. Распустив волосы Арна, еще больше впилась губами в парня, притянув к себе за длинные серебряные локоны. Земля под ногами затряслась, как и что-то внутри Эйлерта. Вибрация земли становилась все больше и больше, как и стук внутри друга. Вода, которая спокойно плескалась вдали в озере, коснулась наших ступней, медленно поднимаясь к шее. Открыв один глаз, я увидела, как деревья, горы, реки и люди стали вращаться по кругу с бешеной скоростью. Все менялось местами, создавая новое пространство. Кроны деревьев стали раздвигаться, а некоторые вообще исчезали и обращались в скалы, которые в свою очередь становились землей. Отпрянув от разгоряченного Эйлерта, закрыла глаза и топнула ногой, крикнув:

– Стоп!

Тогда земля перестала дрожать, а окружающий мир кружиться. Отойдя от головокружения, я сконцентрировала взгляд и увидела чудо: перед огромным массивами гор, окруженными густым сосновым лесом, расстилалось черно-белое озеро. Полугорячее, полузамерзшее.

– Бэйдэйю… – будто с болью в сердце, произнес измученно Люцифер, разрушив за одно мгновение защиту клетки. Убрав фальшион за пазуху, ангел сделал один шаг и упал на колени, сжав ладонью мантию в том месте, где располагалось сердце.

– Господин…, – прикусив губу, с жалостью на устах окликнула Нуала.

– Не стоит останавливаться, идемте, – не заметив отчаяние С5, сказал устало Эрно.

Положив руку на плечо, я помотала головой и подошла к ангелу, слегка приобняв и прикоснувшись лбом ко лбу Акиры. Как и думала, я без труда проникла в сознание архангела и оказалась на этом же озере, правда солнце было намного ярче и ослепительней.

– Брат, не ходи туда! Не стоит лезть в то, о чем мы не знаем, – послышался детский голос, мальчика с золотыми волосами до талии, собранными в косу. Малыш взволнованно бежал, отчаянно пробираясь сквозь дебри лиан и огромной травы. Синяя мантия цеплялась за ветки деревьев, раздирая кожу и оставляя раны, из которых текла кровь.

– Не говори так, зануда! Это же вода. Значит, в ней можно купаться, – крикнул весело другой парнишка, стоявший на большом камне, разделявшем озеро.

У мальчика были волосы такого же золотистого цвета, правда, намного короче, и убраны были в небольшой хвост. Красная ленточка игриво развевалась на ветру. Светло-зеленые глаза любопытно сверкали, разглядывая все вокруг.

– Слезай. Прошу, Эспи! – отдышавшись и облокотившись о камень, на котором стоял брат, умолял маленький Люцифер (да, я узнала Акиру).

– Не-а! Не мешай. Если хочу купаться, значит, прыгну и искупаюсь, – настаивал Эспи, не заметив, как развязалась ленточка на волосах и медленно соприкоснулась с горячей водой черного цвета. Люцифер устало посмотрел наверх, а затем замер: перед глазами детей возник огромный черный дракон, похожий на змею. Гневно и сонно посмотрев на парней, дракон поднял кончиком хвоста красную ленточку и понюхал, переводя взгляд с Люцифера на Эспи.

– Эспен, аккуратно слезай с камня и двигайся ко мне…, – тихо прошептал Люцифер, достав фальшион из-под мантии. Но брат не отреагировал, замерев от ужаса или волнения.

Дракон внезапно перевел взгляд на Люцифера. Глаза дракона засверкали, после чего он издал сильный и громкий рык. Через мгновение из белого ледяного озера выпрыгнул такой же змей-дракон, только белого цвета. Сплетясь воедино, они приготовились к нападению и кинулись на Люцифера, обнажив острые клыки. Ноги у ангела затряслись. А потом белая вспышка озарила глаза, смешавшись с алым оттенком, вспыхнувшим из ниоткуда. Люцифер упал на камни, ударившись носом. Белый свет погас. Перед ангелом на коленях стоял Эспен, расставив руки в сторону. Алый цвет, который на мгновение перекрыл белый, растекся по белоснежным камням, окрасив синие мантии братьев в багровый оттенок. Драконы проткнули маленькое и невинное тельце Эспена двумя острыми хвостами, подняли в воздух и затянули в воду, разделявшую белое и черное озера, не оставив ни следа от Эспена. А ленточка так и осталась плавать в горячей воде, коварно всплывая. Люцифер в шоке сидел и не вставал с места, произнося:

– Брат…

Еле оторвавшись от сознания Акиры, я вернулась обратно и взглянула на ангела, который смотрел таким же отреченным взглядом в сторону, где плавала когда-то красная ленточка. Будто ничего не изменилось, кроме внешности…

– И как за мгновение мы перенеслись к озеру? – почесав затылок, спросил удивленно Эрно.

– Одной из некромантических сил Эйлерта является – снятие защитных полей противника, а Мивы – владение сознанием инородных существ. Через поцелуй произошло столкновение двух различных сил, что перетекло в одну спорную силу – снятие защиты, путем внедрения в сознание стражей озера, – рассуждала Эрнеста, треснув по затылку Регнера и показав язык.

– Магнит перестал пульсировать! – схватившись за живот, сказал едва Арн, как из тела вышел заряд и направился к границе между озерами.

– Черт! – резко встав, крикнул Люцифер и сбил Эйлерта с ног в тот момент, когда камни задрожали, и из озера вырвалась белая молния. Прокатившись кубарем по камням, Арн на огромной скорости влетел в черную пучину горячей воды.

– Арн! – крикнула я, пытаясь с помощью магии поймать парня.

Однако, забыла, что на этом острове магия действует не везде. Отчаянно посмотрев на то, как тело Эйлерта соприкоснулось с паром, увидела красную ленту, которая обвила запястье и резко притянула друга. Все стало медленно двигаться, становясь мутным и неразличимым. Арн погрузился в воду, как когда-то брат Акиры. Еле встав на ватные ноги, я разбежалась и прыгнула за другом, схватившись за кончики пальцев Арна. Через мгновение неразличимая боль то ли от обледенения, то ли от жжения, стала убивать остатки сознания. От боли я потеряла саму себя и способность мыслить, и что-либо различать. Однако, руку Эйлерта схватила еще сильнее, чтобы совсем не потеряться в лабиринте из страха и боли. Но длилось все недолго так, как защитная реакция организма перестала функционировать, позволив телу раствориться в воде и сознанию исчезнуть.