Хлоя Ноар

Лен и Сага сразу замолчали и сделали вид оскорбленных и обиженных.

– Прости, – буркнул Лен.

– И ты, – скрипя зубами, пробормотала Сага.

– Теперь слушайте внимательно. Я должна вернуться в школу. Приснился сон, где показан путь к кубку. И кубок находится возле оранжереи нашей школы, – строго сказала я.

– Это – невозможно. Не хочу рисковать жизнями людей, – сказала резко Сага.

– Я и не спрашивала. Нужна просто подмога, которая будет блокировать в случаях проявления агрессии, – сказала жестко я.

Сага даже опешила от такого тона.

– Поеду с тобой. Обещал же, что не оставлю. Нужно выполнять обещания, – улыбнулся Лен. Сердце дрогнуло. Дрогнуло, но не растаяло.

– Я поеду. Теперь защищать тебя – мой долг. Никогда не прощу предательство короля и советников. Если придется вступить в бой, вступлю. Но уже против них. Все были правы: эльфам нужна Хлоя, как оружие массового поражения. Мисс Ноар бы облегчила путь к власти, – вдруг из–за угла произнес томный голос.

– Рафаэль…, откуда это знаешь? – спросил Лен.

– После того, как Хлоя на балу упала, мне сразу было понятно, что это не просто обморок. И поэтому отправился в королевство эльфов. Меня ждали… Ждали эти подлые лжецы. А во главе них стоял Бринэйнн (от ирланд. – «принц»). Тот, кто пытался затеять смуты в королевстве. Мне стало понятно все сразу, даже не надо было заглядывать в будущее. Но вот, когда я рассказал о том, что произошло, этот лис засмеялся. Потом окинул взглядом. Изумрудные глаза Эйнна наполняли злоба и торжество над тем, что меня можно было унизить наконец–то. А ждал Бринэйнн этого момента очень долго. Король учился вместе со мной. У Бринэйнна никогда ничего не получалось. Он был самым худшим учеником в классе. И после стольких лет в нем накопилось столько злобы, что ни в одном темном существе нет такого. Не знаю, как Бринэйнн пришел к власти… Ясно было одно – затевается новая война – ударив кулаком по полу, сказал горько эльф. – Он на глазах у всего совета отрезал амулет, означавший честь и принадлежность к элитному отряду. Мне кулон совсем недавно вручил Вермандо. Затем отнял лук и стрелы, отняв при этом и честь. И в конце Бринэйнн провозгласил Рафаэля предателем, променявшим свет на тьму. Но никто не подумал, что здесь совсем не я променял свет на тьму. Поэтому раз теперь темным являюсь официально – буду рад служить, Хлоя Ноар,.

Рафаэль встал и поклонился мне. Разумеется, это прельстило. И на лице просияла гордыня.

– Сага? – спросила я, показав при этом наглую улыбку.

– Прости, но не буду служить ни тебе, ни тьме, ни свету. Я сама по себе, – уперлась девушка.

– Не прошу тебя служить. Прошу о помощи, – серьезно уже произнесла я.

Сага отвернулась к окну. Тем самым, решение было непоколебимо. Мы так же с парнями развернулись и пошли к выходу. Но перед уходом сказала Саге от всего сердца:

– Спасибо. Спасибо за помощь. И уважаю твое решение. Еще раз спасибо. Надеюсь, мы еще встретимся. Как друзья.

И все три тени скрылись во мраке, оставив прошлую жизнь позади.

Воспоминание 18

– Скажи, можешь, как сестра мне на денек дать повеселиться? – всю дорогу донимала Стефани.

– Давно тебя не слышала. И нет, не дам. И без твоего контроля весело, – произнесла равнодушно я. Позади шли Рафаэль и Лен, смотря на меня, как на сумасшедшую. Не каждый день встретишь девушку, разговаривающую саму с собой.

– Ну…! Ладно. Еще будет время после обращения. И хочу сказать – я рада, что послушала сестру. Просто умница. Горжусь. А если хочешь, чтобы тобой гордилась вся семья, дай прошлому воплощению выйти наружу. Тогда ты будешь видеть меня, как призрака. И то, когда этого захочешь, – напевала Стефани.

Я ухмыльнулась.

– Заманчивая идея, но боюсь, ничего не добьешься этим. Прости, но я играю по своим правилам, – сказала я лисьим голосом.

Тогда Стефани замолчала.

– Так, пришли! – сказал Рафаэль, когда из леса показалось знакомое здание.

А тут ничего не изменилось. Ну, кроме времени года. На дворе уже стоял май. И скоро мой день рождения. Через пару недель.

– Какова легенда? – спросил весело Лен.

– Вас бесплатно отправили в санаторий, чтобы подлечиться. Там были не одни. Почти вся футбольная команда отдыхала, – спокойно произнес Рафаэль. В голосе эльфа уже не были слышны жалость и доброта. В речи Рафаэля появились решительность и жесткость. На секунду стало жалко эльфа, но смогла прийти в чувства. Понимаете, я не могу дать волю чувствам, так как приняла решение стать темной. А это значит, если перестану удерживать эмоции – вырвется не только доброта, но и прежняя сущность жестокого воина, не знавшего пощады. Поэтому приходиться стать черствой и непоколебимой.

Но в глубине души все же испытывала сильную боль. Ведь эльфа изгнали из–за меня. И я втянула Лена в этот кошмар, хоть и дала обещание не причинять боль.

– Как? Сразу же рассекретят… Мы же не попадались футболистам на глаза, а значит, там не было никого, – начал паниковать Лен.

– Успокойся, создал ваши фантомы. По идее, Хлоя и ты, никуда не отлучались. После клуба прибыли чуть позже других, но приехали и стали выполнять функции обычных людей – есть, пить, учиться. Хлое предоставили путевку в санаторий, в благодарность за победу в олимпиаде по истории. А тебе, Лен, за восхитительную игру в чемпионате по футболу, – спокойно ответил Рафаэль.

Лицо Лена перекосило. Посмотрев на ноги, парень сказал:

– Да, давно не играл в футбол. Жалко, что не присутствовал в тот момент, когда команда победила.

– Сам виноват! Не надо было за мной идти, – рассердилась я на Лена.

Хотя скорее сердилась на саму себя больше…

Парень был смущен.

Затем Лен подошел, обнял и сказал:

– Во–первых, потащили вы, сказав, что в ином случае ждет смерть. А во–вторых, остался из–за девушки, которая стала дороже всех на свете. Которую люблю.

Ох, разрываюсь…

Внезапно я ощутила прилив невероятной энергии. Ой, кажется, пью энергию Лена.

По венам бегали почти прозрачные молнии. А парень становился синим.

Я быстро отпрянула от человека.

– Да, что творишь, Саммерс?! – истерическим голосом произнесла я, поднимая и приводя чувства это неразумное существо.

– Любовь – великая сила, до конца непостижимое искусство. Люди не могут раскрыть смысл и тайну этой силы. Веками любовь озадачивала даже ученых, но ее сущность для разных людей разная. Любовь способна воззвать к вдохновению, а может и к опустошению. Ради любви сражались, боролись и защищались. Но вот в чем парадокс: в любви люди не являются собственниками и эгоистами. Эгоизм проявляется в страсти и ревности. А любовь – нежное и высокое чувство, дарующее крылья и легкость. Ее нужно беречь, а не тратить попусту. И никогда не стоит называть страсть любовью. Это совершенно противоположные силы, – опершись о дерево, смотря на небо, спокойно проговорил эльф. Да, Рафаэль очень рассудительный. Не такой, каким я видела изначально. Мудрость присуща эльфу необычайная.

– Знаю, что Лен любит меня. И я Саммерса люблю. Но нельзя раскрываться до полного обращения, – отчаянно проговорила я, ненадолго выпустив сущность наружу, погулять и сделать перекур.

– Знаю, но как я сказал, любовь может победить все… Ладно приведу Лена в чувства. И пора идти. Нельзя от графика отставать. Скоро затмение и твой день рождения, можем не успеть, – томно сказал эльф, подойдя.

– Да, еще нужно найти человека, чью кровь изопью. Кого лишу жизни…, – чуть ли не плача, произнесла горько я.

– Об этом не думай. Знаю человека, претендующего на эту роль, – закрыв глаза, положив руку на лоб Лена, сказал грустно эльф.

Этот ответ насторожил.

Кое–как приведя парня в чувства, мы побрели к главному входу академии.

– Эй, ты, где была? – послышался знакомый голос, когда проходили возле футбольного стадиона.

Я обернулась и увидела Джемму. Девчонка бежала навстречу.

– Хлоя. Без тебя не можем начать тренировку. Ведь, кто приносит удачу команде? Ты! Давай, подруга, шевели ногами. Кстати, что скажешь, если в субботу устроим вечеринку в пижамах? Ох. Будет здорово. И, Саммерс, хватит уводить у нас Хлою…, отношения не должны повлиять на тренировку. Между прочим, после победы Саммерс зазнался. Ладно, побегу к девчонкам, а ты, Хлоя, поторопись, – трещала без остановки блондинка.

А я, как стояла в ступоре, так в нем и осталась. Когда мы с этой жабой успели подружиться?! А–а, после клуба. Все ясно. Но вот, что не понятно: почему фантом решил футболом заняться? Короче, все это пугало. Даже не знала, как вести себя с людьми. Все изменилось: отношение к людям, поведение и взгляды на окружающий мир.

Я удивленно посмотрела на Рафаэля. Точнее озадаченно.

– Не смотри так. Я подбирал фантомам характеры на 97% схожими с вами. Но есть и отклонения. Это естественно. Магии без последствий не бывает, – пожал плечами эльф.

– То есть мы с Хлоей официально вместе? – почесав затылок, озабоченно спросил Лен. Это все, что интересовало капитана футбольной команды?!

– Ну, да. И все восхищаются вашими отношениями, – одухотворенно произнес эльф.

Бровь в это время у меня подергивалась, кулак сжимался, и глаз один становился больше другого. Взорвавшись, как бомба, стала колотить обоих. А парни стали смеяться. И мне стало смешно. Втроем мы рухнули на траву и стали кататься со смеху.

Было глупо подумать, что наши с Леном фантомы не сошлись при том, что оригиналы чувствуют то же самое друг к другу.

– Ладно, побегу на тренировку. А вы выясните о кубке и ритуале. Увы, но в дневнике предков ничего не написано об этом, – поднявшись и отряхнувшись от травы, сказала я.

– Хорошо. И не забудь: играй в пол силы, иначе придется устроить ритуал прямо на поле. И контролируй жажду, – предупредил эльф.

Я кивнула головой и побежала к полю. Что ж, пора влиться в повседневную жизнь. Но ненадолго. Ведь так, как я хотела крови, не сравнится с тем, как хочу ее сейчас…

Воспоминание 19

– Хей! Чего так долго? – спросила внезапно подскочившая Фива. В ее внешности произошли изменения: вместо ярких волос теперь блестели каштановые, что делало девушку естественнее.

– Покрасилась? – не сдержалась я от восхищения.

Фива приподняла левую бровь. А потом приложила ладонь к моему лбу.

– Чего? Уже как месяц назад. Вроде температуры нет, – озадаченно спросила Фива.

–Это просто на нее Лен действует так, что Хлоя обо всем забывает. Ох, если бы у меня был такой красавчик – тоже голову потеряла, – мечтательно произнесла мимо проходившая Трейси.

Это взбесило: почему каждый сует нос в чужую личную жизнь. Я убью свой фантом. Что Лжехлоя натворила? Я никогда бы не выставила личную жизнь на всеобщее обозрение. И вообще, соседки по комнате еще с первого взгляда стали бесить. Постоянно интересуются чужой личной жизнью, а свою устроить не могут. Молчали бы в тряпочку. Уф–ф–ф! Что–то совсем вышла из себя.

– Просто не перестаю восхищаться твоим изменением. Каждый день ты перевоплощаешься из панка в милую девушку. Очаровательная дама, – сквозь зубы, с еле натянутой улыбкой, сказала я, сделав восхищенный вид.

Понимаю, что так делают наглые и двуличные люди. Но в данный момент, я не хотела потерять рассудок и устроить кровавую резню. Психика сейчас совсем неустойчивая, поймите.

– Ох, ну, когда же перестанете сыпать комплиментами? Ведь сделаете из меня зазнайку, – улыбнулась Фива, краснея.

– Так, Хлоя, на первую позицию. Хотя, нет. Сегодня тебя отпускаю с тренировки по просьбе учителя истории. Зайди к мисс Шлитцен, – громко, через все поле, крикнула миссис Пейн.

Я пожала плечами и пошла переодеваться.

– А вы что рот разинули? Не расслабляемся! Завтра важная игра для нашей академии. Пора стать чемпионами по женскому футболу среди школ, – рявкнула Пейн на девушек, провожающих меня взглядом.

Что тут скажешь – им повезло.

Надев форму, я побежала к Николь. Да, забыла, какая форма неудобная. Но форма стала привлекать. И никак не смущать.

Кое–как отыскав кабинет истории, я постучала в дверь.

– Войдите, – нежно пригласила учительница.

Увидев меня, мисс Шлитцен расплылась в улыбке.

– Звали? – с порога спросила я.

– Да, Хлоя. Ты же помнишь о ежегодной премии за выдающиеся достижения в области науки? Меня пригласил брат, Карус. Поэтому хочу взять тебя. Приглашение на две персоны. А ты говорила, перед тем, как уехать в санаторий, что собираешься посвятить жизнь истории. Так что, пойдешь? – спросила мисс Шлитцен.

Ох, заманчивая идея, но не сейчас…

– Спасибо, мисс Шлитцен. Это огромная честь. Но не могу, – сказала с сожалением я.

Николь привстала.

– Изволь спросить причину, – сердито спросила учительница.

Я не ожидала такой реакции: Николь тряслась от злости, сжав кулаки.

– Берегись. Не доверяй ей, – прозвучал в голове голос сестры.

– Я с Леном еду в город, знакомиться с родителями, – сказала я.

Вдруг небо, которое прежде было чистым и голубым, стало темнеть. Окно, открытое нараспашку, стало скрипеть от ветра. А ветер поднялся нешуточный. Все бумаги, лежавшие на столе у Николь стали летать. Но сама учительница продолжала стоять в прежнем положении. Думаете совпадение? Не уверена. Это насторожило.

– Мисс Шлитцен? Все в порядке? – спросила аккуратно я.

Она ничего не ответила. А лишь села.

Начав заполнять бумаги, Николь произнесла равнодушным голосом:

– Я все понимаю. Но раз решила забить на учебу, возьму того, кто решил заняться своим будущим. Можешь идти.

Меня перекосило. Не думала, что под маской доброго и отзывчивого человека кроется алчная и обидчивая женщина. А может Николь вовсе не человек? Погода же не могла испортиться так быстро сама…

– Что думаешь, Стефани? – спросила я у сестры.

– Не могу сказать кто это, ты должна сама разобраться. Но готова предупредить: у Шлитцен огромная сила и мощь. Не шути с Николеттой, – настороженно и лукаво произнесла Стеф.

Николетта? Так ее имя еще и ненастоящее… Кто же эта Николь?

Вылетев, как пуля из кабинета, побежала к друзьям. Спотыкаясь, я все думала об учительнице истории и музыки.

Внезапно живот обхватили руками, а затем легко прижали к стене.

Сначала в голове крутилась мысль о том, чтобы защититься. Но затем я увидела, что зла точно не причинят.

Это был Лен. Саммерс нежно обхватил мою талию и прислонил к стенке.

Я подняла голову и увидела, как на меня смотрит парень. В глазах было столько разных положительных эмоций, что я полностью погрузилась в ту глубину. Глаза – зеркало души. И душа у Саммерса была чистой.

И вот мы простояли около минут 15, смотря друг другу в глаза. Интересно, а что показывал мой взгляд? Я же со стороны не могу сказать…

Тут Лен провел кончиками пальцев по щеке, да с такой нежностью, что даже почувствовала щекотку. Затем Саммерс стал медленно наклоняться ко мне, все еще глядя в глаза. Я почувствовала какую–то волну холодка. Это было дыхание Лена. Оно было таким прохладным, что даже мурашки по коже побежали… Сердце сильно забилось, а дыхание стало прерываться. Ладонью, лежавшей на груди у Саммерса, я почувствовала, как бьется сердце человека. Это было не передаваемое ощущение того, что сердце Лена принадлежало теперь Хлое. А мое – Лену.

Это ощущение, что души соединились в единое целое, а сердца стали звучать в унисон. Что мы стали ближе друг другу.

Наконец, Лен прикоснулся губами к моим. Но затем перешел к щеке. Оставив легкий поцелуй на щеке, он отпрянул, но руку с пояса не убрал.

Я вопросительно посмотрела на Лена.

– Не хочу спешить. Хочу наслаждаться каждым мгновением, – ответил на немой вопрос Саммерс.

– А где же продолжение? Хлоя, я же говорила, что парень – слабак…, – ликовала Стефани.

Меня разозлило это все. Чего Лен ждет? Пока я не укушу или не высосу из вен кровь? Бесит… Но с другой стороны я понимаю парня. Хотя нет, не понимаю.

Я вырвалась из человеческих рук и с сердитым видом побрела в медкабинет.

Там я обнаружила эльфа, сидевшего в огромной куче книг. Еще работал компьютер.

– Нашел что–нибудь? – поинтересовалась я, все еще злясь на человека.

– Почти нет. В книгах пишут бред всякий, я уже про интернет не говорю. Есть только одна зацепка – древний самурай, живущий в горах. И он – вампир, кстати. Но проблема заключается в том, что добираться в место, о котором ходят легенды, как раз недели две с половиной. Долететь – то не составит труда, а вот добраться пешком – полный хаос. Я не исключаю возможности и того, что этот тип – выдуманный персонаж. И плюс, по легенде самурай помогает лишь избранным. Что имеется в виду? Не представляю. Да, и подобных легенд навалом: о шаманах, колдунах, троллях и тому подобное. А у нас нет времени искать персонажей из легенд и сказок, – перебирая страницы, говорил бодро Рафаэль.

– И это говорит эльф, который так же является вымышленным существом, с точки зрения людей, – усмехнулась я.

Раф насупился.

– Ах, как смешно…! Ладно, слушай дальше. Я тут попросил друга из царства порыться в архивах. И смотри, что Ролланд прислал, – эльф протянул старый, пыльный и рваный свиток с непонятными иероглифами. – Здесь написано, что ритуалы подобные устраивали в затмение в лесу, в его середине. Определяли центр с точностью до десятых. А затем рисуется руна или семейный герб, чтобы показать к какому роду принадлежишь и дать именно те силы, которыми тебя наградили. После того, как загорится знак нужно в его центр поставить реликвию. В нашем случае – кубок. И добавить туда чужую энергию. А нам кровь. Затем капаешь собственную кровь. И пьешь. Я переделал некоторые элементы. Хлоя же не в оборотня собралась превращаться? А вот дальше не имею понятия, что нужно произносить. У оборотней заклинание совсем не подходящее…, – серьезно произнес Раф, пожав плечами.

Хм. Где же достать заклинание? Даже не представляю… Да, и герб семейный не особо помню. Вообще не помню.

– Твоя задача – найти семейный герб и реликвию, ну, а с заклинанием поработаю я. Может, Лейла, что подскажет, – задумчиво произнес Рафаэль.

Я кивнула и удалилась из медкабинета. В дверях стоял Лен и озадаченно смотрел на меня. Ну, а я просто прошла мимо парня.

– Чего это с Хлоей? – спросил Саммерс у эльфа после того, как я ушла.

– Ой, а то не понял? Думаю, ты должен был поцеловать явно не в щеку. Вот и обиделась то, что не оправдал ожиданий девушки, – смеясь, говорил Раф.

– Подглядывал что ли? – обиженно спросил Лен.

– Нет, подслушивал. Понимаешь, у меня много есть шпионов: растения, животные, природа. В общем, пальма проболталась, – все не отойдя от смеха, резвился эльф.

– Ага. Очень смешно. Просто не хочу давить и все, – уныло проговорил Лен.

– Лучше бы наоборот поспешил. Судьба может разлучить вас в любой момент. После обращения Хлоя может стать самым страшным кошмаром всего человечества. Не исключай этого, – уже серьезно сказал Рафаэль.

В горле застрял ком. Может, не стоит себя жалеть и стать смертной? Ведь человечество не должно быть обречено на погибель из–за рьяного желания одного вампира жить и любить. А Лен пострадает годик, а потом найдет себе другую девушку…

– Отступать уже поздно. Если не завершишь до конца начатое – армия тьмы вырвется наружу без твоего ведома. И пострадают все без исключения. А так после обращения сможешь контролировать и себя, и армию, – сказала зло Стефани.

Я тяжело вздохнула и побрела в комнату, чтобы приготовиться к поискам кубка. И придется дождаться ночи, чтобы не было хвоста. Что ж, пора приступать к операции «Темное войско».

Воспоминание 20

К удивлению, зайдя в комнату, я там никого не обнаружила. И это очень хорошо. А то соседки порядком поднадоели.

– Так, где же искать герб? Я лишь помню, что был изображен меч и что–то возле этого. Возможно, было и животное, но не уверена…, – разговаривала я вслух.

– Какая же ты не патриотка семьи. Ладно, чтобы поскорее завершить обращение, подскажу. Вспомни годы, проведенные с тетей. Вспомни все то, что чаще бросалось в глаза. Это должно помочь в разгадке, – нетерпеливо произнесла Стефани.

М? Ну, так и вспомню все. Единственным увлечением Донны были розы. Так–то больше ничем не занималась… Ну, еще готовила, но это редко. Стоп! Розы! Точно! Кажется, стала вспоминать. Меч лежал на огромной розе, а на рукоятке меча сидела летучая мышь. Но еще там был один элемент. Очень важный. А может и несколько… Фух! Думай, Хлоя! Думай!

– Ты безнадежна, – произнес голос сзади. Подумала, что это Стефани. Но обернувшись, поняла, что ошибалась. Голос принадлежал Николь.

– Если будешь так долго думать, то не успеешь к восемнадцатилетию. Я помогу. Герб состоит из розы, на которой лежит меч и булава. На рукоятке меча – летучая мышь, а на рукоятке булавы – бабочка. На лезвие меча на французском языке высечена наша фамилия. Но этот герб не используется при обращении, род же особенный. Нужно начертить треугольник, а в нем нарисовать змею и написать фамилию. Все очень просто, – сказала уверенно мисс Шлитцен. В ее глазах горели злобные огоньки. А на лице была непоколебимое самодовольство. А я стояла с открытым ртом, не понимая, что происходит и откуда Николь все знает?

– Что, не поняла, кто я, дорогая? – удивленно и немного обиженно спросила рыжая девушка.

Я ничего не ответила, хоть на языке и вертелось огромное количество вопросов. Язык перестал подчиняться, а горло пересохло.

– Может, и выгляжу на лет 25, но на самом деле мне уже 669. Неужели действительно не помнишь? – грустно произнесла Николь.

Я давилась догадками. Как могла бы забыть столь яркой внешности девушку. Стоп, бабушку. И Николь была в том веке, что и я.

– Понимаю, сама виновата, что оставила с Донной. Но пойми, так было надо. Если бы ты не осталась с тетей, то перешла в руки этих мерзких эльфов. А семье Ноар не нужны светлые. Да, семья бы и не дала встать дочери на иной путь, отличающийся от темного. Хлоя Мари – станет самым могущественным воином вновь. И наконец, уберем этих лжецов, – приближаясь, произнесла мисс Шлитцен. Нет, миссис Ноар.

По щекам покатились огромные слезы, я перестала ощущать тело и ноги. Губы стали дергаться, а руки мгновенно опустились.

– Хлоя, не плачь. Слезы – удел слабых, а ты сильная, – подойдя, вытерла слезы на моем лице мама.

Сначала почувствовала боль от того, что Николь оставила одну меня, без материнской заботы, но когда произнесла эту фразу… В душе заклокотало от ярости.

– Думаешь? Люди слабые? Что слезы появляются от безысходности?! Да?! Ты не жила среди людей так, как я! Ничего о людях не знаешь…! И обо мне…! Встаю на сторону тьмы, лишь чтобы уберечь друзей, чтобы любить. Не ради семьи…! Твоей семьи… Почему дали Стефани умереть?! Почему? Почему вы не остановили вовремя сестру? – вся в слезах, орала я.

Николь от такого напора ярости сначала озадаченно посмотрела, а затем улыбнулась.

– Молодец, Хлоя! Выпусти прошлое, разрушь настоящее! Но что касается Стефани…, откуда знаешь о ней? – со змеиной ухмылкой произнесла миссис Ноар.

Я услышала шорох в голове.

– Не говори. Скажи, что от тети узнала. Если Николь узнает, то никогда не обрету покой. А ты никогда больше не вздохнешь. Николетта применить может магию некроманта. И произойдет разъединение, тогда погибнем обе. Мы живы благодаря друг другу, – сказала нервно Стефани.

– Но, зачем Николь спасла жизнь мне? – не поняла я.

– Не знаю. Так же нахожусь в недоумении, – задумчиво произнесла Стеф.

– Да, Хлоя. Кажется, не притворяешься, что потеряла память. Как и ты, Стефани. Забыла, что обладаю магией некроманта, поэтому прекрасно вижу тебя? Хватит прятаться за спиной, выходи, обнимемся, – безо всяких эмоций произнесла Николь.

Судя по сопению, Стефани была в шоке.

– За годы, что семья скиталась, я успела развить способности до максимума. Понимаю, удивлены… И, девочки, теперь могу не только оживить мертвого, но и видеть призраков, давать им реальный облик. Раньше для подобной магии нужно было тело усопшего. А теперь я могу из духа сделать живого. Что скажешь? – спросила мама.

Нет. Не вернусь в мир, полный лжи. К тому же, мне и так нравится существовать.

Николь улыбнулась.

– Хм. Я бы лично не отказалась от такого предложения, – задумчиво произнесла Николь.

Затем Николь повернулась спиной и стала крутить на пальце кольцо.

Вдруг я ощутила, что, позади, стало тепло, будто там кто–то стоял. Обернувшись, чтобы проверить, замерла в ужасе. Передо мной стояло отражение. И скорее всего уже живое.

От удивления рот открылся.

Не поняв, куда смотрю, Стефани спросила:

– Ты чего?

Но ничего не ответив, продолжала сверлить сестру глазами.

А сестра все стояла и ничего не понимала. По щекам побежали слезы, и я расплылась в улыбке.

– Да, почему плачешь. Неужели, видишь меня? – начав догадываться, спросила сестра.