скачать книгу бесплатно
– Слушай, сосед, затерялось сверло. Не помню куда засунул.
Голос Ивана волшебным образом перестал сипеть и загремел басовой трубой. Наверняка спирт всосался и вернуть его назад в пузырек было никак нельзя. Это понимал и сам Иван, стыдливо скосивший взгляд на свои затертые войлочные тапки.
– А давай к соседке с пятого заглянем, – придумал Иван. – У нее верняком есть победитовое сверло…
Почему у соседки с пятого, симпатичной и рано овдовевшей бездетной Людки, должно непременно оказаться искомое сверло, Логинов не знал. Не знал и Иван, на которого спирт действовал странным образом: из интроверта-социопата тот превращался в экстраверта-милашку, общительного и вежливого. Ивана совершенно не смущал собственный наряд, состоявший по-прежнему из мятых семейных трусов и стертых до дыр тапочек. Между соседями не принято стыдиться естественного и домашнего. Позвонили к Людке.
Людка тоже явно не стыдилась естественного. Она была в коротком халатике, застегнутым едва на две пуговицы, к тому же вдрызг мокром. В верхнем вырезе халатика прорисовывалась небольшая, но правильная грудь. Снизу, на всю длину, выглядывали немного кривоватые ноги. Кожа у Людки была белая и вся просвечивала мелкими синими венками. Людкин огромный рот ехидно улыбался, а причёска сбилась набок в творческом беспорядке.
– Чо надо, мужики? – спросила Людка.
– Нам бы сверло победитовое, – промямлил оробевший Логинов.
Иван же стоял молча и рассматривал Людку с таким интересом, будто был пионером, и мама впервые отвела его в цирк.
– Победитовое? Ща гляну на антресоль, может от мужа осталось… Но услуга за услугу: у меня стиралка не фурычит, воду слить не могу. Глянете?
Людка, задрав короткий халат выше пупка, полезла с табурета на антресоль. Логинов стыдливо отвернулся и потянул Ивана за локоть в ванную. Стиралка была тяжелая, авиационной стали. Произведение рижского завода – такой бесхитростный цилиндр с мотором внизу. Как будто конструировали подводную лодку, но передумали в последний момент. Машинка легко рвала лифчики неудачно расположенным подводным винтом, а воду сливала не до конца. Как ее ни насилуй, а пока не перевернешь вверх дном, остатки не вывернешь. Людка, наверное, пыталась проделать процедуру в одиночку и только устроила лужу на полу.
Иван попинал машинку ногой, потом кряхтя опрокинул ее над ванной. Даже такому бугаю упражнение давалось с трудом. Машинка весила тонну. Выкатить ее из ванны – и то проблема. Логинов закурил и мысленно пожалел Людку. Он подумал, что каждая советская женщина должна иметь спутника жизни. Не для удовольствия, а по необходимости, ввиду недостатков конструкции разных агрегатов. А при коммунизме семья окончательно распадется на отдельных сознательных членов общества. Дети будут воспитываться в лагерях, а взрослые – трудится бок обок с женщинами-сестрами в трудовых колониях. Женщины того времени наверняка станут стройными и ласковыми как Людка. Финского сервелата тогда будет вволю, а стиральные машины научатся сливать воду до конца. Да и победитовые сверла раздадут бесплатно прорабы после смены.
От сладких мыслей разомлевшего Логинова оторвала Людка. Она стояла со счастливой улыбкой у двери в ванную и держала в руках огромное толстое сверло.
– Таким хорошо в пипиське ковыряться, – беззастенчиво прокомментировал Иван.
– Да и вправду… – не смутилась Людка. – Ну, какое есть… Мальчики, а пойдемте чай пить с пряниками?
– Можно и чай, если в этом доме не уважают человека труда, – обиделся Иван.
– Ой, у меня и наливочка смородиновая припасена, – обрадовались Людка.
Уселись на тесной кухоньке. Чтобы за стол поместился третий, нужно было открыть дверь и сесть в проход. Логинов был рад неожиданной компании. Однообразие будней утомляло, а агрессия супруги просто осточертела. Он не пил, и потому друзей на работе почти не имел. Отношения сводились к бесконечным авралам и нагоняям, доставляемым по вертикали от высшего начальства к нему и от него вниз до последнего рабочего. Шахты никак не хотели вырыться в положенный срок. Их хронически затапливало подземными водами.
Людкин чай был крепким и пах незнакомой травой. Пряники напоминали приморскую гальку и угрожали зубам трещинами. Их надо было размачивать в чае или рассасывать как леденцы. Людка дернула наливочки и раздухарилась. Она без умолку лепетала какие-то невнятные истории про бесчисленных подруг: продавщиц и парикмахерш. Разбегавшиеся во все стороны части халатика Людка стыдливо поправляла – то сверху, то снизу. Иван налегал на наливку и многозначительно молчал. После каждой рюмки он почесывал волосатое пузо и урчал как кот, уловивший мышь. Так и просидели они до утренней зари втроем, постигая бесхитростное кухонное счастье. От ночного веселья осталась груда окурков в стеклянной банке из-под огурцов.
Вернувшись к утру домой без сверла, Петр Иванович огреб сковородкой с добавкой кулаком в глаз. Супруга, угомонив гнев после мордобоя, замазала ему фингал своей пудрой, чтобы не пугал начальство. Логинов одел костюм и уехал на работу. Как всегда.
Лампа над столом Вовки так и не была привешена до следующего первого сентября. А потом снова до следующего, и снова… Когда Вовка пошел в шестой класс, его отец Петр Иванович Логинов умер. Поминки организовало начальство. Стол накрыли богатый в доме культуры при строительном управлении. Собралась уйма сослуживцев: Логинова сильно уважали. Каждый подходил к вдове и обещал помощь. Сунули даже пухлый конверт в руки: премию за пущенные в срок шахты. В сильном подпитии начальник строительного управления шепнул Клавдии Яковлевне в самое ухо:
– Лучшие люди от нас уходят в расцвете… Радиация, будь она неладна.
Поздно вечером, когда народ, пошатываясь, расходился к машинам и автобусам, к Клавдии Яковлевне подошел невзрачный сгорбленный мужичок в изношенном чуть не до дыр старом костюме.
– Клавдия Яковлевна, я прораб с шестого участка. Меня Федором зовут. Вот, чуть не забыл… Петр Иванович очень просил достать…
Он протянул ей какой-то маленький предмет в темной сморщенной ладони. Это было победитовое сверло.
Как стать единственной
Дорогие посетители сайта знакомств, не отчаивайтесь! Как семейный психотерапевт, наблюдающий семейные отношения вблизи, поделюсь с вами психологическими приемчиками, помогающими обрести вторую половинку. Для начала скажу вам ответственно, дорогие мои, не ищите второй половинки, не избавившись от первой, а лучше станьте чем-то целым и не морочьте голову порядочным людям. Пути Господни неисповедимы и чудны, а жизнь течет, не спрашивая разрешения… Да, так вот, в качестве иллюстрации эффективности работы сайта знакомств приведу письма двух одиноких сердец, нашедших друг друга и пребывающих в счастье навеки.
Единственное Солнышко 117, Девушка, 27, 167, 90 ищу парня. О себе: милая, единственная. Нужны только серьезные отношения, срочно.
«Здравствуйте, мое настоящее имя Алла, на сайте я под забавным ником. К сожалению, мои любимые псевдонимы Единственная Солнышко и Единственная Милая кто-то нагло и бесповоротно занял. Я не скрываю, что хочу прямо сейчас быть единственной и желанной для того, кого все нет и нет. Жажду просыпаться каждое утро со своим единственным в нежных объятиях и готовить ему вкусный салат с майонезом и зеленым горошком на завтрак. Пусть дарит мне живые, желательно полевые, цветы-ромашки каждый день в розовой корзиночке, можно в желтой. Любимый обязан заботиться обо мне и моем сыне-Солнышке и самому быть моим Солнышком сладким. Должен он стать надежным-пренадежным, никуда не убегать, и быть со мною вечно и всегда-всегда. Уверена, что настоящий муж побеспокоится о каждой мелочи нашего быта, совсем как Алладин со своей лампой. О таком муже, наверное, мечтает каждая женщина, но некоторые дряни сей факт тщательно скрывают.
Да и как, спрашиваю, стать независимой и современной женщиной, если ты еще не нашла единственного, от кого можно полностью зависеть и возложить заботы без остатка? Это поймет любая дура, если она не так глупа, как дерево, из которого сделан ее мозг. На сайте я торчу пять лет и пока безрезультатно. Верю – неудача временная, потому что я достойна счастья. Вскоре я буду самой нежной и самой любимой, и самой единственной, и главной. Я знаю, что я Солнышко сахарное сладкое, единственная и милая, в этом меня никто не переубедит, кроме меня самой, а мне того не надо.
Я уверена, что счастье нагрянет неожиданно. Может быть, и чуть позже, чем я думаю. Оказалось, что здесь, на сайте, я тут такая не одна-единственная, а мужчин приличных раз-два и обчелся. Трутся одни неуравновешенные психопаты и озабоченные алкаши. Ошиваются тут всякие уроды, как коты, роняя клоки линялой шерсти. Напоминают моего первого мужа, о котором неплохо бы тоже позаботиться и устроить наконец на работу, чтобы платил алименты вовремя. Мужчины, поймите, ваше достоинство измеряется не сантиметрами, а годами прожитой совместной жизни на благо общей со мной семьи.
Годы-то идут, и мне уже тридцать семь, но по анкете, слава Богу, намного меньше. Жизнь в качестве единственной и милой без своего милого и единственного мне не мила. Поэтому мне невтерпеж, я согласна я встретить хоть-лишь-бы-кого, пусть невысокого. Но чего я точно не принимаю – это всяких неверных особей-котов, прыгающих от юбки к тому, что под юбкой, и алкашей, цепляющихся за подол дрожащей в делирии рукой. А еще сильнее не выношу глупых мужчин, без искры интеллекта, не знающих, как правильно позаботиться обо мне и моем Солнышке сладком, и не имеющих достаточно материальных средств, а лакающих пиво жбанами без стакана у телевизора. Неужели они мечтают, что я, подобно голодной малолетке, сломя голову, понесусь в кровать? До туалета не добежишь, как смешно. Я – единственная!
К счастью, недавно я встретила на сайте Антона, не такого, как все. Он единственный и меня понимает. Похоже, я понравилась ему, и он наговорил мне кучу комплиментов в переписке. Впрочем, на фотографии я выгляжу вполне себе ничего, килограммов лишних не видно. Снималась я еще до рождения Солнышка лет восемь назад, к тому же на мне красовались любимые итальянские солнечные очки и морщинок у глаз не заметно. С нетерпением жду встречи. Надеюсь, в жизни Антон не будет иметь такой глупый вид, как на своем фото в спортзале в трусах. Пусть лучше наденет костюм и сводит меня в Большой театр, а оттуда, из партера, ЗАГС видно без бинокля».
Единственный рыбак 19 Парень, 27, 197, 27. Ищу девушку. О себе: свободный спортсмен. Мне нужны отношения, срочно и серьезно.
«Здравствуйте, меня зовут Антон, на сайте я под хитроумным ником, чтобы девушки, западающие на слово «единственный», западали куда надо. Я удивился, что только восемнадцать моих коллег-рыбаков доперли сделать себе такой зачетный псевдоним. Я не скрываю, что моя задача – повстречать в узких пределах кровати как можно больше женщин за свою нелегкую жизнь. Знаю, что всех их туда не перетаскаешь, мускулов не хватит. Но, как известно, к этой цели обязан стремиться всякий настоящий мужчина-рыбак. Хотя некоторые из нас тщательно скрывают свою сущность в целях конспирации.
Ну скажите, что может быть лучше бурной ночи с очередной незнакомкой? Главное – потом не рассматривать ее на утро за завтраком во время первой похмельной тошноты. Скажу вам откровенно, лучше внезапной незнакомки может быть только качественный алкоголь, но на него денег категорически нет сейчас. Посасываю в основном копеечное тепленькое пивцо перед телевизором, как новорожденный младенец. Залить грусть я люблю не меньше, чем женщин на матрасе, но лучше и то и другое, а остальное мне неинтересно.
Давно надоел этот писк насчет семьи и серьезных отношений. Мозг мне вынесли уже не один раз. Поймите, дамы, ваша красота измеряется не годами, потраченными на созерцание вашей персоны, а радиусами изгибов и диаметрами форм, сантиметрами плоти, но тоже чтобы не лишними. Чего я точно не выношу, так это придурковатых морщинистых кошелок, глубоко за тридцать пять, возомнивших, что я буду воспитывать чужих детей, как директор детского садика. Нашлись бы средства оплаты, выписал бы в интернете длинную, как капитан волейбольной сборной, дефку. А лучше купил бы в «Ашане» ящик того, чего можно вылакать по кайфу и без длинной дефки. Да и не свободен я давно, прерван мой полет, никак не могу смазать пятки от своей на остаток жизни любви: денег нет на то, где отдельно и свободно существовать.
На сайте я уже пять лет, и нельзя сказать, что годы прошли впустую. Повстречал я немало легкомысленных мамаш и пощекотал им интимные места. Да, случались встречи при Луне, но психика моя попорчена крепко, так что даже пью меньше и весь морально поистаскался. Хочется чего-то гениального, интересного, как феллиниевские «Восемь с половиной», и без особых проблем для нервов.
К счастью, я встретил Аллу с ярким до зубной боли псевдонимом Солнышко. Она милая, меня понимает, и ноги у нее на фото устремлены в небо, как крылья у истребителя. Жаль только, что лица не видно за шизофреническими солнечными очками в две трети лица. Чувствуется, что Алла – сочная вампирша, жирновата только малость для своих неопытных лет. Чувствую, Алла влюбилась в меня по анкете. Недаром я вывесил фотки из спортзала в трусах. В переписке Алла наговорила мне кучу занятного. Предвкушаю развитие в кровати или на полу. С интересом жду встречи. Не предвижу ничего дурного, кроме пользы для предстательной железы».
Заключительный комментарий семейного психотерапевта
Алла и Антон зарегистрировали брак через восемь с половиной недель после первого свидания. Они живут теперь под общей фамилией Кривоножко в доме номер пять, во втором подъезде, на восьмом этаже. У счастливой пары родилась дочь-Солнышко. Соседи отмечают необычную гармоничность молодой семьи, но иногда жалуются на шум по ночам. Случаются и визиты неотложки. Справедливости ради отметим, что инциденты происходят по причинам пустяковыми и ничем страшным не заканчиваются.
Так, к примеру, недавно Алла застала мужа за написанием сообщений любовного содержания в адрес отвратительной чужой дряни с нашего же сайта. Она шваркнула на эмоциях Антона сковородкой в область черепа. Сковородка была алюминиевая, турецкого производства. Издав жалобный звук, изделие внушительно деформировалось, повторяя форму черепа любимого и утратив навсегда пригодность для жарки глазуньи. Антон не обиделся, но, покачнувшись, рухнул на груду пустых бутылок из-под виски «Уайт Хорз», производства Республики Дагестан. Там неверный муж пробыл до утра в мире с собой. Однако несчастный застудил лицевой нерв с левой стороны, отчего ему теперь трудно моргать и произносить слова «эпифеноменализм» и «гипотиреоз».
Повторяю – не унывайте, дорогие посетители, а заполняйте анкеты. Не забывайте, что, указывая настоящие имя и фамилию, размещая только самые свежие фото, раскрывающие ваш образ, а также наиболее полно отражая личные данные в анкете, вы значительно повысите эффективность поиска личного счастья.
Григорий Михайлович
Григорий Михайлович замечательный человек, но сомнительный. Не всякий живописец возьмется за перо. Сверху на нем приличные брючки из габардина надеты, а душа его – потемки. Роман «Обломов» читали? Нет, это не про Григория Михайловича, хотя тот тоже частенько обламывается. Скорее уж подходит «Ромео и Джульетта»… Потому что герой наш давно и безутешно влюблён в известную поэтессу Марину Б., о чем и пойдет дальнейший рассказ.
Признаюсь, про известность поэтессы Марины Б. я несколько преувеличил. Напечатали-то всего пару ее романтических стихов. Имеется, правда, незаконченная любовная поэма, но в ней рифмы хромают. Марина Б. предпочитает сочинять примерно так: «поцелуй в пупочек – на окне цветочек». Мужчинам ее стихи ужасно нравятся, но не всем, а если попадется случайно терпеливый человек. Ноги у Марины Б. стройные, а глаза раскосые и лукавые. Не мудрено, что Григорий Михайлович раскис с первого взгляда, застав ее однажды в булочной за покупкой сайки с изюмом. А как стихи прочитал, опечалился до такой степени, что лег спать в носках, как в герой песни великого барда Б.Г.
Спит он так в носках ночь-другую, потом вскакивает и произносит: «Женюсь и точка». Узнал он у знакомых Маринин телефон, – дело-то не хитрое, потому что ее телефон половина мужского населения Москвы знает наизусть, – и позвонил. «Выходи, – говорит он по телефону, – дорогая Марина, за меня завтра с утра замуж». И замер в ожидании, как студент-нарушитель во время оглашения приговора суда. А Марина Б. отвечает благосклонно, мол, согласная я, но при одном условии. Нужен ей, видите ли, позарез чайный сервиз на двенадцать персон. Да не простой сервиз, а подходящий по цвету к обоям в новой квартире. А в старой хибарке, где она ютится как сирота без прописки, Марина Б., извините покорно, никаких серьезных отношений с мужчинами иметь не желает. Ничего не попишешь, требование законное. Что она, девочка что ли? Как-никак поэтесса.
Григорий Михайлович расстроился, нацепил в спешке габардиновые штанишки наизнанку и выбежал как полоумный на улицу. Пробежал квартал в левую сторону до аптеки. Купил пузырек валерианы, потом промчался, распугивая бездомных собак, два квартала в правую сторону до той самой булочной, где повстречал Марину Б. Поплакал там в уголке, съел сайку с изюмом, развернулся и отмахал три квартала до хозяйственного. Приобрел задешево чайный сервиз – ничего такой, с цветочками и жуками на боку, китайского фарфора. Вернулся домой, снял габардиновые штанишки, повесил их аккуратно на вешалку и погрузился в депрессию. Сидит и рыдает. Где взять квартиру Марине Б.? Да чтоб еще цвет обоев к купленному сервизу подошел. Квартиры нет, разве что свою подарить, но в ней лишние люди обитают. Мама пенсионерка, к примеру. Сердце подсказало Григорию Михайловичу, что брак его находится под угрозой. Напялил он снова штанишки, глотнул коньяку для храбрости, сунул сервиз под мышку и рванул к Марине Б. лично объясниться. Решил он раз и навсегда покончить с неопределённостью своего холостого положения. Надеялся разжалобить поэтессу и вступить с ней немедленно в самое серьезное сожительство.
Марина Б. умилилась речами влюбленного и не прогнала его, а уложив в постель, изобразила, как она была бы нежна, если бы имела надежное место, где жить. Наутро, впрочем, проведя пристрастную беседу с Григорием Михайловичем, Марина Б. постепенно остыла. Осознала она, что пролетает мимо квартиры как фанера над Парижем. Конечно, она обиделась. Первым делом расквасила китайский сервиз о стену. Потом всхлипнула и сказала, что она так и знала. Мужчины, дескать, все одинаковые. Только Григорий Михайлович среди других мужчин еще скучнее. С ним даже не всякая мышь в дому уживется, не окочурившись от тоски. «Ты, Гриша, – говорит, – вообще не человек, а перезревший гриб подосиновик. С виду красивый, большой, шляпка коричневая на солнышке светится. А внутри – труха и червячки ползают». Что она имела в виду под шляпкой, понять было сложно. Но Григорий Михайлович оскорбился, как младенец от прививки. А Марина Б. засмеялась ему в лицо и говорит: «А замуж я вовсе и не спешу, у меня тайный супруг давно в Сочи проживает под другой фамилией». И добавила сгоряча, что знать она Гришу не хочет и катился бы он на три буквы прямо сейчас. Мужчины, мол, все врожденные идиоты, неспособные понять поэзию женской души.
На месте Григория Михайловича многие герои сиганули бы в Москву реку или отравились барбитуратами с водкой. Но он перенес стойко, без нытья. Вышел на улицу, забыв даже надеть свои габардиновые штаны. Идет и рыдает в три ручья. Первые два ручья – это слезки из глаз, а третий – сопелька из носа. А навстречу, к счастью, попалась ему давняя знакомая. Тут я, как рассказчик, немного сконфужен. Дело в том, что знакомую эту тоже завали Марина Б. Чтобы не спутать двух женщин, назовем вторую Марина Львовна (на самом деле она была, кажется, Геннадьевна, но Львовна ей как-то к лицу). Так вот, Марина Львовна, женщина в соку, бывалая и разбитная, как увидела Григория Михайловича без штанов в слезах, сразу сообразила что к чему.
Проводила она безутешного влюбленного под ручку домой. Заварили они чайку с чабрецом, побеседовали по душам, вспомнили старое, утерли друг дружке слезки и сопельки передником. И как-то так вышло, что Марина Львовна согласилась сочетаться законным браком с Григорием Михайловичем даже без квартиры. Но опять-таки при одном условии, чтобы жить каждый в своем доме раздельно с собственной мамой и прочими домочадцами. А у Марины Львовны было аж пятеро домочадцев в двух комнатах: два ребенка от второго брака, один, немного нервный юноша семнадцати лет, от первого, мама и мамина сестра-близняшка.
Григорий Михайлович на радостях, что попадет в такую дружную семью, поклялся служить двум тещам верой правдой. Уподобился он библейскому Иакову, проработавшему в рабстве у дяди четырнадцать лет ради любимой Рахили. Обещал Григорий Михайлович подвозить тещ куда следует на машине, гулять с детьми, доставлять продукты и произвести косметический ремонт. Только снова при условии, чтобы не маячить особо перед глазами – в квартире и без него так тоскливо, что хоть вешайся. Марина Львовна улыбнулась любезному своему Грише очаровательно и сказала, что раз так все хорошо складывается, она сразу после регистрации брака поедет отдохнуть в Сочи с одним другом дома.
Так и получилось. Расписались молодые, выпили шампанского, а друг Марины Львовны уж торопит гудками из машины под окнами. Укатила она с ветерком. Григорий Михайлович же выполнял обещанное с огоньком в глазах. Детей он любил, даже тех, кому семнадцать лет, и кто ходит из угла в угол с перочинным ножичком, страдая от нервных болезней. Две тещи в нем души не чаяли до такой степени, что доверили Грише управлять семейными инвестициями. Дескать, вложи куда считаешь нужным, милок, но чтоб с пользой. А вернуть потом надо с процентами.
Задумался Григорий Михайлович об инвестициях. Все кругом инвестируют, а он что рыжий? Он, кстати, не рыжий, а скорее седой от вечных неприятностей. А средства, между прочим, были не так уж велики, чтоб попусту инвестировать. На биржу и в банки Григорий Михайлович не пошел, а присмотрел в рекламе бытовку на дачу. А реклама сейчас знаете, какая подлая? Пишут: «четыре бытовки по цене трех». Разве не заманчиво? Четыре Григорию Михайловичу и не нужно совсем, ему и три не нужно. Ему и одна не нужна, если честно. Но раз решил… Взял тещины деньги и купил четыре… по цене трех.
Поставил он бытовки по периметру дачного участка – красота. Похоже на заброшенный поселок геологов, потому что в центре вышка стоит и на вышке бочка – водонапорное устройство. Соседи подумали, что война миров началась, но нет, всего-навсего Гришина шестиметровая башня на трех ногах качается на ветру и руками-трубами со скрежетом размахивает. А могла бы ведь упасть, если бы с водой была… Но на насосы денег не хватило.
Так вот, четвертая бытовка оказалась маленькой. Прямо как собачья конура. А что вы хотели забесплатно? Не верьте рекламе! Григорий Михайлович задумал в ней баню соорудить. Погреться если надо или пропотеть. А помыться в той бане пока нельзя – воды в ней нет. Туалета, между прочим, тоже нет. Кому надо – беги в лес за три версты. Такой своеобразный фитнес. Зато печка теплая – из старых утюгов, обложенная речным камнем. Вот с этим камнем и вышла оказия.
Сидит как-то в июне Григорий Михайлович в бане и потеет, расслабляется. А две тещи на участке клубнику пропалывают. Хорошо жить в браке. Только вот в желудке бурчит и в голове чувствуется когнитивный диссонанс. Вроде бы от камней прет в воздух микроэлемент. Григорию Михайловичу от того микроэлемента, с одной стороны, прекрасно на душе, а с другой – немного страшно. Захотелось даже померить параметры разные и состав воздуха определить, убедится в оптимальности выбранной брачной жизни. Протерся он от пота полотенчиком, надел габардиновые штанишки и рванул на радиорынок приборы покупать. Приобрел китайский дозиметр, анализатор воздуха и определитель магнитуды электрических полей с адской чувствительностью. Вернулся, замерил и обалдел – почти все параметры отличаются от воображаемых им ранее. Особенно магнитуда полей подкачала – ни в какие ворота не влезает.
И вот, Григория Михайловича сомнение взяло. Может зря он женился? Да первая Марина в сердце иголочками колется. Сомнение, конечно, следовало задушить в себе железной рукой в тот же миг. Но было поздно: тут как раз нагрянула из Сочи Марина Львовна с другом семьи. Увидела она Григория Михайловича потным и раскисшим и мгновенно отлучила от семьи. Дескать, видала она мужчин и получше, а не таких слизняков. Если, конечно, он желает, пусть раз в месяц гуляет с детьми. А она, мол, вольная птица. Словом, браку конец.
Роман «Обломов» читали? Теперь вы и сами убедились, что он не про Григория Михайловича. Про Гришу другие писатели пишут, что попроще. А писать есть о чем, согласитесь.
Стихийный буддизм в Вешняках
Слово «вешняк» означает объездную дорогу, прокладываемую на время половодья. Однако в народе ходит и иная трактовка. Говорят, что станция железной дороги «Вешняки», находившаяся до войны за городом, под Москвой, служила конечным пунктом для поездов с необычным грузом. Сюда свозили тела расстрелянных и попросту сваливали их на пустырях. Если дело было летом, трупы кое-как присыпали землей, а если зимой – никто особенно не заморачивался. Весной, когда припекало солнышко, снега таял и проходившие мимо обыватели замечали, как из-под него выглядывают неприятные сюрпризы – «вешняки».
В незабвенные годы застоя вокруг станции, по приказу партии и правительства, выстроились до самого горизонта кварталы одинаковых серых девятиэтажек. В тесных квартирках обитала неприхотливая, стойкая к невзгодам публика. Никто ни на что не жаловался. Старушки у подъезда говорили так: «Сквозит в окна – заткни щели ватой, лопнул стояк – надень резиновые сапоги». В подъездах нещадно несло кошачьим калом и человеческой мочой. Но жильцам было некогда принюхиваться. После работы у станка они стояли в нескончаемых очередях в окрестных магазинах. Светлое будущее в Вешняках никак не наступало. Борьба коммунизма против темных сил запада пробуксовывала. А белая горячка вырывала из коллектива лучшие умы. В такой обстановке и родился наш скромный герой Казимир Адольфович.
В Вешняках как-то не принято было внимать наукам. Несчастные педагоги местных школ часто болели. Иные отправлялись с неврозами и инфарктами в клиники, другие под звуки медных труб ехали прямиком на кладбище. Выжившие обрастали корой индифферентности и напоминали сломанных роботов из фантастического кинофильма «Москва-Кассиопея». Ученики бесились от безделья и никак не могли запомнить, что такое косинус. Наследственная олигофрения портила процент успеваемости. Поэзия Пушкина усваивалась из рук вон плохо. Военруки рвали на себе последние волосы, а иностранные языки вообще пролетали мимо сознания. Зато древо жизни зеленело пышно. Девочки беременели, не дожидаясь аттестата. Мальчики, не стесняясь, отхлебывали из стаканов беленькую и дымили как фабричные трубы. Процветала мелкая преступность и пакостное дворовое хулиганство.
Вопреки народной традиции маленький Казимир учился прилежно. Как-то незаметно для завистливых соседей он вырос, поступил в институт и получил диплом инженера-техника. Старушки у подъезда сплетничали: «Он теперь у нас теперь инженер по тепловым агрегатам, а может быть, и по холодильникам». Точно никто сказать не мог, да и какая им была разница, ведь тепло и холод суть две стороны одного физического явления. Самое главное, что наш Казимир спиртного в рот не брал. А уж это, по мнению актива жильцов, было равносильно государственной измене.
