скачать книгу бесплатно
Доргорд и Люциус схватили новоиспеченного папашу и стали его подбрасывать, а остальные немедля к ним присоединились. Потом Эйнар с Иманом притащили пару бочонков, и вскоре весь отряд стоял с полными кружками вокруг счастливого отца:
– Капитан, начните тост, – сказал Люциус.
Исангаст поднял кружку и, глядя прямо в глаза Бринстальфу, громко произнёс:
– Долгой жизни вам троим! – и тепло улыбнулся.
– Конского здоровья! – продолжил Тазмах.
– Верных друзей! – не отставал от брата Веарад.
– Да благословит его Мать-природа! – не изменил своей вере Эйнар.
– Пусть быть сильным и бесстрашным! – прогудел Доргорд.
– Пусть никогда не знает горя, – пожелал Иман.
– Мужской гордости побольше! – выдал Вилка.
– Ума, – скромно сказал Гога.
– Пусть будет похож больше на мать, чем на отца! – закончил тост Люциус, и все хором заорали: – ЗА ТВОЕГО СЫНА!!!
Крича вместе со своими парнями, Исангаст чувствовал, как его распирает от тёплого чувства радости и счастья. Да, уже завтра придется говорить ребятам о миссии, с которой они могут не вернуться, но это будет завтра. Сейчас же был праздник жизни.
Глава 5. Посланники
Иерархия северян очень проста – деревнями и землями правят ярлы, а ими правят конунги. Выше конунгов же лишь их Боги.
На следующее утро Исангаст проснулся довольно поздно. Судя по шуму, доносившемуся со двора, парни уже вовсю тренировались. У них с капитаном был уговор – он не препятствует их загулам и попойкам, но на утренней тренировке обязаны быть все, независимо от того, кто сколько выпил ночью. Парни соблюдали соглашение неукоснительно.
Исангаст не торопился вставать. Лежа на спине и закинув руки за голову, он вспоминал вчерашнюю пирушку. Как парни, не вняв предостережениям Вилки, стали пить, не дождавшись поросёнка. Как их унесло после пары кружек на голодный желудок и они ринулись помогать готовить хрюнделя, а в итоге спалили его и чуть не испортили зачарованный вертел толстяка. Как Вилка носился с этим самым вертелом по двору за всеми подряд и клялся, что проделает прямой проход из глотки прямиком в задницу любому, кого поймает. Как его скрутили, насильно напоили, а потом забыли развязать. Он так и заснул бы связанным, если бы не сердобольный Гога. Как снова сели пить, потом играть в кости, а после затеяли турнир. Как Доргорд вышиб Эйнаром дверь и на этом турнир закончился. Как всем отрядом лечили святошу, а когда закончили, то обнаружили, что на ногах осталась едва ли половина. Лёжа и вспоминая всё это, Исангаст невольно улыбался.
Наконец, он согнал улыбку с шрамированной физиономии и резко встал с койки. С хрустом потянулся. Его спальное место по неудобству уступало разве что деревянной лавке. Натянул сапоги с рубахой и вышел во двор.
Вся команда тренировалась, как и положено. Они даже дверь на место уже успели приладить. Парни, конечно, были вялые и зелёные, но никто не отлынивал. Хуже всех выглядел Люциус. Он упражнялся рядом с объёмистым ведром к которому регулярно наведывался. Парни заметили капитана и хором приветствовали, как и положено во время службы.
У Исангаста было ещё несколько часов до встречи с Фареодуром, поэтому он решил немного размяться, потом поговорить с парнями и только после этого отправляться во дворец. Он взял тренировочный меч и кликнул Имана. Тот немедленно передал Гогу, с которым тренировался, на попечение Эйнара и встал перед капитаном. Несколько мгновений они стояли неподвижно, сверля друг друга взглядом, а затем Исангаст без предупреждения атаковал. Он был выше и сильнее Имана, чем и воспользовался, нанося мощные удары с разных сторон и вынуждая его уйти в глухую оборону. Исангаст славился своим бешеным натиском. Мало кто мог выстоять против него. Кто-то был слишком слаб, кто-то слишком медлителен. Кому-то не хватало выносливости, а кому-то умения. Во всем городе капитану могли противостоять лишь несколько человек, среди которых был и Иман. Капитан постоянно менял стойки, наносил удары со всех сторон и под невероятными углами, действуя почти с нечеловеческой скоростью, но не мог достать его. В свою очередь Иман не мог ударить в ответ – капитан не давал ему продохнуть.
В таких схватках, как эта, побеждает более выносливый. И вскоре победитель определился.
Вчерашняя попойка ударила по выходцу из пустыни больнее, чем по капитану. Через некоторое время Иман стал выдыхаться. Его движения замедлились. Он был опытным бойцом и быстро смекнул, что затягивать бой ему невыгодно. Это знал и Исангаст. Аювец попытается рискнуть и контратаковать. И решил использовать это. Капитан взял рукоять меча, обеими руками и нанёс мощный удар сверху. Иман ушёл в сторону, но Исангаст и не рассчитывал его зацепить. Конец тренировочного меча разметал песок, которым был засыпан их двор, и в то же мгновение Иман нанес боковой удар, намереваясь полоснуть капитана по животу.
Он клюнул, посчитал, что капитан совершил ошибку, и открылся. Исангаст мгновенно отпустил рукоять меча, одной рукой схватил Имана за запястье, сразу начав выкручивать, а другой рукой сильно ударил его в лоб. Иман рухнул на землю, оставив своё оружие в руке капитана. Исангаст приставил трофейный клинок к груди противника:
– Пирушка не прошла даром? – весело усмехнувшись, позлорадствовал капитан. Иман выплюнул песок, попавший в рот, и ощупал голову:
– Верно. Ну вы и лупите! Даже жалко парней, которых вы вчера отметелили у Терезы.
Желая сделать приятное капитану, Иман невольно напомнил ему о вчерашней драке в таверне и о том, что его наверняка ждёт разбирательство за этот проступок. Настроение немного упало. Он подал Иману руку и помог подняться. Когда Аювец снова оказался на ногах, то сказал:
– Утром, очень недовольные люди Намора привезли доспехи. По распоряжению генерала Эрмегерна. Сказали для каких-то переговоров. О чем шла речь?
Исангаст нахмурился. Только сейчас, он заметил, что ребята напряжены больше обычного и изредка бросают на командира косые взгляды. Они что-то подозревают. Генерал решил хоть как-то подсластить пилюлю. И заодно немного проучил Намора, поручив его людям унизительную работу. Жаль только Эрмегерн сделал это до того, как капитан объявил отряду о задании. Откладывать больше нельзя. Пора было поговорить с парнями:
– Построились! – рявкнул капитан. Все немедленно побросали оружие и вытянулись в линию, сцепив руки за спиной. Исангаст замер перед ними в такой же позе:
– Вчера приплыл посол северян. Предложил мир, и Совет согласился. Отправляет дипломатов в Гуннард. Мы плывём с ними как охрана. Возражения не принимаются. Таков приказ. Вольно, – парни рассыпались по двору, бурно обсуждая услышанное, а капитан подозвал Имана:
– Пришли ко мне Доргорда, Бринстальфа и Гогу. Потом зайди сам и Эйнара возьми.
– Будет сделано, капитан.
Исангаст наскоро умылся в бадье, стоящей в углу двора, потом зашёл в арсенал, осмотреть привезенные доспехи. Новые и затейливо украшенные кольчуги, наручи и шлемы. Оно и понятно. Отряд Исангаста будет сопровождать дипломатов великой нации Древних и должен выглядеть соответствующе. Капитан провёл пальцем по блестящим кольцам кольчуги и закрыл крышку ящика. Пора окончательно решить, кто из его парней наденет новые доспехи.
Как только он вернулся в комнату и сел за стол, послышалась тяжёлая поступь Доргорда, а вскоре появился и он сам. Как обычно, склонив голову, чтобы не удариться лбом о притолоку, великан замер перед капитаном:
– Вы хотеть меня видеть. Капитан?
Исангаст задрал голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Как обычно, он зацепился взглядом за татуировки северянина. От одного уха до другого побежала цепочка северных рун. Имена его предков. Традиция деревни, где он родился. Оторвав взгляд от наколок, капитан уставился в синие глаза великана. Помимо обычного спокойствия, они светились неподдельным любопытством.
– Ты слышал, куда мы плывём?
Великан нахмурился:
– Да, – пророкотал он. – К мой народ, – тут он запнулся, отчаянно подыскивая подходящее слово. Ничего не подобрав, он сокрушённо развёл руками и добавил:
– Мир.
– Верно. Заключать мир. Затея опасная. Очень. Не хочу, чтобы стало ещё опасней. Не хочу провоцировать северян. Ты их предал, и твоё присутствие на переговорах может разозлить их. Ты понимаешь?
Любопытство в глазах великана на мгновение сменилось растерянностью, а затем пониманием, смешанным с грустью:
– Да. Вы оставлять меня здесь, капитан. Потому что я предатель. Потому что мой народ не будет рад меня видеть.
– Верно. Прости.
Доргорд грустно вздохнул:
– Я понимать, капитан. Это мудро. Я буду ждать, когда вы возвращаться.
Исангаст ободряюще ему кивнул:
– Молодец. Свободен.
Великан слабо улыбнулся в ответ и вышел, снова склонив голову. Капитан смотрел ему вслед с ноткой грусти. Он не хотел его оставлять, но по-другому было нельзя.
Его задумчивость перебил свист перебитого носа Бринстальфа, который ознаменовал его приход:
– Капитан, добрый день. Вызывали? – бодро поздоровался новоиспечённый папаша.
– Да. Как Ева?
– Отлично. Утром был у неё. С ребёнком возится. Сейчас за ней повитуха приглядывает.
Исангаст удовлетворённо кивнул:
– Хорошо. Приказ слышал?
– Конечно. Нас отправляют к северянам. Затея гиблая, как по мне.
– Вот именно. Ты можешь остаться. Если хочешь. Ради Евы. И сына.
Бринстальф ответил не сразу. Довольно долго он молчал, уставившись в пол. Капитан не торопил его. Терпеливо ждал, пока он не заговорил:
– Капитан, большое спасибо за заботу. Но, если я правильно понял, нам поручили самую опасную миссию из всех, что были раньше. И если там что-то пойдёт не так, я должен быть рядом парнями. Рядом с вами. Потому, что до Евы и сына вы были моей семьёй. И ей остались.
Исангаста тронули его слова. Он прекрасно понимал, что чувствует Бринстальф. Для капитана ребята тоже были семьёй. И он тоже никогда бы не оставил парней в трудную минуту. Он тепло улыбнулся Бринстальфу и понимающе кивнул.
– Хорошо, парень. Свободен.
Гога, который явился следующим, ответил примерно так же. Он наотрез отказался оставаться.
Последними зашли Эйнар вместе с Иманом:
– Да благословит вас Мать-природа, капитан, – поздоровался Эйнар.
– Да будет вечным её благословение, окружающее нас, – ответил как полагается капитан, после чего перешёл к делу:
– Эйнар. Мы плывём к северянам. Не воевать, а договариваться. Сможешь сдерживать себя?
В глазах бывшего монаха мгновенно вспыхнул огонь чистейшей ненависти. Слегка помедлив, он кивнул, стиснув зубы.
Как Исангаст и предполагал, ненависть Эйнара всё так же сильна. И она может навредить куда больше, чем появление Доргорда на переговорах. Если затея Исангаста не сработает, Эйнара придётся оставить.
– Хорошо. Свободен. Иман, задержись, – капитан подождал, пока подчинённый удалится, и только потом продолжил:
– Иман. Гномов так же ненавидишь? – Иман моргнул:
– Они убили мою жену и дочь, капитан. Я знаю, что это было давно, но ничего не могу с собой поделать. Как только вижу их, сразу красная пелена перед глазами встает. Я…
– Я знаю, – перебил его Исангаст. – Тем не менее. Несколько лет назад мы работали с гномами. Ты прекрасно себя показал. Они так и не поняли, как сильно ты ненавидишь их расу. Научи этому Эйнара. Иначе он сорвёт переговоры. Придётся его оставить. Я не хочу ни того, ни другого. Займись им. Перед отплытием расскажешь об успехах. Как скажешь, так и поступлю. Ты понял?
– Да, капитан. Сейчас же займусь.
– Хорошо. Свободен, – Иман покинул комнату, а Исангаст принялся одеваться ко дворцу. Придется сказать Фареодуру, что один из его парней под вопросом. Нужно узнать, когда отплытие, и тогда уже решать, что делать с Эйнаром. Исангаст пристегнул клинок к портупее и закинул Ублюдка за плечо. Пора отправляться во дворец. Что-то зачастил он туда.
На полпути капитан неожиданно вспомнил, что забыл наказать Люциуса и Бринстальфа за их выходку с Намором. Пообещав себе разобраться с ними, как только вернётся, капитан полностью ушёл в свои мысли касательно предстоящей им миссии.
Некоторое время спустя он снова стоял в огромной зале, которая была абсолютно пуста, не считая позолоченных гвардейцев. Тут Исангаст пришёл в замешательство. Он никогда не был у Фареодура и не имел ни малейшего понятия, как к нему идти. Во дворце, помимо приёмной залы, капитан бывал только в кабинете Эрмегерна.
Это было большой проблемой, потому что назначенный час был уже близок, а опаздывать Исангаст не хотел. Спасение явилось в виде его любимого прыщавого посланника, который бесшумно возник возле одного из гобеленов:
– Капитан Исангаст, сюда, пожалуйста! – окликнул он капитана.
– Весьма вовремя, – с облегчением подумал Исангаст и двинул к парнишке. Когда он приблизился, его проводник откинул гобелен и юркнул в скрывающуюся там дверцу. Капитан послушно шёл следом. Там оказалась узкая каменная лестница, круто уходящая вниз. Потом узкий коридор и аналогичная лестница, ведущая наверх. Внезапно подъём кончился и они оказались в широком коридоре, сплошь устланном мягким ковром. Стены были увешаны картинами, изображающими разные события из истории древних. Войны племён между собой, объединение древних в одно государство, строительство Алкиилона и многое другое.
Спутник Исангаста не дал полюбоваться произведениями искусства. Вместо этого он весьма быстро устремился дальше по коридору. Капитану ничего не оставалось, как последовать за ним. Вскоре они оказались перед богато изукрашенной дверью.
– Вам сюда, капитан, – указал на дверь, посыльный.
– Спасибо, – поблагодарил его Исангаст и постучал. Почти сразу же он услышал «войдите» и последовал приглашению.
К его удивлению, кабинет был обставлен очень скромно. Вдоль стен тянулись высокие каменные шкафы, заполненные свитками и папками, напротив окна стоял огромный мраморный стол за которым и работал министр внешних связей Фареодур. Стул и тот был всего один. Больше в кабинете не было ничего. Никакой позолоты, как на двери, никаких вычурных ковров или богато изукрашенных гобеленов.
– Капитан Исангаст, рад вас видеть, – прервал его осмотр Фареодур. Он поднялся со своего места и подошёл к капитану, протягивая руку. Исангаст с удовольствием пожал шершавую ладонь древнего. К удивлению капитана, у министра оказалось необычайно сильное рукопожатие.
– Капитан, я не большой любитель всех этих прелюдий и заискиваний, вместо того, чтобы заняться делом. Сыт этим по горло на основной работе. Слышал, вы тоже. Предлагаю пропустить взаимное облизывание и сразу приступить к работе, что скажете?
– С удовольствием, – улыбнулся Исангаст. С каждой минутой Фареодур нравился ему всё больше.
– Отлично. Тогда прошу, – он жестом пригласил капитана к столу. На нём была расстелена большая карта острова северян. Её Исангаст хорошо знал. Она была составлена в основном благодаря стараниям его отряда.
– Первый делом хочу обсудить самый неприятный и скользкий вопрос. За эту миссию вы и ваш отряд получите тройной оклад и повышенную премию. Конкретные цифры министр Шимер не озвучил, но обещаю вам, я вытрясу из него целое состояние.
– Благодарю, – склонил голову Исангаст. Честно говоря, денежный вопрос волновал его в последнюю очередь, но хорошо, что они его закрыли.
– Давайте обсудим состав делегации, – начал Фареодур. – С моей стороны поплывут трое. Пепсара вы вряд ли знаете, он из моих. А вот с юным Апрусом вы знакомы.
Исангаст удивлённо посмотрел на Фареодура. Он был совершенно уверен, что незнаком ни с каким Апрусом. Древний заметил его удивление и слегка улыбнулся:
– Апрус – это молодой человек, который проводил вас сюда. И, насколько мне известно, вчера сопровождал вас во дворец.
Исангаст почувствовал, как у него загорелись щёки. Нужно было всё-таки узнать у парнишки его имя.
– Посыльный? – уточнил он на всякий случай.
– Верно. Сейчас он служит на этой должности, но я хочу забрать его под своё руководство. Я заметил в нём большие способности к моему ремеслу. Со временем из него выйдет прекрасный дипломат. Он поплывёт с нами в качестве практики и чтобы не рисковать уже обученными дипломатами.
– С нами? – переспросил Исангаст.
– Именно так. Третьим поплыву я. Это очень важные переговоры, и я хочу лично все контролировать.
– Министр, это очень опасная затея, – попытался образумить его Исангаст.
– Я знаю. И именно поэтому третьим плыву я сам. Северяне прислали троих послов и ждут столько же от нас. Я и так подвергаю риску двоих своих людей и не хочу рисковать ещё одним человеком. И я знаю, что вы меня поймёте.
Исангаст действительно его понимал. Если бы был хотя бы малейший шанс на то, что вместо парней, его отправят одного, он бы использовал его не задумываясь. Он посмотрел на Фареодура и почувствовал, как уважение к министру ещё больше выросло:
