Я тебя сломаю

– Прости меня, пожалуйста, мам, – прошептала, сжимая пальцы.

– Агата, – она накрыла мою руку.

Губы мои искривились, на глаза набежали слёзы. Я вспомнила маленького мальчика возле пруда, его тёмные глаза и футболку с черепашкой. Его толстую неуклюжую маму, мечущуюся по аллее, и ужас в её наполненных любовью глазах.

– Я плохая дочь, – всхлипнула, когда она сжала мои пальцы. – Я знаю, мам… – Она потянула меня наверх, и я, поднявшись, села рядом с ней на лавочку.

– Почему он, Агния? – тихо спросила она. Неожиданно приобняла, посмотрела в лицо. Глаза её блестели. – Почему Данил? Почему именно сейчас?! Ты ведь знаешь, какой скоро день и… – она не договорила. Прикрыла рот рукой и мотнула головой.

Я смахнула слёзы, крепко обняла её.

– Прости меня, – повторила. – Я тебя так люблю, мам. Больше всех на свете люблю.

– Я тебя тоже люблю, милая, – мама поцеловала в щёку.

Её губы были мягкими и тёплыми, как когда я была маленькой, объятья нежными и дарящими ощущение, что всё будет хорошо, что она способна уберечь меня от всего. Я зарыдала ещё сильнее. Перед ней я была виновата больше всех. Обхватила её крепко-крепко. Она погладила меня по волосам.

– Всё, всё, не плачь, – прошептала она. – Всё наладится. Владимир тоже успокоится. Ему просто нужно время.

Я ничего не сказала ей. Время… Разве оно способно загладить мою вину?! Нет. На это неспособно ни время, ни что-либо ещё.

Несколько минут мы просидели молча. А когда мама разжала объятия, я поняла: не могу. Я так больше не могу. Поцеловала её уже сама и встала.

Вошла в дом и бросилась наверх. А оказавшись в своей комнате, достала чемодан и принялась скидывать в него вещи. Мне нельзя оставаться в этом доме. Нельзя хотя бы потому, что я не имею на это права. Потеряла его ещё шесть лет назад, но только сейчас поняла это.

– И что это значит? – Данил вышел из подъезда как раз в тот момент, когда я подкатила к двери чемодан.

– Ты же говорил, что я приду к тебе. Я пришла.

Смотрела на него с вызовом, не собираясь отступать. Увидев меня с вещами, мама не стала задавать никаких вопросов. Я тоже не стала ничего объяснять. Знала, что она поняла всё по-своему, и это было к лучшему. Осуждения в её взгляде больше не было, только некоторое сожаление. Не знаю, должна ли была снова просить прощения. Делать этого я не стала. Достаточно. Вызвала такси и, не думая, назвала адрес Данила.

– Быстро отец тебя выставил, – Даня вытащил брелок и снял с сигнализации внедорожник.

– Он меня не выставлял.

– Тогда какого дьявола? – моему появлению Данил был не рад.

Оставив меня у подъезда, он направился к машине. Я за ним.

– Ты добился своего, – поставила чемодан рядом с машиной. – Я не могу больше оставаться дома. Не могу, Данил! Это… – мотнула головой и договорила тихо: – Это слишком. Я маме в глаза смотреть не могу.

– Шесть лет могла, а теперь не можешь? – он развернулся ко мне. Впился взглядом в моё лицо. Не выдержав, я опустила голову. Сжала ручку чемодана.

– От меня ты чего хочешь?

Я и сама до конца этого не знала. Просто понимала, что идти мне больше некуда. Даже Наташе потребовались бы объяснения, которых у меня не было.

Не ожидал, что я приду так быстро? – со злостью. – Только не говори, что не добивался именно этого. Не поверю, Дань.

– На кой чёрт ты мне нужна со своим хламом?

– А на кой чёрт ты издевался надо мной?! – повысила голос. – На кой чёрт делал всё, чтобы я почувствовала себя тварью?!

– Потому что ты и есть тварь, – выговорил он, не сводя с меня чёрных глаз.

Из груди вырвался сбивчивый выдох.

– Мы с тобой стоим друг друга, – я не отвела взгляда. – Так что придётся тебе терпеть и меня, и мой хлам.

Он чуть сощурился, губы искривились. Я продолжала смотреть на него прямо. С вызовом вздёрнула подбородок. Что бы он ни сказал, что бы ни сделал, я не отступлю. И дело не только в том, что мне, действительно, больше некуда идти. Дело в том, что я больше не хочу никуда идти. Сегодня поняла это. Чувства, которые когда-то испытывала к нему, не были случайными. Вчерашний поцелуй растревожил то, что я так долго прятала.

Ничего не ответив, Даня открыл внедорожник.

– Ты куда? – схватилась за дверцу, поняв, что он собирается уехать. – Ты что, собираешься просто взять и вот так уехать?!

– А как я должен уехать? – в голосе послышалась насмешка, и я разозлилась сильнее.

Едва не зарычала от досады. Он опять издевался надо мной и не скрывал этого. И я сама дала ему повод. Отлично!

Неожиданно он вышел из машины. Не успела я ничего понять – взял мой чемодан и, открыв багажник, закинул в него. Я вскинула голову, и взгляды наши пересеклись.

– Поедешь со мной, – не вопрос и не предложение.

– Куда?

Данил подошёл ко мне. Я напряглась, когда он коснулся моего локтя. Медленно погладил по руке вниз до запястья, потом выше – почти до плеча.

– Узнаешь, – сказал негромко, сократив между нами расстояние до предела. Держал взглядом, поглаживая руку, а мне казалось, что совсем не к руке он прикасается.

Кожа покрылась мурашками, внизу живота начало закручиваться тёплое, беспокойное желание. Я хотела отойти, но не отошла. Во рту пересохло.

– Кстати, когда ты это всё задумала? Утром? Не просто же так ты тиснула мои ключи.

– Я не тиснула твои ключи, – неожиданно севшим голосом. – Я… – не договорив, я замолчала. В тёмных глазах Данила блеснули угрожающие жгучие огоньки.

Убрав руку, он скривил губы. Я было выдохнула, но тут же ахнула: ладонь его со шлепком опустилась на мой зад.

– Садись в машину, – погладил и с силой сдавил мою ягодицу. – А то я могу передумать.

Глава 10

Агния

– Ты притащил меня на гонки?

Только что Данил, вывернув руль, с визгом остановил внедорожник около других машин. Железная громадина подчинилась ему, как игрушка. Поверить было трудно, что на такой скорости мы вписались на свободное место, хотя мне так и казалось, что вот-вот раздастся скрежет металла о металл.

– Я никуда тебя не тащил, – бросил он, собираясь выйти из машины. – И говорить тебе я тоже ничего не хочу.

Он захлопнул дверь, предоставив мне право сомнительного выбора: остаться в салоне или пойти за ним. Я выбрала второе.

Оказавшись на улице, осмотрелась. К Данилу уже успели подойти двое мужчин примерно одного с ним возраста. Немного поодаль я увидела кучку девиц. Одна из них, увидев меня и поняв, что я приехала с Даней, осмотрела с ног до головы. Под её взглядом мне стало неуютно. Высокая блондинка с платиновыми, распущенными волосами в коротком жакете и узких джинсах. В ушах у неё были крупные серьги-кольца, губы были накрашены ярко-красной помадой. Три другие, что стояли рядом с ней, были такими же броскими, и я в своём сером приталенном платье почувствовала себя воробьём среди экзотических пташек.

– Это ещё что за чучело, – подошедший к Данилу мужчина тоже заметил меня.

– Полегче, приятель, – остановил Данил.

Я думала, что Даня не упустит момент поддеть меня. Но ошиблась.

Обхватив за талию, он властно прижал меня к себе.

– Это моя сестрёнка, – выговорил он с предупреждением и добавил уже весьма многозначительно, нагло усмехнувшись и опустив руку на моё бедро. – Сводная.

Похоже, что Данил имел среди собравшихся авторитет. Несмотря на угрожающий вид, бородач продолжать не стал. Только ещё раз бросил на меня оценивающий взгляд и хмыкнул.

Губы Дани тоже искривились, а мне стало не по себе.

– Все ждут только тебя, – подал голос другой мужчина.

– Подождут, – небрежно бросил Данил. – Что со ставками?

– А ты как думаешь?

Даня хмыкнул и привлёк меня ещё ближе. Я понятия не имела, о чём они. Только ещё больше убедилась: мой сводный брат далеко не простой участник заезда. Он медленно поглаживал меня по бедру на глазах у своих знакомых, и это говорило о том, что я с ним куда яснее, чем слова. К нам подошла блондинка с платиновыми волосами. Бородатый приобнял её и шлёпнул по ноге.

– Давно не виделись, Даня, – сладким голоском проворковала она. Глянула на меня, потом опять на Данила и по-лисьи улыбнулась. – Готов всех тут поиметь?

– Не знаю насчёт всех, но тебя, Фиса, поиметь я готов всегда, – ответил он, и блондинка усмехнулась. Нагло и самодовольно. – Скажи, что мы начинаем через пару минут.

– Ты сказал, что первый сегодня получит больше обычного, – проводив её взглядом, заговорил Даня с ленцой в голосе. – На сколько?

– Тридцать процентов.

– В честь чего?

– В заезде Петрушка и Ярый.

– Ярый, значит, – уголок губ Дани приподнялся, в голосе зазвучало удовлетворение и презрение. – Это хорошо. Давно пора отрезать ему яйца. А то в последнее время он, как я слышал, стал ими слишком часто позвякивать.

Тот, которого девица назвала Геной, хлопнул Даню по плечу, и они, крепко пожав друг другу руки, глухо, по-мужски засмеялись.

Всю жизнь Данил делал то, чего хотел и занимался тем, что ему нравилось, тем, что он любил. Его страстью были мотоциклы и автомобили. Я завидовала Дане, потому что в отличие от меня, ему ничего не надо было доказывать отцу. Это я должна была завоёвывать право называться его дочерью, ему же это право принадлежало от рождения.

– Добро пожаловать, – внезапно обратился бородатый ко мне. – Тебе повезло. Увидеть сегодняшний заезд собственными глазами дорогого стоит.

– Вряд ли она оценит, – заметил Даня.

– Может, и оценю, – преодолев робость и обиду за «чучело», вставила я. Улыбнулась бородатому. – Агния, – протянула руку.

– Гена, – он мягко пожал мою ладонь. – Для всех тут просто Крокодил.

– Леший, – второй друг Данила тоже коснулся моих пальцев.

– Лёша, как понимаю? – ещё одна улыбка. Я вдруг почувствовала себя не так уж и плохо. Среди всех этих машин, этих мужчин, рядом с Данилом.

– Верно, – подтвердил Леший.

– А у тебя тут какое погоняло? – посмотрела на Даню.

Он повернул меня к себе. Медленно провёл рукой по спине, по шее и собрал в кулак волосы. Пропустил сквозь пальцы. Мягко, нежно. И только во взгляде было нечто хищное. Словно бы он выбрал жертву и готовился впиться ей в горло. Он смотрел на меня, я – на него, уже зная ответ.

– Ягуар, – низким, рокочущим голосом, сильнее сжимая пряди моих волос.

– Ягуар, – зачем-то откликнулась я эхом и подалась к нему. Обхватила за шею, плохо соображая, что творю и прошептала в губы: – Тебе идёт.

Рывком он прижал меня. Я ощутила вкус его губ. Он ворвался в мой рот языком и поцеловал глубоко, стремительно, лишая последней способности думать. Голодный, сжирающий поцелуй.

Я приоткрыла рот сильнее, запустила пальцы в его волосы. Воздуха не стало, рядом кто-то заулюлюкал.

– Отличное пожелание удачи, – шлепок по бедру.

Я облизала губы. Глаза Данила стали ещё чернее. Господи, что я творю? Что?!

– Пойдём, – Крокодил жестом показал вперёд. – Твоя рыжуля хороша, но бабы подождут.

– Только что я была чучелом.

– Рыжуля идёт тебе больше, – не смутившись, выговорил бородач. – Но серую робу сменить тебе бы не помешало. Ягуару нужна подходящая кошечка.

Стоя на обочине, я с замиранием сердца смотрела на ревущие машины. Впечатление было, что каждая из них не груда отлично собранных железок, а мощное, совершенное животное.

– Давай, Ягуар! – завизжала девица неподалёку, когда рёв стал ближе. – Сделай эту сволочь! Давай!

Её голос заглушил рокот двигателей. Фары резанули светом по серому асфальту. Я сжала руки в кулаки. Это был уже третий заезд за перешедший в ночь вечер. В первом участвовали те самые Петруха и Ярый, во втором – Даня и парень, роста в котором было меньше, чем во мне. Зато стоило ему сесть за руль своей чёрной, похожей на пулю тачки, я думать забыла о том, как он выглядит. Адреналин нёсся в крови, заставляя сердце колотиться с бешеной скоростью. Я чувствовала порывы ветра от мчащихся мимо машин и мысленно подгоняла Даню.

– Да-а-а! – вскрикнула Фиса, когда он вырвался вперёд.

В этом заезде он соревновался с победителем первого – Ярым. Хотя чувство складывалось, что не с ним, а с законами физики. Нестись так и не терять сцепление с дорогой было просто нереально, но каким-то чудом ни одна из машин не вылетела и не перевернулась.

– Давай, – шепнула с придыханием. Сжала руки в кулаки.

Ярый обошёл Данила, потом снова Данил его.

– Чёрт! – ругнулся Леший. – Сукин сын.

О ком он, я не знала. Волосы трепало горячим ветром, на губах оставалась пыль, когда один за другим автомобили мелькнули мимо нас.

Я не успела ничего понять. Впереди мелькнул пиратский флаг. Чёрный, с черепом и скрещенными костями. Всё вокруг загалдело, завертелось.

– Да, чёрт возьми! – внезапно я оказалась в воздухе. Вскрикнула и уцепилась за крепкие руки. Это был Гена. Бородач ещё раз подкинул меня с лёгкостью, словно я была теннисным мячиком. Поставил и обхватил ручищей Фису. Рядом с хлопком вылетела из бутылки с шампанским пробка.

– Он выиграл? – я рывком повернулась к Лёше. – Выиграл же, да?!

Дыхание сбилось. Бросило в жар. Леший хмыкнул, потрепал меня по волосам.

– Смешная ты, Рыжуля.

– Ягуар не умеет проигрывать, – услышала я немного надменный женский голос.

Повернулась и увидела брюнетку. Та смотрела на меня с чувством превосходства. Вдруг меня охватила такая ревность, что стало нечем дышать. Сразу вспомнилась фотография, сделанная где-то на другом краю света…

– Пошли, – Крокодил не дал времени придумать в ответ хоть что-нибудь остроумное.

Вместе с остальными, мы двинулись к остановившимся машинам. Из одной показался высокий мужчина с изуродованным длинным шрамом лицом. Из второй – Даня.

Их тут же обступили. Воздух был наполнен голосами и запахом резины.

Я пыталась высмотреть Даню среди других. Увидела. Он держал в руках открытую бутылку. Глоток из горла.

Вдруг он повернулся и посмотрел прямо на меня. Глядя в глаза, подошёл. С ходу сгрёб мои волосы и принялся целовать. Так голодно, как не целовал никогда до этого. Языком протаранил мой, просунул глубже.

Голова поплыла окончательно. Бушующий в груди адреналин лишил всякой скромности. Я ответила ему с неменьшим пылом. Чувствовала его жар, вкус шампанского на губах, а внизу живота всё сворачивалось, пульсировало. Даня дёрнул меня назад, посмотрел в лицо, на губы, глухо зарычал и опять принялся целовать. Я задыхалась от его натиска. Августовская ночь стала раскалённой.

– Сожрёшь её, приятель, – раздался раскатистый голос Гены.

Прижимая меня, Данил глянул на него.

– Пошёл к чёрту, – хмыкнул.

Я прошлась языком по припухшим губам. Ощущение было, что это я только что неслась по трассе, соревнуясь со скоростью света. Ладонь Дани была горячая, взгляд безумным. Кто-то сунул мне шампанское. Пузырьки обожгли язык, потом ещё один поцелуй и снова пузырьки.

– Без тебя тут было скучно, – возле нас появился мужчина со шрамом.

Несмотря на поражение, он не выглядел уныло. Только опасная угроза читалась в глазах. Даня смотрел на него так же. Они пожали друг другу руки, и оба усмехнулись.

– Теперь тебе будет весело, Ярый, – отозвался он. Глотнул из бутылки. – Я уезжать не намерен.

Ярый прошёлся по мне взглядом. Хмыкнул и поцеловал девицу, которую приобнимал.

Пальцы Данила оказались на моём бедре, у самого края платья.

Он посмотрел на меня. Я – на него, и дыхание опять перехватило. В его глазах был не вызов, не огонь и не ненависть. Нечто, от чего не было спасения. Кто-то окрикнул его, но он не повернулся. Продолжал смотреть на меня, и мне стало совсем нечем дышать.

– Я тебя ещё не поздравила, – голос показался чужим. – Поз…

– Поздравишь, – оборвал на полуслове. Повернулся, нашёл взглядом Гену и бросил ему: – Закончи здесь всё. Мне нужно уехать, – снова на меня. – Хочу получить свои поздравления.

Глава 11

Агния

Я почти не отдавала себе отчёт в происходящем. Шла за Данилом, чувствуя лишь, как крепко смыкаются его пальцы вокруг ладони. От него пёрло мощью и неудержимой энергией, против которых устоять было невозможно. И я перестала пытаться, потому что знала – всё равно не выйдет. Меня охватывало то жаром, то доходящим до озноба холодом, в животе всё скрутилось тугим ноющим узлом.

– Поехали отсюда, – сев за руль, он захлопнул дверь внедорожника.

Я попыталась вытянуть ремень, но пальцы не слушались. Не удержала его и, только хотела попытаться ещё раз, почувствовала, как на бедро легла ладонь Данила. Инстинктивно сдвинула ноги, по нервам прошёлся разряд. Даня протиснул пальцы между моих коленок, заставляя развести их. Задрал подол и погладил выше. Я вцепилась в его запястье и почти сразу отдёрнула руку. Но Данил перехватил. Резко дёрнул меня, поднёс кисть ко рту и прикусил ребро ладони.

– Не здесь, – попыталась высвободить.

Он прищурился, верхняя губа дрогнула в подобии презрительно-снисходительной усмешки.

Едва успела вдохнуть, он крутанул руль. Огромный внедорожник буквально слетел с места, колёса взвизгнули, меня швырнуло на сиденье. В попытке ухватиться впилась в кожаную обивку и опять подняла взгляд на Данила. Нет, не на Данила – на Ягуара. Каждая мышца его была напряжена, каждая жила натянута.

Почувствовав мой взгляд, он резко повернул голову. У меня пересохло во рту. Чернота его глаз обожгла, между ног стало томительно горячо.

– Если кто-то ещё раз назовёт тебя Рыжулей, дай ему в морду, – машина вылетела на дорогу. Даня крутанул руль, свернул и погнал вперёд. – Рысь.

– Рысь? – отозвалась, с трудом понимая его.

– Рысь, – повторил жёстко.

Меня опять обожгло изнутри. Мы неслись со скоростью, мало уступающей той, с которой он гнал на гонках, но страшно не было. Только адреналин продолжал пульсировать в крови, а предвкушение неизбежного превратило меня в оголённый нерв.

Я разгладила платье на бедре, и даже от касания к самой себе кожа покрылась мурашками. Данил нажал кнопку, стёкла с обоих сторон опустились, и ветер ворвался в салон. Мигом растрепал волосы, хлестанул по шее.

– Да перестань, – не останавливаясь, Даня сжал мои пальцы.

Я только сейчас поняла, что так и продолжаю приглаживать подол. Он сдавил руку сильнее, потом выпустил и протиснул пальцы между моими. Провёл вверх, задержался у самой ладони. Мягко поласкал кожу между средним и указательным. Новый разряд прошёл от ладони до локтя, выше, а потом устремился к животу. Я прикрыла глаза, судорожно выдохнула и услышала сдержанный сухой смешок. Низкие сиплые нотки царапнули сознание.

– Чёрт, – Даня продолжал посмеиваться. – Давно я не чувствовал такой хрени.

Под хренью он, должно быть, подразумевал то, что сейчас переполняло меня саму.

– Сразу видно, что дальше старшей школы ты не прыгнул.

Вдали появилось светлое пятно. Не знаю, куда Данил вёз меня. Это была не та дорога, по которой мы приехали сюда, но знать мне ничего не хотелось. Думать и вспоминать тоже.

Я ждала от него чего-нибудь, что помогло бы мне хоть немного прийти в себя, но он только мрачно усмехнулся уголком рта. Опять накрыл мою ладонь и стал гладить между пальцев. Ощущение было, что он уже раздел меня и ласкает – откровенно, без намёка на смущение, которое чувствовала я сама.

Огни становились всё ближе. Едва мы поравнялись с ними, он круто свернул. В лобовом стекле мелькнула вульгарная вывеска бледно-розового цвета.

Ни слова не говоря, Даня вышел на улицу, обошёл внедорожник и вытащил меня.

– Мотель? – я снова посмотрела на тусклые буквы.

Кожу жгло.

– Что-то не устраивает, Рысь? – к себе, ладонь мне на затылок. Взглядом от глаз к губам и опять в глаза.

Он хотел меня, и это ясно я чувствовала сквозь разделяющую нас одежду. В каждой черте лица читалась решимость, а сам он был пугающе твёрдым.

– Ты сегодня победитель, – положила ладонь на его плечо, провела до шеи. – А воля победителя – закон.

– И то верно, – сдавил мой зад, целуя с неугасающей голодностью.

Я окончательно потеряла себя. Застонала ему в губы, обвила шею руками. Его желание передавалось мне, ночь опьяняла. Он покусывал мои губы, толкал язык, а подол платья под его рукой полз вверх до тех пор, пока бедро не стало голым. Данил забрался под ткань, отодвинул трусики.

– Чёрт, – выругался, резко одёрнув руку, и потянул меня к двери.

За стойкой сонная администратор попыталась встрепенуться, увидев нас. Попросила документы, но Даня просто швырнул ей несколько купюр.

– Обойдёмся без проволочек, – отрезал он. – Давай ключи. Только чтобы в номере было чисто, а то придёшь сама вылизывать.

Девица вспыхнула, попыталась возмутиться, но Данил так посмотрел на неё, что она умолкла, так толком ничего и не сказав.

– Быстрее, – рыкнул он.

Она зашевелилась. Уронила ключ на пол, поспешно подняла и положила на стойку. Данил пристально посмотрел на неё, и администратор покрылась пятнами. Брать ключ он не торопился. Молчал секунду-две…

– Лучше этот, – девица подала другой. – Последняя дверь налево.

Ничего не ответив, Даня кинул ещё одну банкноту. Забрал ключ.

Потёртый разноцветный ковёр замелькал под ногами. На одной из дверей не хватало цифры. Я отмечала незначительные детали, вдыхала запах победы, одержимости и едва уловимый – дешёвого антисептика. Бёдра горели, желание свернулось узлом, стук каблуков приглушался ворсом.

Отворив дверь, Данил втолкнул меня в комнату. Шлёпнул по стене, и номер озарил блёклый свет.

– Не мог найти чего-нибудь поприличней? – я посмотрела на люстру. Светила только одна лампа из трёх, хотя в остальном комната выглядела более или менее.

– Поприличней – моя машина, – он прижал меня к стене. Опустился губами к шее. – Можем вернуться.

– М-м-м, – невнятно промычала я. – Желание победителя… – тронула его живот, попыталась расстегнуть пуговицу на джинсах.

Данил схватил мои руки. Секундный взгляд глаза в глаза. Резко развернул и прижал к стене. Задрал платье. Я прерывисто выдохнула, когда трусики слетели к лодыжкам. Услышала, как он вжикнул молнией. Боже…

– Даня… – прошептала, скользя пальцами по стене. Он нагнул меня ниже, шлёпнул и коснулся губами в районе плеча. Втянул носом воздух у волос.

Пульс зашкаливал. Он дотронулся до меня в самом низу, прикусил мочку уха, дотронулся снова. Меня затрясло.

Внезапно к желанию прибавился страх. Я дёрнулась, хотела предупредить или… или хотя бы просто растянуть этот момент ещё на долю секунды. Но доли секунды он не дал. Схватил за бедро и…

– Чёрт возьми! – процедил.

Я всхлипнула. Отрезвляющая боль прокатилась по телу. Закусила губу. Вот и всё. Всё. Теперь я действительно его. Его…

Завернувшись в большое полотенце, я вышла из душа. В комнате пахло дымом. Данил стоял у раскрытого окна.

– Неожиданно, – как только вошла, повернулся он ко мне.

В руках его была картонная пачка. Смяв, он бросил её на подоконник и неспешно пошёл через комнату.

Пуговица его джинсов была расстёгнута, футболка комком лежала на краю постели.

Я как язык проглотила. Только и могла смотреть на него. Внизу живота тянуло, бёдра ныли там, где он впивался пальцами.

Я вцепилась в край полотенца. Захотелось снова сбежать в ванную, как сделала это, едва только всё закончилось.

Данил подошёл почти вплотную. Запах дыма стал сильнее, когда он дотронулся до моей щеки кончиками пальцев.

– Я догадывался, что мой друг решил повесить тебя себе на шею только из-за идущего в комплекте завещания, – он жёстко усмехнулся, – но… – смял полотенце на бедре и потянул вниз.

Я сильнее вцепилась в край. Подалась к раскрытой двери ванной.

– На его месте я бы проверил товар перед сделкой.

– Перестань, Даня! – так обидно не было даже в тот момент, когда он в открытую унижал меня. Хотя сейчас он делал то же самое.

– Или ты меня ждала? – он убрал руку, но не отошёл.

В его тёмно-карих глазах читалась насмешка. Не добрая, а такая, которая ранила до самой глубины души.

– Знал бы – не церемонился. Чпокнул, – он ударил раскрытой ладонью по кулаку, – прямо в машине. – Ты бы сказала. Мы бы быстро с этим разобрались.

Он оттеснил меня от двери, заставил прижаться спиной к стене. Я не могла понять, что произошло за минуты, пока была в ванной. Но стало казаться, что мы перешагнули грань. Только я почувствовала его так, как чувствовала раньше, этого не стало. Циничный, отстранённый, он смотрел на меня с презрением. Как будто то, что до него у меня никого не было, было чем-то… Чем-то зазорным или даже достойным того презрения, которое таилось в его взгляде.

– Дай пройти, – я толкнула его.

Он не подумал сдвинуться с места. Нависал надо мной гранитной скалой.

– Дай мне пройти! – толкнула снова и, метнувшись в ванную, схватила вещи.

Хотела надеть платье, но поняла, что Данил стоит в дверном проёме. Привалившись плечом к косяку, он наблюдал за мной.