скачать книгу бесплатно
И в кильватере сзади,
Пенный след за кормой
заканчивает он, и все некоторое время молчат.
– Да, красиво, – нарушает первым тишину Хорунжий. – При бризе под парусом всегда здорово, одно слово, романтика. Не то, что у нас, сирых, плывем словно в валенке. А ну, давай, тисни еще
– Можно, – улыбается доктор. – Теперь про нас, – и снова читает.
Бескрайняя Атлантика, ночь, океан.
На небе мириады звезд мерцают,
Под ними лунная дорога,
Блестит, у горизонта тая.
А посреди дороги, той,
Стуча чуть слышно дизелями,
Крадется лодка, словно тень,
Покой вселенский нарушая.
Давно видать в морях она,
Покрыта рубка ржи налетом,
Погнуты стойки лееров –
Пучин таинственных работа.
В надстройке мрак и тишина,
На мостике ночная вахта,
Команда изредка слышна,
С центрального, и вниз, обратно.
Стоим у выдвижных, молчим,
Озоном дышим, жадно курим,
Как мало нужно для души,
Подводным людям.
– Хорошо, очень хорошо, – проникновенно смотрит на майора Лунев. – Чем-то напоминает морские стихи Байрона.
– Да ладно тебе, Семен Федорович, – смущается Штейн. – Куда мне до него. Почитай нам лучше что-нибудь из Гейне.
– С удовольствием, – улыбается минер, на минуту задумывается и негромким голосом декламирует
Горные вершины
Спят во тьме ночной,
Тихие долины
Полны свежей мглой;
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного -
Отдохнешь и ты.
– Здорово, всего несколько строк, а какая сила, – почему-то шепотом говорит Хорунжий. – Семен Федорович, а можно еще?
– Отчего же, можно, – отвечает Лунев, и в тиши изолятора снова звучат вечные стихи Гейне, Байрона и Петрарки.
Ночь. Мерцающие стрелки часов на переборке подбираются к трем.
Кругом спящая Атлантика и три военных человека с Музой.
А может так и надо?
Месть
Лежи, лежи, Васька, – попыхивая зажатой в углу рта беломориной и щуря от дыма светлые глаза, ласково потрепал борова по сытому загривку Витька.
–Хру-хру, – сонно ответил Васька и лениво пошевелил лопухами ушей.
– Нравится, курва, – ухмыльнулся Витька, в очередной раз макнул в стоявший рядом пузырек с тушью, связанные ниткой иголки и наколол на необъятном заду борова последнюю букву.
– Лепота, – довольно поцокал он языком, и протер свое творение смазанной маслом ветошью.
«Капитан-лейтенант Пузин», жирно синела в ярком свете забранных сеткой потолочных фонарей, свежеисполненная наколка.
Такие вот дела, товарищ капитан – лейтенант, ловко отсрельнул бычок Витька в стоящий у стены обрез, и послал вслед ему на удивление точный плевок.
Вновь испеченный капитан – лейтенант снова довольно хрюкнул, тяжело перевалился набок и издал богатырский храп.
– Во-во, отдохни пока, – ласково сказал Витька и сделал небольшой глоток из стоящей рядом с пузырьком шильницы.
Не так давно старшина первой статьи Витька Бугров – весельчак, художник и балагур, служил на одной из флотилийских лодок, прошел две автономки и был на неплохом счету. Но сгубила его пагубная страсть к самоходам и прекрасному полу.
В один из субботних вечером, когда вся команда смотрела «фильму», Бугров зашел в каптерку, переоделся в свою дембельскую форму, и, нацепив на рукав шинели самолично изготовленную повязку «патруль», беспрепятственно покинул, парящую в заливе плавказарму.
Через полчаса, весело напевая что-то себе под нос и любуясь сполохами играющего на небе северного сияния, лихой старшина беспрепятственно миновал КПП режимной зоны и весело заскрипел хромачами, в сторону заманчиво мигающих огней гарнизонного поселка.
Там, у синеющего в центре замерзшего озера, где под звуки музыки раскатывали на коньках смеющиеся пары, он довольно быстро познакомился с молодой смазливой дамой, муж которой болтался где – то в Атлантике, и та пригласила моряка к себе домой, скрасить ее безрадостное существование.
Затем было вино, Витька читал стихи и взасос целовался с хозяйкой, а потом бурный секс с весьма искусной в этом деле прелестницей, завершившийся крепким здоровым сном.
Утром же, на подъеме флага, что является святым для любого военного моряка, отцы-командиры обнаружили отсутствие одного из старшин и разразились праведным гневом.
– Найти этого недоноска! Немедленно!! – разорялся перед замершим на пирсе строем, молодцеватый командир и яростно сучил ногами.
– Помощник! – заорал он на Пузина. – Берите с собой замполита, всех начальников этого лишенца и доставить его сюда живым или мертвым! На розыски час! Время пошло! – и взглянул на свои «командирские».
– Е-есть, товарищ капитан 1 ранга! – выпучил глаза Пузин и кивнул замполиту, – потопали!
Проводив взглядом рысящих в сторону КДП офицеров, командир рявкнул, – всем вниз! И сотня морских организмов загремела сапогами по трапу.
– Смир-рна!! – заголосил на надстройке перепуганный верхневахтенный в канадке и с заиндевевшим автоматом, когда командирская нога ступила на узкий обвод лодки.
– Вольно, мать вашу! – пробубнил тот, исчезая в темном зеве рубочной двери.
– Кар – кар! – радостно орали вверху бакланы и орошали своим гуано черный корпус.
– У-у-у! – хрипло вторил им ревун, вползающего в узкость подводного крейсера.
– Ну, падла, зашибу, – отворачивая от жгучей поземки лицо, – хрипел рысящий впереди «розыскников помощник. – В дисбат, в дисбат этого супчика, вприпрыжку несся за ним замполит. И только механик и «комдив раз» (непосредственные начальники Бугрова), молча месили ногами хрупкий снег.
В том, что они найдут нарушителя, сомнений не было. Во все стороны от базы, на сотни километров простирались перемежающиеся тундрой сопки, с продутыми ветрами замерзшими фьордами, и самоход был возможен только в поселок.
И так бы все и осталось, как говорят «в избе», если бы на беду, офицеры не столкнулись на выходе из КПП с самим командующим.
Тот катил на персональной «Волге» в штаб, был с утра не в духе и искал, кого бы разнести.
– А ну-ка стой, – качнул он золотым позументом фуражки, и пожилой водитель, плавно остановил машину.
– Товарищи офицеры! – прорычал вице – адмирал, и вся четверка бодро зарысила к нему.
– Никак Пузин? Куда это вы спозаранку? – подозрительно оглядел евших глазами начальство офицеров.
– Так что у нас «чп», товарищ адмирал! – сразу же самозаложился замполит и, сделав шаг вперед, – вскинул к виску руку. – Вот у него, – кивнул на механика, – исчез старшина. Мы направлены на розыски.
После этого началось «избиение младенцев» и самое ласковое что проорал, дрожа щеками адмирал, было « отдам под суд, сгною», и «вы не моряки, а танкисты!!»
Затем командующий несколько успокоился, потребовал срочно направить к нему для уестествления командира, и, пробурчав на прощание «мудаки», лихо укатил в штаб, решать стратегические задачи.
– Ну и сука ж ты, замполит, – вызверился на капитана 3 ранга механик. – Теперь шило будешь пить только с кипятком. И смачно харкнул в снег.
– Так, Петрович, – не обращая на него внимания, морозно выдохнул Пузин, обращаясь к бледному комдиву. Давай назад, обрадуй командира, а мы в поселок.
Потом снова хрип дыхания, перемежающиеся порывами ветра маты и секущая лицо поземка.
С помощью всезнающего гарнизонного коменданта, у которого было множество осведомителей среди офицерских жен, Бугрова нашли и повязали довольно быстро.
– Пшел! – выдал ему здоровенного пенделя помощник, Витька кубарем загремел по лестнице и через час предстал пред светлые очи командира.
Впрочем, были они далеко не светлые (после полового акта у адмирала) и командир принялся мордовать старшину по полной программе.
– В самоходы у меня ходить! – вскочил он в центральном со своего кресла и хряп – хряп, – содрал с Витьки старшинские лычки.
– Чужих баб, трахать?! – поднес к Витькиному носу кулак. – Сгною! Старпом, пиши записку об арестовании!
Спустя еще час, облаченный в робу и распоясанную шинель с сапогами, бывший старшина, утирая сопли, понуро брел на гарнизонную гауптвахту в сопровождении безмятежно насвистывающего Пузина.
– Топай, топай, лишенец, – время от времени подгонял каплей арестованного и лапал руками болтающуюся у колен кобуру
– Однако! – ознакомившись с предъявленным ему литературным перлом старпома и выслушав короткий Пузина, восхитился помощник коменданта. – Однако! – повторил он и посадил Витьку в одиночную камеру без выводки.
А после отсидки, где Бугров немеряно занимался строевой и зубрил уставы – все в воспитательных целях, начальство посовещалось (флотские командиры орут много, но вообще-то отходчивы), решило не губить молодую жизнь и вместо дисбата списало Бугрова на бербазу. Что б служба раем не казалась. А там его, как достаточно грамотного и поднаторевшего во флотских науках, определили в свинарник, к самому мичману Осипенко. Весьма колоритной и влиятельной личности.
– Тэ-экс, встретил вновьприбывшего, сам похожий на хряка, начальник подсобного хозяйства. – Теперь у тебя будут самоходы только к чушкам, усек? – и пристально на него воззрился.
– Ага, – сглотнул застрявший в горле ком Витька и с готовностью кивнул чубатой головой.
Вечером, когда мичман, загрузив в личные «жигули» очередного молочного поросенка, убыл на банкет к очередному начальнику, местные аборигены, все как на подбор «Тофики» и «Рафики», решили прописать бывшего старшину в кубрике и надавать ему банок.
Но не тут-то было. Здоровенный турбинист раскидал всех по углам, а самому старшему прилюдно набил морду, в воспитательных так сказать целях.
Наутро об этом узнал Осипенко и тут же пригласил новичка к себе в кондейку.
– Могешь, могешь, – ласково потрепал он Витьку по плечу. – А то распустились, понимаешь азияты. Будешь у них старшим. И чуть что, сразу в морду. Оне токо это и понимают.
– В морду так в морду, – пожал плечами Витька и вплотную занялся воспитанием вверенного ему личного состава. А поскольку еще с курсантских времен знал, что работа делает из обезьяны человека, заставил пахать свободолюбивых сынов гор и степей, с подъема и до отбоя.
– Вах, какой злой натшальнык, перешептывались те между собой. – Травка не курыт, по маме ругаится. Сапсем шайтан, падла.
Через месяц свинарник блестел как котовы яйца, а его питомцы усиленно набирали вес и плодились.
– Могешь, могешь, – сказал мудрый Осипенко и на широких плечах Витьки снова зазолотились старшинские лычки.
Впрочем, дослуживать в свиной компании он не собирался и сразу же накатал рапОрт командованию. Мол, так и так – исправился, прошу вернуть на родную лодку.
Но не тут-то было. Бумага вернулась назад с резолюцией командира «хрен тебе!».
Вот тут-то Витька и решил отомстить страшной местью. А поскольку в душе был романтиком, заклеймил зады свиней именами любимых начальников.
Самый крупный хряк – производитель красовался наколкой «Капитан 1 ранга Охлобыстов, потом шли замполит со старпомом, и вот сегодня старшина сделал борова Ваську капитан-лейтенантом Пузиным.
