скачать книгу бесплатно
– А чего тут думать? – пробасил помощник. – Утром позвоним и все. Представляю, как они будут писать шипром!
После этого, загасив папиросу в пепельнице, Туровер оделся и ушел в каюту, а помощник, сняв трубку, подмигнул оставшимся и заказал массажисток.
В семь вечера они снова сидели в кают-компании и с аппетитом ужинали.
– А зря ты Петрович не остался, массажистки во! – поднял вверх большой палец Майский.
Минер с химиком блудливо улыбались и активно работали челюстями. Туровер нахмурил брови и ничего не ответил.
– Ну что, может поглядим вечерний Питер? – предложил он спустя минуту. – Я тут лет пять не был.
– Обязательно, – кивнул Майский, – а для начала прокатимся на Невский, как там моя родная комната.
Часть 3. Легато*
Глава 1. Салют над Невой
Спустя непродолжительное время вся четверка миновала зал, в котором весело гремела музыка и было полно народу, вышла наружу и спустилась по трапу на набережную.
Вдоль нее, разбрызгивая ошметки мокрого снега, изредка проносились автомобили, в призрачном свете редких фонарей клубился туман, на дворе стояла оттепель.
Вдали мигнул зеленый огонек, химик призывно замахал рукой, и к парапету подкатила бежевая «Волга».
– Привет, мастер, – нагнулся к открытому окну минер. – Прокатимся?
Пожилой таксист молча кивнул, и все уселись внутрь.
– Значит так отец, – скрипнул передним сидением Туровер. – Едем на Невский.
– Добро, – послышалось в ответ, и машина рванулась с места.
За окнами замелькали громады домов, рекламные щиты и неоновые вывески ночных клубов. Затем, автомобиль свернул на тускло освещенную улицу, сбросил скорость и стал подскакивать на выбоинах.
– Ну и дорога, – послышалось сзади, – почти как у нас в Полярном.
– Да, сынки, тут сейчас как в блокаду, тихий ужас, – вздохнув, сказал таксист и переключил
скорость.
Минут через пять автомобиль вырулил на Невский, и водитель поинтересовался – куда дальше.
– К Дому книги папаша, – откликнулся помощник, – там встанешь.
У старинного, изысканной архитектуры особняка машина скрипнула тормозами, офицеры расплатились и вышли наружу. Кругом бурлила ночная жизнь, суетились многочисленные прохожие, и катил нескончаемый поток автомобилей.
– Да, давненько я не был в родительских пенатах, – оглянулся вокруг помощник и показал рукой, – нам сюда.
Следуя за ним, вся группа миновала особняк, вошла под высокую арку и оказалась в заваленном снегом дворе, куда выходили парадные видавшего лучшие времена дома.
Майский направился к крайнему, все поднялись по гулкому пролету на второй этаж, и он открыл ключом высокую обшарпанную дверь, с учиненной на ней мелом надписью «fuck you!» и несколькими звонками сбоку.
За ней темнела кишка длинного, освещенного одинокой лампочкой коридора, чувствовался запах кухни, и слышалась тихо льющаяся откуда-то музыка.
– Пошли – сказал помощник, они проследовали к третьей от входа двери, и он снова зазвенел ключами.
В конце коридора возник какой-то силуэт, послышалось шарканье тапочек, и к офицерам подошла, миниатюрная, укутанная в шаль старушка.
– Никак Саня? – подслеповато щурясь, всплеснула она ручками, и со словами, – я, тетя Кира, я, – Майский наклонился и нежно поцеловал старушку в щеку.
– Вот, заехал с оказий, – растроганно прогудел он. – А ты все такая же молодец.
– Какое там, – продребезжал старческий голос, – скоро век, зажилась я батюшка, зажилась. А комната твоя в порядке, я присматриваю.
– Спасибо, Кира Андреевна, – открыл дверь помощник, пошарил по стене и щелкнул выключателем.
Лампа с абажуром высветили высокие, оклеенные дешевыми обоями стены, с висящими на них несколькими олеографиями, стоящий в центре круглый стол, с придвинутыми к нему венскими стульями, прошлого века платяной шкаф с горкой у окна, а также две аккуратно застеленные и разделенные ширмой, кровати.
– Да, уже третий год, как ушла Машенька, – посмотрела на стоящую на горке фотографию старушка и тихо вздохнула.
– Это моя мама, – кашлянул в кулак помощник. – Ну а как у тебя дела, тетя Кира, пенсию платят?
– А это когда как, батюшка, бывает, что и задерживают
– И как же тогда, ведь у тебя никого нет?
– А сколько мне надо, – вяло махнула рукой старушка.– Попью чайку с сухариком и жива. Да и соседи всегда выручают.
– М – да, – нахмурился Майский и полез в карман за бумажником.
– Постой, – перехватил его руку Туровер. – Кира Андреевна, это Вам, – и протянул ей стодолларовую купюру.
– Окстись, батюшка, на што она мне?! – испугалась старушка.
– Бери, бери, тетя Кира, у нас еще есть, – вручил ей еще одну Майский. – Попросишь соседей, что б поменяли в обменнике.
– Спасибо вам сынки, спасибо, – прошептали бледные губы.
– Значит так, – осторожно взял ее за плечи Майский. – Мы сейчас уйдем, а потом я еще наведаюсь, так, что не скучай.
– Буду ждать тебя Сашенька, очень, – по – птичьи кивнула головой старушка, и все покинули комнату.
На прощание Майский еще раз поцеловал старушку в щеку, затем гости тепло поздравили ее с наступающим Новым Годом и вышли наружу.
– Мамина ближайшая подруга, – спускаясь по лестнице, растроганно сказал помощник. – У нее с фронта муж и два сына не вернулись. Такие вот дела.
– Во дворе офицеры закурили, с минуту помолчали и направились в сторону арки.
Некоторое время они неспешно шли по проспекту, с интересом разглядывая прохожих, автомобили и искрящиеся огнями вывески. После забытого богом Полярного все казалось нереальным, словно в кино.
Потом моряки заметили, что на лицах окружающих их людей нет улыбок, фасады многих домов облупились, а у мусорных баках подворотен слоняются какие-то тени.
– Да, и тут, как я погляжу разруха, – процедил сквозь зубы Туровер. – А ведь какой город был.
Затем они вышли к Александро-Невской лавре, остановили у нее какого-то частника и вернулись в «Северную Пальмиру».
Без четверти девять утра, из коридора послышалось бодрое «подъем!» и в каюте Туровера появился благоухающий парфумом Алька.
– Ну, как спалось на новом месте? – крепко пожал он руку приятелям.
– Твоими молитвами, – затянул черный галстук на свежей сорочке Майский.
– Были в городе?
Туровер кивнул, натянул на крутые плечи офицерскую тужурку и критически оглядел себя в зеркало.
– Да, Альберт, уже скоро сорок, а ни семьи, ни дома, – криво улыбнулся он.
– Не бери в голову, – тронул друга за локоть Львов. – Я уверен, у тебя с Юлей все наладится.
– Думаешь? – пытливо взглянул на него капитан 3 ранга. – Дай-то бог.
Потом друзья вышли наружу, к ним присоединились остальные, и все направились в кают – компанию.
Там, на столе, их ждал традиционный завтрак подводников: крепкий горячий кофе, сваренные вкрутую яйца, сыр, масло и мед в вазочках, нарезанный тонкими ломтями белый хлеб, а также по стакану сока.
– Уже и не упомню, когда нам такой паек давали, – потер руки минер, и все расселись по местам.
Сначала выпили сок, вслед за этим облупили яйца, и каждый соорудил изрядный бутерброд.
– Начнем, помолясь, – прогудел помощник, и все приступили к трапезе.
Когда она завершилась, из дверей возник официант, убирал приборы и, прикрыв, дверь ушел.
– Ну, а теперь о деле, – закурив первым, откинулся на спинку дивана Львов и выдул вверх ароматную струйку дыма.
– Мы согласны, – чуть помедлив, сказал Туровер.– Думаем, это предложение заинтересует и наших в Полярном.
– Только надо с ними пооперативней связаться, – вступил в разговор помощник. – А то получат свои деньги и тю-тю, ищи ветра в поле.
– Дельная мысль,– кивнул Львов, – на, звони, и протянул ему мобильник.
– Так, а какой номер на квартире у старпома? – откинув его крышку, наморщил лоб помощник.
Туровер назвал, Майский сосредоточенно подавил светящиеся кнопки и приложил телефон к уху.
– Не отвечает, – сказал он через минуту разочарованно.
– Дави повтор, – бросил Алька, и помощник согласно кивнул, – понял.
– Глеб, здорово! – в следующее мгновение заорал он, – спишь, черт!
– Это ты, Сань? – послышался в трубке далекий голос,– откуда?
– Мы с командиром в Питере, а как вы там, все на месте?!
– Пока да, отправляем контейнера и ждем зарплату.
– А мы тут всем нашли работу! – подмигнул помощник Львову. – Надо на несколько месяцев сходить в Антарктиду. Платят по шесть штук зеленых!
– Шутишь? – ответил голос в телефоне.
– Какие на хрен шутки! Передаю трубу командиру!
– Здравствуй, Глеб, – принял мобильник Туровер. – Предложение конкретное и от серьезного человека. Вместе с нами тут Нечаев с Купрумом, и мы уже дали согласие. Теперь слово за вами. Так что поговори с ребятами и отзвонись.
– Понял, – зафонило в телефоне. – Когда и на какой номер?
– По мере готовности, а номер…
Львов назвал несколько групп цифр и Туровер раздельно их продублировал
– Записал, – донеслось из трубки. – Щас будем думать.
– Ну, так я жду звонка, на связи, – дал Туровер отбой и протянул мобильник Львову.
– Оставь себе, у меня есть второй, – отвел тот его руку. – Как думаешь, согласятся?
– Эх, Альберт, не знаешь ты нашей жизни, – сокрушенно вздохнул Майский. – Посидел бы полгода без зарплаты, сразу б все понял. У многих ребят семьи, и за такие деньги они полезут хоть к черту на рога.
– Почему не знаю, я что, пальцем деланный? – нахмурился Львов. – Ну да ладно, сейчас не об этом, завтра нужно ехать к спонсору.
– Всем? – поигрывая в руке мобильником, поинтересовался Туровер.
– Нет, только ты и Сашка, а парни, – кивнул тот на химика с минером, – могут пока любоваться красотами Ленинграда. Кстати, если не забыли, сегодня ведь Новый Год, так что приглашаю всех к себе в гости.
– А не стесним? – переглянулись Туровер с Майским. – Нас ведь целая компания.
– Наоборот, – улыбнулся Альберт. – Моя Татьяна будет очень рада. Короче в 22.00 жду вас на Дворцовой набережной дом пять, – хлопнул он ладонью капитана 3 ранга по колену.
– Так там же квартира твоего отца? – озадачено сказал Майский.
– Ну да, – утвердительно кивнул Львов. – Только после смерти матушки он постоянно живет на даче, а квартиру уступил нам.
Ровно в назначенное время, в отутюженной форме и до блеска надраенных ботинках, прикупив несколько бутылок шампанского, коньяка и роскошный торт, все четверо шли по набережной вдоль Невы. Высоко в небе, над освещенной юпитерами Дворцовой площадью, грустно парил ангел, сверху, кружась, падали крупные хлопья снега.
– А красив все-таки Питер, – поймал снежинку рукой в перчатке Купрум. -Чувствуется, что это настоящая столица.
– Петр знал, что делал, – скользнул Майский взглядом по освещенным окнам тянущихся вдоль набережной особняков.
