скачать книгу бесплатно
При этом было установлено, что толстостенный цилиндрический корпус реактора был изготовлен из циркония, его активная зона* работала на обогащенном уране, в качестве замедлителя использовался графит, а вода являлась теплоносителем.
Когда же агрегат запустили и испытали на опытном стенде, полученные результаты вызвали фурор.
Реактор развивал мощность в десять мегаватт*, что было в сотни раз выше, чем в американском, цепная реакция происходила в нем устойчиво и равномерно, а все устройства работали четко и слажено.
– Гениальная разработка – заявил Ферми. – Она опережает нашу примерно лет на пятнадцать.
Затем учеными был подготовлен соответствующий доклад президенту, с которым предварительно ознакомился Брэдли, и, вскоре, первое лицо государства лично прибыло в военную лабораторию.
Осмотрев установку и побеседовав с учеными, Трумэн остался весьма доволен проделанной ими работой и поинтересовался, может ли она быть установлена на уже имеющиеся у Пентагона подводные лодки.
– Вряд ли, – ответил Ферми. – Это то же, что оснастить дизелем телегу. Для этого «голиафа», – с любовью взглянул он на стенд, – нужны новые, крупнотоннажные и весьма прочные корабли.
– Кстати, они бы могли являться стартовыми площадками для наших атомных бомб, – заявил присутствующий здесь же Брэдли. – И беспрепятственно доставлять их в любую точку Мирового океана.
– Весьма заманчиво, – оживился президент. – То – есть, целесообразно открыть программу строительства атомных подлодок?
– А вот это вам решать, – улыбнулся профессор. – Вместе с генералом, – кивнул он на Брэдли.
– У меня, господин президент, на этот счет уже имеется предложение, – сказал председатель комитета начальников штабов. – Я его обсудил с нашими ведущими аналитиками.
Чуть позже они сидели в Овальном кабинете, где Брэдли озвучил свое предложение.
– Для развертывания программы строительства атомных подводных лодок с ядерными реакторами и последующих испытаний, нам понадобятся весьма значительные ассигнования и время, – сказал он. – Однако можно пойти по другому пути, – и многозначительно взглянул на Трумэна.
– Новый вояж в Антарктиду? – откинулся тот в кресле. – А не слишком ли рано, что подумают немцы?
– Нам плевать, что они подумают, – упрямо наклонил голову генерал. – Нужно ковать железо пока горячо. Так, кажется, говорят у русских.
При упоминании о ненавистных большевиках, последовала желаемая реакция.
Трумэн нахмурился, сжал тонкие губы и, спустя минуту, процедил – вы правы Омар, готовьте операцию. Но в условиях глубокой конфиденциальности, – поднял он вверх палец. И к тому были причины.
После возвращения Бэрда, все, что касалось его экспедиции, было засекречено.
С моряков и летчиков, отправленной на Бермуды эскадры Крузена взяли подписки о неразглашении, семьям погибших выдали значительные денежные компенсации и предложили молчать, а широкой общественности сообщили, что экспедиция была свернута из-за неблагоприятной ледовой обстановки и погоды.
Тем не менее, в прессу просочились кое-какие сведения и две «желтые газеты»* в Нью-Йорке, разродились обличительными статьями, вызвавших немало кривотолков.
Их быстро прикрыли, но осадок остался. И повторения Трумэн не хотел. Очень.
А открывавшиеся перспективы уничтожения СССР окрыляли, и он предпринял еще ряд мер стратегического характера.
Очередной из них являлся план Маршалла, развивающий доктрину президента, озвученный государственным секретарем 5 мая во время выступления в Гарвардском университете и внешне направленный на возрождение послевоенной Европы.
Фактически же он состоял в том, чтобы предоставить помощь не обнищавшим странам – победительницам, союзницам Америки в борьбе против Третьего рейха, а германским капиталистам с тем, чтобы, подчинив себе основные источники добычи угля и металла для нужд Европы, поставить нуждающиеся в них государства, в зависимость от восстанавливаемой экономической мощи Германии.
Выступив в этот день в университете, государственный секретарь США Маршалл заявил об их готовности оказать помощь "восстановлению Европы". При этом в его выступлении не были указаны ни условия и размеры помощи, которую Америка могла оказать европейским странам, ни то, насколько реальной она является.
Правительства Англии и Франции немедленно подхватили инициативу Маршалла и предложили созвать совещание министров иностранных дел СССР, Франции и Англии с целью обсуждения его предложений.
В июне оно состоялось в Париже и выяснилось, что США, не давая никаких сведений об условиях и размерах "помощи", которую они намерены предоставить Европе, в то же время настаивали на создании руководящего комитета из представителей великих держав, в функции которого входило бы составление всеобъемлющей программы "экономического восстановления и развития" европейских стран.
При этом комитет должен был обладать самыми широкими полномочиями в отношении экономических ресурсов, промышленности и торговли европейских стран в ущерб их национальному суверенитету.
А поскольку было ясно, что руководящий комитет станет орудием Соединенных штатов, посредством которого они попытаются поставить в зависимость от себя экономику всей Европы, советская делегация не согласилась с этим предложением.
В результате этот комитет был создан без участия Советского Союза, что вызвало очередной антагонизм между бывшими союзниками.
Начиналась новая страница в мировой истории.
И именовалась она «холодная война».
Между тем, выполняя указание президента, генерал Омар Нельсон Брэдли готовил новый визит в Антарктиду.
Как и раньше, его должен был возглавлять Ричард Бэрд, но теперь не сам, а под патронажем специального представителя президента.
Поскольку «переговоры» выходили на качественно новый уровень, рядом с неискушенным в политике адмиралом, должен был быть профессионал. И высокого уровня.
Таким, по указанию Трумэна, был назначен один из его помощников – генерал Уильям Фрейзер.
В годы войны Фрейзер командовал крупным войсковым соединением в Европе, затем, работая в Белом доме, поднаторел в политике, был ярым приверженцем «холодной войны» и, как никто, подходил для этой миссии.
– Ваша задача, Уильям, – проинструктировал его в личной беседе «шеф», – взять, как говорится, быка за рога. Для начала заверьте того, кто будет вести с вами переговоры, будь то Гиммлер или сам фюрер, в нашей лояльности. А затем сообщите им о тех мерах, которые мы уже предпринимаем в отношении большевиков. Уверен, немцев они весьма обрадуют.
Ну а далее, в этой связи, выдвинете наши условия – технологическая помощь в развертывании программы строительства атомных подводных лодок и передача нам инженерной документации и действующего образца их дисколета. Это основное.
– А если одной нашей лояльности бошам* покажется мало? – поинтересовался Фрейзер. – Насколько известно из практики, они материалисты.
– Тогда обещайте им солидную финансовую поддержку. И наши возможности в реализации полученных средств. Полагаю, они на это клюнут.
– И в каких размерах?
– Миллиардов пять – семь. А издержки мы спишем на помощь Европе. И не вздумайте, Уильям, подписывать каких бы – то ни было обязательств. Договоренность должна остаться тайной. Навсегда.
…Поздней осенью, рассчитывая достигнуть берегов шестого континента ко времени наступления антарктического лета, прошедший доковый ремонт и тщательно подготовленный к плаванию, «Олимпус» отправился в очередную «экспедицию».
За исключением Фрейзера с Коско, состав команды был прежним, и она работала четко и слаженно.
– Наверное, никто лучше вас не знает этот таинственный континент, – имея в виду Антарктиду, – сказал как-то Фрейзер Бэрду, когда они сидели за партией шахмат в командирском салоне.
– Сомневаюсь, – передвинул очередную фигуру адмирал. – Те, кто там обосновались, знают лучше.
– Все равно, в недалеком будущем, все это будет нашим, – сменил ее на своего коня специальный представитель.
– По принципу «мавр сделал свое дело, мавр может уходить?», – чуть улыбнулся Бэрд.
– Вы очень прозорливы, Ричард. Именно.
– Что же, лично я, не против, Уильям. Вам «шах».
На подходе к острову Гоф*, верхняя вахта зафиксировала появление на горизонте серебристого диска, и командование срочно поднялось на мостик.
– А вот и хозяева, – сказал, наблюдая его в бинокль Коско. – Обозначают свое присутствие.
– Да, впечатляет, – пробормотал Фрейзер, глядя в свой. – Адмирал, может нам стоит дать условный сигнал? – обернулся к Бэрду.
– Нет, – попыхивая сигарой, ответил тот.– Отправим его со станции. Немцы любят пунктуальность.
Когда через минуту диск исчез, и они спустились вниз, Коско позвонил по телефону на пост радиометристу.
– Джон, наблюдали – ли вы в направлении оста* цель? – поинтересовался он.
– Нет, сэр, – донеслось из трубки. – Горизонт чист.
– Он невидим для радиолокации, – сказал Бэрд, видя удивление Фрейзера. – И опасен как гремучая змея. Для всех и каждого.
В расчетное время, преодолев все перипетии плавания, «Олимпус» бросил якорь в небольшой бухте рядом со станцией «Литл – Америка».
С ближайших скал на него удивленно взирала колония пингвинов, в далекой синеве моря всплескивала и резвилась стая касаток.
– Вот мы и на месте, – сказал Бэрд, надевая солнцезащитные очки. – Боцман, спустить на воду катер!
Станция была цела, но по самые крыши завалена снегом.
– Да, зима, судя по всему, была суровой, – оглядел ландшафт Каско и направил нескольких моряков откапывать входы.
Через пару часов в главном ангаре гудели две работающих на дизельном топливе печи, свободные от вахты наводили в нем порядок, а в командирском отсеке радист готовил к сеансу связи береговую рацию.
– Так, а теперь передавайте, – подождав, когда на ней засветилась шкала и радист надел наушники, сказал Бэрд, после чего, глядя в блокнот, назвал частоту и шифр.
– Ти-ти, та-та, ти-ти…. певуче застучал ключ, и спустя несколько минут, было получено подтверждение о приеме.
– Ну, а сейчас будем ждать хозяев, Уильям, – обратился адмирал к расхаживающему по отсеку Фрейзеру, и тот молча кивнул, – понял.
Затем Бэрд приказал Коско убрать со станции всех лишних, и моряков отправили на судно, оставив снаружи наблюдателя.
Потянулись минуты ожидания, которые все трое коротали по – разному.
Бэрд делал вид, что дремал в кресле.
Фрейзер излишне внимательно листал прошлогодней давности номер «Лайфа»*.
А Коско, покачивая носком унта и глядя в оттаявшее окно, тихо насвистывал «Серенаду солнечной долины» Гленна Миллера.
– Где же эти чертовы немцы? – взглянул на тридцатой минуте на циферблат своей «омеги» генерал. – Они заставляют себя ждать.
– Что поделаешь, Уильям, – чуть приоткрыл веки Бэрд. – Пока они заказывают музыку.
Словно в ответ на их слова, снаружи раздался быстрый хруст снега, затем оглушительно хлопнула входная дверь и громко постучали в отсечную.
– Да! – оживился Бэрд. – Войдите!
В открывшемся проеме возникла голова наблюдателя в заиндевелом капюшоне и, тараща глаза, он просипел, – в небе тарелка!
– Точно, – подавившись свистом и впечатав лицо в плексиглас окна, прошептал Коско. – Висит.
Когда вся тройка (моряка оставили внутри) натягивая на головы меховые шапки и застегивая на ходу комбинезоны, быстро вышла наружу, синевато отсвечивая на солнце, плоская тарелка дисколета шла на посадку в том же месте, где год назад был высажен адмирал.
Через минуту она скрылась в высоко поднявшемся снежном облаке, и до ушей американцев донесся затихающий свист.
– Турбины? – обернулся Фрейзер к Бэрду, и тот пожал плечами, – возможно.
А вскоре вдали показались две черные точки, постепенно обретающие фигуры людей.
– Ну что же, идем, – решительно сказал Фрейзер, и американцы зашагали навстречу.
Когда обе группы сблизились, в идущем справа Бэрд узнал полковника Гартмана, о чем сообщил генералу.
– Хорошо, – кивнул тот. – А кто второй?
– Скорее всего, пилот, судя по экипировке.
На расстоянии двух шагов встречающиеся остановились и несколько секунд молча, рассматривали друг друга.
– Я рад вас видеть, адмирал, – первым нарушил молчание полковник.
– Взаимно, – кивнул в ответ Бэрд и представил своих спутников.
Узнав, что Фрейзер помощник президента и обличен особыми полномочиями, Гартман довольно произнес «гут», после чего сделал радушный жест, приглашая следовать за ними.
– Джордж, вы остаетесь за старшего, – сказал адмирал Коско, и четверо заскрипели унтами в сторону дисколета.
Показавшаяся вдали модель, несколько отличалась от той, на которой довелось летать Бэрду.
Она была меньшей по диаметру, с узкими, тянущимися по окружности щелями, вместо иллюминаторов и расположенной сверху рубкой, из которой торчали два, коротких, напоминающие орудийные, ствола.
– В прошлый раз я летел на другом, – с интересом рассматривая корабль, – обратился адмирал к полковнику.
– Это одна из боевых моделей, – небрежно сказал Гартман. – Первого поколения.
– У вас есть и второе? – не удержался от вопроса Фрейзер?
– А почему нет? – ответил тот вопросом на вопрос и бросил своему спутнику, – Отто, прикажите открыть люк.
– Яволь, герр оберст! – с готовностью рявкнул тот, и, нажав тангетку* висящего на груди прибора, что-то в него пролаял.
Как и в прошлый раз, в днище корабля открылся люк, потом звякнул опускаемый трап, и все поочередно поднялись на борт.
