скачать книгу бесплатно
В отличие от большинства знаменитостей, Виргина не была окружена телохранителями, и это предопределило выбор Оттара. Однажды вечером он явился к ней домой, подгадав момент, когда ее родители отдыхали на морском курорте (желтая пресса не оставляла в покое ни саму девушку, ни ее мать и отца, с удовольствием наблюдая за каждым их передвижением, а потому выяснить, где и когда кто из них отдыхает, оказалось проще простого), с намерением приятно провести ночь. Его не слишком заботило, как к этому отнесется сама Айнар – Оттар был уверен, что девица эта не из мстительных, предпочтет забыть. Может, в чем-то он был прав. Понять, что есть в мире или в нем самом нечто такое, что способно его остановить, в тот момент он вряд ли мог.
Он пришел и, усевшись на ее кухне, они проговорили всю ночь. Наверное, приведись ему вспоминать, о чем шла речь, ничего б не получилось. Да и не слова имели значение, а только тон, самая сокровенная суть общения, а еще ее глаза. Взглянув в них, невозможно было дальше притворяться, будто не понимаешь, чем занимаешься, чем развлекаешься. Оттар понял, что раньше просто не хотел понимать… нет, не так. Он знал, что отлично отдавал себе отчет в каждом поступке, просто сам не знал, чего ему хочется, потому и плевал на окружающих.
– А теперь я понял, чего хочу, – сказал он Виргине.
– Чего же? – улыбнулась она. Ни следа усталости не было в ее чертах.
– Донести твою веру до остальных.
– Мою веру? – удивилась она.
– Ну да. Все то, что ты мне рассказала.
– Разве это вера?
– А что же? Ну ладно, можно назвать учением. Смысл от этого не меняется.
– Это просто… мои мысли… Просто я поняла, что нужно делать, чтоб… чтоб… – она искала слова.
– Чтоб не попасть под нож ликвидатора, – закончил молодой человек. И теперь, конечно, он сохранял достаточно практичности, чтоб даже из духовного выцедить конкретную пользу. – Чтоб не выродиться. Чтоб жить вечно.
Виргина посмотрела на собеседника очень вдумчиво и даже как-то оценивающе.
– Но я говорю все это не только для бессмертных. Смертные тоже вырождаются.
– Когда имеешь дело со смертными, этот процесс слишком уж сложно проследить.
– Несложно, если принять во внимание, что любой человек способен к перерождению. Любой, у кого на это достаточно душевных сил.
– То есть смертный вырожденец попросту не перерождается?
– Да. Его душа умирает с ним. Или раньше.
Оттар задумался.
– Так значит, любой смертный может стать бессмертным? В смысле, в другой жизни. Да?
– Все в руках каждого, – улыбнулась девушка. – Если дух силен, ему будет дано бессмертное тело – таков закон существования.
– И ты говоришь, что не несешь новую веру? Новое учение? Скольких ты сможешь утешить? Ведь многим смертным не хватает только надежды. Они примут твое учение с радостью, – он встал. – Этим и стоит заняться.
– Ты прямо сейчас собираешься этим заняться? – рассмеялась она.
– Нет, – решительно отмел Оттар. – Сперва пообедаю. Это точно!
Роман Дэйна и Такэды протекал неспешно и, как ни странно, строго в соответствии с традициями клана Накамура. Время от времени младший сын Мэльдора Армана заваливал свою избранницу знаками внимания – как грудами цветов, так и частыми ночными концертами под окнами (он был законопослушен, потому шумел исключительно в ночь с субботы на воскресенье, только пятнадцать минут и не каждую неделю). Она с удовольствием принимала мелкие подарки, проводила с Дэйном время, но если он исчезал на недельку или две, никогда не выражала возмущения по этому поводу.
По традициям клана Накамура между знакомством и помолвкой должно было пройти не меньше десяти лет, и не менее пяти – между помолвкой и браком. Женщины-Накамура знали, что такое ожидание. Когда мужчины совершают подвиги и творят историю, их спутницы должны терпеливо блюсти семейный очаг – так говорили матери этого клана своим дочерям. И дочери, конечно, запоминали.
Такэда не знала, почему Дэйну так трудно было превратить их «конфетно-букетные» отношения в более близкие – о проклятии она не знала. Но воспринимала как должное и его отлучки, и странные ухаживания.
Прошло два года, прежде чем молодой человек решился сделать ей официальное предложение. Правда, оно прозвучало в такой форме, что девушка ничего не поняла. Дэйн поджидал ее близ метрополии, сидя в густой кроне груши (чтоб не бросаться в глаза дозорным), и, когда она проходила неподалеку, собирался эффектно спрыгнуть, но вместо этого банально сверзился. На шум отреагировала система безопасности и Арману пришлось улепетывать. Он метко швырнул в Такэду букетом и на бегу выстрелил заранее заготовленное предложение руки и сердца, которое в результате прозвучало приблизительно: «Я те… лю… Вых… за… ме… за-а-а!».
Девушка, конечно, ничего не поняла.
Следующего случая ей пришлось ждать еще год. На этот раз молодой человек, как раз закончивший курс демонологии, решил использовать какого-нибудь демона – надо ж было показать любимой девушке, что в магических науках он преуспел. А если уж доказывать, то доказывать по полной программе. Раздобыв каталог демонов, Дэйн выбрал самого мощного из тех, что мог надеяться вызвать и подчинить без посторонней помощи.
С выбранным демоном он возился больше трех недель. Тот оказался куда сильнее, чем Арман ожидал, пару раз чуть не вырвался из тисков заклинания, и в ходе подчинения всерьез попытался сам подчинить своего пленителя. К счастью, рядом оказался Гэр Некромант, к которому младший сын Мэльдора на всякий случай обратился за консультацией, он, образно говоря, дал демону щелчок по лбу. Тот утих.
Результатом трехнедельных трудов стал демон-гигант, обладающий множеством способностей, в частности, способностью к трансформациям, к изменению голоса, цвета и консистенции чешуи. Теперь он был покорен и готов сделать все, что угодно. Для большего эффекта Дэйн заставил его принять боевую форму, разукрасил яркими лентами (морда демона подрагивала в негодовании от такого надругательства, но подчинение держалось прочно) и отправил петь Такэде серенаду.
Демон мог спеть эту серенаду хоть тенором, хоть басом, хоть контральто – на выбор. И можно было побиться об заклад, что, немного подрегулировав голос, он дал бы фору любому приличному оперному певцу. Но спеть ему не дали. Как только это существо оказалось в непосредственной близости к Такэде и взяло гитару на изготовку, на него немедленно накинулись отец и брат девушки. Оба были хорошими магами, и от демона в несколько мгновений осталась лишь жалкая кучка пепла.
– Да что же это такое! – воскликнул Дэйн, сползая по водосточной трубе, как только отец и брат его избранницы удалились за совком и шваброй. – Не везет.
– Привет, – по своей привычке чуть растягивая слова, произнесла Такэда. Язык Накамура был неспешен, как их традиции. – Жалко, что я не догадалась сразу, что это от тебя.
– Нервные у тебя родственники.
– Пожалуй, – она улыбнулась. Потом в одно мгновение стала очень серьезна. – Знаешь, мои родственники… не в восторге от твоих ухаживаний.
– Слишком громкая музыка по ночам? – догадался он.
– Ну… Не совсем, – девушка смутилась. – Словом, ты сам. Мой отец не очень любит Мортимеров.
– Ну, он не одинок в своих чувствах. Ты можешь успокоить своего отца – к Мортимерам я уже давно не имею отношения. Я давно уже Арман… Ну ладно, не так давно, но все равно.
– Думаю, для моего отца эта разница малозначительна.
– Ни фига себе! Разница огромна! Мортимеры – клан, Арманы – семейство, и вообще…
Такэда залилась смехом. Смеющаяся, она была очаровательна, и особенно ей шло длинное алое платье, в котором она была на этот раз. Ничего удивительного – при отце, строгом ревнителе традиций, она редко появлялась в брюках и тем более в рокерской коже. Дэйн почувствовал, что заливается краской под цвет ее платья.
– Ты же все прекрасно понимаешь, – сказала девушка. – Отца не проведешь. К тому же у тебя очень плохая репутация.
– Но я давно исправился. Я давно стал таким респектабельным, что просто противно.
– Трудно себе представить, что именно ты называешь «респектабельный».
– Хорошо, согласен. Относительно респектабельный. Зато со мной не соскучишься.
– Вот это верно.
– И я достаточно обеспеченный… ну, чтоб содержать семью.
– В самом деле? – на губах Такэды застыла чуть ироническая улыбка, которая делала ее лицо совершенно неподвижным, будто маска. – И что же?
– Ну, так… Э-э… Но для тебя-то мои ухаживания… Ну, они тебе не неприятны?
– Довольно приятны. Даже забавны. – Девушка вспомнила, как выглядел боевой демон в лентах и фыркнула.
– Ну, так тогда, может, ты и мое предложение примешь?
– Смотря какое.
– Да я собрался жениться. И если ты согласишься выйти за меня… – с деланой небрежностью проговорил Арман.
– А если я не соглашусь, то на ком ты собираешься женишься? – деловито поинтересовалась девушка.
– Что я, дурак – жениться на ком-то еще?!
– Хм…
– Не обижайся. Такэда! Просто я хотел сказать, что ни на ком другом жениться не собираюсь – только на тебе. Ну, пожалуйста. Согласись. Ведь я тебе не противен, а?
– Нет, конечно. Ты мне нравишься. Очень нравишься.
– Есть какое-то «но»?
– Только одно, – вздохнула девушка. – Мой отец не даст согласия на этот брак. Равно и наш патриарх – тоже.
– Но…
– Без их согласия я за тебя выйти не могу. Никак не могу. Наши традиции говорят… Между прочим, сюда идет папа. С пылесосом.
– Подожди, – Дэйн бросился к ограде и мигом взлетел на нее. – А если я сумею договориться?
– Я буду только рада. Давай же!
И Арман ловко исчез по ту сторону ограды под аккомпанемент возмущенного крика отца Такэды. Мгновением позже добавился и голос ее брата, которому сын Мэльдора, видно, тоже оказался не по вкусу. Впрочем, их вспышка была объяснима – оба они вряд ли желали обстоятельно разбираться, с какой такой целью он прислал в их дом боевого демона.
Дэйн засел в библиотеке и несколько дней изучал традиции Накамура. В результате он явился в метрополию своего клана, разряженный в шелковую ацуита с орнаментом из стилизованных журавлей, парчовую роскошную хандзири (откровенно говоря, полностью одежда именовалась хандзири-но-кагирину, но это название молодой человек не смог запомнить даже за неделю) и пояс оби с ткаными золотыми солнцами. К этому наряду по традиции полагался меч, и Дэйн гордо привесил к поясу клинок, который Накамура именовали кэн за двустороннюю заточку.
Увидев его в таком виде, Моргана села мимо кресла и несколько минут лишь молча хлопала ресницами.
– Ты б хоть что-нибудь сказала бы.
– Скажу, что у тебя идиотский вид, – выдавила она наконец. – Ты похож на вешалку под кучей ткани.
– Да ладно… А что, я неправильно навернул пояс? – и Дэйн завертелся вокруг себя, пытаясь заглянуть себе за спину. – Да… Пожалуй, кривовато.
– Но, братец… С чего ты так разрядился?
– А вот. Захотелось попробовать.
– Но согласись, что ко всем этим халатам…
– Это не халаты! Это ацуита и хандзири!
– Да какая разница? Я в том смысле, что со всем этим ботинки смотрятся как-то… не очень.
– А что мне прикажешь надеть? Сандалии, что ли? – Дэйн глубоко задумался. Поколебавшись, он заключил: – Ну нет. Пойду в ботинках. Вряд ли Накамура будут заглядывать мне под халат… э-э, под хандзири.
– Ты собрался к Накамура?
– Да… Э-э… В гости.
– Ну-ну, – пробормотала Моргана и ушла к себе.
В метрополии Накамура, где все, конечно, заметили недостатки его туалета, не сказали ничего. Эдано, глава клана, славился своей выдержкой, он принял гостя весьма любезно, и если патриарха шокировало то, как Арман носил традиционную одежду его рода, он воспринял происходящее, как должное. С любезным видом принял гостя, выслушал его предложение, и Дэйн был просто поражен, когда ему отказали. Правда, очень вежливо, но непреклонно.
Объяснить причины своего отказа патриарх не объяснил.
– Ну неужели я настолько криво повязал пояс? – вопрошал расстроенный Дэйн, когда остался наедине с Такэдой днем позже.
– При чем тут пояс? – девушка не выдержала и улыбнулась. – Оби ты действительно повязал неправильно. И хандзири тоже… Где ты добыл эту одежду?
– Места знать надо, – пробормотал Арман. – Но разве важно, что я там неправильно повязал?
– Ты выглядел очень потешно.
– Ваш патриарх поэтому отказал мне?
– Нет, не поэтому. Я говорила – у тебя очень плохая репутация.
Такэда смотрела на него со странным выражением. Значение мимики на ее неподвижном, как у всех Накамура, лице очень сложно было разгадать. Но у молодого человека почему-то кольнуло сердце. Он ласково коснулся ее щеки.
– Ты огорчена этим?
Девушка, помедлив, кивнула. Для Дэйна это было самой лучшей наградой.
– Но в таком случае… – осторожно начал он.
– Нет! – решительно отрезала она. – Я люблю тебя, но никогда не выйду за тебя, если мой отец или мой патриарх не дадут согласие. Согласие патриарха намного более значимо, – и, развернувшись, зашагала обратно к метрополии.
– Ты любишь меня? – переспросил он ей вслед.
Такэда, обернувшись, кивнула. Арман лихорадочно соображал.
– Постой. А… А если я сумею похитить тебя? – он пытался вспомнить все подробности традиций, о которых столько сумел прочитать. – Если я сумею тебя похитить, ведь по вашим канонам это будет вполне… Вполне традиционно, правда?
В глазах девушки на миг вспыхнул интерес.
– Да. Если ты сумеешь меня похитить, то я смогу выйти за тебя замуж без согласия родственников. Но ты должен похищать меня из метрополии, и в ситуации, когда отец и патриарх знают о твоих намерениях. А это почти невозможно.
– Но я уже однажды проник в метрополию, и никто не понял, как именно.
– Даже ты сам.
