скачать книгу бесплатно
– Слушаю, – произнес он.
– Я пришла за очередным списком.
Лээр непонимающе воззрился на женщину.
– За каким списком?
– На ликвидацию, конечно. Отец говорил, что последний список он сдал, а новый пока не успел взять.
Дракон Ночи немного помолчал.
– Я чего-то не понимаю?
– А чего тут не понимать? Ликвидаторы время от времени меняются.
– Вы хотите сказать, что вы сменили на этом поприще Мэлокайна Мор… Мэлокайна Армана? Вашего отца, правильно?
– Абсолютно.
– М-да, – Лээр посмотрел на молодую женщину как-то странно, очень пронзительно и оценивающе. Он прекрасно владел собой и очень быстро соображал. – Понимаю. Вам надо будет пройти обследование, как положено. Его в свое время проходил и ваш отец. Он, наверное, вам не рассказал. Но так положено. Видимо, вы будете проходить это обследование несколько позже, – он деликатно посмотрел на ее живот. – Месяцев через… э-э… Или даже через год?
– Что за обследование? – удивилась Эмита. – Медицинское? На профпригодность?
– Нет. Конечно, нет. Никто не собирается спорить с системой, которая сама определяет преемника прежнего ликвидатора. Но вы же должны доказать, что являетесь преемником. Я же юридически не могу верить вам на слово.
– Тогда, получается, я еще год не буду ликвидатором?
– А куда вы торопитесь? Работа трудная, грязная, – Лээр Вихрь даже поморщился. – Если б была возможность, вас без возражений избавили бы от этой обязанности.
– Но подобной возможности нет. А что я буду делать, если завтра столкнусь с вырожденцем на улице? Как оправдываться на суде, когда меня обвинят в убийстве?
– Да уж, – Дракон Ночи слегка растерялся. – Пройти проверку сейчас? – он смерил ее фигуру оценивающим взглядом. – Но это невозможно.
– Почему?
– А вам ребенка своего не жалко?.. Ну, найдем выход. Я сегодня же поставлю этот вопрос перед патриархом.
– И?
– В случае чего вам действительно придется отвечать перед судом, но установить, убили вы человека или ликвидировали, можно будет при помощи простейшей магической экспертизы.
– Вы меня успокоили, – криво хмыкнула Эмита, поднимаясь с кресла. – Но совсем слегка.
– Подождите, – Дракон Ночи зашарил по столу. – Постойте. Ваш отец не может прийти ко мне?
– Подтвердить, что он больше не ликвидатор?
– Нет. Во-первых, получить компенсацию, а во-вторых, оформить кое-какие документы. Но он не может сам, да?
– Может. А почему б ему не мочь?
– Все знают, что случается с ликвидаторами после того, как они завершают свою деятельность, – Лээр деликатно покачал головой. – Я понимаю, что Мэлокайн…
– Да все с ним нормально, – заволновалась Эмита. Она припомнила многое из того, что слышала о закончивших свою деятельность ликвидаторах, в том числе от отца, когда у него случались приступы меланхолии, и испугалась. По всему выходило – с ее батюшкой вот-вот должно было произойти нечто подобное.
– Вы уверены? Может, ему все-таки лучше пройти обследование? А потом мы можем предоставить ему путевку в отличный санаторий. Может, его состояние и в самом деле будет лучше, чем у остальных бывших ликвидаторов? – и Лээр сочувственно посмотрел на молодую женщину. Протянул ей листок бумаги. – Я думаю, поставить за него подпись вполне сможет отец, Мэльдор Арман. Вы сообщите ему, или мне сообщить?
– Дедушке? Я сама сообщу.
– Хорошо… Да вы не волнуйтесь. Может, обойдется?
Мэлокайн действительно нисколько не напоминал умалишенного. Он перестал быть ликвидатором и пребывал в состоянии, сходном с глубокой депрессией, но на происходящее вокруг реагировал вполне адекватно и вовремя. Эмита, побеседовав с дедом, без труда уговорила отца обследоваться в клинике за счет клана Драконов Ночи. Результат обследования удивил врачей и обрадовал всех Арманов – у Мэлокайна нашли лишь тяжелый невроз, самый обычный, вполне поддающийся лечению.
Мэл, которому Эмита прочла диагноз с листа, развел руками.
– Никто не знает, когда у бывших ликвидаторов начинается отруб мозгов.
– А он обязательно начинается? Ты так в этом уверен?
– История не говорит об иных примерах.
– Да хватит, папа, – бросила расстроенная Эмита. – Не третируй меня своими предположениями. У тебя все нормально – и точка. И никакого отруба башки не будет. А если будет, я тебе все обратно вправлю. Небольшой спарринг – и все нормально.
– Ладно, буду рассчитывать на тебя, – весело ответил Мэл. – На кого ж еще?
– Не на кого. Твоя супруга, между прочим, тоже нервничает. Ты бы хоть при ней не болтал о возможном отвале башки.
– Постараюсь.
Через четыре месяца Эмита вполне благополучно разрешилась от бремени мальчиком. Все время до родов она боялась выходить из дому и даже в сад почти не высовывала носу. Она почему-то была уверена, что стоит ей только выглянуть за ворота, как она немедленно столкнется нос к носу с вырожденцем. Если при ней будет нож, то исход понятен. А если нет? Тогда что? Придется руками душить, что ли? Она была уверена, что от неудержимого желания ликвидировать вырожденца ее не удержат никакие соображения, и понятная слабость, свойственная беременной, тоже не удержит.
Ошеломленный и радостный Ринальдо недоверчиво разглядывал крошечного мальчишку, которого ему показали через стекло. Ребенок оказался красный и беспокойный, он орал и требовательно ворочал головой. Впрочем, даже такой он показался молодому человеку очень похожим на него. Разглядеть в малыше определенную генетикой схожесть с родителем было невозможно, но нежность восхищенного отца застила ему глаза.
Эмита тоже не без любопытства разглядывала сына. Его, как и собирались, назвали Дэвидом и на всякий случай провели полное обследование, включая генетическое. Мальчишка оказался в полном порядке, и типажом явно пошел в мать. Результаты обследования изучал маг-медик, специализирующийся по клановым типажам. Он-то и сообщил, что у малыша явно выражен новый типаж, который уже можно было назвать клановым. Еще он сообщил, что у Дэвида клановость вполне сформировалась, «мерцания» гена у него нет.
– А у меня – есть? – поинтересовалась молодая женщина, прижимая к себе спящего младенца.
– Хотите обследоваться?
– Да ну… – и с ликованием во взгляде посмотрела на Ринальдо. – Понял, да? Сынок-то в меня пошел!
– И что? – равнодушно спросил молодой человек. Ему незнакомо было почти открытое соперничество между представителями разных Домов, решившими завести младенца. Подобное полушутливое соперничество было неизбежно, ведь от того, каким оказался типаж ребенка, зависело, к примеру, с кем он останется в случае развода, и, конечно, чей клан увеличится на одного представителя. А чем многочисленнее клан – тем он могущественнее. Это естественно. – Так что же? Теперь мне не дадут гражданства?
– Дадут, конечно. Просто малыш будет считаться Арманом.
– Ну и пусть. Все равно он мой.
Прошение в самом деле было удовлетворено довольно быстро. Ринальдо, несмотря на то, что он по-прежнему являлся черным магом, получил вид на жительство. Правда, с условием – немедленно сменить полярность. Молодой человек не спорил. За день до того он случайно столкнулся со своим былым другом, с Рикардо Алзара. Они когда-то вместе приводили в порядок замок на Черной стороне, вместе обитали в нем, пока его не выкрали центриты и не вернули его клану. С тех пор он не появлялся в замке, но сумел передать на Черную сторону весточку, что с ним все в порядке.
А теперь Рино узрел друга воочию. От выглядел вполне респектабельно – в аккуратном костюме и даже при галстуке, подстриженный и причесанный. По всему было видно, что теперь он не ходит таким небрежным и растрепанным, как прежде. Конечно, в этом заслуга его жены, Маргриты Мортимер. Кого же еще? Прежде, на Черной стороне, Рик был довольно безалаберным парнем, ничем и никогда не занимался всерьез, от и до. Но, похоже, семейная жизнь его здорово изменила.
От друга, довольного, что теперь Ринальдо будет жить поблизости, тот узнал, что процедура смены полярности, конечно, довольно болезненна, но переносима, и клятвенно пообещал в тот же день поговорить со своим патриархом. Алзара дал согласие помочь неведомому мигранту, другу своего потомка, и вскоре Рино стал белым магом.
Говоря откровенно, особой разницы он не почувствовал. И раньше-то на магию он смотрел, как на особую науку, где нужно что-то сосчитать по формуле, а где-то – построить схему. Он не обладал большими магическими способностями – в том единственном учебном заведении, где ему довелось учиться, его скоро отчислили за непригодность. При этом, ознакомившись с особенностями необычной науки, молодой человек смог в изобилии ее направлений найти для себя уютный закуток, где давнее техническое образование должно было помочь. И скоро, пользуясь тем, что стал первопроходцем, поднялся на достойный уровень, понял – он вполне способен конкурировать с магами средней руки, а то и с кем покруче.
Правда, в Асгердане все оказалось иначе – здесь тоже знали о существовании этого направления чародейства, называемого технической магией, – но и законы здесь действовали очень жесткие. В отличие от Черной стороны в Центре слабый маг не рисковал своей свободой и жизнью. Здесь он мог занять свое место в социальной пирамиде и спокойно жить, как ему хочется. Разумеется, здесь следовало соблюдать закон, но даже архимагу-нарушителю не светило ничего хорошего. Такого слабо защищала от Закона его магическая мощь.
– Ну вот, – с облегчением вздохнула Эмита, – теперь ты сможешь сидеть с ребенком, пока я буду в рейдах.
Изумленно округлив дугою бровь, Ринальдо воззрился на невесту.
– Что ты имеешь в виду?
– Я же теперь ликвидатор. Помнишь, я тебе говорила? Так мне вскоре придется приступить к выполнению своих обязанностей, верно же? Меня ждут интереснейшие путешествия по Центру.
– Я помню, ты говорила. Но… Я думал, это такая шутка.
Лицо молодой женщины стало строгим. Она слегка дернула плечом.
– Знаешь, я нисколько не настаиваю на браке. Если ты передумал – твое дело.
– Ну, о чем ты говоришь. – Ринальдо поспешил обнять ее, прижать к себе. – Ну, прости, если обидел. Я не хотел. Просто… я удивился, вот и все… Э-э… А как дела у твоего отца?
– Если ты имеешь в виду, в своем ли он уме, то вполне, – с ноткой вызова в голосе, но уже довольно миролюбиво ответила Эмита. – Только скучает.
И это полностью соответствовало действительности.
Мэлокайна угнетала не только одна неприятная мысль, что он перевалил груз своих обязанностей на горячо любимую дочь. Кроме того, ему нечем было заняться. Впервые за всю сознательную жизнь он оказался свободен, как птица, никому ничего не должен. Конечно, первые несколько дней после санатория, когда окончательно было решено, что бывший ликвидатор совершенно нормален психически, а имеющееся легкое нервное расстройство не выходит за пределы нормы, Мэл просто привыкал к своему новому состоянию. Жить с пустотой в душе (ненавидимая работа медленно убивала его, но и заполняла собой существование; она образовывала особую маленькую вселенную, в которой ликвидатор и жил) оказалось трудно, но можно было привыкнуть.
Он даже не возразил врачам, когда те пожелали всесторонне его обследовать, объясняя свое желание тем, что он – первый зафиксированный в истории ликвидаторства феномен. Чем именно Мэлокайн Арман так замечателен, они не сказали, но тот и сам отлично знал. И ему становилось все любопытнее, насколько хватит его психики, насколько он стоек.
– Я ведь знаю, что случается с ликвидаторами, которые отходят от дел, – сказал он отцу. – И понимаю, что меня ждет.
Мэльдор ответил ему долгим взглядом.
– Я тоже кое-что знаю о ликвидаторах. Читал, что ликвидаторы отходят от дел тогда, когда у них уже не остается никаких душевных сил, чтоб должным образом исполнять свои обязанности… Не смотри на меня такими глазами. Не один ты в курсе, что происходит между вырожденцем и ликвидатором в ходе ликвидации. Раз мой сын оказался в такой западне, я почел своим долгом изучить вопрос. Я же юрист. Я въедливый.
– Ну и что?
– Я отлично вижу, что ты еще не на пределе, и теоретически мог бы продолжать эту… э-э… деятельность. Почему способность ликвидировать покинула тебя, мне не понять, но она явно оставила тебя не в тот момент, когда ты превратился в выжатый лимон. Фигурально говоря.
– Но обычно происходит именно так. Тебе, наверное, кажется.
– Мне никогда не кажется. И не вешай нос. Нас, бывших Мортимеров, нынешних Арманов, так просто не возьмешь. Может, ты просто решил таким вот образом прикольнуться над специалистами – чтоб не думали, будто они все на свете знают про ликвидаторов…
– Ни фига себе приколы – заместо себя сделать ликвидатором дочку.
Мэльдор взглянул на него долгим взглядом.
– Ты не заглядывал в материалы бывших Блюстителей Закона, касающиеся Генетической программы?
– Заглядывал, а что?
– Ты помнишь, что там писали об Эмите? Еще тогда, когда ее и на свете не было?
– Нет. А они что-то писали? – спросил Мэлокайн и тут же прикусил губу, поняв, что спросил глупость. Раз появление его дочери на свет хоть как-то планировали, то должны были составлять расчеты и ожидать какого-то конкретного результата.
– Естественно. Блюстители ожидали появления мальчика.
– И что?
– В заключении экспертов было сказано: «идеальный ликвидатор». Тебе готовили смену. Как я понимаю, их задумка и осуществилась, причем не тогда, когда у тебя иссякли силы, а когда сработала заложенная в Эмите программа. Когда Эмита оказалась готова. И тебе не в чем себя винить. Если и есть здесь чья-то вина, то только вина законников. И не жди прихода безумия – если я прав в своих предположениях, оно не придет.
Вопреки ожиданиям главы семейства Арман, Мэлокайну нелегко было принять услышанное. Но жизнь, само собой, не стоит на месте, и Мэл скоро перестал скрипеть зубами при мысли о законниках и их осуществившемся плане. Он немного успокоился, смирился и занялся делом – кое-где подремонтировал мебель и разболтавшиеся, скрипящие ступени лестниц, сделал ремонт в кухне, поучил Амаранту водить машину, а для Дэнната по своим каналам раздобыл огромный справочник по черной магии – тот почему-то не на шутку увлекся ею. Поскольку каждый из детей Морганы с большой долей вероятности являлся серым магом, Мэл не слишком волновался по поводу странного хобби отпрыска.
Бывший ликвидатор поверил в серую магию с тех пор, как в клане Мортимер заговорили о ней. Тамошние специалисты наконец разобрались в бумагах, привезенных Руином и его старшим братом из штаб-квартиры Серого Ордена, но когда разобрались, издали, образно говоря, вопль изумления. Правда, очень тихо – сделанное ими открытие не должно было покинуть пределов клана.
Выводы, изложенные в документах Серого Ордена, как оказалось, были просты и очевидны. Слишком уж убедительно выглядели они, поэтому их требовалось проверить, а потом уже, по результатам проверки, подтверждать или отметать, как несостоятельные. Но здесь Мэрлот мог воспользоваться разве что помощью Арманов – в его клане браков с черными магами не было, и детей смешанной крови не имелось. Патриарх Мортимеров, разумеется, обратился за помощью к Мэльдору, и тот, конечно, не отказал. А поскольку Руин официально считался мертвым, то глава семьи Арманов мог предложить Мэрлоту только Дэйна и Моргану. Их вероятные возможности были наиболее очевидны.
Обоих Арманов просили производить те или иные действия магического характера – все по бумагам из архива Серого Ордена – и старались точно фиксировать показания. Дело шло ни шатко ни валко, потому что Дэйн все норовил улизнуть – он был слишком занят своими химическими опытами, а свободное время тратил на Такэду Накамура, – а Моргана стеснялась. В ней слишком глубоко пустило корни провальское воспитание, говорившее, что женщине негоже да и просто немыслимо заниматься магией.
Даже трое архимагов-Мортимеров – сам Мэрлот, его сын Майнар и внучка Лоретта – наблюдавшие за ходом опытов, так и не смогли убедить Моргану, что у нее незаурядные магические способности, и она могла бы преуспеть на этом поприще. Тщетно. Молодая женщина жалась, смущалась, и, хотя послушно выполняла все, что ей говорили, не каждый раз достигала успеха. Если бы супруг не уверил ее, что только рад этому неожиданному увлечению своей благоверной, и готов помочь ей, чем сможет, пожалуй, это предприятие так ничем бы и не закончилось.
Какие бы сложности ни приходилось преодолевать любопытствующим Мортимерам, через десять лет неспешных и тщательно законспирированных исследований существование серой магии было доказано. Майнар и Лоретта обследовали всех детей и внуков Мэльдора и выяснили, что серыми магами не являются лишь Мэлокайн и Эмита. Все же остальные – являются. Кроме того, как ни странно, обнаружилась парочка серых магов и среди самих Мортимеров, что привело Мэрлота в состояние радостного оживления. Это серьезно облегчало контакты с Черной стороной – контакты любого характера.
Как ни странно, идея взаимодействия с Черной стороной больше всего заинтересовала Дэнната. Он вырос очень похожим на дядю, Руина, тогда как Майден характером больше напоминал Мэла и Мэльдора, обоих сразу. Майден иной раз мог выкинуть веселую шутку – Дэннат действовал экономно и обдуманно. Разве что в детстве он позволял себе беспричинно пошалить, например, в гостиной дома покидаться в старшего брата огненными заклинаниями. Майден обычно отбивал их предметами серебряного сервиза, и непременно в стены, шторы или старинные буфеты. Мать относилась к подобным забавам терпеливо, потому что специально и заранее оплатила услуги хорошего мага, который защитил весь дом и все ценное в доме от магических экспериментов подрастающих сорванцов.
Когда Дэннат подрос, он стал вести себя намного сдержаннее. Отец даже иной раз удивлялся, мол, будто и не наша кровь, но в глубине души искренне гордился упорством сына и его умением добиваться поставленной перед собой цели. К тому же Мэлокайн с самого начала решил для себя – не вмешиваться в жизнь своих детей. Пусть занимаются, чем хотят.
Впервые за много лет у Мэла появилось сколько угодно времени, чтоб тратить его на отпрысков. Но оказалось, что дети давно привыкли обходиться без отца, к тому же они уже выросли. Амаранта, правда, с восторгом восприняла уроки экстремального вождения – она вообще обожала все экстремальное, – но по большому счету девушка, успевшая перешагнуть порог двадцатилетия, тоже не нуждалась в педагогических усилиях батюшки. Пообщаться, посоветоваться – да, но исключительно как взрослый со взрослым. Никаких сюсюканий и ужимок.
Амаранта получилась самой бешеной из всех. Она обожала гонки, бои без правил, состязания альпинистов на скорость, и, если б ее заперли в четырех стенах, наверное, просто завяла бы, как цветок без полива. Лицом и фигурой она походила на мать, и странно было видеть Моргану, да еще такую буйную и непоседливую. «За ней нужен глаз да глаз», – вздыхала мать, но ничего не могла поделать. Амаранта нуждалась только в совете, но не в опеке, так что отцу оставалось тратить свое свободное время на ремонт. Ничего другого не оставалось.
Впрочем, Мэлокайн высидел дома всего четыре месяца. Его заела тоска. Привычка шататься по миру, там сражаться, там бегать от мстителей уже так глубоко вошла в его жизнь, что изменить себя он уже не мог. Ведь и до того Мэл не дома сидел, а служил в Сером Ордене, где отдыхать приходилось меньше всего. К походам, рейдам и приключениям он привык с детства.
– Что же мне делать? – как-то не выдержал он в присутствии Морганы – ей он доверял больше всех на свете, и потому в ее присутствии мог показать слабость или неуверенность.
Жена взглянула на него задумчиво.
– Я же не держу тебя возле своей юбки, – мягко подсказала она. – Уверена, ты и теперь без труда найдешь себе занятие. Ведь предположения врачей в твой адрес оказались безосновательны. Значит, тебе ничего не сможет помешать.
– Только не думай, что я не хочу быть рядом с тобой, – поспешил добавить он.
– Я и не думаю. Все верно, нельзя же питаться только сладким. Иногда надо соленого поесть, а иногда – поголодать, – и Моргана шутливо ткнула его в плечо. – Нагуляешься вдали от дома – может, издали я покажусь тебе еще красивее.
– Ты – самая красивая на свете! – воскликнул Мэлокайн, ловя ее в объятия.
А чуть позже он услышал о Виргине Айнар.
