скачать книгу бесплатно
– Я ведь тоже видела несчастного рыбака Хеслера и уверена на сто процентов, что это не бред больного мозга, иначе у меня в сумке не лежала бы старая открытка Караваджо. Птицы тоже что-то означают, – она закрыла глаза. – Луис, как же я… – она удивленно посмотрела на него.
– На открытке вороны! Возле Аниила – вороны!
– Ви, совпадения можно найти где угодно, стоит только захотеть.
– Опять упрямое отрицание. Может, хватит отрицать. Может, стоит присмотреться к знакам внимательнее. «Лишь уверовав – увидишь»!
Луис вздохнул, покачал головой.
– Может кто-то хочет, чтобы мы так думали. Существуют множество способов заставить человека поверить. Например: газы, вызывающие галлюцинации. Существуют грибы, вводящие в настоящее наркотическое сновидение, которые невозможно отличить от яви. Знаешь эксперименты по психологии, которые проводили в лагерях нацисты. Они утверждали, что…
– Луис, прекрати! Просто оставь рационализм в покое. Посмотри в другом направлении. Понимаю, что ты хочешь сказать. Никто не кормит нас наркотиками, никто не вводит нас в транс – это явление, которое нельзя ни объяснить, ни потрогать, ни попробовать на вкус. Оно существует и все.
– Они всегда были с Джеком.
– Что?
– Птицы, Ви, они всегда были рядом с ним. Только теперь до меня дошло: где бы мы с ним не оказывались, они присутствовали рядом. Даже ночью. Мы всегда удивлялись: разве они не должны спать в это время? Что это может значить?
– Многое, – неопределенно сказал девушка. На минуту ее взгляд застыл, словно она вернулась в далекое прошлое. – Луис, – выдохнула она. – Хочу, чтобы ты знал: мне искренне стыдно за мой поступок. Я никогда больше так не поступлю. Если хочешь следовать за мной, что ж, пусть так будет. Но, знай, если когда-нибудь решишь остановиться – пойму. Знай, я благодарна за все, что ты делаешь для меня. Без тебя… – она запнулась. – Как хорошо, что ты есть.
– Нет, – прошептал он. – Хорошо, что есть ты.
Вайлет улыбнулась, задумчиво разглядывая его лицо, отчего оно тут же пошло красными пятнами. Потянулась, достав с заднего сиденья миниатюрную сумочку, и долго рылась в ней, что-то выискивая. Луис увидел в ее руках небольшой медальон в форме полузакрытого бутона цветка с полустертой надписью, который она покрутила в руках, а затем решительно одела на шею.
– Что это, – спросил Луис.
– То, отчего я всегда бежала. То, отчего бежал мой отец.
– И что же это.
– Решение.
Развернув листок, она начала читать вслух.
«В тысяча пятьсот шестьдесят седьмом году в поместье Дюпон на северо-востоке Франции в ветхом домишке, на окраине, жила отшельница – Игрида Люванье. Она называла себя знахаркой, разбиралась во множестве трав и лечила от болезней. Существуют свидетельства, описывающие поразительную красоту Игриды. Как следствие: у нее было множество недоброжелателей, завидующих молодости, красоте и природной грации. Старые девы ворчливо шептали ей в спину, распространяя слухи о том, что она якобы продала душу дьяволу взамен на красоту, молодость и знания, с помощью которых теперь заманивала глупцов, опустошая их кошельки и туманя разум. Она не была из знатного рода. Мать Люванье простая крестьянка, а сведения об отце и вовсе не дошли до нашего времени.
Игрида жила совершенна одна, возле болот, именуемых «Чертово озеро». Говорят, девушка понимала язык зверей и птиц, могла призвать дождь или обрушить на твою голову проклятье. Люди в те времена были настолько темны и суеверны, что во всем необъяснимом видели происки дьявола. Их сжигала зависть и злоба, а еще неприступность своенравной девушки. Женщины поместья завидовали и ее славе, вышедшей далеко за пределы Дюпона, а мужчины ненавидели за холодность и неприступность.
Местный священник донес на Люванье, обвинив в колдовстве и коварстве, призвав защитить жителей Дюпона от дьявола. В то время велась активная охота на ведьм. Людей могли казнить без особых разбирательств за любой донос, касающийся вопроса веры. Красота всегда приравнивалась к происку злых чар, людей легче принудить к греху или пройти против церкви, когда они одержимы. Красота туманит разум, и ради ее обладания человек может пойти на любое преступление, даже на убийство брата.
То было темное и тяжелое время: подозрительность, доносы, подстрекательство делали существование невыносимым. Девушку схватили, пытали, жгли коленным железом, заставляя признаться в том, что она ведьма и навлекала на жителей болезни, но, не добившись покорности, осудили на смерть и прилюдно сожгли на костре. В момент казни, когда языки пламени протянулись к ее ногам, она прокляла жителей поместья, сказав, что каждый из них и их потомков сгорит на таком же костре. Никто не будет прощен, пока они не искупят грех кровью.
«Бойтесь числа тридцать девять, ибо идет время Апакатики, ведь вы сами навлекли на себя гнев. Никто не сможет остановить неизбежное, пока он сам не решит измениться, а этого никогда не произойдет. Люди не позволят соединиться с цветком, потому что их обуревает зависть, алчность, потому что их души полны предательства и лжи, потому что люди и есть само зло. Никто не сможет закрыть двери, которые они открыли, ибо люди не видят добра, не умеют прощать и принимать. Никто не сможет противостоять пришедшему из тьмы, потому что люди уже не дети Господа».
Игриды Люванье было всего двадцать три года».
– Господи, – прошептала Вайлет. – Но как это связанно с орденом?
– Маркус считал это важным, ведь послал именно этот документ, – пожал плечами Луис. – Может, существует связь, а может быть нет. Старые истории конек уважаемого профессора Макдилана.
– Таких историй тысячи. Скажи, почему кто-то постарался, чтобы именно об этой было трудно узнать. Что в ней такого? Апакатика? Опять это слово. Об этом говорила цыганка Васка, это написано на гравюре Караваджо, это сказала Игрида. Возможно, орден тщательно скрывает любое упоминание об Апакатике?
– Мы можем только предполагать, Ви.
– Верно. Ответь на один вопрос. Откуда неграмотная старая женщина из бродячего цирка может знать об этом слове? В пылу гнева она выкрикнула его, тут же пожалев.
– Похоже, с Ваской стоит поговорить более серьезно. Мы заставим старуху рассказать правду.
– Заставим? Как думаешь, чего она боится? Какие доводы приведём, чтобы она поведала правду? Она старая женщина, и как-то связанна с орденом. Парень по имени Вейн, которого мы встретили в «Танцующем медведе», схватил за руку и сказал, чтобы мы уходили отсюда как можно быстрее, потому что для меня это опасно.
– Почему ты не рассказала об этом раньше? – Тут же нахмурился Луис.
– Дело не в этом. Васка не та, за кого себя выдает. Но мы должны придумать, как заставить ее разговориться.
– Стоит, пожалуй, встретиться с этим пареньком. Вейн, ты говоришь? – Протянул он, сжимая с силой руль. – Задача не из легких.
– Я знаю. Мы что-нибудь придумаем.
«Мы, она сказал мы, а не я»! – Луис погладил ее по щеке, поправил воротник куртки, прикоснулся к висевшему на шее кулону.
– Странная штуковина.
Воздух становился сырым и тяжелым. Скоро начал накрапывать дождик. На этот раз Луис уступил ей руль и тут же вырубился на заднем сиденье. Громкий храп вызывал улыбку, и Вайлет то и дело оборачивалась, чтобы посмотреть на спящего друга.
Она притормозила возле дорожного кафе. На мгновение храп затих, а затем возобновился с новой силой. Заправив машину, она купила немного еды, а когда вернулась, заботливо укрыла Луиса курткой, скинув ее с плеч. Он во сне, смешно чмокнув губами, пробормотал, что Майку ни за что не уйти от Грега Мэтьюсона, который в первой же четверти выведет его из строя. Ведь это его тактика – выводить из игры лучших…
Он проспал почти десять часов, и когда с испугом вскочил с заднего сиденья, рассвет только занимался.
– Ви, – закричал он.
– Спокойно. Я здесь, – засмеялась она, протягивая ему бутылку с минералкой.
– Господи, я, наверное, проспал целую вечность. Тебе нужно отдохнуть, останови машину, – засуетился он.
Она кивнула на пакет с едой, всем видом демонстрируя, что пока не собирается уступать руль. Луис почесал затылок, протянулся к бумажному пакету и тут же кинулся на запеченные в соусе «Чили» куриные ножки, только теперь осознав, насколько проголодался.
– Через часа два мы будем на месте, – заметила она, передавая Луису салфетку, по бороде которого тек жир.
– Надеюсь, мы что-нибудь узнаем об этом ублюдке, – мрачно изрек он, вгрызаясь в куриное мясо. – Как мог старик не распознать в полоумном Эрни своего племянника?
– Это и понятно. Макдилан никогда не сталкивался с Эрни один на один. Том старался держаться от него как можно дальше, к тому же профессор редко надолго останавливался в городе, что сводило вынужденные контакты к минимуму. Профессор стар, ему и в голову не могло прийти, что его любимый племянник находится в Файерлейке, а не в Австралии, и причастен к столь страшным преступлениям. Скорее всего, он даже не подозревает о том, чем Том в действительности занимался, о том, что его уже нет в живых, и он навсегда остался в лабиринте.
«Как и Джек», – подумала она. В глазах вспыхнули огоньки ярости и холодной решимости идти до конца.
18
Величественный особняк «Пять озер» поражал былым великолепием и поистине огромными размерами. Издалека он походил на средневековый замок с шатровыми башенками и шестидольными сводами, квадровыми из тесаного камня стенами, увитыми мясистым плющом, и широкими полукруглыми эркерными окнами.
Но чем ближе они подъезжали, тем очевиднее становилось, что это когда-то великое архитектурное сооружение, все более приходит в упадок. Кирпичная кладка местами обвалилась, сухие прутья мертвого плюща паутиной опутывает блеклые, пыльные, решетчатые окна по всей северной стороне. Огромный сад вокруг дома зарос сорняками, превратившись в непроходимые джунгли, а вымощенная камнем подъездная дорожка потрескалась. Высохший фонтан в центре аллеи с кучерявым мальчиком, льющим из кувшина воду, напоминал свалку, где покоятся прошлогодние листья и сухие ветки.
Запустение и уныние, царившее повсюду, поначалу шокировало, и Вайлет долго не решалась выйти из машины, продолжая разглядывать пустые глазницы дома. Луис вразвалочку прошел к передней дверце и распахнул ее, подав руку. Пока она разглядывала дом, он доставал сумки из багажника.
Именно здесь воспитывался и рос Том-Эрни. Именно в этом доме он продумывал хитроумный план, именно здесь помышлял об убийстве.
Вайлет прошла по аллее, поднялась по ступеням к парадной двери и потянулась к кнопке звонка. Но не успела дотронуться, как дверь распахнулась, и на пороге появилась высокая худая фигура, облаченная в теплое, вязанное, сиреневое платье чуть ниже колен. Женщина скрестила руки на груди и недовольно покосилась на девушку, метнув мимолетный взгляд в сторону Луиса, который склонился к спортивной сумке, что-то выискивая там и не обращая внимания.
– Чем обязаны? – Раздался недовольный скрипучий голос.
– Здравствуйте, – сказала девушка. – Меня зовут Вайлет Шелдон, а это Луис Смол. Нам необходимо встретиться с профессором Макдиланом.
– По какому вопросу?
– Нам необходима консультация.
– Сожалею, профессор не принимает посетителей.
– Простите, мэм, но мы тащились черти откуда и не собираемся возвращаться, не повидавшись с ним, – вырос позади Луис.
Женщина окинула его ледяным взглядом. Губы превратились в тонкую полоску, а между бровями пролегли две складочки. Под глазами обозначились сеточки морщин, когда она прищурилась, недовольно покачав головой. Видимо она не выносила, когда ей перечили. Женщина походила на тетушку Тома Сойера, заставшего нерадивого племянника за поеданием, спрятанного ей накануне, варенья. Не хватает только монокля и чепчика.
Вайлет улыбнулась, увидев в ней образ из, казалось бы, такого далекого детства, когда они с Кори зачитывались книгами Марка Твена. Появившиеся на щеках ямочки и теплота, отразившаяся в глазах при воспоминании, вызвали легкое недоумение стоящей перед ними женщины, которая вопросительно уставилась теперь на Вайлет.
– Мисс Вайлет, – более мягко проговорила она. – Профессор действительно никого больше не принимает. Он серьезно болен и любое волнение чревато для его здоровья. Я не могу позволить нарушать его покой. Сожалею.
Девушка снова улыбнулась.
– Мистер Макдилан всегда вспоминал вас, находясь далеко от «Пяти озер». Он говорил, что так управляться с делами может только милая Хана, без которой он как без рук. Только благодаря Хане в доме царит полный порядок. Только благодаря своей верной экономке и ее неусыпной заботе он полон сил и энергии. Мистер Макдилан даже думает посвятить вам одну из книг, которые собирается написать. Теперь я знаю, что он ничуть не преувеличивал, говоря о вас. Понимаю, почему он вами восхищен. Вы действительно очень за него волнуетесь, оберегаете и любите, но поверьте… Мы не потревожили бы профессора напрасно, если бы это действительно не было так важно.
Лицо экономики пошло бурыми пятнами. Она часто-часто заморгала, с обожанием разглядывая Вайлет. Луис удивленно крякнул, шумно втянув воздух через нос.
– О… А… Ну… – протянула женщина. – Вы давно знакомы с мистером Макдиланом? – Наконец смогла произнести Хана, смущенно поправляя рукой идеально уложенные черные волосы.
– К сожалению, нет. Но нам хватило времени подружиться. Я даже знаю о его любимых пончиках с ореховой начинкой и шоколадной глазурью, коробку которых специально захватила для этого случая.
Экономка растерянно переводила взгляд то на нее, то на парня.
– Проходите, – пробормотала она, пропуская их вперед. – Извините за столь явную нелюбезность с моей стороны, но здоровье мистера Макдилана действительно вызывает опасение.
– Конечно, мы понимаем, – буркнул Луис.
– После недавнего визита одного молодого человека сэр Макдилан очень расстроился, что пришлось срочно вызывать его личного кардиолога, а это за несколько миль отсюда. Нам пришлось поволноваться, пока он добирался.
– Молодого человека? – Нахмурился Луиса. – Кого?
Девушка незаметно толкнула его в бок, и он тут же замолчал, подозрительно сощурившись в сторону экономки, которая к счастью не заметила колкого взгляда, закрывая дверь.
Вайлет восхищенно ахнула, увидев огромную, сверкающую чистотой и уютом гостиную с белой лестницей и четырьмя ажурными колоннами, поднимающимися к высокому потолку. Несколько несомненно дорогих полотен украшали панельные стены, среди которых картины Уэста Бенжамина, Уистлера, Синглтона, полотна Жоржа де Латура и Веласкеса.
Высокие окна пропускали достаточно света, отражаясь от блестящего паркета, рассеивая по огромному залу. Множество напольных ваз с самыми разнообразными цветами расставлены на всем протяжении комнаты: пурпурные канны, белые, желтые, оранжевые азалии, розовые антуриумы, розы наполняли воздух сладким ароматом.
На западной стороне в камине тихо потрескивали дрова, прямо перед которым стоял широкий угловой диван цвета кофе. И Вайлет представила, как долгими зимними вечерами старина Макдилан сидит напротив, утопая в мягких подушках, протянув ноги к огню, и задумчиво смотрит на играющие языки пламени.
Контраст по сравнению с фасадом особняка был настолько поразителен, что Вайлет, не скрывая восторга, продолжала переходить от картины к картине, осторожно прикасаясь к головкам цветов, проводя пальцами по лакированной поверхности старой добротной мебели.
Луис устало вздохнул, оставил сумки и опустился на предложенное ему кресло. Экономка с улыбкой наблюдала за Вайлет и хмурым пареньком, с тревогой наблюдающим за девушкой.
– Вам нужно отдохнуть и поесть, а затем я представлю вас профессору.
– Нет, – встрепенулся парень. – Мы не можем. К сожалению, у нас совсем мало времени, и если можно…
– Нет, нельзя, – Хана опустилась рядом, по-матерински заглядывая в глаза. Луис смутился, уставившись на свои руки. – Вам просто необходимо прийти в себя и принять душ. Я проведу вас в гостевые комнаты на втором этаже и попрошу, чтобы миссис Бигги проследила за всем необходимым. Через два часа я буду ждать вас в гостиной и обещаю, вы поговорите с профессором.
Сил возражать не было. К тому же Вайлет действительно просто необходимо отдохнуть и перекусить. Он сомневался, что она вообще сегодня что-нибудь ела, а весь ее рацион составила, как обычно, кружка крепкого кофе. Может, хоть эта Хана уговорит ее поесть!
Экономка удалилась и через некоторое время в комнату вошла небольшого роста, проворная и суетливая женщина лет пятидесяти, которая пригласила следовать за собой, проведя их вверх по лестнице на второй этаж. Они прошли по длинному северному крылу, в конце которого Бигги указала на комнату Луиса и Вайлет, располагающиеся друг против друга. Почти затолкав упирающегося парня в комнату, не желающего оставлять девушку одну, она крикнула, что полотенце он найдет на кровати, а все необходимое в шкафу в ванной, и что совсем не стоит так волноваться.
Вайлет проследовала за Бигги в небольшую уютную комнатку с единственным окном, выходящим в унылый сад, и в последний раз оглянулась на недовольного Луиса, продолжающего стоять на пороге своей комнаты.
– Здесь вы сможете отдохнуть, – пропела сиделка мистера Макдилана, захлопывая перед парнем дверь. – Пройдемте в ванную комнату, мисс. Здесь чистые полотенца. Здесь шампуни и кондиционеры. Здесь махровый халат, а вот салфетки, если они вам понадобятся.
– Какой прекрасный дом, – задумчиво сказала девушка, совсем не слушая женщину. – Но снаружи он выглядит совсем по-другому.
– К сожалению, денег еле хватает на его содержание. Бедная Хана старается, как может, но вы ведь понимаете, сколь тщетны эти усилия. Рано или поздно упадок придет и сюда, если только…
– Если что?
– Если только Томми не решит вернуться, уж он сразу навел бы порядок.
– А кто такой Томми? – Как бы невзначай бросила Вайлет, сделав вид, что с интересом рассматривает этикетку на тюбике с шампунем, изо всех сил стараясь скрыть душившие эмоции.
– Томми – племянник сэра Макдилана. Очень умный и талантливый мальчик. Совсем не такой, как те лоботрясы, что вертятся у баров и кинотеатров. Никогда не видела, чтобы дети так увлекались книгами и чтением. Его тяга к знаниям всегда меня поражала. Верю, он добьется в этой жизни очень многого. Томми был потрясающим ребенком, – блаженно закатив глаза к потолку, проговорила женщина. – Всегда такой вежливый, чопорный и пунктуальный, никогда никуда не опаздывал. На обед всегда надевал строгий черный костюм и просто выходил из себя, когда его задерживали даже на минуту.
– Он часто навещает своего дядю? – Голос предательски дрогнул.
– К сожалению, Томми приезжал несколько лет назад из… Австралии, кажется. Но он систематически поздравляет сэра Макдилана с праздниками и интересуется его здоровьем. Так мило с его стороны.
– Систематически… – безжизненно произнесла девушка.
– Да… – растеряно протянула Бигги, окидывая комнату взглядом. – Кажется, в прошлые выходные от него приходило письмо по электронной почте, – она засмеялась. – Никак не могу понять, как эта штука работает! Ну, если вам что-то понадобится – внизу всегда моя помощница Бриджина. Всего хорошего мисс, – она торопливо засеменила к двери.
Как только за сиделкой захлопнулась дверь, девушка устало плюхнулась на диван.
– Систематически!
Ожил айфон. Она полезла в сумочку, доставая телефон. На экране всплыло недовольное лицо Луиса.
– Ви, все в порядке? Честно скажу, мне не по себе.
