скачать книгу бесплатно
– Джек, рад, что ты все обдумал и принял правильное решение, – Гордон прошел за Джеком и Рейчел в гостиную. – Пообещай, если Рейчел станет вести себя заносчиво, дашь знать!
– Э…
– Она молода и не опытна Джек, не суди ее строго!
– Папа, тебе обязательно это говорить?
– Я все понимаю, сэр.
Вот почему Рейчел плакала, – подумал Джек. – Папочка учил любимую дочь, как нужно себя вести. Значит только поэтому, она решила продемонстрировать отцу, как он сильно ошибается и стоит ей щелкнуть пальчиком и Джек будет у ее ног. Учить Рейчел? Вот уж неверное решение. Ну и семейка! Полезла целоваться, чтобы уличить папочку в неправоте!
– Так рад, что вы помирились! – Гордон приобнял Джека. – Дай слово, что будешь заходить почаще!
– Не могу, сэр. Слишком много дел, – буркнул он.
– Вот видишь, папа, что я говорила, – тут же вставила Рейчел.
– Надеюсь, это не уловка. Хотя извини, знаю, ты действительно не бездельничаешь! Передавай привет Керол. Ну, хорошо, Рейчел, не смотри на меня так, уже ухожу, – рассмеялся Гордон.
Девушка, хмуря брови, следила за отцом, пока он не вышел из комнаты. Как только Гордон скрылся за дверью, она подняла на Джека томные глаза и вздохнула.
– Папа никогда не думает, что говорит!
– Ошибаешься, иначе он бы не работал шерифом.
– Ну, конечно! – Фыркнула девушка. – Я немного сердита на тебя, за столом ты почти не обращал на меня внимания. Но я готова простить. – Рейчел подошла к нему вплотную. – Ты знаешь, у меня есть новый сингл Джестибоя. Может, послушаем его вместе?
– Рейчел, и на этот раз папочка за дверью? – Девушка в ответ лишь хмыкнула.
– Ты не слышала, я…
– Слышала, но одна минута ведь ничего не решит, – она подошла еще ближе. Подняла руки к его груди. Джек настороженно следил за ее движениями. От Рейчел стоило ожидать любого подвоха, но вместо этого она начала расстегивать верхние пуговицы на рубашке. Тонкими нежными пальчиками провела по его груди и родимому пятну чуть выше левого соска.
– Это пятнышко так похоже на след от поцелуя, – прошептала она. – Когда я впервые его увидела, то просто взбесилась, думая, что кто-то посмел…
– Мы тогда были совсем детьми, – хрипло прошептал Джек. Во рту предательски пересохло. – И ты уже тогда ревновала?
– Да, я всегда тебя ревную. Может это глупо, ведь ты все равно никуда не денешься, но я просто не выношу, когда ты делаешь вид, что тебе все равно. А ты, правда, ничего не ощущаешь, когда я провожу по родимому пятну пальцем? Вот так…
– Ты же знаешь, в этом месте я ничего не чувствую.
– Даже так? – Прошептала она.
Рейчел медленно приблизила лицо к его груди и осторожно, едва касаясь кожи, поцеловала в родимое пятно. Джек покачал головой, тогда она дотронулась губами чуть выше. Вздрогнул, быстро отстраняясь. Тело моментально покрылось мурашками.
– В опасные игры играешь, – прохрипел Джек.
– Значит, здесь ты чувствуешь?
– Здесь, да. Я же не говорил, что совсем бесчувственный, – он облизал пересохшие губы.
– Это замечательно. Ты еще не передумал? Может, все-таки послушаем музыку?
– Ты пытаешься меня соблазнить?
– Джек, ты себе льстишь! – Она тихонько засмеялась.
– Тебе не кажется, что ты за ужином выпила слишком много вина? Что скажет твой отец, если нас застукает?
– Ничего, он сам недавно советовал мне сделать это.
– Сделать что?
– Не будь занудой, Джек!
Она закрыла глаза, в ожидании подставив губы, но он развернулся и открыл дверь.
– До свиданья, Рейчел, спокойных снов, – сказал он с кривой усмешкой, выходя во двор. Лицо Рейчел исказила ярость.
– Ну и проваливай, идиот! – Крикнула она, с силой захлопывая дверь.
– Рейчел, ты отлично усвоила папин урок, – засмеялся Джек, направляясь к пикапу и на ходу застегивая рубашку. Ему доставило мстительное удовольствие вывести из себя девушку. Если он и пришел на ужин, то это для него ровным счетом ничего не означало. Простая формальность, которую нужно соблюсти. Простая формальность, одна из тысячи других, которые еще предстоит совершить, следуя правилам, установленным для него орденом.
– Что ж, я готов! – Сказал он вслух. – Но не думайте, что я стану для вас комнатной собачкой…
Джек возвращался домой по улицам ночного города, считая попадающиеся на встречу патрульные машины. Гордон увеличил патрулирование, выбив дополнительный деньги из казны. Что ж, похвально.
«Бьюсь об заклад – это было чертовски трудно сделать».
Джека ошарашило известие о том, что шериф собирается закрывать дело. «Пустая бутылка из-под виски. Да что с ними такое, будто они не знали Пола? Он родился и вырос здесь. Он никогда не совершал необдуманных глупых поступков. Пол не был импульсивным, все делал не второпях, сто раз подумав о последствиях. Пол не пил, но даже если предположить это, что само по себе «априори» невозможно, он никогда бы не сел за руль в таком состоянии, если только… если только от этого не зависела бы чья-то жизнь».
Встречные полицейские узнавали старенький пикап, сигналя, проезжавшему мимо Джеку. В машине тихо звучала музыка Джеймса Брауна. Джек снова и снова анализировал все, что узнал от шерифа, понимая: ставить точку в этом деле рано. Ничего здесь не понятно. Нет мотива, заставившего Пола бежать из больницы. Ничего нет.
Проезжая мимо бара «У Босса» заметил Фреда и Артура Керлинов разговаривающих на улице с одним из местных рокеров. Двери внедорожника распахнуты настежь, откуда гремит тяжелый рок, оглашая округу надрывными визгами гитары и ударных.
– Тоже мне, помощники в наведении порядка. Рэкет на страже Файерлейка! От них самих город защищать надо, – обратился Джек к своему отражению в зеркале салона.
Учитель Дилет Престон самозабвенно играл на заднем дворе с любимцем Биппи. Пес нехотя плелся за мечом, когда Престон бросал его терьеру, радуясь, словно молодой папаша первым шагам первенца, когда Бип осторожно брал мяч зубами и лениво приносил хозяину. Биппи грустно смотрел в глаза, вяло помахивая хвостом, всякий раз, когда Дилет чмокал пса в мокрый нос и трепал по загривку. Джек усмехнулся, представляя, что обо всем этом думает замученный чрезмерной лаской пес.
Подъехав к «Огненному Озеру», он притормозил машину, как обычно, чтобы немного побыть здесь перед сном. Джек не понимал, почему оно так манило. Когда смотришь на это будто бы живое существо, на двигающуюся по спирали магму, на выстреливающие вверх огненные стрелы успокаивало, даже нет, умиротворяло, словно слышишь мать, поющую колыбельную. Казалось, начинаешь мыслить яснее, а все страхи уходят, как тучи, разгоняемые невидимой рукой. Иногда возникает непреодолимое желание спуститься вниз в горячую колыбель и уснуть на его живом берегу спокойным безмятежным сном, забыв об обязательствах, чужих, навязанных ему планах и боли, живущей в груди.
Огненный столб, шипя, взметнул вверх, осветив склоны отвесных берегов. Джек перегнулся через перила, пытаясь что-либо рассмотреть, как накануне. Он до сих пор не был уверен: привиделось ли вчера или действительно по склону что-то двигалось? Оглянулся, вспоминая сон, уверенный, что сейчас увидит Сэма или индейца позади себя. Напряг слух, готовый услышать детский смех. Но все было тихо.
– Может, это тоже было сном: я ничего не видел, и смеха тоже не было. Может, просто схожу с ума или у меня развилась паранойя, отчего я начал путать сон и явь?
В ночи мелодия телефона прозвучала словно хлопушка, взорвавшаяся под ухом. Джек вздрогнул, чертыхнулся. Кому он мог понадобиться в такой час? Глянув на дисплей, все сразу стало понятно.
– Ну конечно… Слушаю Луис.
– Ты где? Я звонил тебе домой раз двадцать. Керол говорит, что ты у Скайуокеров. Звоню туда, Гордон отвечает, что ты уже уехал. Я к тебе битый час не могу дозвониться! У тебя, что проблема с телефоном? Я, между прочим, волнуюсь, не мог догадаться звякнуть сам! Все нормально-то?
– Эй, эй притормози! Спокойно друг. Я в порядке. Еду домой, скоро буду. Странно… но я не получал никаких звонков. Сотовый всегда при мне и он в полном порядке. Может со связью что?
– Связь работает нормально, – обижено протянул Луис.
– Ладно, значит действительно телефон, посмотрю завтра. Ты что-то хотел?
– Да нет, просто узнать, как ты!
– А где Майкл? Ты его видел после панихиды?
– Разумеется. Он помирился с Кети, и догадайся, где теперь?
– У нее…
– Точно.
– А Дэн?
– Уже дома, плохо себя чувствует, после службы ему было неважно.
– Ничего серьезного, надеюсь?
– Думаю, нет. Его мать говорит – нервное. С ним все будет в порядке. Ты сам как?
– В норме. Я кое-что узнал о Поле.
– Что?
– Ты знаешь, обнаружили…
В телефоне зашумело, заскрипело и он, пискнув, вырубился.
– Превосходно! – Протянул Джек, удивленно разглядывая сотовый. – И как это понимать?
Телефон совершенно новый. Он купил его всего месяц назад, когда ездил в Спрингфилд по делам. Джек вертел в руках «Нокиа» и не мог сообразить, что с ним не так. Может, забыл поставить на зарядку? Нет, он точно помнил, что утром батарея была на ста процентах, и когда разговаривал с Луисом – индикатор батареи тоже был полным.
Неожиданно телефон включился сам. На экране высветилось: девять пропущенных звонков от абонента Луиса Рочестера.
– Да… – разочарованно протянул Джек. – Сотовый явно накрылся. Куплю завтра новый, наверное, ударил где-то нечаянно, – Джек устало потер глаза. – Пора домой, встретимся с Луисом в школе, там и поговорим.
Он завел пикап и через пять минут был уже дома.
Керол, как обычно уснула в кресле, рядом на полу валялась книга Эмили Бронте, а на столе в кухне накрыт ужин. Как же хорошо она знает сына: он не станет ужинать в доме шерифа и, вернувшись домой, несомненно, голодным, захочет перекусить. Джек осторожно перенес Керол в комнату. С закрытыми глазами она пробубнила, что-то типа: «Мистер Стивенс я же говорила, это мое видение мира несколько отличается от вашего…». Прошел к себе. Есть по-прежнему не хотелось. Приняв душ, Джек сразу лег в постель.
Перед глазами стояла зажженная свеча и портрет Пола, край которого перетянут траурной черной лентой, церковь, с перешептывающимся в ней народом, Эрни, сидящий на ступеньках церкви, отрешенное выражение на лице Тины Хьюстон и матушка Афения, сверлившая холодным взглядом.
В эту ночь ничего не снилось. Джек просто провалился в темноту и был несказанно рад этому.
8
На следующий день поговорить с Луисом в школе так и не получилось. Они не могли остаться наедине даже на минуту. Все время кто-то находился рядом. Мальчишки подходили к Джеку, чтобы поговорить о Поле.
Большой портрет с траурной ленточкой висел в вестибюле. Ребята приносили цветы и зажигали свечи. Фотография была сделана за несколько недель до трагедии, когда снимали будущих выпускников для школьного альбома. На ней он выглядел немного смущенным, карие глаза смотрели внимательно и грустно. Как в тот последний вечер, в госпитале.
Учителя на занятиях читали лекции о безопасности на дорогах и вождения в нетрезвом виде, но Джек почти не слушал: Пол не пил в тот проклятый вечер, в этом он был уверен на сто процентов. А еще он был поражен тем, как все спокойно проглотили версию об опьянении, будто не знали его с малых лет. Никто даже не попытался разобраться, что произошло на самом деле, никто не задавал вопросов! Это было более чем странно.
Майкл теперь все время проводил с Кети, виновато поглядывая в сторону Джека и Луиса и пожимая плечами, словно оправдываясь, когда задумчивый взгляд Джека останавливался на нем: «Кети так потрясла трагедия, что теперь она боится расстаться со мной даже на час. Ну, что с нее взять… женщина!»
Тренировка прошла отвратительно. Принимающим на замену Пола Хьюстона было решено назначить Кевина Олдмана. Ламар Уокер был сама вежливость, и не привыкшие к такому обращению с его стороны ребята терялись, играя из рук вон плохо. Но Джек знал: пройдет неделя-другая, и все вернется на свои места. Жизнь не стоит на месте, чтобы с нами не происходило, и как бы мы не мечтали повернуть время вспять, этого никогда не случится.
Тренер объявил, что известна точная дата проведения матча – двадцать шестое сентября, как раз перед праздником всех святых. Времени осталось совсем немного. «Но мы сыграем как надо!» – Неуверенно добавил Уокер, вопросительно посмотрев на Джека.
На лесопилке мистер Йетс объявил, что незамедлительно отправляет Джека в краткосрочный отпуск. Он не желает, чтобы из-за хронической усталости квотербекера «орланов» команда сыграла плохо. Если они проиграют этим выскочкам из Аризоны, он спалит свою лесопилку! Поэтому, если Джек не хочет разорения отца своего лучшего друга, пусть не спорит, а поступит так, как ему говорят, сделав все от него зависящее в решающей игре. Впрочем, он ничуть в нем не сомневается, как и всегда!
Джек купил новый телефон, заехал домой. Керол еще не вернулась из галереи, и гора немытой посуды уныло выглядывала из забитой до отказа раковины. Он наведет порядок в кухне немного позже. Не сейчас! Джек прошлепал в мастерскую, но не решился развернуть стоящие возле стены полотна. Керол рассердится. Она обожала показывать сыну новоиспеченные картины, рассказывая об их истории и содержании каждой, будто Джек и сам этого не видел.
Сразу позвонил с сотового Луису. Трубку долго не брали. Наконец, запыхавшийся Луис ответил, что сегодня у него планы доделать с Дэнном «Крайслер», по крайней мере, он на это надеется, и как истинный ценитель антиквариата, по мнению Майки, он просто восхищен проделанной работой, так что откладывать на потом было бы крайне неразумно.
– Ты не представляешь, это круто! Надо завтра обязательно опробовать ее.
– Завтра же…
– Я помню: это будет заезд, посвященный памяти Пола. И пусть кто-нибудь попробует меня остановить, – грустно добавил он.
– Хорошо, там мы и поговорим.
– Может, подъедешь ко мне в гараж?
– Не сегодня, Луис.
– Тогда до завтра. Черт, я весь в масле! Ага, Дэн, что-то там кряхтит… Эй, Дэнни, возьми другой ключ, – крикнул Луис. – Иду… иду. Ладно, Джек, не прощаемся!
Монотонные гудки обострили чувство одиночества, а завывание поднявшегося за окном ветра лишь усиливало гнетущее ощущение. Джеку казалось, будто он остался один во всем этом чертовом мире, словно очутившись в фантастическом фильме, где герой утром просыпается и с ужасом осознает, что в городе из живых он один. Джек заставил себя поесть, принял душ, надел любимую гавайскую рубашку и отправился на встречу с детективом.
Машина осталась в гараже. Захотелось просто пройтись, к тому же ветер немного стих. Наполовину спрятавшееся за горами красное солнце напоминало полуприкрытое веко гигантского чудовища, хищно подглядывающего за расположенным в низине городком. Жара уходила вместе с последними лучами, и вечерняя прохлада принесла с собой облегчение. Джек расстегнул рубашку, вздохнув полной грудью.
Через десять минут он уже подходил к аллее «Огня». Навстречу по тротуарной дорожке рядом с отцом Сэмуилом с перебинтованными кистями важно вышагивал Эрни. Каким образом священнику удалось заставить сумасшедшего надеть приличный чистый костюм, стоило лишь догадываться, но Эрни выглядел как достопочтенный горожанин. Если б не его вечно идиотское выражение блаженства на отрешенном лице и не тоненькая дорожка слюны, беспрестанно стекающая по массивному подбородку на чистую рубашку, его можно было бы принять за одного из рабочих с лесопилки Йетсов.
– Джек рад тебя приветствовать! – Всплеснул руками отец Сэмуил. – Матушка очень расстроилась, что так и не смогла поговорить с тобой. Ведь такое горе случилось! Она хотела поддержать твой дух молитвой. Матушка Афения ждала до последней минуты и очень огорчилась, повторяю, что ты так и не смог уделить ей внимания, – священник осуждающе уставился на него.
– Но она надеется, в следующий приезд ты выполнишь обещание, – священник с ловким проворством подхватил под руку Эрни готового плюхнуться на землю, чем вызвал улыбку на лице Джека.
Отец Сэмуил являлся профессионалом своего дела, умеющим безошибочно находить ту единственную связующую с окружающим миром нить к нуждающемуся в этом: больному, беспомощному или отчаявшемуся, помогая мудрым советом или силой молитвы. Вот и Эрни для него несчастная потерянная «душа», к которому он проявлял стойкое терпение, ухаживая за безумцем, словно за ребенком.
Эрни заметив улыбку Джека, тоже расплылся в улыбке. На ворот рубашки потекла очередная порция слюней, и отец Сэмуил привычным движением, достав из кармана рясы носовой платок, вытер ему рот.
– Что с Эрни? – Спросил Джек, предпочитая не отвечать на речь о «печали» матушки Афении.
