Передайте в Центр

19.

– Идите к черту и дайте мне простой наркотик!

Энтони привязали к носилкам еще в машине «скорой помощи». Потом эти носилки, под нескончаемые вопли Клингера, доставили в больницу.

– Поймите, я же сейчас сдохну от боли!

– Наркотики слишком дорого стоят… – врач усмехнулся.

Конечно же, он шутил, но Энтони не хотел понимать шуток.

– Сколько?

Врач посмотрел на медсестру. Та стояла совершенно неподвижно и держала в руках шприц. Она была похожа на куклу Барби в детском, игрушечном домике.

– Сколько? – повторил Энтони.

– Сначала мне нужно осмотреть ваше колено, – сказал врач.

– Сначала укол! – взвыл Энтони. – Сделайте укол и развяжите меня.

Все-таки врач настоял на своем. Громиле Энтони пообещали укол «настоящего лекарства» и врач осмотрел его колено.

– Словно кто-то бил по нему молотком, – сказал врач. – И не один раз. Вас что, пытали?

– Нет, – легко соврал Энтони.

Он жадно смотрел на медсестру. Та пожала плечами и подошла к столику с ампулами и шприцами.

– Обычный морфий, – предупредил ее врач. – Ему действительно очень больно.

Медсестра кивнула.

– У вас сильный ушиб, – сказал Энтони врач. Он отвернулся от пациента и потерял к нему всякий интерес. – И ушиб явно неоднократный. Возможны неприятные последствия. Вы должны постоянно находиться под присмотром хорошего доктора.

«Я и так всегда под присмотром», – не без иронии подумал Энтони.

Через минуту после укола боль растворилась… Врач ушел.

Энтони протянул медсестре две купюры по сто евро.

Медсестра улыбнулась и охотно взяла деньги.

– Что-нибудь еще? – чарующе улыбнулась она.

У нее была замечательная фигурка и хорошо поставленная улыбка, а у Энтони уже неделю не было женщины… Но вдруг он поймал себя на мысли, что ненавидит всех красавиц.

– Спасибо, а я хотел бы остаться один. Через четыре часа вы сделаете мне еще один укол.

– Понимаю… – у двери медсестра оглянулась и посмотрела на Энтони. – Но вы можете вызвать меня раньше.

«У них хороший сервис», – подумал Энтони.

Наркотический туман в его голове становился все сильнее. Но Энтони думал…

«Выход все-таки есть, – решил он. – Он единственный и, если быть честным до конца, это мой последний шанс».

Маленький сотовый телефон лежал в боковом карманчике трусов. «Телефон последней надежды…» Энтони не расставался с ним даже в душе. Он набрал номер.

– Арни, это ты?.. – тихо спросил он.

– Да, – голос был безликим, почти механическим. – Я слушаю тебя, Энтони.

– Арни, я в больнице «скорой помощи»… Мне нужно срочно увидеть тебя.

– Я ждал твоего звонка, Энтони. Но я рассчитывал, что ты позвонишь раньше.

– У меня было много дел.

– Много работать вредно для здоровья. Точнее говоря, для жизни.

– Арни, я жду тебя, – уже громче сказал Энтони. – Жду прямо сейчас!

Трубка немного помолчала.

– Хорошо, я скоро буду…

Энтони свалился лицом на подушку и, ерзая им, вытер пот. Боль в колене полностью прошла… Энтони лег на бок и целую минуту рассматривал телефон. Пальцы нерешительно набрали хорошо знакомый номер.

«Или не надо?.. – Энтони долго колебался, прежде чем нажать кнопку вызова. – Впрочем, мне любопытно, какая будет у него реакция. Не исключено, что он сам догадался обо всем раньше меня. Он же умный, как дьявол!»

В трубке раздались длинные гудки.

– Слушаю…

– Мистер Арланди? Это я…

– Ты все-таки еще жив, Энтони? – пошутил шеф.

Но в его голосе не было слышно прежней, хорошо знакомой иронии. Голос мистера Арланди прозвучал сухо и резко.

– Сегодня ночью девчонка умрет, – твердо пообещал Энтони.

– Почему ее нельзя взять живой?

– Потому что это невозможно, босс. Она явная фанатичка и я уверен, что сейчас она таскает с собой килограмм пластида.

– Понимаю. Что еще ты мне скажешь, Энтони?

Энтони немного помолчал.

– Бонни Вайсер – русская шпионка, босс, – твердо сказал он.

Его голос все-таки дрогнул, но только в самом конце.

– Энтони, ты сошел с ума?! – удивление мистера Арланди было самым искренним.

– Нет. Понимаете, босс, Бонни ударила меня в то же колено…

– Ну и что?!

Энтони вдруг понял, что зря заговорил о Бонни Вайсер.

«Чертов укол, совсем мозги поплыли!»

– Шеф, я поговорю с вами о Бонни Вайсер позже. Сначала я найду девчонку, а потом…

– Ты прав, Энтони, – перебил мистер Арланди. – Иначе я не дам за твою жизнь и ломаного гроша. – До скорого, малыш.

Клингер положил телефон в карман.

Через час к нему пришел посетитель. Это был полный маленький человек с невыразительным лицом. Он сел рядом с постелью и долго смотрел на Энтони.

– Я помню тебя другим, – наконец, сказал посетитель. – Ты теряешь форму.

– Когда человека постоянно бьют в одно и тоже место, он может попросту сойти с ума! – огрызнулся Энтони.

– Если человека бьют в одно и тоже место, он может легко защититься от удара.

– Ты всегда был умником, Арни Фокс! – во взгляде Энтони блеснула злость. – Именно поэтому ты и оказался на первых ролях у Бонни Вайсер, а я всего лишь телохранителем у Арланди. Но ты слишком много знаешь о Бонни, а такие люди долго не живут. Поэтому ты боишься ее до холодного пота и дрожи в коленях. А ведь раньше ты не побоялся даже Андриано Макаронника. У него было шестеро здоровенных телохранителей. Помнишь?.. Но ты прошел их всех и прикончил старого мафиози в его собственной ванне.

– Тогда я был еще молод, Энтони… И мы с тобой были друзьями.

– Нам пора вспомнить о нашей старой дружбе, Арни.

Арни Фокс опустил глаза.

– Я знаю, как Бонни разделалась с «Кликушей», – глухо сказал он. – Мы оба, ты и я, Энтони, не годимся ей на подметки.

– Если ты поможешь убрать сбежавшую от Арланди девчонку, я помогу тебе.

– Как?.. Отправишься в могилу вместе со мной?

– Нет. Я докажу, что Бонни помогала беглянке… Более того, я абсолютно уверен, что она и сейчас прикрывает ее бегство. Иначе просто нечем объяснить неуловимость русской шпионки.

Арни вдруг рассмеялся.

– Что-что?!.. Бонни тоже русская шпионка?

Энтони поморщился как от зубной боли.

– Что ж, на твоем месте, я бы тоже не поверил… Но, я повторяю вопрос, почему русская девчонка так неуловима?!

– Потому что ее долго учили.

– Нет, Арни, просто ей помогает кто-то из наших. Но даже если нет, то кто помешает доказать мне, что ей помогала Бонни Вайсер?

– Только один человек – сама Бонни Вайсер.

Арни Фокс внимательно посмотрел в глаза Энтони. В его взгляде легко угадывалось и заинтересованность и любопытство.

– Ну, вот видишь! – Энтони криво усмехнулся. – Мы отлично понимаем друг друга. Если мне удастся доказать то, о чем я только что сказал, ты, Арни, будешь жить.

20.

В огромном супермаркете Таня купила черные очки и темную косынку. Она почти не знала немецкого языка.

– Что вы хотите?

Таня все-таки догадалась, о чем спросила у нее молоденькая продавщица. Она показала на очки и на косынку и очень тихо сказала:

– Домен ва бист, бите…

«Бите» означало, пожалуйста. «Домен вас бист» было случайным набором букв. Тихая фраза прозвучала крайне неразборчиво.

– Что?

Но продавщица правильно поняла жест немного странной покупательницы. Она еще смотрела на девушку, но ее рука уже потянулась к тем вещам, на которые показывала Таня.

– Данке. (Спасибо)

На улице Таня надела очки и повязала косынку. Она давно устала улыбаться и у нее болело лицо. В кафе она купила мороженое и чашечку кофе. Это были ее последние деньги.

Пока Таня ела мороженное, на нее смотрели молодые люди за соседним столиком.

– Эта девушка удивительно похожа на шпионку, – сказал своим спутникам тот, что выглядел постарше других.

– Действительно, поразительное сходство, – согласился другой. – В ней есть что-то очень привлекательное и одновременно странное. Именно так выглядят шпионки в кино.

– А не слишком ли шаблонно это сходство, Макс?

– Скорее это гротеск, при чем умелый и удивительно точный. Кроме того, в этой милой незнакомке есть нерв и живое переживание чего-то… Она потрясающе обаятельна в своем страдании.

– Я тоже так могу, Макс! – громко сказала рыжеволосая девушка рядом с молодым человеком. Она положила руку на руку спутника. – Хочешь, поспорим?

– Нет, Агнета, это не твоя роль.

– Почему?

– Прости, но я не вижу в тебе живого переживания трагедии.

Таня не понимала, о чем говорят молодые люди за соседним столиком. Один из них, тот, которого называли Максом, встал и подошел к Тане.

– Извините…

У незнакомца было умное лицо и внимательные глаза. Таня сняла очки.

– Меня зовут Макс Линден, – представился незнакомец.

Таня поняла фразу. Макс Линден сел напротив девушки.

– Простите еще раз, но профессиональный долг прежде всего. Я кинорежиссер и сейчас снимаю фильм о русских шпионах… Вы, наверное, знаете о газетной шумихе «Русские идут!»?

Таня поняла слова «кинорежиссер», «фильм» и «Русские идут!» Последнюю фразу она часто видела в газетах и могла понимать ее не только на немецком.

– … Возможно, эту идею мне подсказала именно газетная шумиха, – продолжал Макс Линден. – Меня не интересует кто вы, но я хотел бы предложить вам маленькую роль коварной русской шпионки. Если вы удачно справитесь с ней, роль может стать больше.

Одна из девушек в компании Макса – та, которую звали Агнета – вдруг покраснела и громко сказала:

– Макс, нам пора домой!

Макс отмахнулся. Таня сняла темную косынку. Она поняла, о чем говорит молодой человек… И она улыбнулась ему.

– А вот сейчас вы вдруг стали похожи на вполне обычную немку! – Макс был в восторге. – Ваше преображение просто удивительно.

– Макс нам пора домой! – повторила рыжеволосая.

Таня встала.

– Извините… Я спешу.

Она говорила очень тихо, чтобы нельзя было услышать акцент.

Макс Линден протянул руку:

– Моя визитная карточка… Думаю, она вам пригодится.

Таня взяла карточку.

– Обязательно позвоните мне, – Макс перешел на шепот. – Я уверен, что вы согласитесь. Не обращайте внимания на Агнету. Она просто ревнивая дура.

В ближайшем парке Таня поспешила избавиться от черных очков и косынки. Она снова улыбалась… И ей ужасно хотелось есть.

21.

В кабинете доктора Элоиза Хартли сидели четыре русские девушки. По некоему странному стечению обстоятельств у них были одинаковые имена, а кроме того они были в большей или меньшей степени похожи на фоторобот, который лежал на столе доктора Хартли.

– Работа в разведке удивительно тяжелый труд, в котором нет ни грамма романтики, – нравоучительно рассуждал вслух доктор Хартли. – Разведчик должен быть всем и ничем одновременно. Попробуйте на минуточку представить себе, как человек с классическим умом разыгрывает из себя обыкновенного хама или пижона. Это трудно?.. Нет, это практически невозможно. Но у разведчика всегда куда более сложные роли. У него нет дубля и никто не крикнет: «Стоп, камера!» Между тем любая ошибка может стоить очень и очень дорого… – доктора Хартли встал и принялся расхаживать по кабинету. Он вдруг стал похож на добродушного профессора, который читает лекцию студентам. – Любой провал означает конец карьеры, а иногда и жизни. От этого не застрахован никто. Более того, это происходит довольно часто… Вы понимаете меня?

Доктор Хартли посмотрел на девушек.

Одна из них щелкнула зажигалкой и закурила.

– Допустим, уважаемый доктор, – сказала она. – А что из этого следует?

– Следует самое главное, – строго сказал доктор Хартли. – Для разведчика имеет большое значение не только та страна, где он работает, но и та, на которую он работает. Например, если вы провалитесь в Арабских Эмиратах, вас пошлют на эшафот. И я не думаю, что генерал Кошкин сумеет вас спасти.

– А вы сможете? – спросила девушка с сигаретой.

– Да, смогу. Даже если вы провалитесь в Ливии, мы постараемся вытащить вас оттуда любой ценой.

– Очень тонкий намек, – сказала девушка с сигаретой.

– Это не намек, – доктор Хартли мягко улыбнулся. – Я просто пытаюсь разрушить те стереотипы, которые слишком долго вдалбливали в ваши головы. Вы еще слишком молоды и наивны. А теперь я хотел бы пригласить вас на небольшую экскурсию по нашей контрразведке. Я хочу, чтобы вы увидели, что у нас работают самые обычные люди, а не хмурые иезуиты от демократии. Уважение к стране начинается с уважения к ее контрразведке.

– А секретные досье смотреть будем? – спросила одна из девушек.

– Это уже без меня, – доктор Хартли встал. – И только если вам удастся пробраться сюда как-нибудь дождливой ночью с кучей отмычек для сейфов.

В коридоре к импровизированной экскурсии из четырех девушек присоединились еще две. Гарри Сигал только что привез их из аэропорта Хитроу.

– Шеф, французы сели пить кофе, а немцы откупорили пивные бутылки, – шепнул он доктору Хартли.

– Они считают, что им удалось поймать всех русских шпионок? – так же тихо спросил доктор Хартли.

– Да, шеф.

– Попробуйте убедить их в обратном.

– Я не думаю, что это у меня получится. Русские «туристки» отличные актрисы, но они вдруг исчезли все как одна.

– Что ж, генерал Кошкин разработал отличную операцию прикрытия. И все-таки постарайтесь, Гарри.

Гарри Сигал вздохнул.

– Хорошо, шеф…

Доктор Хартли направился к ожидающей его группе девушек. Гарри поплелся к выходу из контрразведки. В его кармане зазвонил сотовый телефон.

– Еще две?! – рявкнул он в телефонную трубку. – Откуда?.. Из Турции? При чем тут Турция?!..

Гарри дал отбой. Он сунул телефон в карман, но тот тотчас зазвонил снова.

– Чертов генерал Кошкин! – простонал Гарри. – Кажется, пошла вторая волна атаки…

Он ударил по телефону кулаком и тот послушно умолк. Шпионская истерика стихла в самом центре старой Европы, но еще только накатывала на ее окраины.

22.

Агенты немецкой контрразведки Курт Хюбнер и Отто Гам пили пиво. Скамейка в небольшом парке, на которой сидели агенты, располагалась рядом со старой липой. Косые солнечные лучи чертили замысловатый узор из веток с поредевшей листвой на асфальте.

– Хорошо! – сказал Курт.

Он отхлебнул пива и блаженно прищурился.

– Хорошо, – легко согласился Отто. – Я что-то не припомню такого теплого ноября. Правда, в нашем городе вдруг появилось много итальянцев и я не думаю, что это как-то связано с погодой. У этих итальяшек тупые лица, рыскающие глаза и широкие плечи…

– При чем тут итальянцы, Курт? Мы уже нашли ту девушку…

– Шеф говорит, что это не она.

– А сколько их всего было, Отто?

– Настоящая – одна.

– Ну, одну мы уже наверняка сцапали, дружище.

Отто ничего не ответил и оглянулся по сторонам.

– Слушай, Курт, я тебе уже говорил об итальянцах? Теперь у меня какое-то странное ощущение, что они все собрались в этом парке.

– Что?.. – Курт поднес было банку с пивом ко рту и замер.

– Оглянись по сторонам. Мне это не нравится.

Курт послушно оглянулся. По парковым дорожкам прогуливались широкоплечие мужчины в шляпах. Их было не меньше двух десятков. Они предпочитали держаться группами по два-три человека.

– Те, что справа, люди Алекса «Когтя», а те, что слева – громилы Бонни Вайсер, – тихо шепнул другу Отто. – Я хорошо знаю и тех и других, потому что год назад работал в Италии.

– А что они тут делают?

– Ты думаешь, я знаю?! – Отто против воли повысил голос. – Но мне это не нравится…

Наверное, мрачные типы в шляпах не понравилось и немногочисленным посетителям парка. Люди вставали с лавочек и спешили к выходу из парка.

У Отто кончилось пиво.

– Наверное, будет гроза, – сказал Курт. – Как-то странно душно…

– Сейчас конец ноября, Курт, – напомнил Отто.

– Ну и что?..

В воздухе действительно чувствовалось напряжение.

– Дай отхлебнуть… – Отто потянулся к банке пива напарника.

На центральной дорожке парка показалась девушка в старых джинсах и легкой осенней, не по сезону, куртке. Она медленно шла от одного выхода к другому, пересекая небольшой парк по косой линии. У нее было усталое лицо и круги под глазами. Девушка смотрела по сторонам, словно выбирала лавочку, на которой можно было немного отдохнуть.

– Курт!.. – у Отто вдруг сел голос.

– Что?

– Это она!

Курт тоже посмотрел на девушку.

– Та самая беглянка?

– Да, идиот! – прошипел Отто. – У тебя есть пистолет?

– Уже нет. Мы же закончили работу. А у тебя?

Наперерез девушке уже спешили люди Алекса «Когтя». Громилы Бонни Вайсер преградили им дорогу. Двое их товарищей подошли к девушке и закрыли ее своими спинами.

– Ложись! – крикнул другу Отто и бросился на асфальт. Курт, не думая, нырнул вниз следом.

Перестрелка вспыхнула внезапно. Ливень пуль был похож на дождь. Свинцовый ливень изрешетил несколько лавочек и заплясал по земле, поднимая сухую пыль.

– Джотто, обойти их справа!

Рядом с Отто и Куртом упал на землю человек в шляпе. Он стрелял из автомата и громко выкрикивал команды на итальянском.

– Справа, идиот!

Люди Алекса «Когтя» не ожидали такого жестокого отпора и медленно отходили к выходу из парка. Они отстреливались из-за деревьев или ползли по земле между фонтанчиками сухой пыли.

Человек в шляпе перезарядил обойму «Узи» и посмотрел на Отто, а потом на Курта.

– Это называется «сделать подлянку», – сказал он на плохом немецком.

– Что?.. – робко переспросил Курт.

– За нами следили от самого аэропорта, – сказал человек в шляпе. Он выпустил короткую очередь. – Вы из контрразведки?

– Нет, – на всякий случай быстро соврал Отто.

– Э-э-э, хватит мне врать! Типы с такими лицами, как у вас могут работать только в секретной службе. Впрочем, вы ни черта не умеете делать по хорощему! Девчонка прошмыгнула у вас под самым носом. Она стоит огромные деньги и Алекс «Коготь» решил захапать их все себе.

Рядом с локтем Курта ударила в асфальт пуля.

– Нам не нужны деньги, – вежливо сказал темпераментному итальянцу Курт. – У нас хорошая зарплата.

– Вот я и говорю, что вы идиоты.

Человек в шляпе встал и бросился вперед.

– Джотто, нужно взять одного живым!.. И тогда Бонни сделает из «Когтя» обыкновенный наманикюренный ноготок!

Перестрелка отдалялась и стихала. Вскоре, судя по возгласам и характерному шуму, она переросла в рукопашную схватку.

– Джотто, держи его!

– Вито, да стукни же его по башке чем-нибудь. Он прокусил мне руку!

Между тем два немецких агента контрразведки продолжали лежать под лавочкой. Отто смотрел огромными глазами на Курта.

– Курт, а где девчонка?

Курт чуть приподнял голову и осмотрелся по сторонам.

– Я не вижу ее…

– Смотри лучше! Ее должны были взять люди Бонни Вайсер.

– Нет…

– Что, нет?

– Девчонки нигде нет.

Отто похлопал себя по карманам и вытащил пачку сигарет. Потом он лег на бок и закурил.

– Нет, значит? – Отто подумал. – Тогда получается, что идиоты не только мы… Правда, в это трудно поверить.

– Согласен, – Курт кивнул. – Потому что это полная чертовщина.

– Еще круче, Курт. Улизнуть из-под носа двух мафиозных кланов и контрразведки (я имею в виду нас с тобой) не смог бы даже сам дьявол.

23.

Таня бежала и почти не видела дорогу перед собой… Парк кончился и на проезжей части ее чуть не сбила машина. Взвизгнули тормоза. Машину занесло, и Таня слегка ударилась о ее боковую дверцу. Она ушибла локоть и едва не упала.

– Боже мой!

Таня была готова заплакать. Из машины вышел водитель. Таня отступала спиной к тротуару и хорошо видела его лицо. Оно было спокойным и бесстрастным.

– Подождите, – сказал водитель на чистом русском языке.

Таня остановилась и потерла ушибленный локоть.

– Простите, я очень тороплюсь… – Таня тоже говорила по-русски, но совсем не думала об этом. – У меня нет к вам претензий, а…

– Я могу подвести вас, – перебил ее водитель.

– Не надо.

– Вам привет от вашей мамы Елизаветы Алексеевны, – водитель улыбнулся. – Садитесь… – он открыл заднюю дверцу машины. – Нам нужно спешить.

– Мама уже вышла из больницы?

– Да, вчера. Операция прошла успешно.

Таня несколько секунд рассматривала бесстрастное лицо водителя.

– Нам нужно спешить, – повторил он.

Таня шагнула к машине. В салоне пахло новой кожей и мужским одеколоном. Водитель резко нажал на газ, и машина рванулась с места.

– Это вам…

Водитель не сводил глаз с дороги. Он протянул назад Тане сверток.

– Тут новые документы и деньги. Записку с телефонным номером нужно уничтожить, но сначала хорошо запомните этот номер. Его можно использовать только в самом крайнем случае. Передадите привет от Сержа.

Таня послушно взяла сверток.

Машина стремительно неслась вперед. Таня увидела в зеркальце заднего вида, что их преследует серое «Шевроле». Водитель поймал взгляд пассажирки.

– Это люди Алекса «Когтя». Пожалуйста, пригнитесь, Таня…

Первая пуля пробила заднее стекло точно посередине, но дырочка на лобовом стекле оказалась ближе к водителю. Машина резко ушла вправо и нырнула на узкую улочку.

– Я попробую оторваться, но они потеряют нас из вида не больше чем на пять секунд. Может быть на семь… Когда я приторможу машину, вы прыгните, – водитель на мгновение оглянулся, и Тане показалось, что он снова улыбается. – Постарайтесь не упасть на тротуаре, иначе они все поймут.

Через пару секунд машину резко занесло… Таня лежала на заднем сиденье и смотрела на коротко остриженный затылок водителя. На лобовом стекле появилось еще две дырочки: одна справа, другая слева от его коротко подстриженного затылка.

– Хорошо стреляют, сволочи, – сказал он.

Машина развернулась буквально на пятачке и нырнула в следующий переулок.

– На следующей улице есть кафе. Приготовьтесь, Таня.

Таня шарила рукой по двери и никак не могла найти ручку.

– Выше! Там кнопка. И просто толкните дверь от себя.

– Что?

– Кнопка выше.

Машину швырнуло вправо, потом влево. Таня, наконец, нашла кнопку. Заскрипели тормоза. Тане удалось сесть, не смотря на сильную инерцию, придавившую тело к спинке сиденья.

– Прыгайте!

Таня толкнула дверь. Она увидела летние столики кафе и людей за ними. Люди лениво говорили и улыбались друг другу. Скорость машины была не больше скорости бегущего человека. Тане удалось устоять на ногах. Она шагнула к столикам и села. Почти тут же мимо нее пронеслось серое «шевроле»…

24.

– Это ты, Алекс?

Женский голос в телефонной трубке был мягким, но произносил слова с мужской четкостью.

– Бонни? Рад слышать тебя.

– Это вряд ли, Алекс. Я же просила тебя не лезть в это дело.

– Мне нужны деньги.

– А мне девчонка. Мы могли бы найти компромисс, Алекс.

Алекс «Коготь» вытер холодную испарину со лба и посмотрел на человека рядом с его рабочим столом. Тот сидел в кресле и, ухмыляясь, рассматривал дымящуюся сигарету.

– Нет, Бонни…

– Ты хорошо подумал?

– Хорошо.

– Прости, но я хотела как лучше.

Голос в трубке исчез. Алекс положил ее на место и посмотрел на гостя.

– Бонни догадывается, – сказал он.

– О чем?

– Боюсь, о вашем присутствии в моем кабинете. Раньше мы всегда находили общий язык.

Гость улыбнулся.

– Меня зовут Арни Фокс, – сигарета легла в уголок кривого рта и пыхнула дымом. – Вы когда-нибудь слышали, чтобы Арни Фокс нарушил свое слово?

– Нет. Но Арни Фокс всегда работал на Бонни Вайсер.

– Работал, – подчеркнул человек в кресле и повторил, – работал. Я слишком много знаю о Бонни Вайсер. Например, ее загородный дом. Его охрана состоит только из пяти человек.

– Мы все рискуем жизнью.

– Согласен. Но рисковать жизнью стоит ради нее самой, – гость в кресле ожил. Он приподнялся и сел поудобнее. – Я хорошо понял это, когда поговорил с Энтони Клингером. Знаешь, Алекс, жизнь, как и это кресло должна быть удобной. Иначе она может превратиться в пытку. Возможно у меня дурной характер, но я уже принял решение. А ты?

Алекс «Коготь» коротко кивнул:

– Когда? – коротко бросил он.

– Сегодня ночью. Ты дашь мне своих людей, Алекс?

– Только если с тобой пойдет Клингер.

– Ты хочешь иметь козла отпущения в случае неудачи?

Алекс хохотнул:

– А ты, Арни, разве нет?..

25.

– Авария на двадцать пятом километре шоссе Гамбург – Берлин, – Гарри Сигал положил на стол доктора Хартли листок бумаги. – Водитель «Ауди» на скорости ста миль в час вытолкнул с дороги идущее на обгон серое «Шевроле». Во второй машине были четверо вооруженных людей Алекса «Когтя».