скачать книгу бесплатно
– Он скоро поправится! Переломов костей черепа нет… всего лишь сотрясение мозга… Я тщательно обработал рану, сделал необходимые инъекции, скоро ему станет лучше…– доносились до Глеба обрывки фраз. Веки были неимоверно тяжелыми, слегка подташнивало. Опять невольно застонав, Глеб приоткрыл глаза.
– Ну тебя, орел, и огрели! Слава богу, живой! – Конаховский склонился над Глебом и слегка пощипывал его лицо, пытаясь окончательно привести в сознание.
– Воды! Дайте воды! – только и смог прошептать Глеб. Губы пересохли и потрескались, каждое слово гулким эхом отдавалось в голове.
– Конкретно тебя отделали! Жуть! – вторил Конаховскому Шурик, нависнув над диваном, где лежал Глеб. Получив от Евгения дежурный подзатыльник, Шурик быстро сбегал на кухню, принес стакан воды и напоил Глеба. Обессилев, пострадавший снова рухнул на подушки и отключился.
К утру ему стало немного лучше. Может быть, молодость и здоровый организм взяли свое, а может, помогли прописанные врачом препараты. В любом случае, долго разлеживаться в постели он себе позволить не мог. Глеб заметил уснувшего в кресле Шурика и позвал его. С трудом поднявшись с кресла, Шурик стал усиленно растирать руками опухшее со сна лицо. Наконец сообразив, где находится, он мигом приблизился к Глебу:
– Тебе чего? Опять хреново? – без особых церемоний поинтересовался он.
–Что вчера произошло? Ты что-нибудь видел? – спросил Глеб и приподнялся на подушке. Только сейчас он заметил, что в квартире царит жуткий беспорядок. Вещи из шкафа вывернуты и в кучу свалены на полу. Содержимое ящиков тоже оказалось разбросанным по квартире.
– Да ничего я толком не видел! Я когда к твоему дому приближался, заметил, что у тебя на балконе стоят двое мужиков. Меня это удивило. Смотрю, они в квартиру зашли, а потом назад вернулись. Дальше я вообще попутал… Один из них наклонился, а затем выпрямился во весь рост и что-то на ограждение балкона перекинул. Пригляделся… вроде человек. Я как закричу: «Убивают, люди, помогите, убивают!..» Сам не знаю, почему так закричал! Видимо, они мои крики услышали и засуетились. Ты так и остался висеть на ограждении, а они внутрь квартиры завалили. Я в подъезд. На лифте на двенадцатый этаж поднялся. Сам еду, думаю, что с ними делать буду? Один ведь, не справлюсь… Двери в твою квартиру открыты. Я зашел – никого! Тебя до дивана дотащил и Жеке позвонил! Вот и все! – взволнованно пояснил Шурик.
Видимо, минувшие события изрядно его напугали. От воспоминаний лицо Шурика раскраснелось, а на лбу выступила испарина.
– Ну ты их хоть рассмотрел? – не отставал от Шурика Глеб. Он был практически уверен, что нападавшими были сотрудники «Боевого братства». Больше просто некому. Но кто из них и за что? Этого он понять пока не мог.
– Ты что, прикалываешься? Они на двенадцатом этаже стояли! К тому же, уже смеркалось! Да и вообще, не до того мне было. Меня так трухануло, я не знал, что делать и куда бежать! – возмутился Шурик.
Поняв, что большего от Шурика не добиться, Глеб попросил его сообразить что-нибудь поесть. Со вчерашнего утра ему так и не удалось даже чашки кофе выпить. Шурик удалился на кухню и вскоре вернулся, притащил несколько бутербродов с колбасой и чашку горячего чая.
– А где Конаховский? Он еще приедет? – дожевывая последний бутерброд, поинтересовался Глеб.
– Чего? – Шурик возился на кухне и не расслышал. Высунув свою нечесаную шевелюру из-за дверного косяка, он растерянно уставился на Глеба.
Глеб призвал на помощь все свое терпение и повторил:
– Я говорю, Конаховский еще приедет?
– А, Конаховский? Нет, он не приедет! Он велел тебе отлежаться пару дней и ждать дальнейших указаний. Да, еще он сказал, чтобы ты в «Боевое братство» больше не возвращался! – протараторил Шурик и вновь скрылся.
«Не возвращаться в „Боевое братство“? После всего случившегося?.. И как он себе это представляет?!» – возмутился про себя Глеб. Сотрудники «Боевого братства» чуть было не сбросили его с двенадцатого этажа, а он должен отойти в сторону и ждать дальнейших указаний, пока те будут продолжать чинить беспредел? Внутри Глеба все буквально клокотало от ярости. Обдумывая происшедшее, он никак не мог понять, где прокололся. Должна же быть веская причина для таких, мягко сказать, агрессивных действий. Япринцев видел, как он крутился у автомобиля Болтенкова. Может, в этом кроется причина совершенного на него нападения? Может быть, они испугались, что ему что-то известно о смерти Волынцева?
Взяв с тумбочки мобильник, Глеб набрал единственный известный ему номер телефона, находившегося в комнате охраны «Боевого братства». Когда он представился, на другом конце провода на несколько секунд повисла тишина. Пояснив охраннику, что на него напали грабители и из-за полученного сотрясения мозга он не сможет несколько дней появляться на работе, Глеб попросил сообщить об этом Япринцеву. Охранник пообещал доложить обо всем руководству и отключился. По его голосу Глеб так и не смог понять, знают ли в «Боевом братстве» о совершенном на него нападении. Никакой заинтересованности судьбой Глеба охранник не выказал, даже не посочувствовал из обычного приличия. Только это ни о чем не говорило. В «Боевом братстве» никакого братства не было и в помине. Каждый сам за себя.
Глеб написал Конаховскому записку с изложением обстоятельств гибели Волынцева и выпроводил Шурика из квартиры, после чего начал медленно собираться. Голова побаливала, наблюдалось легкое головокружение и слабость, рана на затылке тянула и ныла. Несмотря на неважное самочувствие, он вышел из дома, забрал на стоянке свой автомобиль и поехал на набережную Обводного канала к офису «Боевого братства». Припарковавшись на обочине дороги, он стал внимательно наблюдать за воротами. Их уже успели заменить, и снаружи все выглядело весьма обыденно. Обстановка была достаточно оживленной. Вот выехали сотрудники четвертого экипажа, следом за ними на территорию вернулся автомобиль первого экипажа, который спустя десять минут снова куда-то уехал. После этого ничего интересного не происходило. Самочувствие Глеба ухудшалось с каждым часом. Он уже хотел было ехать домой, как заметил выезжающий из ворот автомобиль Саввы Болтенкова. На передней части автомобиля красовалась новая защитная решетка.
Не теряя времени даром, Глеб быстро повернул ключ в зажигании и поехал следом за внедорожником Болта. Сначала он немного отстал, но через пару кварталов все-таки настиг его. Стекла машины Болтенкова, вопреки существующим правилам, были заклеены тонировочной пленкой. Рассмотреть, кто находится в салоне, с третьей полосы Глебу не удавалось, а приближаться к машине вплотную он не решался. Больше часа Болтенков просто петлял по городу. Он нигде не останавливался и никого не забирал. От езды по кругу Глебу стало совсем плохо. Его сильно тошнило и начало морозить. Он решил прекратить преследование, проехал за Болтом до ближайшего перекрестка, намереваясь свернуть направо и отправиться к себе в квартиру. Стоя на светофоре, он смотрел вслед удаляющемуся внедорожнику, как вдруг тот свернул на обочину и остановился. Сначала из автомобиля вышел Савва, а следом за ним, открыв переднюю пассажирскую дверь, показался Япринцев. Загорелся зеленый свет светофора, и водители стоявших сзади автомобилей стали усиленно сигналить, требуя, чтобы Глеб поехал вперед. Нарушая правила, он вырулил через двойную сплошную линию на соседнюю полосу, проехал перекресток, где остановился Болт, и припарковался за ним.
Герман Алексеевич указывал рукой на первый этаж жилого дома на улице Чайковского, 12 и о чем-то мирно беседовал с Болтенковым. Сначала они прошлись вдоль всего дома, а затем через арку зашли во двор. Их не было около пяти минут, после чего оба вышли со двора, сели в автомобиль Болтенкова и уехали. Глеб за ними не последовал. С трудом добравшись до дома, он зашел в квартиру, тут же потерял сознание и рухнул на пол небольшой прихожей.
***
В последние дни Михаил Березняк совсем забросил свои служебные обязанности. Он пытался работать, но ничего не получалось. Мысли постоянно возвращались к Глебу Юлаеву. С тех пор как на набережной Обводного канала он увидел похожего мужчину, его так и тянуло вернуться на это место. Однако вырваться с работы никак не удавалось. Начальство давало все новые и новые поручения. С отчаяния он даже решил задействовать в поисках Юлаева наружное наблюдение Федеральной службы безопасности… только вовремя одумался. Страшно предположить, что с ним сделало бы руководство за использование сил и средств не по прямому назначению. Уходило драгоценное время, а с ним и надежда найти Глеба.
Очередной рабочий день Березняка закончился в начале одиннадцатого вечера. Сев в машину, он поехал домой, но по дороге вдруг передумал. Развернулся и помчался в сторону Обводного канала. Надо найти то самое место, где, как ему показалось, он видел Юлаева. В тот раз он плохо его запомнил и, откровенно говоря, сильно сомневался, что вообще сможет найти. Набережная Обводного канала достаточно длинная, а тогда было темно и шел сильный ливень.
Свернув с Лиговки на набережную, он медленно поехал по ней, всматриваясь в окружающую обстановку. В надежде, что какой-то участок улицы напомнит ему о событиях того вечера. Неожиданно Мишка услышал сильный удар и жуткий скрежет железа. Затем из находящейся впереди него подворотни на огромной скорости вылетел автомобиль светлого цвета марки «Рено». Пытаясь избежать столкновения, Березняк резко прижался вплотную к обочине дороги. Не успел он завершить маневр, как из той же подворотни, на еще большей скорости, вылетел внедорожник марки «Ниссан Патруль» и погнался следом за «Рено». Развернувшаяся на дороге сцена не оставила Мишку равнодушным. Преследование продолжалось не больше трехсот метров. Неожиданно «Ниссан патруль» прибавил скорости и, настигнув «Рено», с огромной силой ударил его в задний бампер. От удара водитель «Рено» потерял управление. Его автомобиль буквально подлетел над мостовой, врезался в металлическое ограждение Обводного канала и, разрушив его, упал вниз. «Ниссан Патруль» на бешеной скорости поехал дальше, через несколько секунд скрывшись из вида. Ошарашенный происшедшим, Мишка даже не успел рассмотреть регистрационный знак скрывшегося автомобиля. Наконец, осознав происшедшее, он кинулся к тому месту, где «Рено» пробил ограждение. Автомобиль полностью погрузился в воду. Виднелась только небольшая часть одного колеса. Сбросив туфли и пиджак, Березняк прыгнул в воду. Когда он подплыл к автомобилю, лобового стекла уже не было. Салон затопило водой. Пострадавший водитель все еще находился на своем месте. Лишь с шестой попытки Мишке удалось вытащить его из салона и поднять на поверхность воды. Мужчина не дышал. Его застывшие глаза засыпало мелкими осколками стекла, а лобовые кости сместились назад, чудовищно исказив лицо.
Закрепив при помощи аварийного троса труп водителя «Рено» за ограждение Обводного канала, Березняк вызвал сотрудников дорожно-патрульной службы. Вытащить из воды тело водителя он в одиночку так и не смог, а все его попытки остановить проезжающие мимо немногочисленные автомобили не увенчались успехом. Березняк сообщил прибывшим на место сотрудникам полиции все известные ему обстоятельства аварии и отправился домой.
На следующее утро Мишка первым делом поехал на набережную Обводного канала. Найти место, откуда накануне ночью выехали «Рено» и «Ниссан Патруль», не составило особого труда. Разорванные в клочья ворота говорили сами за себя. Выяснив, что за воротами находится общественная организация ветеранов органов внутренних дел «Боевое братство», Березняк с чувством выполненного долга отправился на службу. Колебаний больше не было. Поручив службе наружного наблюдения ФСБ России взять под контроль объект под названием «Боевое братство», Березняк с нетерпением ждал результатов. К обеду следующего дня отчет уже лежал на его рабочем столе.
Просматривая отснятое сотрудниками службы видео, Мишка мирно потягивал из чашки кофе. Спустя шесть часов наблюдения знакомый «Ниссан Патруль» появился в кадре. Внешних повреждений на автомобиле Мишка не заметил. «Ниссан» посигналил, после чего ворота «Боевого братства» открылись, и он как ни в чем не бывало въехал на территорию.
«Свой!» – убедился Мишка. Сомнений не осталось, внедорожником управлял кто-то из сотрудников «Боевого братства». Открыв отчет службы наружного наблюдения, он получил полный набор данных о водителе «Ниссана», которым оказался некто Болтенков Савелий Станиславович, 08.08.1985 года рождения, бывший военнослужащий отряда специального назначения внутренних войск МВД России, участник боевых действий, ранее не судимый. Виновный нашелся и от наказания не уйдет. Березняк ликовал.
Он решил досмотреть видеозапись до конца и нажал на пульте кнопку «Play». И тут же вскочил с места, чуть было не опрокинув кружку с кофе на себя. Горячая жидкость растеклась неровным пятном по полированному столу, а затем стала стекать на кресло и пол. Ошарашенный Березняк даже не обратил на это внимания. Отмотав видеозапись назад, он вновь уставился на экран. Однако качество изображения его не устроило. Вытащив диск из плеера, Мишка вставил его в системный блок, отыскал нужный кадр и увеличил изображение на экране монитора. Остановив кадр, он некоторое время продолжал рассматривать его в полном молчании. Постепенно напряжение спадало, Мишка откинул голову на спинку кресла и улыбнулся. Удача повернулась к нему лицом. Сотрудники службы наблюдения засняли выходящего с территории «Боевого братства» Глеба Юлаева. Открыв письменный отчет, он перевернул несколько страниц, пока не нашел интересующую его запись: «19:20. Неизвестный мужчина (объект № 3) вышел с территории ООВОВД „Боевое братство“. Осуществлялось сопровождение. Объект № 3 сел в автомобиль марки ВАЗ 21110 серебристого цвета г/н С 737 КН. 20:40. Объект № 3 припарковал автомобиль у дома на улице Королева, 131 и далее проследовал пешком. 20:51. Объект зашел во второй подъезд указанного дома. Дальнейшее наблюдение за объектом № 3 не велось, в виду отсутствия технической возможности. Личность объекта не установлена».
Захватив с собой диск с видеозаписью, Березняк поехал к дому на улице Королева, 131. С трудом припарковался неподалеку от второго подъезда и приготовился ждать. Время шло медленно, на улице начало смеркаться. Мишку потянуло в сон. Стараясь не поддаваться его власти, он из последних сил упорно наблюдал за вторым подъездом. Как назло, Юлаев долго не появлялся. Голодный и жутко уставший, Мишка сам не заметил, как все-таки его сморило. Пробудился он также внезапно, как и заснул. На припаркованном рядом автомобиле сработала сигнализация. Не совсем понимая, что происходит, Мишка стал озираться по сторонам, пока не обнаружил источник шума. Чтобы стряхнуть остатки сна, он решил немного пройтись. Но не успел выйти из машины, как заметил Глеба, заходившего в двери второго подъезда. Березняк закричал, пытаясь окликнуть Юлаева, но все было напрасно. Двери захлопнулись, скрыв Глеба внутри. Березняк кинулся к подъезду, но дверь оказалась закрытой на кодовый замок. Однако ему снова повезло. Из подъезда вышла девушка, и Березняк стремглав ринулся внутрь. Лифт двигался вверх: 9-й, 10-й, 11-й, 12-й… Остановился. Не став его дожидаться, Мишка побежал вверх по лестнице. У него оставалась маленькая надежда, что лифтом воспользовался именно Глеб. Когда он достиг нужного этажа, то едва дышал. Похвастаться своей выносливостью в плане физических нагрузок он никогда не мог. Вот и сейчас в глазах стояли темные круги, сердце бешено колотилось, готовое вырваться наружу, а рубашка насквозь промокла от выступившего пота. Входная дверь девяносто четвертой квартиры оказалась распахнутой. Присмотревшись, Мишка заметил лежащего на полу мужчину. Ноги вдруг стали ватными, но Березняк двинулся к нему. Сглатывая подступавший к горлу ком, он заставил себя переступить порог и шагнуть в темноту. Кто-то резко схватил его за ноги и потянул на себя. Не удержав равновесие, Березняк рухнул на пол. Накативший ужас парализовал все его движения. Зажегся свет. С занесенной над головой табуреткой над ним склонился Юлаев, готовый нанести жестокий удар. Гнев сменился удивлением. Увидев ставшие огромными от испуга глаза Березняка, Глеб не выдержал и с облегчением рассмеялся. Отбросив табуретку в сторону, он протянул Мишке руку так, как всегда это делал, следуя кодексу их давней дружбы.
***
О случившемся с оперуполномоченным Юлаевым «небольшом» происшествии Белодымов докладывать начальнику Управления не стал. Повреждения оказались не столь серьезными, как сначала показалось. Еще пару дней – и Глеб встанет на ноги. Мысли о том, что могло произойти, если бы Шурик вовремя не оказался рядом, Виктор Викторович всячески от себя гнал. Сиверский бы ему этого не простил. Как назло, в тот день генерал вышел на работу и сразу же стал интересоваться продвижением дела Вениамина Белецкого и проверкой «Боевого братства». Белодымов доложил о предпринимаемых мерах, и Сиверский ненадолго успокоился. Когда кончится это «ненадолго», Виктор Викторович ожидал с некоторой нервозностью. Докладывать было нечего, разве что о пробитой голове лейтенанта Юлаева. Собственно говоря, Виктор Викторович изначально не ждал никаких положительных результатов от проверки «Боевого братства». После всего случившегося он вообще не видел смысла продолжать эту проверку. Главное было – поправить здоровье Юлаева. Однако прекратить единоличным решением начатое мероприятие он не мог. Такие решения принимал только генерал Сиверский, но тот о совершенном на Глеба покушении ничего не знал и узнать не должен был. Размышления Виктора Викторовича внезапно прервал телефонный звонок.
– Да? Есть, товарищ генерал! Понял! – отрапортовал Белодымов в телефонную трубку и уже в следующую минуту направился к выходу из кабинета.
«И что от меня Сиверскому так срочно понадобилось?» – размышлял он по пути с первого на второй этаж, где располагался кабинет генерала.
Задержавшись в приемной, Виктор Викторович поинтересовался у сидевшей там молоденькой секретарши Леночки:
– Шеф в настроении? Или как?
– Настроение у него обычное: вечно всем недоволен! – пожаловалась Леночка, с утра получившая взбучку от Сиверского за опоздание на работу. Не любила она своего начальника. Никакой снисходительности к ее молодости и красоте он не проявлял, а вечно выставлял ее перед всеми полной дурой. То к нему в кабинет не того, кого нужно, вызвала, то почту долго регистрирует, то кофе отвратительный варит, в общем, упреки от Сиверского сыпались по любому поводу. Недовольство начальством в голосе Леночки не скрывалось. К сожалению, не послал ей бог молодого, красивого и приятного во всех отношения босса.
«Ну что же, Леночка, не вы одна такая! Единомышленников в этом плане у вас хоть отбавляй!» – подумал Виктор Викторович, но вслух произносить этого не стал. Как говорится, и у стен есть уши! Это Белодымов знал по собственному опыту.
Постучав в двери, он быстро переступил порог, сделал несколько шагов и остановился. Повернувшись к нему спиной, генерал сидел в огромном кожаном кресле и курил. Когда Виктор Викторович вошел, Сиверский даже не шелохнулся. Не зная, как поступить, Белодымов замер посреди огромного кабинета и смиренно ждал. Докурив сигарету, генерал соизволил-таки развернуться к нему лицом и стал молча на него смотреть. Виктор Викторович не выдержал его тяжелого взгляда и опустил глаза. Пауза затянулась. Белодымов понял, что ничем хорошим разговор с начальником Управления для него не завершится.
– Правильно сделал, что глаза опустил! С твоими успехами по службе только так и надо! Не заслужил ты право с высоко поднятой головой ходить! – с яростью в голосе произнес Сиверский. – Только запомни, Виктор Викторович, ты не моя секретарша Леночка, чтобы все время глазами блымать да в пол их при каждом удобном случае опускать! Я тебе этого не позволю! Слишком высоко взлетел? Так я тебе помогу на землю опуститься! – продолжил он, угрожающе размахивая перед собой руками.– Что там у нас с Глебом Юлаевым происходит? – немного выпустив пар, наконец задал вопрос генерал.
От неожиданности у Белодымова перехватило дыхание, и он закашлялся. «Неужели кто-то донес про инцидент с Юлаевым?» – судорожно подумал Виктор Викторович. Теперь генерал шум поднимет, разбираться начнет, и все… конец его надеждам и мечтам о светлом будущем. От волнения у него даже руки похолодели. Как хорошо было без Сиверского. Слишком быстро он от болезни оправился, слишком быстро и как всегда не вовремя.
Взяв себя в руки, Белодымов попытался ответить как можно спокойнее:
– С Юлаевым все в полном порядке, Сергей Леонидович! Уже первые отчеты о работе от него получили, проверяем информацию, анализируем! Конаховского к этому делу подключил, лучшие оперативные силы, так сказать, задействовал…
Не дослушав, генерал прервал Белодымова:
– Это я уже слышал! Где результаты? Меня интересуют конкретные результаты!
Белодымов перекладывал из одной руки в другую зачем-то прихваченную с собой папку с документами по расходованию денежных средств на оперативные нужды и напряженно думал, чем же порадовать генерала, чтобы он хоть на некоторое время от него отстал. Ничего дельного в голову не приходило.
– Сергей Леонидович, но ведь отсутствие отрицательной информации о «Боевом братстве» – тоже результат! – наконец робко ответил он, опасаясь даже смотреть в сторону Сиверского.
Генерал швырнул на стол огрызок карандаша, откинул голову на спинку своего громадного кресла и шумно выдохнул. Ничего другого от Белодымова он и не ожидал.
Переступив с ноги на ногу, Виктор Викторович еще немного поколебался и все-таки решил продолжить начатую тему:
– Товарищ генерал…– с опаской начал он, а затем, осмелев, решил: «Сейчас или никогда!»
– …Нельзя ли мне узнать, сколько еще продлится проверка «Боевого братства»? Это всего лишь обычная охранная фирма! Если бы они что-то скрывали или знали о смерти Белецкого, Юлаев уже давно бы все об этом сообщил!
Сиверский приподнялся в кресле и рукой поманил Виктора Викторовича подойти ближе. Это вкрадчивое спокойствие генерала Белодымову было хорошо известно. Похоже, зря он затронул эту тему. Не готов Сиверский открыто смотреть правде в глаза, а правда такова, что Белецкий обычный самоубийца, ни больше ни меньше. Не сомневаясь в том, что взбучка продолжится, Белодымов немного приблизился к столу Сиверского и приготовился его внимательно слушать. Долго ждать не пришлось.
– Ты у меня спрашиваешь, когда закончится проверка «Боевого братства»? Это ты мне должен сказать, когда она закончится. Это ты мне должен сказать, кто и почему убил Веню. Иначе…– стукнув кулаком по столу, Сиверский тут же вытянул ее в направлении выхода, указывая Белодымову на дверь.
Сил вести эту бесполезную перепалку со своим заместителем у него больше не было. Дальше так продолжаться не может. Кто-то из них должен уйти, и Сиверский знал, кто именно.
– Слушаюсь, товарищ генерал! – понимая, что перечить Сиверскому бесполезно, четко произнес Белодымов и направился к выходу из кабинета.
Не успел он открыть двери, как Сиверский его остановил:
– Вот еще что! К концу недели организуй мне встречу с Глебом Юлаевым! Причем без свидетелей!
Виктор Викторович понял, что генерал намекает на его присутствие. «Как скажете, товарищ генерал! Только ничего нового Глеб Юлаев вам не откроет!» – подумал Белодымов. Отвечать на реплику генерала он не стал и только кивком головы показал, что все понял.
Вернувшись к себе в кабинет, Виктор Викторович закрылся изнутри на замок и закурил. Разговор с Сиверским изрядно подпортил ему нервы.
«Почему он так на „Боевом братстве“ зациклился? Почему?» – недоумевал Белодымов. Ничего подозрительного в этой организации он не видел, собственного говоря, как и в смерти Вениамина Белецкого.
«Только как это все объяснить Сиверскому, у которого имеется какая-то своя придуманная правда о смерти Белецкого, и другой правды он слышать не желает?» – в который раз сам себя спрашивал Виктор Викторович. Нужно было срочно что-то делать. Похоже, смерть докторишки окончательно лишила генерала рассудка. Того и гляди, его самого под сплав пустит, и все из-за какой-то навязчивой идеи.
Набрав номер внутренней связи 201, Белодымов вызвал к себе Конаховского. Когда тот зашел к нему в кабинет, Виктор Викторович снова запер двери изнутри.
– Случилось чего, шеф? – произнес Конаховский, удивляясь поведению Белодымова.
– Пока нет, но может! И очень скоро! – ответил Виктор Викторович. Не вдаваясь в подробные объяснения, он протянул Конаховскому листок бумаги:
– Пиши! Подготовить полное досье на сотрудников «Боевого братства». Как положено, со всеми компрометирующими материалами, если они, конечно, имеются… Истребуй уставные документы «Боевого братства», сведения из налоговой, собери отзывы клиентов об их работе… Так, так… Вроде бы, ничего не забыл! – подвел черту Виктор Викторович.– Женя! На тебя вся надежда! За два дня ты должен все это сделать! На службе можешь не появляться, но только все сделай как можно скорее! – умоляющим тоном произнес Белодымов, выпроваживая Конаховского из кабинета.
– А ведь как все хорошо начиналось! Отношения с Сиверским постепенно налаживались! Черт бы побрал этого Вениамина Белецкого! – в сердцах воскликнул Виктор Викторович, но вспомнив жуткую маску смерти на искаженном лице покойного, трижды перекрестился.
***
Стоя на борту небольшого прогулочного теплохода под названием «Невский экспресс», Сиверский смотрел на пристань. Там, можно сказать, наступил час пик. Туристы, местные жители, влюбленные, семейные пары с детьми. Не протолкнуться. На часах уже минуло двадцать.
«Опаздывает что-то Глеб Юлаев! А может быть, вообще не придет? – размышлял Сиверский, докуривая уже пятую за последний час сигарету.– Да нет, должен. Записку ему передали. Правда, подписи на ней не было. Только дата, время и место встречи… А может, снова козни Белодымова? Нет… нет! Он не в курсе этой встречи! – выпуская изо рта дым, мысленно успокаивал себя генерал.
Он уже давно так не волновался, как перед этой встречей. Это же надо дожить до таких времен, когда в Управлении и довериться-то некому. Генерал понимал, что не будет ему покоя до тех пор, пока он не выяснит все обстоятельства смерти Белецкого. Как бы странно это ни звучало, но Юлаев был его последней надеждой в решении этого вопроса. Да – неопытен, да – слишком молод, но может, это и есть самые главные аргументы в его пользу. Он не в курсе дел Управления, не участвует в его каждодневных интригах, а стало быть, еще не совсем потерян… С другой стороны, именно Белодымов рекомендовал Юлаева на службу. Он мог успеть ввести его в заблуждение, настроить против него…
На верхней палубе мелькнула тень. Затем она быстро переместилась к двери, ведущей на нижнюю палубу.
«Пришел!» – обрадовался Сиверский. В основных помещениях теплохода свет намеренно выключили, и зевакам с улицы он казался совсем необитаемым. Дверь открылась, и практически сразу на палубу зашел личный помощник генерала.
– К вам посетитель! – доложил он, пропустив вперед высокого, прилично одетого мужчину.
– Опаздываете, молодой человек! – без лишних церемоний промолвил Сиверский и указал ему на любезно предоставленную капитаном каюту, расположенную на нижней палубе.
С момента получения записки прошли всего сутки, но Глебу они показались целой вечностью. Он перебрал десятки предположений относительно того, кто мог оказаться ее отправителем, но так ни на одном из вариантов и не остановился. И вот теперь он увидел перед собой пожилого мужчину с простыми и не очень привлекательными чертами лица: волосы выбелены сединой, выцветшие светло-голубые глаза окружены глубокими морщинами. Глеб остановился посреди палубы, теряясь в догадках. Мужчина был ему абсолютно не знаком. Сунув руку в карман брюк, Глеб нащупал небольшой газовый пистолет. Недавнее нападение заставило его принять определенные меры безопасности. Несмотря на то, что незнакомец вел себя спокойно и даже доброжелательно, Глеб не спешил заходить в каюту.
«Один человек снаружи… один здесь… больше вроде никого!» – прикидывал он, готовясь к любому повороту событий.
Пропустив мужчину вперед, Глеб остановился в проходе, внимательно рассматривая незнакомца. Последний был занят тем же. Начать разговор никто не торопился.
«Привлекательное лицо, открытый взгляд… что-то немного восточное во внешности! Ах да, татарин…» – вспомнил Сиверский. Накануне он изучал личное дело Юлаева. Теперь стало понятно, почему ему дали такой оперативный псевдоним.
– Ну что же вы, молодой человек, проходите, проходите! Я вас, так сказать, не покусаю! – нарушив слишком затянувшуюся паузу, по- отечески добро произнес Сиверский.
– Для начала хотелось бы узнать, кто вы и зачем меня позвали,– вместо того чтобы принять приглашение, достаточно дерзко ответил Глеб. Вкрадчивый тон незнакомца отнюдь не являлся поводом ему доверять.
– Я, молодой человек, начальник Северо-Западного управления по борьбе с организованной преступностью! – слегка развеселившись, после небольшой паузы пояснил Сиверский. В таком дурацком положении он еще никогда не оказывался. Чтобы сотрудник Управления не знал своего собственного начальника? Такого случая на его памяти не было. «Ай да Конаховский! Учил новичка уму-разуму, а фотографию начальника показать не удосужился». Сиверский снисходительно улыбнулся и полез в карман за сигаретой.
– Я вам не верю! И вообще, где я – а где Управление по борьбе с организованной преступностью? Какие у правоохранительных органов могут быть ко мне претензии? – после минутной растерянности Глеб перешел в наступление. Чтобы ни случилось, он не должен себя выдать. Наставления Белодымова он усвоил четко.
Услышав это, Сиверский перестал улыбаться. Происходящее принимало серьезный оборот. Делать нечего. Достав из кармана свое служебное удостоверение, он протянул его Юлаеву. Заглянув в него, Глеб почувствовал себя полным идиотом. Вытянувшись по стойке смирно, он отчеканил:
– Виноват, товарищ генерал-лейтенант! Не узнал!
– Вольно, Юлаев! Вольно! Мы же не на службе! У нас, так сказать, конфиденциальная встреча! – вот уже в который раз приглашая его зайти в каюту, промолвил Сиверский. Больше повторять не пришлось. Глеб быстро занял предложенное ему место. Расположившись на диване, генерал еще раз внимательно посмотрел на своего нового сотрудника.
– Насколько вы понимаете, лейтенант Юлаев, я осведомлен о вашей нынешней миссии в «Боевом братстве»! Скажу больше, негласная проверка данной организации начата по моей инициативе! Для меня очень важно, чтобы эта самая проверка была проведена качественно и на совесть!
Порывшись в кармане, Сиверский отыскал зажигалку и вновь закурил, сделал несколько затяжек.
– Признаться, вы первый человек, которого я взял на службу заочно, без личного знакомства, без проверки деловых качеств, да еще и поручил такое ответственное задание. Если вы думаете, что это произошло благодаря Белодымову, то вы ошибаетесь! Нет, это произошло потому, что я так захотел, и я в вас поверил!
Не понимая, к чему клонит Сиверский, Глеб продолжал упорно молчать. Не обнаружив поблизости пепельницы, генерал взял со стола небольшой листок чистой бумаги, свернул его в виде конуса и стал стряхивать в него пепел.
– Устал я от интриганов и бездарей, которые заполонили ряды полиции! Мне нужен результат, конкретный результат от вашей работы! Покажите мне, что умеете работать, что хотите и дальше служить в УБОПе. Я предоставлю такую возможность! Однако… если я в вас разочаруюсь, Юлаев, честное слово, как взял на службу, так и уволю! Это не угроза… Нет… Просто правильно поймите старика. Устал я от нынешнего беспредела, устал!..
Звучавшие в голосе Сиверского искренние отчаяние и безнадежность удивили Глеба. Белодымов говорил, что Сиверский маразматик, интриган и самодур, которому нельзя доверять. Только Глеб почему-то верил Сиверскому. Он производил впечатление простого и доброго по натуре человека. Говорил прямо и по делу, не юлил, не изворачивался.
– Товарищ генерал-лейтенант, я всегда честно выполняю свой долг! Вам не придется меня увольнять! Если я почувствую, что не справляюсь… Я сам напишу рапорт на увольнение! Не буду занимать чужое место! – без тени обиды промолвил Глеб, поднявшись со стула.
На верхней палубе послышался громкий стук шагов. Кто-то быстро спускался вниз.
– Сергей Леонидович, вам бы надо на это взглянуть…– перепрыгнув сразу через несколько ступенек, на нижнюю палубу спустился помощник генерала. Он был явно чем-то взволнован и с опаской поглядывал в сторону Глеба. Передав Сиверскому бинокль, помощник пропустил его вперед, рукой указывая направление, куда нужно смотреть. Едва взглянув в бинокль, Сиверский разразился нецензурной бранью.
– Это ты его привел? – резко обернувшись к Глебу, потребовал объяснений генерал. От едва сдерживаемой ярости у него даже желваки на лице заходили. Ничего не понимавший Глеб стоял посреди каюты в полном недоумении. Сунув бинокль в руку Глеба, Сиверский с силой подтолкнул его вперед:
– Смотри!
В первые секунды ничего подозрительного на пристани Глеб не заметил. Однако вскоре его внимание привлек мужчина в куртке болотного цвета с высоко поднятым воротником, надвинутой на лоб серой кепке и темных солнцезащитных очках. Его излишне вытянутую голову не могла скрыть даже кепка.
– Это Конаховский?! Но как?.. Я ему ничего о встрече не говорил… Может, он там случайно оказался? – ошеломленно промолвил Глеб, возвращая бинокль генералу.
