Париж… до востребования

Но, к сожалению, это не было шуткой и жить как нормальный человек мне не суждено! Хочу я того, или нет – выбора у меня не было…

Я обреченно вздохнула:

– Я готова.

На самом деле я не была готова, потому что еще не понимала к чему мне нужно готовиться, чего ждать. Я всегда допускала, что существуют вещи за гранью моего понимания, моих знаний. Мало того, я испытала на собственной шкуре и магию и всякие разные непонятки. Просто все забылось, давно это было. Жизнь в Москве ушла в воспоминания. Но теперь это снова происходило со мной. Раньше я думала, что мне удавалось выбираться из патовых ситуаций только благодаря счастливой случайности. Но, "не бывает случайных случайностей", все имеет причину и следствие! Так учила меня Агния и, скорее всего, она была права…

Глава 22. Не верить никому

За несколько дней до Нового 2019 Года.

По Английской набережной прогуливался народ. Несмотря на то, что была зима, город казался оживленным, а люди, приехавшие на каникулы, наслаждались солнечным днем. На пляжах, по сравнению с летней суетой, царил покой: не было ни разноцветных зонтиков, ни шезлонгов, кафе вблизи моря были закрыты, но кто-то все равно бродил по галечной кромке, подбирая выброшенные морем ракушки. Рестораны вдоль верхней набережной были украшены по-новогоднему, вечнозеленые пальмы зеленели, цветы пестрели, повсюду чувствовался праздник. Красавец-отель Негреско торжественно украшал своей пышной громадой Английский променад.

Было решено прогуляться по старому городу. Жорж оставил машину на парковке и мы в обнимку неторопливо брели по узким улочкам, останавливались у витрин магазинчиков, разглядывали безделушки.

Пообедать решили в ресторане на одной из тихих улочек, мощеных стертым камнем, где сохранилась атмосфера старины. Присели за столик снаружи под лампой обогрева и наблюдали как уличные торговцы, раскинувшие свои палатки, бойко торговали недорогими сувенирами.

– Может, завтра съездим в Монако? – предложил Жорж, – зайдем в Казино, поиграешь.

Я согласно кивнула. Почему бы нет? Клод уже водил меня в Казино, когда мы с ним путешествовали по югу Франции. Там я попробовала испытать счастье на игральных автоматах и проиграла довольно крупную сумму. Клод еле оттащил меня от одноруких бандитов, я же, почувствовав азарт, рвалась отыграться!

– Тебе нельзя сюда ходить, – сказал мой друг, смеясь, – ты слишком заводная, оставишь нас без штанов.

Мне вспомнилась та, давняя поездка и вдруг стало очень грустно. И опять возникло это чувство, словно я предаю Клода, уже предала…

– А ты любитель? Играешь? – я заглянула в лицо Д’Иссеньи.

– На автоматах не играю, это развлечение для старушек. Но в покер с хорошими партнерами люблю сразиться. Одно время серьезно увлекался.

Кто бы сомневался! Как это соответствовало натуре моего любовника: холодный расчет и бешенный азарт в одном флаконе. Я вполне могла представить Жоржа за покерным столом с невозмутимым, ничего не выражающем лицом и с пожаром от дикого адреналина в крови.

Ресторанчик, где мы сидели, не отличался изысканным меню, но рыба была свежа и хорошо приготовлена, а легкое вино прекрасно ее дополняло.

После обеда настроение у нас обоих было прекрасное. Сидя напротив, Жорж не отрывал от меня глаз, брал мои руки, целовал пальцы, говорил комплименты. Блаженство! События минувшей ночи сами собой отодвинулись, и я уже не думала ни о странных гостях, ни о разговоре, который мне удалось подслушать под дверью библиотеки.

– Послушай, Алекс, – спросил Жорж, – ты живешь во Франции уже давно, но ни разу не ездила в Россию, почему?

– Да у меня там и нет никого, квартиру родителей я продала через агентство, так что возвращаться некуда, да и не к кому. В России сейчас другая жизнь, мне она неинтересна.

– А друзья? Ведь у тебя наверняка были там друзья. Они о тебе вспоминают? С ними ты поддерживаешь отношения, переписываешься? Я ведь так мало о тебе знаю, расскажи.

– Рассказывать особенно нечего. Была подруга, она вышла замуж, и мы потерялись, парень был, так, детская увлеченность, ничего серьезного. Знаешь, может тебе это покажется странным, но я совсем не скучаю по жизни в Москве. Иногда у меня возникает такое чувство, что ее и вовсе не было той, прежней жизни. Я ведь говорила, что получила травму и многое просто не могу вспомнить. Но, извини, мне не хочется об этом ни вспоминать, ни говорить, прости, милый.

Д’Иссеньи задумался, потом улыбнулся:

– Хотелось бы и мне вот так забыть многое, – он опять прикоснулся губами к моим пальцам.

Вечером Жорж разжег камин в гостиной, мы устроились на ковре напротив огня, подложили груду подушек в виде спинки. Укрывшись пледом одним на двоих, мы сидели, прижавшись друг к другу, и молча наблюдали за игрой пламени. Меня снова стало подмывать спросить про тех двоих, что приходили прошлой ночью. Д’Иссеньи был задумчив, иногда невпопад отвечал на вопросы. Я догадывалась, что он думал о вчерашней встрече. Это меня тревожило.

– Алекс, – нарушил он молчание. – Я хочу тебе задать один вопрос, возможно он тебе покажется странным, но мне важно знать.

Я насторожилась. Тон мужчины был серьезным, я предчувствовала, что вопрос касается тоже чего-то серьезного.

– Да, любимый, конечно, задавай.

Жорж встал с подушек, помог встать мне, прошелся по комнате, остановился напротив.

– Ты была знакома в России с неким господином Налимовичем и госпожой Мариной Морлан?

У меня перехватило дыхание. Так вот кто были те люди! Как же я сразу не догадалась! Недаром их голоса мне показали знакомыми. А я ведь что-то подобное подозревала, только верить не хотела. Чувствовала приближение опасности, но не хотела верить. А они нашли меня! Мне показалось, что сердце выпрыгнет из груди, так оно заколотилось. Я словно задохнулась, не могла вымолвить ни слова. Это то, о чем предупреждала Агния, то, чего я сама смертельно боялась! Господи, нужно ответить Жоржу, а что сказать-то? Если признаться, что я их знаю, то Жорж наверняка, спросит об обстоятельствах знакомства, как они связаны со мной.

Я постаралась взять себя в руки, но это у меня плохо получилось. Все равно на лице все было видно и этого не скрыть. Нужно быть идиотом, чтобы не понять мою реакцию на вопрос. Жорж идиотом не был.

Не давая мне ответить, все и так было понятно: и мой перепуганный вид, и то, как я задохнулась и прижала руку к сердцу, задрожавшие губы…

– Понятно… Не хочешь рассказать?

– Зачем тебе? – я сглотнула ком в горле и умоляюще посмотрела в глаза мужчине. Должно быть, вид у меня был жалкий и напуганный, Жорж подошел, обнял.

– Ну что ты, что ты, Алекс. Я ведь не враг. Расскажи. Это поможет мне принять одно очень важное решение.

Он подвел меня к дивану, укрыл пледом, сам сел в глубокое кресло напротив, упершись локтями в колени и положив голову на ладони.

– Итак?

И тут я подумала: а почему я должна что-то рассказывать, объяснять? Пусть сам объяснит, что его связывает с этими подонками. Говорит, что мало обо мне знает. А я?! Что я знаю о своем любовнике? Ну, да, красавчик, трахается как бог, истории всякие рассказывает. А я ведь даже дома у него ни разу не была! Где живет не знаю! Неужели влипла в историю? Господи, да что же я за дура такая! Ни одна французская баба так себя не ведет. Они такие практичные. Сначала все выяснят, выспросят, убедятся, что от связи с мужчиной можно получить выгоду и только потом пускаются в любовные авантюры. И уж где живет их мужчина узнают в первую очередь. Ну, может, и не все такие, но большинство.

Я не торопилась отвечать. Мозги потихоньку начали включаться. Пусть сначала ответит на мои вопросы.

– А откуда ты их знаешь? Ты говоришь, что должен какое-то решение принять. Какое решение? И, вообще, какое отношение к тебе имеют эти люди. И почему ты связал меня и эту парочку? Ты что, говорил с ними обо мне? Я тоже должна знать.

Жорж кивнул, улыбнулся лучезарной улыбкой.

– Все просто, Алекс. Господин Налимовича и мадам Морлан, – продолжил Д’Иссеньи, – обратились ко мне за профессиональной консультацией. Ты ведь знаешь, старинные артефакты – моя специальность. Один мой знакомый позвонил и попросил их срочно принять и проконсультировать по поводу одного такого редкого предмета, консультация срочная. А так как они улетали на следующее утро, а я не мог отказать просившему за них человеку. Вот и все. Знаешь, Мадам Морлан мне показалась неприятной особой. Она сказала, что они ищут во Франции человека, у которого имеется какой-то редкий камень. Она рассказала историю о том, что этот предмет был вывезен из России много лет назад одной молодой девушкой. Эта девушка не имеет права владеть этим предметом, а сама она чуть ли не преступница, воровка. Налимович и Морлан разыскивают ее несколько лет, а теперь напали на след, выяснили, что, она, якобы, живет в Париже. Что-то в этой истории сразу показалось мне подозрительным. Нужно было сразу им отказать, но человек, который их рекомендовал – очень влиятельный человек и я, в некоторой степени, от него завишу. Так что мне пришлось сказать, что постараюсь узнать, сделаю что смогу.

– А как ты понял, что я их знаю? Ведь они не назвали моего имени.

– Они назвали другое имя – Наталья Шатова. Я должен был проверить, поэтому связался с людьми из министерства внутренних дел и там мне сказали, что да, была такая, но при получении французского паспорта она по решению суда сменила имя и фамилию. Я только недавно узнал, что ты и есть эта Наталья Шатова.

– И ничего мне не сказал… – я не знала, что и думать.

Оказывается, Жорж Д’Иссеньи способен меня обманывать, нет, скорее утаивать от меня важные вещи, непосредственно касающиеся меня, моего прошлого и еще ему дают информацию в Министерстве внутренних дел по первому же запросу. Может, он и не считал обманом то, что скрыл от меня эти сведения, но для меня это был настоящий обман. Как же мало я знала об этом человеке.

– И давно ты об этом узнал? Ты меня обманул. – Медленно произнесла я. – Ты копался в моей жизни, за моей спиной рылся, как враг, как предатель и ничего мне не сказал…

Я сделала попытку встать и уйти. Жорж удержал меня, крепко взял за плечи.

– Алекс, ну что ты так всполошилась! Подумаешь, какие-то странные люди из России несут всякий вздор! Поэтому я и хотел узнать, как хорошо ты их знаешь, все логично, любимая. Почему они обвиняют тебя в воровстве? Откуда вы знакомы? И что это за артефакт, или камень, который им понадобился так, что они заручились поддержкой некоего очень важного человека? Не хочешь рассказать?

– Нет, не хочу.

Слова вырвались непроизвольно, но я, действительно, повинуясь какому-то внутреннему чувству, не хотела ничего рассказывать Д’Иссеньи. Да, все, что он сказал, было логично и даже его обращение в Министерство внутренних дел было логично, ведь его просили, как профессионала найти предмет, украденный лицом, находящимся на территории Франции. Вот только я все равно не хотела ничего говорить ни про Налимовича и Морлан, ни, тем более, про Рагар. Вместо этого я снова задала Жоржу вопрос:

– Послушай, мне почему-то кажется, что ты от меня что-то скрываешь. Вот ты задаешь вопросы, серьезные вопросы, а сам не хочешь ответь на мой один самый маленький, самый невинный вопросик: когда это ты мне готовил ужин, а я отказалась его есть?

Жорж глядел мне прямо в глаза, его озаряло пламя камина, я увидела, что лицо моего любовника изменило выражение, черты приобрели суровость, игривый, беззаботный тон, каким он начал нашу беседу, исчез.

– Да, Алекс, ты права, это не все, что я должен тебе сказать.

О, Боже, что еще? Какие новые неожиданности меня ждут? Я знала, что таким голосом, таким тоном приятные новости не сообщают. Итак, я приготовилась и всем видом изобразила внимание.

– Ты помнишь, как мы с тобой познакомились? – начал Жорж.

– Конечно помню, у Поля Мюриэля на приеме. Что за вопрос?

– Я расскажу тебе одну историю. – Жорж пересел ко мне на диван, протянул мне бокал. – Однажды пять лет назад я только вернулся из командировки в одну из африканских стран. Я пробыл там довольно долго, а поехал туда, чтобы встретится с человеком, который обещал предоставить сведения об одной вещице, которую я давно искал. Впрочем, это неважно… Миссия была сложная, я провел в дебрях африканских лесов несколько ужасных месяцев, поездка закончилась неудачно, вещицу я так и не нашел и, по возвращении в Париж, мне нужно было снять напряжение, оторваться, повеселиться, возможно, найти женщину на ночь. Я решил пойти в ночной клуб. Мы договорились с приятелем, что пойдем вместе, у него тоже было поганое настроение – он разводился с женой. Когда я уже пришел в этот клуб, мой друг позвонил и сказал, что не сможет прийти, к нему заявилась жена и начала выяснять отношения. Я не хотел оставаться один в том клубе и уже собирался уходить, но, уходя совершенно случайно в проходе столкнулся с девушкой. Она была уже хорошо навеселе, чуть не сбила меня с ног, на меня она не обратила внимания, пробормотала извинение и помчалась в туалет. А вот я от этого столкновения почувствовал словно удар током, словно в меня попала молния и решил ее дождаться. Мы снова встретились у бара, я знал, что после танцев ей, наверняка, захочется пить и ждал ее возле стойки. Девушка, как и ожидалось, появилась в баре. Я предложил ей еще выпить, хотя и понимал, что девчонке явно уже хватит. Признаюсь, мои намерения были небескорыстными и конкретными: я понял, что эта "хорошая девочка", в отсутствии друзей напилась и готова на подвиги, то есть на глупости. Естественно, я не собирался ее похищать и насиловать, но трахнуть ее мне хотелось ужасно. Нужно было ее соблазнить. Мы поговорили ни о чем, а потом она засобиралась домой, Я предложил ее подвезти до дома, но в результате, даже без особых уговоров, девушка согласилась поехать ко мне. О дальнейшем не трудно догадаться – был секс, но такой, что у меня буквально снесло крышу! Я понял, что наконец нашел свою женщину… Свою настолько, что другие женщины просто перестали меня интересовать.

По мере того, как мужчина говорил, у меня в голове стали всплывать воспоминания. Я вспомнила тот вечер, когда Орели уговорила меня отправиться в модный клуб, а потом я ничего не могла вспомнить… Они с Крисом разыскали меня где-то в районе Булонского леса, в Нёйи, кажется…

– После она пошла в ванную, а я решил приготовить ужин. Мне очень хотелось, чтобы это знакомство не оборвалось и не закончилось просто разовым сексом. Было какое-то странное чувство, что нельзя ее отпускать, нельзя чтобы она ушла из моей жизни. Я старался вовсю, приготовил роскошное угощение, но, когда вернулся, чтобы позвать за стол, моей незнакомки и след простыл. Девушка просто сбежала. Никаких координат она мне не оставила, а я уже стал ею одержим, мне нужна была только она и я решил ее разыскать. На другой день вернулся в клуб, там мне сказали, что не знают о ком я говорю, что она, видимо, не из постоянных посетительниц и поэтому ничем помочь не могут. Я вспомнил, что она говорила, что имеет отношение к искусству, так она сама сказала, и что зовут ее Алекс. Этого было мало, но все же хоть что-то. Я продолжил ее искать. К сожалению, через несколько дней после начала поисков я должен был опять уехать, это была важная миссия – нужно было сделать каталог коллекции картин одного эмиратского шейха, словом, я застрял в Эмиратах почти на полгода, а когда вернулся, то уже почти забыл о той ночи, о девушке.

По мере того, как Жорж говорил, память о вечере в клубе, куда мы поперлись с Орели почти полностью вернулась. В тот день Орели уговорила меня развеяться, развлечься и потащила в супер-пупер модный клуб. Постепенно воспоминания, со всеми подробностями вернулись: и клуб, и как я танцевала, мужчину, с которым ехала в низкой спортивной машине и дом, где впервые после смерти Клода опять ощутила себя живой женщиной из плоти и крови, как трогала крепкое тело… и секс… обалденный секс с незнакомцем!

– Так это был ты!

Тот день напрочь выпал у меня из памяти на долгие пять лет, я, как ни старалась, не могла вспомнить, где я провела ночь.

– Так значит, ты знал меня до встречи у Поля Мюриэля, до открытия его бутика и скрыл… опять скрыл, опять ложь… Ты нашел меня спустя пять лет… И это ты устроил так, чтобы я пришла в тот вечер, устроил приглашение…

Ну, как же так? Он все время знал кто я такая, знал! Поэтому тогда, на открытии салона Мюриэля он себя вел так нагло, все время какие-то намеки делал. А я-то, дура дурой, все гадала в чем дело! Поэтому и не давал о себе знать после, не отвечал на приглашение на мой суаре. Раздумывал, значит, стоит ли с такой доступной девкой связываться! Нет, я все-таки неисправимая идиотка!

– Послушай меня, не надо меня обвинять во всех грехах! Да, именно так, да, я знал тебя раньше, до того, как ты пришла к Полю. Я уже не искал тебя, забыл о той встрече. Пять лет прошло! Но однажды я увидел тебя, ты шла по улице с подругой, потом зашла в галерею "Парижские кошки". Первая мысль была: какая симпатичная девушка, ну, знаешь, просто промелькнуло в голове, как у любого мужика промелькнула бы, а потом я тебя узнал. Хочешь верь, хочешь нет, но в тот момент я понял, что уже не упущу тебя ни за что! Я выяснил, что ты владелица той галереи, узнал твое имя и еще немного о тебе. Я был бы последним идиотом, если бы упустил свой шанс. К тому же, мне в голову пришла гениальная идея познакомиться с тобой заново. Наша первая встреча прошла…– тут Жорж запнулся, – сумбурно. Я надеялся, что ты меня не забыла, но потом понял, что ты вообще ничего не помнишь.

– Так это ты организовал приглашение? Да? То-то я удивилась, что меня, приглашает мировая знаменитость! Меня, скромную галеристочку-дурочку! А я-то думала, что это за чудо! Где я и где Мюриэль! Как последняя дура обрадовалась приглашению на сборище миллионеров! – я невесело рассмеялась.

На душе стало так гадко, так тяжело. Человек, которому я доверяла, потому что влюбилась, как последняя кретинка, меня обманывал! Знал и молчал! Лучше бы меня растоптал носорог.

Мой голос был тихим:

– Значит, ты меня все время обманывал, сначала принял за клубную шлюху, трахнул мимоходом, потом через префектуру поковырялся в моей жизни, и еще вдобавок ко всему ты сотрудничаешь с людьми, желающими моей смерти! И после всего этого ты продолжал со мной спать, целовать, говорить о любви! Боже, какая же это любовь! Все, что угодно, только не любовь. Если любят – доверяют. Я вот теперь не могу тебе доверять, потому что ты мной манипулировал!

Я была в шоке, осознание, что меня предал любимый, просто уничтожало меня, но я нашла в себе силы продолжить.

– Я даже не знаю, как это назвать! Ты – предатель, вот ты кто! Втихаря, за моей спиной проводишь всякие расследования, а теперь имеешь наглость меня допрашивать! Не мог меня раньше спросить? Да какое твое дело, как и когда я встретила этих подонков! Они наняли тебя – вот и работай на них! Какой же ты… – хотелось сказать "гад". – Будь проклят день, когда я тебя встретила!

Вскочила, побежала наверх в спальню. Сейчас соберу вещи и уеду из этого дома! Достала чемодан и стала швырять туда свою одежду. Д’Иссеньи ворвался в спальню вслед за мной. Вырвал из моих рук какую-то шмотку и схватил за плечи так, что невозможно было пошевелиться.

– Алекс, послушай, ты все не так понимаешь, я никогда не держал тебя за шлюху, я не знаю кто эти люди, то есть я знаю, что у них какие-то дела с тем, кто их ко мне направил, но это не мое дело, просто чувствую, что они могут тебя обидеть, сделать гадость. И никто меня не нанимал. Они вчера ночью внезапно приехали и стали угрожать. Мне плевать на их угрозы, я сам могу их раздавить как букашек. Но они очень злы на тебя. Я не верю, что ты могла что-то украсть, но ты должна мне рассказать почему ты уехала из Москвы, почему изменила имя. Я должен знать! Ты – моя женщина и я обязан тебя защищать! Для этого я должен знать о тебе все!

Он не отпускал меня. Я была заперта в кольце его железных рук. Все во мне клокотало и, единственное, чего мне хотелось – это убраться отсюда поскорее, не видеть этого человека, остаться одной и обо всем спокойно подумать.

– Оставь меня, – шипела я, делая попытки освободиться. – Оставь, мне больно. Я здесь не останусь, перееду в гостиницу. Выпусти меня, тебе говорю! Между нами все кончено!

Я дергалась в его руках, как пойманный кролик! В эту минуту, если бы у меня было в руках оружие, я могла бы убить его! Внезапно Жорж отпустил меня, сел на кровать, стиснул руками виски.

– Алекс, выслушай меня, не делай глупости. Ты знаешь – я люблю тебя, при любых обстоятельствах я буду на твоей стороне. Да, я узнал, что ты и есть та девушка, которую ищут Налимович и Морлан, но я же не знал этого в самом начале. Я просто выполнял просьбу влиятельного человека. Я тоже был поражен! Просто не знал, как тебе все рассказать, а вчера они заявились и стало понятно, что они не догадываются где ты. Пока не знают! Если не я, то они найдут других людей, как ты этого не понимаешь! Расскажи мне все, я смогу тебе помочь, мы все решим, – он опять попытался меня обнять, но я выскользнула из его рук и продолжила запихивать вещи в чемодан.

Что он собирался решать? Манипулятор! Прикосновения вызывали гадливость. Нужно забыть этого человека, как страшный сон. Отталкивала цепкие руки, запихивала одежду в чемодан и чувствовала, что сил сопротивляться все меньше и меньше.

В пылу борьбы я не заметила, что перстень, подарок Агнии, который я носила не снимая, изменил свой цвет – из прозрачного камень превратился в черный. Но мне некогда было думать о перстне. Одно лишь желание – как можно быстрее слинять из этого дома.

Застегнула чемодан и, не обращая внимания на попытки Д’Иссеньи что-то объяснить, отпихнула его и скатилась по лестнице вниз. Обернулась, с презрением посмотрев на любовника, переступила порог. А Жорж, видимо, понял наконец, что останавливать меня бесполезно. Он так и застыл на верхней ступеньке лестницы.

Чемодан волочился за мной по гравию дорожки, как будто там лежали кирпичи, а не женские шмотки, каблуки утопали в мелком гравии. Скорей, скорей отсюда! Хорошо бы машина уже приехала за мной! По счастью такси, которое успела вызвать, уже стояло возле ворот.

– Куда едем? – спросил водитель.

– Не знаю, в гостиницу, в любую, лишь бы подальше отсюда.

Глава 23. Спуск в преисподнюю

Париж. Год 2018. Конец сентября.

Пришлось признать, что сопротивляться судьбе не имеет смысла, все равно случится то, что должно случиться. Я изо всех сил старалась подавить дрожь, пытаясь смириться и принять свою судьбу. Раз природа наградила, или, лучше сказать, наказала меня каким-то даром, то и делать нечего! Нужно просто заткнуться и отдаться на милость судьбы и Маргариты. Хорошо бы еще узнать каким именно даром я обязана природе и папеньке. Марго что-то там изрекала о том, что мне нужно будет противостоять темным. И тут возникали вопросы. Каким таким образом противостоять? Рагаром в них бросаться? Заклинания шептать? И попрошу уточнить: кто такие "темные"? Ну, то, что Морлан и банкир, действительно темные, нетрудно догадаться, но сколько еще таких найдется на мою голову? И хорошо бы еще уточнить, для какого ритуального действа Марго привела меня в подвал, что собирается делать с камнем и со мной. Вопросов было много.

– А вы что здесь делаете, в подвале? Вы что, химик? – Мне не терпелось удовлетворить свое любопытство.

– Скорее алхимик, – хмыкнула Маргарита. – Или вы думали, что я в молодости только по подиуму слонялась? Я еще и училась, в Менделеевке. Кстати, не самый легкий вуз. Было ох как непросто, крутилась как могла, академки брала, но диплом получила. Жизнь манекенщицы короткая, нужно было думать о будущем. Да и не нравилось мне крутить задом перед публикой. Если честно, все время чувствуешь себя товаром, или мясом, которое похотливые мужики так и хотят сожрать в сыром виде. Работа на Кузнецком была только способом зарабатывать на жизнь. У меня была мечта. Еще ребенком я решила создать лекарство от старости. Знаете, что-то вроде средства Макропулоса, элексир вечной молодости, – магиня рассмеялась.

– Меня бабуля растила, папа работал на Севере, был геологом, постоянно в экспедициях, ну, и мама всегда с ним. Мы были лишенцами, бывшими дворянами, вы и не знаете, что это такое. Вот и перебрались семьей из столицы в деревню, подальше от репрессий, спрятались. Меня бабушка воспитывала. Я очень ее любила и не хотела, чтобы она состарилась и умерла. Всё обещала ей, что она будет жить вечно. Варила зелья из лопухов и одуванчиков, представляла себя доброй феей. Бабуле помогала, у нас в роду травницы – обычное дело. Из детских фантазий выросла мечта о профессии. В деревне, где раньше мы с ней жили, ее вообще колдуньей называли. Люди к ней шли, кто за снадобьями, кто за травками лечебными.

Рассказывая, Марго мимоходом наводила только ей понятный порядок, переставляла на рабочем столе склянки с непонятным мне содержимым, встряхивала колбы.