скачать книгу бесплатно
Орели порылась в своей бездонной котомке, протянула мадам Юсуповой карточку с адресом галереи. А я вынула из портмонэ кредитку и расплатилась. Хозяйка проводила нас до выхода, открыла дверь.
– До свидания, мадмуазель. Спасибо за покупку. До встречи.
Мне вдруг показалось, что она подмигнула. Не может быть! Показалось! С какой стати эта дама будет мне подмигивать, нет, не может быть. «Потому что такого не может быть никогда …», но я-то знала, что может быть всё!
Уходя, оглянулась назад, почти наверняка зная, что вернусь сюда еще. И на этот раз не за покупками.
Глава 5. Хорошо быть красивой
Апрель. 2018 год.
В тот вечер я провозилась со сборами на прием у Поля Мюриэля дольше, чем предполагала. Пришлось несколько раз переделывать макияж. Никогда не могла правильно наносить боевую раскраску! В повседневной жизни я обходилась тем, что немного красила ресницы, пользовалась прозрачным блеском для губ и все. Когда же я добавляла тени для глаз, ярко красила рот, румянила скулы, то мой вид наводил на мысль, что у меня температура не ниже сорока, или запущенная чахотка. Естественно, накрашенная я чувствовала себя не комфортно.
Нет, я знаю, что есть женщины, которым декоративная косметика просто необходима, чтобы исправить ошибки природы. Но мне нечего было исправлять, природа была ко мне милостива, поэтому я стерла с лица макияж, слегка подправила брови, мазнула кисточкой по ресницам, а возбужденный румянец и так сам собой полыхал на щеках. Ну, все, лицо в порядке.
А сколько времени-то, не пора ли выдвигаться? Посмотрев на часы, я ахнула и, даже не взглянув в последний раз в зеркало, чтобы проверить все ли в порядке, сбежала вниз. У подъезда меня уже ждал арендованный лимузин. Орели заказала его накануне, чтобы явиться на прием с шиком! Она почему-то сильно волновалась, когда снаряжала меня, все время бубнила какие-то наставления и только дергала меня. Поэтому я запретила ей провожать меня на прием.
Часть улицы в Марэ, где открывал новый салон Поль Мюриэль, была перекрыта, а тротуар вдоль фасада старинного каменного здания был огорожен стойками с бордовыми велюровыми ограничителями, образующими коридор для прохода гостей. Вдоль него двигались дамы в шикарных нарядах и украшениях, стоивших как половина моста Александра III. Сопровождающие их мужчины, немалая часть которых моментально считывались как матерые самцы-эскортники, выглядели не менее импозантно. Эти мужские особи держали своих дам под локоть, улыбались фотографам, демонстрируя прекрасно отбеленные зубы, а на накачанных телах сшитые на заказ костюмы от Бриони, Ланван, или Александера Амозу, а также баснословно дорогие часы типа Ричард Миль Саприф.
Вдоль тротуара стояли телевизионные машины. Такое событие, как открытие нового салона Мюриэля, освещалось широко. Репортеры стояли поблизости от входа, все они держали микрофоны с логотипами своих компаний, кто-то что-то быстро говорил, не отрывая губ от сетки микрофона, и время от времени тыкали этими же микрофонами в лица гостей, собирая свою дань экспресс-интервью. Репортеры-гламурщики бросались к дверям лимузинов, громко выкрикивали вопросы, адресуясь к известным персонам, вылезающим наружу из длинных авто. Меня тоже не обошли вниманием, вспыхнули несколько раз камерами прямо в глаза, отчего я зажмурилась, сморщилась и прикрылась рукой. Вопросов не задавали – я не была известной личностью. Фотографии делали на всякий случай, а вдруг я чья-то тайная подружка? Потом такое случайное фото можно использовать для скандала!
Пристроившись в хвост очереди приглашенных, думая о том, что на подобный прием можно было бы тоже обзавестись самцом из агентства, тогда ко мне было бы больше внимания, я медленно двигалась навстречу своей судьбе, сама не зная, что меня ждет внутри роскошного бутика. Но, подумав, решила, что удовольствие продемонстрировать экзотического альфа-самца на один вечер стоит больших денег. Эскортник высокого класса – дорогое удовольствие, оплата по часам. Нет, это не мое! Меня бы жаба задушила покупать профессионального альфонса. Никогда! Обойдусь. Сама красавица хоть куда и покупной мужик мне не нужен!
На входе я предъявила приглашение, показала агенту секьюрити документ, подтверждающий личность, второй агент обшарил меня детектором – а вдруг у меня пистолет, или еще что похуже! Внутри охраны было не меньше, чем приглашенных, люди в черном стояли повсюду и что-то бубнили в переговорные устройства. Да, просто так, абы кто не прорвется! Я почувствовала себя причастной миру особенных людей! Лицо расплылось в самодовольной улыбке. Глупо, конечно, но тщеславие – такая отрава …
Первым делом, войдя внутрь, я стала искать глазами виновника торжества, хозяина этого праздника богатства и роскоши – Поля Мюриэля. Нужно было поблагодарить за приглашение и сказать свои комплименты. Конечно, я не такая уж важная персона по сравнению с другими приглашенными, но нужно было все-таки отметиться. Приглашение отсылали его помощники, а сам Мюриель о моем существовании вряд ли догадывался, но я хотела соблюсти этикет, а, заодно, засветить свою физиономию. Мне было необходимо, чтобы хроникеры засняли меня рядом с Полем. Раз уж я здесь, то нужно выжать максимальную пользу из этого мероприятия. Фото в светской хронике – это маркетинг, отличная реклама, создает престиж и популярность в парижской великосветской среде, служит на пользу бизнесу, особенно такому, как у меня.
Еще я знала, что я фотогенична и даже на быстрых фото получаюсь хорошо. Так что, если опубликуют мои фотографии с Полем, то я гарантированно буду хорошо смотреться.
Пока я собиралась «на бал» Орели вусмерть заинструктировала меня. Она без конца твердила, что нужно делать селфи, подходить к известным людям и фотографироваться вместе с ними, что нужно делать видео для Фейсбук сториз в Инстаграм[1 - Социальные сети Фейсбук и Инстаграм признаны экстремитскими и запрещены на территории Российской федерации.] и бла-бла-бла тому подобное! Как будто бы я сама не сообразила! Я держала свой айфон наготове, чтобы в нужный момент сделать фотку-селфи в обнимку, или возле известной личности.
Новый бутик Мюриэля открывался в старом районе Парижа, престижном квартале Марэ, богатом многовековой историей, связанной с именами известных личностей. И, если верить Дюма-отцу, то именно на улицах этого квартала можно было когда-то встретить и трех мушкетеров, и благородного де Босси, и хитреца Шико. В наши дни эта часть французской столицы больше была известна как место скопления гейского сообщества. Но не только это создавала кварталу репутацию, Марэ – квартал, где царит творческая атмосфера.
Здесь устроили себе мастерские и ателье известные дизайнеры одежды, на первых этажах расположились бутики дорогих марок, шоурумы с самыми последними моделями одежды и аксессуаров. А по выходным дням квартал превращается в пешеходную зону. Сюда парижане любят приезжать, чтобы пообедать в маленьких ресторанчиках с отличной кухней, побродить по старым улочкам, посидеть на скамейках в крошечных двориках-садиках, поедая фалафель, или сделать небольшие покупки, чтобы потом сказать знакомым: "Я купил это в Марэ".
Местные обитатели гордятся тем, что живут в средневековых домах и стойко терпят все неудобства с этим связанные – отсутствие лифтов, скрипучие деревянные лестницы, затхлый запах старых каменных стен, и, часто, ржавую воду из кранов. Старинные «частные отели» – особняки знати времен королевы Марго прячутся за высокими каменными стенами с массивными деревянными воротами, которые на ночь надежно закрываются на все засовы. В одном из таких особняков Поль Мюриэль и открыл свой новый салон.
Я увидела Поля сразу, как только вошла. Стареющий красавец с великолепной шевелюрой на голову возвышался над приглашенными, стоя на подиуме возле главной витрины, где была выставлена бриллиантовая диадема невероятной красоты. Дизайнер разговаривал с мужчиной, лица которого я не видела, так как тот стоял спиной ко мне. Охранники вежливо отсекали от них гостей, желающих поприветствовать хозяина. Может, и меня не подпустят?
Но я была настроена решительно, и никто не стал меня останавливать, когда я уверенно сделала шаг в сторону Поля.
– Добрый вечер, господин Мюриэль, извините, что прерываю, хочу вас поблагодарить за приглашение, – я улыбнулась своей самой ослепительной улыбкой. – Для меня это большая честь и удовольствие. Я восхищена вашим творчеством. Сегодня вы устроили прекрасный праздник для всех ваших поклонников!
По выражению лица хозяина торжества я сообразила, что он понятия не имеет кто я такая.
– Александра Фелан, – я протянула ему свою визитку, – галерея «Парижские кошки».
Знаменитость принял карточку, взглянул на нее, а потом кивнул своему помощнику и тот забрал ее из рук Мюриэля.
– Это я польщен вашим визитом, мадам, надеюсь, вы хорошо проведете время, – вежливо произнес дежурную фразу хозяин праздника, улыбнулся, оглядев меня. Судя по всему, мой вид ему понравился. Он пожал протянутую мной руку и спросил:
– Вы знакомы с господином Д’Иссеньи? – Поль обернулся к своему собеседнику, – Жорж, я хочу тебя представить этой очаровательной особе, – и продолжил, – Жорж Д’Иссеньи, мадам Фелан Александра, – он сделал ударение на последнем слоге моего имени – Александр?.
Приятель Поля повернулся ко мне всем корпусом. Темные волосы, сильный подбородок, светлые, почти прозрачные серые глаза.
Что-то дрогнуло внутри, душа замерла, я поняла, что это был тот, ради кого я оказалась здесь! Это судьба позвонила в серебряный колокольчик… Поняла сразу, и в сердце словно иголка кольнула. И еще – его лицо, особенно глаза, показались мне знакомыми.
– Добрый вечер, очень приятно, я – Александра, – улыбнулась, глядя в лицо мужчине и протянула ему руку.
– Это мне очень приятно, – ответил он, откровенно разглядывая меня, делая ударение на слове «мне».
Уверенным движением месье взял протянутую ему руку, слегка наклонился и поднес мои пальцы к губам, изобразив поцелуй по всем правилам куртуазии. При этом, красавец не спускал с меня своих светлых глаз. Мне показалось, что, хотя мужчина улыбался, он был напряжен и нервничал, правда изо всех сил старался это скрыть.
Не отпуская моей руки, господин Д’Иссеньи добавил:
– Как приятно встретить вас здесь, сегодня, мадам Фелан.
Приятель Поля Мюриэля смотрел на меня, не отпуская взгляда, а я чувствовала что-то насмешливое в его глазах. И еще чувствовала неловкость, словно меня застигли на чем-то постыдном. Хотелось уйти из-под прицела его глаз. Но меня уже зацепило, было любопытно почему этот господин так сказал, с явным ударением на «сегодня»?
Не «приятно познакомиться», не «здравствуйте, как поживаете», а «как приятно встретить вас здесь сегодня», как будто мы уже виделись на днях, а сейчас вот как-то так невзначай столкнулись нос к носу в шикарном ювелирном салоне среди сверкающих бриллиантов! Как мило!
Я напряглась, пытаясь вспомнить, где и когда я могла видеть этого человека. Где-то же я его видела… Нет, не припомню, нет, я никогда его не видела прежде. И имени его тоже раньше не слышала.
В это время к Мюриэлю подплыл стройный молодой человек, поцеловал Поля в щеку, тот по-хозяйски приобнял красавчика за талию и, извинившись, отошел с ним к другим гостям, оставив нас с Жоржем Д‘Иссеньи стоять друг против друга. Возникла неловкая пауза. Положение спас официант, побиравшийся между гостей.
Мой новый знакомый взял с подноса два бокала с шампанским, один протянул мне:
– Итак, Александра, – улыбнулся, – я сгораю от любопытства. Расскажите кто вы, чем занимаетесь, каким ветром вас занесло в этот дворец непростительного богатства?
Вот резвый какой! Не успели представиться, как ему все про себя и расскажи! Я хотела дерзко ответить что-то вроде: пусть сначала сам о себе расскажет. Тоже мне, допрос с пристрастием! Но внезапно господин Д’Иссеньи приблизился ко мне и почти шепотом задал вопрос:
– А вы, действительно хотите здесь остаться, Алекс? Может, уйдем отсюда?
У меня округлились глаза. Алекс? Вот это называется «с места в карьер»! Я просто оторопела. После пяти минут знакомства этот мужчина набрался наглости и зовет меня… А куда он меня зовет? Это было больше, чем простой флирт! Похоже на неприличное предложение! Мое лицо, должно быть, сказало все, что я не могла произнести словами. Вот нахал, да за кого он меня принимает?! И какая я ему Алекс! Я захлопала глазами, еле сдерживаясь, чтобы не ответить резкостью, но сдержала порыв гнева и предпочла ответить вежливо:
– Я только что пришла, господин Д’Иссеньи, и еще не видела экспозиции. Хотелось бы осмотреться.
Нахал заулыбался, он прекрасно понял, увидел, что я возмущена, в глазах его я углядела насмешливые искры. Внутри опять закипело. Что это его так позабавило?
Чтобы разрядить обстановку и показать, что у меня достаточно чувства юмора, и я могу позволить себе не обижаться на подобные выходки, продолжила:
– Знаете, еще я хочу выгулять свое платье. Мне стоило таких усилий его найти! Хочу получить свою долю завистливых взглядов и услышать хор змеиного шипения!
Д’Иссеньи от души рассмеялся и взял меня под локоть.
– Александра, вы просто прелесть! Ну что же, сделаем круг почета, ваше платье достойно того, чтобы собрать на свой подол весь яд, ему предназначенный. А я покажу вам коллекцию Поля и расскажу о ней, ведь, в некотором роде, я тоже имею к ней отношение. А вы расскажете о себе.
Его манера общения, то, как он, опустив формальности, необходимые при первом знакомстве, сразу стал вести себя так, словно мы были, если не близкими друзьями, то хорошими знакомыми, привела меня в замешательство. Этот господин меня интриговал.
Мы направились к витринам, где ярко сияли всеми цветами радуги драгоценные камни.
Глава 6. Пить нужно меньше, девушка
Три года до описываемых событий.
Очнувшись, я обнаружила себя в положении ничком на собственной кровати все еще одетой во вчерашнее платье, с явными признаками отравления алкоголем. Голова болела, глаза не разлеплялись, кожу лица стянуло, во рту явно ночевали кошки. Невероятным усилием воли я все-таки приоткрыла слипшиеся от несмытой косметики веки.
Рот запекся, ужасно хотелось пить. О, Боже, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. И все же попробовала. Пошевелилась? Нет, пошевелиться не получилось. Черт, еще разок. Нет, не получилось. Оторвать голову от подушки было совершенно невозможно, она кружилась даже в горизонтальном положении.
Полежав некоторое время с закрытыми глазами, попробовала пошевелиться еще раз. Ага, вот теперь пошевелилась…
Это усилие вызвало тошноту. Нет, не могу встать… Но природа зовет, нужно встать, сходить в туалет. Не отдавать же дань этой, блин, природе прямо в постель! Хотя бы слезть с кровати. Потом умыться. Будучи не в состоянии отлипнуть от матраса, я начала, пятясь, сползать с кровати животом вниз. Наконец колени достигли пола, руки вытянуты вперед. Попробовала оттолкнуться руками от матраса, дрожа от слабости, сделала попытку встать с колен, выпрямиться, не ползти же на коленках до туалета. Неестественно изогнувшись, и, трясясь всем телом, привстала, меня качнуло так, что я снова завалилась на кровать. Сделав несколько рывков, я все-таки смогла принять вертикальное положение, и, тупо переставляя нетвердые ноги, растопырив руки, добралась туда, куда стремился мой мочевой пузырь. Следующий пункт назначения – ванная.
Извиваясь всем телом, нелепо двигая руками вдоль спины, пытаясь поймать язычок молнии, я крутилась по ванной комнате, пока, наконец, у меня не получилось спустить молнию вниз. Переступив через упавшее на пол платье, перекинула ногу через борт ванной и, упершись в стену напротив, подтянула туда вторую ногу, и плюхнулась на дно бенуара. Ну, слава тебе, Господи, теперь можно и помыться.
Теплые струйки воды принесли облегчение. Я долго сидела, поливая себя из шланга, пока не стало немного лучше. Все еще покачиваясь на нетвердых ногах, вылезла из лохани, не вытираясь надела махровый халат с капюшоном и пошлепала босыми ногами на кухню. Там нашла аспирин, закинула в рот сразу две таблетки, запила целым стаканов воды из-под крана. Теперь —кофе и постараться вспомнить как я дошла до жизни такой.
Откуда это я в таком виде вчера приползла? То, что вчера я выпила лишнее – очевидно. А ведь я не любительница крепкого алкоголя и напиваться до бесчувствия не в моих правилах.
Нет, без глотка кофе мне ничего не вспомнить… Кофейная машина приготовила любимый напиток, и я присосалась к чашке, обжигаясь, жадно глотая живительную жидкость. Еще две чашки кофе вернули моим глазам фокус и я, наконец, обрела способность хоть что-то соображать.
Значит так, вчера мы с Орели поехали в клуб… потом я пила водку у бара… потом я пошла на танцпол… потом я еще захотела выпить и опять взяла водку… потом опять танцевала… А где была Орели? Я не помню, чтобы видела ее после того, как я пошла в туалет, а она осталась и стала звонить кому-то. Да, своему парню, кажется… После я ее не видела… Вот дрянь, она бросила меня одну! Ну, я ей задам! Предательница, это из-за нее я так напилась! Она во всем виновата!
Разобравшись с тем, кто прав, кто виноват, я поняла, что мне нужно обратно в постель. В спальне упала ничком на кровать и отключилась.
Проснулась, когда уже стемнело. Мне было слышно, что кто-то тихонько возится на кухне. Звякала посуда и шумела вода из крана. Опять захотелось пить. На этот раз я уже без труда вылезла из кровати и двинулась в сторону кухни.
И кого же я там обнаружила? Конечно Орели, эту предательницу и причину моих похмельных страданий!
– Проснулась? Я вот тут ужин приготовила, тебе нужно поесть. Как ты себя чувствуешь? – наглая дрянь совсем не чувствовала себя виноватой, смотрела с сочувствием и протягивала мне дымящуюся чашку с каким-то пойлом.
Откинув с лица прядь волос, я подперла бока и гневно уставилась на свою ассистентку.
– И как это понимать, Орели, – начала я грозно, – как тебе не стыдно! Бросила меня вчера одну, я напилась и даже не помню, как добралась до дома! Вот уж никак от тебя такого не ожидала!
Девушка смотрела на меня удивленно.
– Алекс, ты что, вообще ничего не помнишь? Это же мы с Крисом тебя привезли домой! Из машины волокли, как мертвую, я хотела тебя раздеть, но ты отбивалась и кричала, чтобы все тебя оставили в покое!
Боже, да я еще и бузила вчера! Хороша! Я, действительно, совсем ничего не помнила. Может, и другие события прошлого вечера я не смогу вспомнить. После того, как я весьма энергично исполняла сольный танец на танцполе под грохот дикой музыки, у меня случился полный провал памяти.
Я плюхнулась на стул и сказала:
–– Рассказывай…
Все, что мне рассказала Орели можно было уложить в несколько фраз. Она дозвонилась до своего Криса и пошла встречать его на улицу. Потом искала меня, и заметила уже танцующей в центре танцпола, девушка решила не мешать мне веселиться, а просто наблюдать, чтобы со мной ничего не случилось. С того места, где они с Крисом стояли, Орели видела, как я еще раз вернулась в бар, разговаривала с соседом по стойке и Арно делал для нас обоих коктейли. Помощница отвлеклась лишь на минуту, а потом увидела, что я двигаюсь на выход. Ей показалось, что какой-то мужчина следует за мной. Сначала ее это не обеспокоило, она подумала, что мне надо освежиться, вдохнуть свежего воздуха, но спустя какое-то время, ей стало тревожно, потому что я все не возвращалась. Орели позвонила мне, телефон не отвечал. Тогда они с Крисом, ее парнем, вышли наружу, но меня не было и на улице. Ее знакомый на фейс контроле, тот огромный чернокожий малый, сказал, что видел, как я садилась в спортивный машину к какому-то мужчине. Орели решила, что мужчина отвез меня домой, но и дома меня не было. И только спустя несколько часов, уже почти под утро, я сама ей перезвонила и попросила меня забрать. Я долго не могла назвать адрес где нахожусь, а когда сказала, то это оказалось на другом конце города. Как я там очутилась и что со мной произошло, я не могла объяснить, ибо была абсолютно не в себе. На все расспросы отвечала, что со мной все в порядке и что хочу домой и, чтобы все оставили меня в покое. Вот так!
– А теперь, может, ты все-таки расскажешь, что произошло? Как тебя занесло на другой конец города? Где ты была и с кем? Почему не отвечала на звонки и сама не звонила?
На глазах у Орели выступили слезы.
– Да ты знаешь, что я чуть с ума не сошла и была готова бежать в полицию, заявлять о пропаже человека?! А теперь ты обвиняешь меня, что я тебя бросила?!
Теперь уже я чувствовала себя поганкой. Сама наделала дел, а девчонка так волновалась за меня! Я обняла расстроенную помощницу и, ткнувшись ей в плечо, прошептала:
– Ну, прости меня, я правда ничего не помню… я даже не знаю где была столько времени…
Мы обе захлюпали носами и стали в унисон просить друг у друга прощения.
– Знаешь, Алекс, когда мы подъехали, ты сидела на поребрике, голова опущена, волосы растрепанные… Я думала, что тебя избили, изнасиловали, что произошло ужасное, – она всхлипнула. – Но ты была целая и невредимая, только совершенно в отключке. Я ведь знаю, что тебе немного надо. Что ты мало пьешь. Зачем я только попросила Арно налить тебе водки! Я ведь не могла предположить, что ты потом еще будешь пить. Ты хоть можешь что-нибудь вспомнить? Ну, давай, вспоминай!.. С кем ты была?
–– Не помню, ничего не помню…
Я, действительно, как ни старалась, не могла вспомнить чем закончился вчерашний вечер. Только очень смутно, отрывками то, что я куда-то ехала в машине и рядом за рулем сидел мужчина, запах одеколона и приятный голос. В салоне автомобиля звучала музыка, что-то типа босановы. Дальше – ничего…
– Алекс, постарайся, вспоминай, – девушка тормошила меня, – может тебе дали наркотики, или чем-то опоили? Нужно сходить к врачу, сдать кровь, проверить было ли насилие, я боюсь, что ты могла пострадать.
– Да нет, я в порядке, на теле никаких синяков, ничего не болит. Знаешь, крепкий алкоголь у меня напрочь отбивает память, потом не могу восстановить ничего. А к врачу не пойду, я знаю, со мной никто ничего не делал. Я уверена. А где вы меня подобрали?
– В Нёйи. Ты, хоть и была в невменяемом состоянии, но внешне в полном порядке, платье чистое, сумочка при тебе, ключи, кредитка, наличка – все на месте.
Нёйи – не Париж, это ближний пригород между Порт Майо и Ля Дефанс. Очень дорогой пригород, на самой границе с Парижем. Место, где жилье стоит дороже, чем в самой столице. Здесь живут богатые люди, многие квартиры, или целые этажи домов скуплены арабскими нефтяными шейхами.
И какого дьявола меня туда занесло? Кто-то же меня туда привез!
Может, позже вспомню? Хотя не уверена. С памятью у меня давние проблемы. Еще с Москвы. Ведь я до сих пор не могу вспомнить огромный кусок своей прежней жизни. Последствие воздействия какого-то прибора, который частично уничтожает память. Еще одна загадка в моей жизни, которую я так и не разгадала. Папенька родной постарался. Геннадий Петрович, мой крестный, рассказал, что отец использовал недоработанный прибор, хотел удалить из памяти некую информацию, чтобы я не могла по неосторожности, или под давлением ее выдать. Только прибор удалил всю мою память, нет, навыки остались, но даже своего имени я вспомнить не могла! Спасибо тебе, дорогой папуля!
– Ладно, Орели, не обижайся. Прости… прости меня…Я, действительно, во всем сама виновата, пить нужно меньше… Ну, что? Мир?
Мне ничего не оставалось, как только надеяться, что рано, или поздно я хоть что-то вспомню. А тогда я решила просто-напросто отпустить ситуацию и жить дальше. Ну, забыла и забыла, с кем не бывает!
Глава 7. Немного о чистке авгиевых конюшен
Год 2015.
Это происшествие неожиданно имело и положительный эффект, послужило, как ни странно, началом моего окончательного выздоровления.
Я стала каждое утро приходить в галерею, наводить порядок в делах. Завалы накопились такие огромные, что это грозило серьезными неприятностями, вплоть до потери бизнеса. Прежде всего, необходимо было решить проблемы с финансами. Скопились текущие долги, аренда помещения была под угрозой.
Приступив к расчистке своих авгиевых конюшен, я обнаружила, что несколько художников отказались у меня выставляться. Они пытались связаться со мной, чтобы договориться об условиях, но, поскольку, я им не отвечала и не перезванивала, то они ушли в другие галереи. Было обидно, и дело не только в деньгах, в упущенной прибыли, такие проколы губят репутацию бизнеса. Я работала, как проклятая, чтобы наверстать упущенное и беспорядок в делах начал постепенно рассасываться. Я обнаружила что не только я должна, но и мне должны. На счет галереи не поступили крупные суммы, оплата за несколько проданных с аукциона картин и этим тоже нужно было срочно заняться. Ситуация с финансами требовала скрести по всем углам, выяснять кто еще мне должен. К счастью, знакомая блогерша привела ко мне своих друзей из рекламного агентства, они искали место, где можно провести презентацию одного из своих клиентов. Моя галерея им идеально подошла, и, поскольку, агентство было крупное и известное, то и платили они хорошо. Временно это поправило положение, но не решало проблемы с арендой. Хозяин помещения письменно уведомил меня, что собирается повысить арендную плату и дает мне срок всего три месяца на подписание новых условий аренды. А потом – либо плати, либо закрывай лавочку! Надвигалась катастрофа, нужно было добывать средства. Я сделала запрос на кредит, но получила от банка отказ, так как последнее время дела в «Парижских кошках» шли плохо и банк сомневался в возврате кредита.
Вот тут-то я забегала! Мне было уже не до депрессии. Прежде всего я составила план действий. Обзвонила и пригласила на обед в ресторан знакомых журналистов-пиарщиков, обсудила с ними какие шаги нужно предпринять, чтобы поднять популярность моей галереи и во что мне обойдутся их услуги. Назначила встречи с агентами нескольких перспективных художников, убеждая их дать мне картины в экспозицию с правом продажи. Потом заманила на чашку кофе парочку коллег-галеристок и выспросила обо всех последних сплетнях: какие вернисажи пользуются успехом, какие новые имена появились, кто на раскрутке у самых крутых дилеров. Словом, я снова включилась в профессиональную жизнь и захотела осуществить свою давнюю задумку, и стала искать «своего» художника. Это была моя голубая мечта. Мне хотелось сделать проект с пока еще никому не известным автором. Я хотела, чтобы это был по-настоящему хороший художник, но на которого еще никто не обратил внимание. Я мечтала создать сенсацию. Что меня тормозило – это нехватка денег, я ждала момента, когда на горизонте появится подходящий спонсор. Без средств мой проект оставался лишь мечтой.
А пока я хваталась за все, где можно было заработать. Кроме рутинной работы в «Парижских кошках», мы с Орели устраивали ночные блиц-экспозиции с продажами для избранных клиентов, с коктейлями и живой музыкой, для чего приглашала студентов консерватории, я писала статьи и обзоры для журналов, консультировала и давала заключения на произведения современной живописи, работала с частными заказчиками, делала подборки живописи и предметов искусства для их интерьеров. Мои дни были расписаны по минутам. Я проводила часы в телефонных переговорах. Постепенно я выбиралась из финансовой ямы, число клиентов росло, и «Парижские кошки» приобретали репутацию престижной галереи, о ней заговорили в авторитетных кругах мира искусств и ко мне потянулись агенты известных художников. Благодаря публикациям моих интервью в популярных журналах, особенно гламурных и женских, мое мнение, как эксперта, ценилось. А после статей, вышедших в специальных обзорах по искусству, на меня уже ссылались солидные коллекционеры и арт дилеры из Европы, Америки и Китая. А я щедро платила блогерам, пиарщикам и журналистам. Это были ценные вложения, и они неизменно окупались.
Проблема с арендой тоже решилась и решилась неожиданно просто. Однажды я обедала с клиенткой, американской парижанкой, замужем за богатым французом, которую неоднократно консультировала и даже помогала ей в поисках картин и редких предметов искусства. Причем, иногда совершенно бесплатно, просто по-дружески.
У меня, еще со студенческих времен образовался круг знакомых антикваров и брокантов со знаменитого Марше о пюс – Блошиного рынка на северной окраине Парижа. Там я часто бродила по воскресным дням, иногда просто для собственного удовольствия, иногда с целью отыскать заказанную вещь. Я часто использовала свои связи с торговцами-антикварщиками, которые были, на самом деле, настоящими экспертами в своем деле, при работе с частными клиентами.
