скачать книгу бесплатно
Глава 8
До нашего переезда в Россию осталось три месяца. До сдачи выпускных тестов – два с половиной. Разрабатываю свой метод поиска правильных ответов – есть там какая-то своя, пусть и трудноуловимая, логика… Учить? Не знаю… Нереально.
Весна у нас здесь ранняя, урюк уже зацвел. А в соседней Киргизии началась революция. И это совсем рядом, сразу за горами. Если напрямую, километров тридцать. Горы лишают нас ветра и защищают от революций. А ещё кто-то говорил, что слухов ходит больше, чем правды, – как всегда.
Из-за политики в Светкиной семье крупные неприятности. Оказывается, папа-бизнесмен в основном работал с киргизской стороной, и тех то ли ограбили, то ли это… слово такое, еще по истории проходили… ну, в общем, отобрали в пользу государства. В итоге – поставки не выполнены, долги перед другими партнерами надо погашать, кредит не дают. В одночасье Светкин папа стал не богаче тети Иры. Даже машины свои продал.
Светка молчит. Это я от мамы новости узнаю. А сама позвонить боюсь – будто умер у них кто. Чувствуешь себя виноватой, хотя ни при чём, революцию не развязывал.
Помимо революций по соседству, еще у нас бывают землетрясения, сели, оползни и ураганы… Но, несмотря на это, в городе все равно тихо и скучно. «Вторично», как выражается папа. Сам воздух стоит – и ничего вокруг не движется.
***
Летом, когда я ещё общалась с Юлей, мы решили снять фильм о нашем городе. У Юли есть камера – как, впрочем, и многое другое.
До сих пор я про свою Юлю, бывшую лучшую, не рассказывала. Но не потому, что её мало в моей жизни. Очень даже много. Только больше тратить на неё свое время я не стану. Она-то со мной не считается, так почему я должна?
Вот, например, та история с фильмом. Ради нашего кино я даже отпросилась к Юле с ночевой. Предупредила её, что будем работать над планом съемок. Но… Сначала мы сидели на улице в засаде и ждали Кира – соседского парня, в которого Юля влюблена с шести лет, потому что он однажды угостил ее майонезом с хлебом. По Юлиному сценарию, надо было дурниной орать ему в окно: «Кир, Кир!» А когда он выглянет, прятаться за мусорными баками. Кир, кстати, так и не отреагировал.
Дома Юля предложила пить мартини. У меня разболелась голова, и я попросила поесть.
– Еды нет! – сказала Юля. Кажется, ей лень идти к холодильнику, а сама я не решилась.
Про наш фильм я уж и не заикалась – и так видно, насколько бесполезно об этом напоминать. Зато мы смотрели кино про пришельцев, фильм про бодимодификации и передачу «Топ-модель по-американски». Писали левые сообщения знакомым. Полтретьего ночи позвонили моему (на тот момент уже бывшему) парню Антону и долго-долго слушали его нудные рассказы про компьютеры.
Наконец я взмолилась:
– Юля, спать хочу!
То, что Юля отвечает, кажется мне шуткой. Она говорит:
– Зачем? Спать скучно!
Самое страшное, что она не шутила. И вот мы опять смотрим кино, лазим в Инете и звоним каким-то людям. В глазах песок, голова гудит, руки не слушаются. Ощущая себя в другом измерении, глянула на циферблат: четыре часа утра! Я так поздно даже на Новый год не ложусь.
– Четыре? А, ну уже вообще нет смысла дрыхнуть! Давай ногти красить!
Домой я приползла чуть живая и потом отъедалась и отсыпалась.
Ну, а совсем разочаровалась я после дня рождения ее мамы. Юлина мама работает сразу в двух фирмах топ-менеджером. Поэтому у них все есть и этого всего очень много. Однако Юля все время одна. Юлина мама приезжает с работы, привозит вкусненькое. Старается, как ни устала, общаться с дочерью, сделать ей что-то хорошее, в ресторан свозить… А дочь? Даже ничего не подарила своей маме на день рождения! Что там – подарила: торт с балкона, и тот не принесла. Хотя мама при мне просила её три раза.
В итоге я сама помогла – ну, нервы не выдержали. Вот после случая с тортом я окончательно и расхотела общаться со своей «лучшей».
Глава 9
Маму я застала во дворе нашего дома за таким делом, которое даже от мамы не ожидала. Она стояла на табурете и меланхолично отмывала кованую решетку окна нижних соседей. Если прибавить, что мы с соседями не ладим из-за того, что иногда их подтапливаем, картина выглядела не точто дикой – абстрактной.
– Мам, ты чего?
– Они злятся. Говорят, голуби всё испачкали.
Теперь понятно. К нам на подоконник прилетают обедать (завтракать и ужинать) голуби. Мама их различает, дала имена. Есть Какао и его жена Мраморная башка. Прилетал одинокий голубь Рентген, антрацитово-серый, с белесыми размывами на кончиках крыльев. Недавно познакомил нас со своей молодой изящной супругой. Голуби никогда не меняют пару, хранят верность всю жизнь. А еще у этих птиц строгая иерархия – молодым не дают есть те, кто старше, бьют и прогоняют. И то ласковое «гуль-гуль», что мы слышим из-под крыш, вполне может быть звуковым оформлением жестокой драки. Маме все это очень интересно. А о страданиях соседей она как-то не задумывалась.
И вот соседи возмутились, решетку велели вымыть, а голубей больше не кормить.
– Все равно кормить буду, – бурчит мама. – Обыватели! Зато я рассказ хороший написала.
– Про голубей?
– Нет, про поселок.
Вот те на! А я думала, у нее уже прошло. Мы даже договорились с Борькой не напоминать – нам сейчас и Калининграда хватает…
– Неси табурет домой. Я уже всё. Сейчас рассказ читать буду!
– Есть хочу!
– Что за люди! Одним голуби мешают, другим муки голода жить не дают… Иди, там цыпленок с тимьяном в духовке.
Вы не поверите: когда мама разделывает на кухонном столе какую-нибудь очередную уточку или курочку, голуби, столпившись на подоконнике и жадно вытянув шеи, наблюдают сквозь стекло за процессом. Прямо студенты-медики в анатомичке. Сначала мама стеснялась птиц, потом махнула рукой:
– Уж таков наш безумный мир!
Но все же, открыв форточку, торжественно пообещала голубей без крайней нужды не есть.
***
Внезапно вернулся папа, и они с мамой умчались заполнять какие-то там анкеты на выезд, которые в одиночку не заполняются. А потом домой приплёлся из школы Борька в весьма дурном настроении.
Когда я ему сделала замечание, вякнул:
– Что, дура, депрессию подняла?
Тут же получил за неуважение к старшим «сушняка» в плечо.
Включил все телевизоры, комп, магнитолу, микроволновку, лампы по всей квартире и вообще всё, что только можно, и стал проводить опыт. Поспорил с одноклассником. Тот хвастался, что живет в новом доме и там надежная электропроводка. И дразнил Борьку, что в нашем «сарайчике» чуть что, и пробки вылетают. Братец решил доказать, что дом у нас хороший.
Пробки вылетели. Мы сидели в сумерках, а Борька продолжал заунывно гундеть:
– Все равно. И дом хороший. И район. И город. И республика…
Ну, не хочет уезжать человек. А я, даже если мне что-то здесь нравится, стараюсь найти в этом и негатив. Я не буду мучиться от тоски в далеком Калининграде! Пусть уж лучше здесь будет плохо и еще хуже – мне это только на руку. И если этот придурок выбрал себе подружку – очередного «сантехника» в розовой куртке «Адидас» и с рэпчиком в наушниках – то так ему и надо!!!
Кстати, если когда-нибудь его встречу, надо сделать такое сочувственное лицо и сказать: «Ну, вот, видишь – даже ты, и то хоть кому-то пригодился».
Братец утверждает, что знает, где надо что повернуть, и свет в квартире загорится вновь. Но я запрещаю ему подходить к счетчику – боюсь пожара.
Главное, и родителям не позвонишь: единицы кончились. Ладно, дождемся. Хотя Боре не завидую…
– А давай песни петь! – предлагает он.
И вот мы уже поем-поем, и про «две собаки под окном», и «моя любовь на пятом этаже», и даже гимн республики на казахском… Начинает лупить чем-то железным по батареям злобная соседка снизу.
– Что это?! – вздрагивает братик.
– Баба Валя бесится.
– Не-ет, на кухне…
– Что… что на кухне? – я перехожу на шепот, так как, кажется, понимаю…
– Две-ерца от буфета…
Я подскакиваю на диване и визжу от страха.
Довольный кабан Боря потирает шкодливые копытца.
Глава 10
Всё-таки идею съемок фильма о городе жаль. Ещё сильней жаль, что у меня нет нормальной камеры – давно бы сняла сама. Зато есть Интернет! Пишу: «Кто с камерой? Давайте сделаем киношку о городе». Игнорю Юлю, сообщившую «заборчиком»: «КаМеРаЕзТь!»
Неожиданно объявляется Виктор. Тот самый, друг этого… Предлагает помощь. Точно, как же я о нём не вспомнила, он и на репетиционку с камерой однажды приходил. К тому же, с Виктором будет весело.
Договорились на ближайшее воскресенье. Только что Виктор хочет снимать?
Оказалось, ничего. Виктор болеет.
«Да ты заходи за камерой. Я не заразный, только разговаривать не могу», – пишет.
***
По крайней мере, этот человек понимает, что гостей нужно кормить. Я пришла к Виктору сразу после школы, и теперь сижу у него на кухне. А он греет мне суп в завывающей, как буран в степи, микроволновке.
Уютно. Виктор молчит, потому что у него ангина. А я молчу, потому что он молчит.
– Да, а я-то чего молчу? В общем, у меня шесть объектов: квартира, подъезд, двор, квартал, ну, и пара улиц в городе.
Виктор ставит передо мной тарелку с горячим супом и выразительно стучит костяшками пальцев по своему лбу. Потом, чтобы я уж наверняка поняла, крутит пальцем у виска.
– Почему это?!
Крутит кистью руки, показывает – мол, наворачивай быстрее, ложку бери, хлеб.
Шепелявит кое-как:
– Ешь. Потом поговорим.
Совершенно невпопад приходит мысль: «А язык он уже зарастил?»
– Ты язык зарастил?
Ну, зачем я только спросила!
Открыл свою пасть, а там…
– А-а-а!
Локтем попадаю в горячий суп.
– Убери, уйди сейчас же! Ну, ты и придурок!
Довольно ухмыляется, сипит:
– Что, страхово тебе?
– Это как: принцип двуязычия в действии?
– Это сплит.
– Раздвоенный на кончике язык… Гадость. И – это же больно. Как ты мог? А ангина?
Он кивает:
– И ангина – тоже.
Молчу. Даже есть расхотелось. Вытираю локоть. Перевожу разговор:
– Так что ты пальцем там у виска крутил? Чем тебе мой план не нравится, а?
Многозначительно качает головой. Убрал тарелку. Теперь идем в комнату к ещё одному источнику жужжания-завывания, – компьютеру.
Набрал в поисковике Яндекс «Панорамы», еще пару щелчков, и вот на весь монитор – улицы нашего города! Ходишь, куда хочешь. Надо оглядеться – крутишь картинку «мышью».
О, а вот и он – мой квартал! Красная «Субару» Тиминой мамы – это того японистого шкета, дружка моего бро, помните? Интере-есно, что это тетя Гульжазира тут забыла? Может, к бывшим соседям заехала?
Виктор опять стучит пальцем по башке и пишет что-то карандашиком на валяющемся рекламном проспекте.
«Динозавр ты!!!» – читаю.
– Может, и динозавр, но вот панорамы моей квартиры здесь точно нет!
Пишет: «Снимем – будет!»
– Братюня, так нельзя, плохо!
Теперь стучит по клавиатуре, текст набирает:
«А мы Васька сняли, когда он душ принимал. В «YouTube» выложили».