Моя жизнь при советах и без

Понемногу обжились. От нового места жительства мне стало гораздо ближе добираться до работы. Все складывалось хорошо, но было немного досадно: оказывается, в это же время стал набираться персонал на еще не существующий завод, парторгом на который был назначен бывший комсомольский вожак предприятия, где работал мой тесть, а они были в очень хороших отношениях.

Тесть мой был замечательный человек, но у него была расстрельная должность. Он возглавлял цех по изготовлению нестандартизированного оборудования, и кто, кроме него, мог сделать печь в баню, бак из нержавеющей стали, какую-нибудь хитроумную лестницу? Опасность работы заключалась в том, что к нему с просьбами постоянно обращалось начальство, которому, как известно, отказать невозможно. В задачи тестя входил еще и вывоз сделанного заказа за пределы завода. И произошло то, что когда-нибудь должно было произойти. Кто-то из своих его заложил – и попал он под ОБХСС. Я думаю, что нервотрепка, которую он тогда пережил, и явилась одной из причин его ранней смерти. Ладно, хоть я не приставал к нему со своими просьбами.

Дальнейшая жизнь показала, что заводчане получали квартиры гораздо быстрее, чем строители. Но я ни о чем не жалею, кто знает, что было бы со мной, если бы я пошел другой дорогой? Судьба! Нас хотя и обманули, но мы сами приняли решение остаться. Так и продолжали шустро работать. А как по-другому, если хочешь побольше приносить в семью? Одним словом, сдельщина: сколько сделал, столько и получил.

Меня бесит, когда я слышу разглагольствования о причинах малой продолжительности жизни русских мужчин. Тяжелая физическая работа в экстремальных погодных условиях – вот главная причина. При нашем климате не то что работать зимой – жить иногда невыносимо. И то, что наши предки не смогли добиться более благоприятного места для проживания, наводит на некоторые размышления…

Изредка выпивали, но только после работы. При бригадном методе труда пить во время работы было непозволительно. Логика простая: ты пьешь, а я за тебя должен вкалывать? Деньги ведь делились из общего котла. Мало того, по пьяни можно было не только себя угробить, но и других.

Прочитавший мои причитания подумает – беспросвет. Однако неправда – светлого было много, в частности, общепит, проще говоря, – столовая. Мы очень сытно и вкусно ели. За полчаса до обеда отправляли двух заготовщиков в столовую. К приходу бригады на столах стоял обед: овощной салат, мясные щи или суп, на второе гарнир с куском мяса, бифштекс или гуляш, компот, граненый стакан сметаны и что-нибудь кондитерское – на любителя. Я всегда брал большую ромовую бабу. Платил я за все это изобилие около рубля.

Мне приводилось питаться в разных столовых: заводских, деревенских, городских, даже в обкоме партии, – и по моим наблюдениям около восьмидесяти процентов мужчин на обед брали стакан сметаны, а порядка тридцати процентов женщин брали по сто граммов. Не знаю, почему они так скромничали?! Кроме того, всегда в изобилии были молоко и кефир.

Я думаю, что для нашего климата сытно и калорийно питаться – первое дело. Мы и были очень сильным народом: наши парни в хоккее объезжали финнов на одной левой.

А я мучился в раздумье: что делать дальше? До получения квартиры с ордером продолжать работать бригадиром или попытаться перейти на инженерную должность? Перехожу в инженеры – значительно теряю в деньгах, продолжаю работать рабочим – как бы это не аукнулось в будущем.

Как всегда, жизнь все расставила по местам: с годами я стал ощущать какой-то надлом в своем здоровье, все-таки шесть лет вечернего института и три года стройки не прошли для меня даром. Хотя надо признать: мне стала нравиться работа бригадира. У меня была задумка постепенно расширять круг выполняемых бригадой работ: начать делать кровельные работы, отделочные, электрику, сантехнику. В общем, с нуля под ключ. Заманчиво было, но все-таки я принял решение уйти. Царствие вам Небесное, мои друзья – товарищи, с кем свела меня судьба на стройке века. Многих из вас давно уже нет в живых.

Мы были первыми. 1976 год. Сентябрь. Трест №2, СМУ-53. Бригадиры.

Подал я челобитную на начальника управления: имею высшее техническое образование и прошу изыскать возможность использовать меня на инженерной должности. Он принял эту новость без восторга: типа, инженеров и так пруд пруди – и ты туда же. Дошло до управляющего трестом. Грех не вспомнить о нем.

Весной семьдесят седьмого года снимают человека, который стоял у истоков создания треста, и назначают нового. Ему еще не было сорока лет. Матрос, комсомольский вожак районного масштаба, штангист, крепкий, красивый, уверенный в себе мужик, холостяк. До этого возглавлял управление механизации нашего Главка.

Максимов Вячеслав Викторович

Участники войны были в восторге от него – так он о них заботился. Буквально в первые же дни работы он собрал всех бригадиров треста для знакомства. Сам говорил и нам разрешал говорить. Пару-тройку раз высовывался и я. «Ну ты даешь, – сказал он. – Тоже мне, конспиратор. Но ты попал в кон. Я создаю участок по монтажу оборудования, которое хранится на базе производственно-технологической комплектации, тебя назначаю начальником участка. Под штатное расписание набирай людей, бери любого, кто нужен тебе». Вот так решился мой вопрос. В то время у начальника участка оклад был двести двадцать рублей. Конечно, значительно меньше, чем я получал бригадиром. Но что делать?

Вооруженный руководящими указаниями, я отправился на эту базу. Она представляла из себя несколько гектаров огороженной территории, на которой были проложены железнодорожные пути. Стоял башенный кран. Меня сопровождал начальник производственного отдела этого управления. Прошли мы по базе – и я был ошарашен увиденным. Вся территория была завалена ящиками и контейнерами разного размера, лежали груды металлических конструкций, горы алюминиевых профилей и многое другое. Мой экскурсовод просвещал меня: «Вот это, – показал он на гору металла, – три козловых крана: пять, десять и двадцать тонн. Вот это – кондуктор для монтажа колонн ноль—четвертой серии, вот это – оборудование компрессорной, вот это – оборудование для клещевой точечной сварки». И т. д. и т. п. Полный бардак! Все ящики были вскрыты, из некоторых вообще все вывернуто. Получил я какое-то представление об этой базе. Наш управляющий был такой человек, который на каждую проблему, озвученную ему, говорил: «Давай свои предложения». Детально разобрался я с положением дел на базе. Определился с последовательностью работ, которые собирался выполнить. Картина была удручающая. Все, что представляло какую-то ценность, из ящиков было украдено. Приготовился я к серьезному разговору. Пришел к управляющему: «Предлагаю сделать то-то, то-то, для этого многого не хватает, но оно имеется в таких-то организациях. Разрешите подготовить мне в их адрес письма от Вашего имени на предмет приобретения необходимых материалов». Управляющий рассмеялся: «Жизни ты не знаешь. Никто ничего тебе не даст. Так же, как и я, ничего никому не даю. Это фонды, наряды. Знаешь, какая за них идет война? Сегодня что-то отдал, а завтра это тебе втройне припомнят. Ищи другие пути».