Мужем будешь? Настя против всех

– Красивые? Это двери кабинета Захара Креспо – владельца холдинга. Они закрыты уже десять лет, – сообщила Лика. – А нам туда.

Стейш проводила взглядом вход в загадочный кабинет и прошла дальше, там ее ждали вполне обычные офисные двойные двери из матового стекла. Приемная тоже ничем особенным не выделялась: у одной стены – стол помощницы с тонким ноутбуком и несколькими папками на краю, шкаф на замке, у противоположной стены – пара кресел для ожидающих, низкий журнальный столик и…

«Слона-то я и не заметила!» – хмыкнула мысленно Стейш, глядя на большую профессиональную кофемашину.

Проницательная Лика тут же поймала ее взгляд и прокомментировала:

– Илья Васильевич – большой ценитель кофе. Присаживайтесь. Вам сварить чашечку?

– Нет, спасибо.

Кофе очень хотелось, а вот гонять по глупой прихоти глубоко беременную женщину не позволила совесть. Вообще, в ее положении надо сидеть дома и вязать пинетки будущему чаду, а не играть в офисные войны. О чем только Серов думает?!

А сама Стейш о чем? О том, что эта женщина может быть беременна от босса. О том, что она случайно перенервничает на работе, что-то случится с малышом – и она никогда себе этого не простит. О том, что сама Стейш зря согласилась на эту работу и пришла туда, где чувствует себя чужой.

Лика уселась в кресло с высокой спинкой и, довольно вздохнув, откинулась назад. Кажется, эта девушка обладала даром читать мысли, потому что стоило Стейш начать поглядывать в сторону выхода, как ее тут же успокоили:

– Не переживайте, он скоро освободится и вас примет. У него финансовый директор, это всегда непредсказуемый визит.

– Мне некуда спешить.

Пожала плечами и еще раз глянула на спасительный выход, а потом на Лику. Нет, эта девушка хоть и выглядит как умильный колобок, из кабинета ее не выпустит. Было в ней что-то такое, едва уловимое и очень опасное.

– И не нужно. Отдохните, расслабьтесь, посидите спокойно. Вам нескоро это снова удастся. Согласно договору вы должны быть постоянно рядом с Ильей Васильевичем, чтобы обеспечивать его безопасность, а он у нас очень активный человек. Ненормированный рабочий день – это не шутка.

– Ничего страшного, я здесь ненадолго.

– Я тоже так думала, а теперь стаж работы пять лет и никак в декрет уйти не могу. Ох, – Лика завозилась и коснулась рукой живота, – простите, дети пинаются.

– Их там несколько?! – Стейш с уважением глянула на живот.

– Да, двойняшки. Мальчик и девочка. – Голос будущей матери стал мягким и нежным.

Милую беседу прервал телефонный звонок. Лика мгновенно выпрямилась, взяла трубку и уже уверенным, звенящим голосом спросила:

– Что случилось? – Там что-то ответили, но Стейш разобрала лишь шум. – Поняла. Сообщу. – Лика положила трубку и тут же набрала короткий номер. – Илья Васильевич, простите, что отвлекаю. У нас случилась эпическая хрень. Да, очень эпическая хрень.

Стейш порадовалась, что отказалась от кофе. «Эпическая хрень»?! Это что за доклад боссу такой? Судя по дрогнувшим в улыбке губам Лики, это было что-то вроде секретного кода.

– Хорошо, задержу, насколько смогу. Кого вызвать? Вас Анастасия Эндшпиль ожидает в приемной. Поняла. Да. – Снова ввод короткого номера. – Инга, зайди к Серову. Прямо сейчас и не забудь отчет. Они с финансовым там два часа уже совещаются.

Положила трубку, и Стейш в очередной раз за последние двадцать минут встретилась с ней взглядом. Тот изменился. На этот раз Лика смотрела без веселья, а странно задумчиво, будто что-то поняла. Но что? О чем? Что за эпическая хрень здесь происходит?!

– Анастасия, Илья Васильевич очень извиняется. Но вам придется немного подождать. Сейчас время подготовки отчетов, и мы обнаружили в них большую ошибку. Ее непременно нужно исправить. Это займет не более получаса. Давайте я все-таки сварю вам кофе? – Улыбка и совершенно точно заученный текст.

Стейш кольнуло обидой. Вот так всегда: сначала мужик за тобой бегает, будто ему заняться нечем, а как только добивается своего – «я занят, подожди меня два часа, и скорее всего, я не приду». И плевать, что сейчас это работодатель, а не ухажер. Схема та же.

На этот раз она посмотрела на двери, ведущие в кабинет Серова. Они были не из стекла, а из серого металла. Бронированные? Возможно. От пуль, может быть, и спасет, а от урагана «Стейш» вряд ли. Желания сбежать уже не было, а наметилось желание войти и «вежливо» обсудить условия будущего сотрудничества.

Не успела ответить, как в двери приемной вошла богиня любви Венера Милосская во всей красе. Блондинка с идеальной фигурой «песочные часы» и длинными волосами, струящимися по плечам золотыми волнами. С точки зрения Стейш, у нее был один недостаток – руки на месте.

– Инга, отлично! Ты успела! – тут же воодушевилась Лика. – Знакомьтесь. Инга, это Анастасия Эндшпиль, будущий личный телохранитель Ильи Васильевича. Анастасия, это Инга – наш директор по продажам.

«По продажам чего? Тела? Чести и достоинства?» – промелькнуло в голове. Образ красавицы с серьезной должностью не вязался. Зато с этим отлично вязались слова Серова «не хочу жениться». Конечно, не хочет, если вокруг него столько красивых женщин. На любой вкус, под любое настроение. Стейш не удивилась бы, что у Серова на каждый день недели – баба с определенными параметрами.

Инга ей совершенно не понравилась, а вот она Инге, кажется, очень. Девушка мгновенно просияла, рванула к ней и чуть ли не обняла. Встретилась с тяжелым взглядом и вовремя одумалась. Но энтузиазма не растеряла.

– Привет! Ой, я так рада, так рада, что у нашего босса наконец-то появилась надежная телохранительница. Надеюсь, вы сработаетесь! – Сто слов в секунду – это было точно про нее. – Лика, на одну красотку в нашем дружном коллективе стало больше. Очень-очень рада!

– Инга-а-а-а, – многозначительно протянула Лика и глянула на дверь.

– Бегу-бегу. Потом поболтаем, – подмигнула она Стейш и рванула в кабинет.

Через пару минут из него быстрым шагом вышел высокий нескладный мужчина с коричневой кожаной папкой в руках. Бледный, губы поджаты, между широкими бровями глубокая складка – допек его Серов, не иначе.

– Валерий Федорович, может, чайку заварить? Отдохните пока. Вы очень напряжены, – дежурно улыбнулась ему Лика. – Всё решили?

– Решили, – фыркнул он. – Лучше бы не решали. Да пошло оно все! Уволюсь к чертовой матери! Надоело! – выдохнул и стремительно вышел.

Лика вслед ему только понимающе хихикнула и тут же пояснила для зрителей:

– Ревнивый мужик. Все нормально.

– Лика, – наконец ожила Стейш, – покажите мне, как работает кофемашина. Кажется, здесь без кофеина не выжить.

Пока ковырялись в кофемашине, перешли на ты и сварили пару чашек для дегустации. Лика предусмотрительно пить не стала, поэтому Стейш пришлось утилизировать за двоих. Кофе, к слову, был изумительный: насыщенный, чуть горьковатый, но с удивительным фруктовым послевкусием. Илья Серов на себе не экономил.

Когда вторая чашка опустела, дверь открыли с такой силой, что она стукнулась о стену. Громко цокая высоченными каблуками, в приемную ворвалась расфуфыренная темноволосая девица с яркими, явно накачанными губами и наращёнными ресницами, которыми, без преувеличения, можно было хлопать и взлетать.

Девица с презрением глянула на Лику и выпалила:

– Где Илюша? Снова уехал?! – Голос оказался визгливым и чем-то напомнил Стейш блеяние козы.

– И вам добрый день, Карина Станиславовна. Мы вас не ждали. У Ильи Васильевича плотный график. Сейчас он на месте, но занят.

– На месте, значит, – плотоядно улыбнулась Карина, облизав алые губы кончиком языка. Распрямила плечи и разгладила мини-юбку. – Ничего, прервет свое совещание. Я за ним уже три недели гоняюсь.

– У него важное совещание с отделом продаж. Вот и девушка тоже ждет.

Лика попыталась преградить ей путь, но слова «девушка ждет» заставили цокающую расфуфыренную дамочку остановиться. Она смерила Стейш высокомерным карим взглядом: простенький костюм, волосы забраны в привычный конский хвост, на ногах черные балетки из ближайшего масс-маркета и никакой косметики на лице.

– «Девушка»? Если это можно назвать девушкой, оно подождет.

Все сложилось. Стейш поняла, зачем Илье Серову женщина-телохранитель, от кого его нужно охранять, и уже знала как. В конце концов, контракт они уже подписали (оба экземпляра как раз лежали в ее сумочке). Почему бы не начать выполнять свои непосредственные обязанности прямо сейчас? Особенно когда руки так и чешутся.

Карина не успела сделать и пары шагов в сторону кабинета, как Стейш оказалась рядом. Подножка – каблуки легко скользнули по кафельному полу. Схватила девицу за руку, рывком завела ее за спину и под крик: «Ты что делаешь, идиотка?!» – аккуратно поставила нахалку на колени.

– Да ты знаешь, кто мой отец?! – верещала обезвреженная девица.

– Что я делаю? – тихо прошипела Стейш. – Выполняю свою работу. И мне насрать, кто твой отец. Лика, мы все-таки помешаем Илье Васильевичу.

– Не стоит, – пискнула помощница большого босса, но ее никто не услышал. И тем более не увидел, как она нажала едва заметную кнопку на краю стола.

Стейш заставила Карину подняться и втолкнула в двери кабинета.

– Илья Васильевич, я тут поработать решила. Вот вам приветственный подаро…

Подняла взгляд и онемела. Отчет у него, значит? Эпическая хрень?! С трудом сдержала порыв бросить наглую девицу и навалять работодателю, который решил разложить на столе совсем не отчет, а директора по продажам.

Инга сидела прямо на папках с бумагами. Ногами девушка обхватила бедра босса, который тем временем увлеченно шарил ладонями у нее под юбкой.

А дальше все было как в плохом кино:

– Настя, это не то, о чем ты подумала.

Глава 9

«Настя, это не то, о чем ты подумала!»

Он мог бы так сказать, но вместо этого спокойно выпрямился, освободив девушку, и коротким движением застегнул пуговку на сером пиджаке. Ворот полурасстегнутой рубашки так и остался некрасиво торчать, напоминая о случившемся. Но больше всего глаз резал характерный след от помады на гладко выбритой щеке.

– Инга, солнышко, иди поработай.

Девушка, не моргнув глазом, спрыгнула со стола, поправила юбку, не забыла собрать бумажки и была такова. На прощанье даже весело подмигнула Стейш. После ее ухода в кабинете стало зябко и на несколько мгновений пугающе тихо.

Это время Карина использовала с толком – набрала в грудь побольше воздуха, чтобы завопить:

– Илюша, убери от меня эту сумасшедшую! Твои сотрудницы вообще страх потеряли! Как они обращаются с твоей невестой?! Уволь ее прямо сейчас!

Серов медленно обернулся, небрежно оперся пятой точкой на столешницу, где совсем недавно возлежала Инга, и посмотрел на Карину, как слон на Моську.

– Уволить? Я три дня за ней бегал, чтобы заманить на работу. И вижу, что не зря. Анастасия, – он внимательно глянул ей в глаза, будто спрашивая: «Ну что, будешь ругаться или стерпишь?», – вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями. Мои комплименты. А теперь отпустите госпожу Троицкую.

Стейш молча освободила из захвата дергающуюся девицу. Говорить не хотелось – хотелось уйти домой и вымыть ботинки. Казалось, она только что вляпалась ими в кучу собачьих каках. Ситуация была настолько мерзкой, что воняла не хуже. «Важное совещание», заставшая их невеста и она со своими обязанностями. Знала бы, никогда не подписала этот треклятый трудовой договор. Хотя оба экземпляра все еще в ее наплечной сумке.

– Новенькая? И какие у нее обязанности?! – Карина подпрыгивала от возмущения, противно цокая железными набойками по офисному полу, как коза копытами.

– Телохранитель. С сегодняшнего дня Анастасия – мой личный телохранитель. Она будет решать, кто может со мной встретиться, а кто нет. Защищать меня от незапланированных гостей, сумасшедших женщин и всех, кто раздражает.

В ответ на его спокойствие Троицкая распалялась еще сильнее.

– Знаешь что! Это уже чересчур. Я терплю всех твоих девиц. Трахай кого угодно! Но унижать себя я не позволю!

Стейш не удержалась и фыркнула себе под нос. Вот это логика! То, что он в свободное время развлекается с девицами, ее, значит, не унижает? Какая прекрасная невеста. Идеальная. Вот уж точно: у богатых свои причуды. А Серов именно тот, кем Стейш его и считала: избалованный богатенький козел, которого судьба наделила привлекательной внешностью, и он ею пользуется на полную катушку. На секунду, только на одну секунду Музе удалось ее убедить, что Илья Серов – нечто большее и работать с ним будет не так плохо. Увы.

В конце концов, кому она поверила? Музе Загорской? Да подруга трижды была замужем и все три раза за какими-то идиотами. Та еще специалистка по мужчинам.

– А теперь закрой рот.

Серов даже голоса не повысил, но прозвучал так, будто сейчас достанет пистолет и выстрелит Карине в лоб. Та тоже это почувствовала и примолкла.

– Во-первых, то, что отцы мечтают нас поженить, не делает тебя моей невестой. Во-вторых, я свободный мужчина, который может лезть под любую юбку, когда ему заблагорассудится. В-третьих, это мое рабочее место и принимаю я исключительно по записи. Если ты не записана, мои сотрудники могут выставить тебя вон и будут правы. Если ты устраиваешь скандал и врываешься в кабинет, то мой телохранитель имеет право скрутить тебя и даже вызвать полицию, потому что это ее обязанность. Все понятно? – Не меняя тона, повернулся и обратился к Стейш: – Анастасия, вы молодец. С меня премия.

Как будто кончиком ножа, холодным и острым, провели вниз по позвоночнику. Стейш была не робкого десятка, но отчего-то ей захотелось сбежать из просторного кабинета Серова.

К счастью, мужчина снова сосредоточил внимание на Троицкой.

– Раз уж наши семьи дружат, я, так и быть, тебя выслушаю. Чего хотела?

– Мне при ней говорить? – Брюнетка сдула с лица выбившиеся из прически пряди и зло глянула на Стейш.

– Да. Если я лично приглашаю кого-то на работу, это подразумевает абсолютное доверие. Это надежнее, чем брак. Интимнее, чем секс.

Он не смотрел в ее сторону, но говорил совершенно точно для нее. И Стейш в полной мере осознала важность момента: это ее последний шанс сбежать. Сейчас. Либо она выходит из кабинета, рвет в клочья контракт и живет дальше. Либо окончательно увязает в гигантской луже, из которой уже не выбраться.

Выбор. Секунды. Вдох-выдох. Она привыкла быстро принимать решения, и чем важнее это решение, тем быстрее оно принимается.

– Нет. Я с вами работать не буду. Передумала.

Стейш вышла из кабинета и громко хлопнула дверью. Пусть любятся, дерутся, сплетничают – что хотят, то и воротят, но без ее участия. Она хочет поменять жизнь к лучшему, а не увязнуть по уши в чужом гуано[12]. Эти грязевые ванны – без нее.

Взяла забытую на кресле сумку и, достав оттуда трудовой договор, прямо на глазах у невозмутимой Лики разорвала надвое.

– Прости, не задалось у меня с работой на Серова. Это, – положила остатки документов на стол помощницы, – передай своему боссу.

– Уволил?

– Нет, премию пообещал.

– Понятно. – На лице девушки никакого удивления. – Выход там. До встречи, Настя.

Уже в дверях Стейш, сама не зная почему, остановилась и добавила:

– Я не вернусь.

Лика в ответ лишь широко улыбнулась и пожала плечами. Мол, говори что хочешь, а я не прощаюсь.

Проблемы с побегом от Серова начались уже у лифтов. В узком коридоре толпился народ: кто-то шуршал бумагами, кто-то просто переминался с ноги на ногу и нервно поглядывал на часы. Стейш выцепила взглядом нескладного парнишку с пятном от кофе на потертом пиджаке. Он либо стажер, либо тоже случайный гость огромного бизнес-центра – во всех смыслах ее собрат по несчастью.

– Привет, что тут происходит?

– Да лифты почему-то вырубились, – пожал плечами парнишка. – Сказали, сбой программы. Через пятнадцать минут запустят.

– Черт! А лестницы здесь нет?

– Есть, конечно. Вон там, за поворотом.

– Спасибо. Выручил! – Стейш как могла тепло улыбнулась парню, но тот почему-то побледнел и отошел от нее на два шага.

«Нервный малый».

Пожала плечами и со всех ног рванула к лестнице. Уходить надо быстро, пока не передумала. А то постоит, посмотрит на комфортный офис, почувствует запах денег и, не дай бог, передумает. Нет уж. Совесть Анастасии Эндшпиль не продается!

К счастью, не она одна решила воспользоваться лестницей. По ступенькам то и дело пробегали чертыхающиеся из-за сбоя лифтов люди, что наводило на радостную мысль: «Настя, ты идешь верным путем!» Но чем ниже она спускалась, тем меньше становилось народа. Сотрудники проворными муравьями сновали между этажами и отделами. Обеденный перерыв давно закончился, а до конца рабочего дня было еще далеко, поэтому на первый этаж никому оказалось не нужно. В итоге от цифры три до цифры один Стейш спускалась в полном одиночестве.

– А вот и выход!

Над нужной дверью горела яркая зеленая табличка. На секунду Настя замерла напротив. Так легко? Бросить все и снова вернуться в свой привычный мир. Возможно, даже примириться со Шведовым в нем и работать как раньше. Заниматься своими «мальчиками», гонять их до посинения и поздно вечером возвращаться домой к маме. В стабильную, привычную жизнь.

Наверное, это и есть ее жизнь и другой уже не будет. Что-то пошло не так в желании кардинально все изменить. Да. Просто не судьба.

Стейш шумно выдохнула, пытаясь выдуть из головы все депрессивные мысли, и дернула за ручку. Один раз. Другой. Третий. Дверь, в которую она хотела выйти и оставить все приключения позади, не открылась. Заперто. Выхода нет.

– Что еще за ерунда?! – Дернула еще пару раз. Ничего. – И что теперь делать?

В кармане пиджака зажужжал телефон и, оказывается, не в первый раз. Абонент по фамилии «Серов» позвонил уже трижды.

«Рано или поздно мне придется с ним поговорить, – с досадой подумала девушка. – И лучше сейчас, чем когда я остыну и позволю себя уговорить!»

Набрала побольше воздуха, чтобы выдать все, что она о нем думает, но не успела ничего сказать, потому что в трубке раздалась странная и сухая команда:

– Поверни направо.

– Что?

– Поверни направо. Выход там.

Стейш, вопреки требованию, никуда не повернула, а посмотрела наверх. Оттуда ей приветливо мигнула красной лампочкой камера видеонаблюдения.

– Ты отвратительный человек, Илья Серов. Я не буду на тебя работать.

– Выход направо, – повторил он еще раз и отключился.

– Вот же…

Справа и правда оказалась дверь с точно такой же надписью. Внутри кольнуло разочарованием. Какая-то часть Стейш надеялась, что это очередное коварство Серова, что так просто ее не отпустят. Эту часть она загнала в самый темный угол своей души, засунула в рот кляп из старых носков и на всякий случай приковала к батарее. Теперь та могла только мычать, но даже это бесило до крайности.

В реальном мире даже самый настойчивый человек рано или поздно отступает. Вот и Серов отступил. У него там бешеная Карина, красотка Инга и дел по горло.

Стейш остановилась у заветной двери. Напоследок не удержалась и показала камере средний палец. Глупо, по-детски, но почему-то на душе стало легче. На этот раз дверь без проблем открылась, и Стейш трудом удержалась, чтобы не завопить: «Ну кто так строит?!» Перед ней вместо просторного холла оказался очередной длинный коридор без дверей и поворотов, а в его конце – снова табличка «Выход».

На всякий случай Стейш глянула под потолок – там камер не было.

– Решил завести меня в лабиринт под бизнес-центром и заморить голодом? – хмыкнула себе под нос, но за неимением других вариантов продолжила путь.

Очередная дверь снова вела не в холл, а…

Она замерла на пороге и жадно втянула носом воздух, наполненный влагой и ароматом цветов. На долю секунды показалось, что среди зелени, под высоким стеклянным потолком, раздается пение птиц. Зимний сад? Нет, она недооценила размах. Перед ней была настоящая оранжерея: пальмы, неизвестные высокие растения с огромными плоскими листьями, под ними ряды мелких цветущих то ли фиалок, то ли других пестрых цветов. Ботаника никогда не была ее сильной стороной. Но общую красоту Стейш оценить могла.

Как и то, к чему ее привела узкая бетонная дорожка. Среди зелени и цветов стояло около десятка круглых столиков на кованых ножках – таких же, как в Оh là là café. За одним из них сейчас восседала мечта всех женщин холдинга Креспо, ожившее совершенство – как называли его в списке «ста завидных холостяков» – и просто вездесущий Илья Серов собственной персоной. За его спиной мерно журчал небольшой фонтан в виде морской раковины.

Картинкой, чего греха таить, можно было залюбоваться, но фантазия Стейш услужливо дорисовала на щеке мужчины след от помады, а идеально сидящая сейчас рубашка показалась измятой.

– Зараза…

Ее снова поймали в ловушку. Но почему от этого больше радости, чем злости?

– Ну садись, Настенька. Наконец-то мы можем поговорить.

Спокойно. Расслабленно. Никакого чувства неловкости после того, как его застали в самый пикантный момент. Всем бы такое бесячье самообладание.

– А кто сказал, что я хочу с тобой разговаривать? И куда ты меня завел?

– Наша оранжерея. Место для прогулок персонала. Несмотря на масштабы и шесть зон для отдыха, в обеденный перерыв здесь не протолкнуться. Мы с Креспо заботимся о здоровье сотрудников. Пусть дышат нормальным воздухом.

– Какие молодцы. – Вышло что-то среднее между сарказмом и восхищением.

– А то. Холдинг Креспо получает премию «Лучший работодатель года» уже пять лет подряд. Все мечтают у нас работать, а ты договор рвешь. Хорошо, что на бумаге мы тоже не экономим. – Он постучал кончиками пальцев по лежащему на столе свежему экземпляру.

– Договор был не с холдингом, а с тобой лично. Я умею читать. А еще у меня аллергия на чужое грязное белье. Оно, знаете ли, пованивает.

– Зато ты вживую увидела причину, по которой я тебя нанял. Мне нужна помощь. Садись. Выпьем кофе и я все подробно объясню? Или ты, как типичная женщина, предпочитаешь играть в игру «сама придумала – сама обиделась»?

Она могла развернуться и уйти (хоть куда-нибудь!). Стейш сотню раз так делала с другими мужчинами, да и с женщинами. Рубила сплеча, не давая шанса объясниться или исправить ошибку. Но сейчас, вновь некстати, вспомнила слова Музы: «Делай то, чего никогда не сделала бы!» И это пренебрежительное «как типичная женщина» из уст Серова завершило дело. Она все-таки села за стол, стараясь не думать о том, почему ей не хочется быть типичной придурковатой бабой в глазах красавца-босса. Не хочется, и всё.

– Я не обиделась, мне противно.

Вторую чашку принесла неизвестно откуда взявшаяся тоненькая девушка в белом кружевном фартучке и тут же скрылась в зелени.

– Вот от этого «противно» ты и будешь меня защищать. Я могу говорить с тобой откровенно? – пододвинул к ней бумаги Серов и подал ручку.

– Хотелось бы. Иначе как работать вместе?

Стейш глотнула крепкий кофе, который сначала показался отвратительно горьким, но стоило его проглотить, оставил на языке пряное фруктовое послевкусие. Такое, что тут же захотелось повторить эту горечь и вновь ощутить вкус во всей его яркости. Напиток напомнил ей общение с Серовым. Точно так же – то горько и противно, то не хочется останавливаться. Определенно, если бы человек мог стать напитком, Илья Серов стал бы этим кофе. А она? На ум не пришло ничего, кроме коньяка приличной выдержки: крепкого, обжигающего и очень на любителя.

– Тогда подписывай, а я позабочусь, чтобы нас никто не услышал.

Мужчина принялся что-то быстро набирать на клавиатуре ноутбука. Пара мгновений, и он с довольной улыбкой закрыл крышку ультратонкого и, без сомнения, дорогого гаджета.

Стейш же почему-то медлила. В очередной раз читала договор, который просмотрела дома пару сотен раз и не нашла в нем ничего криминального, даже зарплата была, хоть Серов и обещал заставить работать за еду. Стоит подписать – и она сможет спокойно снять небольшую квартиру и жить там, ни в чем особенно не нуждаясь. Да, шиковать с учетом выплаты долга не получится, но это лучше, чем взять три кредита и продать почку.

– Подписала?

– Да, – ответила в сторону и несколькими рваными движениями черкнула подпись.

Пока Настя пыталась отделаться от мысли, что продала душу дьяволу по сходной цене, Серов шустро спрятал бумаги под ноутбук. Не иначе, испугался очередного уничтожения.

– Отлично. Тогда к делу. Я руковожу этим холдингом десять лет. Все это время он стабильно развивался, но скоро его ждут тяжелые времена. В руководстве не все гладко: члены совета директоров дерутся за власть, как старые брехливые псы. А всё из-за того, что их настоящий хозяин очень давно не появлялся на людях и не натягивал поводок.

– Зачем мне все это знать? Я же тебя от баб охранять должна, а не от бизнес-партнеров.