Деревенщина против мажора

– Привет, пап! Что здесь делает ЭТО? – он кивнул в сторону девушки.

– Это, Иннокентий, новая помощница Фаины. Так что веди себя с ней повежливее.

– Ты где ее откопал? – скривился так, как будто увидел перед собой противного слизняка.

– Не поверишь, на автомойке. Но девушка – золото. Есть стержень и причина проявить себя.

У Бориса Евгеньевича всегда был глаз-алмаз на перспективные кадры, это знали все его коллеги и конкуренты. Некоторые знакомые даже ненавязчиво приглашали к себе в день, когда проводили собеседования с будущими топ-менеджерами, а потом интересовались, что он думает. Гордеев никогда не ошибался.

– Да она же курица деревенская! Неотесанная хамка! – взбеленился Иннокентий, в тусовке именуемый просто Кент.

– Интересно, где ты успел с ней познакомиться, если последний месяц усиленно готовился к госам? – чуть приподнял седую бровь мужчина.

Кент замолк. Палево. Разумеется, ни к каким госам он не готовился, а просто дал на лапу кому надо и явился посветить фейсом, потом выпил по рюмке элитного коньяка с деканом и свалил. А подготовка? Платон, лучший друг, всегда готов прикрыть и обеспечить сауну с фигуристыми безотказными девчонками. Там-то он и встретил это чудовище в резиновых перчатках с ведром в руках. Хотел подстебнуть уборщицу с красивой задницей, а она показала зубы.

Стал бы он к этой кошелке приставать – да ни за какие деньги!

– Она мне на ногу наступила в метро, – ляпнул первое, что пришло в голову.

– Это еще не значит, что она курица. С каких это пор ты ездишь на общественном транспорте?

– Пробки были. – Врать он умел качественно, а в метро не был уже лет десять. Давным-давно с тем же Плато ради прикола прокатились, больше не тянуло.

– Ясно, пробки. Я в офис, веди себя прилично. Девочку не запугивай. Узнаю, что опять начал свои непотребства, хрен тебе, а не новая тачка после защиты. Уяснил?

– Пап, это было-то всего…

– Четыре раза. Как новая сотрудница, так ты руки свои тянешь. Узнаю, что приставал к кому, – приму меры. Ясно? – От ледяного голоса Гордеева-старшего у восьмидесяти процентов населения Земли кровь бы застыла в жилах, но Кент был не из робкого десятка. Точнее, ему было просто плевать на угрозы. Отец их любит и всегда компенсирует свое отсутствие единственным, чем может, – деньгами.

– Понял. Завяжу член узлом!

– Да хоть бантиком, оболтус, – проворчал Борис Евгеньевич, садясь в свой черный внедорожник. Опустил стекло и крикнул сыну вдогонку: – И еще, через две недели жду тебя на стажировке в компании!

– Ну пап, а путешествие? Ты же обещал!

– Хватит уже, наездился. Сам заработаешь – поедешь.

Кент раздосадованно сплюнул на обочину и, когда автомобиль отца скрылся за поворотом, с силой пнул лежащий у дороги декоративный камень. День не задался с самого утра, а значит, кто-то за это ответит. Почему бы не эта курица с ведром?

* * *

– Значит, так, ты берешь на себя детский коттедж. С ним море мороки, потому что там живут постоянно. У наших хозяев трое детей. Двое – это Бориса Евгеньевича от первых двух браков. Иннокентий – двадцать один год. Лиза – пятнадцать лет. И младший от этого брака, Томирис – восемь лет.

Лида уже полчаса смотрела на экран планшета. Фаина, которая разрешила называть себя по имени без отчества, показывала ей обширную презентацию – заочно знакомила с членами семьи и персоналом. Только что они пролистали портреты тех, с кем Лиде придется работать: три горничные, два водителя и повар. Дошли и до жильцов коттеджа.

Девушка внимательно разглядывала портрет мальчика, слишком серьезного для восьми лет: вздернутый чуть курносый носик, поджатые до тонкой линии губы и бабочка со звездочками на шее.

– Как? Томирис? – Она никогда не слышала такого имени.

– Да. Эта курица безмозглая, последняя жена Бориса Евгеньевича, услышала где-то в сериале и назвала так ребенка. Мы называем его малыш Томми или Рис. Он парень не от мира сего, живет на четвертом этаже особняка и увлекается звездами. Юный гений, помешанный на физике и астрономии. Очень закрытый ребенок. Он допускает в свои комнаты только меня, будет хорошо, если ты с ним подружишься и сможешь помогать с уборкой.

– Я постараюсь.

– Что еще тебе нужно знать о детях и их месте обитания. Лиза живет на третьем этаже. Она типичный подросток. Постоянно смотрит ютьюб, в башке к-поп и мечты о мальчиках, желательно в обтягивающих брючках. Увлекается рисованием, поэтому одна комната выделена под мастерскую. Там она поддерживает порядок сама. Ну и самое страшное, – переключила слайд с фотографией миловидной блондинки-Барби на…

Лида икнула и едва не отпрыгнула для верности. Это кошмарный сон. С экрана планшета на нее смотрел тот самый злопамятный Кеша из сауны. Гад, который облапал ее бесценную пятую точку и приказал уволить. Этот хам!

– Что, уже знакомы? – усмехнулась Фаина. – Гроза всего персонала. Большой мальчик с маленьким мозгом, папенькин сынок, который вечно доит из родителя деньги. Заканчивает универ. Выжил уже четырех экономок из их дома и шесть горничных. Живет на втором этаже. Обожает вечеринки и приставать к симпатичным девушкам. Держись от него подальше.

– С удовольствием. Из-за него меня уволили с одной из прежних работ.

– Отлично. Тогда тебе следует знать, что он жутко злопамятный. Если будет на тебя давить или приставать, звони мне. Сразу же!

– Хорошо. Если что, я тоже злопамятная. Очень!

Лида улыбнулась как могла плотоядно. Неплохая идея, кстати, устроить хорошую взбучку одному наглому мажору, раз уж у нее теперь есть доступ к его жилью и меню ежедневного питания. Видимо, в этот момент у нее за спиной раскрылись адские крылья и выросли рожки, потому что Фаина улыбнулась в ответ, явно почувствовав родственную душу.

– Отлично! Пошли за формой и твоим планшетом. Он для работы, но ничего не мешает пользоваться им в личных целях. Не запрещено. Тебе заведут корпоративную почту, я пришлю все документы. Изучи до завтра расписание всех ребят, уборки и доставки продуктов. К Томми учителя приходят на дом, их график тоже пришлю. Я все расписала максимально подробно. Если будут вопросы, звони.

* * *

У нее была сотня вопросов. Все они роились в голове, как стая сумасшедших пчел, и жужжали, доводя до мигрени. Лида с облегчением выдохнула, когда наконец оказалась в уютной комнатке в бежевых тонах на первом этаже детского коттеджа. Их было несколько, как пояснила Фаина, они предназначались для персонала, но в детском коттедже никто не жил постоянно. Девушка провела ладонью по мягкому покрывалу и стукнула кулаком по массивному письменному столу рядом. Неплохо и, опять же, своя ванная комната.

Лида распахнула окно, прямо рядом с ним цвел куст поздней сирени, аромат наполнил комнату и заставил девушку улыбнуться. Странно, но все в ее душе предчувствовало, что жизнь меняется к лучшему. Да, страшно. Да, ужасная ответственность. Да, этот чертов злопамятный Кеша. Но ей дали шанс, а это уже много!

Особенно душу грел телефон, куда несколько минут назад Борис Евгеньевич прислал сообщение: «Лида, будьте осторожны с Иннокентием. Если он будет к вам приставать, смело сообщайте. А ему передайте, что одна ваша жалоба – и про новую тачку может забыть. Он сразу станет как шелковый. Удачи! БЕ».

Какой все-таки замечательный у нее работодатель: и зарплата, и условия, и даже от своего сына-идиота обезопасил. Повезло кому-то с родителем. Жаль, что этот Иннокентий вряд ли ценит отца. У него на лице написана любовь только к одной вещи в мире – деньгам.

Тихий стук в дверь. В комнату снова заглянула Фаина.

– Лида, все дети вернулись домой. Я обязана вас представить…

Глава 4. Посуда бьется – к счастью

Почему двое?

Первая мысль, которая пришла в голову Лиде, стоило им с Фаиной переступить порог просторной гостиной первого этажа. Девушка не смогла удержаться и скользнула восхищенным взглядом по шикарному интерьеру. Гостиная, как в старых фильмах, обшитая деревом и с большим камином у правой стены. На полке какие-то странные композиции: круглые вазы, заполненные декоративным песком и цветочными лепестками.

Рядом с камином стоял старый знакомый. Иннокентий, на этот раз одетый, опирался плечом на каминную полку и с легким отвращением, как экспонат Кунсткамеры, разглядывал Лиду.

Не нужно быть переводчиком с мужского на женский, чтобы понять его мысли: «Что это за убожество? Уберите это и протрите пол тряпкой».

С другой стороны комнаты, усевшись попой на спинку дивана, восседала хрупкая блондинка. Лиза. Стоило взгляду коснуться девушки, как та надула ярко-розовый пузырь жвачки и громко хлопнула.

– Где Томми? – строгий голос Фаины прервал немую сцену.

– Его величество изволит делать уроки. Сказал, что спустится позже и сам встретится, – блондинка смерила ее высокомерным взглядом, явно развесив ценники на рубашке и джинсах. – С новенькой.

– Хорошо. Знакомьтесь. Это Лида. С завтрашнего дня она будет отвечать за работу персонала, привоз продуктов и ваше расписание. Если вам что-то потребуется, вы всегда можете обратиться к ней за помощью. Надеюсь, в этот раз все сложится хорошо.

Парень поймал пристальный взгляд старой экономки и картинно сунул два пальца в рот, изображая перепившего идиота.

– Да я к этой уборщице в жизни не прикоснусь. Она сортиром воняет!

– Твоя кроличья лапка в брюках меня не интересует. Подрасти сначала, малыш, – ляпнула Лида.

Черт. Приложила ладонь ко рту, боясь выговора от Фаины. Регламент. Она должна быть вежливой и улыбчивой. Еще работать не начала, а уже нагрубила одному из хозяев. Тьфу, плюнуть бы ему в глаз!

Регламент регламентом, но никогда в жизни Лида не позволяла себя унижать и оскорблять. Здесь так тоже не будет, она может спустить высокомерие пятнадцатилетней неразумной девчонке, но не этому нахлебнику, у которого из достоинств только папочкины деньги.

В гостиной повисла тишина. Кент хватал ртом воздух, не в силах придумать ответную реплику. Конечно, задела самое дорогое и бесценное! Парень сжимал и разжимал пальцы, как будто хотел ударить, но при Фаине и сестре почему-то сдерживался.

– Сука, – одними губами.

– Козел, – ответила тем же.

Тут внезапно очнулась Лиза. Звонкий смех разлетелся по гостиной, и девушка, ловко спрыгнув с дивана, за пару шагов оказалась рядом с новоявленной жертвой шумного семейства. Демонстративно поправила футболку с портретом какого-то узкоглазого парня с малиновой головой и, выпятив вперед приличного размера грудь, заявила:

– Стиль у тебя отстой, но думаю, мы подружимся, – расплылась в улыбке и протянула руку.

– Попробуем, – аккуратно пожала Лиза.

– Что ж, а я вас оставлю. – Фаина наклонилась чуть ниже. – Будь осторожна с Кешей, но спуску не давай. Вот как сейчас.

Дальше произошло удивительное. Строгая и чопорная экономка со стажем улыбнулась и незаметно для остальных присутствующих подмигнула. Весело и совсем по-девичьи.

Лида даже немного расслабилась, но как оказалось – зря. Настоящее веселье началось после ухода Фаины. Видимо, она была единственным сдерживающим фактором, когда предохранитель сняли, две пули готовы были прикончить наивную жертву.

– Ты правда туалеты мыла?

Блондинка прищурила серые глаза и снова смотрела оценивающе. А что такого? Как будто все в этом мире происходит само по себе и полы в торговых центрах, окна и унитазы моются по мановению волшебной палочки.

– Что я только не мыла, – пожала плечами. – Когда пытаешься выжить, плохой работы не бывает. Не все в мире живут так, как вы.

– Оправдания неудачников. Поломойка она, Лиза. Тупая уборщица, которую папочка припер с мойки машин. Сувенир, млять, на память.

Звон разбитого стекла. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Лиде не нужно было присматриваться, чтобы понять – те красивые стеклянные шары с наполнителями теперь валяются на полу, а песок разлетелся на половину комнаты.

– Ой, незадача. Я рукожоп. Как жаль, что горничные выйдут на работу только завтра. Убери, поломойка!

– У-у-у, я пошла отсюда. Кент в ударе. Удачи, Лида!

Лиза самым подлым образом оставила ее один на один с разгневанным старшим братом. Что ж, не привыкать. Однажды уже встречались, и долг этого самоуверенного хмыря перед ней растет с каждой секундой. Он его оплатит, непременно и с процентами.

Все внутри клокотало от злости, рука так и чесалась как следует врезать этому хлыщу, но она должна держаться. Обещала, что с блеском выдержит здесь два месяца, значит, выдержит.

Кент подошел ближе.

– Что стоишь, поломойка? Арбайтен! Чего стесняешься? Тебе же не привыкать дерьмо подтирать! Мне вытащить свою кроличью лапку и полить это сверху, чтобы было привычнее?

Парень хотел красиво пройти мимо, но испуганно замер, когда Лида схватила его за плечо и сжала пальцами изо всех сил. Она надеялась, что ему больно. Верила, что останутся синяки. Что-что, а руки у нее сильные, натруженные.

– Убрать грязь не позор, а вот вести себя как свинья стыдно.

Два взгляда на секунду пересеклись. Упрямый карий и ледяной серый. Лида, чувствуя свою правоту, смотрела прямо из беззастенчиво и… он сдался. Отвел взгляд и с силой вырвал руку из ее хватки.

– Работай, курица.

За спиной громко хлопнула дверь гостиной, Лида не стала оборачиваться вслед. Перед камином картина была намного занимательнее. Лепестки и песок перемешались с осколками стекла, создав пеструю ароматную композицию. Даже убирать немного жалко.

Интересно, а где здесь хранятся веник и пылесос?

– Золушка-золушка, я смешала килограмм гречки и килограмм муки. Разбери все по пакетам к утру, – проворчала Лида, глядя на очень эстетичный, но все же беспредел.

– Вообще-то, там были семь мешков фасоли. – Открылась боковая дверь, и в гостиную вошел мальчик с лицом взрослого.

Только так Лида могла описать этого ребенка. Спокойный умный взгляд, немного отчужденный, но в нем горят искорки любопытства. Идеально выглаженная белая рубашка, традиционная бабочка на шее и темные брюки, как будто малыш собрался на вручение Нобелевской премии, а в гостиную заскочил на минутку. Только пылесос «электровеник», который он прикатил с собой, портил идеальную картинку.

– Томирис? – уточнила Лида, чувствуя себя под снисходительным взглядом ребенка полной идиоткой.

– У тебя были еще варианты? Держи, кладовка в эту дверь за углом, если потребуются тряпки и ведро.

– Спасибо.

Чего не ожидала, так это помощи от одного из детей олигарха. Улыбнулась, забирая из рук мальчика пылесос. Вот Борис Евгеньевич снайпер, все дети, как один – сероглазые. А у Томириса еще и папочкин прищур, хитрый такой.

– Ты молодец, – одобрительно кивнул мальчик. – Отлично отшила Кента. Я слышал. Мой брат, как говорит Лиза, полный козел. Фая сказала, что у него синдром недолюбленного ребенка.

– Скажи еще, что я должна его пожалеть. – Лида несколько минут рассматривала незнакомый пылесос. Что ж, вроде бы все просто – две кнопки и съемный контейнер под мусор. Ничего сверхъестественного и ультратехнологичного.

– Не вздумай. Лучше веником пару раз огрей. Он добрый парень, но Лиза права, редкостный козел, – пожал плечами Томми.

Лида чуть не села прямо на ковер, когда мальчик молча направился к хаосу у камина и начал собирать осколки. Спокойно и равнодушно, как будто так и надо.

– Что ты делаешь? Порежешься! – рванула к нему с пылесосом наперевес. – Да и убираться тебе не положено!

– Ты сама сказала: убрать грязь не позор. Я согласен с этим утверждением, – отрезал малыш.

Вот и не возразишь ничего. С другой стороны, Лида знала еще одну хорошую поговорку: дают – бери, бьют – беги. Отказываться от помощи глупо, да и холодного Томириса рука так и тянулась обнять. Растрепать идеально лежащие волосы и отправить гонять с парнями в футбол. Он казался ей очень одиноким, а составить компанию одинокому ребенку – вдвойне радость.

Полчаса они трудились вместе, аккуратно собирая осколки. Пылесос быстро справился с декоративным песком.

– Спасибо за помощь. Жалко, что такая красота пропала, – Лида грустно глянула в мусорный пакет.

– Не за что. И не страшно, я еще сделаю.

– Это ты такую красоту мастеришь? Вот что у тебя за брат, совсем не ценит твой труд, – проворчала девушка.

– Он ничей не ценит, даже свой собственный, – Томирис задумчиво посмотрел в окно. – Лида, а ты звезды любишь?

* * *

Кент лежал в позе звезды на королевской двуспальной кровати и гонял туда-сюда мысли. Как избавиться от девчонки? Почему от одного ее вида аж свербит и хочется скрипеть зубами? Бесит. Этот открытый карий взгляд, в котором ни капли кокетства. Эта коса и простая одежда, в которой ее задница все равно выглядит привлекательнее, чем у большинства его знакомых девушек в брендовых обтягивающих брючках.

Устраивая бардак, он рассчитывал, что его пошлют к черту. Девушка должна была отказаться от выполнения своих обязанностей, залепить ему пощечину, наорать, но она не сделала ничего из этого.

Просто вскрыла грудную клетку одной фразой и оставила знатный синяк на руке.

– Сильная же, чертова деревенщина! – провел пальцами по следам от пальцев.

Ее нужно выгнать отсюда, пока она не перевернула все. И самое главное, отвадить от себя. Когда что-то екает в области сердца, это нужно убрать подальше, чтобы не пострадать снова, чтобы опять не было больно. Зашить разрубленную словами грудную клетку, плевать, какими нитками, и нацепить броню еще более прочную, чем раньше.

Скосил взгляд на каминную полку с фотографиями двух женщин: хрупкой шатенки с теплой улыбкой и ямочками на щеках, как у него, и красивой, чуть полноватой блондинки.

Больше не будет боли.

Глава 5. Работа веселье любит

– У меня здесь куча звезд!

Комнаты Томириса занимали самый верхний этаж дома. Он провел ее через пустой необжитый коридор в одну из них.

– Вау! – вырвалось у Лиды. – Какая красота!

Она восхищенно смотрела на черный потолок со светящимися звездами, гигантский телескоп и постеры с изображением планет. Увы, в астрономии девушка не понимала ровным счетом ничего. Но это и не нужно, когда вокруг настоящая космическая красота.

Мальчик щелкнул какую-то кнопку, и включилась лампа, проецирующая звездочки на стену. Все вокруг будто пришло в движение.

– На потолке звездное небо с настоящими созвездиями. Так оно выглядит в день моего рождения. Сам рисовал, а потом отец разрешил приклеить звездочки, – гордо улыбнулся мальчик.

– Невероятно красиво. Я, если честно, совершенно не разбираюсь во всем этом. У меня в школе даже астрономии не было.

– А я тебя научу! – схватил ее за руку и потащил в центр комнаты. – Вот смотри, это Большая медведица, на большой ковш похожа!

Лида силилась разглядеть ковш, но нашла только маленький и недоуменно уставилась на мальчика.

– Я вижу только маленький.

– Это Малая медведица. Тоже созвездие. А самую большую звезду видишь? Это полярная! Под ней самый яркий диод стоит!

Признаться честно, Лида потерялась во времени. Томирис, несмотря на юный возраст, рассказывал очень интересно и внятно. Мальчик и правда был увлечен звездами. Совсем скоро в голове у девушки все спуталось. Звезд, кометы, планеты.

– Перегрузил? – улыбнулся мальчик и включил свет.

– Есть немного. Я же неподготовленный ум, только и умею, что убираться да готовить.

– А я вот не умею готовить. Нам всегда готовит повар. Лиза вот учится, ей папа нанял инструктора. Правда, с кухни во время их занятий так дико воняет, что меня мутит.

Лида растянулась рядом с мальчиком на мягком темно-синем ковре. Наверное, на нем можно спать вместо кровати, такой он удобный.

– Бывает, не всем дано. Кстати, хотела спросить. Лиза сказала, что ты делал уроки, но учебный год же закончился.

– Я не учусь в школе. У меня домашнее образование. – Томми расслабился и растянулся рядом.

– Почему?

– Я программу начальной школы освоил в пять. Не взяли, говорят, слишком умный, – в его словах проскользнули легкий нотки грусти.

– Такое бывает?

– Как видишь. Сам не знаю, как так вышло. Мне было скучно, однажды я нашел в кладовке учебники брата. Все оказалось так интересно, необычно. Стал изучать, разбираться, вникать. Няня думала, что я просто листаю, а как пришла пора идти в школу, оказалось, я знаю в разы больше, чем должен.

– И прямо сам все освоил?

Лида вспомнила, как учила таблицу умножения. Ох, сколько вечеров они с бабушкой потратили на эти «семью девять», ей и на яблоках объясняли, и на клубнике. Еле вбили в не очень светлую голову, а тут сам.

– Кеша немного помог, – раскололся Томми. Тут же гордо добавил: – Но большую часть я сам.

– Ясно. Спокойной ночи, Томми. У меня завтра первый рабочий день, нужно выспаться.

– Пока! Заходи, я еще расскажу про звезды!

* * *

После визита в комнату Томириса девушка долго не могла заснуть. Слишком много эмоций и новых впечатлений за короткий вечер. Семья Гордеевых. Потрясающий отец и три ребенка, которые живут параллельной жизнью. Малыш Томми – одинокий, ушедший с головой в науку, он нашел там спасение. Лиза, про которую пока совсем ничего не понятно, кроме любви к моде и пренебрежения к братьям. Иннокентий – самая темная лошадка в этом загоне. Урод, самоуверенный кретин и хам, который помог младшему брату с учебой. Последнее так ярко выбивалось из картины, что Лида нахмурилась и раздраженно перевернулась на другой бок.

Есть люди, о которых перед сном лучше не думать. Обязательно приснится кошмар.

* * *

Кошмар не приснился, зато привычный подъем случился по расписанию. Четыре тридцать утра. Лида могла спать еще два с половиной часа или даже три, работа-то вот она, не надо толкаться в метро и автобусах, лишь надеть платье, позавтракать и вооружиться планшетом. Вот только организм решил иначе.

Что ж, почему бы не провести время с пользой? Например, освоить кухню и подкупить новых коллег пирожками.

– Ого!

Уже через полчаса, приведя себя в порядок и облачившись в форменное платье, Лида разглядывала огромную кухню детского коттеджа. А посмотреть было на что. Она занимала добрую треть первого этажа. Длинный железный стол, достаточно высокий, чтобы готовить стоя было удобно. Куча холодильников, на части из которых написано: «Для сотрудников. Если оставляете личные продукты, подписывайте». Две навороченные плиты, духовые шкафы, миксеры и блендеры. Кажется, тут должен работать целый полк народа, но повар числился в штате только один – суровый бородатый мужчина, который еле уместился на фото.

К счастью, пока его тут не было, и Лида смогла развернуться на полную катушку. В холодильнике и шкафах нашлось все необходимое. Что ж, пирожкам с картошкой и луком-яйцом быть!

Когда кухня наполнилась запахом выпечки, большая часть пирожков уже лежала на огромном железном блюде. Обычно на нем подавали мелкие закуски по типу канапе, но Лида была так далека от условностей, что разместила на нем аккуратные, румяные пирожки.

На секунду отвернулась, чтобы полюбоваться, как подрумянивается последняя партия пирожков с картошкой, как за спиной раздался удивленный бас:

– Кто хозяйничает на моей кухне в такую рань?

Кто сидел на моем стуле? Кто ел из моей миски? Лида едва не подпрыгнула на месте и обернулась. В дверях, сложив мощные руки на груди, стоял тот самый повар. Он едва помещался в дверной проем и строго смотрел на бардак, который она не успела убрать.

– Ой, – пискнула Лида и беспомощно развела руками.

Сейчас она, кажется, получит по полной от хозяина этой фантастической кухни…

– Ай! Что здесь происходит, вы кто? – В карих глазах повара не было злости, скорее вежливое любопытство.

– Лида. Новая помощница экономки. Отвечаю за этот коттедж, – отрапортовала и едва по струнке не вытянулась.

– И любишь готовить в половине шестого утра? – красноречиво глянул на массивные часы, явно очень дорогие.

– Мне не спалось. Я привыкла рано вставать. Вы Анатолий Вадимович? Не переживайте, я все уберу, и вы сможете работать, – засуетилась Лида, прикидывая, как быстро умаслить этого гиганта. Не придумала ничего лучше, кроме как подбежать к подносу с пирожками и, красноречиво приподняв, спросить:

– А вы уже завтракали? Угощайтесь.

Повар наблюдал за ее метаниями с нескрываемым интересом и, глядя на неуверенную улыбку и стопку пирожков в руках, все-таки рассмеялся. Низкий грудной смех эхом разлетелся по кухне. Выглядела Лида как девушка с рекламы ресторана для иностранных туристов: типичная русская красавица с румяными щечками, перекинутой через правое плечо толстой русой косой и с фотогеничными до безобразия пирожками. Не хватало только кокошника и отсутствия паники в глазах.

– Не пугайтесь так. Я просто удивлен, что кто-то хозяйничает здесь в такую рань и готовит что-то приятно пахнущее. У меня есть полчаса до начала рабочего дня, как раз хотел позавтракать. У вас достаточно времени замести следы. – Мужчина, все еще посмеиваясь, нажал на кнопку кофеварки. – Будете кофе?