Один день на Олимпии

Алёна Кощеева

Один день на Олимпии

Самые большие тягости в жизни из-за любви.

Из-за её отсутствия или наличия.

В шаттле пахло потом и грязными носками. Сильные мира сего вывезли не одну сотню людей на Олимпию. Артём поморщился, глубоко вдохнул. Лучший способ привыкнуть к неприятным ароматам – сделать их частью себя. Резкий выдох. Вдооооох. Фух. Полегче.

– Кто купил? – круглолицый широкоплечий сосед в обтягивающей майке толкнул Артёма в плечо.

– Что, прости? Не расслышал.

Задавать такие вопросы верх наглости. Еще бы узнал, сколько ему будут платить за одну игру. Конечно, он расслышал. Но хотел дать мужику передумать, чтобы тот не получил в своё наглое табло.

– Кто. Тебя. Купил. – с бычьим напором сказал мужчина.

Артём глянул через плечо. Сзади целый ряд таких же амбалов. Он и сам не хлипкий малый, иначе бы не прошел отбор, но эти… Куда внушительнее. Плечистые, накачанные вышибалы с квадратными мордами и агрессивными взглядами. Еле помещаются в компактных креслах шаттла. Наверное, на Земле даже в рядах коллекторов кризис. Ладно, нарываться не стоит.

– Бес.

– Будем друзьями. – утвердил мужчина и протянул руку, – Колян.

«Похоже, придётся»

– Артём.

«А если бы меня купил Святой?»

– Будешь Рыжим.

«Не привыкать»

Несколько секунд крепкого рукопожатия и игры в гляделки уравняли позицию. Колян расслабился и разжал ладонь. Правила поведения в обществе знает каждый с малых лет. Избегай драки если возможно. Отвечай на вопросы честно, сам не спрашивай лишнего. Если протягивают руку, смотри в глаза, не моргай, пока другой не отведёт взгляд. Иначе будешь на стороне слабых, уготовишь себе лишь вечное бегство.

– Эти под Змеем, – мужчина едва заметно указал мизинцем на сидящих впереди, – трое в начале от Мигеры, двое под Воином…

Артём молча запоминал, присматривался. В шаттле тридцать мужчин от двадцати до сорока. По пять в ряд. Три часа полёта можно провести и без конфликтов. Он. Должен. Выдержать. Обещал Алисе, глядя в её небесно-голубые глаза, что так и будет.

– Почему ты мне это рассказываешь?

Корабль тряхнуло. Кресла плотно фиксировали туловище, но мозг внутри черепной коробки, как маятник, дернулся туда-сюда и замер.

– Ты, кажется, славный малый, Рыжий, но не пойму выгодное ли вложение для Беса, – улыбнулся Колян.

Артём пожал плечами и прокрутил ленту памяти. Видел ли он это круглое самодовольное лицо раньше? Некрасивый широкий нос, густые черные брови, узкие, глубоко посаженные, заискивающие глазки. На отборочном турнире точно нет. А среди десятков миллиардов мигрирующих туда-сюда жителей Земли слишком много похожих.

– Думаю, не стоит ставить под сомнение его решения, – сказал Артём.

Если неосторожно ответить, можно моментально отправиться в индивидуальной капсуле на родную планету.

– А вонь тут несусветная! – громыхнул сосед.

Впереди сидящие мужики обернулись. Колян выставил ладони, показывая, что это не переход на личности, просто обстановка такая.

– Для людей Беса два варианта – победить или погибнуть. Нас мало. Держимся вместе, – прохрипел новый товарищ.

Шаттл уверенно двигался по космическим волнам, покачиваясь из стороны в сторону. Мотор корабля легонько посапывал, время от времени кряхтел. Обслуживающий персонал попытался перебить вонь до одури противным цитрусовым освежителем. И, конечно, стало ещё хуже. Укачивало. Во рту появился привкус горечи. Уйти. Уйти от этого всего поскорей. Артём прикрыл глаза и задремал.

Олимпия

Олимпия – искусственный спутник Земли, созданный АО «КосмоЖизнь», дочерней компанией ОАО «МетаЖизнь».

Масса: 5,6742 × 10 в 23 степени

Площадь: 33 510 602 км²

Радиус: 1633 км.

Период обращения вокруг Земли: 13 суток по эллиптической орбите.

Состав: ядро, нижние слои и поверхность из пояса астероидов, вода добывается в виде льда из комет облака Оорта, углекислый газ из атмосферы Венеры, азот с Плутона, генно-модифицированная растительность с Земли.

Срок создания: строительство – 133 года, формирование атмосферы – 191 год.

Расстояние до Земли: 152 000 км.

Население Олимпии (2546 год): 201 332 человек.

Население Земли (2544 год): 49,673 миллиарда.

То, что шаттл приземлился и шлюзы открылись, стало понятно только по ворвавшемуся буйными потоками свежему воздуху. Артём протер сонное лицо руками. Рыжие курчавые волосы, до этого собранные в аккуратный хвостик на затылке, взъерошились. Он несколько раз моргнул, отгоняя дремоту, и посмотрел на соседа. Помятое круглое лицо Коляна недоумевало, заискивающе бегало глазками по сторонам. Будто просчитывало какие-то ходы.

Несколько жадных вдохов привели в себя. Артём медленно поднялся и пошел на выход вслед за остальными. Холодный металлический трап зазывал поскорее спуститься, но увиденное не давало пошевелиться, чаровало. Бескрайние малахитовые леса, ровное, не похожее на земное освещение и светло-голубое, почти белое небо. Ни единого небоскрёба или блуждающего в вышине рекламного дрона. Непривычная, неестественная чистота. Кружится голова, сознание путается. Кажется, что попал в новый мир виртуальной реальности, что это не взаправду. Артем накрыл ладонью слезящиеся от яркого света глаза и застучал жесткой подошвой по металлу ступеней. Из-за шаттла раздалась кричалка в десяток девичьих голосов.

«Олимпия!

Теперь твой дом!

Олимпия!

Игра – закон!

Олимпия!

Леса, поля!

Олимпия!

Олимпия!»

И так по кругу. Всё громче, отчетливее, ближе. Его попутчики, что ранее казались такими серьезными, суровыми и опасными, сейчас по-детски наивно улыбались и аплодировали в такт. Некоторые даже шевелили губами. Артем повторил вслед за всеми. Первое правило пребывания в новом месте – делать вид, что всё происходящее тебе нравится.

В поле зрения появились чирлидерши в коротких белых шортиках, с пушистыми шелестящими помпонами. Девушки стали в полукольцо и по очереди выходили в центр. Одни выполняли сальто вперед-назад. Казалось, сама земля пружинит под их ногами, подбрасывает вверх. Другие садились на шпагат, становились в мостик, вертелись словно фигуристки на льду. А незанятые девушки повторяли радостную, до приторности восторженную кричалку.

Последняя из них закончила кружиться и с широкой улыбкой вскинула руки вверх. Мужчины засвистели, заухали. Они аплодировали изо всех сил, кричали «Красава! Давай ещё!». Поддавшись общему восторгу, Артём сам не заметил, как ладони завибрировали от сильных хлопков друг о друга.

Акробатки поклонились и мышиной стайкой убежали за шаттл. Вместо них пришла ведущая. Вальяжно, с ровной спиной, по-царски. В белом пиджаке, коротеньких широких брюках, с ярко-розовыми волосами и чудаковато-короткой челкой. Её длинные оранжевые ресницы были видны на расстоянии пяти-шести метров размазанным пёстрым пятном.

– Здравствуйте, дорогие телезрители моей любимой Земли, – глубоким бархатным голосом начала она, – Священная Олимпия, Великая Планета Игр, сегодня принимает новых участников!

Женщина театрально указала на мужчин, довольных выступлением чирлидерш. Артём неловко улыбнулся. «Побриться бы» – подумал он, поглаживая рыжую щетину. Сверху, прямо с неба раздался гул аплодисментов, будто и правда все жители Земли смотрят сейчас на них.

– Кто-то продержится всего день, кто-то год, а иной может выиграть главный приз в новых играх и стать почетным жителем Олимпии! – слова звучали важно, по-особенному, но отчего-то её нос презрительно шевелился.

Снова неестественный шум миллионной публики. Аудиозапись?

– Но это мы узнаем позже. А сейчас возвращаемся к прямой трансляции на орбите, где десяток счастливчиков борются за три гектара Олимпии в «астрогольф».

Всё умолкло так внезапно, что в ушах остался звон. Ведущая махнула рукой. К ней куртуазно подбежало пятеро худощавых ассистентов.

– Эй! – крикнул кто-то из толпы, – А нам что?

«И правда, теперь куда?» – подумал Артём.

– Кто? – женщина отодвинула ладонями помощников, – Кто спрашивает? – она медленно двинулась вперед.

– Ну, допустим я! – без капли уважения ответил из крайних, возле шаттла.

– Еще один вопрос и пойдешь к кротам воду топить, – бросила она словно после этого всё должно быть понятно.

«Кто такие кроты?»

Ведущая едва заметно кивнула ассистенту со свернутым в рулон экраном. Он тут же его раскрыл и подростковым дрожащим голосом, исподлобья поглядывая на прибывших мужланов, начал инструктаж. Артём вполуха слушал информацию о правилах поведения и всё не мог отвести взгляд от высокой стены сосен вперемешку с лиственницами. Живой. Настоящей. Ароматной. На Земле уже давно не увидеть ни единого участочка, где есть столько растительности. И поэтому… Поэтому он должен победить всех. Стать жителем Олимпии. Привезти маму, отца, брата и сестёр, и, конечно, Алису. Невесту. Любимую. Только здесь есть будущее. Он должен. Он сможет.

Интервью

Поведение на Олимпии регулировалось небольшим сводом правил, который необходимо не просто знать, но татуировкой впечатать в подкорку мозга. Поэтому стены каждого дома изнутри исписаны выдержками из Кодекса. Если поведение противоречит какому-то пункту или близко к этому, текст становится оранжевым, а потом красным. Электроника с искусственным интеллектом синхронизирована с нейросетью анализа поведения. За три окрасившихся в красный предложения дисквалификация и перевод в обслуживающий персонал. А это означает, что близких с Земли ты больше не увидишь никогда. Прямая связь людей Земля-Олимпия запрещена уголовным кодексом. Может, конечно, родные тоже решат стать игроками… Вот только сильные мира сего их не выберут. Сейчас, во времена продовольственного и экологического кризиса на родной планете, они вкладывают свои драгоценные денежки только в самых лучших.

«Уличные драки и оскорбления запрещены. Разрешается бросить вызов в любой существующей игре. Тот, кому бросили вызов, обязан его принять либо предложить другую игру на своё усмотрение. В спорных случаях, выбор итогового соревнования решается голосованием зрителей» – прочитал Артём над зеркалом в ванной.

Побриться, привести себя в порядок и запомнить правило – идеальное начало первого дня на Олимпии. Пестрые до этого веснушки отчего-то в местном климате потускнели. Хотя разницы в погоде никакой. Правда, тело кажется легче, воздушнее.

Пару шлепков по щекам. Вроде взбодрился. Внимательный взгляд на отражение. Голову в одну сторону, в другую. «Пусть борода отрастает, – решил Артём, – так внушительнее». Тридцать четыре года – немало, но если бриться, то воспринимают как малолетку. На Родине это хорошо, меньше спроса, а тут… Тут правит сила.

За широкими окнами кипела жизнь. Вчера после первичного инструктажа, их привезли в Город Игроков. Вместо обыденных клетей-небоскребов здесь высились деревья с домами. Идеальный баланс между площадью жилища и комфортом. Большой толстый ствол из прочного полимера с лифтом и трубопроводом внутри. А по его бокам, в каком-то не совсем линейном порядке, грибами росли дома с небольшими участочками и парой плодовых деревьев. Игрок занимал весь такой дом – две-три комнаты, душевая, уютная веранда и самое прекрасное – удивительный вид из окна. Для каждого потока новичков, создавалось отдельное строение на тридцать домов. Сначала их селили в случайном порядке, но на следующий после прибытия день проводилось соревнование. Кто побеждает по очкам – занимает дом на самом верху, рядом с огромным табло, где красуются прозвища живущих в дереве игроков и набранные ими баллы. Там и растений побольше, и света.

Артём с прищуром взглянул на своё отражение. Кажется, даже полдня пребывания на Олимпии, убрали мешки под глазами и разгладили морщинки. А может быть это из-за меньшей силы тяжести? Он собрал волосы в хвост и зафиксировал жгутом, чтобы не мешались.

Эхом отскочил от стен стук в дверь. Говорили, что придут некие «специалисты», подготовить к соревнованию. Видно, они. Трое молодых парнишек в уверенных… нет, в надменных позах стояли на зеленой лужайке у дома.

– Проходите, – впустил Артём их внутрь, – Здравствуйте.

– Слесарем на Земле был? – вместо приветствия спросил светловолосый слащавый парень и оценивающе осмотрел его с ног до головы.

– Пчеловодом.

– Без разницы, – махнул другой.

«Не спорить со специалистами» – еще одно правило. Ох, как же зудело нарушить его сейчас! Пчеловод! То же самое, что слесарь? В каком мире эти малахольные живут? Артем сцепил зубы, сделал глубокий вдох, прикрыл глаза. Голубые, по-земному небесные глаза Алисы, с мольбой глядят на него перед отлетом. Просят не психовать, не выходить из себя. «Хорошо, Алиса, – подумал он и воздержался от комментариев, – это всё неважно».

– Будешь футурологом.

– Мммм, – невнятно промычал и нахмурился Артём.

– На, изучай, – третий, пониже остальных, с противным писклявым голосом, бросил на стол рулон монитора, – и вот это поменять надо, – он небрежно указал на голову Артёма, – не футуристично.

«Не спорить со специалистами».

Артём скривился, но всё же кивнул.

– Ты с детства мечтал побывать на Олимпии и своими глазами посмотреть новую реальность. Уверен, что здесь идеальное устройство мира будущего. Игры – лучший регулятор общества.

– Ладно.

– Интервью через час, через пять первый тур. Читай методичку, облажаешься – в кроты.

– Ладно.

«Кто такие кроты?»

Двое ушли, один остался. Оказалось, стилист или космоимиджмейкер по-местному. Из «отсталого пчеловода», как он выразился, за тридцать минут сделает «настоящего футуролога». Парень менял Артёму прическу, выщипывал брови, красил их в какой-то цвет, замазывал и без того едва заметные веснушки. Было время изучить методичку. Обманывать – не его конёк, но и без участия в состязаниях навечно проигравшим стать не хочется. «А, может, это и не ложь, – оправдал он себя, запоминая новые понятия, – может, я и правда футуролог, я же верю, что здесь идеальный мир».

Через двадцать минут из зеркала на Артёма смотрел совершенно незнакомый и не особо приятный человек. С ярко-оранжевым ирокезом вместо скромного рыжего хвостика, темно-коричневыми густыми бровями и с линзами ядовитого зеленого цвета. Агрессивный, недобрый. Нос невольно дернулся, ноздри раздулись.

– Вот это марафет! – донесся грубый, уже знакомый бас.

Артём закатил глаза, тяжело вздохнул и повернулся. Колян. Двери тут не закрывают, что ли? Или нормально без стука врываться? Пять минут до интервью, а тут этот… приперся.

– Да ладно, Рыжий, не парься, потом поменяют, – он по-товарищески похлопал его по плечу, – дело к тебе, друг…, важное.

– У меня есть две минуты.

Случайный попутчик навязчиво записывается в друзья. Но лучше так, чем враждовать. Что на Олимпии, что на Земле, люди-то одни и те же. Больше знакомых, меньше проблем. Когда все тебя знают, то и напакостить не решаются. Ведь куда проще кому-то незнакомому подстроить гадость.

– Я про интервью, – Колян приблизился и перешел на шепот.

Ростом он был пониже, но шире в плечах. Зато у Артема руки длиннее, в соревнованиях по плаванью будет плюсом. Да и шаг быстрее, значит в беге тоже победит.

– Там журналисточка, смазливая такая, беленькая, тебе с ней надо общаться, – он заговорщически подмигнул, – просто скажи ей тоже, что мне на корабле, и всё станет лучше… Она с нами… Друзья? – Колян протянул руку и ухмыльнулся, – Тут будем жить мы. Знаю, ты пацан честный, меня держись.

Акустическая система дома оповестила, что пора выходить и новоиспеченный друг моментально скрылся.

Беседа с журналисткой текла навязчиво, спутанно. Ему словно дали край нити и вертели на одном месте как веретено, обматывая фразами с подвохом. Сначала девушка задавала вопросы по методичке от «специалистов». Спрашивала кем работал на Земле, почему прибыл на Олимпию и трудно ли дались отборочные игры. Но спустя буквально десять минут она прервала рассказ о светлом будущем и спросила:

– Кто вас купил?

– Что, простите? – опешил Артём.

– Мы знаем, что вас, как раба, купил Бессонов Карим, по прозвищу Бес. Для развлечений. Здесь исчезают люди. По официальной статистике на Олимпии проживает чуть больше двухсот тысяч, по гражданской – четыреста тридцать. Он вас купил? Скажите правду! У нас сильная программа защиты свидетелей, это должно прекратиться!

Для такого миловидного, наивного личика, она слишком напориста. Артём обернулся, но никого не увидел. Когда каждый встретился с журналистом, между парами запустили перегородки с частичной блокировкой реальности. Они закрывали всё, что может отвлечь, приглушали звуки. Вокруг виден только пустой Город Игроков, без людей, без обновлений на табло.

– Хорошая шутка, – сказал он и нахмурился, – нас смотрит Земля, правда?

– Да, это прямой эфир.

«Тебе плевать на мою судьбу, думаешь я что-то скажу, глупая девчонка? Защита свидетелей… Ага, конечно!»

– Пользуясь случаем, хочу передать привет маме, папе, братику и сестренкам, а еще моей дорогой Алисе, – глупо улыбаясь он помахал рукой вверх, будто именно там камеры, – Алиса, я справлюсь, ты столько сделала для меня, теперь моя очередь.

– Да что вы творите! – завопила журналистка, – Вы можете помочь сотням тысяч людей! Освободить их от рабства!

– Дорогуша, – насмешливо взглянул Артём в глаза девушке, – в двадцать шестом веке если кто и раб, то по своей воле. А это уже, считайте, не рабство, а выбор. Я футуролог. Приехал создавать будущее и я этого добьюсь.

Не успел Артём договорить, как блокирующие экраны пиликнули и мгновенно втянулись в землю. Рядом стояла та самая ведущая с чудаковато-короткой розовой челкой и по-беличьи рыжими ресницами. Она надменно, с ядовитым презрением, смотрела на молоденькую журналистку. Та всхлипнула и жалобно заскулила.

– Ты знаешь, Юленька…, – начала ведущая гипнотическим вкрадчивым голосом, – на площади строят новую игру, ты пойди туда, тебе дадут работу, журналистика – это не твоё.

Девушка встала, схватила ведущую за ладонь, поцеловала её и прошептала «Простите, простите, я не хотела, это они…».

– Знаю, Юленька, это они, они. Я знаю.

Артём взглянул на женщину, надеясь, что и его удостоят объяснений, но нет. Новички почетом не пользовались, на них время не тратили. Ведущая вырвала руку из цепких ладоней девушки, резко развернулась и твердо, с прямой спиной, зашагала к деревьям-домам.

Спор

Какая честность? Какая совесть?

Homo homini lupus est.

И не окончится эта повесть,

Слабый сдастся, а сильный съест.

– Я бросаю тебе вызов в беге на сто метров.

– Бокс, – холодно ответил Колян.

– Колян и Рыжий, новички, голосование на игру, – крикнул Артём в небо, он держал кулаки крепко сжатыми, чтобы не сболтнуть лишнего.

Результат выбора зрителей должен отразиться на площади. Минуя зеленые лужайки домов-деревьев, Артём пошел извилистой улицей в центр. «Муфлон! – ярость цепкими когтями раздирала разум, – новый друг, блин!». Чистой воды подстава. Но какая-то слишком глупая для проверки. «Скажи, что сказал мне…, тут будем жить мы…, лучше меня держись…» – бред какой-то! Игра – это жизнь, жизнь – это игра и кто не следует правилам, тот не прав.

Жилые здания лишь окраина огромного города. С каждым шагом Артёму открывалась всё более удивительная картина. Извилистые трассы для бобслея изящно огибали футбольные, баскетбольные, теннисные поля. Чуть поодаль виднелись многоуровневые «деревья», но четче, чем жилые, с острыми углами и квадратными формами. На одном широком столбе держались десяток горизонтальных площадок с бильярдными и теннисными столами, с рингами для бокса. Дальше три открытых этажа покрупнее. На нижнем миниатюрные гоночные машинки, на верхних не разглядеть, но, судя по указателям, там ледовый каток и бассейн с трамплином. Мимо, по обособленным дорожкам проезжали велосипедисты, игроки на роликовых лыжах, на самокатах и магнодосках с жужжащими по-пчелиному моторчиками. Пешком не ходил почти никто. Всё вокруг суетилось, жило, а лёгкий ветерок то и дело приносил запах чужого пота.

Когда Артём дошел до центра, то надеялся, что зрители выберут бокс. Для бега ноги уже слишком устали. Главная площадь-арена была огорожена невысоким белым заборчиком с мониторами на разного уровня столбах. Посреди неё толпились игроки, разглядывали меняющиеся в живом режиме баллы. То и дело кто-то недовольно чертыхался, хлопал кулаками по коленям и, нагло расталкивая толпу, уходил с арены. Артём осмотрелся, но нужного монитора не увидел. Несколько раз он попытался узнать у других игроков куда идти, но те лишь отмахивались.

«Разве идеальный мир должен быть таким?»

После пары кругов обхода, Артём заметил тусклую оранжевую стрелочку с текстом «Разрешение споров». Она вела в узенький проход. По привычке пригладив волосы, он сморщился от воспоминания своего нового вида.

«Сделали, блин, куклу для шоу».

Дальше оказалась такая же арена как центральная, но с элементами поменьше. Тут мониторчики показывали менее десятка имен, в отличие от длиннющих списков в сотню игроков на большой площади. У нужного экрана уже стоял Колян. Крепко упершись ногами в землю, он сложил руки на груди и исподлобья следил за перепрыгивающим то вверх, то вниз словом «бокс». Прошло не больше десяти минут, как счетчики остановились.

– Мы наблюдаем с вами уникальный случай! – через забор перепрыгнул мужчина в длинном голубом плаще и по-обезьяньи ловко подскочил к Артёму, – Рыжий, как ты прокомментируешь результаты голосования?

Колян, стоявший в паре метров резко развернулся и крикнул:

– Прокомментирует? У этой шавки своего мнения нет!

– Так-так-так, – мужчина с любопытством подскочил к нему, – Колян, Земле не терпится узнать предмет вашего спора во всех подробностях! Только прибыли, а уже спор! Быстро втягиваетесь!

– Ну… эээ…, – замычал «новый друг» в ответ.

– А! Ты не успел понять, как всё работает? – мужчина развёл руки и так же противно-радостно сказал, – Я Сэм, бессменный ведущий всех споров!

«А похож на клоуна»

– Кто-то косо глянул? Открывай спор! Не то сказал? Открывай спор! Не понравился вид другого игрока? Открывай спор! Хочется потренироваться? Что? Ну, ну, смелее! – ведущий покрутил ладонями.

– Открывай спор, – синхронно пробубнили Колян с Артемом.

– Верно-верно! – суетливый, противный ведущий продолжал представление, – Итак, Рыжий! Кстати, отличный вид! Что скажешь? Посмотри какой он серьезный, давит на тебя, справишься ли? – Сэм кивнул в сторону Коляна.

«Подначиваешь на открытый конфликт? Ладно, поиграем»

– Я бросил вызов, чтобы отстоять честь Олимпии, – с холодным взглядом произнес Артём, ведущий присвистнул, но не перебил, – этот… Колян…

«Контролировать каждое слово, не оскорблять»

– Колян сказал, что мы скатываемся в первобытность, а я как футуролог, не могу смириться с такими высказывания, Олимпия – мир будущего! Игра – закон!

«Всё по методичке. Актёр не значит обманщик»

– Вот так вот… – с наигранным удивлением протянул Сэм, – это повод, достойный настоящего игрока, но что скажет Колян?

– Скажу, что он лжёт, я такого не говорил.

– И это тоже серьезный повод вступить в спор! Обман не входит в правила!

Сэм восторженно подозвал обоих к себе и по-товарищески обнял. Глядя то на одного, то на другого, он продолжил:

– И давайте посмотрим, что решили наши дорогие зрители? Небывалое событие! – ведущий кивнул на экран, – Равное число голосов, представляете! Из тринадцати миллионов людей одинаковое количество за бокс и бег, удивительно!

«Может он и впрямь такой восторженный живчик?»

– И теперь, – Сэм хитро улыбнулся, – жребий! – он отпустил спорящих, сделал шаг вперед и развернулся на пятках, – из трех с лишним сотен игр, в том числе самых новых, – он подмигнул, – выбираем случайным образом! Ну а пока умный алгоритм работает, мы принимаем ставки! – Сэм взмахнул руками, словно волшебник, создающий заклинание, – денежки, денежки, денежки, кто-то получит очень много денежек если отгадает игру и победителя!

Для выбора требуется доля секунды, но на экране пустили вырезки из интервью со спорящими и статистику по зрительским симпатиям. Артём опережал Коляна буквально на пару процентов, но это придавало хоть малую, едва уловимую, уверенность в себе.

Затем монитор показал песочные часы. И когда последняя виртуальная крупинка упала, Артём прочитал: «Гонки на магнодосках».

– Ни-че-го себе! – присвистнул Сэм, – Второе удивительное событие для вашей пары! Последняя игра месяца, самая новенькая, самая свеженькая, еще не отыгранная до конца! Ваши мысли? Пожалели, что поспорили?