Аркейн. Революция демонолога

– Харп, – в последний раз обернувшись к целителю, обратился к нему я, – с этого момента вы находитесь под наблюдением. Если моим людям хотя бы покажется, что вы скрываете что-то или, не приведи Райог, задумали, поедете с Мэрил на суд в одной клетке. Это ясно?

Оставлять его рядом с собой я не собирался, а здесь такой удобный предлог избавиться от навязанного наблюдателя.

Капитан гвардии получит весомую благодарность за раскрытие преступления целого главы клана. Так что будет мне лоялен, не до конца, разумеется, но кое-что из этого выжать можно.

– Все, я пошел, – объявил я, разворачиваясь к выходу, – развлекайтесь дальше без меня, господа.

Покинув подвал, где содержалась пленница, я вдохнул полной грудью и, опираясь на трость, стал подниматься по лестнице. Пока не случилось этого инцидента с демоном Злобы, я и понятия не имел, как много ступенек в моем поместье. Теперь же каждая из них становилась настоящим испытанием.

Ченгер бы сегодня нажрался просто до отвала. Маг Воды, специализирующийся на лечении – это просто невероятный кусок бесконечных страданий. Она и сама восстановится быстрее, и эмоции не слишком угаснут, ведь после исцеления все ее нервные клетки – как новые. И пытка может продолжаться очень долго.

Впрочем, теперь, когда оба целителя вынуждены уехать, я могу вернуть договор с Ченгером и жить дальше. Но и спешить с этим я пока что не собирался – в конце концов, срочной необходимости восстановить контракт у меня не было.

Но подставы со стороны клана я никак не ожидал. И ладно, что старики смогли пропихнуть нужного целителя королевскому совету – я не удивлюсь, если там прошла маленькая война за право предоставить своего человека. Да и старший брат Томаш тоже вряд ли глубоко копался, кого выбрать – не тот масштаб проблем, чтобы тревожить председателя королевского совета и главу клана Равенов. Скорее всего поручил какому-то помощнику, а тот просто выбрал из списка лучших. Кто же знал, что в этом списке окажется такая идейная отравительница?

Солнце уже садилось, так что я не стал задерживаться на улице, обогнул дом и вошел в особняк. Несмотря на то, что демон больше не поглощает мои негативные эмоции, я не чувствовал ничего примечательного. Да, Мэрил пытали самым жестоким образом, но она мой враг, а почему я должен сочувствовать врагу?

– Кир! – воскликнула Дия, бросаясь ко мне в объятия.

Они все остались сидеть в гостиной, дожидаясь результатов проверки. Обняв супругу, я взглянул на решительное лицо Вайссерманна, заметил тревогу во взгляде Женевьевы и холодное спокойствие Ханны.

– Все в порядке, друзья, – сказал я, прижимая свою жену. – Просто мне решили объявить очередную войну.

– Кто? – вскочив с кресла, на котором сидел, воскликнул Марк.

– Клан Шварц, – ухмыльнулся я в ответ. – Я стал слишком заметен и богат, и кому-то там это не понравилось. Если хотите, позже я дам вам почитать записи допроса.

– Мы можем чем-то помочь, ваша милость? – спросила Фламмаган.

– Ваш род не имеет на то причин, госпожа Женевьева, – ответил я, – однако я благодарен за предложение. Ханна, передайте Рихарду, чтобы был осторожен – раз Шварцы сумели подослать ко мне убийцу, он тоже может быть в опасности.

– Я так и сделаю, ваша милость, – отозвалась та, легко кивнув.

– Что она хотела сделать? – спросила Дия негромко.

– Целительнице Мэрил приказали отравить меня за то, что я одержимый. А впоследствии добрались бы и до тебя с ребенком, – ровным голосом, насколько это было возможно, сказал я.

Руки Дии сомкнулись на моей спине, и я почувствовал, как она едва сдерживается, чтобы не выпустить свои когти. Ничего, дорогая, сейчас ты постоишь, уперевшись лицом мне в грудь, и никто не увидит твоих глаз разъяренного вампира, пылающих алым.

– Но я видела, что она не добавляла яд, – вставила Ханна.

– Вероятно, только поэтому я до сих пор и жив, – кивнул я. – И теперь я у вас в долгу, госпожа Замберг.

Ханна приподняла подбородок и кивнула, показывая, что приняла мои слова серьезно. Теперь, можно сказать, она точно доказала свою полезность. Не зря мы тогда оставили ее у себя.

– Королевский совет этого так не оставит, – поднявшись с дивана, сказала Женевьева. – Я отпишу отцу, ваша милость. Мы здесь с братом под вашей защитой и для лечения. Если бы злодейке удалось, наш род остался бы обречен. Фламмаганы такое не прощают.

– Как пожелаете, Женевьева, – легко согласился я. – Обязанность дочери – сообщать о таких ситуациях главе рода. А сейчас прошу прощения, но мне нужно остаться наедине с супругой.

Дия все так же стояла к гостям спиной, и со стороны должно было казаться, что она просто переживает обо мне. А благородные раскланялись со мной и покинули гостиную. Женевьева и Марк отправились в отведенный им дом, а Ханна ушла к себе.

– Киррэл, – прошипела жена, поднимая ко мне заплаканное лицо с ярко горящими глазами. – Что мы будем делать с твоим кланом?

Я улыбнулся.

– О, не переживай, дорогая, – погладив супругу по волосам, произнес я, – у меня есть, кого отправить к ним в гости с тем, чтобы родне объяснили, как невежливо подсылать убийц к моей жене.

Похоже, прессу придется немного подождать. В первую очередь мне пригодится не генератор пластин этерния, а оружие. Никто еще не уходил от моего возмездия, и я не намерен допускать такое впредь.

* * *

Капитан присланной мне гвардии навестил меня только за завтраком. Мы с Дией и Густавом как раз перешли к десерту, когда Анна доложила, что он просит аудиенции.

– Ваша милость, я принес ваши копии допроса, – отчитался гвардеец, входя в столовую.

– И вам доброе утро, – отозвался я. – Поедите с нами, капитан?

Он бросил взгляд на Густава и кивнул. Анна подала ему приборы и принесла новые порции каши с глазуньей и салатом. Вместо чая гвардеец выбрал разбавленное вино.

А пока он ел, я читал оформленный по всем правилам протокол допроса. Подчиненные Равенов свое дело знали на отлично, собрали сведения в кучу и разложили по полочкам, превратив не особо связный рассказ Мэрил в последовательную историю.

Я привык к мысли, что я сам по себе, и даже не делал попыток связаться с кланом. Было ли это ошибкой, которая и спровоцировала конфликт с родней? Теперь уже не скажешь.

Зато мне отлично известно, что все имущество Шварцев я могу получить по исходу разбирательства. А это уже огромные деньги, по сравнению с тем, что дает Чернотопье. Разумеется, придется поделиться с Равенами, погасить долги, если таковые будут обнаружены. А кроме того – нужно будет ставить лояльных мне управляющих, которых у меня попросту нет в достаточном количестве даже в своем баронстве.

Дия листала свою копию и хмурилась все больше. Уже то хорошо, что больше не рвалась разорвать Шварцев своими руками, как это было вечером.

– Вы уже направили послание его сиятельству? – уточнил я, когда капитан отставил чашку с кашей в сторону и придвинул к себе чашу с вином.

– Да, еще ночью послал гонца. По вашим дорогам он вечером покинет территорию Чернотопья, – отчитался гвардеец, после чего выпил. – Сегодня, ваша милость, я оставлю часть бойцов сторожить пленницу, остальные выдвинутся на границу.

– Хорошо, с этим затягивать не стоит, – кивнул я. – В Черной их будет ждать проводник, так что не потеряются.

– Благодарю, ваша милость, я как раз хотел вас попросить об этом, – ответил капитан. – Мои воины по болотам ходить не умеют, но у меня несколько одаренных Земли, этого хватит, чтобы подготовить укрепления.

– Будем надеяться, они не понадобятся, – вежливо ответил я, глядя как Дия откладывает листок с допросом и смотрит в кружку перед собой. – Все хорошо, дорогая?

Я взял супругу за руку, и та подняла на меня глаза.

– Мне пора проведать Фламмагана, – с улыбкой ответила та, поднимаясь из-за стола. – Встретимся за обедом, дорогой?

– Обязательно, – кивнул я, и Дия покинула столовую.

Я проводил ее взглядом, а после вновь вернулся к обдумыванию ситуации с кланом. Интересно, а как отреагируют в столице, если в качестве управляющих я предложу пригласить род Гриммен? Моя супруга из их числа, и вряд ли они теперь посмеют разевать на нее рот. Вот только стоит ли пускать лису в курятник?

– Ваша милость, благодарю за угощение, – поднявшись из-за стола, поклонился капитан Равенов.

– Рад был вашей компании, – ответил я с улыбкой.

Он вышел из столовой, а мы с Густавом еще несколько минут занимались допросом Мэрил. Предстояло не только спланировать, как действовать с кланом Шварц, но и решить, что, собственно, писать в сопроводительном письме.

Королевский совет прислал мне исполнителя своей воли, я этого исполнителя фактически казнил. Следует прикрыться соответствующей бумажкой, что вели мной не алчность и непомерная гордыня, требующая поклонения от человека Равенов, а верность Крэланду.

Впрочем, даже это было куда более приятным занятием, чем возвращаться к опостылевшим учебникам и деталям пресса. А как закончу оформлять объяснительную, можно будет приступить к созданию оружия.

Сперва соберу его вручную, обкатаю на практике, а потом уже можно будет клепать их на станках в нужных количествах. В конце концов, раз Шварцы подняли руку на мою семью, чем они хуже еретиков Аронии?

Глава 6

Я работал до самой ночи, но так и не закончил. Все-таки клепать револьверы по уже готовым лекалам – это одно, и совсем другое собирать каждую деталь с нуля. Иные масштабы, иные механизмы. Даже с тем, чтобы наладить правильную систему подачи магической силы, пришлось повозиться. Габариты изменились, а с ними и все расчеты пришлось переделывать.

Но схема-то была готова, а вот материалы пришлось обрабатывать вручную. Но это уже не угнетало, как в случае с прессом. Я видел перед собой четкую цель, и не собирался отлынивать.

Остановился я только когда понял, что еще немного, и усну прямо за верстаком. Пришлось оставить незаконченный барабан и, прикрыв полотном рабочее место, плестись наверх. Преодолев лестницу, я добрался до первого этажа.

Из-под двери в комнату, где обитал сын Фламмаганов, проступал неяркий свет, и я услышал негромкое пение. Женевьева сидела с братом, значит, и Марк где-то рядом должен быть.

Под ногой скрипнула доска, и я скривился. Пора вновь приглашать мастеров для проведения поддерживающего ремонта, с их последнего визита прошло уже немало времени, а особняк не молодеет, и за ним нужно ухаживать. А я это дело, откровенно говоря, забросил.

Хотя, разумеется, это будет отличная возможность перестроить дом под свои вкусы и требования. Те же лифты – почему бы не сделать шахту из спальни прямиком в подвал, тем более что они расположены на одной линии?

Мысленно прикидывая варианты, как это провернуть, я добрался до спальни. Дия уже дремала, завернувшись в одеяло, так что я старался двигаться тихо, хотя с тростью это было не так и легко. Наконец, справившись с одеждой, лег под бок беременной супруги и моментально уснул.

И снова оказался в своем кабинете на Земле. На столе стояла початая бутылка коньяка, рядом пара бокалов. А в кресле разместилась богиня Эделлона.

– А ты неплохо устроился, – заявила Мархана. – Смотрю, времени даром не теряешь.

Пошевелив ушками, она плавно встала на ноги и прошлась по помещению.

– Не ожидал тебя увидеть, – признался я, уже привычно протягивая руку на расстояние, на котором обычно держал от своего места трость.

Воздух задрожал, и мой артефакт появился в руке, будто всегда тут был.

– Что думаешь делать дальше, Кирилл? – спросила она, глядя в окно, за которым не было ничего, кроме кромешной тьмы. – Воевать с Аронией, воевать с кланом? Может быть, со всем миром?

Я пожал плечами.

– У настоящего Киррэла слишком беспокойная родня. Впрочем, это еще по Юргену было видно. Так что я даже не очень удивлен, что они решили вместо переговоров начать с отравы. Это сходится с тем, как они до сих пор себя держали.

Богиня стояла ко мне спиной, сложив руки на груди. Несколько секунд она молчала, а потом повернула голову ко мне.

– Хочешь, я тебя вылечу? – неожиданно предложила Мархана.

– Что-то такое я уже слышал, – протянул я, глядя на собеседницу. – Чем мне придется платить за это исцеление?

– Как ты сказал тогда? Если можешь что-то сделать, не делай этого бесплатно? – хмыкнула она. – Меня не слишком устраивает, что самый яркий и к тому же первый мой апостол ходит с палочкой, как умирающий старик. Это портит мой образ всесильной и милостивой госпожи.

– И почему я не слишком верю, что это твой истинный мотив? – хмыкнул я, ставя трость между своих ног. – Может, скажешь прямо, с чего вдруг ты про меня опять вспомнила? Теперь-то тебе уже не нужен бастард Чернотопья, у тебя свой орден, влияние на старшего брата Райога. Опять же, графиня карманная имеется…

– Меня беспокоит наследник империи, – кивнула она.

– Который из всех? – посмеялся я.

– Не смеши меня, Кирилл, – отмахнулась Мархана. – Наследник только один, и это Максимус Торн, твой старый враг – глава культа Хибы.

Я промолчал, и она продолжила:

– Чтобы ты знал, он стал таким же, как и ты. Только если ты представляешь собой хоть и достаточно хаотичную, но все же созидательную силу, то Максимус – само разрушение.

– Чем он тебе насолил?

– Он уничтожает магию, Кирилл, – ответила она, подходя к столу.

Выкрутив пробку, богиня плеснула в бокалы и, не дожидаясь моей реакции, осушила один.

– Это возможно? – спросил я, вскинув бровь.

– Как оказалось – возможно. Скоро об этом узнают все – твой дружок, Хэммет, почти добрался до цивилизованных земель. А там Аркейн постарается воспользоваться этой новостью, чтобы сплотить сторонников под своим стягом. Начнется большая война, Кирилл.

– Война никогда не меняется, – поморщился я. – И не прекращается. Какой смысл Аркейну спасать мир, который от него отрекся? Твой орден успешно продвигается по Аронии, так чего ради мне напрягаться?

– Ты меня не услышал, – покачала головой богиня. – Если уничтожить меня, уничтожить магию, и ты, и твоя замечательная жена, и демоны, и архонты, и все прочие – просто исчезнут. Сколько живет чародей с выжженным даром? А ведь именно это и произойдет со всеми, в ком течет кровь магов, Кирилл, если эфира не станет.

– Тогда и Хибы не будет, он же просто паразит, и не способен существовать без тебя, – возразил я.

– Ты рассуждаешь так, будто существует какой-то разум, управляющий культом, но это не так, – сказала она. – Хиба – это язва, бездонная яма. У него нет никаких стремлений, кроме одного – жрать. И он не насытится, Кирилл, и не остановится.

– Предлагаешь мне вмешаться в это дело, чтобы защитить семью? – спросил я, постукивая тростью по полу. – Но у тебя полно куда лучше подготовленных последователей, так почему это опять должен быть я? Потому что, как ты меня назвала, твой апостол? Но я не выбирал им быть.

Она рассмеялась в ответ.

– Почему ты думаешь, что у тебя есть какой-то выбор? – спросила богиня. – Предпочтешь умереть вместе со всеми магическими существами? Если Хиба продолжит уничтожать эфир, мир лишится всего, что в нем связано с магией. Ты помнишь, что случилось в Катценауге – то же самое ждет весь Эделлон, если Максимуса не остановить!

– Что-то мне подсказывает, что вряд ли наследник хочет, чтобы весь мир обратился в прах. А значит, с ним можно вести диалог, – пожал плечами я. – Ты не пробовала, например, поговорить?

– Он полностью закрыт для меня, – призналась Мархана. – Я не вижу его, не чувствую. Я никак не могу его найти. Сила, которую создал Хиба, извратив свое человеческое начало, маскирует Максимуса под пустое место. Я ощущаю его только в тот момент, когда он поглощает эфир.

– И как я, по-твоему, должен его искать? – развел руками я. – Не говоря уже о том, что в мои планы никак не входило мотаться по свету.

– Одержимым ты нравился мне больше, – заявила богиня.

– Да, я тоже заметил, как легко мне давались жестокие решения, – кивнул я в ответ. – Но это не меняет дела. Если даже богиня не способна найти человека, куда уж какому-то демонологу?

– Ты придумаешь, как добиться своего, Кирилл, – уверенно заявила она. – В конце концов, у тебя есть связи среди людей.

– У тебя их больше, – возразил я, откинувшись на спинку кресла.

– И я предупрежу их, чтобы они оказали тебе всю возможную поддержку, – кивнула та.

– У меня есть право отказаться.

– Кирилл, если его не остановить, – закатив глаза, произнесла она, – Максимус уничтожит мир! Ему даже ничего делать для этого не нужно, хватит одного существования. Ты понимаешь, что это значит?

Я промолчал, и она тяжело вздохнула.

– Чего ты хочешь за это? – устало произнесла богиня, когда пауза затянулась.

– А что ты можешь мне предложить? – взяв со стола чистые листы, спросил я, переворачивая бумагу.

Фактура ощущалась иначе, чем в реальности. Интересно, почему имитация такая ненатуральная? Мархана не знает, какой она должна быть на ощупь?

– Я уже дала тебе все, что могла. Единственное, что еще ты можешь получить – власть в моем ордене, – ворчливо проговорила Мархана. – Но тебе ведь этого не нужно?

– Власть мне точно ни к чему, – кивнул я. – А вот ресурсы пригодятся, у меня, знаешь ли, большие планы.

– Я дала тебе склады Аркейна! – возмущенно воскликнула она.

– И я уже чуть не погиб, пытаясь их опустошить, – кивнул в ответ ей. – Так что нет, больше я так опрометчиво поступать не намерен.

– Хорошо, я распоряжусь, чтобы тебе помогли, – обреченно выдохнула Мархана. – Саломея с радостью протянет руку помощи своему ученику…

На этом сон прервался, и я раскрыл глаза, уставившись в потолок спальни. Несмотря на вроде бы успешно прошедшие переговоры, я не чувствовал себя победителем. Вся моя работа завязана на магию, и даже в отдаленных планах по созданию чародеев из простонародья, эфир занимал главенствующее место.

– Киррэл? – сонно позвала Дия, взяв меня за руку. – Что-то случилось?

– Спи, все хорошо, – поцеловал я жену и, приобняв ее, дождался, пока супруга заснет.

А там и сам последовал ее примеру.

* * *

Гласшор, северо-восточное баронство Крэланда.

Поднятые магией скелеты развалились в пыль, не оставив после себя и следа. Взявшие штурмом поместье бойцы хлынули в дом, бесцеремонно снимая картины со стен, выискивая тайники и выгребая содержимое полок и ящиков. Все бумаги собирались в сумки, чтобы потом провести подробный разбор.

Захват прошел гладко, и вновь благодаря поддержке некромантки – без жертв с ее стороны. Войско Гироштайна играючи вскрыло немногочисленную оборону, перерезав тех, кто оказывал сопротивление, и связывая сдавшихся в плен. Война с предателями подходила к концу, но сами владельцы взятых с боем поместий отсутствовали на своей земле.

Салэм ехала верхом на дредхорсте, не глядя по сторонам. Впереди высился аккуратный каменный дом в три этажа, окруженный мощной стеной. Ворота поместья были выбиты и лежали на земле внутреннего двора. Солдаты Крэланда бродили по территории, деловито растаскивая трупы павших защитников. С погибших снимали все – одежду, драгоценности, артефакты. Обнаженные тела растаскивались по углам внутреннего двора, чтобы позднее придать их огню.

Рядом с графиней ехал королевский дознаватель. В отличие от хозяйки Гироштайна, он внимательно осматривался, подмечая одному ему ведомые детали. Захват поместья вышел стремительным, но лишь из-за того, что барон отсутствовал.

– Поможете, магистр? – обернувшись к Саломее, спросил Итан.

Та молча кивнула, поднимая голову к небу. Тучи сгущались, вдалеке уже сверкали молнии, но грома слышно пока не было. Погода портилась, знаменуя начало сезона осенних дождей.

– Пусть мне подготовят чистое место, – распорядилась Салэм, подъезжая на дредхорсте прямо к крыльцу. – И не мешают.

– Как прикажете, ваше сиятельство, – отозвался Верд и тут же приказал попавшемуся на глаза бойцу: – Ты. Следуй за графиней.

Некромантка прошла через гостиную, не обращая внимания на лежащего за длинным мягким диваном труп воина. Ее взгляд скользнул по зеркалу, висящему на стене, и на мгновение графине почудилось, будто оттуда кто-то смотрит в ответ, но ощущение тут же прошло.

Двигаясь по особняку, бывшая искоренительница сохраняла молчание, просто ходя из одной комнаты в другую. Ощущение недавней насильственной смерти, казалось, следовало за ней по пятам – обычное дело для мага Смерти.

– Здесь подойдет, – решила она и указала рукой сопровождающему ее воину на комнату в розовой драпировке.

– Сейчас расчистим, – отозвался тот.

А пока из девичьей комнаты выносили мебель, Салэм стояла в коридоре, прислонившись к стене спиной, и размышляла.

Орден действовал по большей части самостоятельно. После зачистки анклавов основные силы были брошены в Аронию и на границы Крэланда. Но противостояние между Марханой и Аркейном только набирало обороты. Нынешний период – только начало зарождающегося конфликта.

– Готово, ваше сиятельство, – отчитался воин, и некромантка кивнула ему, после чего вошла в опустошенную комнату.

– Не входить и не мешать, – велела она, закрывая за собой дверь.

Вытащив из сумочки на поясе артефакт, некромантка бросила его на пол. Небольшой шар подпрыгнул на досках, выпуская короткий шип, и, как швейная машинка, застучал, выкладывая на дереве рисунок нужного ритуала. А как только он закончил, некромантка вложила в узор на досках свою силу.

Над полом повисло туманное марево, постепенно в нем проступили черты человека, и вскоре в лицо графини Гироштайна смотрел сбежавший барон Гласшор. Картина отдалилась, постепенно размазываясь в новое облако, но оно просто опало, не оставив после себя ни следа.

Вздохнув, выложившаяся без остатка чародейка сползла по стене и, сложив руки на коленях, задремала. Где искать беглеца она теперь знает, и догонять его уже нет смысла, а отдохнуть нужно прямо сейчас. Захватить центр мятежного графства, где собрались все аристократы, можно только с полными силами.

И как следует выспавшись, разумеется.

– Свяжись с «Чертополохом», Салэм, – увидела она перед собой богиню, и не успела удивиться очередному явлению Марханы, как оказалась с полным резервом и полностью отдохнувшей.

Поднявшись на ноги, графиня отряхнула одежду и, осмотрев место проведения ритуала, решительно толкнула дверь. Раз богиня требует, то и сомневаться в необходимости не имеет смысла.

Во что опять ввязался Киррэл Шварцмаркт?

* * *

Хоук, столица Хоккена.

Тучи плавали над центральным городом королевства. Несмотря на то, что империи давно уже не было, планировка бывшей провинции не менялась за минувшие столетия. Перестраивался дворец наместника, переименованный в королевский. По плану разрастались жилые кварталы – привыкшие к строгому порядку жители очень не одобряли стихийных построек в красивом и ровном городе.

Отряд всадников в парадных накидках герцогства Торн шел ровными четверками, занимая всю ширину улицы. В центре их построения покачивалась карета с открытым верхом. Старый герцог и его единственный сын разместились на мягких сиденьях и молча смотрели на улицы Хоука. При этом если младший улыбался, то старший, наоборот, был хмур, будто принял неприятное для себя решение.

Горожане расступались, освобождая путь и почтительно кланяясь представителям знатного рода. Здесь не привыкли к тому, что аристократ может отходить плетью за нерасторопность, но ценность порядка в Хоккене за века имперского наследия воспринималась как достоинство цивилизованного общества. Жители стран, где об этой черте великой державы забыли, здесь считались за грязных варваров.

До самого замка никто не задержал герцога с сыном, а внутри высоких толстых стен отряд замедлился, следуя давно установленным правилам. Идущая впереди четверка дружинников подала коней в стороны, и карета выступила вперед.

На широком крыльце, по краям которого застыли каменными статуями стражи его величества, уже ждал слуга в цветах правящего рода. Наконец, кони замерли, сын герцога открыл дверь и решительно ступил на выложенный каменными плитами двор. Обернувшись, он лично поставил перед главой рода приставную лестницу, и старик сошел по ней, держа спину прямой, а подбородок – гордо поднятым.

– Меня уже ждут? – не дав вставить слуге слово, скрипучим голосом осведомился герцог с таким видом, будто это его собственный дворец.

– Да, ваше… – отозвался тот с поклоном.

– Максимус, – не слушая слугу, повернулся к сыну старик.

– Идем, отец, можешь на меня положиться, – заверил глава культа Хибы и предложил герцогу руку.

– Я стар, но еще не настолько, чтобы меня водили под ручку, как девицу, – возмутился Торн и решительно шагнул мимо застывшего изваянием слуги. – Передай, что я жду его величество в своих комнатах. И пусть не задерживается, у меня не так много времени осталось.