Отступники

Эпопее налаживания телепатических мостов с потусторонним миром телепередача посвятила отдельный эпизод. Произведшее незаконный самозахват существо постоянно капризничало. Обозначив своё присутствие условленным числом стуков, а также при помощи падавших прямиком на стол с потолка записок, что удалось заснять, квазиразум наотрез отказывался от дальнейших переговоров, мотивируя своё решения неблагоприятствовавшей обстановкой. На вопрос о возможности возобновления диалога в другом месте был дан утвердительный ответ, но с оговоркой, чтобы никто из участников сеанса не отрывал рук от стола при его транспортировке. Если такое по какой-то причине происходило, дух неистовствовал.

Гоняя обладателей обострённого шестого чувства с кухонным столом в руках по всему подъезду вверх и вниз, привидение беззастенчиво потешалось над ними, играя в горячо-холодно. Крамольные попытки бросить переговоры карались ударами невидимого хлыста и записками с текстом вроде «а ну-ка, быстро взял стол, гнида!». Спастись не было возможности ни через подъездную дверь, ни через окна, эти стратегические точки злоумышленник держал крепко. Не привыкшие к интенсивным физическим нагрузкам заложники, обливающиеся потом в три ручья, столкнулись с неразрешимой задачей при попытке затащить стол на чердак по отвесной лестнице.

Перепачкавшись, измазавшись, измучившись, разделив стол пополам (с дозволения надсмотрщика, конечно) команда преодолела препятствие под звуки классического произведения «На прекрасном голубом Дунае». К тому моменту издевающийся призрак потерял интерес к чердаку, настояв на починке стола подручными средствами и транспортировке его в большой лифт, зайти внутрь которого дозволялось с первого этажа.

Наконец, удовлетворив все прихоти потусторонней силы, валящиеся с ног от усталости медиумы устроили сеанс связи с духом, попросившим нажать кнопку последнего этажа. Дальнейшие показания расходятся. Съёмочная группа, не вместившаяся в ограниченную площадь кабины, не видела и не слышала ничего необычного. Двери лифта закрылись, из-за превышения допустимой грузоподъёмности он никуда не уехал. Недра закупоренного пространства исторгли звуки возни походившей на игрища бесящихся подростков, потом стали раздаваться стуки и вопли закапываемых заживо. Содержимое подъёмника отчаянно старалось отбить утерянную свободу. Как ни странно, извне никто не спешил им помогать.

По утверждению всё-таки выбравшихся из западни, свет в лифте погас сразу. К вящему ужасу сотрясаемая кабина начала движение вниз, а затем вообще куда-то вбок. Под усиливающееся гудение подземного мира внутри батисферы выпали обильные осадки из представителей семейства кошачьих, царапающихся со страху. Стиснутые заключённые, бестолково дёргая конечностями, неистово колошматили друг друга. Внезапно аттракцион закончился, ничего, кроме перемешанных с обломками вконец испорченного стола вопящих тел, инкубатор ужаса внешнему миру не показал.

Потерпевшая сторона наотрез отказалась приближаться к средоточию такой мощной недружелюбной пси-активности. Руководство канала, предвкушавшее высокие рейтинги, спешно рекрутировало и бросило в бой новых солдат. Новая гвардия не без иронии выслушав рассказы старой, отнеслась к ним скептически. Спесивые улыбки покинули лица неверующих сразу по прибытии на место боевых действий.

Стройную колонну устроивших инструктаж у врат в бездну прорезал весьма экстравагантного вида незнакомец высотой под два с половиной метра в неприлично безвкусно подобранном и отвратительно сидящем белом смокинге. За ним вереницей тянулось десятка три книг, приплясывая в воздухе. Оторопевший оператор не догадался включить камеру, и то, как вся процессия торжественно прошла сквозь закрытую дверь под всеобщее гробовое молчание, доказать было нечем. Голову видения прикрывала вычурная шляпа, на руках перчатки. Чудовищно обезображенное страшными ожогами лицо запомнилось свидетелям больше всего.

В близлежащем книжном магазине подтвердили факт покупки, а камеры безопасности даже зафиксировали произведшего неизгладимое впечатление на продавцов контрастом своих изысканных манер с физическим уродством мужчину, полтора часа придирчиво составлявшем список покупок.

Самое отвратительное: слух о загадочном великане посредством Лиги Выдающихся Пожилых Леди, пристально наблюдавшей за внутренним двором, достиг ушей Таисии Павловны: «Ир-роды! Ну, я им покаж-жу! Ну, я им устр-рою! Наняли р-разбойника!» – кричала она в трубку. Подействовали ли её угрозы, но на короткий промежуток времени паранормальные явления прекратились. Вплоть до вчерашнего, памятного моей прогулкой с Безымянной вечера всё было спокойно.

Заработавшаяся допоздна группа охотников за привидениями готовилась к отъезду, сетуя на затишье. Под покровом наступающей ночи Таисия Павловна выползла из бункера на поиски очередного пропавшего. Не отличающийся высокими интеллектуальными способностями зверь скорее всего опять прищемил себе хвост мусоропроводом.

По привычке, проходя мимо логова супостатов, сопротивляющаяся сторона демонстративно плюнула на вход и постучала по нему ногой. Гул последнего удара только начинал своё путешествие по безлюдным лестничным пролётам, когда дверь слетела с петель и за мгновение, не уловимое человеческим глазом, всосалась внутрь. Поражённая таким незапланированным поворотом, Таисия Павловна вздрогнула. Её обдало сильным жаром, потому что внутри всё полыхало, как в аду. Параллельный мир бесконечной пустоты и вечного огня выплюнул из себя фигуру, к внешнему виду которой я вернусь несколько позже. Она выдвинулась навстречу парализованной председательницы экстренного совета лиги этаким противнем из духовки.

Вежливо откланявшись исчадие пригласило пожилую даму на танец. Таисия Павловна, никогда не танцевавшая мазурку, великолепно исполняла все па. Недолгий танец графа Дракулы с марионеткой из папье маше сопровождался свечением всего подъезда изнутри, всеохватывающим беснованием окон и дверей. Подойдя к раскрытым дверям маленького лифта кавалер твёрдо, однако безболезненно обхватил цыплячью шею своей пары левой пятернёй, приподняв её над землёй. «Ты, бабка, теперь в чистилище, и размером оно с твою жалкую душонку», – завыл сиреной гражданской обороны в старушечьей голове низкий голос пришельца. Запечатав в вертикальном гробу подопечную, вызывающий во мне самые неоднозначные чувства персонаж с расстановкой, не торопясь, горделиво спустился по лестнице. Обвинив съёмочную группу в краже кухонного стола из его квартиры, он, насвистывая «В траве сидел кузнечик», стал держать путь на улицу, где в тот самый момент летало стекло.

Забегая чуть вперёд, скажу, что выковырять Таисию Павловну из западни не могли ничем целых три дня. Чувствовавшая приближение своей сестры-старухи, но только с косой, заключённая потребовала пригласить попа. Сотворивший крестное знамение священнослужитель не подозревал в себе наличие способностей к борьбе с демонами. Стоило ему завершить нехитрый обряд, как крышка саркофага распахнулась сама собой. Под всеобщие аплодисменты бьющуюся, привязанную к носилкам, истошно орущую «Ир-роды» Таисию Павловну увозили прямиком в дурдом. Подъезд наконец навсегда избавился от всех без исключения, причинявших беспокойство элементов.

Возвратимся из будущего в не столь отдалённое прошлое. «Титаны Парапсихологии», потеряв из виду вторгшееся в наш мир проявление другой реальности, нырнувшее в арку, опомнились. С трудом наскребя в себе нужное для преследования количество мужества, они включились в гонку, не запамятовав теперь использовать камеру.

Выбежавшая с выпученными глазами из внутреннего двора на улицу дикая стая, громко и отрывисто рявкала, по ходу слежки вырабатывая стратегию. Прохожие благоразумно предпочитали шарахаться в стороны от греха подальше. Походные съёмки шпионского триллера без надлежащей предварительной подготовки давались сборищу тяжело. Прочёсывая местность пытливыми сканирующими взглядами ошалелых зрачков, собрание не засекало ушедшего в отрыв. Вместо него на экранах радаров нарисовался увеличивающий дистанцию силуэт гиганта в белом. Коллектив молниеносно выдвинул справедливую теорию о двух формах одной и той же сущности, порешив скорректировать приоритеты забега.

Великое старание подогреваемых азартом догоняющих приблизиться к ускользающему не приносило никаких плодов. Пропасть между сторонами не сокращалась. Огромный рост впереди идущего несказанно облегчал преследователям навигацию, но у них не получалось так же органично бороздить встречный поток неиссякаемых живых препятствий, многие из которых по столкновении принимались возмущаться.

Вдруг на некотором расстоянии впереди появились признаки какой-то неразберихи и беспорядочной возни. Биологическая масса уплотнялась, отдельные её части разбрызгивались по сторонам всё возрастающим давлением. По счастливому стечению обстоятельств в толчее никого не затоптали. Головной убор, вздымающийся на добрых полметра из жерла свалки, продолжал удаляться. Носитель головного убора степенно скользнул вбок, прокладывая себе дорогу к спешно покидаемой людьми улице.

Невозможно живописать всю палитру мук, снедавших в те решающие мгновения марафона добытчиков сенсации, перед ними меркнут даже муки, испытываемые Кобельком. Близость чего-то и невозможность этого достичь! Кто из смертных не вкушал горечи схожей ситуации? Наперекор тяготам экспедиция общим собранием постановила любой ценой продвигаться вглубь аномальной зоны. Двадцать минут стоического противостояния вознаградили численно сократившийся отряд триумфальным продвижением вперёд. Нескольких унесло сильным встречными течением, и мольбы их о помощи были ужасны, а судьбы неизвестны. В который раз вдалеке поднятым белоснежным парусом посреди океана злоключений замаячил могучий торс загадочного господина.

***

Вчерашний «террористический акт», устроенный Безымянной при моём молчаливом пособничестве, ненадолго сделался краеугольной темой обращения граждан в соответствующие службы спасения. Во всяком случае так было до тех пор, пока мы не добрались до моста, а потом и до гнездилища разврата. Оперативность реакции и скорость прибытия на место трагедии снижались дорожными заторами. Не без затруднений приходилось преодолевать их. Благодаря погоне за обгорелым незнакомцем к месту трагедии, на улицу с разбитыми Безымянной витринами, первыми прибыли какие-никакие, но телевизионщики.

Место происшествия заполонили любопытствующие зеваки, почерпнувшие знание о катаклизме из самых недостоверных источников посредством сарафанного радио. Непоседы выдёргивали себя из своей естественной среды обитания: залов кафе, магазинчиков, машин и офисов. Мюнхгаузены, обоществлённо тянущие себя за волосы из болота, воображали подвиги, сравнимые с деяниями Геракла. Увидеть хоть раз в жизни своими глазами разбитую по воле злодея витрину! Да таким не стыдно похвастаться перед друзьями и коллегами. «Сдачи не надо», – типичная фраза одного из непосед, твёрдо решившего прервать двухчасовое распитие кофе в кафе и лично отправиться на разведку. Впервые грудь колесом, твёрдая рука щедрым жестом выбрасывает официанту денег чуть больше запланированного, жёсткие слова сами слетают с губ, точно удары гусарской сабли, движения выбритого бледного подбородка настолько размашисты, что воздух наполняется ароматом крема после бритья. И вот такие усилия на грани возможного, такие финансовые растраты оказались тщетными, волнительное свидание с разбитой витриной не состоялось.

Некоторых постигло разочарование, кто-то негодовал, другие окончательно сбились с толку, а тем не менее улица была в полном порядке. По её центру к противоположному концу маршировал как ни в чём не бывало хорошо знакомый господин ростом далеко выше среднего. Глумливо повернувшись к преследовавшей его съёмочной бригаде, фантом приподнял шляпу, напоследок откланялся, растворился в воздухе да был таков.

Титаны постарались реабилитироваться: состряпать по горячим следам душещипательную социальную халтуру и презентовать её зрителям в выпуске утренних новостей между нагнетающими на плебеев раболепный трепет сюжетами «признаки того, что ваша морская свинка готовится совершить самоубийство» и «учёные доказали – с дуба всё-таки можно рухнуть».

К сожалению, вскоре их постигло разочарование. Никто так и не смог сыскать хотя бы одного документального подтверждения приключившегося. Не имея возможности подкрепить показания доказательствами, расследование инцидента забуксовало в тот же вечер. На следующий день все, тем или иным образом непосредственно связанные с необъяснимыми событиями, вовсе стали про них забывать. Схожая участь ждала всех посетителей других мест, где сперва побывали я и Безымянная, а потом идущий по горячим следам исполин, особое внимание уделивший одному из членов побитой компании.

***

Покинутая сцена произошедшего нападения перечеркнула знания прибывшего патруля о возможностях современной организованной преступности. Оставалась слабая надежда на то, что подающие слабые, но стабильные признаки жизни, свисающие, размётанные тела не соблаговолят писать заявление. Она тут же улетучилась. Её вдребезги разбил выскочивший навстречу, давящийся эмоциями, нервно трясущийся гражданин, принявшийся взахлёб повествовать о пережитом опыте полёта на фонарный столб.

В состоянии крайнего возбуждения потерпевший запамятовал, что в нашем мире неправдоподобнее всего зачастую звучит именно чистая правда. Тоскливо переглянувшись между собой, блюстители спокойствия обречённо вздохнули.

Во внутренний двор ввалилась со скоростью не спеша ползущего до морга человека бригада медицинской помощи, не с первого раза преодолев расстелившийся на подступах для противодействия лихачеству на дорогах безобидной наружности холмик. Доктор, очень хороший и весёлый человек, не женатый вопреки общительному характеру, выскочил из машины. Не прекращая смеяться ни на секунду, он первым делом обратился к одному из представителей закона: «Ха-ха! Если вы не прекратите пить, то скоро умрёте». Наставительно побарабанив указательным пальцем по груди сбитого с толку полицейского, доктор отправился осматривать пациентов дальше, щедро источая громоподобные, раскатистые, неуместно жизнерадостные реплики: «Ха-ха-ха! Перелом, замечательно! Ха-ха! Жив! Жив! Ну, натурально жив! Ха-ха! Так, сильный ушиб! Селезёнка!? К сожалению, цела!» Определив силу жизненных проявлений у каждого без погрешности, доктор распорядился вызвать ещё несколько бригад.

Ликвидация последствий, наряду с распутыванием случая, выходящего за привычные рамки, шли за счёт регулярно прибывающих новых караванов. Волнующейся толпе продемонстрировали технологию упаковки подающих признаки жизни человеческих туш для дальнейшей транспортировки в больницу. Поделиться со следствием услышанным, а тем более увиденным соизволили немногие.

Сверлимые суровыми очами сгустившегося тучного организма необозримой ширины и необъятной выпуклости, угнетавшего тяжёлым своим дыханием, известные, пожалуй, единственные очевидцы побоища давали первые показания, предварительно решив выбросить из карманов на случай обыска тяготившие страшным балластом пачки сигарет. Несовершеннолетним не хватило житейской прозорливости, увлекаемые зовом «детектора приключений», разместившегося в районе пятой точки, пока ещё не открытого наукой отдела головного мозга, они вернулись к насиженному гнезду, где, из-за неумения прятать испытываемые эмоции, по неосторожности попали в поле зрения правоохранительных органов.

Допрос шёл успешно, подозреваемые уже почти сознались в организации незаконного бандформирования, в двух, одновременно произошедших за несколько километров друг от друга кражах сотовых телефонов, употреблении наркотических веществ, распитии спиртных напитков и мошенничестве в особо крупных размерах. Правда, именно нынешнее преступление как-то совсем не вязалось с возможностями спрятанных в мешковатую попугаячью одежду слабеньких тел, приводящих в особый ужас на школьных диспансеризациях немногих, практикующих до сих пор врачей, помнящих голод войны.

За спиной у багровевшего от стараний дознавателя, на стене дома без видимых причин заплясали языки пламени. Площадь возгорания была сопоставима с площадью, занимаемой в пространстве обычной входной дверью. В одном из своих многочисленных обличий во внутреннем дворе показался неугомонный уничтожитель следов, шедший по нашим с Безымянной пятам. Грозного вида фигура, раздувающаяся и увеличивающаяся в размерах, вселила великую тревогу в неполный состав великовозрастных из девятого «б» или десятого «в», но точно не одиннадцатого «а». Нервно дёргая плавниками, косяк кильки вконец разволновался, когда огромный, невиданный хищник, заинтересовавшийся ими, стал приближаться. Не заметить его манёвры было невозможно, однако более крупная рыба в акватории не подавала и малейших признаков беспокойства, и это парализовало стремление задержанных подростков к бегству.

Пылкая речь, примечательная тем, что парламентарские выражения в ней почти не употреблялись, цели не достигала. Оратор тужился уразуметь первоисточник возмутительного поведения. Готовясь с жаром выдать следующую импровизацию, он было открыл рот. Подкравшийся вплотную монстр воспрепятствовал началу выступления, водрузив на фуражку левую руку. Забралом надвинул свои мерзкого вида пальцы на лицо, когтями фамильярно барабанил по горлу пленного.

«До-мой», – протяжно завибрировал воздух. Внутренние органы услышавших голос чудовища начали крайне неприятно колебаться от зашкаливающей враждебности. Второй раз озвучивать распоряжение не пришлось, все, не стеснённые чуждыми прикосновениями, инстинктивно почувствовали, исполнения какого алгоритма от них добиваются. Вслед убегающим завистливо смотрел сквозь решётку своеобразного намордника приросший к земле доблестный полицейский. Вынуждаемый ходом действа, он впервые в жизни воспользовался воображением, детально представив, с какой невероятной лёгкостью на самом деле отделяется от туловища чья бы то ни было голова.

Заложник, попавший из привычного мира в потусторонний, мог об этом только догадываться. Люди вокруг, подёрнутые странной пеленой, слегка потускнели, казалось, механически продолжая выполнение присущих операций. Надежды на помощь окружающих быстро таяли. Звуки производимой работы, произносимые слова едва достигали ушей захваченного полицейского, словно из глубины разделённых эонами эпох. О многом успел он подумать за короткие мгновения, казавшиеся вечностью, пока бесцеремонно не был выброшен невиданным существом обратно в свой мир. Оно отпихнуло жертву назад, та пробежала задом наперёд метров десять и осела на землю у обочины, с разинутым ртом смотря вслед недавнему своему тюремщику. Не спеша шествующий надменной походкой сквозь самую гущу событий, он принялся постепенно сдуваться. С каждым шагом пропорции его очертаний уменьшались. Достигнув среднего человеческого роста, неизвестный отстранил правую руку и сделал ею властный, призывный жест. Одно из вещественных доказательств повиновалось зову заложившего руки за спину нового господина, вокруг которого оно принялось неторопливо вращаться. Уходя прочь, оба, так никем и не замеченные предмета сужались до тех пор, пока по понятным причинам наблюдение за ними сделалось невозможным.

***

Здоровье единственной особи недавно открытого нового вида змеи, обитающей на фонарных столбах мегаполисов, серьёзной тревоги у ветеринаров не вызывало. Расставить точки и развеять все опасения должен был рентген грудной клетки. В специально оборудованном для экзотических фотосессий кабинете шли последние приготовления. «Подождите одну минуту», – в последний момент сказал оператор просвечивающей машины, выходя из кабинета.

Ждать действительно пришлось недолго. Массивная входная дверь отлетела с лёгкостью пёрышка. От громкого звука её соприкосновения со стеной пациент вздрогнул и насторожился. Из непроглядного огня, судя по всему, охватившего за пределами лаборатории всё пространство, в нетронутый оазис шаткого спокойствия ворвался гроза малолетних правонарушителей и расхититель улик.

– Ку-ку, – сладко молвил, придвинувшись вплотную, монолит, покинувший засаду по сигналу, будто вырвавшаяся из часов кукушка.

Обследуемый медленно накренил голову вбок и отвернулся в сторону, давая говорившему прочувствовать всю глубину обуявшей его естество грусти.

– Что-нибудь беспокоит? – прогремело наваждение.

Собеседник начал немного покачиваться взад и вперёд. Он боялся, что времена относительно комфортного жития среди просторов каменных джунглей более не возвратятся и ностальгировал по ним.

Гость терпеливо выжидал. Этим своим действием, а вернее будет утверждать – бездействием, уродливая с виду форма жизни совершенно вывела из душевного равновесия незадачливого землянина. Последний вдруг вспетушился. Брызгая слюной, скалясь и вопя на все лады, тот совершил отчаянную, однако бессмысленную попытку улизнуть. Запутать с этой целью пришедшего дьявола хитрым манёвром не получилось. Приспособленные к штурму плотно облепленных барных стоек конечности показали всю свою непригодность в процессе экстремального преодоления рентгеновских столов. Пациент, запутавшись в ногах, позорно рухнул с препятствия. Испуг на несколько мгновений заглушил истошные вопли. Жёсткое приземление лишило паникёра двух передних зубов. Увидев собственную кровь, он ополоумел и заметался.

Не сыскав никакой возможности к спасению, раненная собственной неуклюжестью змейка забилась в угол. Измазав его жидкостью алого цвета, зверь, не желавший идти на убой, жалобно хрюкал оттуда, искоса поглядывая на палача.

Спектакль одного актёра закончился, понявший это пришелец чинно, неторопливо поднял с пола два чужих зуба, подошёл к владельцу. Пальцами левой руки вдавив ему щёки между челюстями, некрасивой наружности незнакомец поместил на место два утраченных по глупости белых осколка.

– Я пришёл отдать тебе телефон, – гипнотически помахало чудо-юдо перед глазами узника предметом разговора. Заткнув им рот владельца, оно зашагало к выходу, сетуя на самого себя, что складно выдуманная, идеально отрепетированная речь, начинающаяся словами «я пришёл затащить тебя в ад», не пригодилась и в этот раз.

***

Как не крути, а следующий после разрушительной прогулки день прошёл спокойно. Мы с Безымянной сидели дома, отслеживая по выпускам новостей динамику событий вокруг световой воронки. И это было затишье перед страшной бурей. Располагай я сведениями о том, что мне доведётся пережить, уверен, от нервного напряжения я скакал бы по квартире, ежесекундно поглядывая на время. Жизнь моя стала бы невыносимой. Блаженное неведение позволило мне не истощать глупыми переживаниями свои физические силы.

Применительно к Безымянной, впрочем, рассуждения мои не действовали. Подруга, делившая со мной кров, отчего-то скисла. И чем сильнее за окном сгущались сумерки, тем глубже она погружалась в терзавшие её переживания. Очевидно, план Безымянной с треском провалился, а моё незнание ситуации не позволяло предлагать способы решения мучившей её дилеммы.

Я потом часто размышлял, до тех пор, пока вновь не понимал бесполезность этого и не успокаивался на недолгий промежуток, хватило бы у меня духу высунуть нос наружу, знай я, чем всё обернётся? Но я не знал, мысли мои были устремлены в другом направлении. Я старался придумать способ, которым возможно разделить ношу Безымянной. Пустив стрелу наугад, сам того не подозревая, я попал точно в яблочко. Точнее просто было уже некуда.

Картина бесхитростной бытовой идиллии миллионов людей. Последние тёплые деньки увядающего лета. Вечер пятницы. Распахнутое настежь окно с высунувшимся из него силуэтом. Приятный ночной ветерок, играющий с ветками засыпающих деревьев, с каждым днём слабее и слабее цепляющихся за принадлежащие им листья. Высоко в небе проносятся самолёты, сигнальными огнями зазывая бросить опостылевший образ жизни и отправиться вслед за ними в дальние края. Гораздо ниже изредка рассекают воздух ночные охотники – совы да летучие мыши. Их почти не видно; пронесётся в темноте чёрная клякса, не успеваешь сфокусировать на ней взгляд, а её уже и след простыл. Мошкара клубится возле любого источника привлекающего света. С каждой лавки на неосвещённых дворах до уха долетают возгласы вурдалаков, зомби, оборотней, кикимор, по случаю небывалого тепла решивших устроить шабаш и изгадить своей жизнедеятельностью все доступные детские площадки. Уполномоченные курьеры нечисти семенят туда-обратно за добавками.

– Идём гулять, Безымянная, нынче ночь необычайно тепла, в наших широтах таких бывает всего две-три в году, а иногда и вовсе ни одной.

– Да, идём, – она вскочила, ухватившись за протянутую руку.

Ни один из нас не принадлежал к излишне разговорчивому типу созданий. Молчаливое наше шествие притягивало к себе взгляды посторонних. Двое угрюмых, слоняющихся без конечной цели, да и что нам было обсуждать? Энергичные кивки головой в разные стороны – вот, пожалуй, и вся реакция с моей стороны.