скачать книгу бесплатно
– Не очень. Дом требует ремонта. В фундаменте есть трещина. Нужны средства для восстановления, а их у вас нет. Однако покупатели быстро найдутся. Особняк старинный, с интересной историей и архитектурой. На вырученные деньги вы сможете купить квартиру в столице. Ваши тетя и кузен получат значительно меньше. Госпоже Эрколе придется отложить часть суммы на проживание, значит, она сможет приобрести лишь крохотную квартиру в ближайшей деревне. Господин Эрколе свою долю, скорее всего, потратит на удовольствия.
– По завещанию вы получите тридцать процентов от продажи.
– Да, неплохая сумма.
– Вы хотите, чтобы я продала дом?
Ирис поежилась. Когда Рекстон смотрел на нее таким тяжелым, внимательным взглядом, ей делалось неуютно. Под маской сдержанного слуги скрывается очень непростой человек с сильным характером и волей.
– Нет. Господин цу Герике желал, чтобы вы оставили дом. Плохо, если господин и госпожа Эрколе лишатся своего жилья. И я не хочу уходить из поместья. Это и мой дом тоже, госпожа Диль. Я счастлив здесь. Но мои желания не играют никакой роли. Важно то, что вы решите.
– Мне бы тоже хотелось жить здесь. Как вы думаете, это возможно?
– Все возможно, если у человека есть желание. И, простите за каламбур, возможность.
– У меня есть желание. А возможности нет, так?
– Содержать особняк дорого. Денег у вас нет. Или есть, госпожа Диль?
– У меня ни гроша.
– Я так и думал.
– Значит, очевидный выход – продать дом?
– Для вас – да. Вы получите деньги, которые вам так остро нужны.
– Почему вы думаете, что они мне нужны?
– А разве нет?
– Ладно! – воскликнула Ирис с отчаянием. – А что бы вы сделали на моем месте?
Рекстон помолчал. Коротко вздохнул и нехотя произнес:
– У меня есть кое-какие сбережения. Барон цу Герике щедро оплачивал мои услуги. Деньги выгодно вложены. Я бы снял их и начал свое дело, чтобы иметь доход. Восстановил бы особняк. Госпожа и господин Эрколе сохранили бы свой дом, и я обеспечил бы их содержание.
– Вы можете это сделать?
– Я мог бы это сделать для госпожи и господина Эрколе. Для вас… простите, нет.
– Вы все еще мне не доверяете.
– Позвольте быть откровенным, госпожа Диль… Нет, не доверяю. Я не знаю вас и не знаю ваших намерений. Нет никаких гарантий, что в один прекрасный день вы не продадите дом и не выставите нас вон. Или не провернете какую-нибудь махинацию. Тогда я потеряю все: и дом, и вложенные в него деньги.
– Ясно. Я вас поняла, – с горечью сказала Ирис.
Да, она его действительно понимала. Ирис была практичной, как и дворецкий, и не доверяла людям. Она прошла хорошую школу жизни. А Рекстон был еще и весьма расчетлив.
Рекстон молчал и смотрел на нее, словно ждал продолжения разговора. У него были серо-зеленые глаза, опушенные черными ресницами, и очень суровая линия бровей.
– Как вас зовут?
– Простите?
Серо-зеленые глаза озадаченно прищурились, а линия бровей стала еще суровее.
– Как ваше имя? – терпеливо повторила Ирис. – У всех людей есть имя и фамилия. Или слуги, как домашние животные, имеют лишь что-то одно?
– Зачем вам мое имя? К дворецким принято обращаться по фамилии.
– Ну, вы же по завещанию мой наставник, или опекун или надсмотрщик. Я хочу знать ваше имя.
– Арман, – ответил Рекстон после секундной паузы.
– Арман?! Арман Рекстон… звучит красиво, – похвалила Ирис. – Если решите стать актером, вам даже не придется брать псевдоним.
– Никогда не испытывал желания кривляться на потеху публике.
– А я занимаюсь этим десять лет. Среди артистов много прекрасных людей. Далеко не все из нас шарлатаны. Но у вас другое мнение на этот счет, не так ли, Арман?
Рекстон встал.
– Прошу за мной, госпожа Диль, – пригласил он повелительно – ну чисто король! – Я покажу вам дом. Вам пора познакомиться с вашим наследством.
Глава 5 Чудной дом
– Вы ведь почти ничего не видели, – объяснил Рекстон, когда заинтригованная Ирис вышла в коридор. – Вам нужно составить представление, с чем придется иметь дело. Спустимся на первый этаж и начнем осмотр с самого важного помещения в доме.
– С кухни? – догадалась Ирис.
Губы дворецкого дрогнули в улыбке.
– Именно так, госпожа Диль.
Они спустились по парадной лестнице, Рекстон проследовал в конец коридора и торжественно распахнул дубовую дверь.
– Здесь двадцать лет назад я начал свою карьеру кухонным мальчиком.
– Ого! – восхитилась Ирис, заходя внутрь.
Кухня была большой, с высокими, потемневшими от копоти потолками. Стены выложены желтой плиткой, дощатый пол идеально чистый.
В насыщенном паром воздухе витала сложная смесь ароматов – молодой чеснок и тимьян, дрожжевое тесто и корица.
У чугунной плиты колдовал коротышка с воинственно загнутыми черными усами. На нем красовался белоснежный передник и сдвинутый набок колпак.
Коротышка враждебно глянул на прибывших и вернулся к своему занятию. Он работал сосредоточенно и напоминал ученого, ставящего сложный эксперимент.
– Густав, наш повар. Он живет в Альсингене – это деревня в лиге к западу. Каждый день в пять утра Густав приезжает в поместье на велосипеде и остается здесь до шести вечера. Когда у него выходной, я сам встаю за плиту.
– Вы изумительный повар, – искренне сказала Ирис. – Никогда в жизни не ела ничего вкуснее, чем ваша форель и пирог с ревенем.
Повар строго кивнул. Он не отличался разговорчивостью. Когда Ирис обходила кухню, рассматривая старинный сервант и коллекцию начищенных поварешек, он поглядывал на нее ревниво, как пес, охраняющий свою территорию.
– А это что такое? – удивилась Ирис, изучая приспособление на подоконнике.
На вид – хлеборезка. Однако доска продырявлена, словно сито, внизу установлена воронка с лопастями, от которой тянется за окно латунная труба.
– Изобретение барона цу Герике. Когда нарезают хлеб, крошки падают вот сюда, в крошкопровод, и струей воздуха выносятся наружу, в птичью кормушку.
Ректон откинул занавеску и показал многоярусную кормушку, похожую на дворец. В ней не было ни одной птицы.
– Занятно придумано!
– Да, весьма толково, вот только насосы плохо отрегулированы. Крошки вылетают наружу с большой скоростью и распугивают птиц. В прошлый раз потоком воздуха сдуло двух воробьев и одну синицу. Птиц унесло в открытое окно кабинета госпожи Эрколе. Синица плюхнулась в стакан с чаем, а воробьи учинили беспорядок на рабочем столе. Госпожа Эрколе расстроилась, агрегат пришлось отключить. Изобретения барона в доме повсюду. Увы, большинство из них непригодны к использованию, хоть и весьма оригинальны.
Рекстон выдвинул ящик буфета, где хранились столовые приборы.
– Вот, посмотрите… – Рекстон достал штуку, напоминающую ножницы и пыточный инструмент одновременно. – Нож и вилка соединены винтом, чтобы ими можно было пользоваться одной рукой. Когда инструмент подали гостям, один господин чуть не отрезал себе язык. А вот и ложка в комплекте. В ручке спрятан аккумулятор – его милость решил, что небольшой разряд тока стимулирует сосочки на языке и, следовательно, вкус блюда будет ощущаться острее.
– Надо полагать, это изобретение тоже не оправдало его ожиданий.
– Не оправдало. Во время испытаний на обед был приглашен местный политик. Он получил ожог языка и сильно рассердился. Пригрозил отправить хозяина в тюрьму за вредительство: ведь основной рабочий инструмент политика серьезно пострадал.
Рекстон задвинул ящик и поманил Ирис.
– Идемте дальше. Тут кладовая для припасов.
Он щелкнул выключателем, в чулане вспыхнула лампочка. Дворецкий придирчиво оглядел полки, заставленные банками и пакетами, и озабоченно нахмурился.
– Припасов маловато. Хватит на неделю-две. Потом придется закупать, – он достал блокнот и сделал пометку.
– А денег на хозяйство нет?
– Боюсь, их осталось немного. Но я что-нибудь придумаю. Господин и госпожа Эрколе не будут голодать.
– Купите на свои деньги?
– Так и придется сделать, госпожа Диль.
– Рекстон, почему вы так преданы этому семейству?
Прежде чем ответить, Рекстон тщательно запер дверь. Повернулся и недовольно посмотрел на Ирис с высоты своего немалого роста.
– Как давно вы служите в этом доме? – не отставала Ирис.
– Без малого двадцать лет. Я пришел сюда двенадцатилетним мальчишкой. Меня нанял барон Ионас цу Герике, отец барона Гвидобальдо цу Герике. До этого я жил в сиротском приюте. Хозяева заботились обо мне, я отвечаю им преданностью. Когда госпожа Мария – супруга господина Гвидобальдо – лежала на смертном одре, она взяла с меня слово, что я позабочусь о ее муже, его сестре и племяннике. И я выполняю это обещание. Вот и все, что вам нужно знать, госпожа Диль.
Рекстон дал ответ холодным тоном. Ему не нравилось говорить о себе. Ирис также подметила, что он ни разу не назвал барона ее отцом, а его отца – ее дедушкой.
Но о доме он рассказывал с удовольствием и любовью. Ирис разделяла его чувства.
Она прониклась симпатией к усадьбе «Черный дуб» сразу же, как ступила на ее порог. Ощущение причастности к дому усиливалось с каждой новой комнатой, в которую они заглядывали.
Дом походил на опрятного старика, который прожил достойную жизнь, растерял былой лоск и богатство, но сохранил оптимизм и добрый нрав. За стариком хорошо следили и не давали ему зарасти грязью.
– Малый красный салон… курительная комната… зеленая гостевая спальня… – называл Рекстон.
Многие комнаты имели свои названия – по цвету обстановки. Например, в зеленой спальне обои были изумрудные, а занавески цвета дымки над весенними лугами.
Полы приятно поскрипывали, мебель была старая и добротная. Ирис с удовольствием рассматривала милые картины на стенах и фарфоровые безделушки на каминах.
Из окон северной части дома открывался чудесный вид на поросшие лесом холмы, в окна южной части стучали ветки садовых деревьев.
Время словно зависло в этом доме. В нем витала атмосфера старого уюта. Бурные волны современной жизни не вторгались в его стены. В такой дом приятно возвращаться, он подпитывает силы, он – твой островок безопасности и комфорта.
И вместе с тем он напоминал сундучок с секретными ящиками, которые так любят дети. И все благодаря барону цу Герике, который начинил дом удивительными вещами.
– Особняк был построен двести лет назад знаменитым архитектором Чезаре, – рассказывал Рекстон. – Он спланирован просто, но удобно.
– Двести лет! – поразилась Ирис. – Какой старый дом! Наверняка он повидал всякое. Скажите, в нем водятся привидения?
– У нас приличный дом, госпожа Диль! – возмутился Рекстон. – Мы не терпим подобных безобразий в хозяйстве. Никаких привидений, крыс или тараканов.
Ирис засмеялась, Рекстон вроде как тоже ухмыльнулся.
– Десять лет назад по распоряжению его милости провели водопровод, оборудовали котельную и установили генератор. Теперь у нас есть электричество и телефон. Но, к сожалению, до капитального ремонта у хозяина не дошли руки. Барона больше интересовали технические новинки и собственные изобретения. Он со страстью отдавался своему увлечению и спускал на него все свободные средства.
Ирис удивлялась и недоумевала, когда то тут, то там натыкалась на поделки барона.
У цветочных горшков на широком подоконнике имелись колесики и часовой механизм. В течение дня они передвигались по подоконнику, следуя за лучами солнца. Видимо, это изобретение не причиняло вреда, и поэтому его оставили в комнате.
– Дверь в бильярдную. Открывать ее не стоит.
– Почему? В бильярдной спрятано что-то ужасное?
– В бильярдной лишь то, что полагается для приятного досуга господ. Загвоздка с дверью. Смотрите…
Рекстон щелкнул задвижкой, взялся за ручку, которую зачем-то приделали вверху косяка, и с силой потянул. Дверь вертикально откинулась и превратилась в стол между комнатами.
– Да, это стол. Для игры в теннис, – подтвердил Рекстон.
– Здорово!
– Не очень. Шарниры ненадежные, а пружины слишком сильные. Дверь порой самостоятельно возвращается в прежнее положение. Иногда в разгар игры. Однажды она посадила доктору Фальку синяк на подбородке и выбила зуб.
– Каким выдумщиком был мой отец!
