Адмирал Империи – 38

В словах Самсонова звучало неприкрытое раздражение человека, привыкшего получать желаемое немедленно. Он явно не привык к тому, чтобы кто-то перечил его воле или заставлял ждать. Однако Гинце, похоже, совершенно не испугался вспышки адмиральского гнева. Напротив, он лишь слегка приподнял бровь и с легкой укоризной произнес:

– Простите, господин адмирал, но разве для тестирования вам недостаточно было того андроида, который мы вам передали? – сделал максимально удивленное лицо Густав Адольфович. – Неужели этого недостаточно, чтобы оценить их возможности и потенциал новой серии? Поверьте, даже один такой андроид способен заменить целый отряд обычных телохранителей.

– О каком андроиде, черт возьми, идет речь?! – не понял диктатор, заморгав глазами. Его лицо исказилось от недоумения и раздражения. Самсонов впился взглядом в профессора, ожидая немедленных объяснений. В голове адмирала роились мысли, пытаясь ухватить ускользающую нить понимания.

Густав Адольфович невозмутимо выдержал тяжелый взгляд диктатора. Казалось, он ожидал подобной реакции и был готов к ней. С легкой полуулыбкой на тонких губах профессор начал неспешно раскрывать карты.

– Ну, как же, – развел руками Гинце, – во время визита в лабораторию и офис корпорации Демид Александрович Зубов забрал с собой одну из моделей. Профессор говорил спокойно и размеренно, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся. Его тон был полон искреннего недоумения, будто он удивлялся, как Самсонов мог не знать о действиях своего подчиненного.

Эти слова подействовали на адмирала подобно разорвавшейся бомбе. Его глаза расширились от изумления и гнева, а лицо побагровело. Как Зубов посмел действовать за его спиной, нарушая прямой приказ? Да еще и скрыл от него факт получения андроида! В душе Самсонова закипала ярость, грозя вот-вот вырваться наружу.

– Вот как?! – брови Самсонова пошли вверх. Адмирал с силой сжал кулаки, пытаясь обуздать клокочущий внутри гнев. Несколько секунд он буравил Гинце испепеляющим взглядом, а затем процедил сквозь зубы:

– А ну-ка расскажите мне это поподробней, милейший Густав Адольфович, – Каждое слово адмирала сочилось угрозой, не предвещая ничего хорошего тому, кто осмелился пойти против его воли. Самсонов требовал немедленных объяснений, желая знать все до мельчайших деталей.

Профессор, казалось, ничуть не смутился от этой вспышки ярости. Напротив, на его лице появилось выражение сочувствия и понимания, словно он разделял негодование адмирала. Однако в глубине глаз Гинце мелькнуло что-то похожее на затаенное торжество, будто происходящее шло в точности по его плану.

В итоге Гинце, делая смущенное лицо, рассказал диктатору-регенту о визите Зубова, а главное в деталях поведал ему о том, какого именно робота он передал контр-адмиралу. Вернее робота в чьем обличье забрал Демид Александрович, как оказывается и как выяснил позже Самсонов, сначала на свой флагманский линкор, а затем, позже переправив в один из полисов на поверхности планеты. Эта новость заставила адмирала вздрогнуть. Значит, Зубов не только ослушался приказа, но и попытался скрыть от него местонахождение андроида! В голове Самсонова зазвучали тревожные звоночки – что задумал контр-адмирал?

Робот с лицом, фигурой и повадками, в точности копирующими великую княжну Таисию Константиновну. Кстати, ту, к которой Иван Федорович в недавнем прошлом также испытывал куда большие чем дружеские чувства. Услышав это, адмирал-регент застыл словно громом пораженный. Воспоминания нахлынули на него неудержимой волной – изящный силуэт Таисии, ее лукавая улыбка, мелодичный смех. Образ прекрасной княжны, неприступной и желанной, всколыхнул в душе Самсонова целый вихрь эмоций.

Хотя девчонка постоянно оставалась с ним холодна, отчего Иван Федорович приходил в бешенство. Сколько раз он пытался добиться ее расположения, сколько подарков посылал, сколько комплиментов расточал – но все было тщетно. Таисия словно не замечала его ухаживаний, храня ледяное спокойствие и царскую невозмутимость. И это равнодушие раз за разом повергало адмирала в пучину отчаяния.

В не меньшей ярости он был и сейчас, когда в подробностях узнал о самоуправстве контр-адмирала Зубова, который не просто не выполнил его прямого распоряжения – привезти на «Громобой» партию новейших андроидов-телохранителей, но еще и обманул своего командующего, скрыв от него единственный прототип данной модели, да еще в таком интригующем обличье. Самсонов чувствовал себя одновременно преданным и униженным. Как Зубов посмел так поступить? Неужели он считает себя самым хитрым, неужели не боится гнева своего командира?

– Ну, Демид, я этого так не оставлю, – сжал кулаки Иван Федорович, решив что непременно накажет своего строптивого адмирала за подобное самоуправство. Самсонов был полон решимости преподать Зубову урок, который тот не забудет никогда. Слишком дерзким и вызывающим было поведение контр-адмирала, слишком много он себе позволил.

Однако, несмотря на переполнявшие его эмоции, диктатор-регент все же сумел взять себя в руки. Слишком ценным и незаменимым был этот контр-адмирал, слишком многое зависело от его лояльности и преданности. Иван Федорович в итоге не решился пока идти на конфликт с одним из своих дивизионных адмиралов, тем более, что таких смышленых и, если не считать последнее происшествие, то и исполнительных в его Черноморском космофлоте было не так много, как хотелось бы. Самсонов скрипнул зубами, но усилием воли подавил клокочущую внутри ярость. Нет, он не станет поступать столь опрометчиво. Придет время, и он разберется с Зубовым, но не сейчас…

Более того, Самсонов несколько остыл и даже решил не сильно наказывать Зубова после того, как люди первого министра Шепотьева по его приказу отыскали в одном из городов-полисов ту самую искусственную «Таисию» по имени Тиса, все-таки доставив ее на флагманский линкор диктатора «Громобой». Это известие заставило адмирала удовлетворенно хмыкнуть. Робот, созданный по образу и подобию великой княжны, теперь оказался в его руках. И пусть это всего лишь машина, но Самсонов знал, что сможет получить от общения с ней то, чего был лишен с настоящей Таисией.

Теперь, когда желанная «добыча» оказалась в его власти, гнев адмирала постепенно утихал, уступая место предвкушению. Он представлял, как будет обладать этой искусственной княжной, как утолит наконец свою жажду. При мысли об этом губы адмирала тронула хищная усмешка. О да, он сполна насладится этой искусственной Таисией. И плевать, что она всего лишь робот – зато она будет принадлежать ему безраздельно, выполняя любые прихоти и желания. В отличие от настоящей княжны, эта Тиса никогда не посмеет ему отказать или проявить холодность…

Глава 2

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» – сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: контролируется Черноморским космическим флотом.

Точка пространства: планета Санкт-Петербург-3.

Комплекс Большого Императорского Дворца.

Дата: 2 июля 2215 года.

Диктатор-регент и его новая искусственная княжна-телохранитель, которая теперь неотступно следовала за тем, кого по протоколу действий она должна была охранять, последние несколько суток провели в дворцовом комплексе на Санкт-Петербурге. Огромное величественное здание, выполненное в стиле барокко, возвышалось над городом, подобно исполинскому стражу. Его золоченые купола сверкали в лучах заходящего солнца, а мраморные колонны и изящные статуи придавали дворцу поистине царский вид на фоне унылого серого пейзажа планеты.

Внутри комплекса царила атмосфера роскоши и веселья. По анфиладам залов, украшенных дорогими гобеленами, зеркалами и хрустальными люстрами, сновали нарядно одетые придворные роботы-лакеи. Звуки музыки и смеха доносились из бальных залов, где шли пышные приемы и банкеты. Казалось, здесь все дышало праздником и беззаботностью.

В том самом дворце, где адмирал Самсонов со своими фаворитами пиршествовал и веселился, а, напомним, малолетний император Иван со своей старшей сестрой ютился в одном из боковых флигелей огромного комплекса… Контраст между роскошью, в которой купался диктатор-регент, и скромными условиями жизни законных наследников престола был разительным. Пока Иван Федорович и его приближенные предавались чревоугодию и разврату, юный император и его сестра влачили почти тюремное существование.

Более того Таисии Константиновне распоряжением Самсонова в данный момент было и вовсе запрещено покидать свои покои и появляться при дворе, либо где бы то ни было. Гордая и своенравная княжна оказалась фактически под домашним арестом, лишенная возможности не только участвовать в придворной жизни, но и просто выходить на прогулки. Ее мир сузился до размеров маленькой комнаты.

С чем это было связано? Все просто. Наш адмирал-регент решил, что если рядом с ним по воле счастливого случая появилась ничем не отличимая от настоящей копия великой княжны, то грех этим не воспользоваться. Получив в свое распоряжение идеального двойника Таисии, Самсонов задумал дерзкую и коварную интригу. Зачем ему настоящая строптивая княжна, если можно заменить ее покорной и послушной копией, которая будет выполнять любые его прихоти?

Во-первых, никто даже самые приближенные к Ивану Федоровичу и княжне Таисии, не догадывались, что перед ними находится андроид, а не человек. Мастерство инженеров корпорации «Имперские Киберсистемы» действительно достигло невероятных высот. Тиса была неотличима от настоящей Таисии ни внешне, ни по манерам, ни по голосу. Даже самый пристальный взгляд не смог бы уловить в ней ничего искусственного или фальшивого. Настолько новая модель роботов корпорации была совершенна.

Профессор Гинце и его команда сотворили настоящее чудо – идеальную копию человека, неотличимую от оригинала. Каждая черта лица, каждый жест, каждая интонация Тисы в точности повторяли человеческий оригинал. Казалось, сама природа создала двух близнецов, разделенных лишь искусственным происхождением одного из них. Грех было Ивану Федоровичу этим не воспользоваться.

Соответственно Самсонов решил эту схожесть использовать, и теперь Тиса, она же псевдо-Таисия всюду сопровождала диктатора, присутствуя, и на дипломатических и рабочих встречах, и конечно же на веселых ночных пирах адмирала. Робот-двойник стал постоянной спутницей и тенью регента, неотступно следуя за ним повсюду, одновременно охраняя его от возможного покушения. На официальных мероприятиях Тиса держалась с подобающим княжне достоинством и величием, очаровывая присутствующих своей красотой и обаянием. Ее появление рядом с диктатором не вызывало ни у кого удивления или подозрений – слишком уж естественно и органично смотрелась эта пара.

И на шумных гуляньях, которые Самсонов закатывал чуть ли не каждую ночь, Тиса блистала и покоряла сердца не хуже настоящей Таисии. Она непринужденно поддерживала беседы, кокетливо улыбалась и изящно скользила в танце, притягивая восхищенные взгляды. Глядя на нее, невозможно было поверить, что эта очаровательная девушка – всего лишь искусная имитация, бездушный механизм, играющий заданную роль.

За исключением пары человек, окружающие действительно считали, что Иван Федорович помирился с княжной и более того, между ними явно сейчас летали флюиды нечто большего, чем просто дружба и политический союз. Тиса вела себя с диктатором подчеркнуто мило и дружелюбно, позволяя окружающим строить догадки об их отношениях. Их часто видели вместе, увлеченных беседой или прогуливающихся под руку в дворцовых садах. И конечно же, нашлись охочие до сплетен языки, принявшиеся шушукаться о внезапно вспыхнувшем романе между регентом и княжной.

Глядя на то, как диктатор и его новая спутница обмениваются многозначительными взглядами, как Тиса льнет к Самсонову и шепчет ему что-то на ушко, нетрудно было поверить в любовную связь между ними. Придворные перешептывались, строя предположения о том, как далеко могут зайти отношения регента и княжны. Более опытные царедворцы прозорливо (как им казалось) замечали, что от ненависти до любви – один шаг, и похоже, Самсонов и Таисия этот шаг сделали.

Однако истина была известна лишь ограниченному кругу приближенных Самсонова. Те немногие, кто знал о кибернетической природе «княжны», такие как например Юлиан Николаевич Шепотьев, лишь посмеивались в кулак, наблюдая за всем этим маскарадом. Он-то понимал про циничный расчет диктатора и использование этого технологического чуда в виде Тисы в своих целях…

Когда я произносил фразу «грех этим было не воспользоваться», я ничуть не приукрашивал. Потому, как пользовался услугами прекрасной копии нашей княжны адмирал Самсонов во всех смыслах этого слова. И речь шла отнюдь не только о публичной демонстрации якобы нежных чувств между ними. За закрытыми дверями покоев Самсонова разворачивались куда более откровенные сцены.

Оказавшись наедине со своей роботизированной любовницей, диктатор сбрасывал маску благопристойности и давал волю самым низменным желаниям. Ведь теперь он мог безнаказанно творить с «княжной» все, о чем раньше не смел и мечтать. Таисия, холодная неприступная красавица, так долго отвергавшая его ухаживания, теперь в лице своего искусственного двойника стала послушной игрушкой в руках Самсонова.

Ибо, если вы еще не догадались, о чем на ухо просил контр-адмирал Зубов нашего профессора Гинце, когда забирал Тису из офиса корпорации, то просил он в дополнение к стандартным изменениям протокола робота добавить еще и функцию – «близких отношений». А профессор Гинце, движимый то ли научным интересом, то ли желанием угодить сильным мира сего, охотно выполнил эту просьбу.

В чем заключалась данная функция, думаю, вам рассказывать нет нужды, все мы взрослые люди. Достаточно сказать, что теперь никакие нормы морали, никакие ограничения человеческой этики не сдерживали диктатора Самсонова в обращении со своим прекрасным во всех отношениях роботом-двойником. Он мог делать с ней все, что хотел, позволять себе любые, даже самые извращенные прихоти. И Тиса, следуя заложенной в нее программе, с готовностью выполняла любые желания своего хозяина, даже самые грязные и постыдные.

Так диктатор-регент получил в свое полное распоряжение точную копию предмета своей одержимости, способную удовлетворить все его больные фантазии. И он сполна пользовался этой возможностью, пока настоящая Таисия Константиновна томилась в заточении, даже не подозревая, какую унизительную и постыдную роль играет сейчас ее искусственный двойник…

…– Почему здесь так много народа? – недоуменно спросил Демид Александрович у старшего дежурного офицера охраны, когда вошел в анфиладу центрального корпуса здания дворца… Контр-адмирал Зубов с удивлением оглядывал просторные залы, заполненные пестрой и шумной толпой гостей. Слуги-роботы сновали между группами придворных, разнося подносы с напитками и закусками. В воздухе стоял гул голосов и звуки музыки, создавая атмосферу непринужденного веселья.

Для Зубова, хоть и в прошлом гвардейского офицера, часто несшего караул во дворце покойного императора, тем не менее, придерживающегося строгой дисциплины и порядку военной жизни, эта праздничная суета казалась сейчас неуместной и даже раздражающей. Он не понимал, как можно тратить время на пиры и развлечения, когда Российская Империя переживает не лучшие времена и война еще далеко не закончена.

Контр-адмирал наконец вырвался из плотного графика учений по слаживанию и контролю за набором новых экипажей для Черноморского космического флота и прибыл на своем шаттле во дворец с намерением обсудить важные вопросы с диктатором, который в свою очередь, казалось, совершенно забросил дела и все время проводил в хмельных попойках. Последнюю неделю Демид буквально разрывался между бесконечными задачами по укреплению и модернизации флота. Он инспектировал корабли, проводил учения, следил за поставками оборудования и провианта.

В это же время Зубова все больше тревожило поведение Самсонова. Диктатор-регент, казалось, совершенно потерял интерес к государственным делам и погряз в разгульной жизни. До контр-адмирала доходили слухи о бесконечных пирах и оргиях, устраиваемых Иваном Федоровичем во дворце, о его многочисленных любовных похождениях и капризах. Это не могло не беспокоить молодого адмирала, ведь он понимал, что Черноморский космический флот нуждается в твердой руке и ясном уме своего командующего.

Прибыв к Самсонову, Демид Александрович рассчитывал привести диктатора-регента в чувства и заставить его, наконец, взяться за текущие дела. Контр-адмирал надеялся, что ему удастся достучаться до разума Ивана Федоровича, напомнить ему о долге и ответственности перед государством. Зубов был готов говорить жестко и откровенно, как он умел, лишь бы только вернуть Самсонова в реальность и положить конец его безумствам.

Однако то, что молодой контр-адмирал сейчас увидел в конференц-зале, полностью поменяло его планы.

– Наш любвеобильный Иван Федорович развлекается со своей очередной пассией, – на ухо прошептал адмиралу гвардейский офицер, при этом ехидно ухмыляясь. – Разве вы не в курсе, с кем именно он все это время проводит? Ну, господин контр-адмирал, думаю, вы сильно удивитесь, когда увидите это воочию…

Зубов брезгливо поморщился, чувствуя, как неприязнь к Самсонову только усиливается. Он знал об амурных похождениях диктатора, о его неразборчивости в связях и пристрастии к молоденьким девицам. Но видеть это своими глазами, да еще и в разгар государственного кризиса, было особенно неприятно и отвратительно.

Демид обреченно вздохнул, покачал головой и пошел прочь, даже не стараясь узнать, что это за очередная красотка, что находится в объятиях нашего любвеобильного адмирала-регента. Сколько этих придворных дам уже побывало в постели у Самсонова! Видимо, очередная малолетняя дуреха, которой толстяк наобещал с три короба. Зубов даже думать не хотел о том, какими посулами и подарками диктатор-регент завлекает в свои сети юных простушек. Блеск драгоценностей, роскошь нарядов, возможность покрасоваться при дворе – наверняка всем этим Самсонов искушает этих мотыльков.

Демид Александрович прошел в сопровождении того самого офицера охраны дальше в помещение, в данный момент до отказа заполненное гостями. Он лавировал между шумными компаниями придворных, стараясь держаться в стороне от их шуток и сплетен. Атмосфера всеобщего разгула и распущенности давила на контр-адмирала, вызывая желание поскорее покинуть это обиталище порока.

В голове Зубова роились мрачные мысли. В данную минуту он думал только о том, как бы поскорей закончить с делами и покинуть дворец, улететь в тот самый невзрачный тихий мотель на окраине Петербург-сити, в котором его дожидалась Тиса. Воспоминание о прекрасной девушке-андроиде, ставшей для него единственным лучиком света в этом царстве порока и разврата, согревало сердце молодого человека. Рядом с Тисой он чувствовал себя живым, обретал покой и гармонию, о которых уже и не мечтал. В ее объятиях можно было забыть обо всем – о тревогах, о долге, об интригах и предательствах.

Наш несчастный контр-адмирал, пропадая на службе, даже не догадывался, что увидит ее так скоро. И вот Демид Александрович, наконец, представ перед диктатором, и сейчас после увиденного не мог промолвить и слова. Он стоял, словно громом пораженный, не в силах поверить своим глазам. Шок, недоумение, отчаяние – все смешалось в душе контр-адмирала, лишая его дара речи. Мысли метались в голове беспорядочным роем, но ни одна из них не могла облечься в связные слова.

Иван Федорович Самсонов принял своего дивизионного адмирала восседая на диване, где продолжал веселиться и выпивать в окружении близких ему фаворитов и танцовщиц. Диктатор выглядел донельзя довольным и расслабленным, упиваясь своей властью и безнаказанностью. Он громко смеялся, отпуская сальные шуточки. Весь его вид являл собой воплощение порока и разврата, царящего при дворе.

Но не это повергло в шок молодого человека. То, что Самсонов ведет разгульный образ жизни, давно не было секретом. Еще издалека Зубов заметил «свою» Тису, а Тису, как мы понимаем, Демид действительно считал своей и делить ее ни с кем, тем более с этим толстяком Самсоновым не собирался.

– Что здесь происходит?! – фраза сама вырвалась из уст контр-адмирала. В этом отчаянном возгласе слышались одновременно боль, непонимание и мольба о том, чтобы все происходящее оказалось лишь дурным сном.

Поначалу контр-адмирал подумал, что рядом с Иваном Федоровичем находится сама великая княжна. Уж слишком похожа была сидящая рядом с диктатором девушка на Таисию Константиновну. Те же утонченные черты лица, та же царственная осанка, та же притягательная красота. На какой-то миг в душе Зубова даже шевельнулась безумная надежда на то, что это просто невероятное сходство вводит его в заблуждение.

Но, во-первых, настоящая Таисия уж точно не могла опуститься до присутствия на этом сборище пьяниц и развратников. Гордая и неприступная она никогда бы не позволила втянуть себя в подобное непотребство. Она скорее предпочла бы смерть, чем участие в этой вакханалии разврата.

А во-вторых, по повадкам, спокойствию на лице и холодному взгляду сидящей рядом с диктатором девушки, Демид через секунду догадался, что это Тиса. Ее движения были слишком плавны и отточены, ее мимика – чуть более сдержанна и неестественна, чем у живого человека. И эти глаза – прекрасные, но в данный момент лишенные эмоций. Да, сомнений быть не могло, перед ним была его Тиса.

– Это и есть – новая избранница нашего господина, – рядом с Демидом оказался все тот же старший офицер охраны, похоже, больше всех остальных знающий тайны и новости двора. Он смотрел на Зубова с плохо скрываемым любопытством, наслаждаясь его потрясением и замешательством. – Поначалу я решил было, что какая-то игра и договорняк между нашим адмиралом-регентом и великой княжной. Ну, типа делают вид, что между ними больше нет недомолвок, так для замыливания глаз окружающих, – офицер понизил голос до шепота, словно делясь величайшей тайной. – Однако, судя по стонам и крикам, вот уже несколько ночей доносящихся из спальни нашего бравого адмирала, могу вам сказать, что у него с Таисией Константиновной бурный роман. Я же говорил, что вы будете удивлены…

Лицо гвардейца расплылось в мерзкой ухмылке. Он явно получал удовольствие, сплетничая о личной жизни своего командующего и смакуя пикантные детали. Внутри же Демида все клокотало от желания убить Самсонова прямо здесь и сейчас, растоптать, стереть в порошок это ничтожество, посмевшее осквернить самое дорогое в его жизни.

– Этого не может быть! – качал головой Демид, сжимая кулаки. – Это же Тиса!

Он просто не мог поверить в то, что андроид, созданный быть идеальной спутницей, сейчас находился в объятиях другого. Неужели программа дала сбой? Или, может быть, Тиса оказалась куда более человечной, чем он предполагал, и тоже способна на предательство?

От этой мысли на душе Зубова стало совсем мерзко. Он чувствовал себя обманутым, униженным, раздавленным. Все его мечты и надежды рухнули в одночасье, разбившись о жестокую реальность. Теперь контр-адмирал ощущал лишь звенящую пустоту внутри и желание провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть того, что происходит перед его глазами.

– Тиса? – удивленно переспросил офицер, видимо не расслышав. – Никогда не слышал, чтобы княжну так называли…

Зубов промолчал, не отрываясь, наблюдая за этой мерзкой в его глазах сценой, где его Тиса нежно обнимала адмирала-регента, что-то шепча ему на ухо. Каждый жест, каждая улыбка девушки, обращенная не к нему – словно нож по сердцу. Демид физически ощущал, как что-то внутри него умирает, обращаясь в прах. Словно кто-то подменил его Тису, превратив в послушную марионетку Самсонова.

– Да, у нашего Ивана Федоровича вкус имеется, девчонка действительно чертовски соблазнительна, – облизнулся офицер, разглядывая издалека девушку, – а еще, как оказалось, и танцует она, как богиня… Я, в свою очередь, тоже не отказался бы провести с такой ночку другую…

Офицер не успел договорить, рухнув замертво от внезапного удара в грудь плазменной саблей. Яркая вспышка озарила полутемный зал, на мгновение ослепив присутствующих. Запахло паленой плотью и озоном. Бездыханное тело преображенца рухнуло на пол, дергаясь в предсмертных судорогах. На груди зияла страшная рана – плоть и кости превратились в обугленное месиво от удара раскаленного плазменного клинка.

Зубов стоял над поверженным противником, сжимая в руке все еще потрескивающую от жара саблю. Лицо контр-адмирала казалось застывшей маской. Похоже, он не испытывал ни капли сожаления или раскаяния от содеянного. Напротив, в глазах Демида горел мрачный огонь праведного гнева, словно он только что покарал отъявленного злодея.